На осколках…

Глава 17

На следующий день пришлось придумывать историю о том, куда же я делась, и почему из-за одной маленькой меня переполошили пол штаба карателей. Кто-то из одногруппников действительно переживал, кому-то было просто любопытно. И тем и другим я поведала, что была раскрыта правда о том, что я на самом деле являюсь драконом, а не магом. Поэтому и такой переполох. А пропала я, от того, что мне стало грустно и одиноко ведь я совсем одна, без рода, а впереди оборот, который, кстати, уже состоялся. Естественно, всей толпой мы направились на пляж, дабы я продемонстрировала свою драконницу. Теперь я могла делать это открыто и свободно, ведь каратели императора действительно напали на целый улей заговорщиков, взятых с поличным. А это значит, что мне ничего не угрожает, и я могу отныне жить без утайки своего истинного происхождения.

Приняв облик изумрудной драконницы, сразу получила десятки комплиментов и восхищенных вздохов. Это было предсказуемо, но от того, не менее приятно. Ребята, уже вставшие на крыло, почувствовав рядом самку, стали так же обращаться, показывая себя, красуясь перед моей драконницей.

Грозный рык вышедшего из дома магистра по боевой подготовке, и по совместительству, нашего куратора, остудил пыл юных самцов. Надо же, тоже уже вернулся. Кто ж там без него преступников допрашивает?

— Вы сюда на практику приехали, или пару себе искать? — его голосом можно было разрезать всех присутствующих драконов на маленькие кусочки, и зажарить. Уверенна, он бы сделал это с особым удовольствием, если бы это не были бы его подопечные.

Он ревновал, я знала. С той секунды, когда я поняла, кем он является для меня, кем я являюсь для него, во мне многое переменилось. Это пугало, ведь желание сломать ему руку отныне вызывало улыбку. Когда я представляла, как делаю ему больно, физически или душевно, все внутри меня ликовало, по коже пробегали мурашки от предвкушения. И это двигало меня на всевозможные глупые поступки. Вот и сейчас, я лишь махнула хвостом и расправила крылья, показывая себя, красуясь, как и мальчишки секунду назад. Конечно же, это не осталось незамеченным. Мужская половина нашей группы снова уставилась на изумрудную драконницу, одна парочка даже решила взлететь, дабы показать себя в полете. Но я не смотрела на них, мое внимание занимало перекошенное от злости лицо моего суори. Он должен показать всем, что я уже занята, но медлит, боясь, что меня это разозлит. О да, я все понимала, все чувствовала, но мне хотелось испытывать его терпение, мучить, терзать его душу, как он делал это со мной.

Видеть как ему приходится сдерживаться, от того, что бы прижать меня к пляжу, укусив за холку, доказывая свое право на обладание. От того, что бы как следует настучать всем самцам, что посмеют смотреть в мою сторону. От того, что бы запереть меня в замке, в который я, по-прежнему, не планировала возвращаться. Куда угодно, только не туда. Там — я навсегда останусь служанкой. Когда придет время, и я сдамся, мы поселимся в другом доме, и это не обсуждается.

— Прошу всех вернуться в дом, и оставить подобные показательные выступления до возвращения в академию. Но предупреждаю, я очень ревнив, как и любой суори, по отношению к своей паре. — тихо, но так, что бы все услышали, сказал Дариус, и развернувшись, зашел в дом, больше не оглядываясь. Почти двадцать пар глаз уставилось на меня. А я что? Обернувшись в человеческую форму, дернула плечиком, улыбнулась, и пошла к себе в комнату. Пусть сами придумывают объяснения сложившейся ситуации. А Алири молодец, и о правах заявил, и пальцем меня не тронул, как и обещал. Моя прелесть…

Плотоядно улыбнувшись, остановилась прямо посреди кухни. Нет, все-таки встав на крыло, я изменилась. Видимо, драконница стала свободнее проявлять характер, и я стала такой кровожадной именно с ее подачи. Играй да не заигрывайся, изумрудная. Однажды он все припомнит, и будем мы с тобой бедные.

Остаток практики мы пережили в относительном спокойствии. По итогам, я получила высший бал, что естественно для моего дара. Надо было видеть лицо доктора, когда она разрывалась между желанием с моей помощью вылечить всех пациентов, но при этом не знала, с чем тогда будут работать практиканты. В итоге, я вылечила самую тяжелую половину, и мне был предложен договор, согласно которому я должна буду раз в три месяца прилетать в госпиталь, и излечивать всех, кто будет там находится, на тот момент. Я была рада послужить обществу своим даром. Но, мне в голову пришла идея поощрить своего суори, за проявленную на пляже мудрость.

