На страже чести

Глава 9

– У каждой восьмой женщины развивается рак груди, – Блэр стояла в передней части большого,

хорошо оборудованного зала. Он мог вмещать в себя несколько сотен человек, в мягких креслах,

обитых тканью и расположенных полукруглыми рядами, по принципу ярусов. Сегодня, он был полон. Ее аудитория состояла в основном из потенциальных спонсоров, и небольшого количества персонала больницы. После осмотра научных исследований в крыльях клиники, она провела последние 25 минут, говоря о болезни, которая убила ее мать, – Одна женщина умирает от рака груди каждые двадцать минут.

Кэм стояла в восьми футах сзади Блэр и немного правее. Старк занимала аналогичную позицию на противоположной стороне, выше сцены, около входа в задний коридор.

Maк и Фелиция находились в задней части аудитории с двух сторон от главного входа. Еще два агента стояли на страже в холле, а другие были размещены у входа в больницу со стороны улицы и у машины.

– Мы можем сделать эти цыфры меньше, – Блэр говорила уверенно, без бумажки, она наклонилась к аудитории, ее руки легли по обе стороны кафедры, а пальцы легонькооперлись на ее передний край, -

если у нас будет больше диагностического оборудования и больше спицифических процедур,

направленных на лечение опухоли, умрут гораздо меньше женщин, и гораздо больше смогут жить дольше и лучше. Она вышла из-за трибуны и уверенно направилась в центр сцены. Увидев это, Кэм быстро и незаметно сменила свою позицию, обеспокоенная действиями Б лэр в плотно переполненном зале, несмотря на то, что все находящиеся здесь были предварительно отобраны и идентифицированы. Для обеспечения безопасности на должном уровене требовались портативные и ручные металлоискатели, и, черт, намного больше людей, чем она имела в подчинении, но это было выполнимо только при осуществлении охраны президента и вице-президента. Находясь на публике,

Блэр была всё время уязвима, это была простая реальность и Кэм была вынуждена жить и иметь дело с этим. Единственная истинная защита для Первой дочери гарантировалась только тем, что те, кто охранял ее, могли физически оградить ее, в случае нападения. Поэтому требовалось, чтобы ее агенты были достаточно близки, и имели возможность встать между ней и угрозой.

– Исследователи в Институте Гюстава Русси, как и во многих аналогичных учреждениях, во всем мире, нуждаются в нашей поддержке, в частоности, в нашей финансовой поддержке, – Голос Блэр был сильным и твердым, как и ее взгляд, скользивший по аудитории и кратко останавливающийся на отдельных людях, создавая мимолетный, но мощный контакт, – Моей матери было 32 года, когда ей поставили диагноз рак груди. Ей было 33, когда она умерла. Душераздирающая трагедия – что один,

настолько молодой человек умерает, но смерть от этой болезни, в любом возрасте, смерть, которую

мы можем предотвратить – это трагедия слишком больших размеров. Пожалуйста, давайте объединимся для того, чтобы вместе вычеркнуть рак груди из списка убийц. Спасибо.

Под аплодисменты и одобряющий шепот аудитории, президент Института подошел к ней с протянутой рукой и признательно улыбаясь. Блэр повернулась к нему, одарив его своей грациозной улыбкой.

Она ощущала пульсацию в голове, а в горле у нее пересохло, но ей нужно было продержаться на высоком уровне перед публикой еще несколько минут.

– Спасибо, мисс Пауэлл, – сказал он и горячо пожал ее руку, – Мы чтим ваше присутствие здесь сегодня и ценим вашу поддержку.

Кэм в пол уха слушала трогательную заключительную речь. Большая часть ее мозга продумывала детали стратегии выхода. Блэр была крайне недовольна, что им пришлось воспользоваться запасным входом, чтобы попасть в больницу. Кэм знала свою возлюбленную слишком хорошо, и понимала,

что она не согласиться выйти тем же путем.

Когда зрители начали расходиться, некоторые из них устремились к сцене, чтобы перемолвиться словом с Блэр, Кэм встала еще ближе, на расстоянии всего нескольких футов. Старк зеркально повторяла ее движения. Только тот, кто смотрел бы очень внимательно, смог бы уловить их действия. Блэр говорила с членами персонала и потенциальными спонсорами более двадцати минут,

ее улыбка не дрогнула, оставаясь теплой и приветливой.

