Наблюдатель

Эпилог

Семь километров к северо-западу Дира, столицы Дорана.

Рыцарская академия имени графини Лорелеи дэ Костаэль.

Пятый учебный класс для рыцарей младшего звена.

12:50.

— На этом урок истории окончен, — с лёгкой улыбкой выдохнул хриплый женский голос.

Зазвонил колокол, объявляя перемену. Солнце пробивалось в широкие окна, освещая длинные деревянные парты и скамьи, на которых ютились дети. Хотя какие дети — многим в этом году пятнадцать, и совсем скоро они заменят деревянный меч на настоящий стальной, пускай и облегчённый. А перо и пергамент оставят навеки в этом классе, позабыв бесконечные лекции на тему истории, языков и географии. Им предстоит взяться за изучение тактики и стратегии, построений, формаций и отдельно — бестиария. Кажется, месяца три назад вышло двадцатое издание этого толстенного манускрипта, в этот раз с картинками. Поговаривают, что иллюстрации были нарисованы вручную в самом Ливиграде, возвышая цену важнейшей для рыцаря книги до небес. Впрочем, каждая рыцарская академия Дорана заранее оплатила с полсотни экземпляров, дабы выдать их лучшим из младших учеников.

Учитель смотрела на детей, чьи глаза блестели, а тела застыли, не в силах двинуться с места. Никто не хотел уходить — по крайней мере, не с этой лекции. История была скучной, пока рассказывала о событиях до Великой Катастрофы. Как только курс доходил до неё, посещаемость пробивала потолок: в классе не хватало места для желающих узнать о том, что изменило их мир навсегда. Конечно, эти лекции проводились в открытую, позволяя любому случайному гостю зайти и послушать. Сегодня, правда, класс полностью состоял из детей. Зеленокожих, остроухих, низеньких с крепкими шеями и уже пробивавшейся бородкой… Самых разных.

Никто не спешил на перемену, хотя на обед подавали, кажется, имперскую запеканку.

Взгляд учителя соскользнул с детей, мельком оглядывая каменные стены с витражами, застеклённые шкафы из морозного дуба, в которых покоились учебники и письменные принадлежности. Затем вернулся к толстому учительскому столу, оглядывая вспухшие вены на сморщенных ладонях. Ученики тихо, стараясь не отвлекать наставника, спрятали в сумки перья и закрытые чернильницы. Последними туда отправились свёрнутые листы пергамента, исписанные с обеих сторон. Почти каждый ребёнок записывал что-то для себя, а кто-то даже зарисовывал какие-то моменты, ориентируясь на слова учителя.

В дверь деликатно постучали. Повернув голову, учитель поприветствовал своего заместителя кивком.

— Прошу прощения, — с пониманием оглядывая замершую аудиторию, протянул молодой мужчина. — Вас вызывает директор.

— Уже иду, — выпрямилась женщина, мотая головой. Её обуревала ностальгия — в конце концов, она уже давно не вспоминала события тех лет. Густые русые волосы давно стали седыми, а шрам, едва заметный на правой щеке, очень просил, чтобы его почесали.

Дети, поднявшиеся с лавок, поклонились, молча прощаясь с учителем. Улыбнувшись и помахав им напоследок, женщина покинула класс, направляясь по деревянному полу коридора вперёд, к винтовой лестнице. За её спиной оставались портреты — великих воинов и магов, так называемых важных исторических личностей. У одного портрета она остановилась, качая головой. На неё смотрела молодая девушка с яркими зелёными глазами и засунутыми в карманы камуфляжной куртки руками. За девушкой, поблёскивая забралами шлемов, стояли солдаты с автоматами наперевес. Стройная, ровная шеренга. Учитель усмехнулась, осторожно погладив шрам на картине. Повернулась, проходя дальше и поднимаясь на лестнице на пятый этаж.

Мимо неё стайкой пробежали девочки, наперебой обсуждая монстров, которых хотели приручить. За ними — целая орда мальчиков, выкрикивавшая что-то пафосное.

— Первый меч — меч героя! На тебе, чудовище!

— Да! Так его!

— Ха-ха!

Женщина тихонько рассмеялась, выходя в новый коридор с двойной дверью в конце. Здесь висели всё те же портреты, разбавленные пейзажами и городскими видами. В одном из них узнавался портовый город с хорошо заметной башней из блестящего серебряного камня, светившейся на полотне, будто маяк. В другом поблёскивал разноцветными крышами домов парящий над огромным зелёным полем Ливиград, запечатлённый ещё в те времена, когда он возвышался высоко-высоко над землёй.

