Sword Art Online. Том 9. Начало Алисизации

Глава 4

БОММ. Колокол пробил полшестого утра; в то же мгновение я открыл глаза и с мыслью, что надо делать то, что я могу делать, встал с постели.

Открыл выходящее на северную сторону окно, потянулся и наполнил грудь холодным воздухом, окрашенным в цвета рассвета. Еще несколько глубоких вдохов – и остатки сонливости окончательно отступили в дальние закоулки черепа.

Я прислушался; похоже, дети в комнате, расположенной через коридор от моей, тоже проснулись. Я быстро переоделся, чтобы умыться у колодца раньше них.

Мое «начальное снаряжение», туника и полотняные штаны, были без видимых пятен, но Юджио сказал, что, если их не стирать, их Жизнь быстро упадет. Раз так, самое время задуматься о смене одежды. Надо обсудить с Юджио – с этой мыслью я вышел через заднюю дверь и направился к колодцу.

Вытянув бадью из колодца несколько раз, я наполнил водой корыто и нагнулся над ним, чтобы вымыть лицо; в это время сзади раздались быстрые шаги. Скорее всего, это Селька. Я выпрямился, стряхнул воду с рук и развернулся.

– Аа… доброе утро, Сестра.

Передо мной стояла Сестра Азария в рясе; одеяние сидело на ней идеально. Я поспешно поклонился; она кивнула и ответила «доброе утро». Меня поразило, что ее строгие губы были напряжены еще сильнее обычного.

– Это… Сестра, случилось что-то?.. – осторожно спросил я. Сестра Азария нерешительно моргнула и ответила просто:

– …Селька пропала.

– Э…

– Кирито-сан, может, ты что-нибудь знаешь? Селька, похоже, к тебе очень привязалась…

Она что, подозревает, будто я сделал что-то с Селькой? На мгновение я пришел в замешательство, но тут же понял, что все не так. В этом мире, где царит закон – тот самый Индекс Запретов, которому невозможно перечить, – Сестра, скорее всего, даже помыслить не могла о таком чудовищном преступлении, как похищение девочки. В общем, она чувствовала, что Селька пропала сама по себе, и просто интересовалась, не знаю ли я, куда она могла пойти.

– Нууу… нет, я ничего такого не слышал… Но ведь сегодня день отдыха, да? Может, она домой пошла?

Пошарив по уголкам моего еще не проснувшегося окончательно мозга, я сделал такое предположение; однако Сестра тотчас покачала головой.

– Селька ни разу не уходила домой с тех пор, как переселилась в церковь два года назад. И даже если бы она пошла, то сказала бы мне заранее, не стала бы скрывать. Она даже не пришла на утреннюю молитву. Ну, конечно… нет такого закона, который запрещал бы это…

– Тогда… может, она пошла за покупками? Например, за продуктами для завтрака?

– Мы вчера вечером купили еды на два дня и спрятали в погреб, потому что сегодня ни одна лавка в деревне не работает.

– Ааа… ну да.

Тут мое неважнецкое воображение окончательно зашло в тупик.

– …Должно быть, у нее что-то срочное. Она обязательно вернется.

– …Хорошо, если так…

Сестра Азария продолжала встревоженно хмуриться, потом тихонько вздохнула.

– Ладно, подождем до полудня. Если она не вернется, пойду советоваться с людьми из совета деревни. Прости, что побеспокоила. Мне нужно готовиться к молитве, так что я пойду.

– Ага… а я посмотрю поблизости.

Сестра Азария кивнула, потом поклонилась и ушла; я вылил воду из корыта. У меня было плохое предчувствие. Кажется, я немного тревожился, когда разговаривал с Селькой вчера; но вот что именно меня тревожило? Что такого я сказал, из-за чего Селька могла бы пропасть?

С камнем на душе я закончил молитву, успокоил детей, которые постоянно спрашивали, где сестренка Селька, позавтракал; девочка все не появлялась. Я торопливо перемыл посуду и вышел из церкви.

Мы с Юджио не договаривались о встрече на главной площади, но, когда колокол прозвонил восьмичасовую мелодию, я увидел русую шевелюру, обладатель которой шел ко мне по северной улице, и тут же бросился к нему.

– Йо, Кирито. Доброе утро.

– Доброе утро, Юджио.

Юджио улыбался мне так же, как и вчера; я коротко поздоровался и тут же спросил:

– Ты тоже сегодня весь день отдыхаешь?

– Ага, да. Вот решил показать тебе деревню, Кирито.

– Здорово, но сначала мне нужна твоя помощь. Сельки с утра нигде нет… я хочу ее поискать…

– Эээ?

Зеленые глаза Юджио распахнулись, затем он встревоженно нахмурился.

– Она ушла из церкви и ничего не сказала Сестре Азарии?

– Похоже на то. Сестра говорит, такое случилось впервые. Юджио, ты не знаешь, куда Селька могла пойти?

– Где она может быть, да? Но я не знаю…

– Я вчера вечером рассказал ей немного про Алису; скажи, может, есть какое-то место, где у нее могли быть общие воспоминания с Алисой?..

И вдруг – с таким опозданием, что я сам поразился, – до меня дошло, что же именно грызло меня все это время.

– Ахх…

– Что, что-то не так, Кирито?

– Неужели… Слушай, Юджио. Ты не сказал Сельке, почему Алису забрал Рыцарь Единства, когда она тебя спрашивала, да? А почему?

Юджио несколько раз моргнул, потом медленно кивнул.

– Ааа… да, было такое. Почему… почему я ей не сказал… сам не очень уверен… Может, я беспокоился, что Селька может пойти по следам Алисы…

– Ну точно, – простонал я. – Я вчера рассказал Сельке, что Алиса прикоснулась к земле тьмы… и Селька наверняка пошла к Граничному хребту.

– ЭЭЭЭ!!!

Юджио мгновенно побледнел.

– Плохо. Очень плохо. Мы должны ее вернуть до того, как остальные узнают и побегут за ней… Когда Селька ушла?

– Не знаю. Я проснулся в полшестого, ее уже не было…

– Сейчас светает в пять. Если бы она ушла раньше, по лесу не прошла бы. Значит, три часа… – Юджио поднял глаза к небу. – Когда мы с Алисой пошли в пещеру, у нас ушло меньше пяти часов; но мы тогда были детьми. Селька, скорее всего, сейчас на полпути. Не знаю, догоним ли мы ее, если побежим сейчас…

– Чем быстрее, тем лучше. Бежим, – встревоженно сказал я, и Юджио резко кивнул.

– Собираться некогда. Хорошо, что мы побежим вдоль реки, – о воде можно не беспокоиться. Так… сюда.

Мы с Юджио зашагали на север достаточно медленно, чтобы это никому не показалось подозрительным.

Лавок на нашем пути становилось все меньше; когда нам перестали попадаться навстречу другие люди, мы сломя голову понеслись вниз с холма по мощеной улице. В пять минут добрались до моста через реку, прошли мимо стоящего на посту стража – и покинули деревню.

В отличие от южной стороны, где расстилались в основном поля, к северу от деревни рос густой лес. Река огибала холм, на котором располагался Рулид, и уходила в лес что с юга, что с севера от деревни. По берегу реки шла тропинка, поросшая негустой травой.

Юджио, не отводя глаз от льнущей к берегу тропы, прошел шагов десять и остановился. Жестом левой руки дав мне знак остановиться тоже, он опустился на колени и правой рукой прикоснулся к травинке, чуть более высокой, чем соседние.

– Сюда… похоже, кто-то наступил, – пробормотал он и, быстро начертив символ, вызвал окно травинки. – Жизнь чуть-чуть уменьшилась. Если бы наступил взрослый, она бы стала гораздо меньше. Здесь точно совсем недавно проходил ребенок. Бежим.

