Наследнички

Глава 6

Телефон зазвонил, как только Матвей уехал вытаскивать из полицейского участка своего сына и сыновей своего императора. Номер был незнакомый, и Костя долго колебался, прежде чем ответить. Наконец, он нажал на кнопку приёма.

— Орлов, — проговорил он в трубку, ожидая, когда собеседник представится.

— Я потерял свой телефон, — раздался в трубке знакомый голос. Костя чуть не сплюнул, услышав его. — Так что, это номер теперь мой.

— Ты теряешь телефон почти каждый месяц, Ершов, — ответил Костя, присаживаясь прямо на стол. — Объясни мне, каким образом ты умудряешься при этом оставаться приличным стражем? То есть, тебя ещё не прибили ни Безликие, ни я.

— Признайся, я тебе нравлюсь, поэтому у тебя рука на меня никогда не поднимется, — Кирилл усмехнулся в трубку. — А Верн очень хочет меня прибить, но у него нет другого стража. А Родион ещё слишком мал, чтобы занять папкино место. К тому же кто сказал, что, Родя топорик в этом случае не возьмёт и мстить не пойдёт?

— Так, давай начнём сначала, Ершов. — Костя пропустил его шуточки мимо ушей. Он уже давно привык к Кириллу. Настолько, что практически не реагировал на его выпады. — Ты, когда звонил, на часы смотрел?

— Вот, сейчас посмотрел. Утро уже, пора вставать. И судя по бодрому голосу, ты уже встал, — Ершов замолчал, а потом продолжил уже более серьёзно. — Верн сказал, что ждёт завтра наплыва посетителей. Проблема в том, что у пары десятков одарённых внезапно запечатался источник. А так не бывает, Костя. Даже ты не можешь закрыть уже открытые по всем правилам источники силы. Они как-то могут отслеживать такие вещи. Не влиять на них, а всего лишь отслеживать, на этом Верн просил сделать акцент.

— Твою мать, — Костя потёр лоб. Когда Матвей сказал, что Андрей заблокировал все источники, то это оказалось, что он заблокировал именно все, без исключений.

— Ага, значит, ты в курсе, или не в курсе, но догадываешься, почему так произошло, — вкрадчиво проговорил Ершов.

— И в чём проблема? Верн не может снова открыть источники этих, хм, бедолаг? — спросил Костя, подходя к окну. На улице уже было довольно светло. Он всю ночь провёл в кабинете и сейчас чувствовал лёгкое отупение, которое всегда наступает после бессонной ночи.

— Проблема в оплате. Верн спрашивает, кто будет оплачивать повторную активацию? И просил передать, что им тоже надо что-то кушать.

— А почему Верн решает этот вопрос через тебя, а не связался со мной напрямую? Уж мне не нужно эти представления демонстрировать с прислужниками Безликих и тому подобное. — Костя продолжал смотреть на улицу.

— Потому что он не может с тобой разговаривать. Ему хочется тебя убить гораздо больше, чем меня, но Верн не знает, как это сделать, чтобы самому остаться в живых, — любезно пояснил Ершов. — Так, что ему передать насчёт оплаты?

— Передай счёт мне. Не в имперскую канцелярию, и не Юрию Вольфу, а лично мне, — неохотно ответил Костя.

— Ха, я так и знал, что ты каким-то боком замешан в этом происшествии. — Хохотнул Ершов. — У меня, собственно всё, так что, спокойной…

— Подожди, — решение пришло спонтанно, но Костя был уверен, что сделать это необходимо.

— Ну, что ещё, — протянул Кирилл.

— Мой сын Роман — некромант, — начал говорить Костя.

— Сочувствую, — равнодушно произнёс Ершов. — Мой младший, Родион — тоже, и что?

— В начале сентября, когда ему официально откроют источник, я хочу отправить его на пару месяцев к тебе, — говоря это, Константин потёр шею, словно она у него заболела.

— Зачем? — осторожно спросил Ершов.

— Чтобы ты научил его специфической магии стража. С единорогом опять же познакомишь. А то бедняга, наверное, уже устал от твоей морды.

— А сам не хочешь Зелона навестить? — когда Ершов назвал тёмного единорога по имени, Константин вздрогнул. Он никак не мог привыкнуть за столько лет не реагировать на имя, которое когда-то было его именем.

— Я его в прошлом месяце навещал, — ответил он.

— Ну, коняшка успела соскучиться, — Ершов хохотнул. — Ладно, присылай своего пацана. Посмотрим, что можно будет сделать. Теперь всё?

— Теперь всё, — ответил Костя и первым отключил телефон.