Солнце било в окна, а при взгляде в них открывался тренировочный полигон с ребятами постарше, колотившими соломенные чучела. В их руках были настоящие мечи, но никому из будущих рыцарей почему-то не удавалось отломить от манекенов хотя бы соломинку. Чуть правее упражнялся в стрельбе из лука другой класс, за которым внимательно следил остроухий силуэт. Временами он отлипал от берёзы, подходя к одному из учеников, чтобы отвесить тому подзатыльник. Затем снимал с груди свой лук, медленно натягивая тетиву и отправляя стрелу, оставлявшую за собой зелёноватый след, в десятку.

Наконец, учитель приблизилась к двойным дверям, дёргая одну из позолочённых ручек, а затем переступая порого кабинета директора. Высокий потолок с магической люстрой, несколько образовывавших квадрат кожаных диванчиков для гостей и прямоугольный стол с мягким креслом-качалкой встретили вошедшую знакомым запахом медицинских трав. Высокая, одного роста с учителем, фигура повернулась от окна, что блестело прямо за рабочим столом. Прошелестели серебристые волосы, а взгляд алых глаз, что были ярче солнца, остановился на учителе. Лицо директора расплылось в улыбке.

Две женщины крепко обнялись, занимая один из диванчиков, в центре формации которых стоял низкий стеклянный стол с наполненной розами вазой и чайным сервизом.

— Как тебе новое рабочее место? — проведя рукой над чайником, спросила директор. Из носика тут же покатил пар, и женщина, аккуратно разлив ароматный напиток, сама передала кружку учителю.

— Здесь куда лучше, чем в Сенстонии, — хмыкнула Ирис, отпивая тёмный фруктовый чай. — Дождь каждый день не идёт, да и от города недалеко.

— Знала бы ты, какого геморроя мне стоило тебя перевести, — хмыкнула Лорелеи, делая пару глотков. Затем вздохнула, качая головой. — Тебя упорно не хотели отпускать. Мне пришлось писать заявление лично Второму Советнику, чтобы получить официальное разрешение.

— Видимо, я охеренный преподаватель, — пожала плечами учитель, ставя кружку обратно на стол. — Но ты же позвала меня не ради чаепития.

— Верно, — кивнула директор, оставив свою кружку висеть в воздухе. Её лицо практически не изменилось за всё это время — маги вообще плохо стареют. А маги крови — ещё медленней. — Ходят слухи, что в Дире завелись культисты.

— О-о, — удивлённо протянула Ирис, хотя её хищный оскал говорил совсем не об удивлении. — Ещё и в самом сердце Дорана. Что-нибудь конкретное известно?

— Нет, — помотала Лори головой, повернув голову на свободный диванчик напротив. — Фарион, будь так добр.

Ворох золотых молний вспыхнул на левой стороне дивана, на который смотрела директор. Вытянув пухлые ноги с острыми когтями вперёд, чтобы не испортить мебель, постаревшая грозовая сова приветственно щёлкнула клювом, вежливо поклонившись гостье. Ирис поклонилась в ответ, вставая и опускаясь рядом с Фарионом, чтобы тут же начать поглаживать того по жёлтым перьям. Тот довольно заурчал, почти сразу же разворачиваясь, падая всем телом на колени учителя.

— Фарион, — строго сказала Лорелеи, и грозовая сова дёрнулась, с сожалением двигая головой туда-сюда, чем вызвала переливчатый смех у Ирис. — Я понимаю, что вы давно не виделись, но пожалуйста, давай ты сперва расскажешь, что у нас творится.

— Oui, madam, — высокий мужской голос сорвался с клюва, сопровождаемый хлопнувшими крыльями. — Предположительно, культисты осели в канализации, в подземной части столицы. Всё же город патрулирует стража с поисковым магом в каждой группе. Любой след прозрачного или белого эфира сразу же выдал бы наших бывших fanatiques. Хотя, быть может, и не бывших. Я их как-то не слушаю, ma parol.

— Дир большой… — задумчиво протянула учитель, откидываясь на спинку дивана. — Даже если запустить в канализацию стражу, все входы и выходы не перекрыть.

— А если дадим им сбежать, они появятся где-нибудь снова, — покивала Лорелеи, поправляя непослушные серебристые волосы. — Поможешь? Золотом не обижу.

— Я бы и за бесплатно этих мразей вырезала, — прорычала Ирис.

