На линии огня

Всегда в строю

…Во второй половине октября 1928 года И. Ф. Федько получил назначение на должность помощника командующего войсками Ленинградского военного округа М. Н. Тухачевского.

Михаил Николаевич тепло принял своего помощника и прежде всего поинтересовался, где он остановился.

— Жена и сын в гостинице.

— В гостинице хорошо, а дома лучше, — улыбнулся Тухачевский. — Будете жить в нашем большом доме на улице Салтыкова-Щедрина. Забирайте мою машину и перевозите семью и вещи. Служебными делами займемся послезавтра.

— Могу явиться и завтра.

— Отдохните с дороги. Сложные военные вопросы следует решать со свежей головой.

Сложные военные вопросы… Сколько их удалось решить с помощью выдающегося военачальника М. Н. Тухачевского! Вместе налаживали противовоздушную оборону Ленинграда. Первые учения ПВО вскрыли существенные промахи и недостатки. Пришлось пересмотреть систему противовоздушной защиты, обратиться с ходатайством об увеличении зенитной артиллерии, истребительной авиации, постов воздушного наблюдения и оповещения. Прежде чем отправить документы в Москву, Тухачевский решил заручиться поддержкой секретаря обкома С. М. Кирова. Спросил:

— Иван Федорович, вы лично Кирова знаете?

— Встречался в Астрахани.

— Вот и хорошо! Поезжайте в Смольный, ознакомьте Сергея Мироновича с нашими предложениями и, если он найдет их правильными, попросите содействия.

Киров сразу же узнал Федько:

— Очень рад видеть вас, Иван Федорович. Судя по увесистой папке, вы явились в роли просителя.

Федько кратко изложил суть дела и положил на стол документы. Киров прочел, одобрил:

— Весьма нужное дело. Ленинград — город приграничный. Нужно надежно прикрыть его с воздуха. Я следил за ходом учений и уже кое-что предпринял для улучшения противовоздушной обороны на предприятиях. Полностью присоединяюсь к вашей просьбе, — и Сергей Миронович взял вставочку и склонился над документами. Федько, улыбаясь, смотрел, как пишет Киров.

Позвонили. Сергей Миронович послушал, сказал:

— Сейчас выезжаю.

Положив трубку, посетовал:

— Вот и поговорить со старым знакомым не дают. Ничего, мы еще будем с вами встречаться и в обкоме, и в штабе. С командующим ладите?

— Мне очень повезло — работаю и учусь у самого Тухачевского.

— Всему Ленинграду повезло! Это весьма деловой и очень эрудированный человек. Простите — спешу. Звоните, заходите. Чем могу, помогу.

К помощи С. М. Кирова пришлось прибегнуть, когда создавали на границе с Финляндией Карельский укрепленный район. Каждую огневую точку проверяли на местности, всячески ускоряли строительные работы, обучали войска в предназначенных для них районах. Начальник инженерной службы Г. X. Потапов доложил, что средств ассигновано недостаточно, не хватает рабочей силы и транспорта.

— Произведите тщательные расчеты, укажите, что конкретно требуется, — приказал Тухачевский и, обернувшись к Федько, добавил: —А вам придется снова наведаться в Смольный. Будем надеяться, что Сергей Миронович нам не откажет.

Укрепленный район был создан. И как он пригодился защитникам Ленинграда в годы Великой Отечественной войны! Да и система противовоздушной обороны, внедренная Тухачевским и Федько, вплоть до самой блокады не пропустила ни одного фашистского самолета.

Тухачевский считал, что победить сильного, хорошо вооруженного врага можно за счет технической оснащенности армии, создания бронетанковых, механизированных, воздушно-десантных соединений. По поручению командующего Федько вместе с начальником оперативного отдела Д. Н. Никишевым организовывал нештатный воздушно-десантный отряд. Талантливый военный инженер В. И. Бекаури сконструировал специальные приспособления, позволяющие подвешивать под плоскость самолетов легковой автомобиль с радиостанцией и танкетки Т-27. После длительной подготовки осенью 1930 года впервые в Красной Армии на маневрах под Ленинградом была успешно осуществлена комбинированная выброска и высадка воздушного десанта. Положено прочное начало в строительстве воздушно-десантных войск.

