Наемник переродился на планете женщин! Или кратко: Хамелеон. Том 2

Глава 11

— «Кто ты»… «кто ты»… Я слышу это каждый день, — вздохнул Димон, понимая, что огромная мышечная масса, стоявшая в дверном проёме и дышавшая на него двумя мощными струями горячего воздуха, явно его не пропустит, пока не переломит каждую кость. — Хоть кто-нибудь сказал бы, давай поговорим, как нормальные люди. Конечно, ты мало походишь на человека, и всё же внешний вид не имеет значения, понимаешь? Но нет, всё туда же…

Аида потянулась к его голове растопыренной ладонью:

— Слишком много слов.

Димон был готов морально. Но физически нет — ослаблен после боя с химерой Мириам. Стоит начаться бою, и все раны на его теле, наверняка, раскроются. Подобный исход может привести к скоротечной кончине. Но рванувшая к нему огроменная ладонь, собиравшаяся схватить его головешку и раздавить, как орех, не могла быть проигнорирована, ведь тогда смерть настанет ещё быстрее.

Отведя корпус и пригнувшись, юноша из полуприседа ударил апперкотом.

Здоровенная башка касатки мотнулась в сторону. Само габаритное тело даже не пошатнулось. А вот взгляд стал ещё злее.

Димка прокряхтел:

— Да, не самый мощный удар, признаю.

И ударил ей в челюсть снова. Уже левой.

— Вот же гадство. Сил совсем нет, — не успел он пожаловаться, как громадина схватила его за плечо, а второй рукой саданула под дых кулачищем.

— Бха! — сложился он напополам.

Аида ударила ещё раз, уже в живот, и Димон подлетел к кирпичному потолку подсобки, стукнувшись. Едва он ощутил падение, «отлипнув» от кирпичей, как растопыренная лапища хлопнула по нему боковым лещом, будто мухобойка по мухе. Мальца сшибло в сторону, как сдувает ветром лист с дерева. Он пробил боковую перегородку подсобки. Пролетел прихожий зал закусочной и пробил стену из дешёвых газовых блоков. Кубарем прокатился по внутреннему двору и, врезавшись в железный контейнер соседнего здания, наконец, остановился.

В голове звенело. Раны раскрылись. Подсохшие пятна крови на одежде снова пропитались. Из ноздрей потекла кровь, пачкая балаклаву.

— Кха-кха, — покашлял мальчишка, держась за грудь.

Краем глаза увидев, как в него летит кирпич, будто снаряд из пушки, тут же пластом прижался к холодной земле. Кирпич врезался в стену, разбившись на осколки. Следом летел уже второй и третий, четвёртый. Димон перекатывался по земле, уворачиваясь от них.

— Какой вёрткий. Значит ты — мутант, — вышла из дыры в стене Аида. — Никогда не видела парней-мутантов.

Её мускулистое тело в свете луны смотрелось ещё более пугающе. Мощные бицепсы перетянуты крупными венами, как толстенными жгутами. Чёрная майка обтягивала мощнейший торс, будто вот-вот порвётся по швам. А дикий взгляд источал намерение сожрать. О, да. От неё исходило желание не просто убить странного мальчишку, а испробовать его мясцо. Инстинкт касатки в Аиде требовал пожрать мелкого Димона по праву победителя.

Димка приподнялся на четвереньки, затем встал на ноги и выпрямился. Нажал кнопку на браслете, и чёрная колония оставшихся работоспособных нанитов смогла закрыть только его голову, создав чёрную маску с белым изображением черепа на лице.

— Я так понимаю, ты не дашь мне уйти, — произнёс он устало. По рукаву его толстовки стекала кровь, капля за каплей, опадая на земь.

Взгляд касатки с голодом наблюдал, как драгоценная алая жидкость впитывается в пыль асфальта заднего двора закусочной.

— Что ты делал в лаборатории? — пробасила Аида.