— Будьте осторожны, — опустил голову Фарион. — Среди них ещё остались те, кто помнят, что вы сделали с Его Святейшеством, madam.

Перед глазами Ирис встала картина, которую она лелеяла в памяти, как одно из самых приятных воспоминаний. Развалины храма, отутюженные артиллерией. Отделения штурмовиков, выводящие священников на городскую площадь. Тысячи ленточных василисков, выпрыгнувших из подземной части религиозного убежища, и тяжёлая поступь низкого, крепко сложенного седого мужчины. Она убивала его медленно, на глазах у собравшихся зевак. Сперва, разумеется, дав вкусить яд чудовищ, которыми он управлял. Алая кровь, казалось, могла собраться в целую реку — столь много её было выпущено в тот далёкий день. Жаль, что всех приспешников церкви Единого Бога Ирис прикончить не удалось. Часть сбежала, часть, что составляли, в основном, жрецы, сдалась властям, рассеявшись по Крэйну в роли поисковых магов в рядах стражи.

Шрам на её лице вспыхнул тёмно-зелёным. Потрепав Фариона за клюв, Ирис улыбнулась Лорелеи.

— Когда выступаем?

Иногда нужно не забывать, чтобы не повторить ошибки прошлого.

Юго-западные земли Золотой Империи.

Побережье перед городом-героем Крил.

14:00.

Тихий плеск чёрных волн, шорох песка, голубое безоблачное небо и одинокая фигура в чёрном облачении, глядевшая на спокойный океан. Впереди возвышались горы, острые пики которых освещало полуденное солнце. Старик, легонько вздохнув, опустился на мокрый песок, позволяя волнам окатить босые ноги. Лицо, покрытое морщинами, исказилось в чувствах печали и ностальгии. Мужчина снял свёрток со спины, положив его к себе на колени. Развернул, позволяя солнечным зайчикам прыгнуть в узкие карие глаза. Блеск стали вдруг пропал — светило спряталось за горы. Осторожно подняв то, что осталось от некогда легендарного оружия, человек погладил сломанное лезвие, отозвавшееся холодом.

— С днём рождения, глава, — прошептал старик, с силой воткнув сломанную катану в песок рядом с собой. Затем, повысив голос, продолжил. — Я давно вас не навещал… Знаете — семья, работа… Кому-то нужно пинать Легион, чтобы он не загибался. Хотя в последнее время работы всё меньше… Спокойные времена наконец-то наступили.

Океан понимающе всколыхнулся, окатив мужчину солёной водой. Проведя ладонью по лицу, старик улыбнулся, кивая волнам.

— Больше никого не нужно убивать, глава. Никто больше не страдает без еды и воды, никого больше не мучают в клетках, не продают, как скот… Мы покончили с рабством. Буквально в прошлом месяце накрыли последний чёрный рынок… Такая резня была — вы бы видели! Ах… — старик выдохнул, собираясь с мыслями. — Сад? Мне жаль, но Сада, которого вы знали, больше нет. Разбежались, кто куда. Крон, кажется, нянчит правнуков где-то в Железных Горах… А ваша боевая подруга теперь лидер союза орочьих племён. Целое новое государство создали, представляете?

Океан прошелестел волнами, словно тихонько трогая мужчину за плечо.

— Мы… Счастливы, глава, — горячие слёзы капали на песок, растворяясь в нём. — После всего, через что прошли… Мы это заслужили. Я хочу, чтобы вы знали — это случилось в том числе благодаря вам. Спасибо… — старик поднялся, приходя в себя. — Спасибо, Йоран. Я передам привет Лори. И… Не теряйтесь, ладно? Вы знаете… В суматохе.

Мужчина развернулся, удаляясь по песку прочь. Поднявшись повыше на холм, замер, сжав кулаки. Обернувшись к океану, старик успел увидеть, как очередная волна накрыла берег, скрывая всего на миг сломанную катану у края плескавшихся вод. А как только они отступили, оружия на берегу более не было. Маркус поклонился, прощаясь со своим учителем и старшим по званию. Выпрямившись, вздохнул. Потом развернулся, чтобы уйти восвояси, не оглядываясь.

Океан был тих, а солнце, вновь выглянувшее из-за гор, заставило пену на чёрных волнах вспыхнуть белым заревом.

Иногда нужно помнить, чтобы обеспечить бессмертие тем, кто этого заслуживает.

Нам'ярр.

Южный край континента, названного Авророй.

