На пути в бездну

Глава 22

Армия Корвуса встала лагерем в половине мили от города, напротив главных — Северных — ворот. Небольшие отряды перекрыли остальные выходы, но, естественно, без флота не приходилось даже надеяться на то, чтобы установить полную блокаду. Впрочем, этого и не требовалось.

Ночью Лариэс вновь встретился с Корвусом на Грани и получил четкий приказ: начать, как только колокола зазвонят к вечерней службе.

День прошел в нервном ожидании. Полукровка дергался от каждого шороха, ни на секунду не расставаясь с новым мечом. Ему казалось, что стоит расслабиться на миг, как двери распахнуться, и в комнату ворвутся Тени вперемешку с гвардейцами.

Но никто не врывался, ничего не происходило. И поэтому Лариэс сидел на кровати, шепча одну молитву за другой. Он чувствовал, что сегодня потребуется вся помощь высших сил, какую только выйдет заполучить.

Там, за пределами стен, сейчас наверняка встречались парламентеры, предложение о капитуляции было отвергнуто, а значит, мостовые скоро окрасятся алым.

Светило неумолимо и безжалостно клонилось к закату, когда Лариэс понял — началось. Дверь открылась и в комнату вошли Лира с Алиссией. Обе девушки нарядились в мужскую одежду: брюки, кожаные куртки, рубашки… Тонкие кольчуги. Алиссия также накинула капюшон, чтобы скрыть лицо, и прихватила перчатки, но не взяла никакого оружия. На поясе же светловолосой ученицы Кающегося висел меч.

Позади них торчала макушка Эрика, укрытая шлемом. Волк не собирался отсиживаться за спинами других, а потому вызвался помогать Гаю Пилуму в важном деле — борьбе за ворота дворца. Нетрудно было догадаться, что гвардейцам придется тяжелее всего. Впрочем, однорукий лучник был, как всегда, весел и жизнерадостен, и только пальцы, чересчур сильно сжимавшие рукоять меча, выдавали его волнение.

— Уверен, что пойдешь с Гаем? — без особой надежды поинтересовался Лариэс. — Там будет жарко.

— Не теплее, чем у тебя, — пожал плечами Эрик, — чего ж не прячешься за спинами других, мой капитан?

— Не приучен к такому.

— Как и я.

Мужчины улыбнулись друг другу и крепко пожали руки, после чего Волк стремительно развернулся и направился прочь — в паре улиц отсюда его уже ждали несколько надежных гвардейцев, с которыми воин и должен был пробраться ко дворцу.

Алиссия, все это время не произносившая ни слова, коротко кивнула Лариэсу.

— Готов?

— Да.

— Хорошо, тогда защищай нас.

Лариэс улыбнулся, поднимаясь. Он уже успел облачиться в доспехи: грудь его защищала кираса, руки и ноги прикрывали поножи с наручами, бедра прикрывала металлическая пластинчатая юбка, шею — металлическое ожерелье. Ну и, конечно же, голову оберегал шлем.

Все это добро он прихватил из запасов Руфина, подобрав железо под себя и подтянув ремнями те элементы, что сидели не слишком хорошо.

— Конечно, защищу, — кивнул он. — Вперед.

Добраться незаметно до Северных ворот Нижнего города оказалось не так сложно, как боялся Лариэс. Здесь им обещал помочь Король Попрошаек. Третье кольцо вызвался удерживать Руфин, и полукровка верил старому товарищу, как себе.

Больше всего, конечно же, виконта сейчас волновала верность Сервуса, ведь от действий его бойцов зависело, получится ли взять хотя бы один уровень стен или нет.

"Ведь может оказаться, что сейчас мы идем прямо в распахнутую ловушку", — думал он. — "И что тогда? Как быть в этом случае"?

Он ускорил шаг и замер возле выхода из узкой боковой улочки, ведущей к предвратной площади. Алиссия с Лирой тихо стояли позади, стараясь не привлекать лишнего внимания.

"А ничего мы не сделаем", — подумал юноша. — "Просто умрем, вот и все, и хватит об этом".

