Нарушая клятвы. Часть 1

Глава 2

С того момента, как проснулся в лечебном покое, я совсем не ощущал присутствие Уги. Там, где она была, осталась неприятная пустота. Учитывая, как много времени она провела со мной, чувство такое, словно расстался с лучшим другом и уже скучаешь по нему.

— Берси! — Ивейн пробежала по кабинету и вцепилась в мою куртку.

— Всё хорошо, — я обнял её, притягивая к себе. Она уткнулась в моё плечо, чиркнув по подбородку рогом.

— Кыш отсюда, — Рикарда замахала рукой на старейшин. — Ну?!

Вредные бабки переглянулись и вышли, как мне показалось, с неохотой.

— Ну что ты? — я погладил Ивейн по спине. Плечи у неё ощутимо дрожали. — Подумаешь, заглянула к тебе Великая мать, что сразу рыдать? Она на меня ещё злится? Нет, так не пойдёт! Рикарда, налейте ей креплёного винам на один глоток. Пойдём.

Я проводил Ивейн к дивану, усаживая на него. Протянул платок. Девушка не могла остановить слёзы, бежавшие ручьями.

— Она… и… а я… — попыталась она что-то сказать всхлипывая.

Рикарда принесла небольшую пузатую бутылку, поставила на столик рюмку, плеснула на два пальца красно-бордовой жидкости.

— Девушке не следует пить подобное, — сказала она больше для меня.

— Немножко, в виде исключения. Иначе она не успокоится.

— Если бы вы так скоро не уезжали, выгнала бы их к демону Хруму, — проворчала она.

Ивейн глубоко вдохнула и залпом проглотила вино. Резко поменявшись в лице, закашлялась, не ожидая, что выпивка окажется такой горькой и противной на вкус. Рикарда хмыкнула, забирая рюмку.

— Не сказал бы, что виноваты только старейшины, — заметил я, затем посмотрел на Ивейн. — Сильно давит?

Она кивнула, опуская взгляд.

— Её много, — вздохнула она так, как будто готова вновь разрыдаться. — Великая мать словно испытывает меня, проверяя, сколько я так продержусь.

— Злится на меня?

— Сердится, — она покачала головой. — И переживает. Хочет… чтобы я спала с тобой.

— Неожиданно, — удивился я. — Рикарда не смотрите так. Проще решить эту проблему в корне. Ивейн, давай успокаивайся. Садись прямо, закрой глаза, сосредоточься на её присутствии.

Я устроился в кресле с другой стороны стола, напротив неё. Закрыл глаза. Нужно лишь представить, и в пустоте появляется стол, Ивейн, сидящая напротив. Она красивая девушка, с тонкими чертами лица, серыми глазами и изящной фигурой. Да, эта красота не такая выразительная как у Васко и не такая изящная как у Клаудии, но в ней есть что-то притягательное. Те же рожки, немного изогнутые — не каждый асвер может похвастаться столь правильной формой и цветом. Помимо внешних достоинств у неё достаточно личных качеств, за которые можно уважать. Смелость, упорство, ум.

Фигура Ивейн в темноте моего сознания стала чётче. Из-за спины девушки появились изящные руки, обнимая её. Секундой позже из-за её плеча выглянула самая красивая женщина из всего рода асверов. Сколько я не всматривался, мог рассмотреть только чёрные рожки, гораздо длинней, чем у Ивейн. А ещё глаза, которые смотрели на тебя как два провала в бездну. Эта женщина улыбалась, хоть я и не мог видеть губы или саму улыбку. Ей понравились комплименты, предназначенные Ивейн. Она не только соглашалась с ними, но могла добавить несколько упущенных моментов.

— Ох и вредная ты богиня, — вздохнул я. — Да, да, я сам виноват, что чуть не попал под горячую руку. И да, ты была бы права. Здесь напрашивается «но», которое я выскажу в другой раз. Потому что я такой же вредный как и ты.

Некоторое время она смотрела на меня, прижимаясь щекой к щеке Ивейн. Встав, обошла стол, наклонилась, облокотившись рукой о подлокотник кресла. Провела ладонью по моей щеке.

— Если бы ты сделал «тот» выбор, — она наклонилась ниже, прошептав в ухо голосом Ивейн, — убила бы.

От неожиданности и накатившего страха я открыл глаза, сталкиваясь взглядом с Ивейн. Она стояла так близко, что только рожки мешали ей коснуться моего носа своим. В серебряных глазах появилась осмысленность, и она резко подалась назад, едва стол не опрокинув. Я потёр шею, до сих пор ощущая на коже холодное прикосновение клинка.

— Не… — начала Ивейн, но я остановил её жестом. Глазки у неё немного блестели от винам, что странно, учитывая, как мало она выпила.

— Зиралл хотя бы предлагает знания, — проворчал я.

— Ой, — Ивейн ощупала себя, огляделась. — Она ушла?

— У Великой матери и без этого сил мало, а она их тратит на глупых девушек.

— И глупых мужчин, — добавила Рикарда. — Выпьешь?

При этих словах Ивейн поморщилась, вспоминая противный вкус.

— Эту гадость, которую вы по недоразумению называете вином? Нет, увольте.

— Как хочешь, — на секунду у неё появилось желание налить себе, но она решила отложить это до вечера и убрала бутылку в шкаф. Я заметил на одной из полок, когда она открывала створку, бутыль с настойкой, подаренной оборотнями. — Ты обо мне слишком плохого мнения. Если бы вино помогало больше, чем на пару часов. Да и головной боли от него больше, чем пользы. Лучше скажи, за что тебя обещали убить сегодня?

— За выбор. Когда я влез под горячую руку Уги, рядом был Пресветлый, чтоб ему икалось. Предлагал помощь, покровительство и защиту от злых и кровожадных демонов. С того времени, как его жена ушла к Хруму, у него зуб на ваш род.

— Зиралл, — Рикарда поморщилась. — Ненавижу и его, и всех, кто ему поклоняется! И мальчишку, Вигора, тоже ненавижу. Приходится сдерживать себя чтобы не задушить его на месте.

— Вы с этим желанием поосторожней. Посох, который он лично вырезал из священного дерева, может десяток асверов избить до неузнаваемости. Не связывайтесь с ним, а если возникнет такая необходимость, поговорите для начала со мной. Вы из одной ямы не выбрались, поэтому не загоняйте себя в новую.

— Поэтому он ещё жив, — недовольная этим фактом, ответила она. — Ивейн, пришла в себя? Тогда иди собирай вещи. Берси скоро уезжает, и если хочешь ехать с ним, будь готова. Хотя, я думаю, что тебе лучше со старейшинами…

Рикарда недоговорила, так как Ивейн выскочила из кабинета. Улыбнувшись, она прошла к столу.

— Спрашивай, — она уселась на диван. — Расскажу как есть, без утайки.

— Да я, в принципе, и так всё понял. Но пара вопросов есть. Скажите, Эвита тоже из изгоев?

— Как тебе сказать, — Рикарда посмотрела в окно, на секунду задумалась. — Её дочери, когда старшей было шесть, а младшей два года, начали притягивать взгляды окружающих. Злые взгляды. Их начали винить в том, что Эвита смогла родить двух девочек подряд, без каких-либо проблем. Злые языки говорили, что она ведает секреты трав и не рассказывает о них никому. Не передаёт знания. Полгода она терпела, но когда твоих детей ненавидят, это… сложно. Она ушла в Забытый лес, собрала всё и ушла. Травница с исключительным талантом и знаниями, которых мы надолго лишились. Только благодаря усилиям старой Вейги Эвита согласилась приехать в Виторию, поработать в гильдии. При этом возвращаться к Холодному мысу она до сих пор не желает.

— Не знаю, чем прогневали несмышлёные дети Великую мать, — Рикарда покачала головой. В её голосе звучала боль. — Илина — дочь одной из них. Я даже не знаю которой, старшей или младшей, как и то, кто её отец. Скорее всего, кто-то из Изгоев. Не думай об этом хуже, чем есть на самом деле. На изгоев никто не охотится, и камнями в них не бросают. Их стараются не замечать, могут оскорбить, иногда дело доходит до драк. Но это большая редкость, так как они почти не покидают Забытый лес. Мы с ними обоюдовыгодно торгуем, обмениваемся опытом, стараемся поддерживать в трудные годы.