— Извините, но я не могу принять такое решение без участия моего суори. — боковым зрением заметила, как удивленно дернулся Дариус, находившийся неподалеку. — Если он не будет против, я буду рада принять ваше предложение.

Я знала, что он не откажет, не посмеет, ведь я указала на свое желание, но жест он должен был оценить. И он оценил. В тот же вечер у кровати меня ждал букет с запиской, в которой было только одно слово: «Спасибо».

Возвращение в академию было фееричным, для меня. Ведь я, отныне, не скрывала ни своего настоящего имени, ни расы. Натаниэлла была в воторге, Ариста хлопала в ладоши, когда узнала, что я обзавелась не только чешуей, но и суори. Правда, ликование чуть поутихло, когда она узнала, кто именно является моей истинной парой.

— Но ведь… я слышала, что его суори погибла еще много лет назад. — растерянно хлопала она глазами.

Пришлось рассказать ей и эту невеселую историю. Под конец мы обе всхлипывали, сетуя на несправедливость и жестокость судьбы.

Слухи о том, что магистр по боевой подготовке теперь не свободен, быстро распространился среди студентов. Все отмечали, что грубый и обособленный дракон стал более мягок и задумчив. А через неделю я сама невольно подслушала, о чем же шепчется пол академии.

— У изумрудной совсем совести нет, так своего суори мучить. — тихо возмущалась одна из девушек, отдыхающих в парке с подружками. — Сразу видно, в другой среде выросла, и не представляет, что с его сердцем творит. Вот когда я истинную пару встречу, не буду отходить от него ни на минуту, потому что знаю, как это важно, для укрепления связи и спокойствия его драконьей сути.

— Клави, она изумрудная, вот хвостом и крутит. Небось, ходит теперь, нос задрала, самого магистра отхватила. — вторила ей собеседница.

Я не только магистра отхватила, девочки, но и главного карателя империи, клушки вы мои ненаглядные… Я не злилась, нет, но мне было обидно, что никто не задумывается, что у такого поведения могут быть серьезные причины.

— Эх, мне бы такого, как Алири. Он может и ведет себя, как кусок заледеневшей скалы, но представьте себе, какая там внутри скрыта сила… — замурлыкала одна из девчонок, обхватив себя руками.

Что? Ах ты блондинистая вертихвостка, я тебя… Невольно сжала кулаки, пытаясь восстановить участившееся сердцебиение. Девушка тут же начала закашливаться и задыхаться. Подружки хлопали ее по спине, обеспокоенно оглядывая, пока одна из них не заметила стоящую в отдалении меня. Остальные проследили за ней взглядом и испуганно замерли. Неужели я такая страшная? Или стыдно стало?

— Не причиняй ей вреда, это всего лишь слова. Она не претендует на твою пару, ты же знаешь, что это невозможно. — брюнетка посмотрела мне прямо в глаза. Кажется, самая адекватная из них, ведь от нее, за все время их разговора, я не услышала ни единого слова.

Не причинять вреда? Да я… Блондинка продолжала кашлять, уже держась за горло. Ее испуганный взгляд переместился на меня, и из глаз покатились слезы. Боже, неужели я…

Глубоко вдохнув, резко расслабилась, с выдохом выкидывая из головы все, что сейчас произошло. Направилась к девушке, тут же попятившейся от меня, и приложила ладонь к горлу, излечивая механические повреждение. Да, она бы излечилась сама, но…

— Прости меня, это вышло случайно. Моя драконница оказалась очень ревнивой. — и хоть мне было неприятно общаться с ней, я понимала, что она не заслужила этой боли. Ее подружка была права, это просто слова.

Девушки такого жеста не ожидали, поэтому вертихвостка лишь растерянно кивнула, а я ушла, оставляя компанию сплетниц.

Этим же вечером Уильям заметил мою подавленность, и тогда пришлось рассказать ему о ситуации в парке.

— Это драконница, Ви, ты абсолютно права. То же самое испытывает и Дариус по отношению к тебе. Так и хочется прибить каждого, кто посмеет взглянуть на то, что принадлежит тебе. — подмигнул он, — Через пару сотен лет станет полегче.