– А… ага.

Я кивнул и помчался следом за Юджио.

Сколько мы ни бежали, ландшафт оставался неизменным: река справа от нас, лес слева. Ну разве что по пути мы миновали озерцо и сильно неровный участочек дороги. Ощущение было такое, будто я вляпался в «зацикленный ландшафт» – ловушку, имеющуюся в большинстве RPG. Деревенский колокол было уже не слышно, так что время можно было оценивать лишь по взбирающемуся все выше солнцу.

Мы с Юджио продолжали бежать трусцой вдоль берега; в реале у меня уже через полчаса дыхалка бы села. К счастью, люди в этом мире, похоже, обладают довольно приличной выносливостью, и я ощущал, что движение скорее успокаивает, чем выматывает. Один раз я даже предложил Юджио чуток прибавить ходу, но он ответил, что если мы побежим слишком быстро, то наша Жизнь резко упадет, и без долгого отдыха мы не сможем продолжать.

В общем, два часа мы бежали с подходящей скоростью, однако девочка перед нами все не появлялась. Ну, кстати, судя по времени, Селька вполне могла уже добраться и до пещеры. От тревоги и беспокойства во рту начал расходиться металлический привкус.

– Слушай… Юджио, – позвал я, стараясь не сбить дыхания. Юджио, бежавший передо мной, обернулся.

– Что?

– Чисто на всякий случай хочу спросить… если Селька выйдет в страну тьмы, Рыцарь Единства заберет ее сразу же?

Юджио словно бы порылся в памяти и тут же покачал головой.

– Нет… думаю, скорее всего, Рыцарь Единства прилетит в деревню завтра утром. Шесть лет назад было так.

– Ясно… тогда даже в худшем случае у нас еще будет шанс спасти Сельку.

– …Что ты придумал, Кирито?

– Все просто. Если сегодня увести Сельку из деревни, мы сможем спрятаться от Рыцаря Единства.

– …

Юджио снова повернулся лицом вперед. Помолчав какое-то время, он прошептал:

– Это… невозможно. Как же Священный Долг?..

– Я не говорил, что ты тоже должен идти, Юджио, – я нарочно выбрал насмешливый тон. – Я заберу Сельку. Это я виноват, слишком много наболтал – мне и расхлебывать.

– …Кирито…

Я взглянул сбоку на страдающее лицо Юджио, и мне самому стало больно. Однако я должен был это сделать, чтобы пошатнуть его упрямое послушание. Я, конечно, мысленно клял себя за то, что пользуюсь бедой Сельки, но мне было просто необходимо как можно быстрее выяснить, является ли для жителей этого мира Индекс Запретов всего лишь неким философским законом, или же это абсолют.

Несколько секунд спустя Юджио медленно покачал головой.

– Нет… невозможно, Кирито. У Сельки тоже есть Священный Долг. Даже если я точно буду знать, что Рыцари Единства летят за ней, я не смогу тебя с ней отпустить. И вообще – вряд ли до такого дойдет. Селька не сможет совершить такое тяжелое преступление.

– Но Алиса смогла.

Я просто привел пример. Юджио крепко закусил губу и отчаянно замотал головой.

– Алиса… Алиса была особенная. Она была не такая, как все. Даже как я… и, конечно, не такая, как Селька.

После этих слов он побежал быстрее, будто не желая продолжать разговор. Я следовал за ним, мысленно обращаясь к этой девочке, которую знал лишь по имени.

…Алиса… что же ты такое?..

Местные жители, включая Юджио и Сельку, неспособны нарушить Индекс Запретов, даже если захотят. Это как люди в реальном мире не могут нарушить закон физики, который говорит, что они не могут летать. Такое наблюдение убеждало меня в том, что «они не такие, как люди, даже несмотря на то, что у них настоящие Пульсветы».

Но она нарушила мощный Запрет… что же за создание эта девочка Алиса, которая смогла сделать это? Может, она игрок-тестер, как и я, и тоже ныряет через STL? А может…

Мои ноги двигались сами собой, пока я пытался собрать воедино мысли у себя в голове. Вдруг Юджио нарушил молчание.

– Вот хребет, Кирито.

Я поднял голову; как Юджио и сказал, в просвет между деревьями впереди виднелась светло-серая скальная стена.

Пробежав последние несколько сотен метров, мы остановились там, где поросшая травой земля сменялась каменистой. Тяжело дыша, я ошеломленно смотрел снизу вверх на открывшуюся передо мной картину.

«Это не виртуальный мир» – так мне захотелось сказать, настолько резким был переход. Промежуточной зоны почти не было; лес – и сразу почти вертикальная скала. Как ни удивительно, уже на высоте вытянутой руки камни покрывал тонкий слой снега. Не знаю, на сколько километров вверх уходила вся гора, но ослепительно-белое сияние было совсем рядом.

Заснеженные горы тянулись и влево, и вправо, докуда взгляд доставал. Они словно желали разделить «эту сторону» и «ту сторону» идеально ровно. Если у этого мира действительно есть дизайнер, хотел бы я ему пожаловаться, что граница сделана слишком примитивно.

– Это и есть… Граничный хребет? И с той стороны уже земля тьмы?.. – неверящим голосом прошептал я. Юджио кивнул.

– Я тоже страшно удивился, когда пришел сюда в первый раз. Оказывается, Граничный хребет…

– …Совсем рядом с нами, – закончил я его фразу и, вздохнув, машинально склонил голову набок. Дорога сюда была без каких-либо препятствий, без развилок, ее можно было преодолеть за два с половиной часа, если поторопиться. Это как будто… как будто Граничный хребет заманивал нас, заманивал местных жителей в запретную область. Или наоборот – приглашал обитателей страны тьмы вторгнуться…

Я несколько расслабился; однако Юджио, повернувшись ко мне, произнес тревожно:

– Надо торопиться. Селька, скорее всего, опережает нас на полчаса. Когда мы ее найдем, тут же поведем обратно и, может, успеем вернуться в деревню засветло.

– А, ага… ты прав.

Я взглянул туда, куда он показывал, и увидел, что речка, вдоль которой мы шли, исчезает – нет, появляется из дыры в скале.

– Вот она…

Мы подбежали к входу. В высоту и в ширину тоннель был немаленький, слева от струящейся воды тянулся каменный пол, по которому вполне могли идти бок о бок двое. В тоннеле было абсолютно черно, и время от времени дул холодный ветер.

– Эй, Юджио… а как мы тут будем светить?

Произнеся эти слова, я запаниковал – совершенно ведь забыл, какие вещи необходимы для исследования пещеры. Юджио кивнул с видом «предоставь все мне» и поднял руку, в которой держал травинку – я и не заметил, когда он успел ее сорвать. Что, интересно, он собирается с ней делать? Я смотрел на Юджио несколько недоуменно; а он с серьезным выражением лица произнес:

– Систем колл! Лит смол род![21]

«Систем колл»? Я было изумился, но тут –

На кончике травинки, которую держал Юджио, с тихим «пшш» загорелся синевато-белый огонек; его яркости вполне хватало, чтобы отогнать темноту на несколько метров. Подняв травинку повыше, Юджио вошел в тоннель.

С неослабевающим удивлением я поспешил следом и, догнав Юджио, спросил:

– Ю… Юджио… что это было?

Юджио строго нахмурился, но тут же его выражение лица сменилось на веселое, и он ответил:

– Священное искусство, но очень простое. В позапрошлом году я его очень долго отрабатывал, прежде чем отправиться за «Мечом голубой розы».

– Священное искусство… Юджио… А вот это «систем», «лит» – ты понимаешь, что эти слова значат?