— Ваше величество, — дверь приоткрылась, и в кабинет проскользнул один из слуг, дежуривший сегодняшней ночью возле дверей. Ну а вдруг императору чего-нибудь захочется? — Роман и Иван Подоров приехали. Вы приказывали сразу же вести их к вам.

— Андрей с ними? — Константин немного повернул голову, чтобы видеть его боковым зрением.

— Нет, его высочество ещё не вернулся, — слуга, чьё имя Костя, к своему стыду, забыл, покачал головой.

— Тогда отложим экзекуцию. Я сейчас пойду немного посплю. Проследи, чтобы они никуда не разбежались. Андрея это тоже касается. Когда он вернётся, разумеется. — И Костя направился к выходу из кабинета. Перед разговором с сыновьями действительно не мешало бы выспаться.

Я проснулся, как будто меня в бок толкнули. Шея затекла, и пришлось немного её размять, чтобы голова не болела.

В первую минуту я даже не понял, где нахожусь. Когда же до меня дошло, то сразу же попытался встать из кресла, в котором уснул. На пол упал плед, и я уставился на безобидный кусок тряпки, как будто это была ядовитая змея.

Иванова меня укрыла пледом? А ещё она сняла ботинки и поставила их рядом с креслом. Надо же, насколько же крепко я уснул, что даже не заметил, как она всё это делала. Есть, конечно, ещё один вариант, но в лунатизме меня вроде бы ни разу не заподозрили.

Вот только хозяйки комнаты что-то не наблюдалось. Я встал, свернул плед и положил его на кресло. После чего ещё раз осмотрел комнату. Пусто. Дверь слегка приоткрыта. Из-за неё раздаются голоса. Похоже, что именно они меня и разбудили.

Не обуваясь, я подошёл к двери прислушиваясь.

— Значит, Лорен не сказала тебе ничего, что могло бы пролить свет на нападение? — голос Матвея звучал глухо, словно они разговаривали… Ну, конечно, они разговаривают в малой гостиной. Туда выходят все комнаты сироток, чтобы у них было общее помещение для отдыха. Вообще, чтобы создать это миниатюрное общежитие, пришлось полкрыла переделать. Зато получилось очень даже уютно.

— Нет, она ничего конкретного не сказала. Матвей Игоревич, я уже двадцать минут вам одно и то же пытаюсь донести, — а вот голос Ивановой звучал устало.

— Оля, наше с тобой соглашение было однозначным, я прихожу и задаю вопросы, ты на них отвечаешь. Твои результаты не были блестящими, когда мы набирали вашу группу. — Я замер. Вот оно что. И кто ещё из сироток, кроме Ольги Ивановой, докладывал Матвею о наших разговорах или гулянках?

— Я ни разу не нарушила наше соглашение, и я не виновата, что меня никуда не приглашали, — твёрдо ответила Ольга. — Так получилось, что вчера был первый и единственный раз, когда на меня обратили внимание, и вот чем всё закончилось.

— Оля, — вкрадчиво произнёс Подоров. — Я тебя сейчас ни в чём не обвиняю, если ты не заметила. Да и наведывался я не так уж и часто. — Он замолчал, а потом резко сменил тон. — Кто придушил главаря, лишая меня его общества на допросе?

— Андрей единственный кого-то душил, — в голосе Ольги слышалась неуверенность. — Но если бы он этого не сделал, то та удавка оказалась бы на его шее.

— Андрей, значит. — Сейчас голос Подорова звучал задумчиво. — Кстати, об Андрее. Он сейчас в твоей спальне?

— Да, — Ольга не стала скрывать очевидного. — Он уснул в кресле, пока я переодевалась. Я не стала его будить.

— Ладно, пусть выспится. Если что-то вспомнишь, то позвони мне, телефон у тебя есть, — я отпрянул от двери, потому что разговор был окончен, а значит, скоро Ольга вернётся сюда.

Метнувшись к креслу, начал лихорадочно надевать ботинки, чертыхаясь при этом. Как пацан, которого застали за подглядыванием. Один ботинок успел надеть, а вот второй так и остался у меня в руках, когда в комнату зашла Ольга.

Мы замерли, настороженно глядя друг на друга. Наконец, когда пауза начала затягиваться, я бросил ботинок на пол и принялся обуваться.

— Ты давно проснулся? — спросила Ольга довольно равнодушно.

— Нет, не так уж и давно, — также ровно ответил я.

— И много ты слышал? — она прошла мимо меня, чтобы забрать из кресла плед.

