Музыкальные мифы. Книга 2

О БОЛЬШОМ СЕПТИМЕ ДоСии и его сыновьях

БОЛЬШОЙ СЕПТИМ ДоСий служил ДИССОНАНСУ верой и правдой. Но годы шли, и он стал уставать. Вот однажды, после очередного полета с грозным хозяином, он взмолился:

— Господин! Прости меня. Я знаю, что ты всесильный. Ты все можешь.

— Гм! Конечно, — сказал ДИССОНАНС, довольно потирая лысину. — Ну и что?

— Я стал уставать немного. Нельзя ли дать мне помощников?

— Что? Устал? И это с твоей силой? Смотри-ка, у тебя даже ни один зуб не выпал.

— Да, я сильный и зубастый. Но ведь я старею. Мне больше ста лет.

ДИССОНАНС посмотрел на СЕПТИМА с удивлением:

— А что, пожалуй, ты прав, — сказал он. — В твоих головах иногда мысли рождаются. Я ведь тоже стану сильней, если у меня будет больше таких слуг, как ты. В этом что-то есть... Что ты хочешь конкретно?

— Мне... Мне бы хотелось жену... — И все семь голов Дракона стали смущенно смотреть в потолок.

— Ха! Ха! Ха! Жену!.. Вот это здорово! Да как же я ее сделаю, такую большую? А?

— Не зна-аю, — прохрипели головы. — Но ты же всесильный! — СЕПТИМ знал, что ДИССОНАНС любил, когда ему об этом напоминали.

— Ну ладно! — снисходительно проговорил волшебник. — Попробуем... — Он закрыл глаза. Представил такого же огромного, как ДоСий дракона, но женского пола.

Как всегда вспыхнул фиолетовый огонь... И вот сквозь рассеивающийся дым во дворе замка стала проявляться фигура еще одного семиглавого страшилища. В отличие от ДоСия у него не было синего хвоста. И этот дракон был менее темной окраски. Кроме того, крылья его были голубыми.

— О-оох! — воскликнули все семь голов ДоСия, в том числе и седьмая, которая обычно всегда спала. — Краса-а-авица!.. Мадам, как вас зовут? — крикнул ДоСий в окно.

— Фа-а-аМия!.. — прорычала дракониха.

Любой, кто услышал это рычанье, вздрогнул бы от ужаса и отвращения. Но ДоСию оно показалось музыкой.

— Как красиво! Мадам, вы не хотели бы стать моей женой? — тут же приступил ДоСий к делу. — Я буду любить вас! — и, вскочив на подоконник, он плавно спланировал к вновь прибывшей.

ФаМия оглядела пожилого дракона с ног до всех семи голов, что-то хмыкнула себе под нос и вдруг обратилась к ДИССОНАНСУ:

— Слушай, а ты кто такой?

— Я-а-а? — вскричал ДИССОНАНС. — Я твой господин!

— Хи-хи-хи, — прохихикала одна из голов ФаМии. — Такой маленький и лысый?

Она не успела договорить, как обе огромные колючки, находящиеся на хвосте ДоСия, больно впились ФаМии в живот.

— Ты что, сумасшедшая? Это же ДИССОНАНС! Он тебя и меня создал!

ФаМия, подскочив от боли и поняв, что с ней не шутят, почувствовав, что ДоСий намного сильнее ее, тут же сконфузилась и сжалась в комок.

— Все, все... Больше не буду, — и ФаМия сама себя укусила в непутевую голову.

— Вот то-то же! Будешь знать! — вскричал ДИССОНАНС. — Как твой будущий муж? А?

ФаМия опять посмотрела на ДоСия:

— А другого нет, что ли? — хмыкнула она.

— Ну, уж это нахальство! Женщины всегда и всем недовольны. Уж какой есть — такой и есть! И этот совсем неплох.

— Ладно, — нехотя согласилась ФаМия, — пойду за него, пожалуй, раз других не нашлось.

— Вот и сговорились.

— А где мы жить будем? — тут же спросила невеста. — Она, как истинная женщина, любила практически приступать к решению вопросов.

ДИССОНАНС опять почесал лысину... — Ладно. И это сделаем. — ДоСий, полетели! — крикнул он СЕПТИМУ и взобрался ему на спину.

Разбежавшись, оба дракона взмыли в небо...

— Ищите место, где вам построить замок! — прокричал ДИССОНАНС. ДоСий тут же указал на приглянувшуюся ему лагуну. Большая голубая заводь, окаймленная елями, невысокие горы — все привлекло его внимание. Казалось, именно этот райский уголок был специально создан для счастья.

— Ну уж нет! — взорвалась ФаМия. — Без меня не получится! Я выберу! Сама!

И они полетели дальше... Летали еще около получаса, пока не осмотрели всю ЛОКРИЮ. И вот, несколько раз возвращаясь, они выбрали место, которое вроде бы больше других понравилось невесте.

— Ну, наконец-то, — вздохнул обозленный ДИССОНАНС. — Ох уж эти женщины! Вечно так!

Вновь вспыхнул фиолетовый огонь, и перед глазами молодоженов возник огромный дворец. Сторожевые башни за толстой кирпичной стеной, подъемный мост над глубоким рвом окружали высокое темное здание из серых плит гранита. Со всех сторон замка виднелись непроходимые болота и густой темный лес.

— Ну что? Нравится? — спросил ДИССОНАНС, брезгливо выпятив тонкую нижнюю губу.

СЕПТИМЫ в знак благодарности зарычали и склонили головы.

— Живите. Пользуйтесь. Только не толстейте и не ленитесь. А то... — И он грозно сжал кулаки.

— Повелитель! Спасибо тебе. Премного благодарен, — сказал довольный ДоСий. — Век будем помнить... Пошли, — обратился он к жене.

— Нет уж, — вновь запротестовала ФаМия, — дайте я осмотрю все сама. А вдруг там брак, строительные недоделки?

— Как? Это у меня?! — взорвался ДИССОНАНС. — Да я, тебя...

ФаМия сжалась от страха, но несмотря на это вновь, уже тихим и вкрадчивым голосом, попросила: — Ну, посмотрю я, ладно?

