Нарочно не придумаешь

Глава 4

…Зато на следующий день этот противоречивый товарищ – организм – никак не хотел просыпаться и приступать к выполнению собственных функций.

Лариса попыталась пойти с ним на компромисс, позволив ему поспать еще полчасика.

Когда же она в следующий раз разлепила глаза, то обнаружила, что организм, воспользовавшись ее доверчивостью, обманным путем проспал целых полтора часа. Подобная наглость возмутила Ларису до такой степени, что она не заметила, как снова провалилась в сон. Когда же окончательно проснулась, то увидела, что времени неприлично много – половина первого.

Настроение сразу же упало. По-настоящему, она должна была подняться еще часа четыре назад.

Обычно, проводя расследование, она не позволяла себе расслабляться и всегда держала себя в тонусе, готовая в любую минуту к выходу из дома. Видимо, просто на нее так плохо повлиял сбившийся вчера режим.

Лариса постаралась поскорее взбодриться: заставила себя сделать зарядку, потом приняла душ и поставила варить кофе.

«Непозволигельно просыпать до такого времени, – думала она, помешивая напиток ложечкой. – Нет, одиночество мне явно не на пользу». В принципе, она порой баловала себя долгим сном, но только после того, как очередное расследование было завершено.

От угрызений совести ее отвлек Звонок в дверь.

Она прошла к домофону, открыла входную дверь и через несколько минут увидела в глазок, что за ее дверью стояла, как-то нервно переминаясь с ноги на ногу. Маринка Мартынова. Она покусывала губы, напряженно о чем-то думая, потом нетерпеливо надавила на кнопку звонка.

Лариса не стала ее дольше мучить и открыла.

– О, привет! – улыбаясь как-то не очень естественно, проговорила Маринка.

– Проходи, – пригласила ее Лариса.

– А я к тебе по делу, – с очень серьезным лицом поморщила лоб Маринка.

– Да, конечно, – Лариса тут же заставила себя включиться в ситуацию. – Проходи на кухню, давай кофе попьем.

В то утро, а точнее, уже день, лишняя чашка кофе для Ларисы никак не могла быть лишней.

Маринка нервно засуетилась в прихожей, а Лариса не стала разводить церемоний, дожидаясь ее, и прошла в кухню, поставив турку с кофе на плиту.

– Как у тебя мило, – проговорила Маринка, проходя и усаживаясь на табуретку. – И очень уютно… Знаешь, в богатых домах редко можно встретить сочетание роскоши и уюта, а тебе, я смотрю, удалось этого добиться.

– Спасибо, – Лариса была польщена, поскольку над интерьером своей квартиры трудилась сама.

Она разлила кофе по чашкам и задала наконец главный вопрос. Лариса сразу поняла, что если не взять быка за рога, то Маринка, похоже, так и будет разводить канитель, мяться, жаться, пытаясь подавить свою нервозность, но так и не скажет главного.

– А ты, собственно, по какому делу?

– Ах, да, – сразу же отодвигая кофейную чашечку, несколько напыщенно начала Маринка. – Я хочу еще раз извиниться перед тобой за то, что вчера не поверила…

– Не надо церемоний, – Поморщилась Лариса. – Давай по делу.

Маринка напряглась, стремительно соображая, обидеться ей на такую нетактичность или нет, решила все-таки, что первое в данной ситуации будет неуместно, и продолжила как ни в чем не бывало:

– Как ты понимаешь, мне очень нужен муж, а Вадиму очень нужны его деньги.

– Конечно, – усмехнулась Лариса, кивая. – Это я вполне могу понять.

– И я поняла, что ты единственная кандидатура, которая полностью адекватна данной ситуации, – как-то неожиданно даже для самой себя перешла Маринка на выспренный стиль. Но, слава богу, ненадолго – почти сразу же она поняла, что изъясняться в привычной манере гораздо удобнее, поэтому и закончила просто:

– Одним словом, хочу, чтобы ты его нашла.

– Я и так этим занимаюсь, – удивленно пожала плечами Лариса.

– Это еще не все, – многозначительно произнесла Маринка, открывая свою сумочку.