— Значит теперь ты решила поговорить? — тихим голосом возмутился Димон. — Увы. Я больше не настроен на дружескую беседу, нападай, — и встал в боевую стойку, подняв кулаки.

Здоровячка хмыкнула зубастой пастью:

— Глупец. Когда я отгрызу тебе ноги, ты расскажешь всё, — и, бросив взгляд на железную трубу внешнего водоснабжения, оторвала ту. Брызнула вода фонтаном. А касатка с железякой в лапе рванула вперёд, будто бычара. Топот её мощных ног был как у бегемота. Димон даже вибрации земли почувствовал. Однако не дрейфил. В такие моменты сомневаться — опасно. Ты должен абсолютно трезво понимать что собираешься делать. Если растерялся — конец. Подохнешь. Выбор-то небольшой: либо беги, либо бейся насмерть.

Взгляд мальчишки был серьёзен. Что-то ему подсказывало, что убежать не выйдет. Если здесь и сейчас не примет бой, то будет жалеть. Может в нём тоже загорался инстинкт? Дикий вызов показать своё превосходство над этим чудовищем. Не просто победить его, а разобрать на запчасти. Кропотливо, скрупулёзно. Продемонстрировать своё господство на этом крохотном клочке земли заброшенной закусочной. Человеческий разум кричал ему, как же это глупо! Нецелесообразно! Но инстинкт толкал вперёд. Инстинкт жаждал подчинить, а не стать подчинённым. Инстинкт взбешён. Инстинкт в буйстве. Агонии.

Юные глаза вспыхнули ярким красным светом. Мышцы под одеждой взбухли, окаменели, теперь крепче стали. Покрылись сетью вен. Спина пригнулась по-хищному, зрачок принял вид рубца. Тело больше не могло ждать. Инстинкт захватил его от кончиков пальцев до самых волос. И мальчишка бросился вперёд абсолютно молча. Будто зверь бросается на свою жертву. Ему не нужно было издавать рык, дабы напугать соперника. Он атаковал не для этого, а убить. Молча. Без шума. Касатку и любого другого, кто посмеет сейчас бросить ему вызов.

— Дурааак! — хохотнула Аида, замахиваясь трубой. Она не чувствовала от него никакой угрозы. Его атака для неё казалась тем моментом, когда загнанный в угол крысёныш бросается на кошку. Порыв, гонимый страхом, при этом лишённый здравого смысла.

И вот. Момент их столкновения. Два сверхсильных существа врезались друг в друга на подворье с одним лишь желанием — раздавить. Глаза касатки расширились от шока. Она должна была сбить мальчишку, как грузовик мотоциклиста! Переехать его голой мощью! Однако тот не просто крепко стоит на ногах, но и отбросил её.

«Что это за сила⁈ Он… Он равен мне! Я не ожидала! Нужно быть серьёзней!»

До неё наконец дошло чувство боли, и она скользнула взглядом к своему бедру. Там торчала рукоять ножа.

«Когда он успел⁈ Твою ж, сука… больно. Попал в нерв, мелкая тварь…»

Димон атаковал её. Аида прикрылась мускулистыми предплечьями, заблокировав его удар ногой в прыжке. Было мощно. Касатка проехала на ногах пару метров назад. Снова удар. Ещё мощнее. Аида не удержалась и рухнула на широкую спину. Едва успела перекатиться, когда мальчишка в прыжке бросился сверху.

«Рука сломана! — сжала громадина челюсти, чувствуя в предплечье надлом. — Блядство, не думала, что придётся использовать второй ген. Этот уёбок слишком силён…»

Она кувыркнулась в сторону, швырнула в Димона валявшееся колесо с легковушки и разорвала дистанцию.

Мальчишка отбил ногой снаряд, кроссовком по покрышке, и тот врезался в стену, разбросав осколки блоков. Взгляд юнца под маской скользнул по касатке. Та стояла, дрожа всем телом. Но далеко не от страха. Её тело охватила эйфория. Мышцы торса и конечностей стали увеличиваться на глазах. Пасть стала больше. Зубы вытянулись. И она раскрыла глаза. Чёрные глазные яблоки до этого сейчас пылали тёмной синевой океана.