— Теперь более или менее понятно.

— Узнаюм этот тон, — саркастически заметила она. — Странно, что в твоих намерениях я не чувствую желания помочь им и спасти.

— Потому что не собираюсь делать ничего опрометчивого. Нужно решить пару насущных и важных дел. Может быть, за это время в голову придёт пара идей.

— О, звучит обнадеживающе, — хмыкнула она. — Поделись идеями, когда они придут. В голову, имею в виду.

— Очень смешно.

— А что… Великая мать? — она не знала, как задать этот вопрос.

— Потратила много сил и спит. Если так можно выразиться. Жертву хочет так, что рукоять ножа обжигающе горячей стала. Ладно, пойду домой, высплюсь немного, — я встал, повёл плечами, разминая их. С шумом выдохнул, сел обратно. — Ради получения силы действительно ли все средства хороши?

— Если это не идёт вразрез с твоими убеждениями и принципами, то да. Учитывая, что для получения действительно огромной силы, ты всегда готов найти оправдание, перешагивая через них, — она улыбнулась. — Если нужен совет, то не превращай получение силы в цель жизни. Иначе она будет скучна, пресна и несчастна. Но вот стремиться к ней — не так уж и плохо. Ну что ты морщишься? Не понравился совет?

— Нет. Наоборот. Вы высказали мои мысли вслух. Так и есть, отговорки и оправдания. Их так много… но от этого не менее противно. Я пойду.

По лестнице я спускался в глубокой задумчивости. Размышлял над выбором, который сделал, над тем, как всё непросто складывается. После ночной суматохи гильдию асверов наполняло смятение и жажда крови. По большей части моей крови. Полудемоны подавляли в себе это желание. У кого получалось, выходили из своих комнат, но на глаза старались не попадаться. Мне это было неприятно, но терпимо. И если бы не Уга, я бы пропустил или не заметил крошечное, но яркое и настойчивое желание избавиться от меня. Кто-то умело прятал его на общем фоне.

Мужчины, дежурившие у входа, удивились, увидев меня без обычной компании. Один стянул с плеча плащ, протягивая мне.

— На улице дождь, — коротко сказал он.

Я оглянулся, разглядывая полупустой холл. На секунду посетила недостойная мысль о двух девчонках и одной женщине, которые бросили меня на произвол судьбы. Особенно в такой момент. Настолько привык, что они всегда рядом, и перестал задумываться о простых вещах.

— Будь другом, — сказал я ему, для начала перестав скрывать присутствие и намерения, — попроси кого-нибудь подготовить мою повозку и подогнать ко входу через полчаса.

— Хорошо, — он кивнул, посмотрел на напарника, чтобы тот прикрыл его отсутствие и вышел на улицу.

— Как гора с плеч, — выдохнул я, направляясь к лечебному покою.

Постоянно общаясь с полудемонами, уже не замечаю, как закрываюсь, стоит мне только попасть в их общество. Да и не только рядом с ними. Помнится, вчера, общаясь с людьми из гильдии целителей, заперся внутри себя, чтобы ни одна эмоция, ни одно лишнее намерение не выскочило наружу. От этого чувствуешь себя мошенником, который задумал недоброе. Понимаю, что это необходимо, но жить в таком режиме постоянно — угнетает.

Пока меня не было, самая молодая из помощниц Эвиты решила заняться перевязкой раненых. Точнее, она снимала бинты, ставшие ненужными, и проверяла раны. Сидевшая вполоборота ко входу Гуин прикрывала рукой грудь, пока ей втирали в плечо и бок дурно пахнущую мазь от ушибов и ссадин. Найя в это время самостоятельно снимала бинты с груди и плеча. Все разом обернулись, глядя на меня с разной эмоцией во взгляде.

— Не обращайте внимания, вы мне не мешаете, — сказал я, проходя к Диане. Немного стянул одеяло, открывая лицо и плечи. Она всё ещё выглядела сонной и раскрасневшийся. Несколько капелек пота скользнули с подбородка вниз по шее. Я коснулся тыльной стороной ладони её щеки. — Вот ты всё спишь и спишь, а нам надо бежать. Ничего не говори, я тебя понесу. Одежда твоя где?

Я заглянул под кровать, осмотрелся. Признаков одежды не увидел.

— Она в комнате, вместе с другими вещами, — сказала помощница Эвиты. — Я покажу.

Когда я вышел в коридор, моя рука сама легла на рукоять ритуального ножа. Я носил его на поясе справа, так, что быстро его не достанешь. Но сейчас он оказался прямо под рукой. И всё что я успел, выхватить его из ножен и податься в сторону. Слишком поздно почувствовал опасность. Всё-таки асверы быстрые и сильные, даже те, кто никогда не тренировался с оружием. Что-то острое и горячее ударило меня сзади в шею. Шагнув назад, я резко развернулся, ударяя ножом, держа его обратным хватом. То, что Илина много раз показывала, получилось почти неосознанно. Уга сама направляет руку, когда ты держишь ритуальный нож. Широкое лезвие прошло ровнёхонько между рёбер, пробив сердце. Девушка охнула, на её лице отразились боль, удивление и обида. Я вырвал нож, позволив ей упасть на пол. Со стороны лечебного покоя послышались звуки падающего тела и опрокинутого стула. Вернувшись туда, я хмуро посмотрел на Диану, свалившуюся с кровати. Легко поднял её на руки, укладывая обратно. Погладил по голове, бровями пытаясь показать, что всё хорошо.

Поймав взгляды ощетинившихся женщин, понял, что всё ещё сжимаю в руке окровавленный нож. Вытер его о простыню и убрал в ножны. Пробежав взглядам по женщинам, остановил выбор на Гуин. Подошёл, повернулся спиной. Шею, спину и правую лопатку обожгло. Когда из тебя вытягивают длинный кинжал, это больно и неприятно. Если бы это был нож с широким лезвием, всё бы закончилось плачевнее.

Я закашлялся, выплюнул немного красного песка.

— Зараза! Такое чувство, что… меня за шею подвесили, — с трудом сказал я и снова принялся кашлять. — Гуин, видишь на стене умывальник? Под ним ёмкость с белым порошком. Бери его и иди на улицу, под дождь. Смывай… ох Хрумова задница, кхм… смывай мазь, которой тебя натирали. Она отравлена и ничего хорошего не сулит. Руку давай, яд выведу.

Не дожидаясь, пока она соизволит протянуть руку, схватил её за запястье, применяя стандартное заклинание.

— А на твоём месте, — обратился к Найе, — я бы обиделся. Ты единственная, кого здесь не пытались отравить.

Переведя дыхание, я встал, подхватил Диану вместе с одеялом и вышел из лечебного покоя. Бросил взгляд на лежащую в коридоре девушку. В это время по коридору с сумкой в руках мчалась Ивейн.

— Что случилось? — она недоумённо посмотрела на Диану. — Всё в порядке?

— Найди вещи Дианы и найди меня в гостевом домике. Нет, подожди. После отыщи Виеру, и вместе займитесь повозкой. Хочу отсюда как можно скорее уехать. Не стой, шевелись!

Не дожидаясь ответа, я зашагал по коридору. Миновав холл, спокойно вышел под проливной дождь и таким же широким шагом направился к гостевому домику. Девчонку было жалко. Но если она дура, с этим я ничего не мог поделать. Не я, так Диана бы её на голову укоротила. Или Рикарда запорола бы до смерти. Подобное не прощают. Вот только желания расследовать случившееся не было вовсе. Я и так вымотался, учитывая необычное пробуждение. Прибавить несколько не самых слабых заклинаний, которые почти полностью истощили как умственно, так и физически.

Постучав в дверь ногой, я перехватил удобнее Диану. С той стороны меня уже ждали. Почуяли появление шагов за тридцать, в дождь — поразительное чутьё. Послышались шаги, затем дверь открыла молодая женщина в простом домашнем платье. Ясно-голубые глаза смотрели удивлённо на меня и на Диану.

— Господин Берси, — она отступила в сторону, — проходите, не стойте под дождём.

— Я ненадолго. Кстати, собирай вещи, мы уезжаем. Сейчас в поместье, а потом на север, — опередил я вопрос.

— Хорошо, — она кивнула, закрыла дверь. — Я быстро.