Площадь, меж тем, медленно, но верно стала заполняться разного рода сомнительными личностями. Нищие один за другим приходили сюда, сбиваясь в кучи и не обращая ни малейшего внимания на стражников, стоящих возле распахнутых настежь ворот. Задача была проста: удержать проход ровно до того момента, как сюда доберутся передовые отряды Волукрима, а затем присоединиться к ним и двигаться вперед.

Вся проблема заключалась в крайне высокой сложности задуманного. Казалось, что заговорщики имеют возможность взять нахрапом вообще все стены, не испытав особых трудностей, но, естественно, это было не так. Да, Сайорис отдал распоряжения своим нищим. Да, Руфин собрал мастеровых, доверявших ему, и обещал затеять свару возле третьих ворот. Да, Сервус в последний момент изменил график дежурств таким образом, чтобы на внешней стене оказались лишь те, кто выполнит любой приказ без раздумий. Вот только никто не посвящал в планы всю городскую стражу. А значит, как только армия Волукрима окажется в городе, воины королевы попытаются дать отпор захватчикам, даже если сам Сервус будет ехать в первых рядах и прикажет сложить оружие. Да, защитников сметут, но время! Время сейчас стоит дороже золота. Каждая минута промедления будет означать гибель товарищей.

Одно дело — открыть ворота и продержаться достаточно для того, чтобы большой конный отряд проник внутрь и обеспечил захват как минимум одной линии укреплений, и совсем другое — проделать подобный трюк четырежды.

Тем не менее, Лариэс решил рискнуть.

Кровь прольется в любом случае, весь вопрос лишь в том, сколько ее будет. Чем больше стен получится захватить с наскока, пока стража, гвардейцы и Тени не придут в себя, тем больше шансов обойтись малым числом жертв и, чем черт не шутит, даже окончить эту войну до того, как она примет необратимый характер.

Вот только планы, особенно такие многоступенчатые, имеют паршивое обыкновение идти не так, как нужно. Он выдохнул и ободряюще кивнул заметно нервничающей Алиссии.

— Скоро все так или иначе разрешится, — проговорил Лариэс, стараясь, чтобы голос его звучал бодро. — И все же мне хотелось бы сейчас оказаться неподалеку от Сервуса.

— Не доверяешь ему? — подала голос Лира.

— Нет.

— Напрасно, он не врет.

Полукровка повернулся и в упор посмотрел на ученицу Кающегося.

— Древний научил тебя читать души? — пошутил он

— Я умела это и до встречи с ним, — абсолютно серьезно ответила девушка, — хотя, конечно, не так хорошо. Я верю Сервусу и ты верь. Ты сумел убедить его.

Лариэс не был в этом уверен, но деликатно промолчал. Если ей хочется так думать, что ж, кто он такой, чтобы мешать?

— И мы нужнее тут, — добавила Алиссия. — Кто-то должен будет держать ворота, если что.

Тут она была права целиком и полностью, вот только…

— Много ли навоюют калека и две женщины?

Алиссия загадочно улыбнулась.

— Больше, чем ты можешь представить.

"Кажется, Орелия научила ее не только лечить", — запоздало подумал Лариэс.

Вообще-то, о возможностях девушки следовало узнавать не перед началом сражения.

"Да уж, теряю хватку. Или все никак не могу прийти в себя после падения со скалы? Что ж, другие после таких полетов чувствуют себя хуже, так что мне еще грех жаловаться".

Он прислушался. Издалека доносились знакомые звуки: топот сотен копыт, яростные крики всадников, ведущих своих коней в атаку, громкие отрывистые команды офицеров, обрывки которых долетали сюда.

Лариэс затаил дыхание, ожидая что в любую секунду раздастся рев пушек и тяжелых осадных аркебуз, сотни которых были установлены на бастионах недостроенного внешнего кольца стен. Секунда, за ней еще одна и еще. А затем…

— Брат, ты точно думаешь, что это хорошая идея? — Изегрим недоверчиво покосился на Корвуса, который восседал на могучем Кошмаре.