— Тебе конец, насекомое, — низким тембром посмеялась Аида. Она ощущала, как нечеловеческая мощь переполняла её тело. Внутри всё кипело. Рвалось наружу. Будто если она не выплеснет наружу мегатонны энергии, то взорвётся изнутри. — Я порву тебя! Сожру! Сожру! Сожру тебя всего! — её голос стал как у безумной. Инстинкты захватили её разум. Обычно молчаливая и грубая, сейчас Аида выла, как одержимая. — Сожру-у-у-у! — Это было за гранью человеческого. Как если бы звери или монстры в момент ярости и безумия могли обрести человеческую речь. Она бросилась на четырёх конечностях, клацая зубами пасти, как бешенная собака.

Димон молча вытащил запасной нож. Он не моргал. Не двигался. Стоял неподвижно, как непоколебимый маяк перед бурей разъярённого моря. Многие увидев эту картину, могли бы счесть его за безумца. И оказались бы правы. Этот глупец выставил перед собой руку, собираясь отдать её на растерзание касатке, как обезумевшему волку. Так и произошло. Громадина бросилась на угощение, впившись острыми клыками до костей, и замотала башкой. В этот момент в шею ей воткнулся нож. Мальчишка вытащил клинок и ударил ещё раз. Ещё и ещё. Кровь фонтанировала из здоровенной шеи касатки. Её челюсти разомкнулись. Глаза налиты кровью от ярости. Лапищи сдавливают туловище Димона, собираясь выдавить его, как тюбик. Он же ударил ножом ей в глаз. Раздался рёв. И она, наконец, отпустила. Не выдержала боли. Кровь плескалась из шеи от каждого удара мощного сердца. Держась за левую глазницу, орала во всю глотку.

Димка же, рухнув на земь, пытался вздохнуть. В груди жгучая боль. Рёбра переломаны. Не может вздохнуть. Лёгкие пробиты и сейчас заполняются кровью. Сердце колотится от адреналина наизнос. А избитое тело не желает больше подчиняться. Его ресурс исчерпан. Сегодня юнец забрался за границы своих возможностей. Беспечно нарушил их, теперь ждёт расплата.

Он с трудом поднял голову, когда Аида замахнулась ногой пнуть его.

Буф!

Мальчишку, как ветром сдуло. Словно тряпичная кукла он врезался в контейнер. Погнул соединявшиеся листы металла и кубарем прокатился по морозильнику, сбивая по пути замороженные туши говядины. Холод рефрижератора вместе с болью почувствовался в разы сильнее. Димка, лёжа на сбитых мясных тушах, тряхнул головой. Нащупал пальцами обмороженное копыто и взялся за него, чтобы приподняться. Аида же проходила меж висевших на крюках говяжьих бедёр, издавая низкий рык.

— Мясо… Тёплое, сочное… — она облизывалась, ещё не отойдя от вкуса мальчишеской руки.

Та была в рванных ранах, лучевидная кость раздроблена. Но пока на месте. Как и сознание Димки. Он через боль хотел усмехнуться, но только закашлялся кровью.

— Живой ещё… Мерзость, — пробасила касатка и набрала разгон, собираясь пнуть юнца так, чтобы все его внутренности превратились в фарш.

БДУФ!

Мощный, хлёсткий пинок. Димон хоть и прикрылся рукой, но почувствовал онемение по всему телу, часть костей точно сместились. Сам он полетел, как ядро из пушки, сбивая спиной туши. Пробил контейнер, пролетел через кирпичную стену соседней постройки и прокатился по танцполу ночного клуба, сшибая веселившихся посетителей.

— Эй! Что происходит⁈

— Ая-я-я-я-й! Моя нога! — визжал кто-то.

— Что за хрень⁈

— Это актёр? Представление?