— Ладно, ладно! Смотри! — заворчал ДИССОНАНС.

ФаМия, довольная победой, вплыла во дворец, и ее долго не было видно... В это время ДИССОНАНС и ДоСий по-мужски обсуждали ее поведение.

— Что, доволен? — усмехнулся ДИССОНАНС.

— Ох, и не говори, повелитель. Сам не знаю. Может ты ее уберешь? А? Так, на всякий случай.

ДИССОНАНС рассмеялся:

— Нет уж. Просил — так терпи.

ФаМия появилась из дворца с кислыми физиономиями.

— Ну что, есть недоделки?

— А как же? Конечно, — ничуть не смущаясь, сказала ФаМия, — а окна?

— Что окна? Какие окна?! — взорвался ДИССОНАНС. — Прекрасные окна с хрустальными стеклами! Что еще тебе от них надо?

— Конечно, прекрасные, — поддакнул ДоСий.

— Да? — в свою очередь возмутилась ФаМия. — А в такое окно ты, старый балда, пролезешь? — обратилась она к ДоСию.

— Нет, конечно. А зачем это мне?

— Ох, и непрактичные вы, мужики. И я за такого иду замуж! Жуть какая-то! А как взлетать будешь?

— Как? — спросил ДоСий.

— Вот именно: как? — передразнила ФаМия. — Ты что, не понимаешь, что нам, БОЛЬШИМ СЕПТИМАМ нужно хоть одно широкое окно и... взлетная площадка вместо балкона.

ДоСий и ДИССОНАНС с удивлением глянули друг на друга. «Хм! А ведь она права,» — подумал каждый из них.

— Как, права я? — торжествующе сказала ФаМия, глядя на смущенные взгляды только что воображавших о себе мужчин.

— Права, права, — проворчал ДИССОНАНС. — Надоели вы мне. Вот что.

Он повернулся, вызвал фиолетовый огонь, и облик дворца изменился, как того хотела ФаМия.

— Берите, что просили. А я пошел от вас. — И повернувшись, он исчез.

Прошло несколько дней, и ФаМия снесла ЧЕТЫРЕ БОЛЬШИХ яйца.

Под утро она явилась к еще спавшему мужу:

— Ну что, муженек, доволен? Теперь у нас будут отличные БОЛЬШИЕ дракончики, — сказала она ДоСию и показала яйца.

— А как это они появятся из яиц? — спросил ДоСий недоуменно.

— Да я и сама не знаю, — ответила жена. — Может, спросить у ДИССОНАНСА?

— Я боюсь, — сказал ДоСий и поежился, — вдруг он обозлится, что мы беспокоим. Ведь еще рано, он, наверное, спит.

— Вот еще, полетели! — настаивала ФаМия. — Ничего с ним не будет. Не рассыпется!

— А может, все-таки не стоит? Ведь он не вызывает нас уже несколько дней, — продолжал ДоСий.

— Нет, полетели.

— Как знаешь. Смотри только, как бы не было хуже.

Подлетая к замку ДИССОНАНСА, они еще издали увидели его в любимом саду, ухаживающим за мрачными черными цветами ЛЮГУБРАМИ, от которых на всю округу стоял ужасающий запах могилы.

— Все, полетели отсюда, — прошептал ДоСий. — Когда он занят цветами, от него ничего хорошего не жди.

— Вот еще! — возмутилась СЕПТИМА ФаМия, — У нас с тобой свадебная неделя, и он как-нибудь проглотит свое недовольство.

— Как знаешь. Не к добру это, — проворчал дракон.

Увидев СЕПТИМОВ, ДИССОНАНС страшно возмутился:

— Тьфу! Надоели! Неужели нельзя одному побыть! Даже у ЛЮГУБР. Что вам надо? — крикнул он СЕПТИМАМ и зло плюнул. — Улетайте прочь!

— Господин, у нас радость! — крикнула сдуру ФаМия, все еще летая над садом.

— Что-о-о? — тут же взорвался ДИССОНАНС. — Радость? Я покажу вам радость! А ну, летите сюда!

БОЛЬШИЕ СЕПТИМЫ послушно приземлились рядом. И тут ФаМия случайно придавила хвостом несколько ЛЮГУБРОВ.

— Та-а-ак!.. — взорвался волшебник. — Вы еще и цветы давите? Ну ладно... Что там у вас?

— Вот, — уже трясясь от страха, произнесла ФаМия, — смотри, какие большие яйца я принесла ДоСию! — И она протянула их ДИССОНАНСУ.

— Ха! Ха! — вскричал ДИССОНАНС, — Эти? Ну и что?

— Мы не знаем, что с ними делать.

— Как это что? Яйца в тепле нуждаются. Ха! Ха! Сейчас мы их согреем. — И ДИССОНАНС стал колдовать.

Перед ним тут же возник примус со стоявшей на нем сковородой.

— Давай-ка их сюда! — зарычал злодей. И, схватив яйца, тут же разбил их.

— Вот и яичница мне на ужин, — засмеялся он. — Будете знать, как меня беспокоить. Ха! Ха!

ДоСий в ужасе смотрел, как жарятся его будущие дети. Но молчал. Он слишком хорошо знал своего господина. Если тот был зол, как сейчас, лучше ему не перечить.

— Не-е-ет! Нет! — вскричала было ФаМия.

Но ДоСий пребольно ужалил ее иглами, и она смолкла.

Съев яичницу, ДИССОНАНС вытер тонкие губы и усмехнулся.

— Ну что, СЕПТУША, — обратился он к ДоСию, — как ты теперь относишься ко мне? — И вновь усмехнулся.

БОЛЬШОЙ ДоСий, подобострастно глядя в глаза волшебнику, прокричал:

— Очень! Очень люблю, Ваше Сверхзлодейство! Очень!

— Ха! Ха! Сверхзлодейство? Это мне нравится. Это по-нашему... А ты? — Он зло посмотрел в сторону ФаМии.