Федько радовался крепнущей с каждым новым законченным делом дружбе с Тухачевским. Михаил Николаевич подарил помощнику свою книгу «Наши учебно-тактические задачи» и посоветовал:

— У вас есть весьма ценные методические разработки по обучению войск. Они должны стать достоянием не только округа, но и всей армии. Да и фронтовой опыт у вас весьма поучительный. Пишите, Иван Федорович.

У Федько было мало свободного времени, и все-таки он сумел написать несколько статей, обобщающих приобретенный опыт: «Организация командноштабных учений со средствами связи», «Действия передового батальона», которые были напечатаны в журнале «Военный вестник». А в газете «Красная звезда» опубликованы материалы, популяризирующие успехи, достигнутые в политическом воспитании воинов: «Политобеспечение наступательного боя роты» и «Общественность и боевая подготовка».

…Командир 1-й Кавказской дивизии М. П. Ковалев получил приказание вместе с комиссаром срочно явиться в штаб Кавказской Краснознаменной армии.

В Тбилиси Ковалев встретил всех командиров и комиссаров дивизий. К ним вышел начальник штаба Михаил Иванович Алафузо и сообщил:

— Вновь назначенный командующий нашей армией товарищ Федько приказал всем командирам и комиссарам дивизий, а также работникам штаба встретить его на вокзале, имея при себе полевое снаряжение.

Кто-то буркнул:

— Какой почет. Как наркома встречаем.

Ковалев невольно подумал: «Неужели старый боевой товарищ так изменился? Может, слава вскружила голову…»

На штабных машинах приехали на станцию.

Пришел поезд. Федько в полевом снаряжении вышел из вагона, поздоровался со всеми и предложил:

— Садитесь в машины и следуйте за мной.

Выехали за город. Федько приказал остановиться, сошел с дороги, подозвал спутников.

— Стрелковое отделение выдвинулось вон на тот бугорок, что против вас, и попало под огонь противника, — громко произнес он. — Кто из вас подаст команду и поведет отделение?

На минуту все оцепенели. Волей командарма комдивы превращены в отделенных командиров и должны немедленно решить тактическую задачу. Она кажется несложной, но очень отдаленной от их высокого звания. Стояли, растерянно поглядывая друг на друга.

Федько выждал несколько минут и сказал лукаво:

— Что, товарищи командиры, видно не так-то просто и легко командовать отделением, как иногда кажется? А ведь отделение — основная ячейка, из которой складывается полк. Прошу вас, товарищ Ковалев, по старой дружбе, выручайте, командуйте отделением.

Ковалев вышел вперед, скомандовал:

— Пулемет на позицию! Огонь! Отделение, в укрытие, за мной! А дальше, используя вот эту лощинку, я поведу отделение и атакую пулемет противника.

— Правильно. Условимся, товарищи командиры, наша группа — это отделение или взвод, в зависимости от поставленной задачи. Назначенный отделенным или взводным командует, а вы выполняете команды так, как выполняют хорошие стрелки. Никаких условностей и упрощений! Все, как в боевой обстановке. После занятий — короткий разбор. Понятно?

— Понятно, товарищ командарм, — без особого воодушевления ответили «стрелки».

И начались тактические, для многих весьма неприятные и тяжелые занятия. Больше десяти лет по-пластунски не ползали, короткими перебежками не занимались, речки не форсировали. И вот новый командарм заставил. Распорядок выдерживает строго: в шесть часов подъем, в восемь — начало занятий, в тринадцать — перерыв. Усталые, пропотевшие, в измазанных гимнастерках «стрелки» — комдивы спешили к машине командарма. Вытаскивались бутерброды и лимонад. После обеда занятия возобновлялись до позднего вечера.

Сборы продолжались две недели. За это время обучающиеся приобрели много полезных навыков, освоили передовую методику организации и проведения занятий с подчиненными и, конечно, физически окрепли. Они вплотную приблизились к решению самых насущных и важных учебных задач, высоко оценили простоту, опыт, теоретические знания и необыкновенную трудоспособность нового командарма.