Сковывающий выглядел все также флегматично и сосредоточенно, как и всегда, его проницательные карие глаза с любопытством разглядывали Северные ворота Сентия, а губы под повязкой наверняка были растянуты в грустной улыбке. Ания, гордо восседавшая на плече Древнего, повернула голову и высказала свою точку зрения:

— Кар.

— Ну с тобой-то все ясно, — фыркнул Охотник, — подпевала.

— Кар! — громче и с обидой в голосе повторила птица.

— Да-да все будет хорошо, ведь ты с нами. Как же мы раньше-то обходились без столь мудрого и великого существа, — с легким раздражением в голосе ответил Изегрим.

Ания всегда заметно раздражала его — эта чертова птица умела довести собеседника до белого каления, чем регулярно и пользовалась.

— Ну-ну не ссорьтесь, — хмыкнул Корвус. — Я понимаю, брат, что тебе не нравится наша затея, но скажи, неужели есть какие-то другие варианты?

— Есть. Не обязательно штурмовать город во главе собственного войска.

— Если все пройдет удачно, штурма как такового не будет, мы просто доберемся до замка и осадим его, после чего за пару дней Сентий отойдет к его величеству Устину Вентису.

— А если не пройдет?

— Тогда наше с тобой место тем более во главе. Я и так отказался от применения собственной магии на Мариевых полях, и это стоило жизни тысячам моих подданных… Впрочем, ее применение убило бы миллионы. Или еще убьет…

Корвус нахмурился — эти мысли определенно донимали его в последние недели и ничего удивительного тут не было. Ведь именно приказ, отданный в порыве ярости, поставил мир на грань новой Последней Войны.

Лично Изегрим был рад случившемуся. Нет, он, конечно же, не желал массового смертоубийства и гибели девяти из десяти живущих, однако затянувшееся противостояние между ними и Лорием с Танмой изрядно поднадоело. Каждый год, прожитый в мире, лишь приближал кровавую развязку и давал противоборствующим сторонам подготовиться чуть лучше.

"Так пусть уж лучше все начнется сейчас, чем спустя десять лет", — думал изредка Древний.

Естественно, Корвусу об этом он не сказал бы даже под страхом смерти — старому другу хватало и иных забот, нечего ему волноваться о кровном брате.

— Надеюсь, что большой войны все-таки получится избежать, — проговорил Корвус после паузы, — иначе жертвы окажутся напрасными. Именно поэтому Сентий должен быть взят быстро, для чего атаку возглавим мы с тобой.

— Как скажешь, — вздохнул Изегрим.

В принципе, беспокоиться особо было не о чем: большая часть магов Дилириса, а также их лучшие отряды сейчас играли в прятки с Паллидием — вот уж талантливый паренек! — а с пушками они уж как-нибудь сладят, что бы там Александер ни плел про великие перспективы огнестрельного оружия и разрушительную мощь пороха.

— Интересно, долго ли нам ждать условного сигнала? — пробурчал Изегрим, чтобы хоть как-то поддержать разговор.

— Не думаю, — подключился к их разговору третий собеседник — Устин Вентис собственной персоной.

К несчастью, ветророжденный в категоричной форме настоял на своем участии в грядущей атаке, и Корвус по какой-то одному ему ведомой причине согласился. Это не укладывалось в голове у Изегрима, тот считал, что персоны столь ценные, как их претендент на королевский престол, просто не имеют права рисковать здоровьем, участвуя в планах, откровенно говоря, попахивающих авантюрой, но кто его будет слушать?

"Если начнут стрелять, постараюсь заслонить его собой и утащить назад", — подумал Древний, оглядываясь.

Ровные прямоугольники конницы были готовы двинуться вперед по первому приказу: пять тяжело бронированных всадников в ряд с флагами Дилириса. Двадцать рядов. Личная гвардия его некоронованного еще величества, великолепные всадники Дилириса на восхитительных скакунах, облаченные в броню, укрепленную магией сковывания. Элитная тяжелая конница, которой всегда остро не хватало армии Дилириса. Именно поэтому гробить те немногочисленные сотни, что имелись под рукой, мягко говоря, не хотелось…

Но Корвус сказал: "верь мне" и Изегрим, как всегда, верил.