Несмотря на весь ужас, раздирающий ее материнское сердце, ФаМия, глядя на мужа, только теперь начала понимать, какой силой и властью обладает ДИССОНАНС. Поэтому она, послушно склонив все семь своих голов (кстати, с уже подкрашенными разноцветными губами и ресницами), прошептала:

— Я, как мой муж, Ваше Сверхзлодейство.

— Что, как муж?..

— Я тоже люблю вас. Очень... — произнесла ФаМия и зачмокала губами (у нее теперь появилась такая привычка, когда она сильно волновалась).

— То-то же! Ха! Ха!.. ДоСий, — вновь обратился он к СЕПТИМУ, — объясни-ка своей даме... Ха! Ха! Как она должна вести себя, если хочет жить. Кстати, ваша яичница мне не понравилась. Невкусная... — И он брезгливо сплюнул.

БОЛЬШУЮ СЕПТИМУ ФаМию передернуло до кончика хвоста. Но она промолчала.

— А ты, ДоСий, молодец! Тебя я, пожалуй, награжу за это. — И ДИССОНАНС щелкнул пальцами.

Тут же в сад вбежала ЧЕРНАЯ БОЛЬШАЯ СЕКУНДА. Она была очень подвижна, с хитрыми и умными глазами.

— Знакомься, это Лябель-Сибель.

Лябель-Сибель склонила голову.

— Она будет тебе лучшей слугой... и, — ДИССОНАНС хитро посмотрел на ФаМию, — хорошей хозяйкой. Ха! Ха!

Та открыла все свои семь накрашенных ртов и от ужаса присела на хвост.

— Ха! Ха! Ха! — еще сильней захохотал ДИССОНАНС. — Она подумала, что я решил тебя женить на Лябель-Сибель! Не бойся, Лябель-Сибель будет у вас домоуправительницей. Ой, насмешила... И еще... разрешаю тебе, ДоСий, нагнать к замку людишек. Пусть на тебя работают. Вот так... А теперь... посчитай-ка, милочка, — обратился он к ФаМии, — сколько ЛЮГУБРОВ ты мне сломала. А?

— Пять, — тихо промолвила та.

— Вот то-то же. Теперь летите-ка и принесите мне за это столько же маленьких ШЕСТНАД (грудных детей). Я их посажу, красавчиков, сюда вместо прежних.

Драконы улетели на охоту в сторону ИОНИИ — солнечной мажорной страны.

ДИССОНАНС остался один. Он любил находиться в одиночестве. Ветер налетал порывами. Корявые старые деревья в его саду от этого скрипели и ныли, осыпая листья дождем. Стояла осень — любимое время года ДИССОНАНСА. Именно в подобные дни на него нападало меланхолическое МИНОРНОЕ настроение, подкрадывались воспоминания. Он стоял, опершись на ель, и рассуждал:

«Вот уже много лет я Властитель Земли. Все подчиняются мне. Боятся. А брат... Тот так и не покорился. Век сидит в клетке, которую сплел для него 14-лапый паук КвартДец, и не сдается. Мало того, недавно воспользовавшись тем, что охранявший его Ветреный Ветер улетел к подружке, он создал какой-то Чудо-остров. Тоже мне, чудак, думает, что в его стране Совсем Счастливых Ритмических Фигур все будет вечно счастливы. Ха! Ха! Такого не бывает и быть не может. Все эти РИТМИЧЕСКИЕ ДЛИТЕЛЬНОСТИ и РИТМИЧЕСКИЕ ФИГУРЫ целыми днями ничего не делают — лишь сырки плавленые едят, да спят. Разве это счастье? Все равно я их поборю. И тогда на всей земле воцарится Империя Зла, Империя Силы... Найдем мы и к ним ключик, обязательно. Недаром же я подослал к КОНСОНАНСУ воробышка. Чудо, а не птица. И хитрый. А по глазам видно: предатель. Говорили, что еще в раннем детстве он предал своего собственного папочку, и птицы того заклевали. Ох, и люблю я таких! Уж кто-кто, а воробышек все для меня разузнает. И еще... Эта царица, МЕТРИЧЕСКАЯ ПУЛЬСАЦИЯ... Ведь глупа, как пробка. А куда там — воображает. Ну ничего, мамочка, тебя-то мы тоже накажем по заслугам. Ведь на острове уже появились хромые СИНКОПОЧКИ. И злы они на нее, это точно. Вот эти-то мне и помогут. Непременно. Вот только коней-ТЕМПОВ жалко. Красивые. Надо бы их как-то использовать.»

ДИССОНАНС нагнулся, понюхал ЛЮГУБРЫ: «Хороши! А главное — свежие. Старается мой пиратик КвартСекстАккорд. Достает все новеньких. Умница. И все за бессмертие. Жить ему, видите ли, хочется! Ох, хитер!.. Все же действительно хороши ЛЮГУБРЫ!»

ДИССОНАНС погладил бархатные цветы по лепесткам.

Пожалуй, сад был единственной отрадой злого волшебника.

Вскоре на горизонте показались ДоСий и ФаМия.

«Летит парочка, — хмыкнул ДИССОНАНС, — Молодожены... А детишек-то их я изжарил, вот так. Ха! Ха! Ну ладно, разрешу я им вывести нескольких. Так и быть.»

— Уф! Устала с непривычки, — сказала ФаМия, сев недалеко от ДИССОНАНСА и при этом не помяв ни единого цветка.— Смотри, Повелитель, каких ШЕСТНАД мы тебе принесли... ДоСий,— обратилась она к мужу, — давай своих!

И вот перед волшебником лежат семь кричащих малышек.

— Ха! Ха! Красивенькие! Из этих, пожалуй, вырастут хорошие ЛЮГУБРЫ. ДоСий! Ну-ка, всковырни землю. Вот тут. Да поглубже. Нужно, чтобы их хорошенько засыпало. Только в этом случае ЛЮГУБРЫ будут бархатными.

Дракон послушно исполнил приказание, и вскоре все плачущие ШЕСТНАДЫ были закопаны и присыпаны листьями.

— Ну вот, теперь все. Полежат так в земле недельки две, а потом...

(И он мечтательно закрыл глаза, представив огромные черные бутоны).