В небольшом доме было прибрано, а в воздухе витал незнакомый цветочный аромат. Пусть она жила здесь недолго, но, видно, что пыталась создать уют. Я помню какой творился беспорядок, когда в доме жила тройка тас’хи.

— Не вставай, пройдёт быстрее, — сказал я, укладывая Диану на диван. — Догадываюсь, чем тебя отравили. Язык слушается?

— Немного, — с трудом произнесла она.

— Онемение языка, горячка, бред, как итог трудности с дыханием и смерть от удушья. Эвита утверждала, что это очень редкий и малоизвестный рецепт. За ночь такой не приготовишь, даже если все ингредиенты под рукой, — я потянулся, нащупал дыру от кинжала под воротником камзола. — Эка она меня ловко достала. Чуть левей, и исцеляй-не исцеляй, а трупом мне быть. Почему не нож?..

Пока я раздумывал, Мила собрала нехитрые пожитки и спустилась в гостиную. Огляделась, проверяя, не забыла ли что-нибудь.

Примерно в то же самое время, гильдия асверов

Кларет Тебар спрыгнула со второго этажа, минуя долгий спуск по лестнице, и за пару секунд преодолела коридор, вбегая в лечебный покой. Старая травница Эвита склонилась над девушкой, лежащей на кушетке, и одним движением распорола той платье вместе с исподней рубахой. Взяв скомканные бинты, быстро вытерла следы крови, протерла рану.

— Чистый удар, — сказала Рикарда, хмуро глядя на мёртвое тело. — В сердце.

— Нож? — предположила Кларет, пытаясь отдышаться. — С кривым лезвием.

— Жреческий, — сказала глава гильдии без особых эмоций.

Эвита приподняла веко девушек, заглянула в рот, высматривая там что-то особое.

— Повтори, что произошло, — спросила Рикарда, обращаясь к Найе, которая успела наспех переодеться и сейчас пыталась справиться с ремнями куртки.

— Эта сказала, что знает, где одежда тас’хи, — Найя старательно избегала упоминания имени убитой. — Они с Берси вышли, затем он вошёл обратно. Почти сразу. В руке окровавленный нож жрицы. Такие делают у нас в деревне. Молча поднял упавшую с кровати тас’хи. Затем повернулся к девчонке из изгоев. А у него в шее кинжал в две ладони длиной. Воткнут наискось по самую рукоять. И крови нет, как у мёртвого. Он хотел, чтобы девчонка вытащила кинжал. Глупо, конечно, из раны так вынимать, но она даже не задумалась, вырвала его. Он долго кашлял, сказал, что тас’хи и изгой отравлены, затем ушёл. Да, ещё он говорил с Ивейн в коридоре.

В помещении повисла тяжёлая тишина. Кларет из рассказа поняла мало, но переспрашивать сейчас не решилась.

— Я найду девчонку из изгоев и поговорю с ней, — сказала Кларет.

— Когда кажется, что хуже быть уже не может, Фатум обязательно докажет обратное, — сказала Рикарда. — Эвита — всех своих помощниц ко мне в кабинет. И напарника этой… Жду их через пять минут. А ты, — она строго посмотрела на Найю, — идёшь со мной сейчас. И если я услышу хотя бы одно «тас’хи» или «изгой» — пеняй на себя.

Проехав в ворота усадьбы, я почувствовал облегчение. Сложно описать это чувство словами. Где-то рядом был Азм, почувствовавший моё появление и внимательно следивший за нами. На втором этаже дома Тали работала над ещё одной «особой» комнатой. Из-за дождя во дворе и на конюшнях было тихо. Аш третий день прячется от «льющейся с неба воды» в недостроенном доме. Не хочу называть «загоном» времменное сооружение, которое мы планировали возвести. В её представлении идеальное жилище выглядело как огромная, в два этажа высотой, гора из камней. В ней огненные псы делали пещеру, раскаляя и спекая камни, чтобы они не падали на голову. Я не совсем представлял себе весь процесс, но смог убедить её выбрать на время это жилище и не заниматься сбором камней. Даже думать не хочу, что скажут соседи и горожане, когда рядом с особняком начнёт расти каменная гора. Аш ведь всерьёз задумывалась, где ей достать строительный материал, для чего норовила отправиться на прогулку вокруг города.

Повозка остановилась рядом с парадной лестницей. Виера поспешила спрыгнуть с повозки, устанавливая подножку и открывая дверь. Такая прыть была связана с тем, что это хотел сделать парень из старшего рода. Насколько я понял, ей навязали напарника, и она не смогла или не нашла аргументы чтобы отказаться. Из-за свалившейся проблемы настроение девушки пребывало где-то на уровне: «Для твоей безопасности будет лучше меня не трогать». Милания первой вышла из повозки, чтобы успеть забрать вещи из багажного ящика позади.

— Хорошенько выспись, — сказал я Диане, которая до сих пор куталась в одеяло. — Завтра с утра почувствуешь себя лучше. Без возражений.

Выйдя под дождь, я неспешно поднялся по лестнице к двери. Встречала нас старшая горничная, появившаяся в поместье недавно стараниями мамы Иоланты. Кровь оборотня в ней была не так сильна, но характеру могли позавидовать многие чистокровные. С её появлением прислуга в доме стала проявлять большее рвение в работе. В намерениях немолодой женщины промелькнуло запоздалое желание сходить за зонтом. Она не ожидала, что я буду подниматься так медленно, и сделал пометку себе на будущее.

— С возвращением, господин Хок.

— Проводи Миланию в гостевую комнату на втором этаже. Обед? Нет, по крайней мере, не сейчас.

— Всё будет сделано, — она кивнула, совместив это с коротким поклоном.

Поднимаясь на второй этаж по главной двух маршевой лестнице, я заметил новую картину на правой стене. Место для неё подобрали ещё Лоури, но со сменой хозяина все портреты из дома исчезли, оставив пустое светлое место на стене. Лестница была отличным местом, чтобы разместить несколько картин. Широкая, из светлого мрамора и укрытая толстой ковровой дорожкой, одна только лестница стоила как небольшой дом на окраине города. Фигурные мраморные балясины поддерживали массивные перила шириной в половину локтя. Узорчатая лепнина на стенах изображала листья и фрукты, покрытые серебром и золотом. Центральное место на стене занимало большое полотно три метра в ширину и почти два в высоту. Массивная золочёная рама, выполненная в том же стиле, что и стены. Сама же картина изображала знакомое поместье, скрытое в глубине северных лесов. Вид открывался со стороны дороги, и любой гость, наведавшийся туда поздним летом, увидит именно такую картину.

Это уже четвёртый предмет, недавно появившийся в доме, напоминавший о северных землях, оборотнях и лесах. И самый крупный. Улыбнувшись, я поднялся на второй этаж, где меня ждала Александра.

— Привет, — она обняла меня, хотела поцеловать, но остановилась. — Ты задержался. Что-то случилось?

— Мелкие неприятности. И сил потратил много.

— Да? — она скептически посмотрела на меня.

— Я Миланию в гости пригласил. Она будет мне нужна ближайшие пару дней. Можешь подобрать для неё красивое платье?

— Конечно, — взгляд Алекс стал ещё более скептическим.

— Но это чуть позже. Пойдём, надо поговорить. Брис сейчас где?

— В библиотеке. Читает книгу, — она взяла меня под руку и повела в ту сторону, — одну из маминых. Для повышения настроения.

— Странный способ, — хмыкнул я.

Бристл действительно отдыхала в библиотеке, пытаясь читать книгу чтобы отвлечься. Так как она стала часто наведываться в эту комнату, пришлось перенести сюда одну из её любимых кушеток. Странный элемент мебели был выполнен в виде изящной лодочки, и на нём было удобно расслабиться, вытянув ноги. Увидев меня, Бристл бросила книгу на специальный столик и протянула руки, требуя, чтобы я её обнял.

— Для вас хорошие новости, — сказал я, когда она меня отпустила. Сел на край кушетки. — Я решил отвезти тебя к маме Офелии. Пока тебе не слишком тяжело путешествовать.

— Да? — её глазки загорелись. — Мысль хорошая, но мы уже решили, что я останусь в Витории.

— Бристл, мы оба понимаем, что для оборотня жизнь в большом городе в разы хуже, чем в родном поместье, куда люди заходят только в качестве обеда.

— Тогда уж, лучше сказать, «десерта», — фыркнула она.