Она достала оттуда аккуратно сложенную пачечку денег и протянула Ларисе.

– Вот, – с умопомрачительной серьезностью сказала она. – Это деньги, которые я готова заплатить тебе за расследование.

– Но зачем? – недоумевающе вскинула брови Лариса и поставила на плиту еще воды для кофе. – Ведь меня же уже нанял Вадим Варфоломеев и как раз по этому делу. То есть платит мне он, я работаю на него, а занимаюсь как раз тем, о чем ты меня просишь. То есть я же все равно ищу Костика, – закончила Лариса совсем уж примитивно свои объяснения, поскольку поведение Маринки ее здорово удивило.

– Это неважно, – запротестовала она. – Я хочу, чтобы ты нашла его для меня. Я не верю Варфоломееву.

– Марин, – посерьезнев, несколько озадаченно проговорила Лариса. – Но ты понимаешь, иметь сразу двух клиентов в одном и том же деле – это как-то даже… абсурдно, я бы сказала.

– Называй как хочешь, – махнула рукой Маринка и, достав сигареты, закурила. – Главное, чтобы ты его нашла.

– Я и так его ищу, – вяло повторила Лариса, поняв всю бесперспективность своих объяснений. – Короче, убери деньги и не позорься.

– Хорошо, – вдруг легко согласилась Маринка.

Она спрятала деньги обратно в сумочку и принялась за кофе, который Лариса только что разлила по новому кругу.

– Ну, новостей, как я понимаю, никаких, – взглянула она исподлобья на Маринку после того, как повисла пауза.

– Никаких, – вздохнув, кивнула Маринка. – И я все больше начинаю нервничать.

Невротизм был написан у нее на лице и вообще чувствовался во всем ее поведении, что было, в общем-то, очень понятно. Но Ларисе сейчас было не до утешений – раз уж Маринка пришла, нужно попробовать добыть хоть какую-то информацию, руководствуясь последними известиями.

Спрашивать насчет Людмилы Остроговой было, естественно, нецелесообразно. Поэтому Лариса задала вопрос насчет Бантукова, хотя и подозревала, что Маринка и здесь ничем не поможет:

– Марин, ты знакома с его другом Михаилом?

– Да, но не очень хорошо. А что?

– Ты знаешь, насколько Константин ему доверял?

– Ну, он хорошо к нему относился, значит, сильно доверял, – выдала Маринка, пожав плечами.

– Понятно, – вздохнула Лариса, решив не утомлять больше подругу столь сложными вопросами.

Кофе они допивали молча.

– Послушай, – снова нарушила молчание Лариса, – а Варфоломеев в курсе того, что ты собиралась предложить мне расследование этого дела?

– Нет, – ответила Маринка. – Я не обязана ему сообщать о своих решениях Тут Маринка отодвинула пустую чашку и встала.

– Мне в ванную, – сказала она.

– Давай, – равнодушно махнула Лариса рукой, поворачиваясь к раковине, чтобы вымыть посуду.

Пока она возилась с этим, о Маринке почти не вспоминала. Когда же Лариса закрутила кран, то подумала о том, что слишком долго что-то она возится в ванной.

Лариса вышла в коридор. Свет в ванной не горел Она прошла в прихожую и убедилась, что Маринкиных вещей нет. И ее самой тоже нет. Зато на полочке, издевательски перевязанная розовой ленточкой, лежала та самая пачка денег, что Маринка пыталась всучить Ларисе за расследование того дела, которым она и так занималась.

Ларисе ничего не оставалось делать, как только протянуть:

– Н-да-а-а…

После этого она покачала головой и убрала деньги подальше, решив, что разберется с Маринкой позже.

Затем Лариса занялась планированием сегодняшнего дня, точнее, того, что от него осталось. Отвлек ее от этого занятия громкий телефонный звонок.

Взяв трубку, Лариса услышала голос Варфоломеева:

– Лариса, добрый день.

– Привет, – откликнулась она, радуясь хоть тому, что ей есть что сообщить ему, хотя существенных «просветов» в своем расследовании она пока еще не добилась.