— Ну, а теперь, пожалуй, я сделаю вам подарок. Так и быть!.. Иди поближе, — обратился ДИССОНАНС к ФаМии.

Та тихонько подползла к Повелителю.

— А скажи-ка, какую из своих голов ты любишь больше других?

ФаМия долго думала и, наконец, поколебавшись, показала на четвертую. На этой голове были красивые, чуть рыжеватые волосы.

— Что ж, эта так эта, — сказал ДИССОНАНС. — На, носи на ней эту корону. И пусть ее так и зовут, почти как тебя: «Фа-Ми»... А ты, ДоСий, какая голова жены тебе нравится больше других?

В ответ на эти слова Первая голова драконихи неожиданно подмигнула ДоСию.

— Вот эта, — тут же показал на нее ДоСий.

— Пусть эта голова носит почти твое имя: «До-Си». Именно эти две головы будут у ФаМии САМЫМИ БОЛЬШИМИ и красивыми. И именно на них она будет носить короны. И еще... Именно эти головы могут принести тебе, ДоСий, по два БОЛЬШИХ яйца. Остальные будут поменьше, и они смогут принести тебе лишь по одному МАЛОМУ яйцу.

— Эй! А ты что? Заснула что ли? — обратился ДИССОНАНС к седьмой голове.

— Ой! Простите, пожалуйста, Ваше Сверхзлодейство! — сказала ФаМия, — но она у меня всегда такая. Она самая маленькая, УМЕНЬШЕННАЯ какая-то, слабенькая и (ФаМия понизила голос до шепота) «трусливая».

— Вот-вот! У нее-то и будет одно УМЕНЬШЕННОЕ яйцо, — сказал ДИССОНАНС. — А уж когда появятся все ДЕВЯТЬ яиц, СЕПТИМ отнесет их в мою пещеру и высидит.

— Что? — чуть не взорвался ДоСий. — Я буду наседкой? Нет уж, пусть она сама.

— Ха! Не хочет, — засмеялся ДИССОНАНС. — А? Каково?

— Ты уж прости, повелитель, но позволь я сама с ним поговорю дома. Будет он у меня сидеть, как миленький! Вот так-то! — и она зло уставилась на мужа всеми четырнадцатью глазами.

— Так тому и быть, — сказал ДИССОНАНС.

— Ура-а-а! — закричали несколько голов ФаМии. Но особенно при этом старалась ВТОРАЯ МАЛАЯ голова.

— Что радуешься? — с ненавистью поглядел на нее ДоСий.

— РаДуюсь! РаДуюсь!

— Вот, вот. Тебя теперь так и буду звать «Ре-До», раз ты всему рада. И запомню тебя надолго... Пойдет этой голове такое имя? — обратился ДоСий к ДИССОНАНСУ.

— Не знаю. Может, эта голова его не захочет?

— А вот и захочу! Очень даже красивое имя, — сказала вторая голова.

— А нас? А нас как будут звать? — затараторили остальные головы.

Они так разошлись, что от шума ДИССОНАНС даже заткнул уши.

— Да постойте вы! — со всей силой крикнула СЕДЬМАЯ голова.

Все тут же замолкли, так как удивились: самая УМЕНЬШЕННАЯ — так СиЛьно заорала.

— Вот это СиЛа! — удивился ДИССОНАНС. — Такая уменьшенная, да еще засоня — и вдруг такая СиЛа! Пусть за это все зовут тебя... «Си-Ляб». Ну, а чтобы ты поменьше спала — вот тебе дружок...

Он щелкнул пальцами, и тут же из-под земли появился маленький пузатый человечек в наглухо надвинутой на лоб большой черной шляпе. Он был весь согнутый и довольно старый.

— Слушаюсь, господин, — обратился он к ДИССОНАНСУ глухим тихим и низким голосом.

— ЛЯ БЕМОЛЬ, вот твоя новая хозяйка. Это жена моего друга и зовут ее БОЛЬШАЯ СЕПТИМА ФаМия (кстати, чтобы ты запомнил: ЧЕТВЕРТУЮ голову у нее тоже зовут «ФаМи», — ту, что самая БОЛЬШАЯ).

ЛЯ БЕМОЛЬ поклонился.

— Так вот, — продолжал ДИССОНАНС, — ты станешь теперь жить за ухом 7-й головы этой красавицы и, когда она, голова, надумает слишком долго спать, ты, как будильник, должен будешь ее будить. Понял?

— Чего не понять? Мне ведь это знакомо, господин. Если помнишь, еще в детстве дракон ДоСий (когда он был еще только трехглавым) свою любимую голову ласково звал «СольДи-ЛяБа»?.. Так мы тогда с СОЛЬ ДИЕЗОМ тоже жили за его ушами и подсказывали малышу, как себя вести.

— Помнишь это? — почти ласково обратился ДИССОНАНС к ДоСию.

Тот почему-то смутился перед женой: «Неужели я был когда-то маленьким и трехглавым?» — подумал он, и ответил:

— Не-ет, вроде бы не помню...

— Ну ладно. Не помнишь, так не помнишь... Как бы нам назвать теперь ТРЕТЬЮ голову? А? — спросил ДИССОНАНС Фа-Мию.

— Она у меня самая сМиРная и самая МиРная, — сказала та. — Давай назовем ее «Ми-Ре».

— МиР!? Фу, какая гадость! Я терпеть не могу МиР, — закричал ДИССОНАНС злобно и стал плеваться.

— Да ты, господин, не бойся, — улыбнулась ФаМия. — Это она только любит кричать «МиР! МиР!» А на самом деле она зубастенькая. Кого надо она мигом проглотит. И всем при этом скажет: мол, по их же просьбе, мол, сами просили.

ДИССОНАНС с интересом посмотрел на третью головку с повязанной на ней красной ленточкой.

— Ладно, — сказал он, успокоившись, — пусть будет «Ми-Ре», раз тебе, ФаМия, это нравится. Глядишь, с этим именем обманывать всех еще больше будет, а это — отличненько.

— ПЯТАЯ голова у меня, повелитель, обожает есть СуФле и, кроме того, она, как СуФлер, все время подсказывает мне, что делать. Поэтому давайте назовем её «Соль-Фа», ладно?