Реакции от подвыпивших молодых людей были самые разные. Кто-то удивился. Другие испугались. Третьи под лёгкими наркотиками продолжали веселье. Пьяные танцовщицы исполняли нечто похожее на танец бухих куриц в высоких птичьих клетках. Блядь. Это были два парня. Ну и наряды. Им под ноги летели денежные купюры от зрелых женщин и молоденьких мажорок.

Но в следующую секунду раздался оглушающий грохот — через небольшую дыру в стене, что проделал Димон своей тушкой, влетел брошенный погрузочный кар. И придавил троих зевак. Раздался визг. Диджей взглянул по сторонам, освободив от наушника одно ухо. Люди же бросались прочь, сбивая друг друга и грубо распихивая на пути к свободе.

В разбитый проём влетела Аида. Её целый глаз, утопающий в азарте, рыскал среди толпы бегущих силуэт Димона. Странно, но его нигде не было. Запах тоже пропал. А нет, отголоски ощущаются! Касатка рванула, сшибая столики с бутылками виски и шампанского, а также не успевшими посторониться паникёров.

— Мелкое ублюдочное мясо… — низко прорычала Аида, держа в руках окровавленные шмотки Димки. — Удрал… Как, сука, смог? Как я не почуяла?

А в следующий момент её шею обхватили сзади. Крепко. Плотно. При том ногами. Мальчишка запрыгнул касатке прямо на плечи в одних трусах и закрыл замок на её бычьей шее. Его погрызанная левая рука телепалась, как тряпка, а вот правой он бил громадине в ухо штопором. Чвяк! Чвяк! Чвяк!

— Аххххрррр! — захрипела Аида. Вены на шее вздулись, будто в скрученный садовый шланг хлынул напор. Её бело-чёрная морда потемнела от натуги. Пацан силён. Этого не отнять. Вот-вот придушит её. Надо же. Как она могла попасться на такую нелепую приманку⁈ А может он спланировал всё ещё в начале боя? Нет. Точно нет. Он не тот, кто продумывает бой наперёд настолько. Скорее из тех, кто умеет пугающе быстро адаптироваться. Изменить ход битвы. И сейчас, оказавшись в хаосе убегавшей толпы ночного клуба, использовал данные условия, чтобы сделать простую приманку, всего-напросто сняв пропахнувшую своей кровью одежду. Простейшее решение, стоившее победы. Нюх Касатки, казалось бы, мощный навык, оказался её слабостью. Вернее, мальчишка сделал это. Он обернул её силу в слабость.

Под клубный фонк, Димон душил касатку, сам находясь на грани, то и дело извергая через рот шматы крови. Здоровячка же упала на колени, пытаясь сдёрнуть с себя цепкий замок его ног. Сломала пацану четыре пальца, вывернула в обратную сторону стопу, но тот терпел, лишь сжимая тиски крепче. Будто показывая, что ни за что не отпустит. Тогда Аида затуманенным взглядом посмотрела на стену. В голове промелькнула мысль — разбежаться и врезаться в неё вместе с наездником, тем самым скинув его с плеч. Только вот… сил не было.

Димон же, чувствуя что вот-вот отключится, сжал замок на шее касатки сильнее. Задушить быстро не выходило. Ладно бы у той были жабры! Но только нос! Не дышит же она через задницу! Он сейчас сам подохнет. Так кто же из них в итоге победит? В этот критический момент битвы произошло вмешательство. Щупальце с костяным наконечником воткнулось мальчишке в лопатку. На одних инстинктах он почувствовал атаку со спины и в последний момент убрал голову. Второе щупальце тоже целилось ему в затылок, но он оттолкнулся от плеч касатки и отпрыгнул в сторону.