— Вспомни, как неохотно вы отпускали Лиару в городе. Она довольно взрослая, но и так умудрилась обратить троих.

— Пятерых, Берси, пятерых, — поправила она. — Недавно она укусила карманника на рынке и расцарапала лицо его подельнику. Маме пришлось найти их и сделать так, чтобы они не стали обращёнными.

— Лично?

— Скажем так, поучаствовала. Такими вопросами занимается дядя Сквор. Помнишь его?

— Хмурый дядька с густыми чёрными волосами и ещё более густыми бровями?

— Ему пришлось целиком вырезать воровской притон в городе, чтобы обращённые не распространились и не заразили город. Потому как даже один может за ночь искусать десяток жителей, которые никому не скажут и сами станут заражать других. А ты знаешь, что бывает после пятого круга обращения? История помнит два соседних города в южной провинций. Их пришлось выжигать до основания, вместе с жителями. Сейчас люди немного успокоились, но раньше появление оборотней вызывало примерно ту же реакцию, что и присутствие полудемонов.

— Да уж… — вздохнул я, опуская взгляд.

— Ох, Берси, — она погладила меня по щеке. — Когда едем?

— Дней через десять. Осталось одно незавершённое дело, которое надо решить. Пойду поговорю с Тали насчёт него.

— Беги, — она кивнула. — А я пока маме Офелии письмо напишу. Надо предупредить и обрадовать, что мы приедем. Дедушка будет счастлив, — она рассмеялась. — Главное, чтобы они с папой не подрались.

Я до последнего надеялся, что всё будет хорошо и нам не придётся расставаться. Извёл себя до состояния, когда начало казаться, что меня рвут на части, растаскивая по всей Империи. И решения этой проблемы никак не приходило в голову. Одна только Тали загадочно улыбалась, глядя на мои метания. Недавно заявила, что я могу не беспокоиться, так как она от меня никуда не убежит. Напротив, если я решу переехать в новый дом, последует за мной. Сказала, что не против будет поселиться хоть в лесу, хоть на тихих просторах западных равнин. Лес, говорит, предпочтительней, так как там вкусные оборотни живут. Шутница. А вообще, отношение Наталии к Алекс и Бристл немного поменялось в последнее время. Она не замечает такую штуку, как время. Может работать над обустройством дома и особых комнат сутками напролёт, а потом удивляется, почему мы так странно на неё смотрим. Попав в компанию деятельных оборотней, не скажу, что она начала меняться в лучшую сторону, но перестала пропускать семейные обеды и ужины.

Постучав в дверь на втором этаже, я прислушался. С той стороны ощутимо потянуло силой, отчего в груди всё сжалось, словно пытаясь защититься. Дверь распахнулась, и в проёме показалась невозмутимое лицо Тали.

— Мы можем поговорить? — спросил я.

— Прямо сейчас? — она вопросительно приподняла брови, затем оглянулась. — Подожди секунду.

Дверь закрылась, и с той стороны послышались звонкие и быстрые шаги по каменному полу. Словно она ходила в подкованных туфельках. Давящее чувство из-за двери исчезло, и она снова открылась, выпуская Тали. Повиснув у меня на руке, она вопросительно посмотрела снизу вверх.

— Ты что, полы в комнате вскрыла? — я посмотрел на её босые ножки.

— Дерево неподходящее. Кстати, паркет в доме надо менять. В особых комнатах — обязательно, в спальнях — желательно, остальное — по твоему усмотрению.

— На что будем менять, на вино и мясо?

— На кровь, — она захихикала. — Точнее, на кровавое дерево. Папа тогда долго его искал. Лет двести. Я маленькая была, когда он принёс два ствола. Я их могла руками обхватить, такими тонкими они были. Он вручную каждую дощечку вырезал.

— Почему оно кровавым называется?

— Когда дерево режешь, оно плачет кровавыми слезами. Я серьёзно. Древесина светлая, но выделяет густой красный сок. На вкус он сладкий, а когда застывает, рассыпается в мелкий красный песок.

— Надо — достану, — пообещал я. — Ты говорила, что закончила с комнатой Крови и готова провести ритуал.

— Когда ты станешь сильней, или если я найду формулу, которая не убьёт тебя, — она кивнула.

— И тебе не хватает последнего компонента?

— Да, — медленно ответила она. Посмотрела подозрительно. — Не последнего, а «одного». Их может быть больше, но для слияния нужен как минимум ещё один компонент.

— Мне об этом Уга сказала. Что ты зашла в тупик и не можешь завершить начатое.

— А, понятно, — в её голосе промелькнула едва заметная нотка облегчения. — Тёмная богиня права. Я не знаю, что делаю не так, и спросить не у кого. Надо пробовать, экспериментировать.

— Уга сказала, что поможет кровь промклятого дитя, — сказал я, и мне стало как-то неуютно от всего этого.

— Так и сказала? Она в этом разбирается?

— Понятия не имею, разбирается или нет. Среди тех, кого я знаю, только одну можно назвать…

— Надо пробовать, — Тали поняла о ком я говорил. — Мысль хорошая, я бы даже сказала — необычная.

— Дней через десять я планирую отвезти Бристл к маме в земли Блэс. Успеем?

— Торопишься, — сказала она неодобрительно. Задумалась на минуту. — Но мне будет спокойней, если кровь тебя защитит. Завтра. Мне надо подготовиться. Весь процесс займёт несколько дней, так что будь готов. Сегодня ничего не ешь и не пей, даже воду. Пойду проведаю кое-кого…

С намерением найти кого-то и оторвать ему голову, она пошла по коридору. Не доходя до поворота, рассыпалась ворохом золотых искорок. Я же вздохнул, облокотился о стену. Уга, наблюдавшая за нами одним глазом, была довольна. Не скажу, что её желания и стремления шли вразрез с моими. Я всё время смотрел на Великую мать с той стороны, где она была благосклонна ко мне, вела себя как истинная мать по отношению к асверам и беспощадна к врагам. Но в это же время она оставалась демоном, не терпящим другие расы, требующая крови и жертв. Доброты в ней было не больше, чем у стаи волков, загнавшей оленя. Не знаю, как работал этот механизм, и вряд ли хочу знать, но жертвы делали её сильней. Просто она тратит так много сил, что это практически незаметно. Помню недовольство Уги, когда заклинание Пресветлого Зиралла поглотило легион. Относись она ко мне чуть хуже, я бы не отделался так легко. Ведь в тот момент мне ничего не стоило отдать эти души ей.

— Слишком слаб, значит, — сказал я, высказав вслух мысль Уги. — Если я слабый, то кто тогда сильный? Чего же ты так боишься?..

Махнув рукой на эти мысли, направился в одну из малых гостиных на этаже. Она не пользовалась большой популярностью, поэтому именно там днём можно было найти Клаудию. Последние дни лета она посвятила книгам, готовясь к началу учебного года. У меня, из-за нахлынувших дел в лавке Алхимика, не было времени поговорить с ней, хотя и живём в одном доме.

— Привет, не помешаю? — я вошёл в небольшую комнату, помахал ей рукой.

— Нет, нисколько, — Клаудия не показала виду, что удивлена моим появлением. — Как прошла встреча с целителями?

— Денег — дали, — улыбнулся я.

Клаудия рассмеялась, откладывая книгу. Поправила ободок, под который убрала волосы, чтобы чёлка не падала на глаза при чтении.

— От мамы вестей не было? Как у неё дела в провинции?

— Всё, как и было. Добыча камня растёт, прибыль — не очень. До конца года ничего не поменяется. Два дня назад письмо пришло. Помнишь, я говорила, что бароны деньги собирают? Теперь мама в этом окончательно уверена. Обещала узнать, зачем им это. Сказала, один из братьев Богнаров направляется в столицу, возможно, он повезёт эти деньги, тогда можно будет узнать, что они задумали.

— Не вовремя, — нахмурился я. — Да, хорошо бы знать, что они задумали, но у меня личной тайной службы нет. Надо подумать. Спасибо за важные новости.

— Не за что, — она улыбнулась. — Я могу попробовать…

— Не надо, — остановил её я. — Это очень неблагодарный и опасный труд. К тому же у меня на тебя другие планы.

— Да? — она удивилась. Щёки у неё немного покраснели. Интересно, о чём она сейчас подумала?

