На долгую память

10

Уже почти две недели ездили-путешествовали мы с Захаром Николаевичем. Еще должны были остановиться на денек у его родственников в Учалах, Миассе. Но Захар Николаевич все чаще намекал, что в Учалах ничего привлекательного нет, городок как городок, обогатительную фабрику увидим из окна автобуса; а Миасс — Миасс тоже проезжать будем.

— Внуков не терпится увидеть?

— Не терпится, — признался Захар Николаевич, и лицо его порозовело: застеснялся своей откровенности.

Пелагея Николаевна, как узнала о нашем решении, так и ахнула:

— И не отдохнули как след! Малины вон сколько еще!

Авенир ничего не сказал.

А тут Батюшевы — Надя с Володей — пришли.

Надя:

— И сметанки вволю не поели…

Володя:

— А я снасти сегодня достал. На Чебачье озеро хотел с вами мотнуть. Удочками там ничего не возьмешь.

Спасибо, люди добрые, но у Захара Николаевича есть весьма веская причина спешить домой: две кровинки у него появилось на свет.

Под оханья и сожаления мы потихоньку собирались в дорогу.

Уезжать мы должны были в десять утра. В половине десятого все собрались возле ворот Пелагеи Николаевны — фотографироваться на память. Нас с Захаром Николаевичем поставили в центр. Снимали по очереди то Володя, то Авенир. Половину пленки извели и торжественно вернули фотоаппарат Захару Николаевичу.

— На долгую память!

В рюкзаке Захара Николаевича лежали и другие пленки — то, что было снято в Магнитогорске, на горе Извоз, в Карагайском лесу, в Малом Ахунове у Зины, у границы Европы и Азии. Не было, жаль, на них директора лесхоза Котова, участкового Гриднева; со Степаном Григорьевичем в Миндяке забыли сняться… Да ладно, они и так запомнятся…