– Значат… ничего они не значат. Это просто специальная фраза. Этой фразой человек обращается к богам и молит о чуде. По-настоящему сложные Священные искусства делаются куда дольше, чем вот это.

Понятно; значит, Юджио это воспринимает просто как заклинание, не как какой-то язык. Я мысленно кивнул. Практичное заклинание, однако. Дизайнер этого мира явно был прагматиком.

– Слушай… а я так могу?

Сейчас, пожалуй, было не самое подходящее время, но я все равно спросил – очень уж хотелось попробовать. Юджио задумался, потом неуверенно ответил:

– Я упражнялся с этим заклинанием всякий раз, как у меня выдавалась свободная минутка во время работы, и потратил месяц. Алиса говорила, что, если у человека есть способности, он за день его выучит, а у кого нет, тот не выучит и за всю жизнь. Кирито, твоих способностей я не знаю, но вряд ли ты сможешь выучить его сразу же…

Иными словами – если я хочу применять магию… то есть Священные искусства… я должен практиковаться и еще раз практиковаться, повышая уровень навыка. Это явно не те умения, которые можно освоить мгновенно. Сейчас мне остается лишь отложить эту идею и вглядываться в темноту перед глазами.

Дорожка из мокрого серого камня вилась, уходя вперед. Время от времени налетали порывы ледяного ветра, способные, казалось, содрать кожу. У меня был союзник, но не было даже палки, не говоря уж о мече, и это меня очень сильно тревожило.

– Слушай… неужели Селька действительно сюда пошла?.. – не удержавшись, прошептал я. Юджио молча посветил травинкой на пол тоннеля.

– Ах…

Бледно-синий огонек осветил мелкую замерзшую лужицу. В середину лужи кто-то наступил – от этого места во все стороны расходись трещинки.

Я тоже попробовал наступить; лед захрустел, и трещины стали больше. В общем, получается, что совсем недавно здесь прошел кто-то более легкий, чем я.

– Ясно… значит, мы, похоже, не ошиблись. Ох уж… не знаю даже, она просто безрассудная или ничего не боится… – пробормотал я. Юджио озадаченно склонил голову.

– Вообще-то бояться здесь нечего. Белого дракона в пещере нет – да тут вообще ни единой твари, ни летучей мыши, ни обычной.

– В-вот как…

Мне вновь напомнили, что, хотя враги в этом мире есть, агрессивных монстров нет. Говоря терминами VRMMO – можно предположить, что Граничный хребет находится «в домашней зоне».

Моя напряженная спина при этой мысли расслабилась – как вдруг.

Ветер, дунувший нам в лицо, донес из темноты какой-то странный звук. Мы с Юджио переглянулись. «Гии… гии» – как будто птица кричит или какой-то зверек.

– Эй… это что сейчас было?

– …Нуу… я такой звук впервые слышу… ах.

– Ч-что такое?

– Ты… чувствуешь запах, Кирито?..

После этих слов я принюхался к ветру.

– Ахх… что-то горит… и…

Вонь горящей смолы, и к ней примешивался едва уловимый запах зверя. Как только я его ощутил, тут же мое лицо застыло. Это явно не тот запах, рядом с источником которого можно позволить себе расслабиться.

– Что же это… – выдавил я; а в следующий миг раздался новый звук, и я ахнул.

– Кяааааааа!!!

Протяжный вопль, вне всяких сомнений, издала девочка.

– Погано!

– Селька!..

Закричав одновременно, мы с Юджио рванулись вперед по скользкому, покрытому корочкой льда камню.

Меня охватило невероятное ощущение опасности – такое огромное, что я даже не припомню, бывало ли у меня когда-то более сильное; оно поразило все мое тело, заморозив руки-ноги.

Как и ожидалось, Подмирье было отнюдь не раем. Под тонким слоем покоя пряталась черная злоба. Иначе было бы просто нелогично. Мир походил на гигантские тиски, в которых были зажаты его обитатели. И некто на протяжении нескольких веков медленно затягивал эти тиски, наблюдая, объединят ли местные жители свою волю, чтобы сопротивляться, или покорно позволят себя раздавить.

Деревня Рулид, скорее всего – одно из первых на пути этих тисков мест. По мере того как «финальная точка» приближается, все больше здешних обитателей будут погибать и пропадать.

Но я ни за что не допущу, чтобы Селька стала первой. Потому что именно из-за меня она угодила в эту пещеру. Я просто обязан сделать все, чтобы она вернулась домой целой и невредимой – это мой долг, раз уж я вмешался в ее судьбу…

Мы с Юджио продолжали мчаться со всех ног, полагаясь на слабенький свет травинки. Теперь мы дышали неровно, и с каждый вдохом грудь пронзала боль. Несколько раз мы поскользнулись и чуть не упали; колени и локти, периодически натыкающиеся на стены, саднили. Нетрудно было догадаться, что наши Жизни уменьшались. Но даже несмотря на это, замедлить бег мы не могли.

По мере того как мы продвигались вперед, горелый запах и звериная вонь усиливались. «Гии гии» тоже становилось громче, к этим звукам добавился металлический лязг. Я понятия не имел, кто поджидает нас впереди, но догадывался, что вряд ли эти типы настроены дружелюбно.

Раз у меня даже ножа на поясе нет, надо составить какой-то план действий заранее, а уж потом осторожно двигаться… Так я шептал себе как геймер, но на меня накатило ощущение, что сейчас для подобных вещей совершенно не время. Лицо Юджио было еще мрачнее, чем мое; он продолжал мчаться вперед с невероятной быстротой. Остановить его я просто не смог бы, даже если бы захотел.

Внезапно на стене перед нашими глазами заплясал оранжевый отсвет. Судя по отражению, там, дальше, был довольно большой зал. У меня словно защипало кожу от ощущения близости врагов; их было много – очень много. Молясь про себя, чтобы Селька не пострадала, я одновременно с Юджио вбежал в зал.

Оглядеться и принять самое подходящее решение – и как можно скорее.

Следуя этой логике, я распахнул глаза пошире и принялся разглядывать происходящее в пещере, точно широкоугольная камера.

Круглый зал диаметром где-то полсотни метров. Пол покрывал толстый слой льда, но в глубине была широкая полынья, сквозь которую виднелась иссиня-черная поверхность воды.

Оранжевый свет исходил от двух костров: в черных металлических клетках с треском горели дрова.

Вокруг костров расположилась группа… существ, больше тридцати. Явно гуманоиды, но не люди и не дикие звери.

Все они – все до единого – были не очень велики в размерах: если выпрямятся, то будут ростом где-то с меня. Однако их немного сгорбленные тела были очень мускулисты, особенно здоровенные руки. Пальцы заканчивались острыми когтями, которые, казалось, могли разорвать что угодно. На тварях были светлые кожаные доспехи, а с поясов свисали всяческие шкуры, кости и мешочки. И – их мачете, хоть и грубо сработанные, были очень опасны; я это чувствовал.

Темно-серо-зеленую кожу покрывала редкая светлая щетина. Все они были абсолютно лысыми, лишь по бокам заостренных ушей росла жесткая, как проволока, шерсть. Бровей не было; под покатым лбом ржаво-желтым светом горели непропорционально большие глаза.

Эти существа были совершенно аномальными – и очень привычными для меня.

Низкоуровневые монстры типа «гоблин», непременно появляющиеся во всех знакомых мне RPG. Поняв это, я облегченно выдохнул. Гоблины – это монстры, существующие для того, чтобы новички могли тренироваться и набирать начальный опыт; их характеристики обычно очень низкие.

Однако мое чувство облегчения длилось ровно до того момента, когда один из них – тот, что был ближе всех к нам с Юджио, – обнаружил нас и повернулся.