— Нам действительно нужно жить вместе? — пожалуй, этот вопрос волновал не меньше. Я хотела помучить Дара, но своими руками, а не собственным незнанием тонкостей взаимоотношений истинных пар. Друг тяжело вздохнул.

— По-хорошему, да. В тебе нуждается и Дариус, и его дракон. К тому же, он мучился больше двадцати лет, а теперь узнал, что его суори не только жива, но и была у него под боком все это время. Представь, что за кавардак сейчас творится у него в голове?

— Уил, он…

— Да скотина он последняя, крыша у него совсем съехала. Только это лучше, чем если бы он умер, как это происходит обычно с другими представителями нашей расы.

Все внутри содрогнулось, когда я представила то, о чем говорил друг. Ну уж нет, он мне живой нужен.

— Я вижу, что и ты его любишь. Более того, любила все это время, даже не зная, кем он тебе приходится. И ты ему давно все простила, так ты устроена, уж я успел тебя изучить. — нежная улыбка скользнула по его лицу. Горько, но Уильям был прав. Дариуса я могла ненавидеть только на словах, в уме, но не в сердце. Поэтому, там больше ни для кого места и не нашлось. Разве что любовь к другу, стоящему напротив меня сейчас. Но это другая любовь.

— И что ты предлагаешь? — обреченный вздох вырвался из груди, и я упала на ближайший стул.

— В крыле преподавателей, в самом конце коридора, есть большие покои. Когда-то я оборудовал их для себя, и своей пары, но, как видишь, видимо не судьба. — он вложил в мою руку ключ, — А вот вам с Дариусом они пригодятся, пока ты доучиваешься. Когда решишься, просто переселись туда, он все поймет. Тогда ваши отношения выйдут на новый уровень, и ты, наконец, узнаешь своего суори с новой стороны. С той, которую он может показать только своей истинной паре.

Ариста была рада, когда я рассказала ей о идее ректора, переселить меня в одни покои с суори. Мой «человек науки» романтично вздыхала весь вечер, и мечтательно закатывала глаза, представляя, как тоже скоро будет жить со своим любимым. Это был ее последний учебный год, с каждым днем об учебе ей думалось все тяжелее и тяжелее. За подругу была рада, но сама бросить академию и не думала, не заслужил Алири такой жертвы.

Следующий месяц я все чаще замечала на себе взгляд главного карателя, казалось, он преследует меня повсюду. Но больше всего раздражало, что вокруг него вились дамочки, желающие пожалеть и приласкать дракона, обделенного любовью своей суори. Скоро третий курс закончится, скоро все это закончится. Повторяла я себе снова и снова, отворачиваясь от подобных картин. Нет, Дариус игнорировал их внимание, но мне от этого было не легче. В душе с каждым днем разрасталась черная дыра, грозящая поглотить все вокруг, если я не объявлю свои права на рубинового дракона. Моё! Вторила моя драконница. Моё, соглашалась я с ней.

Именно поэтому, сегодня, я пропустила занятия, и с помощью Уильяма переехала в семейные покои, предоставленные ректором. Мое решение он встретил с радостью, и с энтузиазмом забрасывал мои вещи через портальную воронку в новое жилище.

Спальня была прекрасна, сразу заметно, что обустраивалась для семейной пары. Все дышало уютом и теплом. Легкие, солнечного приглушенного цвета, занавески на окнах, большая двуспальная кровать, от которой засосало под ложечкой. Так же большой вместительный шкаф и туалетный столик. В покоях был оборудован кабинет, ванная комната и туалет, а так же маленькая гостиная, в которую, похоже, Уил никого не собирался приглашать, спрятав свою суори ото всех. В комнате стоял только диван и книжный шкаф с несколькими книгами. Спустя десять минут я отыскала и уютную кухоньку, если вдруг что-то захочется приготовить самим.

— Спасибо. — крепко обняла я друга. — Они прекрасны, и скоро, в ней обязательно будет жить твоя суори.

— Только она, скорее всего, еще не родилась, или умерла, прежде чем я решил соединить свою судьбу с истинной парой… — грустно протянул он. Ущипнув мужчину за ребра, пригрозила кулаком. Ишь, удумал мне тут в депрессию впадать. — Обустраивайся, сокровище наше, а я пойду обрадую друга.

Быстро разобрав все вещи, села ждать прихода Дариуса. Нужно было что-то сказать, решить, только что, я не знала. Ситуация покажет.