— Прости. Я не совсем правильно выразился. Скоро я уезжаю на север, отвезу Бристл к родителям. Возьму с собой Аш. Если хочешь…

— Хочу! — выпалила она и покраснела ещё больше. — То есть, я хочу сказать, что буду рада составить вам компанию. И, вообще, я дома долго сижу, — быстро заговорила она, постепенно говоря всё тише и тише, — почти никуда не выхожу. А учёба подождёт. Даже если много пропущу, потом наверстаю…

— Спасибо. Впереди почти две недели, ты подумай, что тебе понадобится в дороге. Не забудь взять учебники.

— Да, обязательно. А кто ещё поедет? Александра? Лиара?

— Алекс остаётся чтобы следить за делами, лавкой Алхимика и домом. Вряд ли Грэсия обрадуется, что она пропустит занятия в академии. Насчёт Лиары — не знаю, как решит мама Иоланта. Больше брать никого не собираюсь.

— Тогда решено. Пойду с Аш поговорю. Обрадую её.

— Я с тобой, — загорелась Клаудия, вставая и убирая книги в небольшую сумку на длинном ремешке. — Кстати, она уже много слов знает. Мы с ней часто разговариваем. Точнее, я говорю, а она больше слушает. Вы с Ивейн постоянно в разъездах, поэтому я её немного учу. Только у неё настроение плохое, когда дождь идёт. Вот бы и мне научиться их слышать, — добавила она, вздохнула. — Ну, как ты, прикосновением.

— Лучше не надо. От этого умения проблем больше, чем пользы. Пойдём, прогуляемся. Надо только накидки от дождя взять.

— А я бы всё равно хотела так уметь, — тихо сказала она. — Иногда хочется не только поговорить, но и выслушать…

С Аш мы так и не поговорили. Она спала и видела не самый приятный сон. Что-то из прошлого, связанное с главной самкой и людьми из-за моря. Я уже решил просить Угу послать ей пару светлых сновидений, но понял, что это не кошмар. Это был сон, который Аш увидеть хотела.

Остаток дня и вечер прошли по-семейному тихо. Это немного сгладило то, что произошло утром, но даже так я долго не мог уснуть. Не покидало чувство, которому я не мог дать определение. Зато утро началось сумбурно и шумно. Я только провалился в сон, как в комнату ворвалась Александра и принялась меня будить. Прикинув, что это будет слишком долго, сгребла в охапку и вытащила наружу. Окончательно я проснулся, только когда меня окатили водой. Пока ругался и отплёвывался, Алекс принялась намыливать и скрести меня грубой мочалкой.

— Что случилось, что за самоуправство? — взмолился я.

— Тали сказала, что тебя надо хорошенько вымыть. Вы ведь какой-то магией запретной, — ехидно сказала она, — заниматься собрались. Будешь грязным — тебя это может убить. А если серьёзно, то от тебя чужой кровью пахнет. Тали так и сказала.

— Подождать это не могло ещё полчаса? — я посмотрел на большую бадью, наполненную тёплой водой. — Может, посидим немного вдвоём?

— Обязательно, но потом. И руки не распускай. Держи мыло, у тебя волосы грязные.

Через полчаса в чистой одежде и натёртый мочалкой до красноты, я предстал перед Тали. Алекс, сдав меня с рук на руки, с видом исполненного долга чмокнула в щёку и убежала.

— К чему такая спешка? — спросил я.

— Свежая кровь быстро портится, — она протянула мне пузатую алхимическую колбу. — Нужна полная, до отметки. Не получится с первого раза, понадобится ещё столько же.

— Сколько здесь, пол-литра?

— А это важно? — она посмотрела на меня как на ребёнка. — Жду тебя через десять минут в комнате на третьем этаже.

Проводив её взглядом, я направился к гостевым комнатам. Весело, должно быть, со стороны это будет смотреться. Зайду я к ней и что скажу: «Привет, мне нужно пол-литра твоей крови»? На мой стук Мила открыла почти сразу. Сегодня с утра она выглядела бодрой, загадочно улыбалась. В её намерениях промелькнуло желание вернуться к большому зеркалу. Наверное, понравилось пышное тёмно-зелёное платье с цветочным узором, которое ей подарила Александра. В нём она выглядела как женщина из благородного рода.

— К этому платью не хватает пары золотых серёжек, — сказал я, немного удивлённый увиденным.

— А у меня есть, — она улыбнулась, сдвинула волосы, показывая небольшие золотые завитушки. — Дядя подарил, когда мне восемь исполнилось. Красивые, правда?

— Правда, — кивнул я. — Мила, у меня к тебе серьёзный разговор. Удели пару минут.

— Конечно, проходите, — она отошла в сторону.

— Ну не в спальне же, — улыбнулся я. — Давай поговорим в кабинете.

Мне на глаза попалась Ивейн, стоявшая в дальнем конце коридора. На мой вопросительный взгляд, важный ли у неё разговор, она повела ладонью, как бы говоря: «Не особо». Какие-то вести из гильдии асверов. «Подождут,» — прошептал я. Она кивнула и ушла. Мы же с Милой поднялись в мой кабинет, и, пока она разглядывала его обстановку, я залез в особую шкатулку, играющую роль личной сокровищницы.

— Кто эта красивая женщина? — спросила она, показывая на портрет, занявший часть стены слева от входа. — Простите за любопытство.

— Ничего страшного. Это мамин портрет. Вот, держи. Подарок от меня. К платью должны подойти, — я протянул ей пару золотых серёжек выполненных в виде подвесок и украшенных маленькими прозрачными камушками. — Заплатили за услугу, и я никак не мог найти кому бы их подарить.

— Нет, нет, я не могу их принять, — она замотала головой и даже отступила на шаг.

— Это просто подарок для очаровательной женщины. И давай договоримся, чего бы я ни попросил в будущем, этот подарок не будет играть никакой роли. Жизнь сложная штука, и может наступить такой момент, когда понадобятся деньги. Продай их с лёгким сердцем и вспомни меня, — я подошёл, взял её руку и вложил серьги.

— Спасибо, — она сжала их в кулачке. — Но, знаете, я не буду их продавать.

Я махнул рукой, как бы говоря: «дело твоё».

— Теперь о деле. Я уже говорил, что мы отправляемся на север, в земли Блэс. Поедешь с нами. Заглянём в поместье твоего дяди на обратном пути. И, как я обещал, попробую помочь. Уезжаем примерно через десять дней. До этого мне нужно завершить важный эксперимент, который требует крови. Не много, но и не мало. Это важно для меня, и я не могу требовать, только попросить помочь.

— Если моя промклятая кровь хоть кому-то нужна, я поделюсь ей, — тихо сказала она.

— Не просто «нужна», она очень поможет.

Я умолчал, что для получения «свежей крови» существует несколько правил. Во-первых, кровь могли отдать только добровольно, во-вторых, её нельзя покупать. Не знаю, сыграют ли серьги, что я подарил, злую шутку. Это был искренний порыв с моей стороны, но как она отнеслась к подобному, не знаю. Милания протянула руку, как бы говоря: «Бери столько, сколько необходимо».

Через десять минут я входил в комнату, которую подготовила Тали. Как и все другие «особые» помещения, она была пуста. Стены и пол ободраны до камня и покрыты вязью рун. В центре, на каменной тумбе установлена чаша из зелёного камня. Я даже знаю, откуда её Тали принесла.

— Долго, — строго сказала Наталия, колдуя над чашей.

— Было бы проще, если бы она оценивалась в золоте.

— Говори прямо, что легче было бы её купить так? — она оторвалась от манипуляций, посмотрела на меня проницательным взглядом. — Никогда не бери ничего, если это достаётся легко. Чем больше жертвуешь, тем лучше результат. Это правило не действует в одном случае, если тебе что-то отдают добровольно. Ещё лучше, если ты об этом даже не просишь.

— А лучший вариант, когда тебя это взять заставляют? — съехидничал я.

— Всё верно. Сильнейший тот, кто может сделать так, чтобы другие уговаривали или заставляли его взять то, что ему нужно, — она протянула руку, требуя колбу.

Подойдя ближе, я увидел, что чаша полна наполовину. Судя по размеру, в неё могло войти пару вёдер жидкости. Тёмно-бордовая жидкость внутри двигалась по кругу, образуя в центре водоворот, куда Тали тонкой струйкой принялась выливать кровь из колбы.