Кэм видела ее при исполнении множества государственных функций, и знала, что у нее есть огромный опыт, по части социальных и политических аспектов, необходимый для взаимодействия со всеми лидерами государств и городскими жителями. Несмотря на нежелание Блэр участвовать в политике Белого Дома и представлять администрацию своего отца, она была не просто хороша, но и преуспевала в этом. Кэм также знала, как эти функции сказываются на Блэр, особенно когда ей приходится говорить о чем-то личном, вроде болезни и смерти матери.

В 17:30, Кэмерон наклонилась поближе к ней и шепнула: – Пора, мисс Пауэлл.

Не поворачиваясь к Кэм, Блэр кивнула, приветливо улыбаясь очередному лицу. Пять минут спустя,

она поблагодарила президента Института и направилась к выходу.

– Было бы проще выйти через запасной выход. – Посоветовала Кэм, когда они начали движение.

– Блэр смотрела прямо перед собой, с неизменной улыбкой. – Конечно. Но я выйду через главную дверь.

Кэм вздохнула. За то время, пока они находились в здании, она успела урегулировать проблему слишком большой толпы, перед больницей и расставить команду нужным образом. Вероятно,

некоторые из нетерпеливых репортеров разъехались по другим делам, таким образом облегчив им задачу. Хоть ее и не радовало неконтролируемое поведение Блэр в отнюдь не идеальных условиях,

она не стала спорить, решив, что если продолжит давить, то лишь разозлит Первую дочь, не добившись результата. – Как пожелаете.

– Спасибо, Командир.

Они вышли в вестибюль и еще четыре агента Секретной службы подстроились под их шаг.

Казалось, не обращая внимания на тела, идущие в такт с ней, Блэр стремительно вышла из больших двойных дверей на залитый солнцем тротуар. Кэм отдала внешней группе несколько кратких приказов, в микрофон на запястье. Как только они вышли из Института, на них посыпались вопросы.

– Это правда, что вы спите с несколькими женщинами из вашей охраны? – сразу послышался резкий женский голос.

– Как вы себя чувствуете после того, как ваша любовница получила пулевое ранение, вместо вас?

Блэр заметно напряглась, но ее шаг не дрогнул и выражение лица не изменилось.

– Как вы думаете, ваше заявление повлияет на предстоящую выставку в галерее, в Нью-Йорке?

– Является ли ваше заявление просто рекламным трюком, чтобы продвигать свои художественные работы?

Когда Блэр замедлила шаг, Кэм взяла ее под правый локоть, – Пожалуйста, продолжай идти.

– Как вы думаете это повлияет на возможность переизбрания вашего отца?

– Белый Дом одобряет Ваш выбор?

– Мисс Пауэлл, – здоровый рыжий парень, в рубашке с коротким рукавом и мятых брюках подлез под веревку ограждения и протянул микрофон, – Почему Ваш отец не выступает за права гомосексуалистов, учитывая, что Вы – лесбиянка? Он надеялся сохранить это в тайне?

– Мой отец требует равных прав для всех, – Резко ответила Блэр, стрельнув глазами в его сторону.

Старк открыла пассажирскую дверь Пежо, когда Блэр оставалось пять футов.

– Я хочу сделать заявление, – Настойчиво сказала Блэр, пытаясь высвободить свою руку из хватки Кэм.

– Извини, – ответила Кэм, двигаясь вперед и твердо направляя Блэр внутрь машины, – Не здесь.

Когда Блэр оказалась внутри, Кэм скользнула в машину, садясь рядом с ней и загораживая ее от толпы. Звуки спусковых затворов фотоаппаратов и сыпящиеся вопросы звенели у нее в ушах, даже после того, как они отъехали от обочины.

Вздохнув, Блэр закрыла глаза, – Ну, это было весело.

Кэм не ответила. Она задержала ведущий автомобиль и последовала за резервным, чтобы удостовериться, что путь отхода был чист. Она не собиралась устраивать погоню по улицам Парижа со стаей чрезмерно-активных папарации, в надежде на еще один снимок с Блэр. Убедившись, что все в порядке, она повернулась к любимой, – Ты в порядке?

– Думаю, да, – тон Блэр был измученным, но повернувшись к Кэм она улыбнулась, – Это не было неожиданностью. Я просто немного устала.

Кэм потянулась, сквозь пространство между ними, взяла руку Блэр и нежно сжала ее, – Я люблю слушать, как ты говоришь. Я знаю, как это сложно для тебя, но я могу сказать, что ты достучалась до аудитории. Ты сделала нечто стоящее сегодня, Блэр.