Триста километров от ближайшей деревни.

18:24

По барханам, утопая по колено в горячем песке, двигалась фигура в бежевом пальто, чья длинная тень убегала далеко за её спину. Недолго было до заката, поэтому она, плюхнувшись на вершине песчаного холма, с хлопком вынула из фляги пробку, прикладываясь к остаткам воды. Утерев губы и вернув флягу на место, женщина поправила очки, вглядываясь в пустыню, развернувшуюся перед ней. Ветер плевался в лицо песчинками, но она смотрела вперёд, не моргая. На её лице сама собой расплылась дикая, почти безумная улыбка. Повинуясь движению ладоней, одетых в чёрные тонкие перчатки, тень за спиной женщины расширилась, закрывая её от всё ещё палящего солнца.

Выдохнув, Анко разлеглась на песке, закрыв глаза.

— Не меня ищешь? — раздался весёлый мужской голос прямо над ней.

Анко вздрогнула, вытягивая руки вперёд, но схватить ей удалось лишь воздух. Открыв глаза, она не увидела перед собой ничего, кроме всё той же пустыни. Сплюнув, женщина вернулась к отдыху, проворчав что-то про грёбанные галлюцинации. Стояла нещадная жара, но тень, скрывшая фигуру, позволяла песку и воздуху в пространстве медленно но верно остывать, будто на этой части пустыни наступила внезапная ночь.

— Два века прошло… — выдохнула она, более не улыбаясь. — Почти два века, Фолл. Ты уже вернулся однажды — так почему не возвращаешься снова..?

Ответом ей стал ветер, шевеливший песок вокруг.

— Засранец. Придурок. Лжец. Скотина!

Ответа всё ещё не было.

— Ох… — помотала головой Анко, поворачиваясь набок. — Нигде нет твоего следа. Я искала везде — в пустошах Золотой Империи, на дальних островах Сенстонии, на краю Ливиграда… Теперь и здесь провал. Если ты меня специально избегаешь, то шутка как-то затянулась!

Её крик эхом разошёлся по пустыне. А ответа всё равно не поступило.

— Пошёл ты, понял?! — вскочив, продолжила восклицать женщина, ни капли не постаревшая. Монарх Ночи был бессмертен — покуда в его тени ещё были пленённые души. — Всё, сдаюсь! Пойду напьюсь где-нибудь под Железными Горами. А ты и дальше прячься…

И снова — тишина. Громкая, почти орущая в уши. Анко вздохнула, пряча ладони в карманах пальто.

— Было весело, Фолл. С тобой и Садом… Вы, ребята, не давали мне заскучать. А теперь мир стал таким пресным, что аж тошнит… — она пнула песок под ногами, выругавшись. — Хотя оно, наверно, правильно. Ты же к этому стремился? Ну, поздравляю, блин… Золотой век, как-никак. Может, даже золотое тысячелетие, как пойдёт. Хэппи, мать его, энд!

Тяжёлый вздох вырвался из груди Анко, но она более не проронила ни слова, спускаясь с бархана вниз, в обратную сторону. Тень, прятавшая фигуру, следовала за ней немым стражником и наблюдателем. Через полчаса фигура удалилась настолько, что разглядеть её не представлялось возможным. Пустыня шуршала песком и завывала поднявшимися ветрами, не желая более слушать чародейку.

Иногда нужно отпускать, чтобы не тяготить собственную душу.

Западные земли Сенстонии.

Три километра к юго-востоку от Фарэя, портового города.

Главный зал волшебной башни из серебристого камня.

22:00.

— Интересно… — прошелестел голос, сотканный из множества других. — Использовать ветвь Иггдрасиля таким способом…

— Весьма удобное изобретение, — отозвалась кудрявая фигура, что держала ладони на трости перед собой. — И свет, и тепло в любое время суток, почти навечно.

— Гм… — вторая фигура отошла от камина, опускаясь на одно из двух бежевых кресел. — Что ж. Нашёл что-нибудь?

— Хаоса Бездны здесь, к сожалению, нет, — печально блеснул бирюзовыми глазами дракон. — Мы можем отправиться в Доран…

— Нет нужды, — поднял ладонь Господь, останавливая Ская. — Если они не использовали эти чары до сих пор, то не используют и впредь.

— Вы уверенны? После того, что случилось с Его Святейшеством…

Бог тяжело вздохнул, сложив ладони в замок.