– У меня для вас есть новости, – опередил Ларису Варфоломеев, – но мне не хотелось бы говорить об этом по телефону. Не могли бы мы с вами встретиться, и как можно скорее?

– Разумеется, – деловито ответила Лариса. – Назначайте место встречи, я подъеду.

– Я мог бы предложить вам самой выбрать место, – торопливо сказал Варфоломеев, – но ситуация сложилась так, что мне было бы удобнее, если бы вы подъехали ко мне в офис. Я объясню, как добраться, его очень просто найти… Извините, пожалуйста…

– Ничего, – уже успев слегка устать от церемоний за сегодняшний день, ответила Лариса.

Она внимательно выслушала объяснения по поводу местонахождения офиса и через десять минут уже ехала туда.

Офис господина Варфоломеева располагался в самом центре города, но это еще не говорило о том, что туда было просто добраться. Улицы, по которым пришлось ехать сейчас Ларисе, практически все были забиты пробками, и сегодняшний день не был исключением. Лариса просто измучилась, дергаясь на одном месте туда-сюда. Наконец, добравшись до «Атланта», она вошла в помещение и поднялась на второй этаж, как ей и было объяснено.

В кабинет Вадима Викторовича Варфоломеева можно было попасть, минуя приемную. Сидящая в ней секретарша была предупреждена о визите Котовой, поэтому безропотно проводила ее к своему шефу.

Вадим Викторович был слегка встревожен, как показалось Ларисе, хотя старался этого не демонстрировать. Он приглашающим жестом указал Ларисе на кожаное кресло напротив своего стола, а сам подошел к окну и закурил.

– Вам это будет небезынтересно узнать, – начал он, выпуская длинную струю дыма. – Дело в том, что мы вскрыли личный сейф Константина…

Он сделал многозначительную паузу.

– Вот как? – воспользовавшись ею, сказала Лариса. – Вообще-то это следовало сделать раньше.

Вы мне ничего не говорили об этом сейфе, иначе я предложила бы вскрыть его немедленно.

– Наверное, вы правы, – согласился Варфоломеев. – Хотя ничего особо выдающегося мы там не нашли, но одна находка выглядит очень… как бы это сказать помягче… любопытно… Одним словом, – наконец, истерзав Ларису до предела, закончил он, – мы нашли у Константина наркотики.

– Какие и сколько? – тут же спросила Лариса.

– Героин. Немного совсем – всего пару доз.

Лариса мысленно присвистнула.

– А вы не замечали за ним ничего… – медленно, растягивая слова, начала она.

– Нет, – сразу же категорично ответил Варфоломеев. – Константин не наркоман. Ничего подобного в его поведении никогда не проявлялось.

– А вы не думаете, что кто-то мог подсунуть ему героин?

– Кто? – тут же задал Варфоломеев встречный вопрос.

– Тот, кто хотел скомпрометировать его в ваших глазах, – ответила Лариса и снова спросила:

– У кого находятся ключи от сейфа?

– Один у Константина, второй, запасной, – лично у меня.

– Константин увез свой ключ с собой?

– Точно утверждать не могу, но, по всей вероятности, да. Он всегда носил ключ с собой и, когда выезжал по делам, не оставлял его.

Лариса подумала, что этот вопрос можно попробовать выяснить у Маринки, хотя она вряд ли в курсе, и задала следующий вопрос:

– А ваш ключ? Кому он мог быть доступен?

– Он всегда в общей связке, вместе с другими ключами, – ответил Варфоломеев, доставая из кармана эту самую связку. – Здесь ключ от кабинета, от моего личного сейфа и прочее. Я всегда ношу эту связку с собой, так что не представляю, кто бы мог ею воспользоваться.

– Этот вопрос нужно прояснить, – сказала Лариса скорее самой себе, чем Варфоломееву. – Так, больше никаких новостей нет?

– Нет, – покачал тот головой.

– Вы не сообщили в милицию о своей находке?

– Что вы, конечно же, нет, – недоуменно посмотрел на Котову Вадим Викторович. – Это же внутреннее дело фирмы, зачем, грубо говоря, выносить сор из избы? Если уж я не сообщил о пропаже денег…

– Понятно, – кивнула Лариса. – Ну что ж, раз вам больше нечего мне сообщить, расскажу о своих достижениях. Отчитаюсь, так сказать, за проделанную работу, – улыбнулась она, и Варфоломеев усмехнулся в ответ.