В этот момент Корвус прищурился и, отпустив поводья, вытянул вперед руку.

— Смотрите, это оно?

Изегрим напряг зрение и различил трепыхающийся над воротами белый стяг.

— Оно.

— Да, оно, — подтвердил Устин Вентис, убирая подзорную трубу. — Что ж, ваше величество, командуйте.

— Вперед! — приказал Корвус, вновь взявшись за поводья и осторожно ткнув бока коня пятками.

И они двинулись вперед, медленно, спокойно, с убранным оружием и поднятыми забралами шлемов. Как на парад.

— Господин мой, что происходит? — лейтенант Флавиан с ужасом смотрел на Сервуса, и в его глазах плескался страх вперемешку с надеждой. — Почему вы подняли белый флаг? Господин?

Сервус зажмурился, считая до десяти. Этот приемчик, показанный Орелией, помогал против порывов ярости. По идее, должен был работать и с неуверенностью. А капитан городской стражи в настоящий момент был так неуверен в том, что делает, как только это было возможно.

Он изменил присяге, предал законную правительницу Дилириса, собирался открыть ворота захватчикам.

"Все так, именно так, но есть нюансы, как говорится в одном похабном анекдоте!"

Сервус присягал не только хранить верность королеве, но и заботиться о жителях Сентия, причем их благополучие для него было заметно важнее, нежели радость венценосной сучки. Королева — тут Лариэс был совершенно прав — сама навлекла на себя беду, учудив какую-то совершенно безумную глупость.

"Ради чего, Господи? Зачем они сделали это? Они все сошли с ума?" — не раз и не два задавал он себе тяжелый вопрос и не мог найти на него ответа.

В действиях королевы не было никакой логики, она подставила Дилирис под сокрушительный удар, ответить на который страна попросту была не в состоянии. То, что часть армии еще не уничтожена, свидетельствует лишь об одном — Корвус действительно не хочет полноценной войны со своим старым другом Лорием Солумом — истинным правителем империи Аэтернум.

"Хотя какая, в самом деле, разница?" — подумал он, с трудом сдерживая дрожь в руках. — "Я сделал свой выбор. Не ради выгоды, а во имя жизней горожан!"

И он ни на единый миг не кривил душой. Сервус в чем-то был очень похож на Лариэса, собственно, поэтому они поддерживали неплохие отношения с полукровкой в бытность того капитаном гвардии принца. Оба — фанатичные служаки, жившие только своим долгом. Что ни говори, а один талант у королевы имелся — она умела подбирать людей, всем сердцем болеющих за дело. Вот только, увы, на большее Кэлисте не хватило мозгов, потому как в противном случае она ни за что не оставила бы его в городе без присмотра… Впрочем, откуда королеве было знать, что Лариэс выживет и станет свидетелем обвинения?

"Все преступники считают, что не совершили ошибок и замели все следы. И каждый раз что-то да остается. Не знаю уж, как она смогла избавиться от Кающегося и Целительницы, но раз их до сих пор не нашли, следует предположить самое плохое".

Они убили Орелию… Убили Ори…

Зубы Сервуса скрипнули.

Эти ублюдки прикончили святую! Ту, кто из года в год отдавала всю себя людям, ту, кто никогда не требовал с простых горожан ни единого медяка за лечение, ту, чьи усилия века назад позволили забыть о таких словах, как "чума" и "оспа"! Убили безжалостно, ради чего?

Очередной приступ ярости смел то хрупкое спокойствие, которое Сервусу удалось восстановить, но одновременно с этим красная пелена, на миг вставшая перед глазами, избавила его от сомнений и тревог, и капитан городской стражи повернулся к своему подчиненному.

Тот выглядел смущенным и напуганным, он не понимал, что происходит и ждал команд.

"Он верит мне. Они верят. И выполнят любой приказ. По крайней мере, я хочу надеяться на это".

Сервус открыл рот и хрипло выдавил из себя:

— Открыть ворота.

— Что? — лейтенант остолбенел.

— Я неясно выразился?! — проревел Сервус. — Открыть ворота, живо!