ДИССОНАНС согласно кивнул.

— Ну, а ШЕСТУЮ твою голову я назову сам, — обратился к жене обиженный ДоСий. Он осторожно приблизился к ФаМии и погладил ее по чубчику. — Эта голова у тебя вечно ЛяСы точит, болтает без умолку. И уши у нее похожи на ЛяСты. Пусть ее зовут «Ля-Си».

— Запомнили? — обратился ДИССОНАНС ко всем СЕМИ головам драконихи.

— Конечно! Конечно! — закричали и зарычали все СЕМЕРО.

— А имена вам нравятся?

— Да! Да! — закричали все. И только СЕДЬМАЯ УМЕНЬШЕННАЯ голова Си-Ляб промолчала.

Но ДИССОНАНС этого не заметил. И хорошо, а то бы опять разозлился.

— Ну-ка! — крикнул он зычным голосом, как на параде, — по порядку номеров рас-считайсь!

Все СЕМЬ голов гордо вскинулись вверх и заорали: «До-Си!», «Ре-До!», «Ми-Ре!», «Фа-Ми!», «Соль-Фа!», «Ля-Си!», «Си-Ляб!»

— Вот и ладно. Все. Можете лететь домой. И чтоб больше не мяли мне ЛЮГУБРЫ. А то... — И ДИССОНАНС шутя погрозил драконам кулаком.

Прошло время и, наконец, ФаМия принесла ДоСию ДЕВЯТЬ яиц: ЧЕТЫРЕ БОЛЬШИХ, ЧЕТЫРЕ МАЛЫХ и ОДНО УМЕНЬШЕННОЕ.

— Давай, муженек, теперь ты работай, а я посмотрю, как у тебя получится, — сказала ФаМия супругу и протянула яйца.

— Вот еще! — вновь взорвался ДоСий. — Я же говорил, что не буду наседкой, и все тут!

— А я говорила: будешь! Я настою на своем.

— Держи карман шире! Мужчина я. Вот! Это вы, женщины должны детей высиживать!

— Ты так считаешь? А кто же яйца сносит? Уж не вы ли? Я свое дело сделала — теперь ты делай свое.

— Но ведь для этого надо лететь в какую-то пещеру и сидеть там одному. А ты знаешь: больной я. — И в подтверждение своих слов СЕПТИМ ДоСий несколько раз чихнул своими СЕМЬЮ головами.

— Ну и что, — вновь возмутилась ФаМия, — ты посидишь, а я подготовлю для детей комнаты, одежду, мебель. Ты ведь не будешь мыть дворец, вешать занавески и все остальное. Уж кто-кто, а я знаю какой ты лентяй.

— Я-а-а? — зарычал ДоСий. — Да я, если захочу! Да я все могу!.. Но — не буду! Вот!

— Ну так и посиди чуть-чуть на этих чудесных яичках, — уже более мягким голосом прошептала ФаМия и слегка коснулась лапами иголок на синем хвосте супруга. — А я?.. Я буду ждать тебя. Очень ждать... И будет нам хорошо...

Бедный ДоСий закрыл глаза и представил, что в холодном замке скоро появятся молодые дракончики, что станет весело и тепло. От умиления у него выступили слезы. Он чихнул для порядка — и... отступил.

— Ладно уж, полечу. Потом посмотрим, как ты нас встретишь.

— Только не неси яйца впереди себя — непременно разобьешь. Настоящие мужчины впереди себя яйца не носят. Давай, я привяжу корзинку к хвосту и положим их туда.

Через полчаса ДоСий подлетал ко дворцу ДИССОНАНСА.

«Как бы опять чего не случилось» — думал он. — «Лучше уж положу-ка я эти яйца здесь, у стены». — И он, отвязав корзинку, спрятал ее в кустах. Затем подполз к воротам и громко зарычал.

Ворота тут же отворились. И вот ДоСий предстал перед хозяином.

ДИССОНАНС был одет небрежно, по-домашнему. На нем нелепо болтался богатый парчовый халат, отороченный мехом, на ногах какие-то странные стоптанные тапочки. С этим никак не гармонировал лысый череп хозяина и его глубоко впавшие глаза.

— Твое Сверхзлодейство! Я прилетел к тебе с просьбой, — обратился к ДИССОНАНСУ ДоСий.

— Какой, Септуша? Ты никогда ни о чем меня не просишь.

— Я-то нет. Да вот ФаМия... Она просит насидеть яйца.

— Да? А что, она их уже снесла? Так быстро?

— Снесла, снесла: целых ДЕВЯТЬ штук, — затараторил ДоСий. — И все такие прекрасные.

— Сколько снесла? — удивился ДИССОНАНС.

— Да ДЕВЯТЬ же.

— И как ей удалось, если у нее всего-то семь голов?

— Так ведь ДВЕ БОЛЬШИХ снесли по два яйца. Вот и получилось: 4 БОЛЬШИХ яйца, 4 МАЛЫХ и ОДНО УМЕНЬШЕННОЕ.

— УМЕНЬШЕННОЕ?

— Ну да. Голова «Си-Ляба» снесла только такое.

— Так что же, ты согласился стать курицей? — сказал ДИССОНАНС язвительно.

— Ну уж! — обиделся ДоСий, — не курицей же!

— Хи-хи! Какая разница. — сказал ДИССОНАНС сквозь зубы и сплюнул. — Все равно — наседкой. Не мужик ты, а... — Он не договорил и вновь сплюнул. — Надо было заставить ее саму высиживать ваших птенчиков. А ты...

— Пожалел я ее. Ведь, если ФаМия долго будет сидеть в темной пещере, у нее цвет лица изменится.

— Ну и что?

— Да ведь она может стать не такой красивой!

— Подумаешь! Подмажется и опять похорошеет.

— Так то подмажется... А сейчас... — И СЕПТИМ блаженно закрыл глаза на трех головах.

— А, ладно... Это ваше дело. Так что?

— Что? — в свою очередь переспросил ДоСий.

— Что ты хочешь?

— Как это что? — удивился ДоСий. — Ты же обещал рассказать о пещере, где можно насидеть яйца.