— Этапов слияния крови четыре. Проще и менее болезненно сделать это после того, как ты выпьешь из чаши «Сердца семьи». Но первые два можно пройти раньше. У меня нет уверенности, что ты полностью готов, и это заставляет нервничать. Будет больно.

— Я уже понял. Что делать надо? В чашу эту лезть? Неудобно будет…

— Руку давай, — она оторвала рукав у моей новенькой рубахи, осмотрела предплечье и впилась в него клыками.

— Ауч, — поморщился я. В этот момент Тали буквально вырвала кусок плоти, оставив здоровенную рану, из которой бодро побежала кровь.

— Ауч? — улыбнулась она, тыльной стороной ладони размазывая на щеке кровь.

— Предупреждать… — я зашипел от боли, стиснув зубы, — надо…

Она молча засунула мою руку в чашу. Медленно кружащаяся кровь оказалась неприятно тёплой и густой. Резкая боль от раны перешла в тупую пульсирующую, а через минуту сменилась ощущением, словно руку опустили в чан с кипящей водой.

Гильдия Асверов, Витория, некоторое время спустя

Последние несколько дней работа у Рикарды не ладилась. Всё валилось из рук, она не могла сосредоточиться на отчётах, а общение с лидерами групп вызывало у неё раздражение. Понимая своё состояние, и чтобы не срываться на подчинённых, она передала часть работы Кларет и Хальме. По расчётам, сегодня её письмо должно дойти до Холодного мыса. Представив, как старая Вейга хмуро читает послание, как тихо ругается, Рикарда поморщилась. Она и без советов знала, где ошиблась и как стоило поступить.

«Легко быть умной вчерашним днём, — вспомнила Рикадра слова наставницы. — Умей сегодня правильно оценивать ситуацию, чтобы не умничать завтра».

В кабинет без стука вошла племянница Рикарды, оглянулась, тихо прикрыла за собой дверь.

— Мы скоро уезжаем, — без предисловий сказала Ивейн. — Скорее всего, послезавтра утром.

— Берси?

— Он ещё не выходимл из комнаты, но Аш сказала, что всё хорошо, и скоро мы сможем отправляться. Точнее, это мы спрашивали, она кивала. А ей Азм рассказал.

— Хорошо бы она сказала, что они там восемь дней делают?

— Никто не знает, — развела руками девушка. — Даже Бристл и Алекс. Только Азм, но с ним не поговоришь. А как?.. — Ивейн хотела спросить об убитой помощнице Эвиты.

— Никак, — хмуро ответила Рикарда. — Подружки этой дуры говорят, что она несколько дней вела себя странно. Была несобранной и даже получила выговор от Эвиты за плохую работу. Травница кричала на неё так, что на весь этаж было слышно. Но после она пару раз обмолвилась, что Эвита скоро начнёт учить её секретам, к которым других близко не подпускала.

— Это ведь больше, чем «никак», — заметила Ивейн.

— Меньше. Только сбивает с толку. Если подумаешь, поймёшь почему так.

— Всё ведь не так плохо, правда? Я же видела его и вечером, а потом утром, не похоже было что он пострадал. И он целитель…

— Вопрос не в физической ране. Размывается то, что отличает нас от людей. И я очень боюсь, что это отличие исчезнет в его глазах. И даже если в наших отношениях ничего не изменится, это как осколок в ране, который не даёт покоя и может в любой момент загноиться.

— Я не совсем понимаю, — честно призналась Ивейн. В другом случае она бы промолчала, но сейчас хотела знать ответ, что бы лучше понимать происходящее.

— Люди сплошь и рядом предают друг друга ради личных интересов, — спокойно пояснила Рикарда. — Бьют кинжалом в спину, подсыпают яд в вино, душат во сне, проклинают тёмной магией. Мы же ставим интересы рода выше личных. Обязаны ставить. Чтобы не исчезнуть окончательно. Плохо, что не все это понимают. Я, как могла, старалась оградить его от этого. Но вечные дрязги внутри нас всё портят. Старший род, изгои, отрёкшиеся, — женщина вздохнула.

Ивейн не думала об этом с подобной точки зрения. Она удивлённо посмотрела на тётю. Сколько бы времени прошло, прежде чем она сама пришла к подобной мысли. А Рикарда, должно быть, поняла сразу.

— Великая мать? — спросила Рикарда.

— С того момента, как он заперся в комнате, не чувствую её присутствия. Тётя Рикарда, если Вы знаете, как всё исправить, скажите. Я сделаю всё, что в моих силах.

Рикарда ободряюще улыбнулась.

— Ничего страшного и непоправимого пока не случилось. От тебя требуется быть рядом и помогать ему в поездке. Стать тем, на кого он может положиться, не боясь, что ты ударишь его ножом в спину.

— Поняла, — серьёзно сказала Ивейн.

— Загляни на склады, возьми всё, что понадобится в дороге. Скажешь, это мой приказ. С лошадьми у вас нормально?

Очнулся я неожиданно. Просто пришёл в себя, совершенно не помня, что произошло и сколько времени валяюсь на полу. Пару минут я разглядывал узоры на потолке, переставшие светиться. Во время ритуала мне казалось, что мы находимся в пустоте, а вокруг роятся ярко-красные руны и узоры.

— Если меня когда-нибудь вывернут наизнанку, ощущения, наверное, будут именно такими, — сказал я, слушая, как звучит собственный голос.

Боли, кстати, не было. Тело ощущалось невесомым, хоть и немного ватным. А ещё липким от пота, смешанного с кровью. Приняв вертикальное положение, пару раз глубоко вдохнул, выдохнул.

— Жив.

Оглядевшись, я только сейчас заметил лежащую недалеко Тали. Она выглядела мертвенно-бледной и, казалось, не дышала. Мне отчего-то стало жутко и страшно, потому что я совсем не почувствовал её присутствия рядом.

— Тали. Тали, Тали, Тали, — затараторил я, на четвереньках добравшись до неё. Нагнувшись, прислушался, но не уловил дыхания. — Ты это брось. Даже не вздумай!

Встряхнув её, легонько похлопал по щекам. Снова нагнулся, приложил ухо к её груди.

— Так, нужна кровь, — стараясь не поддаваться панике, я огляделся в поисках достаточно острого предмета, чтобы порезать руку. Заметив что-то блестящее в углу комнаты, и всё так же на четвереньках добрался туда, но это оказалась маленькая серебряная ложка. Со злости швырнул её об пол тихо ругаясь. — Как она тут оказалась? Что, не надо крови? А что?

Я уловил едва заметное промелькнувшее намерение со стороны Тали. Со всей возможной на данный момент скоростью метнулся обратно. Даже в глазах потемнело на секунду, а ведь нас разделяло всего несколько метров. Нагнувшись к ней, заметил, как она немного вытянула губы.

— Это не смешно! — выпалил я, затем устало опустился на пол. — Я чуть богине душу не отдал, испугался, а она… ох…

— Спящую принцессу разбудит только крепкий поцелуй, — сказала она.

— Тебе повезло, что у меня нет сил сердиться.

— Даже на поцелуй?

Найдя в себе силы снова сесть, наклонился, едва касаясь губами её губ. Она заулыбалась, открывая глаза. Золотая радужка на красном фоне смотрелась жутковато.

— У тебя губы холодные, — сказал я. — Ты как?

— Терпимо, — передразнила она мой голос.

— У нас получилось? Мы счастливы?

— Вполне. Я посплю недельку другую и приду в норму, — она снова закрыла глаза. — Чтобы было спокойней путешествовать, можешь учитывать, что яды тебе больше не страшны. Задушить или утопить тебя тоже не получится. А ещё можно не кушать, но голодать не очень приятно…

Я добрался до двери, приоткрыл и прокричал на весь коридор: «Алекс!» Сейчас она была ближе всех.

— Обещай быть осторожным, — наверное, уже во сне пробормотала Тали.

— Само собой.

Дверь распахнулась рывком, явив Александру.

— Всё в порядке? — она с оглядела комнату. Увидев, что внутри ничего страшного не происходит, тревога сменилась легким любопытством. — Что-то вы очень задержались. Бристл вчера пошутила, что пока будет тебя ждать, успеет родить… кхм… дважды.

— Позаботься о Тали, — попросил я. — Ей пришлось тяжелее, чем мне, а я чуть не сдох.