– Пока вы не должны представлять мне никакого отчета, – сказал он. – Ваша работа продолжается, и я не лезу в нее, поскольку доверяю вам.

– Спасибо, – кивнула Лариса. – Но мне самой нужно поделиться с вами информацией и задать несколько вопросов.

– Разумеется, – согласился он. – Я внимательно вас выслушаю.

Он подошел к столу и нажал кнопку вызова. Тут же появилась секретарша.

– Наташа, принесите, пожалуйста, кофе, – обратился он к ней и повернулся ко мне, – или вы предпочитаете что-нибудь другое?

– Я бы выпила чаю с лимоном, – попросила Лариса, вспомнив, что уже пила сегодня кофе с Маринкой.

– Отлично, один кофе и чай, – попросил Варфоломеев секретаршу, и она, молча кивнув, исчезла Вадим Викторович сел в свое кресло напротив Котовой и ослабил узел галстука.

– Устал я сегодня, – пробормотал он.

Некоторое время оба помолчали, пока не пришла Наташа с подносом в руках, на котором дымились чашки, а также стояли сахарница, розетка с вареньем, блюдечко с нарезанным тонкими ломтиками лимоном и тарелка с пирожными.

Лариса с удовольствием пила крепко заваренный чай с лимоном, Варфоломеев рассеянно помешивал ложечкой кофе.

– Лариса, – вдруг обратился он к ней. – Вы говорили, что тоже хотите мне что-то сообщить. Видимо, речь пойдет о вашей встрече с Людмилой? Вы уже встречались с ней?

– Встречалась, – ответила Лариса. – Но она ничего не знает и считает, что с Константином ничего плохого произойти не могло. Она абсолютно уверена, что он, как обещал, придет к ней сегодня вечером.

– У них свидание? – уточнил Варфоломеев.

– В годы моей юности это называлось именно так, – усмехнулась Лариса.

Варфоломеев пристально посмотрел на нее и спросил:

– Вы туда поедете?

– Да, хотя считаю, что это бессмысленно, – вздохнула Лариса. – Но поехать придется, потому что в случае, если он там появится, а меня не будет, я себе никогда не прощу такой оплошности. Хотя шансы на то, что он там появится сегодня, самые минимальные.

– Я согласен с вами, – задумчиво кивнул Вадим Викторович, – как в том, что шансы застать у нее Константина минимальны, так и в том, что пропустить это, в случае чего, нельзя.

Они посчитали тему исчерпанной, и Лариса решила сообщить Варфоломееву еще одну новость.

– У меня для вас еще кое-что, – сказала она. – Дело в том, что сегодня ко мне домой приходила Марина Мартынова.

– И сообщила что-то важное? – перебил Котову Варфоломеев.

– Да нет, ничего особенного. Но меня удивило ее поведение. Она хотела нанять меня для расследования исчезновения ее мужа. И никак не хотела отказываться от этой затеи, несмотря на то, что я ей не один раз сказала, что вы меня уже наняли и в ее предложении нет никакого смысла.

– Ох, – покачал головой Варфоломеев, – признаться, Марина меня беспокоит в последнее время.

Я понимаю, что она сильно переживает произошедшее, но тем не менее невротизм ее просто переходит все границы. Я даже начинаю побаиваться за ее рассудок.

– Вы с ней виделись?

– Я заезжал к ней, да и она сама несколько раз звонила. То плакала и просила помощи, то принималась обвинять меня в том, что Константин исчез, считая, что это по моей вине…

– Это как? – не поняла Лариса.

– Ну, якобы если бы он не работал у меня в фирме, то ничего подобного не произошло бы. Железная логика, – усмехнулся он.

– Да уж, – согласилась Лариса, почему-то вспомнив Степаныча, у которого во всех его неприятностях вечно были виноваты все вокруг.

– И как вы реагировали на ее предложение? – поинтересовался Вадим Викторович. – Вернее, что явилось итогом вашего разговора? Вам удалось ее убедить?