— Достаточно, чтобы понять кое-что, — наконец, проклятый ботинок наделся, и я смог выпрямиться. — И кто ещё из вашей компании докладывает про нас Матвею?

— Насколько я знаю, никто, — она прижала к груди плед и посмотрела на меня с вызовом. — Это был мой единственный шанс выбраться. Меня обучали как попало, поэтому да, мои результаты оставляли желать лучшего. Скорее всего, Подоров меня просто-напросто пожалел. Но, мне действительно всё равно. Главное, что я получаю блестящее образование, и мне есть где жить. И это не дом моей мачехи.

— Я всё равно считаю, что это было подло с твоей стороны, — процедил я, глядя ей прямо в глаза.

— Андрей, мне плевать, что ты обо мне думаешь, — она швырнула плед обратно в кресло и подошла, ткнув пальцем в грудь. — Ты понятия не имеешь, что значит лишиться отца, единственного родного для тебя человека, и остаться с мачехой, которая даже не скрывала своего намерения побыстрее от меня избавиться. У тебя всегда была безбедная жизнь в окружении родных и близких. Клан Орловых хоть и ненормальный, но вы убить друг за друга готовы. А друзья — это действительно друзья, без всяких «но». У тебя всегда было всё, и ты никогда не поймёшь человека, лишившегося последнего.

— Ты ошибаешься, — я перехватил её руку за запястье. — Это ты понятия не имеешь, как именно нас воспитывали, насколько жёстко.

— Бедненький, — фальшиво пропела Ольга. — Ты, должно быть, так страдал.

— Ты совершенно меня не знаешь, чтобы говорить в таком тоне, — я уже не понимал, что меня взбесило больше всего.

— Андрей, пойми одну простую истину, я не хочу тебя знать. Мне всё равно, как именно вас воспитывали. Однажды ты станешь моим императором, и я не хочу знать о тебе больше, чем расскажут в светской хронике в журнале, который вашему же клану принадлежит. — Ольга не отводила взгляд. Её глаза чуть ли не искрились. А ещё, она говорила правду. И эта правда заключалась в том, что Ольга Иванова в гробу видела меня и весь мой богатый внутренний мир.

— Ну уж, нет, — прошипел я. — Я не позволю тебе выставить себя жертвой. Какие бы обстоятельства тобой ни руководили, ты пошла на сделку с Матвеем и совестью. Расчётливая стерва…

Наверное, я был готов к тому, что она меня ударит. Точнее, я совсем не удивился, когда она свободной рукой залепила мне пощёчину. Может быть, я её даже заслужил.

— Убирайся отсюда, и не смей меня оскорблять, — она попыталась вырваться, но я держал её за руку крепко. А когда Ольга сделала ещё одну попытку освободиться, то завёл её руку ей же за спину и рывком прижал к себе. — Отпусти.

— Нет, пока ты не скажешь, что конкретно говорила Матвею.

— Ничего! Я с вами даже никуда специально не ходила, чтобы нечего было говорить, — она дёрнулась, но я только крепче прижал её к себе. — Орлов, отпусти, — внезапно спокойно произнесла девушка. Не дождавшись от меня никаких действий, она изловчилась и пнула меня в колено. Ну, хорошо, что ни в пах.

Но это было больно. И, главное, неожиданно. Наверное, я не ждал, что Иванова меня ещё раз ударит. Не после того, как накрывала пледом и ботинки сняла. А самое главное, я так и не понял, что во мне преобладало: злость или разочарование.

— Убирайся, — повторила Ольга.

На этот раз я не стал ничего больше говорить, а молча направился к двери. Колено болело, всё-таки она мне здорово врезала, и я непроизвольно прихрамывал. Надо бы в клановую клинику заглянуть. Скажу, что упал. Пускай подлечат. Прекрасно понимаю, что это всего лишь ушиб, но я мазохизмом не страдаю, и мужественно терпеть боль не намереваюсь. Чуть не рассмеявшись своим мыслям, протянул руку к дверной ручке.

Хлоп. Я резко обернулся. Ольга стояла на том же месте, бледная, сжимая кулаки. Появившийся между нами Паразит посмотрел на меня, как на таракана, который случайно заполз в комнату. Собственно, в этом нет ничего удивительного, этот кошак так на всех смотрит, даже на отца. Вот только, что он здесь забыл?

Паразит тем временем повернулся ко мне пушистым хвостом и, подойдя к Ольге, потёрся о её ноги. Вот это что-то новенькое. Я даже забыл про боль в колене. Иванова удивлённо посмотрела на меня, а затем опустилась на ковёр перед котом.

