— А кто же виноват?

Сорочин остановился, помедлил, потом повернулся к Ахтану:

— Ваш диагноз...

Ахтан заерзал на стуле.

— Все клинические данные были... были...— торопливо заговорил он, не заботясь, слушают его или нет.

Смирин посмотрел в сморщенное личико Ахтана.

— Ставьте какие угодно диагнозы. За них вы будете отвечать. Но будьте любезны сообщать полковому врачу, когда и куда вы эвакуируете больных. Должен же быть, в конце концов, элементарный служебный контакт...

В барокамеру вошел майор Лущицкий, за ним — пол­ковник Хмарук.

— Внимание! — поднял Лущицкий над головою кон­верт.— Письмо от профессора Семенова... Товарищ полковник, разрешите? — Лущицкий развернул письмо.— Профессор Семенов прочел научную работу Смирина. Оп считает, что это готовая диссертация, и рекомендует авто­ру защищать ее на степень кандидата наук. Поздравляю, Николай Иванович! — Лущицкий отдал письмо Смирину, пожал ему руку.

К растерянному Смирину подошел Хмарук:

— Скромничаешь, Николай Иванович? Поздравляю, поздравляю... Выходит, наука может развиваться и на на­шем аэродроме. Начало очень хорошее. Теперь нужно идти дальше...

Кто-то припомнил, что в их же части молодой инженер получил степень кандидата технических наук. Талант везде найдет себе дорогу...

Смирин незаметно вышел во двор и зашагал вдоль ал­леи. Шумели клены и акации, высоко над головой плыли белые-белые облака. А он шел и шел навстречу ветру, который обдавал свежестью лицо, успокаивал. Миновал полосатый шлагбаум военного городка, очу­тился на улице, что вела в центр города. А там, совсем не­далеко, была городская больница.

Алеся только что вышла из операционной и снимала резиновые перчатки.

— Хорошо, что ты пришел.— Она отдала санитарке халат.— Покажу тебе раненого хлопца... Да что с тобой? Ты не болен?

Смдрин протянул ей письмо.

— От Василя? — одновременно обрадовалась и встре­вожилась она.

— Читай...

Глаза ее, быстро пробежав по строчкам письма, удив­ленно округлились, брови вспорхнули вверх.

— Что ж... поздравляю! Она положила руку на его широкую ладонь.— Но почему ты никогда мне об этом не говорил?

— Не думал даже, что так получится. Отослали рабо­ту-профессору,, потом я поехал искать тебя и забыл...

Алеся отдала ему письмо.

— Не шуточное дело — защита диссертации. Готовь­ся. Переверни все, что есть в литературе о кислородном го­лодании. Работы много...

Смирин заглянул в темную синеву ее глаз:

— Спасибо, Алеся...


Напротив вокзала остановилась "Победа". Из нее вы­шел майор Лущицкий — статный, свежий, щегольски оде­тый. За ним в цветастом платье — Вера, потом — Алеся Смирина. Последним неторопливо выбрался с водительско­го места полковник Хмарук.

На крыльце загорелась малиновая фуражка. Военный комендант козырнул Хмаруку, услужливо проводил на перрон.

— Далеко едете?

— Встречаем,— ответил полковник.

— Идет! — возбужденно сказала Вера.— Скорее сюда! Не отставайте!

Лущицкий стоял у края перрона рядом о комендантом.

— Кого встречаете?

— Знаете доктора Смирина?

— Как же! Лечился у него.

— Из института возвращается.

— На усовершенствовании был?

— Защитил кандидатскую диссертацию.

— О-о! Да тут с оркестром надо встречать.

Шумно отдуваясь, прошел паровоз, замелькали, замед­ляя бег, зеленые вагоны. На перроне началась беготня.

Лущицкий издали увидел Смирина в дверях пятого ва­гона. Подбежал, подхватил его, как летчика после полета. Подоспели остальные, горячо жали руку, обнимали, засы­пали вопросами.

— Рассказывай...

— Как там было? Жарко?

— Похудел как!..

— Что они там, измывались над тобой? — поддержал Алесю Лущицкий.— Одни глаза остались...

— Наука требует жертв,— засмеялся Смирин.

— Ну? Защитил? — взял его под руку Хмарук.

— Поспорить довелось, но защитил...

— И там поспорил! — с упреком покачал головой Лу­щицкий.

— Не беспокойся, друже. Все с тактом и на уровне. А тебе привет от профессора Семенова. Зовет в институт. Тему тебе хорошую приготовил.

— Браво! — крикнул Хмарук.

Гурьбой вышли на привокзальную площадь.

— А здесь что слышно? — глянул Смирин на Лущицкого.— Ты загорел...

— Загоришь с двумя полками на аэродроме. Недавно Кавцов был...

— Опять проверял?

— Ахтана выгнал...

— Как?!

— Доучиваться. У него же только три курса институ­та... А Сорочина снял и послал в полк.

— Вот это правильно. Посидит на аэродроме, подучит­ся сам, а тогда уж можно браться командовать другими.— Смирин откровенно радовался переменам.— А кто вместо Сорочина?

— Тебя назначили начальпиком медслужбы,— сказал Хмарук.

Смирин замедлил шаг.

— Заочно назначать не положено. Кто это постарался?

— Что правда, то правда: я поддержал твою кандидатуру. Сказал, что ты для этой должности в самый раз.— Хмарук открыл дверцу машины.— Что, плохо сделал?

— Хорошо сделали! — не удержался Лущицкий.

Смирин немного подумал, потом махнул рукой.

— Как Дым?

— Каждый день звонит. Про тебя все спрашивает,— сказал Хмарук.— Без гипса ходит. Предлагаю сейчас поехать всем скопом н нему. Вот радости будет!

— Идет! Поехали!

Хмарук сел за руль, рядом — Вера.

С заднего сиденья Смирин видел ее розовую щеку, плечом ощущал милое тепло, исходящее от жены, и был несказанно счастлив.

Закат разгорался багровым торжественным заревом.


1962

Загрузка...