Меня пробрало морозом до костей, когда я ощутил на себе взгляд этих желтых глаз. В нем были сомнение и удивление, сменившиеся затем на жестокий восторг и неутолимый голод. Этого хватило, чтобы я затрепетал, как букашка, угодившая в сеть к здоровенному пауку.

Они – тоже не программы.

Охваченный нахлынувшим на меня страхом, я осознал это совершенно четко.

У этих гоблинов тоже настоящие души – в каком-то смысле такие же, как у меня и Юджио. Разумы, порожденные Пульсветами.

Но почему?.. Почему вообще такое может существовать?

За два дня, проведенные в этом мире, я вывел примерное представление о том, что такое Юджио, Селька и прочие. Они, скорее всего, – «искусственные Пульсветы», поддерживаемые в какой-то специально созданной среде, а не в мозгу живого человека. Я не могу вообразить, в какой среде может храниться человеческая душа, зато достаточно легко себе представить, что раз STL умеет считывать души, то умеет и дуплицировать их.

Это была страшная мысль; однако, продолжая ее, можно прийти к выводу, что исходниками для дупликации служат, скорее всего, Пульсветы новорожденных. В RATH могут копировать эти штуки, «изначальную форму души», до бесконечности и позволять им расти в этом мире с младенчества. Иначе у меня просто нет объяснений того, что у обитателей Подмирья есть реальный интеллект и что их много больше, чем установок STL. Что напугало меня в первую ночь здесь, так это то, зачем в RATH бросили вызов богу и попытались создать настоящий ИИ, Искусственный Интеллект, используя души людей в качестве матрицы.

Эта их цель уже на 90% достигнута. По дальновидности Юджио далеко превзошел меня, его эмоции обладали сложностью и глубиной. Короче, ничего удивительного бы не было, если бы RATH уже закончила свой великий и надменный эксперимент.

Однако эксперимент все еще продолжается; стало быть, в RATH недовольны нынешним положением дел. Чего же не хватает? Я думал на эту тему; возможно, проблема как-то связана с Индексом Запретов, сводом законов, которые Юджио и остальные неспособны нарушать.

Так или иначе, это предположение позволяет объяснить существование всех этих людей. Они отличны от меня в физическом плане, но их души – «человеческие», точно такие же.

Однако если так – что представляют из себя гоблины? Что это за ненависть, переполняющая их желтые глаза?..

Не думаю, не хочу думать, что изначально их души тоже человеческие. Может, в RATH поймали настоящего гоблина в реальном мире и сунули в STL – такая обрывочная мысль мелькнула у меня в голове.

Мы с гоблином смотрели друг другу в глаза меньше секунды, но этого хватило, чтобы я пришел в ужас. Я не знал, что делать, и мог лишь стоять замерев; а гоблин издал «гии» – видимо, это был смех – и встал.

А потом он заговорил.

– Эй, гляньте! Что это сегодня? Еще два отродья белых юмов к нам явились!

В ответ отовсюду раздались смешки. Сидевшие у ближнего костра гоблины повставали и подняли мачете; вид у них был очень голодный.

– Что будем делать с ними? Тоже заберем? – крикнул один из гоблинов. Но тут сзади раздался рык, и смех мгновенно прекратился. Из кучки гоблинов поднялся один – вдвое крупнее остальных, видимо, вождь.

На нем был чешуйчатый доспех, а голову украшало яркое перо. В красноватых глазах ниже пера светился такой холодный и злобный разум, что под этим взглядом можно было в обморок упасть. Вождь гоблинов осклабился и, обнажив неровные желтые зубы, грубым голосом произнес:

– За мужчин-юмов много не дадут. Слишком много мороки, убьем их здесь и пустим на мясо.

«Убьем».

Какой смысл мне стоит вкладывать в это слово? Трудно сказать.

Следует откинуть в сторону возможность того, что я на самом деле погибну, когда мое здешнее тело получит смертельный удар. Эти гоблины ничего не смогут сделать моему физическому телу, лежащему в STL в реальном мире.

И все же я не могу исходить из предположения, что здесь будет, как в обычной VRMMO, и я отделаюсь просто плохим статусом. Потому что в этом мире нет магии воскрешения и оживляющих предметов – ну, кроме как внутри главной церкви. Если меня здесь убьют, скорее всего, этому «Кирито» настанет конец.

И что тогда будет со мной, с моим сознанием в основном теле?

Я проснусь в штаб-квартире RATH в Роппонги, и оператор Такеру Хига подаст мне стакан питья со словами «спасибо за работу»? Или я снова пробужусь в лесу в одиночестве? Или стану бестелесной душой и смогу лишь смотреть, как этот мир гибнет?

И еще – что будет с Юджио и Селькой, если они здесь умрут?

В отличие от меня, душа которого обладает «персональной средой», моим мозгом, они, чьи Пульсветы хранятся в каком-то громадном банке памяти, могут после смерти просто исчезнуть… такое ведь вполне возможно, да?

Ах, да… Селька – где она?

Я прервал размышления и вновь сосредоточился на картине перед моими глазами.

Следуя указаниям вождя гоблинов, четверо его прихвостней, взяв мачете наизготовку, двинулись к нам – неторопливо и беззаботно, скаля зубы и хихикая. Похоже, они действительно собираются нас убить.

Остальные гоблины, двадцать с гаком, смотрели возбужденно и тоже восторженно кудахтали. За их спинами я нашел наконец то, что искал. В темноте видно было плохо, но Селька в своей черной рясе лежала на грубой телеге. Она была связана веревкой, глаза закрыты; но, судя по ее лицу, она просто потеряла сознание.

Если я правильно помню, вождь гоблинов только что сказал, что мужчин-«юмов» – видимо, имеются в виду люди – нельзя продать, если захватить в плен, и поэтому их убивают.

А девочку, значит, можно продать. Они собирались забрать Сельку в страну тьмы и продать там, как товар. Если все пойдет своим чередом, нас с Юджио, скорее всего, просто убьют, а вот Сельку ждет более жестокая участь. Я просто не могу сдаться и позволить всему этому стать частью модели – просто не могу. Она такой же человек, как и я… более того, двенадцатилетняя девочка.

Раз так, что же мне делать…

– Есть лишь один выход, – прошептал я. Застывший Юджио рядом со мной шевельнулся.

Мы должны любой ценой спасти Сельку, даже если мне придется пожертвовать моей временной жизнью.

Конечно, все не так просто. Разница в силе слишком велика. У всех тридцати гоблинов мачете и доспехи, а у нас даже палок нет. И все равно мы обязаны попытаться. Мы ведь влипли в эту ситуацию из-за моих неосторожных слов.

– Юджио, – быстро зашептал я, глядя перед собой. – Слушай. Мы должны спасти Сельку. Не беги.

– Понял, – тотчас ответил он. Как я и ожидал, у него стальной характер.

– Считаю до трех, потом мы сшибем этих четверых перед нами и прорвемся мимо них. Мы крупнее их, у нас получится, если только трусить не будем. Я беру левых, ты правых. Потом покидаем костры в озеро. Травинку не бросай. Когда костры погаснут, подбери с земли меч и прикрывай мне спину. Не пытайся сам их бить. Я воспользуюсь моментом и разберусь с главарем.

– …Я никогда раньше с мечом не работал.

– Это похоже, как с топором. Пошли… раз, два, три!

Мы с Юджио, хоть и были на льду, но, сумев не поскользнуться, помчались вперед на полной скорости. Молясь в душе, чтобы нам везло и дальше, я взревел от самого нутра:

– УООООО!!!

