Наш «затерянный мир». Некоторые страницы белорусской истории. Часть 1

4. Начало белорусской иcтории

Вначале был Полоцк. И Полоцк был столицей. Центром нашей государственности. Остаётся духовным центром и сейчас. Кто-то спросит: а как же Минск? Да, Минск — современная столица, ум Беларуси. А Полоцк — её сердце.

С чего начинается история Беларуси? С образования БССР? С образования губерний Северо-Западного края? С «кровавой свадьбы» Владимира и Рогнеды? В воспитании комплекса неполноценности белорусов не последнюю роль играет легенда о несчастиях этой полоцкой княжны. Согласно устоявшемуся стереотипу, новгородский князь Владимир захватил Полоцк, убил родителей Рогнеды, женился на ней, а затем, захватив Киев, крестил Русь. Рассказ о якобы имевшей место резне и насильственной женитьбе новгородского князя Владимира на полоцкой княжне формирует убеждение в том, что белорусы были неудачниками изначально. После прочтения первой страницы такой «истории», естественно, пропадает всякое желание открывать вторую. О том, было ли такое событие на самом деле, могли бы поведать полоцкие летописи. К сожалению, они были вывезены в Российскую империю и по официальной версии погибли при пожаре Москвы 1812 года. Но и источник существующей ныне версии — Радзивилловская летопись — не может быть признан объективным. Явно тенденциозная летопись приукрашивала разваливавшуюся Киевскую Русь и чернила соседей. Следует помнить, что во времена написания Радзивилловской летописи конкуренты Киева — Полоцкое и Новгородское княжества — сблизились и образовали союз. Возможно, накануне свадьбы новгородского князя Александра (будущего Невского) и полоцкой княжны Александры Брячиславовны киевский летописец хотел подлить ложку дёгтя рассказом о кровавой свадьбе новгородца Владимира и полочанки Рогнеды. П. Урбан в своей книге «У сьвятле гiстарычных фактаў» высказывает предположение о том, что Рогнеда была значительно старше Владимира и династический брак носил мирный характер, а её отец Рогволод погиб за девять лет до этого. Разобраться в тонкостях этой истории смогут только историки-профессионалы. Возможно, что одной из целей, которую преследовали составители легенды, является отвлечение внимания от нестыковок в описании крещения Руси Владимиром. Каким образом в 988 году Владимир из всех известных религий мог выбрать православие, если христиане разделились на католиков и православных только спустя 66 лет, в 1054 году? Когда и как проходило крещение в Полоцком княжестве? Никаких сведений о насильственном крещении белорусских земель нет.

Вид на Друцкое городище из космоса

Дело в том, что навязать полочанам чужие интересы на длительное время было невозможно. Киевское княжество, говоря современным языком, было авторитарным государством, где один князь при «единогласном одобрении» мог ввести свои порядки, а следующий, при таком же «единогласии», сделать всё наоборот. В Полоцком княжестве верховной властью обладало вече. Оно выбирало князем нужного государству человека. Поэтому князь проводил политику, больше соответствующую интересам своих подданных. Жители княжества поддерживали выгодного им князя. Убийство полоцкого князя ничего не давало завоевателям. Оккупантам не удавалось навязывать свою политику на длительное время. При первой же возможности полочане избирали князем ещё более рьяного и последовательного сторонника интересов Полоцка. Судьба врагов полочан и их помощников была незавидной. Их продавали в рабство. Невольничий рынок, естественно, не украшал бы столицу, поэтому находился он в Друцке. Покупатели рабов — потомки викингов — не отличались сентиментальностью. Немало врагов Полоцка прошло через друцкий невольничий рынок.

Камень «Дед» («150 пытанняў і адказаў з гісторыі Беларусі», 2002)

Если христианство было бы навязано полочанам силой, избавиться от чуждого они могли бы ещё во времена древности. Возможностей для этого было предостаточно хотя бы в годы правления Всеслава Чародея (1044–1101). Независимость Полоцка в это время никем не оспаривается. Вместо избавления от «навязанного» христианства полочанами был построен христианский Софийский собор.

Не исключено, что Полоцк мог быть христианским ещё до крещения Киева. Произойти это могло только постепенно и на добровольной основе. Постепенность принятия христианства была мотивирована не только демократическими традициями Полоцка, но и практическими соображениями. Подданные княжества — предки современных латышей — были язычниками. Показательное массовое крещение, несомненно, вызвало бы религиозную напряжённость и проблемы для торгового судоходства в низовьях Двины. Веротерпимость полоцких князей в первую очередь была продиктована государственными интересами. Возможно, с тех пор веротерпимость является отличительной чертой всех белорусов. Интересен такой факт: минское языческое капище, расположенное на берегу реки Свислочь (в р-не совр. улицы Лодочная), просуществовало до начала XX века. В 1880 году, перед празднованием 900-летия крещения Руси, царские власти пытались прекратить отправление языческих служб. Жандармами был потушен священный огонь и спилен вещий дуб. Однако прекратить поклонение валуну «Деду» не удавалось вплоть до революции. Сейчас «Дед» находится в музее камней, расположенном в минском микрорайоне Уручье.

С чего же всё-таки начинается история нашего государства? Полоцк — отец городов белорусских. Археологические находки, сделанные на территории города, подтверждают, что люди здесь жили в V и даже в IV веке нашей эры.

С недавних пор Киев стал отмечать возраст за 1500 лет. Цифра обосновывается археологическими раскопками, свидетельствующими о том, что люди жили в тех местах более полутора тысячелетий назад. О Полоцке же есть даже ранние письменные упоминания, например скандинавская «Сага о Дитрихе Бернском», записанная около 1250 года. В саге рассказывается об осаде Полоцка и Смоленска гуннами Аттилы в V веке нашей эры и о возглавлявшем оборону «короле Вальдемаре» — князе Владимире.

Вид на Менское городище из космоса

Предпринимаемые у нас попытки восстановления атрибутов государственности можно назвать робкими. В 1997 году был восстановлен образ креста нашей покровительницы Евфросинии Полоцкой. Свой вклад в это святое дело внесли простые люди, церковь, Президент Беларуси, бизнесмены и те, кому небезразлична судьба Отечества.

Хочется, чтобы весь белорусский народ, независимо от национальностей, религиозных и политических взглядов, чувствовал себя единым, здоровым организмом. Может быть, тогда мы будем достойны того, чтобы древний крест Евфросинии Полоцкой позволил себя найти?