Аида, жадно хватая воздух на четвереньках, обернулась:

— Мириам⁈

Серокожая химера с щупальцами, пошатываясь, стояла абсолютно голой, ещё и босой. Её оторванные конечности были привязаны к туловищу грибными нитями. Как и голова. Из макушки тянулись множество белых крепких ниток, что контролировали ноги и руки. Зелёные глаза полыхали злобным светом. На тонких губах со шрамами недовольное выражение боли:

— Этот птенец не должен опериться, Аида… Уничтожь его здесь и сейчас, — произнесла она хриплым голосом. — Он сделал мне слишком больно…

Димон смотрел на неё, хмуря брови. Как эта химера выжила? Что-то не так. После отрывания головы не живут. Что-то он явно не учёл в ней, но что? Как бы там ни было, сейчас не до подобных размышлений. Обстоятельства сменились. Теперь бой против двоих. Но в таком плачевном состоянии, скорее всего, сражение приведёт к его смерти. Лёгкие хоть и сплёвывали кровь, но работали на процентов десять. Кислородное голодание захватывало организм. Переломанная стопа опухла. О пальцах он, вообще, не думал. Левой рукой тоже больше не повоюешь, все резервы регенерации направлены на поддержание работы внутренних органов, что едва функционировали, поддерживая хрупкую жизнь в юном израненном теле. Чудо, что он был в сознании. Сила воли это была или же безумие, но Димон махнул им пальцами правой руки:

— Я выебу вас, ну же… — прохрипел он, как раненный лев перед гиенами, явно не собираясь сдаваться.

Мириам сказала Аиде:

— Он — гибрид… Кха-кха! — кашляла она с натугой.

— Поняла уже, — потирала та свою бычью шею. — Я атакую. Не дай ему сбежать.

— С одним условием, — ответила серокожая. — Не убивай его сразу… Хочу сделать ему больно.

— Идёт. После я сожру его.

Едва они собрались атаковать, как через главный выход, выбив двери опустевшего клуба, вбежала блондинка в красном комбинезоне. Алиса. Конечно это была она. Ей пришлось спуститься в лабораторию. Не найдя там Диму, она буквально по запаху бросилась на его поиски. Выбравшись через вентиляционную шахту, обнаружила место схватки в закусочной. Дальше дело за малым — бежать в сторону сваливавшей из ночного клуба толпы.

С ходу оценив обстановку, Пиранья подбежала к мальчишке, став плечом к плечу.

— Только попробуйте рыпнуться, твари! — зашипела она со всей злостью.

— Беги, дурочка… — тихо сказал Димка.

— Я больше не оставлю тебя. Никогда, — сказала она уверенно, не отводя взгляд от соперниц.

Вдали послышалась сирена. Явно полиция. Звук приближавшихся коптеров Корпуса Новы также разорвал ночное небо.

Обе и Аида и Мириам помнили приказ хозяйки — не встревать в конфликт с военными структурами.

Касатка развернулась и направилась к выходу.

Её тут же окликнула Мириам:

— Что ты делаешь, Аида⁈ Убей его!

Та остановилась, не оборачиваясь:

— Не успею. Ещё и со сломанной рукой. От тебя тоже мало толка, едва стоишь на ногах. Корпус Нова уже на подходе. Если Она узнает, нам с тобой обеим конец, — и ушла через выбитые двери.

Серокожая, услышав это, хотела рвать на себе волосы! Но тех не было. Она схватила рукой своё же щупальце и прокусила чёрными зубами до крови. После прорычала:

— Ты! — смотрела она на Димку с ядовитой злобой и ненавистью. — Столько боли… Столько боли! Моли всех богинь, чтобы не встретиться мне! Убью, мразь! — и развернувшись, похрамывая словно зомби, поторопилась за касаткой.

Мальчишка, стоявший всё это время с поднятой головой до последней капли сил, как кровавый воин, рухнул на пол. Алый тусклый свет в глазах потух. Его юное тело истекало кровью. Каждая клетка горела, будто по нему без остановки ездил многотонный дорожный каток.

— Дима! — подхватила его Алиса. — Димочка! Прости! Прости меня! Сейчас! Пять минут, и мы в госпитале!

Он едва слышно прохрипел:

— Надо… валить… дурочка… домой… — и потерял сознание…