— Я? Об этом?

И ДИССОНАНС подробно рассказал любимцу, как в стране ЭОЛИИ ему найти ту самую пещеру, возле которой протекает волшебный ЦЕЛОТОННЫЙ ручей.

— Возле него ты увидишь сидящих БОЛЬШИХ СЕКУНД, ШЕСТЬ ТОНОВ. Вот там ты сможешь спокойно высидеть своих птенчиков. — закончил волшебник.

— Каких это еще птенчиков? — возмутился ДоСий. — Я же не птица!

— Ну, не злись. Я все время забываю, что ты рептилия. Раз яйца, так и думаю все время, что птица.

Несколько недель сидел ДоСий на яйцах. И все ждал: «Прилетит ли ФаМия? Вспомнит ли? Покормит ли хоть разок?»

Но жены не было и не было, и ДоСий затаил на ее зло. «Надо же, перед полетом сюда прикидывалась, что любит меня. Ох, коварная! — И он, как всегда зачихал... — Вот, еще и простудился окончательно. — ДоСий тяжело вздохнул. — Когда же все это кончится?!»

За два дня до появления дракончиков в пещеру неожиданно проникли два мужика с топорами.

— Ну и пещера! — с удивлением сказал один. — Ты только посмотри, какая огромная!

— А высоченная... Жуть! Сосульки какие-то висят. И свет зловещий.

Пещера производила действительно страшное впечатление: ее высокий потолок темно-синего цвета переходил в черно-фиолетовые стены, с которых то тут, то там стекали кроваво-красные ручьи.

— Знаешь, лучше пошли отсюда. А?

— Страшно?

— Да, не-ет..., — неуверенно ответил первый.

— Ну так давай посидим. Отдохнем хоть немного. Намаялись. Вишь, на улице какой дождь льет.

И оба мужика присели на хвост ДоСия.

— Смотри-ка, — сказал один другому, — что это за бревно такое странное? Синее. Я таких никогда не видел. И какие-то копья на нем, — и мужик указал на иголки ДоСия.

В это время одна из голов дракона проснулась. Она тихонько открыла глаза и, увидав глупых мужиков, осторожно разбудила другие головы. «Посмотрите-ка, — мысленно сказала она им, — наконец-то обед сам пришел к нам».

Именно в этот момент второй мужик поднял топор и решил попробовать срубить одну из колючек на бревне. Но, едва он замахнулся, как бревно, на котором они сидели, зашевелилось и подняло их высоко над землей. Тут они и увидели страшную голову с разинутой пастью.

— А-а-а! — заорали оба. Но, не успев что-либо предпринять, тут же были разодраны на куски и мгновенно проглочены.

«Фу! — вздохнул ДоСий. — Наконец-то. Думал, совсем помру с голодухи».

Ему сразу стало теплей. И тут же старый дракон почувствовал, что у него под животом раздался какой-то стук.

— Ага, — радостно зашипела вторая голова ДоСия, — кажется и вам, детки, тепло пошло на пользу? Шевелитесь?

— Ага! — подхватила третья голова, — по-моему, они скоро появятся.

— Точно! Точно! — подхватили остальные.

И довольный ДоСий преспокойно уснул. В животе его приятно урчало. Все тело охватила сладкая истома, и он впервые за последние дни увидел сон. Во сне мелькали картины детства. Вспоминался еще молодой ДИССОНАНС с прекрасной шевелюрой темных вьющихся волос. Вспомнилась высокая трава и склоненная над ним голова, торжествующий крик ДИССОНАНСА: «Получилось! Получилось! Это же настоящий дракон!»

Вспомнил ДоСий и то, как ласково лизнул он этого человека и подмигнул ему глазом своей средней головы (тогда у него было их всего три). ДИССОНАНС в ответ на это даже улыбнулся и подергал голову за чубчик.

— Ну-ну, хулиган! Лучше скажи что-нибудь. А? — обратился он к дракону.

ДоСий впервые в жизни зарычал, и от этого рыка задрожали стены дворца ДИССОНАНСА.

Но странно, человек не испугался. Он лишь засмеялся:

— Молодец, мальчик, — произнес он. — Молодец!

Потом ДоСий вспомнил, как ДИССОНАНС учил его плеваться огненной лавой, пускать дым, огонь.

Он рос довольно быстро и вскоре стал летать самостоятельно. И вот тут-то, буквально на второй полет он опростоволосился. Испугался какой-то птицы ЛЯсточки, которая укусила его за нос любимой головы «СольДи-ЛяБы». А все из-за того, что, охотясь за МИшкой, привезшим на ФАбрику РЕпу, он проглотил целую гору СОЛи, потому что думал, что это сахар.

И вот тогда, несмотря на испуг, ДоСий приволок ДИССОНАНСУ свой первый подарок — МИшку. ДИССОНАНС этого МИшку за то, что он ГРОМКОМ ревел, назвал ФОРТОМ.

— Эх! Жизнь была молодая! — вздохнул он во сне. — А дальше?.. Дальше — сплошные заботы. То людишек разогнать, то пожечь их посевы, то зверей уничтожить. Хорошо еще, что ДИССОНАНС дал ему силу необыкновенную и целых семь голов. А то от такой жизни давно бы подох. На один Остров Ритмических Фигур сколько сил ушло. Ведь так пока и не покорили его.

ДоСий проспал два дня. Проснулся же оттого, что животу стало щекотно.

— Что это ты? — проворчал он, думая, что его щекочет ФаМия. Но, открыв глаза, сразу же вспомнил, где находится, и понял, что это, видимо, появились первые его дети — СЕПТАККОРДЫ. Осторожно приподнявшись на затекших лапах, ДоСий действительно увидел, что одно из ЧЕТЫРЕХ БОЛЬШИХ яиц треснуло и оттуда появилась симпатичная (как ему тогда показалось) мордашка.

На самом же деле у только что появившегося дракончика на морде было невообразимо тупое звериное выражение.

— Ух, ты! Мой красавчик! — сказал обрадованный отец. — Какие же у тебя чудесные клыки! Такие большу-у-ущие!

