Мышиная фея

4

Артура и Люси немножко пугали эти долгие зимние каникулы дома, но, похоже, всё складывалось гораздо интереснее, чем можно было представить. Мускаточка появлялась почти каждую ночь, и, когда по утрам они находили под подушкой забавные маленькие подарки, это было похоже на Рождество, пусть оно и прошло уже несколько недель назад. (Да и тогда они получили совсем не столько подарков, как сейчас.)

И как раз теперь, когда всё шло так замечательно, случилось нечто ужасное. Однажды утром, когда Милдью завтракали консервированным рисовым пудингом, они услышали, что перед их домом остановилась машина. Потом кто-то заругался и в дверь громко постучали.

— Интересно, кто бы это мог быть, — обеспокоенно произнёс мистер Милдью — неожиданные посетители, даже почтальон, всегда выбивали его из колеи. В этот момент в дверь постучали снова, сердито и нетерпеливо.

Дети подошли к дверям вместе с отцом и, когда увидели, кто стоит на крыльце, испуганно замерли. Это была тётя Иви, а позади неё водитель такси волочил по дорожке пять чемоданов.

— Уолтер, у тебя не работает дверной звонок, — недовольно бросила она, отпихивая мистера Милдью с дороги и не обращая ни малейшего внимания на детей. Она прошла на кухню, бросила на стол перчатки и неодобрительно высказалась о беспорядке вокруг.

Тётя Иви жила очень далеко, в большом городе в Шотландии, и всё-таки Милдью приходилось видеть её гораздо чаще, чем им хотелось бы. Она была замужем за братом мистера Милдью, Хьюго. Несколько лет назад он сбежал в Африку, и с тех пор о нём больше не слышали. Дети думали, что если бы они были женаты на тёте Иви, то тоже сбежали бы в Африку. В ней было что-то отталкивающее. Высокая, костлявая, с длинными руками и тёмными злыми глазами.

После того как сбежал Хьюго, она повадилась каждое Рождество проводить в Розовом коттедже и каждый раз ухитрялась испортить весь праздник. Она вечно всех одёргивала, поучала и съедала весь шоколад, а её подарки с каждым годом делались всё хуже и хуже. В прошлый раз она подарила Артуру шарик для пинг-понга, а Люси — пакетик пластмассовых прищепок для белья. К тому же у неё была отвратительная привычка стричь ногти на обеденном столе и тушить сигареты о детские сапоги.

Мистер Милдью каждый год терпел её присутствие из-за какого-то «семейного долга», который заставляет людей терпеть разные неприятности в Рождество. Но теперь-то уже был январь и они никак не ожидали снова увидеть её. Артур и Люси стояли у дверей на кухню и с тревогой смотрели на гостью.

— Э-э… Иви, напомни мне, пожалуйста, — а что, мы должны были ожидать твой визит? — поинтересовался мистер Милдью, смущённо переминаясь с ноги на ногу.

Тётя Иви бросила на него презрительный взгляд.

— У тебя старческий склероз, Уолтер? Мы обо всём договорились по телефону, ещё на прошлой неделе.

Мистер Милдью вполне допускал, что такое возможно, единственная вещь, о которой он никогда не забывал — это о своей забывчивости.

— Да, конечно… но не могла бы ты мне напомнить…

— Мыши, Уолтер, — объявила тётя Иви, раздражённо барабаня пальцами по столу.

В памяти у мистера Милдью щёлкнуло. Иви увидела у себя в гостиной, в Шотландии, не одну, а сразу двух мышей, и это зрелище так подействовало на её нервы, что она немедленно попросила разрешения пожить в Розовом коттедже, пока у неё дома будут поднимать полы в поисках мышей. И он сказал «да», просто чтобы она отстала и наконец повесила трубку.

— Конечно, конечно. Вот только я подзабыл — сколько ты собираешься пробыть у нас? — Мистер Милдью пытался не показывать своего расстройства и смятения.

— Столько, сколько понадобится, — отрезала гостья. — Я велела дератизаторам перевернуть хоть весь дом, но найти этих омерзительных тварей. Ненавижу мышей больше всего на свете.

Тётя Иви и пять её чемоданов заняли всю гостиную. Диван стал кроватью, а целая полка в книжном шкафу оказалась заставленной косметикой и краской для волос. Тётя Иви очень тщательно занималась своей внешностью. Губы она красила ярко-красной помадой, на веки накладывала зелёные тени, а волосы предпочитала угольно-чёрные и делала пробор зигзагом. Она никогда не занималась вязанием, не пекла пирожные и не слушала весёлую музыку по радио. Просто с мрачным видом сидела целый день на кухне и подпиливала ногти. Чтобы лишний раз не встречаться с нею, дети всё больше времени проводили у себя на чердаке, а мистер Милдью постоянно запирался у себя в кабинете.