В последний день Федько подвел итоги сборов:

— Я был свидетелем вашего усердия и уверен, что вы все уроки твердо усвоили. Завтра возвращайтесь в свои соединения и приступайте к работе. Желаю вам больших успехов. Я скоро буду у вас и посмотрю, как идут дела.

На следующий день Ковалев одним из последних прошел в кабинет командарма. Доложил о своих нуждах и заботах. Федько подсказал, как быстрее и лучше решить вопросы. Ковалев встал, направился к двери. Федько остановил:

— Подожди, Михаил Прокофьевич. Скажи откровенно: наши занятия прошли хорошо или плохо?

— Очень хорошо. Занимаясь текущими штабными делами, мы подчас забываем о главном — о том, как учится военному делу и живет красноармеец.

— А здесь вы сами побывали в роли рядовых бойцов. Ведь есть и такие начальники, которые никак не могут снизойти до красноармейца, считают излишними беседы с подчиненными. А я вот люблю бойцов: курносых и горбоносых, рыжих и черных, всяких…

Разговор затянулся. Федько взглянул на часы, попросил:

— Пойдем ко мне. Пообедаем. С женой познакомлю. С сынишкой. Владимиром назвали — как Ильича…

…Иван Федорович Федько был командармом Кавказской Краснознаменной сравнительно недолго — с февраля 1931 года по апрель 1932 года. За это время он успел выдвинуть армию в число передовых в Вооруженных Силах страны. За хорошую боевую подготовку частей и соединений Закавказский ЦИК наградил И. Ф. Федько орденом Трудового Красного Знамени и почетной шашкой с дарственной надписью.

…Прошли годы.

Командующий Киевским военным округом Иван Федорович Федько сидел за столом и думал о предстоящем выступлении в Житомирском избирательном округе. Ему довольно часто приходилось делать доклады и читать лекции. И военные, и политические. Говорить не трудно, когда знаешь, о чем говорить, и веришь идеям, которым служишь. А здесь надо рассказывать о себе, о том, как прожил жизнь и чем заслужил высокую честь быть избранником народа в первом Верховном Совете. Нужно рассказать о самом главном. И Федько не спеша, словно книгу, перелистал свою жизнь. Вспомнил походы и бои, победы и поражения. Для памяти набросал на листке даты прохождения службы в мирное время: заместитель командующего Ленинградским военным округом, командарм Кавказской Краснознаменной, командующий Приволжским военным округом, заместитель командарма Особой Краснознаменной Дальневосточной… Где только не побывал, сколько замечательных людей узнал!..

Тихонько, на цыпочках подошел сын, шепотком спросил:

— Папа, ты будешь ужинать или прямо поедешь?

— Буду. Вот только еще немножко подумаю.

— Бабушка в третий раз чайник подогревает.

— Да, нарушение домашней дисциплины. Нехорошо. Пошли ужинать. А как уроки?

— Мама проверяла. Говорит… можно лучше.

— Если можно, значит и нужно.

…Первое выступление было в Житомире. Федько сидел в президиуме, слушал речи и сердито пощипывал карандаш. Хвалят, слишком уж горячо и неудержимо хвалят. Скромнее надо и проще.

И свое выступление Иван Федорович начал так:

— Товарищи! Все, что сказано о Федько, я отношу к Коммунистической партии и Советской власти. Партия учила, растила, воспитывала и вела меня по ступенькам жизни. И если бы не было Советской власти, не было бы и командующего Киевским округом командарма Ивана Федько.

В зале зааплодировали дружно и горячо.

Федько сказал несколько слов о своей работе и заверил собравшихся:

— Я приложу все силы к тому, чтобы полностью оправдать оказанное мне высокое доверие. Всегда, везде и всюду буду работать на благо Родины.

В январе 1938 года на первой сессии депутаты избрали Ивана Федоровича Федько членом Президиума Верховного Совета СССР.

В Киев не вернулся — был назначен заместителем народного комиссара обороны СССР. Иван Федорович не испытывал радости. Наверное, есть более опытные, более сильные военные руководители на такой ответственный пост. И только железное партийное надо заставляло его принять на свои плечи огромную работу по укреплению оборонной мощи страны.