Мгновением позже подключился и Юджио со своим «УААААА!!!». Просто крик – однако на гоблинов он, похоже, подействовал; вся четверка вылупила на нас свои зеленовато-желтые глаза. Впрочем, возможно, обалдели они не от криков, а от того, что «отродья юмов» бросились на них.

Пробежав десять шагов, я пригнулся и нацелился на самого левого из четверки гоблинов и на его соседа. Врезался правым плечом. Видимо, сыграл роль эффект неожиданности плюс разница в размерах – так или иначе, гоблины перекувырнулись и заскользили по льду. Я кинул взгляд вбок – атака Юджио тоже прошла успешно, его противники крутились на льду, как перевернутые на спину черепашки.

Я продолжал мчаться вперед, прямо к кружку гоблинов. К счастью, с реакцией у этих ребят было неважно – они лишь тупо пялились на меня, и вожак не был исключением.

Да. Вот так и сидите, не двигайтесь! Я молился и одновременно словно ругал их мысленно; пробежав между гоблинами, я поднажал на последних метрах.

Лишь тут вождь гоблинов, интеллект которого, похоже, был чуть выше, чем у остальных, яростно взревел:

– НЕ ПУСКАЙТЕ ИХ К КОСТРАМ –

Но он малость опоздал. Мы с Юджио уже были у цели и пинками посшибали клетки в воду. Пепел разлетелся во все стороны, когда костры потонули в черной воде, оставив после себя громкое «пшшшш» и облака белого пара.

На мгновение зал погрузился в кромешную тьму – а потом ее рассеял слабенький бледно-синий огонек. Это светилась травинка, которую Юджио держал в левой руке.

В это самое мгновение произошло еще одно счастливое событие.

Окружающие нас гоблины разом завопили; одни закрыли рожи руками, другие отвернулись. Повернув голову, я увидел, что даже вождь гоблинов по ту сторону полыньи откинулся назад и закрыл глаза левой рукой.

– Кирито… что?.. – изумленно прошептал Юджио. Я ответил:

– Скорее всего… их пугает наш свет. Это наш шанс!

Из кучи оружия, наваленного возле озера, я выдернул грубый прямой меч, смахивающий на простую длинную металлическую полосу, и кривой нож, чуть расширяющийся в передней части. Нож я протянул Юджио.

– Им можно работать, как топором. Смотри, травинкой держи их на расстоянии и отгоняй тех, которые приближаются.

– Ки… Кирито?

– А я возьму этого, – лаконично ответил я и взглянул на вождя гоблинов, злобно смотрящего на меня сквозь щели между пальцами. Взяв меч обеими руками, я быстро махнул влево-вправо. Вопреки внешнему виду меч создавал ощущение какой-то ненадежности, но все равно это было куда лучше, чем слишком тяжелый «Меч голубой розы».

– Гурурааа! Ты, юмское отродье… ты смеешь бросать вызов мне, «Ящеробою Угати»-сама?! – проревел вождь гоблинов и, глядя на меня одним глазом и снимая с пояса здоровенное мачете, ринулся вперед. Черный как ночь клинок с чуть кровавым, каким-то ржавым оттенком испускал давящую ауру.

Смогу ли я победить?!.

Стоя перед этим врагом, который был не очень высок, но куда тяжелее и мускулистее меня, я на мгновение запаниковал. Однако тут же стиснул зубы и шагнул вперед. Если я не убью этого гада и не освобожу Сельку, получится, что мое появление в этом мире навлекло на нее худшую участь, какая только возможна. Размер не проблема. В старом Айнкраде мне множество раз приходилось сражаться с противниками в 3-4 раза крупнее меня, сознавая, что поражение означает настоящую смерть.

– Нет! Я не собираюсь «бросать тебе вызов» – я собираюсь тебя победить! – заорал я, обращаясь отчасти к вождю гоблинов, а отчасти к самому себе, и рывком преодолел оставшееся между нами расстояние.

Сделав большой шаг вперед левой ногой, я рубанул по диагонали, целясь в левое плечо врага.

Нельзя сказать, что я недооценивал вождя гоблинов, но его реакция оказалась куда быстрее, чем я ожидал. Не обращая внимания на мою атаку, он махнул мачете горизонтально. Я пригнулся и в последний момент уклонился от удара. Мачете прошло вскользь по волосам – у меня было ощущение, что даже срезало немножко. Мой удар пришелся в цель, но лишь разнес металлический наплечник.

Если я остановлюсь, он меня задавит грубой силой. С этой мыслью я, держа центр тяжести низко, двинулся в сторону и нацелил горизонтальный рубящий удар в открытый бок. И – то же самое. Я попал, но не смог пробить простой чешуйчатый доспех – лишь 5-6 кусочков металла отлетело.

Научись нормально точить свой меч! Я мысленно отругал владельца оружия, уворачиваясь от контратаки, идущей сверху вниз. Тяжелый клинок мачете пробил ледяной пол, и я содрогнулся от страха – столько силы было в гоблинских руках.

Если я и дальше буду ограничиваться одиночными ударами, мне ничего не светит. Приняв решение, я сделал широкий шаг вперед и, пока гоблин приходил в себя от вызванного своим предыдущим ударом онемения, начал свою контратаку. Мое тело двигалось на автопилоте – точно так же, как прежде оно двигалось бессчетное количество раз в других мирах, когда я применял убийственные приемы, называемые «навыками мечника».

В это мгновение произошло нечто совершенно неожиданное.

Меч засиял слабым светом. А мое тело рванулось вперед со скоростью, намного превосходящей физические законы этого мира. Меня как будто подталкивала сзади невидимая рука.

Первый удар пошел вверх справа-снизу; меч скользнул по левой ноге врага и на мгновение замер.

Второй удар – слева направо по горизонтали; клинок располосовал доспех на груди и слегка взрезал плоть под ним.

Третий удар пошел вниз и отсек ниже локтя левую руку, которую гоблин поднял, чтобы защититься.

Брызнувшая из места рассечения кровь в бледно-синем свете казалась черной. Левая рука гоблина отлетела и с громким всплеском упала в воду.

…Я победил!

В этом я был совершенно уверен; но происшедшее только что меня потрясло.

Эта атака… она была не просто похожа на трехударное комбо для одноручного меча «Острый коготь»; это в точности оно и было. Во время ударов клинок оставлял за собой светящиеся красным светом следы, а мое тело ускорилось под действием невидимой силы. То есть – это была «поддержка системы» плюс «световой эффект».

Иными словами, здесь, в Подмирье, существуют навыки мечника. Да, им нашлось место в системе этого ускоренного мира. «Материализацией воображения» то, что случилось, не объяснишь. Я ведь практически не сознавал, что запускаю навык мечника. Система засекла мое начальное движение и скорректировала мои действия, проведя прием. Иначе такого просто не могло бы случиться.

Но если так, то возникает новый вопрос.

Вчера я попытался ударить «Мечом голубой розы» по «древу зла», Кедру Гигасу, с помощью одноударного навыка мечника «Горизонтальный удар». Это был элементарный прием, куда проще «Острого когтя» – просто обычный рубящий удар. Однако система мне не помогла. Меч не засветился, мое тело не ускорилось. Клинок не попал в цель, а я неуклюже шлепнулся.

Так почему же я смог применить навык мечника сейчас? Потому что сейчас настоящий бой? Но как система может понять, всерьез ли сражается игрок?..

Эти мысли отвлекли меня всего на мгновение. В старом SAO это был бы не ахти какой промах. Я бы после многоударного комбо застыл в неподвижности, но и противник, пропустив серьезный удар, тоже не мог бы двигаться какое-то время.

Но – этот мир, хоть в нем и есть навыки мечника, все же не VRMMO-игра. Я был идиотом, раз забыл это.