На долгий тягучий миг ему показалось, что Флавиан сейчас выхватит меч и бросится на своего командира. Но этого не произошло. Лейтенант отдал честь и проорал приказ подчинённым.

Заскрипели подъемные механизмы, и ворота медленно, но верно принялись отворяться.

"Половина дела сделана", — подумал Сервус, оглядывая стену.

На ней в совершенной прострации замерли как его городские стражники, так и немногочисленные гвардейцы, присланные заместителем Амандуса для усиления их позиций. Он буквально чувствовал оторопелость аркебузиров и пушкарей, их непонимание и неверие в происходящее.

А еще Сервус заметил нескольких людей, закутанных в темное, стремящихся к нему от другой секции стены.

"Этот парнишка, Лариэс, боялся, что Тени с легкостью выйдут на них и зарубят заговор на корню. Хе! Глупый юнец! Виконт так и не поверил, что в Сентии больше не осталось тех Теней, к которым он привык. Сколько из них погибло во время ночной атаки Охотника? А сколько раньше? Из тех же, кто остался всех более-менее толковых забрала с собой Мислия. Впрочем, этих двух вполне может оказаться достаточно для того, чтобы отправить меня на свидание с Господом".

А раз так, у него есть лишь несколько секунд, которые следует использовать правильно.

Сервус набрал полную грудь воздуха и заорал хорошо поставленным командирским голосом:

— Разоружить гвардейцев и Теней! Не стрелять! Защищать ворота! Слава его величеству Устину Вентису, истинному правителю Дилириса!

Так заговоры никто не делает. Это глупость. Нормальные измены и предательства совершаются тихо, незаметно, под покровом ночи. Ну или, на худой конец, за тридевять земель. Там, где все следы можно сбросить со скалы либо запечатать в бесконечных подземных переходах.

Орать же средь бела дня, глядя на приближающийся конный отряд, в высшей степени глупо. По идее, это не должно было сработать. Однако, сработало.

Он не просто так поставил на внешнюю стену самых тупых и исполнительных стражников, которых только сумел найти. Сервус, знавший имя каждого — каждого! — своего подчиненного, прекрасно понимал, как увеличить шансы на выживание, а заодно — помочь общему делу.

И как только последние слова сорвались с губ, воины принялись действовать, не думая, не рассуждая, подчиняясь приказу.

Мечи покинули ножны, алебарды слетели с плеч, аркебузы и арбалеты поднялись. И все это богатство повернулось в сторону верных королеве людей.

Две Тени, надо отдать им должное, попытались прорваться, но было слишком поздно — стражники приняли их и нашинковали в капусту буквально за несколько ударов сердца.

"Как просто взять столицу королевства", — подумал Сервус, наблюдая за тем, как первые всадники въезжают в город. — "Не понадобился даже осел, груженый золотом".

Он махнул лейтенанту рукой и направился вниз. Теперь следовало действовать очень быстро, если, конечно, они хотят пролить как можно меньше крови.

— Отправь вестовых на все посты, — коротко приказывал он, — пусть разоружают гвардейцев и оказывают всяческое содействие людям его величества и его союзников. Исполнять!

Лейтенант буквально растворился в воздухе, с такой скоростью он кинулся выполнять распоряжение капитана, а Сервус медленно спустился вниз, оказавшись лицом к лицу с тремя людьми. Устина Вентиса он знал, ну а про остальных слышали, наверное, даже младенцы.

Один — калека, лишенный левой руки, укрывший маской нижнюю половину лица, второй — ничем не примечательный мужчина средних лет с короткой стрижкой, не носящий никаких доспехов. Корвус и его кровный брат Изегрим. Древние.

— Приветствую вас в Сентии, ваше величество, — поклонился он Устину.

— Давно не виделись, Сервус, — спокойным голосом отозвался Вентис. — Вот уж не ожидал, что Лариэс сумеет соблазнить тебя идеей служения новому королю.

— Я служу не вам. — Получилось чуть резче, чем хотелось бы, но иначе Сервус не мог. — Я служу городу. Лариэс сказал, что вы гарантируете безопасность жителей.

