Наследник Аркона

21

На следующее утро Кория первым делом выгнала всех из дому. Приготовление ягод требовало особого внимания, и она не хотела, чтобы ей мешали. Составив список прочих необходимых компонентов, она отправила тех, кто попался под руку, на розыски. К счастью, в ближайшие день-два делать в Доме было нечего, а провизию рано или поздно все равно пришлось бы запасать в Стейне. Ричард тоже поступил в ее распоряжение, поэтому Марк и Фонтейна временно оказались без учителя фехтования. Они сидели на берегу и бросали камешки в море.

— На этот раз я постараюсь не заснуть, — сказал Марк.

Фонтейна с беспокойством взглянула на него, и принц улыбнулся.

После второго приступа Марк вообще боялся спать Но скоро усталость взяла свое, и теперь он, кажется, приходил в норму. Однако память о том дне все еще мучила фонтейну.

— Надеюсь, что не заснешь, — как можно спокойнее проговорила принцесса. — Это просто неприлично.

— Разве что ты заговоришь меня до смерти, — ответил он и едва успел увернуться от оплеухи. Фонтейна не успокоилась, пока не загнала его в дюны Бежать по мелкому прогретому песку было невозможно и скоро оба рухнули в какую-то ложбинку, укрытую от посторонних глаз.

Когда они уходили из деревни, их видели трое Джани и Пушок сидели рядышком, в последнее время они очень сдружились. Вид у кота был смущенный, он явно сожалел о своих непочтительных отзывах в адрес принцессы. Джани с удовольствием поглаживал своего пушистого приятеля и думал о близкой свадьбе. А издали за юной парой наблюдал Феррагамо. Взгляд у него был одновременно довольный и встревоженный.

Как они потом поняли, удар обрушился на них вскоре после полудня. Нападение длилось меньше часа, но за это время почти все деревенские жители почувствовали на себе, что значит магическая сила, о которой накануне рассказал им Бирн. Кое-кто уснул прямо на месте. Прочие обнаружили, что даже простые задачи вдруг оказываются им не по силам. Все, кто успел попробовать пирога из лунных ягод, отделались легким недомоганием. Марк описывал его потом как дурноту и давление на голову, вполне ощутимое, но без очевидной угрозы.

Серьезных последствий нападение тоже не имело, не считая синяков, судорог и плохо починенных сетей, но оно подтвердило теорию мага о необходимости поспешных действий. Раньше в Доме ничего подобного не ощущалось, а это указывало на то, что сила нападающих растет. Отсюда до Стархилла было больше тридцати лиг, и сама возможность воздействия на таком расстоянии не могла не пугать.

Джани, подтвердившего свою квалификацию искусного повара, магический удар застал вместе с Корней на кухне. У нее на несколько секунд закружилась голова, но она бы не обратила на это внимания, если бы Джани вдруг не упал. Он сидел за столом и крошил лунные ягоды. Кория только чуть пошатнулась, а великан вдруг повалился головой вперед, рассыпав ягоды, и сильно ударился о стол. Кория подбежала к нему, испытывая внезапный страх, и обнаружила, что он спит. Женщине пришлось долго трясти его, и в конце концов Джани открыл глаза, но в себя так и не пришел. Скоро он уже похрапывал. Кория собрала с полу драгоценные ягоды, вымыла их и, уложив в миску, отправилась на поиски Феррагамо. Маг вместе с Шиллом пошел в деревню, чтобы посмотреть на последствия нападения. Когда Кория нашла его, Феррагамо выглядел довольно спокойно, но в голосе чувствовалось напряжение. Шилл отчаялся добудиться заснувших.

— Значит, это магия? — спросила Кория.

— Да, — ответил маг. — С тобой все в порядке?

— Со мной-то — да, а вот Джани спит.

— Как видишь, другие тоже спят. Если бы не мое тщеславие, я бы уже ударился в панику.

Подобные шутки ей совсем не понравились.

— А где Марк и Фонтейна?

По лицу мага пробежала тень.

— Отправились на берег. С ними должно быть все в порядке.

— Тогда чего ты такой кислый?

Феррагамо выглядел несчастным. Кория подождала, пока он не произнес:

— Мне кажется, они проводят вместе слишком много времени.

— Ну и что?

— Я за него отвечаю. И за нее тоже, кстати сказать. Мне бы не хотелось, чтобы к нашим бедам добавились еще и другие… м-м… неудобства. Возможно, я им слишком многое позволяю.