Удивленная и тронутая, Блэр хрипло шепнула, – Спасибо. Спасибо за понимание того, что это для меня значит.

– Я сожалею о резких изменениях в плане…

– Да ну? – спросила Блэр, больше любопытствуя, чем критикуя.

– Нуу -да, и нет, – Кэм пожала плечами, – Я сожалею, что расстроила тебя, но я сделала бы то же самое снова, при подобных обстоятельствах.

– Конечно сделала бы, – губы Блэр приподнялись в полуулыбке, когда она сдаваясь, покачала головой, – Я не знаю, почему я удивляюсь каждый раз, когда ты ведешь себя так, когда я должна была уже привыкнуть к этому. Я никогда не встречала женщину, которую была бы не в силах контролировать.

Бровь Кэм задралась в изумлении, – Значит вы просто не заметили этого, мисс Пауэлл. Но вы

изменили всю мою жизнь.

– Вы не должны говорить такие вещи при подобных обстоятельствах. Это заставляет меня хотеть поцеловать вас…помимо прочего.

– Подумай, что я имею в виду? – Кэм ухмыльнулась, – Мое мышление явно неадекватно.

– Это врядли, – Пробормотала Блэр, думая о том, как легко Кэм транспортировалась из роли ее возлюбленной, в роль начальника ее охраны. Эта перемена одновременно и разочаровывала ее и заставляла чувствовать себя бесповоротно влюбленной. Эмоции создали паузу, – Ты знаешь, это было просто открытием для журналистов.

– Я знаю, – мрачно признала Кэм, – И я ненавижу то, как это действует на тебя.

– Вероятно, будет лучше, если я соберу пресс-конференцию и просто отвечу на их вопросы.

Кэм покачала головой, – Я не уверена в этом. Это бы значило просто отдать тебя им на растерзание и нет никакой гарантии, что вопросы прекратятся. Ты – новость часа и так будет до тех пор, пока не появится что-то еще, что перебьет твои рейтинги. А до тех пор, я думаю, тебе следует продолжать вести себя как обычно и стараться обходить эту тему.

Блэр потерла виски и вздохнула, – Я подумаю над этим. Боже, помоги мне, я думаю, я должна поговорить с Люсиндой.

– Хорошо. Если ты так чувствуешь, то ты должна это сделать, – Кэм придвинулась ближе и обвила рукой талию Блэр, – Но не сегодня, ок? Отпусти это на сегодняшний вечер.

Блэр позволила себе на секунду опустить голову на плечо Кэм, но потом сразу выпрямилась и отодвинулась, – С удовольствием.

– У тебя есть планы на вечер?

Блэр насмешливо взглянула на нее, – Я надеялась провести вечер с тобой.

– Мне нужно сделать несколько звонков, когда мы вернемся в отель, но потом я приду и мы обсудим это.

Заинтригованная неоднозначностью в голосе своей, обычно прямолинейной возлюбленной, Блэр только кивнула, когда автомобиль подкатил ко входу в отель, – Звучит неплохо. Мне надо выпить пару таблеток аспирина и прилечь на несколько минут.

– Хорошо, – Кэм легонько коснулась щеки Блэр, – Увидимся через час или около того.

Прошло чуть меньше двух часов, когда Блэр услышала стук в дверь. Кэм ждала на пороге, одетая в повседневные темные хлопковые брюки и рубашку поло, под голубым блейзером. Блэр пригласила ее внутрь и склонила голову, оценивающе оглядывая возлюбленную.

– Мне нравится, когда ты расслаблена.

Кэм ухмыльнулась, глядя на Блэр, в мягких хлопковых штанах и шелковом топе, с глубоким Т-

образным вырезом, – Ты тоже выглядишь очень расслабленной, – Она притянула Блэр за талию и поцеловала, – Ммм. И слишком хорошо пахнешь.

– Вот что значит сила сна и горячей ванны, – Блэр откинулась назад, положив руки на плечи Кэм.-

Что вы задумали, Командир?

– Это, – Кэм уткнулась в шею Блэр и поцеловала ее у основания.

– Помимо этого.

Кэм рассмеялась, – Захвати куртку и идем.

– Куда мы идем? – Поинтересовалась Блэр.

– На улицу.

– Как будто на свидание?

Они обе хорошо понимали, что свидания для них были невозможны.

– Что-то вроде того.