— Ты чего? — спросила она у Паразита и осторожно протянула руку, чтобы погладить.

Кот милостиво разрешил ей провести рукой по своей шелковистой спине.

— Паразит, зачем ты здесь? — спросил я довольно резко. — Только не говори, что тебя здесь отборной бужениной прикормили.

— Ну, от отборной буженины я бы тоже не отказалась, — Ольга улыбнулась. — Ты мне покажешь, где можно прикормиться такой вкуснятиной?

— Мяу, — ответил ей кот, а потом ещё раз смерив меня презрительным взглядом, исчез.

— Я к этому никогда не привыкну. — Рука Ольги замерла в воздухе, как раз над тем местом, где только что был кот. — Чего он хотел? — она подняла на меня спокойный и какой-то даже умиротворённый взгляд.

— Понятия не имею, — я пожал плечами. — Действия чеширов не поддаются логике. Но одно я могу сказать точно, это очень умные коты. Порой мне кажется, что они умнее многих людей.

— А вот мне не кажется, я в этом убеждена, — Ольга поднялась с пола.

— Вот что, я не буду извиняться, — я смотрел на неё так пристально, что девушка начала нервничать под моим взглядом. — Считаю, что ты могла хотя бы намекнуть на свою пикантную обязанность.

— Нет, мне точно не кажется, что чеширы умнее некоторых людей. Вот сейчас, глядя на тебя я, в этом полностью уверена, — Ольга сложила руки на груди.

— Давай постараемся не оскорблять друг друга и не пытаться покалечить, хорошо? — она медленно кивнула. — Отлично. Я так понимаю, все разъехались, и ты здесь сейчас одна?

— Да, похоже, на то, — она пожала плечами. — Девчонки точно уехали.

— И как ты здесь справляешься?

— Я привыкла. — Она хотела что-то ещё сказать, но её прервал телефонный звонок.

Ольга вытащила телефон и недоумённо посмотрела на высветившийся номер. Он был явно ей незнаком. Нерешительно нажав на приём, она посмотрела при этом на меня.

— Иванова, — послушав немного, она быстро произнесла. — Лорен, успокойся. Я сейчас с Андреем Орловым. Давай я на громкую связь поставлю, и ты всё расскажешь нам обоим, хорошо? — Зажав трубку рукой, Ольга тихо пояснила. — Я ещё в камере дала ей свой номер, но не думала, что она позвонит.

Я кивнул, и она положила телефон на стол, активировав громкую связь.

— Лорен, это Андрей, говори, что у вас случилось? — я старался говорить внятно и как можно спокойнее.

— В Гарри стреляли, когда он вышел на крыльцо, — в голосе Лорен слышались истеричные нотки. — Сделайте что-нибудь, я вас умоляю.

— Он сильно ранен? — быстро спросил я, одновременно набирая номер Матвея на своём телефоне.

— В руку. Я остановила кровь, но нам нужна помощь и защита, — послышалась какая-то возня, а потом приглушённый голос Лорен. — Я знаю, что делаю. А ты сиди и молчи.

— Лорен, оставайтесь в доме. Не отключайте защиту, и ни в коем случае не выходите. Ты меня слышишь?

— Да, Андрей, я слышу.

— Я сейчас свяжусь с Матвеем Подоровым. Вам помогут. Вывезут в безопасное место, а Гарри окажут помощь.

Кивнув Ольге, я поднёс трубку к уху. Она быстро сориентировалась и отключила громкую связь.

Переговорив с Матвеем, я отключил телефон и посмотрел на Иванову теперь уже расчётливо.

— Что? — она заметила мой взгляд.

— Мне нужна помощь. — Наконец, произнёс я.

— У тебя полно друзей и родственников, — ответила она.

— Которые, скорее всего, сейчас находятся под домашним арестом. Так уж получилось, что я один пока на свободе, и то, потому что до дома так и не доехал. И мне чертовски хочется разобраться в этом деле. Но, повторюсь, мне нужна помощь.

— И какая помощь тебе от меня требуется? — вздохнула Ольга. Похоже, поняла, что не сможет отвязаться от меня просто так.

— Ты меня покалечила, между прочим. Два раза. И теперь будешь сопровождать меня в клановую клинику. Мне срочно нужно показаться целителю.

— Это не в ту клинику, в которую сейчас Гарри Гамильтона доставят?

Я ничего не ответил, только улыбнулся и направился к двери, нарочито хромая. Зачем я пытаюсь влезть в это дело? Не знаю. Наверное, чтобы самому себе доказать, что я на что-то способен и похож на отца не только внешне.