Вождь гоблинов, которому я отсек левую руку, был вовсе не монстром из полигонов – он ни на мгновение не остановился. В его горящих желтых глазах не появилось ни намека на страх или пустоту – там была лишь убийственная ярость. Черная кровь хлестала из раны; и с оглушительным ревом…

– ГАУААААА!!!

…он стремительно рубанул своим мачете в правой руке.

Полностью уклониться от летящего горизонтально тяжелого клинка я просто не успел. Острие скользнуло по моему левому плечу, но сила удара была такова, что меня отнесло на пару метров, и я сильно стукнулся спиной о ледяной пол.

Лишь после этого вождь гоблинов согнулся и, взяв мачете в зубы, ухватился правой рукой за обрубок левой. Раздались кошмарные хлюпающие звуки: гоблин сдавливал собственную плоть, чтобы остановить кровотечение. Такие действия явно не из стандартного арсенала ИИ. Да… еще когда эта тварь объявила, что ее имя Угати, я понял. Эта битва – не между игроком и монстром, а между двумя вооруженными бойцами, пытающимися убить друг друга.

– Кирито! Он тебя задел?!

Чуть поодаль Юджио, сжимая в правой руке кривой нож, а в левой светящуюся травинку, удерживал на почтительном расстоянии остальных гоблинов.

Я попытался было сказать «ничего, просто царапина», но язык меня не послушался, и я лишь промычал что-то, кивнув. Опершись одной рукой о ледяной пол, я попытался встать –

В левом плече как будто вспыхнул огонь и мгновенно распространился по нервам. Перед глазами засверкали искры. Я не сдержал то ли крика, то ли стона.

Как же… адски больно!

Боль была куда сильнее, чем я был в состоянии вытерпеть. Я мог лишь скрючиться и тяжело дышать. Тем не менее я попытался обернуться и посмотреть на раненое плечо. Рукав туники был полностью разодран, сквозь прореху виднелась здоровенная уродливая рана. Она больше походила на след удара гигантского когтя, чем на мечевую. Кожа и слой плоти под ней были оторваны, из раны лилась ярко-алая кровь. Вся левая рука горела; пальцы отказывались слушаться, словно не мне принадлежали.

Да какой же это виртуал? Такой безмолвный крик раздался у меня в голове.

Назначение так называемого виртуального мира – убрать все боли и трудности мира реального, убрать все уродство и грязь, получить в итоге чистую и уютную среду… ведь правда? В чем смысл такого реалистичного воспроизведения боли и страдания? Нет – эта боль сильнее, чем была бы в реале. Если бы я там получил такую рану, мой мозг бы выделил какие-нибудь гормоны, а может, я бы в кому угодил в качестве защитного механизма, правда? Такую дикую боль человек просто не в силах вынести…

…Может, проблема вовсе не в этом.

Усилием воли отведя взгляд от своей раны, я принялся насмехаться над собой, чтобы переключить мысли.

Я, вот этот человек по имени Кадзуто Киригая, был совершенно непривычен к настоящей боли. В реальной жизни я с самого детства не получал серьезных травм. Когда дедушка заставил меня заниматься кендо, я быстро бросил это дело. Проходить реабилитацию после SAO было тяжело, но благодаря сверхсовременным тренажерам и вспомогательным лекарствам я мог не думать о боли.

С виртуальными мирами тем более все ясно. И нейрошлем, и Амусфера снабжены функцией поглощения боли, убирающей болевые ощущения почти полностью; эта функция работает настолько хорошо, что я иногда думаю, не перестарались ли разработчики. Из-за этой функции урон в играх – это всего лишь уменьшение хит-пойнтов. О да, если бы такая боль, как сейчас, существовала в Айнкраде, я бы и из Стартового города не вышел.

Подмирье – созданная человеком страна снов; но он же – и другая реальность.

Не очень уверен, сколько дней назад это было, но смысл слов, которые я тогда сказал Эгилю в его кафешке, я по-настоящему осознал только сейчас. Под так называемой реальностью имеется в виду настоящая боль, настоящие трудности и горести. Лишь те, кто терпят, когда на них наваливаются беды, и пересиливают их, – лишь они могут стать сильнее в этом мире. Вождь гоблинов – нет, Угати – понимал это, а вот я даже не задумывался.

Сквозь дымку слез я увидел, что Угати остановил кровотечение из разрубленной левой руки и молча смотрит на меня. Его глаза излучали такую жажду мести, что, казалось, воздух вокруг дрожал. Взяв мачете, которое он до сих пор держал в зубах, в правую руку, он со свистом взмахнул им.

– …За такое унижение ты не расплатишься, даже если я нарежу тебя на кусочки и сожру живьем… но пока сделаем вот что.

Звучно вращая мачете над головой, Угати медленно приближался. Я отвел от него глаза и посмотрел на связанную Сельку, по-прежнему лежащую неподвижно. В голове билась мысль, что я должен встать и сражаться, но тело просто отказывалось слушаться. Как будто понимание моей никчемности, возникшее только что, само стало оковами, которые меня сдерживали…

Тяжелые шаги подошли вплотную и резко остановились. Воздух дрожал; я чувствовал, что гигантский клинок уже занесен. Уворачиваться и парировать было поздно. Я стиснул зубы и стал ждать, когда освобожусь от этого мира.

Однако время шло, а нож гильотины все не падал. Свист клинка в воздухе сменился хрустом льда под бегущими ногами, а потом знакомый голос выкрикнул:

– КИРИТОООО!!!

Выпучив глаза от неожиданности, я смотрел, как Юджио, промчавшись мимо меня, атакует Угати. Ножом в правой руке он размахивал как сумасшедший, и это заставило врага отступить на несколько шагов.

Сначала гоблин явно опешил, но тут же пришел в себя и, искусно орудуя мачете одной рукой, с легкостью парировал атаки Юджио. Забыв на мгновение о боли, я заорал:

– НЕТ, ЮДЖИО! СПАСАЙСЯ!!!

Однако Юджио явно был вне себя; не переставая вопить, он продолжал размахивать ножом. Как и следовало ожидать от человека, который много лет работал тяжелым топором, удары он наносил молниеносно, но, увы, его движения были слишком просты. Угати, похоже, получал удовольствие от сопротивления своей добычи, он продолжал лихо парировать удары; а потом, проревев «ГУРУРААА!», пнул Юджио по опорной ноге. Юджио потерял равновесие, а враг проворно взмахнул мачете –

– НЕЕЕЕТ!!!

Но еще до того, как мой вопль достиг их обоих, клинок непринужденно свистнул.

Юджио получил удар в живот и отлетел; с глухим стуком он ударился о лед поблизости от меня. Я машинально развернулся; левое плечо вновь пронзила вспышка боли, но на этот раз я сумел ее пересилить и склонился над Юджио.

Его рана была куда серьезнее моей. Поперек туловища шел широкий неровный разрез, и кровь лилась из него с пугающей быстротой. В свете травинки, которую Юджио продолжал сжимать в левой руке, я видел прихотливые очертания обнажившихся внутренних органов.

Юджио тяжело закашлялся, на губах выступила кровавая пена. Блеск исчез из зеленых глаз, они пусто уставились в потолок пещеры.

Однако Юджио не оставлял попыток подняться. Выдохнув красноватый туман, он оперся дрожащими руками об пол.

– Юджио… достаточно… это… – вырвалось у меня. Его сейчас терзала боль, не сравнимая с моей. Наверняка это было намного, намного больше, чем способно выдержать нормальное человеческое сознание.