В ответ он тут же был укушен за протянутый палец.

— Ты что? С ума сошел? — закричал ДоСий, отдергивая лапу.

— Му-у-у! — вдруг зарычал дракончик и тупо уставился на папочку злющими глазищами.

— Эх! Хорош! Настоящий зверюга! Должно быть, сильным будет, «БУвел» какой-то! Пусть его так и зовут.

Но в это время ход его мыслей прервал хруст второго Большого яйца, из которого важно вывалился похожий на БОчку новый дракончик-СЕПТАККОРДИК.

«Тоже неплох, — подумал счастливый ДоСий, — но уж больно пыжится и чванится.»

— Эй, ты! Воображуля! Ты кто такой?

— Фрр! — фыркнул толстяк. — Есть давай!

ДоСий не успел ответить, как дракончик тут же сожрал скорлупу, из которой только что вывалился. А заодно и скорлупу БУвела.

— Ох! — только и успел вскрикнуть тупой БУвел.

«Ну и обжора! Прямо «БоМажор» какой-то,» — успел только подумать про сына ДоСий.

Потом вылупились еще ДВА БОЛЬШИХ СЕПТАККОРДА: паникер «БУм», похожий на колокол, и весь скрюченный «БольМино». Этот все время плакал и кричал, что у него болят лапы и хвост.

Братья попробовали было его жалеть, но тут же все трое были им укушены.

— Ты что? — взорвались братья.

— А ничего, — прошипел БольМино, — если мне больно, пусть будет больно и вам. — И он даже попробовал укусить отца.

— Вот злодей! Вот садист! — в сердцах вскрикнул ДоСий. — Но все равно молодец! Таких ДИССОНАНС любит.

Из ЧЕТЫРЕХ МАЛЫХ яиц сразу же родились четыре более мелких дракончика. Один из них был ужасно ехидный и хитрый. «МалУва» — назвал его ДоСий. Другой — гордый «МалМаж». Третий — очень грустный и почему-то с синим носом.

«Ну, этот в меня, — подумал ДоСий, — у меня же синий хвост, а у этого — синий нос. Жаль только, что он почти самый маленький».

ДоСий попробовал задать ему несколько вопросов, но этот дракончик только смешно строил постные рожи и молчал.

«Наверное, у него мало ума?» — подумал ДоСий и назвал его «МалУм».

Наконец, ЧЕТВЕРТЫЙ МАЛЫЙ оказался почему-то самым добрым. У него были большие голубые глаза и длинные пушистые ресницы.

— Папочка, милый мой, я так долго ждал встречи с тобой! — произнес он, как только появился на свет. — Ты устал, неверное, высиживая нас?

От умиленья у ДоСия из глаз полились слезы, которые, падая на землю, тут же выжигали в ней глубокие ямы.

«Несчастный, — подумал ДоСий, — в кого он такой добрый малый? Не похож ни на меня, ни на мать. Эх, и достанется ему от ДИССОНАНСА! Не дай бог, тот узнает, его характер». — И ДоСий (чего никто не мог бы подумать о страшилище) тоже ласково потрепал «МалМина» — так он назвал его почему-то — по чубчику.

— Сиди, малыш, молчи. А то видишь, с какой яростью на тебя уставился старший брат БУвел? (кстати, за это время БУвел уже подрос и вдвое перегнал в росте своих братьев).

Не успел ДоСий до конца высказаться, как раздался писк, и из УМЕНЬШЕННОГО ЯЙЦА, которое ФаМия в свое время принесла ему от своей СЕДЬМОЙ головы «Си-Лябы», выскочил самый маленький, весь съежившийся от страха, последний СЕПТАККОРДИК. Выскочил и тут же сразу спрятался обратно.

— Выходи, не бойся! — позвал его отец.

— Бою-юсь,.. — послышалось из яйца.

«Этот трус, — с сожалением подумал о нем ДоСий, и, наверное, предатель. Назову-ка я его «УмСептом».

— А ну-ка, сынки, становись по порядку! — зарычал Септим страшным голосом.

Все СЕПТАККАРДЫ, забыв про распри, страхи, мысли о еде, тут же встали в ряд.

Первым стоял огромный БУвел, а последним — УМЕНЬШЕННЫЙ СЕПТАККОРД.

— А ну-ка! Слушать меня внимательно, — продолжал ДоСий, — и запоминать!.. Сейчас я сообщу вам ваши имена, а вы их запоминайте. Только так, чтобы мне их больше не повторять. Поняли?

— Чего? — переспросил МАЛЫЙ УМЕНЬШЕННЫЙ.

— Что чего? — взорвался ДоСий. — Надо слушать, а не переспрашивать. Я так и думал, что у тебя ума мало. Вот ты первый и запоминай свое имя. «МалУм» или «МАЛЫЙ УМЕНЬШЕННЫЙ». Понял?

— По-о-онял, — неуверенно процедил сквозь зубы МАЛЫЙ УМЕНЬШЕННЫЙ СЕПТАККОРД.

— Тьфу, — плюнул в него ДоСий, — молчи!

— Ты, — обратился ДоСий к сыну со свирепой звериной мордой, — ты будешь носить имя «БУвел». Ты же... Хотя постойте. Дайте-ка я вас поставлю в другом порядке. Так будет легче запомнить.— И ДоСий расставил СЕПТАККОРДЫ по-своему.— А ну, теперь запоминайте:

«БОЛЬШОЙ МАЖОРНЫЙ, БОЛЬШОЙ МИНОРНЫЙ, БОЛЬШОЙ УВЕЛИЧЕННЫЙ, БОЛЬШОЙ УМЕНЬШЕННЫЙ, МАЛЫЙ МАЖОРНЫЙ, МАЛЫЙ МИНОРНЫЙ, МАЛЫЙ УВЕЛИЧЕННЫЙ, МАЛЫЙ УМЕНЬШЕННЫЙ и ПРОСТО УМЕНЬШЕННЫЙ». — Поняли? Теперь повторите.

— Поняли! Поняли! — прокричали СЕПТАККОРДЫ и прокричали отцу свои имена.