— Я вижу, — она осмотрела меня, не увидела ничего страшного, только после этого прошла в комнату и забрала Тали.

Выбравшись в коридор на четвереньках, я столкнулся с Бристл. Она наклонилась, подхватила меня под локоть, помогая подняться на ноги.

— Осторожней.

— Не такая я уж и беспомощная. Видел бы ты себя со стороны, — она покачала головой. Вынув платок из кармашка, попыталась оттереть пятно с моего подбородка. — Скажи мне, чем таким нужно заниматься, запершись с женщиной наедине, столько дней, и при этом выглядеть вот так?

— На ум приходит несколько разных занятий. И весёлых, и не очень.

— Пойдём, попробую привести тебя в нормальный вид, — она взяла меня под локоть, не беспокоясь о том, что испачкает платье.

— Думаешь, я зря это делаю?

— Что именно? — она посмотрела на меня спокойным взглядом.

— Хороший вопрос, — я покачал головой. — Так сразу и не ответишь…

— Если ты делаешь «это» не так, как огненные маги, то не вижу большой проблемы.

На полпути к лестнице нас догнала старшая служанка.

— Гости, — объявила она. — Представились как госпожа Елена и Вигор, последователь Пресветлого.

— Ну, — Бристл посмотрела на меня, — пусть подождут в гостиной. Скажи, мы будем в течение часа. Подай чай и выпечку.

Приводил себя в порядок и переодевался я не меньше часа. Бристл не разрешила появляться перед высокими гостями до тех пор, пока не удостоверилась, что я выгляжу соответствующе положению. Всё это время скучать гостям не давала Клаудия, оставшаяся единственной не занятой делом. Долгое ожидание никому неудобств не доставляло, так как если благородным особам было нужно, они могли спокойно просидеть полдня за пустой беседой. Появись я хоть к ужину, они бы этого не заметили. А учитывая, что на улице их не ждал эскорт из гвардии и прислуги, выходит, ко мне они наведались инкогнито.

— Доброго дня, — поздоровался я, заходя в гостиную. — Госпожа Елена, рад Вас видеть. Вигор.

— Здравствуйте, Берси, — кивнула Елена. — Во дворце Вас потеряли. Наш супруг не раз вспоминал герцога Хока за эти дни. Поэтому мы решили нанести Вам визит, узнать всё ли в порядке.

— Спасибо за заботу, у нас всё хорошо, как видите, — я даже улыбнулся для пущего эффекта. — Просто планирую отвезти дорогую супругу к родителям, и последние несколько дней готовился к поездке. Не стоит волноваться.

— Ах, вот оно в чём дело, — ответила она с лёгкой улыбкой. — Тогда мы спокойны и желаем Вам удачной поездки.

— Составите нам компанию за обедом? — спросил я.

— Конечно, — ответила она благосклонно.

— К сожалению, я не могу остаться надолго, — вставил Вигор. — Можем мы поговорить о делах? Госпожа Елена, я не задержу герцога надолго.

— Как вам будет угодно, — Елена улыбнулась, но при этом голос её оставался холодным. Это прозвучало так, что симпатии к нему она не испытывает, но готова мириться с его присутствием. Вигор, если и заметил, виду не подал.

Для приватной беседы мы поднялись в кабинет. С нашей прошлой встречи Вигор выглядел посвежевшим и отдохнувшим. С лица сошла угрюмая маска, и теперь он снова выглядел как задумчивый, летающий в облаках юноша, не обременённый проблемами. А вот силы в нём ощущалось на порядок больше. Или это я стал чувствительней к подобному, или он серьёзно вырос за последнее время.

— Спихнул всю рутинную работу на кого-то? — спросил я, усаживаясь в кресло.

— Что? — он вынырнул из размышлений. — Да, немного. Император посоветовал несколько хороших управляющих. Ещё люди стали больше молиться, Отец доволен и стало немного полегче.

— Хотел сказать спасибо за Символ веры, что ты оставил в кладовой императора. Сложно было защитные чары на двери сломать?

— Нет, — он улыбнулся. — Я ключ сделал, дверь открыл, а запирать не стал.

— Буду дома обносить, возьму тебя в долю, — рассмеялся я. — Хотя тебе и так все вынесут, сами, не придётся сон честных людей нарушать. А что, ключ простой был?

— Два вечера потратил, — сказал он. — Не так уж и сложно. У меня пальцы ловкие, Отец хвалил.

— Будем считать, я тебе должен.

— Отец говорит, что не рассчитался с тобой…

— Стой! — быстро сказал я, погрозив ему пальцем. — Никаких подарков. Хватит. По-моему, в прошлый раз мы это обсуждали.

На лице Вигора появилась широкая улыбка, словно он рассказал смешную шутку.

— Если серьёзно, то Отец хочет, чтобы ты служил ему, а не тёмной богине. Она ведь из демонов, зачем человеку следовать за ней? У быков — боги быки, у львов — боги львы, демоны поклоняются демонам. Каждый должен идти за своим богом.

— Заманчиво и лестно, но я откажусь, — не раздумывая отмахнулся я от предложения.

— Зиралл может дать не в несколько раз, а в десятки больше, чем Тёмная. Знания и сила. Великий бог творец и воин, разве плохо иметь такого покровителя? Каждый волен свободно выбирать, кому поклоняться. Тёмная не сделает тебе ничего, не станет мстить. Как и её дети не станут. Вам незачем враждовать, и вы наверняка останетесь друзьями. Можешь и дальше помогать им, Отец не будет против.

— Слушай, Вигор, серьёзно, как ты себе это представляешь? Я тебе предложу сменить покровителя, к примеру, на более сильного, ты согласишься? Или думаешь, что другие хуже, чем ты? У них не может быть принципов?

— Если соблазн велик, принципы не играют никакой роли. Ты уничтожил старое и гнилое болото в столице, разогнав жрецов. Создал Символ веры, хотя мог не делать этого. Ты слышишь его волю не хуже меня, — он посмотрел на меня странным взглядом. — Отец считает, что ты был первым. Сейчас скажешь, что слышишь ревность в моём голосе, и будешь прав.

— Угораздило же меня связаться с вами, — проворчал я. — Нет, и ещё раз нет! Не надо настаивать, иначе мы поругаемся, а я этого не хочу. Ты хороший парень, мы друг друга понимаем гораздо лучше чем кто-либо. Не хочу потерять такого друга.

— Отец готов ждать, — сказал Вигор вставая. — А ещё он обещал один дар за каждый отказ.

— Не вижу логики, хотя… стой! Стой, говорю!

Вигор, тихо смеясь, вышел из кабинета. Когда же я добрался до двери и распахнул её, то столкнулся лицом к лицу с супругой императора.

— Судя по довольному лицу мальчишки и твоей реакции, ничего хорошего он не сказал, — она кровожадно посмотрела вслед ушедшему парню.

— Видел я его и Пресветлого, чтоб им обоим икалось, в… — в сердцах сказал я, едва удержавшись и не назвав точный адрес.

— На пару слов, — она посмотрела поверх моего плеча.

— Проходите, — всё ещё сердитый, проворчал я, возвращаясь к рабочему столу.

— Мы хотели поговорит с тобой о богине, — сказала она, закрывая дверь. По идее, я должен был помочь ей сесть, а не принимать вот так, развалившись за столом. Но исправить ошибку она мне не дала, спокойно усевшись напротив стола и без посторонней помощи. — Это ведь Мириам?

— В каком смысле?

— Асверы и интерес Зиралла наталкивают на мысль, что ты поклоняешься ей. Супруге пресветлого бога, отдавшей себя демонам, чтобы досадить мужу.

— Логика в этом есть, но в моём случае она не работает. Мне покровительствует тёмная богиня Уга. Люди называли её Угхана, что, по их мнению, переводится как «Мать демонов», но упоминать это имя вслух не надо. Проще помянуть Хрума, он не обидится, в отличие от Уги.

— Это хорошо. Что не Мириам, — пояснила она. — Значит, «тёмная» богиня, — она попробовала на вкус это словосочетание, и ей явно понравилось. — Это её благословение дважды спасало нас?

Она сложила руки в замок, коснувшись костяшками пальцев подбородка.

— Научи нас молиться ей, — неожиданно сказала она с фанатизмом в глазах.

— З… зачем?