И тут – его глаза, потерявшие было фокус, посмотрели прямо мне в лицо, и вместе с кровью изо рта вышли слова:

– К-когда мы были маленькими… мы обещали… я, Кирито… и Алиса… мы с рождения были вместе и до смерти будем вместе… и сейчас я обязательно должен… защитить… я должен…

Руки Юджио внезапно подломились. Я быстро подхватил его. И в тот момент, когда худощавое, но мускулистое тело Юджио легло своим весом мне на руки…

Перед моими глазами мелькнула белая вспышка, и в глубине сознания возникли тени.

Под багрово-красным закатным небом я иду по дорожке между полями. За мою правую руку держится мальчик с русыми волосами, за мою левую руку держится девочка с золотыми волосами.

Ну конечно же!.. Я верил, что мир никогда не изменится. Я верил, что мы трое всегда будем вместе. Но мы не сумели защитить ее. Мы ничего не смогли сделать. Как же я мог забыть то отчаяние, ту беспомощность? Но на этот раз… на этот раз я обязательно…

Боли в плече я больше не чувствовал. Осторожно опустив потерявшего сознание Юджио на ледяной пол, я протянул правую руку и взялся за рукоять выроненного мной меча.

Подняв голову, я махнул мечом по горизонтали за миг до того, как Угати обрушил на меня свое мачете.

– Гурурааа!.. – удивленно взревел враг и покачнулся. Воспользовавшись инерцией замаха, я вскочил и врезался всем телом ему в живот. Гоблина вновь шатнуло, и он сделал несколько шагов назад.

Наведя меч в центр вражеского силуэта, я сделал глубокий вдох, потом выдох.

Верно – я полный новичок в том, что касается боли физического тела. Однако сейчас меня терзала боль намного сильнее. Физическая боль – ничто по сравнению с болью от потери дорогого существа. Эта боль потери – единственное, что никогда не исчезнет, что бы там люди со своими машинами ни напридумывали.

Угати испустил громкий нетерпеливый рев, и остальные гоблины вокруг, кудахтавшие вразнобой, мгновенно заткнулись.

– Белый юм… ты не наглей!!!

И он пошел в яростную атаку. Я сосредоточил все внимание на острие его мачете. Со звуком «киииин» все прочее исчезло из моего поля зрения. Давненько я не испытывал этого ощущения – словно я ускоряюсь, а нервы начинают раскаляться. Нет – в этом мире, можно сказать, пылает вся моя душа.

Мачете неслось сверху вниз. Я шагнул вперед, уклоняясь от удара, и, рубанув снизу-слева, отсек правую руку врага возле самого плеча. Мачете вместе со здоровенной рукой отлетело, крутясь в воздухе, и шлепнулось в самую гущу гоблинов, вызвав уйму воплей.

Лишившийся обеих рук Угати качнулся назад; в его зеленых глазах, кроме ярости, виднелось теперь удивление. Черная жидкость лилась из раны, и там, где она падала на лед, поднимались облачка пара.

– …Как мог великий я проиграть юму… простому отродью юма…

Не дожидаясь, когда Угати, тяжело дыша, закончит фразу, я изо всех сил рванулся вперед.

– Нет. Мое имя не «юм»! – на бегу выкрикнул я. И тут же весь я – до пальцев левой ноги, до пальцев правой руки, до кончика меча – стал острым, точно кнут. Клинок вновь засиял, на этот раз бледно-зеленым светом. Невидимая рука с силой толкнула меня в спину, и я применил навык для одноручного меча «Звуковой напрыг».

– Я… МЕЧНИК КИРИТО!!!

В то мгновение, когда звук разрываемого железом воздуха достиг моих ушей, громадная голова Угати уже взмыла высоко вверх.

Она взлетела вертикально, а потом, крутясь, стала падать. Я протянул левую руку и схватил ее за торчащее, как хохол, перо. Поднял голову, с которой стекала кровь, над собой и крикнул:

– Я СНЕС БАШКУ ВАШЕМУ ВОЖДЮ! КТО ЕЩЕ ХОЧЕТ ДРАТЬСЯ, ПОДХОДИТЕ! КТО НЕ ХОЧЕТ – ВАЛИТЕ ОБРАТНО В ВАШУ СТРАНУ ТЬМЫ!

Юджио, еще чуть-чуть продержись, шептало мое сердце, пока я смотрел на банду гоблинов самым убийственным взглядом, на какой только был способен. Увидев гибель своего вождя, гоблины ударились в панику, они лишь переглядывались и испускали испуганное «гии, гии».

Наконец один из них, стоявший в первом ряду с дубиной на плече, шагнул вперед.

– Ге-хе, теперь я, великий Абули-сама, убью тебя и сам стану вождем –

Дожидаться, пока он закончит свою тираду, мне было некогда. Сжав голову Угати левой рукой, я рванулся вперед, применил тот же навык мечника, что и в прошлый раз, и развалил гоблина от правого бока до левого плеча. Тупой звук, брызнувшая во все стороны кровь – и верхняя половина тела соскользнула с нижней и шмякнулась на лед.

После этого оставшиеся гоблины приняли правильное решение: они завопили и бросились бежать в сторону середины громадного зала. Пихая друг друга, они исчезли в другом тоннеле – не в том, через который пришли мы; совсем скоро от них не осталось и следа. Топот и вопли тоже постепенно затихли. Ледяной зал погрузился в холодную тишину, словно все только что произошедшее было иллюзией.

Я сделал глубокий вдох и, терпя вновь навалившуюся боль в плече, отшвырнул меч и голову, которые до сих пор держал в руках. Резко развернувшись, я помчался к лежащему без сознания другу.

– ЮДЖИО!!! НЕ УМИРАЙ!!!

Бледное, без кровинки лицо осталось неподвижно. Я чувствовал, что его чуть приоткрытый рот еще дышит, но это дыхание могло прерваться в любой момент. Из страшной раны в животе по-прежнему лилась кровь. Я знал, что ее надо остановить, но не знал, как.

Непослушной правой рукой я быстро начертил символ и хлопнул Юджио по плечу; молясь в душе, я взглянул на появившееся окно.

Жизнь – «очки прочности» – равнялась «244/3425». И первое из чисел снижалось с ужасающей быстротой – по единичке каждый две секунды. Иными словами, Жизнь Юджио кончится примерно через 480 секунд – через 8 минут.

– …Держись. Я сейчас спасу тебя. Не умирай!!! – вновь крикнул я и, вскочив, бросился к оставленной гоблинами телеге.

Связанная Селька лежала на телеге среди деревянных ящиков, набитых оружием, разной прочей всячиной и еще неизвестно чем. Я выхватил из ближайшего ящика нож и быстро перерезал веревку.

Подняв крохотное тельце девочки, я положил его на пол и быстро осмотрел, но никаких явных ран не обнаружил. Дышала Селька куда ровнее, чем Юджио. Я схватил ее за плечи через монашеское одеяние и, стараясь прикладывать минимальное усилие, начал трясти.

– Селька… Селька! Очнись!!!

Длинные ресницы Сельки тут же дернулись, светло-карие глаза открылись и моргнули. Похоже, в полумраке, где единственным источником света оставалась лежащая возле Юджио травинка, она меня не узнала; из ее горла вырвался негромкий вскрик.

– Нет… нееет…

Размахивая руками, Селька пыталась оттолкнуть меня. Я сжал ее крепче и крикнул:

– Селька, это я! Кирито! Не бойся, гоблины убежали!

Едва услышав мой голос, Селька тут же застыла. Боязливо потянулась пальцами и осторожно прикоснулась к моему лицу.

– Кирито… это правда ты, Кирито?..

– Ага, я пришел тебя спасти. Ты не ранена? Нигде не болит?

– Нет… нет. Все нормально…

Ее губы скривились, и тут же она кинулась мне на шею.

– Кирито… я… я!..