Только мой суори не объявился ни через час, ни через пол дня, ни вечером. Плюнув на все, приняла в ванну и ушла спать. Кровать для одной маленькой меня казалась просто огромной, от чего я чувствовала себя неуютно. Еще и застилать отныне это безобразие придется самой.

Звук медленно открывающейся двери скрутил все внутренности, и я тут же закрыла глаза, притворившись спящей. Нежное касание по волосам, заставило биться сердце с бешенной скоростью, я не знала, то ли открыть глаза, то ли притворятся дальше и посмотреть, что за этим последует.

— Я слышу, как быстро бьется твое сердце. — тихий шепот над ухом пробирает до костей, и я подскакиваю с подушки, укутываясь одеялом по самый подбородок. — Спасибо, малышка. — грустная улыбка больно ранит.

Нет, я переселилась сюда, что бы ты был счастлив, почему же в твоих глазах все еще столько боли?

Мужчина отворачивается, и направляется в ванную комнату. Я ждала его возвращения, так и сидела, укутанная одеялом посередине кровати. А он все не выходил…

Когда уже решилась пойти к нему и узнать, все ли в порядке, дверь в ванную отварилась, являя передо мной самого уютного на свете мужчину. Свободные домашние брюки серого цвета и белая футболка, обтягивающая его грудь и плечи. Поймала себя на мысли, что не могу отвести взгляда, стараясь запечатлеть в памяти каждую деталь. Отмерла лишь заметив, что дракон больше не двигается. Подняв к нему лицо, заметила тот же взгляд, полный боли и отчаяния. Он изучал меня так же, как и я его, все это время. Глубоко вздохнув, он отвернулся, и, уходя, бросил:

— Я посплю в кабинете.

Естественно, пол ночи я прокрутилась, другую половину проревела, терзаемая собственными мыслями, и лишь под утро, уплыла в тяжелый сон, ощутив, наконец, тепло и уют, будто кто-то крепко обнял, оберегая от всего вокруг.

Сладко потянувшись, обратила внимание на смятую подушку, рядом со своей. Она еще хранила тепло, значит, Дариус ушел совсем недавно. Все-таки пришел…

На занятия шла буквально порхая, вызывая понятливые улыбочки одногруппников. Им уже, наверняка, известно, что я теперь живу со своей парой. Ну а дальше, додумать не так сложно.

На каждом занятии вспоминала Аристу. Теперь я понимала, почему она все меньше думает об учебе. Голова занята явно другим. Так дело не пойдет! Надо просто как можно скорее разобраться со своим чудовищем, и тогда буду думать о нем меньше, и учиться снова станет проще. Быть сегодня разговору, решено!

Только вот я не ожидала, что мой суженый снова не объявится. Где его черти носят?! Доведет ведь, обратно к соседке съеду! Я тут, знаете ли, мучилась месяц вопросом переезда, а он и не рад что ли получается?! Ну я тебе сейчас устрою…

Решительно встав с постели, надела домашнее платье наспех. Сейчас почти ночь, к форме никто присматриваться не будет, а если будет, я утрясу как-нибудь этот вопрос с ректором.

Во мне бурлил жуткий коктейль из гнева, обиды и ревности. Драконница своими эмоция только обостряла чувства, сейчас по коридорам неслась разгневанная фурия, но никак не скромная служанка и магичка, чудом ставшая студенткой Академии Стихий.

Мой недомуженек нашелся преподавательской. Вы думаете, он перебирал бумаги? Ха! Он разговаривал с нашей преподавательницей по контролю магических потоков, была такая дисциплина на втором курсе. Может Дариус и не замечал, но Вонаррина Эльборей сейчас была в непозволительно коротком платье. Более того, распускать волосы, и старательно накручивать их на свой кривой пальчик перед чужим мужчиной, было фатальной ошибкой. Ах, у нее прямые пальцы, говорите? Сейчас я это исправлю! Покажу тебе, мисс Эльборей, как я освоила твою дисциплину!

Неожиданная частичная трансформация рук заставила гаденько улыбнуться. Я тебе сейчас и прическу твою подправлю…

— Вирра? — надо же, меня наконец заметили! Цокнув языком, перевела взгляд с мужа, на Вонаррину. Та заметно напряглась. Да что вы, милочка, неужто уже наслышаны о моей ревнивости? Это хорошо, жаль, что не поможет…

— А я-то думаю, где ходит мой суори… — растянув губы в кровожадной улыбке, пошла точно на девушку. — А он тут, с вами. Ой, а вам не холодно в таком открытом платьице, мисс Эльборей? Может вы заболели, у вас жар, поэтому так оголились? — деланно испугалась я, — Так идите сюда, я вас вылечу! — раскрыла ей навстречу свои руки, покрытые чешуей и острыми когтями.