Натмаусам тоже пришлось затаиться, потому что от одного вида тёти Иви их бросало в дрожь. Когда она была тут в последний раз, миссис Натмаус видела, как эта женщина проткнула сидящую на окне муху зубочисткой, а мистер Натмаус лично наблюдал, как она поливала кипятком жука.

Он однажды слышал, как она рассказывала мистеру Милдью о своей ненависти к мышам, и боялся даже подумать, что будет, если она увидит их с женой. Поэтому он решил сделать всё, чтобы этого не случилось. В то утро, услышав голос тёти Иви, он повесил замок на ворота Натмаус-холла и закрыл на засов входную дверь. А миссис Натмаус было строго-настрого приказано ни в коем случае не появляться в Розовом коттедже, ну, разве что если мука закончится.

— До тех пор, пока здесь это кошмарное существо, выходить из дома слишком опасно, — сказал он, когда они обедали холодным языком с картофельным салатом и вишнёвым тортом. — Мы должны затаиться, пока она не уедет.

— Но как же дети? — жалобно воскликнула миссис Натмаус. — Мы ведь не можем перестать их навещать! Пузанчик, ты только представь, как им будет одиноко!

— Нет, Мускаточка, риск слишком велик. У меня мурашки от одного вида этой женщины.

— Я знаю, у меня тоже. Но нельзя же из-за неё становиться узниками в собственном доме. Надо просто подождать, пока она ляжет спать, и тогда уже можно будет идти. Парочка мышей ещё никого не разбудила своим топотом.

Мистер Натмаус задумался. Действительно, после наступления темноты каждая мышь имела право спокойно ходить по дому. А сегодня им было просто необходимо посетить чердак, они приготовили такой замечательный подарок для детей — банкноту в пять фунтов. Незадолго до приезда тёти Иви они нашли её в переулке перед коттеджем, полузасыпанную снегом. Они скатали бумажку в рулон, и мистер Натмаус отнёс её домой, взвалив на плечо. И теперь она стояла в кухне у стены и дожидалась, пока её отнесут наверх.

— Ну, Пузанчик! Давай сделаем это сегодня! — в десятый раз принималась умолять мужа миссис Натмаус.

Мистер Натмаус доел свой кусок торта, достал из-за воротника салфетку.

— Ну, ладно, — вздохнул он. — Пойдём. Однако на сердце у него было тревожно.

Гораздо позже, уже после ужина, мыши на цыпочках подошли к воротам своего дома и осторожно выглянули из-под буфета. Свет на кухне ещё горел, и на полу лежала тень. Тётя Иви сидела за столом и курила. Натмаусы вернулись домой и подождали ещё часок… Тётя Иви продолжала сидеть.

«Ничего удивительного, что она выглядит такой тощей и измождённой, — думала миссис Натмаус, — ещё бы, если всё время не высыпаться».

Наконец, уже совсем поздно, свет на кухне погас. Они вышли за ворота и выбежали из кухни в коридор. Мистер Натмаус опять нёс деньги на плече. Свет в гостиной горел, дверь была открыта, но тёти Иви нигде не было видно.

Мистер Натмаус насторожился, услышав, что на втором этаже льётся вода.

— Идём, дорогая, — сказал он. — Она в ванной, и мы сможем проскочить.

Они быстро поднялись по лестнице и пересекли лестничную площадку. Было слышно, как плещется тётя Иви, что-то фальшиво напевая. Бедные мыши вздрагивали от каждого шума. Наконец они поднялись на чердак. Мистер Натмаус забрался на комод, развернул деньги и прислонил их к зеркалу.

Миссис Натмаус хотела немного прибраться, но мистер Натмаус ей не позволил. Его тревога росла.

— Только не сегодня, Мускаточка, — сказал он. — Мы должны вернуться в Натмаус-холл, пока она там моется.

Они быстро попили чай, который дети накрыли для них в кукольном домике, хотя особого аппетита и не было, и отправились домой.

Но когда они перебегали верхнюю лестничную площадку, миссис Натмаус наступила на развязавшийся пояс своего передника и с размаху упала на пол. О-ох! Это было болезненно.

Мистер Натмаус помог ей встать.

— Ты в порядке, дорогая? — обеспокоенно спросил он.

— Да-да, ничего не сломано, — заверила его жена. — Какой ужас! — воскликнула она, торопливо роясь в кармане передника. — Я уронила ключ от ворот. Вот досада!

Мистер Натмаус включил фонарик и принялся искать ключ. Наконец ключ нашёлся за ножкой комода.

— Вот он! — обрадовалась миссис Натмаус, засовывая его обратно в карман.

— А теперь быстрей, дорогая! Пожалуйста, быстрей! — просил мистер Натмаус и тянул её за лапу.

Но в этот самый момент мышей осветил яркий луч света. Дверь в ванную открылась, и прямо над ними нависла высокая тощая фигура, замотанная в белое полотенце.