Теперь свободных вечеров не стало. Были только одни неотложные, требующие напряжения всех сил дела.

…23 февраля 1938 года командарм 1-го ранга Иван Федорович Федько за проявленное им мужество и самоотверженность в боях с врагами Советской власти и за выдающиеся успехи и достижения в боевой, политической и технической подготовке частей и подразделений Рабоче-Крестьянской Красной Армии был награжден орденом Ленина.

Через четыре дня в Кремле Михаил Иванович Калинин вручил ордена большой группе командиров и политработников. От имени всех присутствующих с краткой речью выступил командарм 1-го ранга И. Ф. Федько. Клятвой прозвучали его слова:

— Наша армия непобедима, потому что каждый боец вооружен самым сильным оружием — великими идеями Ленина, потому что наш боец окружен любовью стосемидесятимиллионного советского народа. Бойцы, командиры и политработники берут на себя обязательство перед правительством Советского Союза — работать не покладая рук, с еще большей энергией и страстностью над дальнейшим повышением боевой и политической подготовки.

…Из Кремля Федько вышел вместе с маршалом Василием Константиновичем Блюхером, которому также был вручен орден Ленина. Падал легкий, пушистый снег, и Мавзолей был светлым, чистым, сверкающим. Федько остановился, тихо сказал:

— Как жаль, что так рано умер Ленин. Как он нам всем нужен…

— Очень рано. Ильичу было бы сейчас всего шестьдесят семь лет, — с нескрываемой грустью и болью произнес Блюхер и торопливо зашагал к машине.

А Федько задержался. На ярчайшей белизне Красной площади с изумительной четкостью выделялась длинная шеренга пришедших на свидание с Владимиром Ильичем. Старые и молодые, разноплеменные, торжественно притихшие люди медлительно-тихо продвигались к Мавзолею. Иван Федорович, приезжая в столицу на съезды и юбилейные заседания, всегда приходил сюда, к центру людского притяжения, вспоминал прошлое и строго проверял свое настоящее. И в этот день, подытоживающий его двадцатилетнюю службу в Красной Армии, решил снова увидеть дорогие, не подвластные разрушительной силе времени черты. И, встав в шеренгу незнакомых и в то же время родственных людей, командарм 1-го ранга вновь пережил самый главный день своей жизни — апрельскую встречу с Владимиром Ильичем, окончательно определившую жизненный путь. А когда приблизился к Мавзолею, не мог разминуться с днем всеобщей январской скорби, мирового траура. И вспомнились щемящие томительные минуты, предшествующие заступлению в почетный караул. И суровое, бледное, с покрасневшими веками лицо храбрейшего из храбрых Яна Фабрициуса, и безвольно опущенные плечи человека железной воли и мужества Григория Котовского, и крупные слезы на лице героя легендарной Каховки Роберта Эйдемана. Их уже нет в строю. Многих нет в живых из тех, что плакали у гроба Ленина. И прежде чем покинуть Красную площадь, Иван Федорович неторопливо прошелся вдоль стены, хранящей имена выдающихся сынов советского народа.

Небо прояснилось. Над Мавзолеем алым знаменем рдела заря…

Федько сел в машину. Шофер спросил:

— Куда едем, Иван Федорович?

— В наркомат. На службу, — сказал командарм.

Весна 1973 года. В центральном парке города Сумы у памятника пионеры сажают цветы. На граните выбиты слова:

Федько И. Ф.

1897—1939

В селе Хмелове в совхозе-заводе имени И. Ф. Федько его земляки успешно завершили весенний сев.

Есть школы, улицы, заводы, названные именем легендарного героя гражданской войны, большевика-ленинца Ивана Федоровича Федько. Он с нами, командарм Иван Федько. И как всегда, в строю наступающих…

Автор выражает благодарность за оказанную помощь родным героя: его братьям В. Ф. и П. Ф. Федько, сыну В. И. Федько, О. Е. Федько, К. С. Федько, В. М. Буралкову и боевым друзьям и соратникам: И. А. Израенко, Н. Д. Дубовой, М. П. Ковалеву, А. И. Находкину, В. В. Попову, И. Л. Хижняку, А. П. Шапильскому (Цупову).