На изломе доверия

Глава 41

Аля себе места не находила с самого утра. Не могла сама понять до конца, что теребит и изводит, дергает сознание, словно мелкий камушек в ботинке, требует внимания… Никак выхватить это беспокойство из общего вороха не получалось.

Дред уехал уже пару часов назад. На встречу с человеком, которого ему посоветовал ее же начальник. Должен быть надежным, подполковнику Алина верила. Как и Дреду. Тут не должно быть предательства, ведь так?

Окей, допустим.

Еще Дред утром разговаривал с Евгением по телефону. Алина не то чтобы присутствовала, скорее, из дома наблюдала, как мужчина, выйдя на улицу и вновь начав курить, вел разговор. Слышала отдельные фразы, долетавшие за ветром. Казалось, что и в этом направлении консенсус достигнут. Да и Дред ей подытожил разговор, сказав, что удалось договориться, и дальше они сообща будут планировать действия.

Так что же ее так нервировало?!

Не знала, и это усиливало тревогу. Или, может, дело было в погоде, явно решившей стать уже по-настоящему осенней: неожиданно холодный ветер сегодня с самой ночи буйствовал, завывая в заброшенном огороде и срывая еще зеленые листья с деревьев. Нагнал тяжелые свинцовые тучи, того и гляди, дождь хлынет. И дышать легче стать должно было бы, посвежело же, а Алина никак не может вдохнуть полной грудью, все эти думы бетонной плитой на голову давят, заставляя спину сгибаться, губы кусать…

Проблема в том, что ее что-то в поведении Дреда сбивало с толку. Она будто… Нет, не подвох, но нечто такое… как смазанный след на запотевшем стекле, внутри него ощущала. Очень странное сравнение, очень размытое, делающее слишком многое нечетким. И все же…

Что-то в нем будто «не совпадало». Нет, не имела встроенного в мозги «детектора лжи», конечно, но все же навык наработала в полиции, приглядывалась, училась. И сейчас не в состоянии была объяснить, но однозначно улавливала.

Причем, этого ощущения не было, когда Дред о своих чувствах говорил, тут не сомневалась. И Аля так ощущала не потому, что ей хотелось бы в это верить. Хотя да, хотелось, чего уж. Но вот в остальных моментах эта… ну не знала она (!), двойственность, что ли, не давала покоя.

Он был слишком хорош. Спроси ее кто, каким хочет видеть своего мужчину по характеру, целеустремленности, напору, скорее всего, один в один Дреда описала бы. Как для нее созданный, вот уж правда, ни перед упрямством ее, ни перед силой характера никогда не спасует. Но как же изводило то, чем он занимался! Даже если в прошлом это осталось, предположим, если решил завязать как раз, начав сотрудничать с СБУ. И как хотелось бы, чтоб все… нашло некое иное объяснение!.. Эх, себя обманывать — ничего хуже нет.

Малодушное желание, наверное. Но крохотные мелкие несостыковки, которые не столько реально замечала, сколько будто бы боковым зрением улавливала, как смазанные тени, заставляли напрягаться, теребили сознание, рождая сонм этих сомнений…

Однако и когда Дред вернулся, легче не стало, сомнения не то что не угасли, взвились новым снопом! Да и новые вопросы появились. Потому что у Алины имелась пара претензий к тому, что они планом считали, чтобы там Дред под этим размытым определением «они» ни подразумевал!

— Его решили брать завтра. Группа вела Романенко уже несколько дней, составили примерный график, выяснили расписание. Есть информация, что следующим вечером он поедет деньги брать, — Дред вернулся какой-то другой.

Ощущение было настолько странным, что Аля поневоле собралась, сжалась вся внутри. Не поняла… И болью нежданной отозвалось, обидой какой-то. А так доверия требовал… Теперь что?

Будто на шаг отступила внутренне сама, пытаясь разобраться, что происходит и почему она напряжена; уловить то, что сознание колотит?

И ничего же плохого или злого в нем не ощущала, но при этом… как в коконе, что ли. Отстранился.

Быстро поел, движения скупые, выверенные, четкие. Словно лишний пас рукой считает огромной ошибкой. Не курил сегодня, зато уже вторую чашку кофе сварил. И для нее тоже, хоть Аля и первую еще не допила.

И вот рассказывать начал… Но тоже так, будто мыслями далеко сейчас, прикидывает, рассчитывает что-то, чего ей не озвучил.

Потому и она невольно замкнулась, не понимая, что происходит и как реагировать.

Правда, чего нельзя было отрицать, так это того, что физически ее Дред к себе прижимал так же охотно и тесно. Буквально удерживал, даже когда она пыталась отойти, чтобы взять что-то. Вжимал в себя, в волосы то и дело лицом зарывался.

Не позволил ей и сейчас вдалеке находиться, потянул с собой к плите. Но при этом же в глубине сознания, словно непроницаемую стеклянную стену выставил. И Алина ощущает ту, а пробиться не может. И разобраться в причинах — не в состоянии, а при этом же еще и проанализировать надо то, что он рассказывает…

Точно же половину, если не больше, утаивает! Почему-то уверена была. Правда, сложно претензии выставлять, Дред и так был с ней гораздо более откровенен, чем кто-либо еще в этой ситуации.

— Я уеду в обед, вернусь, когда все закончится и отвезу тебя в управление. Мне слово дали, что тебя восстановят в звании и должности, да и в жизни… — он как-то непонятно замолчал, сделал глоток кофе, посмотрел на нее через край чашки. — Сейчас же, небось, по всем реестрам мертвой значишься? — добавил, медленно глотнув напиток.

Она прям видела это движение мужского горла. Тягучее, протяжное…

Но Алину в этих словах иное зацепило, причем так, что аж подкинуло, хоть и знала уже, что с ним лучше невозмутимый настрой держать. Вот только как, когда тут такое заявляют?!

— Я не собираюсь тут сидеть и ждать, пока ты куда-то уедешь и будешь что-то делать для решения наших проблем! — вроде и со справедливой претензией, но так, чтоб это истерику не стало напоминать, попыталась высказать возражение.

— Аля, тебя туда все равно никто не пустит, это операция спецназа, к которому ты точно не относишься, — одним глотком допив кофе, как-то жестко отрезал, будто вообще не допускал ее права здесь спорить.

— А ты к этому спецназу каким боком? — с сарказмом, потому как ее ущемило, чего уж там, ввернула Алина, скрестив руки на груди и отступив на два шага назад.

Он просто-таки впился в нее своим ледяным взглядом! Только холода там сейчас не было, полыхнуло прям! Рассердился? Нет… иное что-то. Но будто еще больше подобрался весь.

— А у меня есть свои специфические умения, которые и спецназу понадобились, как видишь, — ответил, спустя минуты три молчания.

И Аля отвернулась — меньше всего хотелось про эти его «умения» вспоминать.