– Скажи.

Кэм медленно покачала головой, с озорным блеском в глазах, – Неа.

Блэр сузила глаза, – Я не люблю игры, Кэмерон.

– Правда? – Кэм снова приблизилась к ней и, слегка прикусив, потянула мочку ее уха, вызвав тем самым средний звук между стоном и рычанием, – Я никогда не замечала этого.

– Я думала, ты наблюдательна, – ответила Блэр, скользнув рукой меж бедер Кэм и прижимая руку.

Кэм выдохнула, а ее ноги ослабели, – Христос.

– Извини. Что это было?

– Если ты не прекратишь это, – выдавила Кэм сквозь стиснутые зубы, – Я буду не в состоянии ходить

и ты так и не узнаешь, куда мы собирались пойти.

– Хммм, – Блэр размышляла, поглаживая пальцами Кэм между ног, – Жестокий выбор.

– Пожалуйста. Я хочу пригласить тебя, – Кэм поцеловала любимую в ушко, – А после, ты можешь мучить меня столько, сколько тебе вздумается.

Смеясь, Блэр убрала руку, – Значит теперь у нас сделка.

Одна из поразительных вещей, которые Старк открыла для себя в Париже – в этом городе очень поздно темнеет, даже по сравнению с летними вечерами дома. Она вошла в вестибюль отеля Рене,

чуть позже 8. В это время небо над улицами было осыпано золотым сиянием, предшествующим наступлению пурпурных сумерек. Команда была в Париже чуть больше четырех дней, но график Цапли был настолько плотным, что промежутков времени между ее передвижениями практически не было. Этот вечер был у нее первым полностью свободным. К ее огромному удивлению, Командир отвела ее в сторону и сказала, чтобы она не возвращалась до завтрашнего полудня. Когда она попыталась протестовать и начала говорить, что может выйти в следующую смену, в 7 утра,

Командир просто ответила: «Отдохните, Старк. Я хочу, чтобы завтра вечером вы были на позиции».

Она приняла благоразумное решение не спорить дальше и поспешила в свою комнату, где жила с Фелицией Дейвис.

– Где пожар? -Спросила Фелиция, когда Старк с разбегу влетела в двухкомнатный номер.

– У нас изменения в графике и я не работаю сегодня ночью.

– Фелиция выгнула бровь, – Правда? Повезло тебе. Я как раз собиралась пойти погулять. Не хочешь присоединиться?

– Ох…

Смеясь, Фелиция покачала головой, – Не важно. Я так понимаю, у тебя есть планы.

Обсуждение личной жизни было для Паулы ново, потому что она никогда не говорила о ней раньше. Ей очень нравилась Фелиция. Однако, вдобавок к ее природной сдержанности, она не была уверена, что может обсуждать ее отношения с Рене. Одним делом было признаться в своем собственном интересе к другой женщине, что могло иметь последствия для ее карьеры, но совсем другое – сделать это, относительно Рене.

– Извини, – спокойно сказала Фелиция, – Я не хотела поставить тебя в неловкое положение.

– Нет, это ты меня извини, – Старк напомнила себе о том, какую важную роль сыграла Фелиция в успешном завершении их последней операции, и что более важно, какую моральную поддержку она оказывала ей, пока Рене была в больнице, а С тарк была практически разбита, – Я собираюсь провести этот вечер с Рене.

– Конечно, я должна была догадаться. Надеюсь, вас ждет чудесная ночь.

– У меня не так много опыта, как в дружеских, так и в любовных отношениях, – тихо призналась Старк, – Это не относится к тебе лично…то, что я не рассказываю.

Фелиция улеглась на диван и скрестила ноги, уложив одну длинную, изящную руку на согнутое колено, – Я не думаю, что эта работа особо благоприятна для дружбы. Здесь столько секретов,

которые мы обязаны держать, что мы забываем каково это – открываться другим людям.

Кивнув, Старк вытащила стул из-под стола и села, с новым интересом разглядывая женщину, в

компании которой проводила ежедневно по много часов, – Я никогда много не думала об этом, но ты права. Мы проводим целые дни с кучкой людей, неделю за неделей. Но мы никогда не говорим ни

о чем другом, кроме этой работы. Это делает нас…одинокими.

– Да, делает, – Фелиция вздохнула, – Я думаю Рене превосходная женщина. Надеюсь у вас двоих что-

нибудь получится, если ты хочешь этого.