Ее дыхание раздавалось возле самого моего уха, потом послышался детский всхлип – но, не дав Сельке разрыдаться, я поднял ее обеими руками и побежал.

– Прости, плакать будешь потом! Юджио тяжело ранен!!!

– Э…

Выгнувшееся тельце тут же застыло. Пинками отшвыривая куски льда и оставленный гоблинами мусор, я подбежал к Юджио и опустил Сельку рядом с ним.

– Для обычных средств уже поздно… нужно Священное искусство; спаси его, Селька, пожалуйста!

Селька слушала меня, затаив дыхание, потом, опустившись на колени, осторожно протянула вперед правую руку. Прикоснулась к глубокой ране Юджио, и рука тотчас отдернулась.

Через несколько секунд Селька замотала головой с косичкой.

– …Я не могу… такую… такую рану мое Священное искусство… не может…

Вновь она дотронулась пальцами до Юджио, и ее лицо стало бледным.

– Юджио… не может быть… из-за меня… Юджио…

Слезы стекали по лицу Сельки и капали в лужу крови, растекающуюся на льду. Отняв руки, она закрыла лицо и разрыдалась. Я чувствовал, что жестоко говорить девочке такие слова в такой ситуации, но все равно заорал:

– СПЕРВА ВЫЛЕЧИ ЮДЖИО, ПОТОМ БУДЕШЬ РЕВЕТЬ! Неважно, есть шансы или нет, просто попробуй! Или ты не будущая настоятельница? Ты же наследница Алисы, верно?!

Плечи Сельки дернулись, но тут же вяло сникли.

– …Я… не могу быть, как сестрица… Я даже за месяц не могу запомнить заклинание, которое сестрица выучила за три дня. Сейчас я могу лечить только… совсем маленькие ранки…

– Юджио, он… – выговорил я, охваченный рвущимися наружу эмоциями. – Он пришел спасти тебя, Селька! Он рисковал жизнью не ради Алисы, а ради тебя!

Плечи Сельки вновь дернулись, на этот раз сильнее.

Все это время Жизнь Юджио падала. Ему оставалось минуты две, может, даже одна. Мгновение тишины казалось невыносимо долгим.

Вдруг Селька подняла голову. От страха и нерешительности, владевших ее лицом только что, не осталось и следа.

– …Для обычных средств уже поздно. Остается попробовать очень сильное и очень опасное Священное искусство. Кирито, мне нужна твоя помощь.

– П-понятно. Говори, что нужно, я все сделаю.

– Дай мне левую руку.

Я тут же протянул руку, и Селька крепко сжала ее своей правой. Другой рукой она взялась за правую руку Юджио, лежавшую на льду.

– Если у меня не получится, мы с тобой тоже можем умереть. Будь готов.

– Пусть тогда умру я – в общем, я готов, начинай!

Селька пристально посмотрела на меня, кивнула и, закрыв глаза, сделала глубокий вдох.

– Систем колл!

Ее громкий голос разнесся по всему залу.

– Трансфер хьюман юнит дюрабилити райт то лефт![22]

Голос звенел, становился все громче – и внезапно вокруг Сельки возник синий столб света.

Он светился ярко, куда ярче, чем травинка; бледно-синий свет достиг самых дальних уголков зала. Не выдержав, я прищурился; впрочем, лишь на мгновение – странное ощущение, охватившее мою левую руку, которую держала Селька, тут же заставило меня распахнуть глаза.

Чувство было такое, будто все мое тело превратилось в свет, и этот свет вытекал из моей левой руки.

Присмотревшись, я увидел, что из моего тела действительно вылетает множество светящихся шариков, которые перебираются по левой руке на правую руку Сельки. Я посмотрел, куда они деваются дальше – они текли сквозь Сельку и, становясь ярче, погружались в правую руку Юджио.

«Трансфер дюрабилити». Короче говоря, это Священное искусство передавало Жизнь от одного человека к другому. Если бы я сейчас открыл свое окно, то обнаружил бы, что моя Жизнь уменьшается.

Ну и ладно. Хоть всю забери. Так я молча думал, вкладывая все свои силы в левую руку. Селька, которая была и проводником, и усилителем энергии, похоже, тоже страдала. И вновь я осознал, как жесток этот мир и как высока цена жизни.

Боль, страдание, горе. Столь явное намерение подчеркнуть, усилить эти вещи, совершенно не обязательные для виртуальных миров, явно имело какую-то тесную связь с причиной существования Подмирья. Если люди из RATH пытались добиться какого-то прорыва, терзая Пульсветы здешних обитателей, то, возможно, непрошеный гость (то есть я), помогающий Юджио, путал им планы.

Что до меня – ну и пошлите меня к дьяволу за это. Хоть Юджио и просто душа – все равно он мой друг, и я не дам ему просто так умереть.

Передача Жизни продолжалась, и меня окутал сильный холод. Постепенно слабеющим зрением я неотрывно следил за Юджио. Рана казалась куда меньше, чем в самом начале заклинания, но она вовсе не залечилась, и кровь продолжала течь безостановочно.

– Ки, Кирито… ты, ты еще в порядке?.. – запинаясь, мучительно пропыхтела Селька.

– Я нормально… еще, дай Юджио еще чуть-чуть! – тут же отозвался я, хотя, по правде сказать, меня уже почти покинуло зрение, а правая рука и нога заледенели. Одна лишь левая рука, которую держала Селька, тепло пульсировала.

Даже если я потеряю здесь свою жизнь, ничего страшного. Если только я смогу вернуть Юджио, я буду в состоянии вынести куда более сильную боль, чем прежде. Жаль только, что не увижу, к чему и как идет этот мир. Если эти гоблины – только начало, если вторжения из страны тьмы будут лишь усиливаться, мне придется поволноваться о деревне Рулид, которую это все коснется в первую очередь. Но я потеряю все воспоминания, когда разлогинюсь, а значит, возможно, не смогу больше сюда вернуться.

Нет. Даже если я исчезну –

Юджио, который видел гоблинов, который взял в руки меч и сражался, обязательно сделает что-нибудь. Он предупредит старейшину деревни, усилит охрану, сообщит соседним деревням и городам. Он обязательно сделает все это.

И потому я не могу позволить Юджио погибнуть здесь.

Ахх, но – моя собственная жизнь кончается. Почему-то я знал это твердо. А Юджио все еще не открывал глаза. Неужели даже всей моей Жизни недостаточно, чтобы вылечить его рану и вытащить его обратно с порога смерти?

– …Я… не могу… если я продолжу, Кирито, твоя Жизнь!..

Плачущий голос Сельки доносился словно откуда-то издалека.

Не останавливайся, продолжай. Я хотел произнести эти слова, но губы отказывались двигаться, и даже поддерживать мысли в порядке становилось все труднее.

Это смерть? Смоделированная смерть души в Подмирье… а может, смерть души убьет и тело в реальном мире? Такие мысли пришли ко мне из-за невыносимого холода и ужасающего чувства одиночества…

Внезапно я почувствовал чьи-то руки у себя на плечах.

Они были теплые. И мое тело, будто вмороженное в лед, начало постепенно оттаивать.

Я… знаю эти руки. Нежные, как птичьи перья, но цепляющиеся за будущее крепче, чем чьи бы то ни было.

…Кто ты?.. Так я безмолвно спросил, и моего левого уха коснулось мягкое дыхание. А потом я услышал голос – такой ностальгический, что мне захотелось заплакать.

«Кирито, Юджио… я жду вас. И буду ждать… на вершине Центрального собора…»

Ее золотые волосы сияли, как звезды; это сияние наполнило меня. Потоки энергии пропитали все уголки моего тела и брызнули наружу через левую руку, точно ища выхода.