– Как бы не так! – ответила Лариса. – Закончилось все тем, что она ушла незаметно, оставив мне деньги.

– Да, – протянул Варфоломеев. – Интересно.

Кофе и чай были допиты, и Лариса взглянула на часы они показывали половину шестого, ей уже нужно было ехать, чтобы успеть к Людмиле Остроговой к шести – времени, которое назначил Константин Мартынов.

– Ах, да, – спохватился Варфоломеев. – Так вам больше нечего мне сказать?

– Пожалуй, нет, – ответила Лариса. – Я обязательно позвоню вам после визита к Людмиле.

– Да, пожалуйста, – провожая Котову до двери, сказал он и вдруг спросил:

– Может быть, вы не хотите ехать туда одна? Или вам нужна помощь?

Я могу выделить вам ребят на всякий случай…

– Не думаю, что в этом возникнет необходимость, – отказалась Лариса. – Но все равно большое спасибо. Я обязательно позвоню.

Выйдя на улицу, она села в свою машину и отправилась к Остроговой.

Мила была дома и явно нервничала.

– Пришли? – с натянутой улыбкой спросила она Ларису. – Проходите, Костя должен появиться ровно в шесть, он никогда не опаздывает.

Лариса обратила внимание на то, что за прошедшие сутки, что они не виделись, в ее облике произошли существенные перемены. Глаза не смотрели весело и оптимистично, уголки губ безнадежно и скорбно направлены вниз, и во всей фигуре чувствовалась какая-то вялость и неуверенность. Лариса поняла, что девушка сама не верит в то, что Константин к ней придет сегодня.

– Вы… садитесь, – сглотнув от волнения, предложила она Ларисе.

Та села и достала сигареты. Курить не хотелось, зато Людмила хоть немного перестала нервничать, закурив вместе с Ларисой.

Настенные часы показывали без десяти шесть.

Людмила сидела напротив Ларисы, автоматически стряхивала пепел в пепельницу и молчала, постоянно поправляя выбивающуюся из хвоста прядку волос – Вы… ничего нового не узнали? – наконец нарушила она тягостное молчание.

– Нет, – тихо ответила Лариса. – Но ведь и времени немного прошло. – У вас, как я понимаю, тоже нет новостей?

– Нет, – уныло ответила она и тут же добавила, словно еще надеясь на что-то:

– Но ведь Костя и не обещал мне звонить! Он просто сказал, что приедет в пятницу в шесть часов!

Лариса промолчала.

Как всегда, когда чего-то или кого-то напряженно ждешь, минуты тянутся очень медленно. Особенно томительными они были для Людмилы. Лариса краем глаза отметила, что стрелка уже перешла границу шести часов.

Людмила курила одну сигарету за другой, пытаясь скрыть напряжение, но это плохо ей удавалось. На Ларису она старалась не смотреть.

Когда стрелки часов показали половину седьмого, Лариса поднялась. Людмила подняла глаза и взглянула на нее: во взгляде ее были страх, растерянность и ожидание. Она словно надеялась, что Лариса сейчас все ей объяснит и этим успокоит. Но Ларисе нечем было ее успокаивать.

– Костя… Костя не придет… – обреченно вдруг проговорила она, и Лариса не поняла, вопрос это был или констатация факта. Она молча кивнула в ответ. Людмила покачала головой и тихо добавила:

– Никогда больше не придет… Никогда.

– Мила, – как можно мягче сказала Лариса. – Еще ничего неизвестно. Я пыталась вам объяснить при прошлой встрече, что Константин пропал – дело серьезное. Поэтому еще раз вас прошу – вспомните, может быть, вы вспомните что-то необычное в его поведении за последнее время? Или, может, он вам что-то говорил… такое…

– Нет, – ответила она. – Все было замечательно, я даже предположить не могла, что случится подобное…

Из глаз ее вытекли две слезинки. Наблюдение за истерикой не входило в дальнейшие планы Ларисы, хотя ей было очень жаль Милу, поэтому она наскоро пробормотала слова прощания и покинула дом Остроговой.