— У них есть такая поговорка — чему быть, того не миновать. Смерть главы моей церкви была лишь вопросом времени… Я не держу на дитя зла. Пойдём, Скай. Мы исчерпали местное гостеприимство…

Из теней, образованных рыжим огнём камина, на фигуры смотрели маленькие существа с кухонными ножами в крохотных ладошках. Та из них, что покрупнее, с золотыми волосами, падавшими ниже плеч, топнула ножкой, поддерживая слова Господа. Быть может, архимага давным-давно здесь нет, но её подчинённые будут поддерживать эту башню в чистоте и порядке до конца своих дней. А феи живут долго — большинство переживает даже величайших среди волшебников.

— А что до последнего героя? — поднялся с дивана вслед за Господом дракон. — Я уже давно ищу его по Крэйну…

— М? А, не стоит, — вдруг рассмеялся Он. — Это дитя выбрало собственный путь. Как и раньше, этот путь не похож ни на какой другой. Ты же знаешь, что время в Крэйне течёт в несколько десятков раз быстрее, чем в других мирах?

— Что? — поперхнулся Скай воздухом, не понимая, о чём говорил Бог.

Тот рассмеялся вновь, шагая в раскрытый овал синего портала.

Иногда нужно прощать, чтобы сохранить душевный покой.

Северные земли Золотой Империи.

Сто двадцать два километра к востоку от руин Мортиса, пограничного города.

Пустоши.

00:59.

— Напомни мне адрес.

Серый песок, гулявший по голой земле, дрогнул, складываясь в слова.

— Ага. Спасибо, я понял. Сперва к себе, потом к тебе… Как договаривались.

Серый песок смёл ветер, но на место предыдущих слов пришли другие.

— Нет… Нет, не думаю, что вернусь. Я со всеми давно попрощался…

Серый песок дёрнулся, изменяя свою форму.

— Конечно. Если кто-то вдруг найдёт… Ты уж посмотри, чтобы она попала в надёжные руки.

Серый песок изменился в последний раз, складываясь всего в два слова.

— Да… До встречи, друг. Я никогда не забуду, обещаю. Ни тебя, ни этот мир.

Серый песок прыгнул на поднявшийся ветер, сливаясь с частичками себя же в нём.

Фигура, набрав в лёгкие воздуха, с шумом выдохнула, открывая чёрный портал.

— Пока, Крэйн, наше тёмное фэнтези.

И шагнула в чёрное, что пропало с тихим хлопком в тот же миг.

Иногда нужно уходить туда, где тебя ждут.

Земля.

Санкт-Петербург.

Бухарестская 114, корпус 1.

1:25.

Перезвоном колокольчика отозвалась дверь, и фигура в чёрной кожаной куртке и джинсах переступила порог паба, входя в безудержный поток хохота, разговоров, лёгкой музыки, экранов телевизоров и двигавшихся от стола к столу официанток. Одна из них, заметив застывшего на входе человека, остановилась. С грохотом обрушились на паркетный пол кружки с холодным пивом, к ним же улетел и поднос. Молодая женщина бросилась к вошедшему, заключив того в крепкие объятья, больше похожие на тиски.

— Я вернулся, — тихо проговорил парень, осторожно обнимая сестру в ответ. — Прости, что так долго.

Так и не понять было, кто кого на самом деле обнимал. Шум в пабе прекратился, кто-то поднялся со своих мест, чтобы разобраться с происходящим. Подскочили другие работники заведения, облепив две фигуры со всех сторон. Одна из них рыдала, а другая просто стояла, прикрыв янтарные глаза.

— Хэппи-энд, — отодвинув от себя женщину, улыбнулся ей парень. Его внешность, как и его голос, остались прежними — почти такими же, какими их помнила его сестра. Но что-то в нём изменилось, словно её брат вдруг вырос — это не было заметно, но ощущалось при взгляде ему в глаза.

Молодая женщина поморщилась, прикрыв нос ладонью.

— Ты закурил что ли, Артём?

Парень рассмеялся, а потом отрицательно помотал головой.

— Да так… Друг один угостил.

Из прекрасного далёка.

Weep not for roads untraveled,

Weep not for paths left lone.

'Cause beyond every bend is a long blinding end,

It's the worst kind of pain I've known…

Give up your heart left broken,

And let that mistake pass on.

'Cause the love that you lost wasn't worth what it cost,

And in time you'll be glad it's gone!

Weep not for roads untraveled,

Weep not for sights unseen.

May your love never end and if you need a friend,

There's a seat here alongside me…

FIN.