— Конечно, я не собираюсь грабить собственную столицу, а войска его величества Корвуса славятся своей железной дисциплиной.

Сковывающий, все это время с интересом разглядывавший Сервуса, кивнул.

— Мы не только не будем грабить, но и поможем страже поддерживать порядок. Полагаю, это может быть полезно, — донеслось из-под платка, закрывавшего всю нижнюю половину лица.

Голос Древнего был откровенно неприятным, сухим и режущим, точно кромка ржавого ножа, но Сервусу почудилась искренность в сказанном, и капитан стражи понадеялся, что опыт не подводит его.

Сервус снова поклонился, глядя как все новые и новые конные сотни въезжают в ворота и устремляются вперед, ведомые, судя по всему, теми из воинов Устина Вентиса, что жили в Сентии раньше и знали местность.

"Что ж, времени они зря не теряют, уже хорошо".

— Полагаю, — произнес он, — нам нужно поспешить. Остальные участники заговора ожидают подкреплений.

— Изегрим, проверишь? — попросил, не приказал Корвус. — Ты самый быстрый из нас.

Невзрачный мужчина криво ухмыльнулся и слез с лошади, а в следующий миг… Сервусу от неожиданности очень захотелось протереть глаза. Еще секунду назад Древний стоял рядом со своим конем, и вот его нет. Пропал, растворился в воздухе. Капитан городской стражи на самой кромке восприятия разглядел лишь какое-то смазанное движение, и все кончилось.

Сервус моргнул.

"Проклятье, вот это скорость? А что мешало этому монстру просто перебраться через стену и поубивать нас всех"?

Ответ пришел сам собой, простой и очевидный, высказанный Лариэсом несколько дней назад: они действительно сдерживаются, потому что боятся большой войны.

На губах капитана проступила тень легкой улыбки.

"Что ж, быть может, я все-таки сделал правильный выбор". — Он посмотрел вперед, туда, где уже начинало звенеть оружие, затем перевел взгляд на подбегавшим за указаниями лейтенантам. — "А теперь следует собраться и доделать начатое!"

Когда к распахнутым воротам подбежал взмыленный стражник, Лариэс напрягся.

"Вот он, момент истины. Сейчас я узнаю, получилось или нет. Какой приказ будет отдан: открыть ворота или запереть их намертво и приготовиться к бою?"

Стражник, яростно жестикулируя, принялся выкрикивать команды. Приглядевшись, Лариэс понял, что это не солдат, а офицер — лейтенант городской стражи. Стало быть, приказ, полученный им, пришел непосредственно от Сервуса.

Товарищи слушали вестника, обступив того плотным кольцом, и на лицах воинов проступало все большее и большее удивление. У кого-то оно переходило в тупую покорность, но не у всех. Особенно однозначными выглядели лица дворцовых гвардейцев королевы, приданных стражникам для усиления. Или для контроля? Сложно сказать наверняка.

— Идем, — шепнул он девушкам и первым покинул убежище в проулке, стараясь, не привлекая особого внимания приблизиться к воротам, которые, возможно, сейчас придется защищать.

Скорее всего, передовые отряды армии Волукрима должны быть на подходе, вопрос лишь в том, сколь долго они будут добираться.

Покосившись по сторонам, Лариэс заметил, что одновременно с ним двигаться начали и некоторые из нищих, пробиваясь через толпу, заполонившую предвратную площадь.

Из-за царящего гама было решительно невозможно услышать, о чем же именно говорят солдаты, однако последнюю фразу, скорее даже яростный вопль, Лариэс услышал отчетливо:

— Изменник! — проревел один из гвардейцев, выхватывая меч, и это стало сигналом.

Оружие покинуло ножны, и буквально через несколько секунд возле ворот и на стенах закипело сражение.

Лариэс и не предполагал, что все может развалиться так быстро, что стражники вцепятся в глотки гвардейцев с таким остервенением. Впрочем, не все — больше половины встали на сторону дворцовой стражи, а значит, если ничего не предпринять, то в считанные минуты верные Сервусу люди будут мертвы, а ворота закроются.