— Вознесение молитвы богам — есть поклонение, — как само собой разумеющееся, сказала она. — Естественно, мы хотим ей поклоняться. Следовать воле, произносить имя…

Говоря «произносить имя» по отношению к богам, подразумевается творить «всякое» от их имени. Чаще всего этим злоупотребляют именно фанатики, поклоняющиеся кому-нибудь из малого пантеона. Я внезапно сильно засомневался в умственном здравии супруги императора.

— Если вы будете произносить её имя, боюсь, окружающие не поймут. Это может кончиться плохо как для Вас, так и для меня.

— Мы далеко не глупы и не безумны, если ты об этом подумал, — фанатизм в глазах немного угас, сменившись спокойным и даже отрешённым выражением лица. — Естественно, об этом никто не узнает. Поклонение тёмным богам, мягко говоря, не приветствуется. Но даже если кто-то начнёт догадываться, мы всегда сможем сказать, что это Мириам. Пусть попробуют это оспорить, — она кровожадно улыбнулась. — Тебе не найти более подходящего и влиятельного последователя, чем мы.

— Ну… Вы… дайте мне минуту, — я встал и направился к шкафу, чтобы налить выпить.

— Вильям думает, что это Мириам, — сказала Елена с хищной улыбкой. — Вигор знает правду, но молчит. За пару часов, что мы каталась с ним по городу, он так и не назвал имя богини. Юлил, хамил, угрожал, но даже близко не обмолвился, что она тёмная.

Я залпом опрокинул стопку с настойкой от оборотней, налил ещё одну и вместе с ней вернулся за стол.

— Не сойдём с этого места, пока не дашь положительный ответ, — сказала Елена. — Умрём от голода, но не сдвинемся и на шаг.

— Меня минимум месяц не будет в городе.

— Значит, превратим этот кабинет в спальню, — она и так сидела с прямой спиной, но умудрилась вытянуться ещё немного.

И ведь она настолько искренняя в своей просьбе, насколько вообще можно быть. Повторюсь, не уверен насчёт ясности рассудка, но супруга императора действительно хочет поклоняться тёмной богине. С одной стороны, пусть делает что хочет, читает молитвы, танцует или поёт. Великая мать её не услышит и не обратит внимания. С другой стороны, раз она пришла, значит, что-то ждёт в ответ на поклонение. «Использовать или прогнать, вот в чём вопрос,» — думал я. В голове постепенно проявлялся план, точнее, пока только его идея, но звучал он неплохо. Осталось только посоветоваться с Угой.

— Что, так быстро? — удивлённо произнёс я. Стоило только подумать, как Великая мать тут же ответила. Её мнение звучало как: «делай что хочешь, я тебе доверяю». Неужто я так сильно загорелся этой идеей, что она услышала мысли и эмоции? Обычно для этого требовалось обращаться к ней напрямую. — Ну, так даже лучше. Госпожа Елена, можно Ваши ладони? Я обращусь к Великой матери, если Вы хоть что-то услышите или почувствуете, так тому и быть, я научу Вас двум молитвам. Первая — благодарность, вторая — о защите сновидений.

— Конечно, — она решительно протянула руки, а в глазах её вновь загорелись огоньки.

Два дня спустя, двор перед поместьем герцога Хаука, раннее утро

Нам повезло, и ливший несколько дней дождь иссяк под утро. Тёмные тучи всё ещё скрывали небо, обещая вернуть ливень после обеда. Стоя на лестнице перед домом, я обводил взглядом двор. Отряд оборотней, собравшийся у ворот в поместье, заканчивал проверку лошадей. Подковы, сёдла, ремни, требовалось удостовериться, что в пути ничего не случится. Вёл их коренастый мужчина, чёрноволосый, обросший так густо, что не видно было лица. Непонятно, как он ел и пил с такой бородищей. Звали его Сквор, и он приходился двоюродным братом мамы Иоланты. Не помню, чтобы видел его в облике оборотня волка. Что-то подсказывало мне, что он должен быть огромным, с ручищами толщиной с туловище человека. Из оружия он предпочитал топор с широким лезвием на длинном древке. Как раз сейчас он проверял, хорошо ли закрепил его за седельной сумкой.

За конным отрядом пристроилась первая из трёх повозок. Единственная с высокими колёсами. Рядом стояла Бристл, руководя погрузкой вещей в багажный ящик. Следом шла массивная повозка с четвёркой крупных лошадей. Её заканчивали грузить, и Клаудия придирчиво осматривала, осталось ли место внутри. По задумке, путешествовать ей предстояло в компании Милании и ценными вещами, которые не стоило мочить под дождём. Но вещей оказалось слишком много. Думаю, придётся ей ехать с Лиарой. Непоседливая девчонка, как прознала, что мы едем в гости к маме Офелии, извела старших, и они отпустили её только потому, что хотели хоть немного отдохнуть. Она и сейчас ходила вокруг лошадей, прикидывая как бы забраться на место возницы и дадут ли ей управлять повозкой.

На глаза попалась Ивейн, ведущая лошадь к воротам. Вид у неё, как и у Виеры, был кислый, словно они неспелых фруктов объелись. Рикарда задумала добить племянницу и навязала той напарника. Хорошо, что с Дианой решили не рисковать. Парней, кстати, назначили управлять второй и третьей повозками. Выглядели они вполне обычно. Молодые, красивые, знатного происхождения. Тот, который достался Виере, сидел на месте возницы и свысока смотрел на суету и подготовку к поездке. Но претензий у меня к нему не было, так как встал он раньше всех и лично подготовил лошадей, не забыв проверить повозку. А что или кого в неё грузили, его не интересовало. Второй, наоборот, с любопытством наблюдал за всем происходящим, помогая грузить вещи. Лиара предприняла вторую попытку поговорить с ним о лошадях, показать, что она в них разбирается, чтобы он разрешил ей поехать рядом. Парень же неплохо читал намерения и улыбаясь рассказывал, как правильно распределить лошадей в четвёрке.

— Берси, — из дома вышла Александра с корзинкой в руках, — завтрак. Не забудьте поесть.

— Обязательно.

— За Лиарой смотрите.

— Всё будет хорошо, — я обнял её, поцеловал. — Без меня не скучайте. Постараюсь управиться побыстрее, но на обратном пути сделаю крюк на восток — это задержит меня недели на две-три.

Александра стиснула меня в объятиях крепко-крепко, отчего затрещали рёбра, затем неохотно отпустила. Поправила ворот моего камзола и ушла в дом, чтобы не затягивать прощание. Она всю ночь провела обняв меня, не заснув ни на минуту. Ещё немного в таком духе, и она решит плюнуть на всё и поехать вместе с нами.

Сбежав по лестнице, я прошёл вдоль дома, поворачивая к конюшням, где прощалась ещё одна парочка. Азм сидел перед времменным жильём Аш с самым невозмутимым видом. На мой вопросительный взгляд он повёл головой в сторону сада. Перед отъездом Аш решила ещё раз оббежать территорию, проверяя что-то. Я протянул руку и похлопал его по горячей груди, покрытой шрамами.

— Присматривай за ними, здоровяк, — сказал я. — Да кто её обидит? Она сама кого хочешь обидеть может. Хорошо, хорошо. Ладно, пойду поговорю с ней.

На половине пути к воротам меня перехватила Ивейн. Она два дня хотела поговорить, но из-за общей суматохи и сборов так и не нашла возможность.

— Что тебя беспокоит? — спросил я, видя её нерешительность. — Предупреждаю сразу, с Рикардой по поводу напарника говорить не стану.

— Да демоны с ним, с этим мужчиной, — прорычала она, резко выдохнула успокаиваясь. — Я просто хотела сказать, что… ну… что буду тебя защищать и всегда останусь на твоей стороне. Тем, кто против тебя пойдёт, лично перережу глотку. Поэтому можешь на меня положиться. И если надо будет кем-то пожертвовать, выбирай меня не раздумывая!

— Эм… хорошо, — удивлённо сказал я. — То есть, я знаю…

— Вот и отлично, — она резковато кивнула и ушла к оставленной лошади.

— И что это было? — всё ещё пребывая в состоянии лёгкого ступора, уточнил я. — Сначала светлый бог, потом сумасшедшая супруга императора, теперь вот… Этот город плохо влияет на умы людей. И не только людей. Бежать отсюда надо, бежать…