Старк усмехнулась и покраснела, – Это то, чего я хочу… больше чего бы то ни было вообще. – Ты влюблена. М огу себе представить, как легко влюбиться в тебя.

Брови Старк взлетели до небес, а ее рот приоткрылся, – Ох…

– Нет, ты в абсолютной безопасности, – Смеясь добавила Фелиция, – Я не открыта для отношений, а даже если бы и была, хоть ты чертовски обаятельна, все же, я предпочитаю мужчин.

– Я вроде думала, что ты и Мак…, – Старк повела плечом,- Это запретная тема?

Темные глаза Фелиции помрачнели, – Нет, не запретная. Это просто невозможно. Я не думаю, что

отношения на работе это очень хорошая идея.

– Это сложно.

– Да, и ты знаешь, для женщины, которая хочет как-то продвинуться в этой системе, не лучшая мысль – спать со своим начальником.

– Значит это не потому, что он тебе не нравится?

– Наоборот, – тихо сказала Фелиция, будто говорила это самой себе, – Он нравится мне слишком сильно.

– Знаешь, я еще не говорила Рене, что свободна. У нас нет каких-то конкретных планов…так что ты можешь присоединиться к нам за ужином или что-то вроде того.

– О, нет, я не думаю так, – Фелиция подарила Старк любящую улыбку, – Иди к своей девушке и проведи шикарный вечер.

Поднимаясь на лифте, Старк очень нервничала, думая о том, что ждет ее сегодня. «Шикарный вечер. Как может быть иначе? Я иду к Рене». Сдержав слово, данное ей, во время работы Старк не думала о том, что было утром, об их поцелуе и о том, что между ними могло быть больше него. Но сейчас она была свободна и все что было в ее голове – это воспоминания о том, как Рене лежала на ней, о мягкости ее губ, теплоте ее кожи и будоражащем ощущении на себе ее тела. Сильное волнение восходило откуда-то из глубин ее плоти и концентрировалось внизу живота, нарастая и заставая ее

врасплох. К тому моменту, когда она постучала в дверь гостиничного номера, она уже дрожала от нетерпения.

Рене открыла дверь и взглянув на Старк издала негромкий стон, – Боже, как ты хорошо выглядишь, -

Затем она, протянув руку, взяла за руку Старк и аккуратно втянула ее в номер.

Закрывая дверь ногой, она обняла обеими руками плечи Паулы и подавшись вперед, поцеловала ее.

Рене оставила между ними пару дюймов пространства, опасаясь, что если их тела соприкоснуться,

она не сможет отпустить красивого Агента до тех пор, пока они не окажутся в постели. Словно почувствовав нерешительность Рене, Старк опустила обе руки на ее бедра, но оставила между ними прежнюю дистанцию. О на позволила своим губам передать глубину ее желания, лаская ими губы Рене, поглаживая и исследуя их, до тех пор, пока из уст обеих не начали раздаваться стоны. Они тяжело дышали, когда Старк слегка отстранила губы и шепнула: – Как же здорово видеть тебя.

– Да, – выдохнула Рене.

– Ты хочешь…поужинать или что-то в этом роде?

Рене оперлась лбом о лоб Старк, перебирая пальцами ее волосы на затылке и продолжая нежно ласкать ее.

– Есть одна вещь, которую я хотела бы сделать прежде.

Старк вопросительно взглянула на нее, – Какая?

– Я хочу посмотреть Париж.

– Всего то?

Рене кивнула.

– Это может занять всю ночь, а может и дольше.

Рене рассмеялась, – Ты устала?

– Я так не думаю, – Старк провела пальцами по щеке Рене и вдоль линии ее челюсти, – Когда я с тобой я не чувствую ничего, кроме тебя.

Губы Рене приоткрылись в смеси удивления и удовольствия, – Тебе лучше ничего не говорить, до тех пор, пока мы не выйдем из этой комнаты. Потому что каждый раз, когда ты говоришь что-то вроде этого, я хочу только одного-оказаться голой в постели, вместе с тобой.

Старк открыла было рот, но Рене быстро положила пальцы на ее губы, – Тшш, я серьезно, – Веки Рене потяжелели, когда она почувствовала мягкий поцелуй Старк на ее пальцах, – Это плохая идея, -

с огромным усилием она сделала шаг неслушающимися ногами, отойдя на безопасное расстрояние, -

Я иду за своей курткой и мы идем смотреть Париж. – Все что ты хочешь. Все, что угодно.