— Вперед! — прокричал Лариэс, скидывая плащ и выхватывая клинок.

Он даже попытался бежать, не обращая внимания на дикую боль, рвущую ногу, но получалось неважно. Лира опередила Лариэса на два корпуса и первой пришла на помощь стражникам, за ней сразу несколько бродяг вступили в бой, стараясь нападать на верных королеве воинов со спины, и лишь после них виконт наконец-то оказался рядом с врагом.

Этого гвардейца юноша не знал, зато тот распознал его сразу.

— Щит принца? — воскликнул воин, машинально отбивая первый выпад полукровки. — Почему вы с ними? Вы…

— Изменник, — грустно договорил Лариэс, с легкостью отводя неуклюжую атаку и погружая меч горло. — Предатель, — добавил он, высвобождая оружие и атакуя следующего противника — сержанта городской стражи, вооруженного алебардой. — Ренегат.

Пускай нога и рука подводили юношу, пока что все шло на удивление неплохо. Тут, конечно, немало помогла и неожиданность — гвардейцы оказались совершенно не готовы к атаке с двух сторон, а потому скоротечное, но весьма кровавое сражение закончилось окончательной и бесповоротной победой верных Сервусу людей.

"Победой изменников, называй вещи своими именами", — подумал Лариэс, хромая вперед.

Стражники стояли растерянные и непонимающие. Лейтенант, принесший приказ, уже остывал, а потому — Лариэс буквально чувствовал это — требовался лишь небольшой толчок для того, чтобы они в панике разбежались или же, наоборот, вспомнили о клятвах верности. Стало быть, командовать!

— Быстро занять позиции на стенах! — закричал он, не давая солдатам опомниться. — Трое со мной, еще десяток в дозор на соседние улицы, исполнять!

И его послушались, не задавая вопросов и Лариэсу даже показалось, что в глазах солдат светится радость от того, что не нужно брать на себя никакую ответственность.

Шум и крики из Нижнего города стали заметно ближе, если все пойдет как надо, то уже спустя какой-то десяток минут передовые отряды Волукрима достигнут ворот!

Именно в этот момент к нему подбежали несколько разведчиков.

— Гвардейцы идут в атаку — с ужасом в голосе прокричал один из солдат.

— Конные?

— Да, господин.

"А вот это плохо", — подумал Лариэс, лихорадочно прикидывая, что же можно сделать. Его внезапное воинство, мягко говоря, не блистало талантами: несколько десятков стражников возле стены и на ней, пара дюжин оборванцев, переданных Сайорисом и неспособных к нормальному противостоянию и, конечно же, они трое.

Но выбора не было — ворота должны оставаться распахнутыми.

— К бою! — приказал Лариэс. — Набросайте что-нибудь хотя бы отдаленно напоминающее баррикаду!

Времени подготовиться у них не осталось. Уже спустя несколько минут первый всадник вырвался из узких лабиринтов улочек, а за ним последовала бронированная лавина.

Безусловно, использовать конницу в городе не самая лучшая идея, однако в текущих условиях не самая и плохая. Войска Корвуса прорвались через узкое бутылочное горлышко и растекались по улицам, вступая в сражение с защитниками. Они теряли темп, а значит, если заткнуть дыру и убедиться в том, что на стенах стоят верные люди, можно попытаться отсечь часть армии вторжения и истребить ее, лишенную подкреплений и помощи извне. Но в первую очередь следует заткнуть все бреши, которые только получится.

Лариэс не знал, как идут дела у Руфина, но полагал, что мастер-оружейник, взявший на себя ворота в Новый Город, сейчас худо-бедно в безопасности.

По-хорошему, следовало бросить все и бежать, оставив большую часть столицы людям королевы, никто не осудил бы его — Лариэс и так сделал больше, чем можно было надеяться. Но он не желал праздновать труса, просто не мог и все тут.

А потому, когда первый из рыцарей, высоко воздев меч над головой, оказался рядом с ним, юноша пригнулся, перенеся вес с больной ноги на здоровую, и ткнул противника мечом под мышку, туда, где не было металлических пластин.