— Ну, раз поняли, то хорошо. — ДоСий на мгновенье задумался... — А ну-ка, залезайте ко мне на спину и полетели мир смотреть!

Все ДЕВЯТЬ СЕПТАККОРДОВ взобрались на Септима и уже через несколько минут, полетав над лесом и горами, они опустились на поляну, по которой только что бегало множество МАЛЫХ и БОЛЬШИХ ТЕРЦИЙ. Пушистые добрые зверьки, увидав семиглавое чудовище, тут же попрятались.

— Ну, СЕПТАККОРДИКИ, валяйте, — обратился ДоСий к детям, ищите этих зверушек и ешьте! Они вкуснющие!.. Попробуйте их, и вы сразу же вырастите.

СЕПТАККОРДЫ бросились в кусты и вскоре вернулись. У каждого в лапах билось по ТРИ ТЕРЦИИ.

— О, молодцы! — сказал СЕПТИМ. Ешьте.

Тут же БОЛЬШИЕ СЕПТАККОРДЫ вмиг съели по ДВЕ БОЛЬШИЕ и ОДНОЙ МАЛОЙ ТЕРЦИИ. А БУм съел даже необыкновенную — УВЕЛИЧЕННУЮ.

МАЛЫЕ же СЕПТАККОРДЫ проглотили по ДВЕ МАЛЫХ ТЕРЦИИ и ОДНОЙ БОЛЬШОЙ. А МалУва съел и УМЕНЬШЕННУЮ.

И только УМЕНЬШЕННЫЙ СЕПТАККОРД проглотил ТРИ МАЛЫЕ ТЕРЦИИ.

Тут же, прямо на глазах, все СЕПТАККОРДЫ из крохотных цыпляток превратились в настоящих драконов.

— Вот, — сказал довольный СЕПТИМ, — теперь вас не стыдно отвести во дворец к нашему господину ДИССОНАНСУ.

— Ура!!! — закричали драконы.

— А я к маме хочу, — вдруг раздался чей-то мягкий голос.

— Эх! Опять этот МалМин, — сразу определил ДоСий. — Будет мне с тобой морока, — повернулся к нему СЕПТИМ. — Потом увидишь маму, а сейчас надо к Властителю. Пусть он вас увидит.

Вскоре все драконы подлетали к ЛОКРИИ.

Самый слабый и трусливый УмСепт заплакал и стал кричать:

— Ой, не могу, папочка! Устал! Возьми меня на спину!

— Да, уж видимо, придется. — глядя на него, подумал ДоСий и указал сыну на шею.

Еще через несколько минут все они приземлились на широком дворе замка...

ДИССОНАНС встретил семейство с любопытством.

— Интересно, кого это высидел мне Септуша? — сказал он, здороваясь с любимцем. — Вот это да! — оглядел он молодых СЕПТАККОРДОВ. — Молодцы! И главное, все разные! Сколько их у тебя?

— ДЕВЯТЬ, — ответил ДоСий.

— Эх! Хорошо! Вот это команда! Ну, и что будем с ними делать?

— Не-е-е знаю... — протянул ДоСий.

ДИССОНАНС замолк, потер себе лысину.

— А я знаю... Я их сейчас сделаю людьми и пошлю к ним в гости. Пусть эти дракончики навредят им как следует. И оставят по себе хоро-о-ошую память.

— Как в людей? — спросил ошарашенный ДоСий. — Они же драконы... будущие СЕПТИМЫ!

— Конечно, Септуша. Конечно, драконы. Ты не волнуйся. Они ими и останутся. Людьми они пробудут лишь некоторое время. Поживут среди них, научатся от них всяческим гадостям и подлостям. Научатся убивать, воровать, грабить и предавать. А уж потом вновь станут драконами. Но какими! Настоящими мерзавцами! — И ДИССОНАНС мечтательно зачмокал. — Э-эх! Такую подленькую школу, как среди людей, твои детки нигде не пройдут. Ни ты, ни твоя жена, ни даже я не научим их подлости так быстро и качественно. Так что не перечь мне. Я знаю, что делаю. Сам из людей... А ну, подойдите ближе! — крикнул он ДЕВЯТИ СЕПТАККОРДАМ.

Те послушно приблизились.

ДИССОНАНС набрал в рот слюны и смачно плюнул. Слюна разлетелась огромным количеством брызг. Самые большие упали на БУвела, а самые маленькие — на МалМина (он спрятался за спины других).

При этом тут же произошло чудо: все драконы стали людьми. Кроме БУвела.

ДИССОНАНС удивленно посмотрел на него:

— Да, с этим я, кажется, перестарался, — сказал он.— Из него уже никогда человека не получится. Навек останется зверем. Ну, да ладно. И остальных хватит.

И пошли со двора ДИССОНАНСА восемь человек «в народ». Жили они среди людей, как и все остальные. Были они злыми и трусливыми, противными и предателями. И вошли они в доверие к различным королям и царям (те ведь особенно любят такой сорт людей). Некоторые из них проникли даже в Страну Гармонических Функций и там дослужились до должностей Министров. И только один МалМин (это на него меньше всего попало ядовитой слюны ДИССОНАНСА) оставался добрым и порядочным.

И вот наступило время, когда ДИССОНАНС, призвал их всех обратно и вновь сделал драконами.

Все пришлись ему по душе, кроме доброго МалМина. Поэтому вскоре приказал он остальным братьям убить его, что те и сделали с огромным удовольствием. ДоСий хотел было спрятать сына, но это ему не удалось — трус УмСепт предал брата.

А на земле, оттого, что там побывали СЕПТАККОРДЫ, остались их имена и потомки. Прошло время, сменились поколения. Память людей стерла многое. А следы пребывания драконов не стерлись.

БОЛЬШАЯ СЕПТИМА ФаМия увидела своих детей, только когда они стали взрослыми. Она долго не давала спокойной жизни супругу, расспрашивая, куда ДоСий девал ее яйца. Но тот молчал, дав слово злому волшебнику. Да и сам он не хотел говорить об этом жене, постоянно вспоминая, как голодный и простуженный, словно наседка, сидел он в огромной и сырой пещере.