— Эм, студентка, а что вы здесь делаете? — растерянно начала она оглядывать кабинет. — Вам не положено находится в преподавательской. Если ваш суори не пришел к вам, значит на то есть причины.

— И эта причина− вы? — не сдержала веселья.

— Вирра, я не думал, что ты хочешь меня видеть, поэтому думал придти позже. — попытался взять меня за руку Дариус, но я отмахнулась, зло зыркнув на него. Я что, перебралась в те чертовы покои, потому что не хочу его видеть?! Что за бред?

— Мы с тобой потом поговорим. Иди в спальню, у меня тут женский разговор. — дерзить ему было жутко непривычно, но приятно, особенно в таком состоянии. Мужчина шокировано заморгал. А ты думал, я тупая мямля?! Как бы не так! Злость продолжала растекаться раскаленной лавой по венам.

— Да что вы себе позволяете?! — завизжала полуголая вертихвостка.

— Это вы что себе позволяете? — гаркнула на нее, — Вы что, настолько тупы, что не различаете свободного дракона от чьего-то суори?! Или он поощрял ваши знаки внимания? Вся академия судачит о том, что Алири обрел истинную пару, а ты посмела вертеть перед ним хвостом?! Я тебе все волосы повыдираю и пальцы твои кривые доломаю, что б не повадно было к моему суори подходить! — кинулась я к ней, но мои когти так и не достигли цели, благодаря вовремя спохватившемуся Дариусу. — Пусти меня, чертов кобель! — орала я, вырываясь из его цепких объятий.

Девушка молнией прошмыгнула к выходу.

— Стой, драконница облезлая, я еще не договорила! — завизжала ей вдогонку. Агрессия не нашла выхода, жертва убежала, и я почувствовала, что сейчас просто взорвусь, если не догоню и не поколочу ее.

Дернувшись, оказалась развернута и прижата спиной к стене сильными мужскими руками. Резко подняла голову, что бы наткнуться на смеющийся взгляд и по-мальчишески довольную улыбку. Он что, еще и радуется, что довел меня?

— Вот ты и попалась. — самодовольно заявил он, прижимаясь ко мне ближе.

— Ты хотел сказать, что это ты попался, кобелина ты несчастная! — я отказывалась сдаваться. Мужчина же только улыбнулся, и потянулся к моим губам. — Отпусти меня, говорю! Я догоню ее и убью.

На этот раз он рассмеялся, и затащил меня во вспыхнувшую рядом портальную воронку. В то же мгновение мы оказались у нас в покоях, в спальне, а я снова была прижата к стене. Я билась за свободу как могла, и, высвободив руку, с размаху залепила ему пощечину. На щеке появились красные полосы, и несколько капелек крови. Я забыла про когти!

Жесткий поцелуй отвлек от испуга, что я навредила своей паре. Его губы требовали полного подчинения, забирая последний воздух из легких. Сначала я испугалась такому повороту, но была подхвачена волнами страсти и желания, исходившими от моего дракона.

Его руки блуждали по моему телу, попутно избавляя от одежды. Кипящий во мне гнев трансформировался в страсть и я издала стон, хватаясь руками за его шею. Горячие губы и язык вырисовывали на груди непонятные узоры, вынуждая выгибаться, и в конце концов молить о продолжении. Он взял меня прямо у стены, грубо, порывисто, от чего мы зарычали оба, не желая, что бы это мгновение заканчивалось. Он мой, мой!

Не помню, как мы оказались на кровати, но мгновенно ощутила, как страсть сменилась нежностью. Каждый сантиметр моего тела был обласкан и согрет его дыханием, ласковый шепот щекотал уши, и в какой-то момент показалось, что от этой нежности, я умру. Мы все-таки вместе, вопреки всему, не смотря на ту боль, что разделяла нас. Тягучие толчки будто выворачивали душу, и я почувствовала, как по лицу заструились слезы.

— Тише, моя девочка, моя Виррания, мое сокровище, моя любовь. — пальцы мягко стирали мокрые дорожки, уступая место теплым губам. — Я больше никогда, никогда не причиню тебе боль, больше никогда не оставлю тебя, никогда. — будто клятву, шептал он. И я ему верила.