Человек страшно закричал и повалился из седла, а Лариэс, не теряя ни секунды, занял его место и, пнув коня по бокам, развернул животное навстречу атаке.

"Надеюсь, лошадка не слишком умна", — промелькнуло у него в голове, — "иначе я сейчас отправлюсь в полет".

На его счастье, скакун подчинился, а потому юноша получил отличную возможность прикрыть Алиссию и Лиру крупом животного. Он парировал атаку одного из рыцарей, увернулся от меча второго, сам нанес удар, правда, не особо результативный, и снова парирование, блок, уклонение.

Увы, не имея щита, Лариэс просто не мог на равных сражаться с опытными и отлично экипированными рыцарями королевы, а значит, оставалось лишь одно — тянуть время, ждать подкрепления.

Рядом с ним падали стражники, ну а люди Короля Нищих разбежались, не выдержав натиска и уже спустя пару минут Лариэс вместе с горсткой выживших был прижат к воротам.

Трофейная лошадь заржала и повалилась на бок с арбалетным болтом в шее и Лариэс с трудом успел выпрыгнуть из седла, приземлившись при этом на раненую ногу.

Острая боль пронзила все тело, и он не сумел сдержать крик. Тотчас же к юноше метнулись два закованных в латы рыцаря, которое пусть и потеряли в скорости из-за толчеи и давки, но вполне могли растоптать его еще до того, как получится подняться на ноги.

Лариэс заскрипел зубами в порыве бессильной ярости.

"Если бы я только был чуточку сильнее"! — подумал юноша, пытаясь встать.

Безнадежно!

Нога окончательно отказалась повиноваться своему хозяину и единственное, что Лариэсу оставалось делать, так это смотреть на приближающуюся смерть.

Неожиданно перед ним возникла фигура Алиссии. Девушка закрыла товарища и вытянула вперед правую руку. А уже в следующий миг оба рыцаря рухнули из седел. Вместо шлемов у них красовались кровавые дыры, но Лариэс видел, что именно сотворила ученица Орелии.

— Алиссия, — прохрипел он, забыв даже о боли и сражении, кипящем вокруг.

Юноша был готов поклясться чем угодно, что из пальцев девушки выстрелили две сосульки, которые на сумасшедшей скорости устремились к врагам и обезглавили их, после чего — растаяли.

— Ты… ты… ты хладорожденная? Но как?

Лира помогла ему подняться и зло шепнула на ухо:

— Тише! Не болтай. Будем надеяться, никто больше не заметил!

— Прошу прощения, — пристыженно ответил тот, — просто…

— Все разговоры — после, — прорычала Лира и, убедившись, что полукровка стоит на ногах, бросилась в гущу сражения.

Алиссия же отошла чуть назад и поравнялась с Лариэсом, прислонившимся плечом к камню ворот.

— Надеюсь, никто не видел, — тихо прошептала она.

Лариэс кивнул. Он тоже надеялся на это. Весть о том, что одна из дочек Танмы каким-то образом сумела выжить, определенно не сулила ничего хорошего.

"Ситуация усложняется с каждым днем, но об этом мы подумаем после".

— Стой пока тут и не вздумай больше колдовать. — произнес он. — Я займусь ими. Бой еще не окончен.

В этом он был прав — защитники замка усиливали натиск, всерьез собираясь оставить за собой хотя бы четвертую линию стен.

Удары сыпались со всех сторон и Лариэс, чья нога уже не просто болела, а прямо-таки разрывалась от муки, сдерживал их из последних сил.

"Подкреплению неплохо бы поторопиться сейчас, если они хотят застать нас живыми", — невесело подумал он, отбивая очередную атаку. — "Проклятье, я больше не выдержу"!

И в тот момент, когда полукровка подумал об этом, в самую гущу схватки приземлился человек.

Сражающиеся не сразу поняли, что случилось, да и Лариэс сперва не поверил своим собственным глазам, и лишь спустя секунду он осознал, что же именно происходит и кто пришел на помощь.

— Кажется, я вовремя, — недобро усмехнулся Изегрим. — Это очень хорошо.