Кория с удивлением поглядела на него. Маг жалобно вздохнул:

— По крайней мере, так будет говорить Пабалан.

— Эрика больше нет, — сказала Кория. — Чем тебе не нравится Марк? Оставь их в покое.

— Он сам не понимает, как он важен, Кория. Он же последний в роду.

— Значит, ты думаешь, что Брандел мертв?

— Да. — Феррагамо помедлил, потом сказал: — Я чувствую, Марку предстоит сыграть немалую роль в грядущих событиях. Я не хочу, чтобы он отвлекался.

— Ты превращаешься в сварливого старика. В этой войне кто-то из них может погибнуть, так какое у тебя право отказывать влюбленным в маленькой радости? Они достаточно взрослые, и, по-моему, им вряд ли когда-нибудь грозит снова стать молодыми.

Феррагамо поднял руки, показывая, что сдается, и, придвинувшись ближе, притянул Корию к себе. Он рассмеялся в ответ на ее озадаченный взгляд:

— Я не сварливый, любовь моя, я просто ненормальный. Вокруг нас вот-вот полмира уснет навеки, а я думаю о дворцовом этикете. — И они отправились по деревне с обходом, выясняя, не пострадал ли кто-нибудь, и отчаянно надеясь, что скоро все придет в норму.

Когда люди начали приходить в себя, они поспешили домой, чтобы поглядеть, как там Джани. Он по-прежнему сидел за кухонным столом, но уже не спал. На большом круглом лице застыло удивленное выражение. Кория улыбнулась ему и знаками показала, что нужна вода. Джани поднялся и отправился к колодцу, а она пошла за ним посмотреть, все ли в порядке с ее подручным.

Феррагамо смотрел им вслед, а когда отвернулся, вдруг заметил лунную ягоду, закатившуюся под порог. Он поднял ее, стер с нее пыль и, сунув в карман, забыл об этом, едва вышел на улицу.

Марк и Фонтейна шли ему навстречу по тропинке, и маг мог бы поклясться, что до того, как он увидел их, они держались за руки.

«Наследник Аркона, первый и последний, — подумал маг. — Интересно».

Этой ночью, когда Феррагамо и Кория лежали в постели, маг долго не мог заснуть. Кория, заметив, как он ворочается, обняла его и спросила: «Что случилось, любовь моя? Все еще мучаешься?»

— Извини, я тебе спать не даю.

— Конечно, не даешь, дурачок ты мой. Неужели ты думаешь, что я могу спать, когда ты лежишь рядом и тревожишься? Ты все думаешь про Марка с Фонтейной?

— Думаю. И беспокоюсь. Мне все кажется, что пророчество касается именно происходящих сейчас событий, а если так, значит Марк… Если Брандел мертв, а я почему-то совершенно в этом уверен, тогда Марк — последний из рода Аркона. Ты знаешь, что первого из сыновей Аркона тоже звали Марком?

— «Последний наследник Аркона, что наречен был первым»?

— Вот именно. Поэтому именно ему суждено «время разбудить в срок». А как он сможет это сделать, если голова у него будет забита Фонтейной? Ставки в игре высоки. В руках Марка будущее Арка, а может, и всего мира.

Кория помолчала, раздумывая над этими словами, потом проговорила:

— Я никогда не считала тебя пессимистом. Неужели ты не заметил, как изменилась за последнее время девушка? Она стала куда приятнее. Фонтейна сейчас намного общительнее, проще, старается не обременять людей и улыбается гораздо чаще. Если так пойдет и дальше, все эти приключения пойдут им обоим только на пользу. Влюбленные научатся стойкости, а она пригодится им в будущем. Пусть они заботятся друг о друге, ты сам знаешь, как это важно.

Он засмеялся.

— Ты, как всегда, права, моя ненаглядная. Взять хоть нас с тобой. Не будь тебя, я бы не раз и не два угодил в хорошенькую переделку.

— А что до их нынешней прогулки, которую ты почему-то счел неподобающей… Если бы я не знала тебя лучше, то сказала бы, что ты превращаешься в старого зануду.

— Это я-то старый зануда? — Притянув Корию к себе, Феррагамо лучшим из возможных способов попытался доказать ей обратное.

После отъезда Мороскея дни тянулись очень медленно. Дел у всех было много: приготовления к отъезду и тренировки стали теперь более целенаправленными. Настороженно ждали следующего нападения, гадая, окажутся ли достаточной защитой кусочки свежеиспеченного пирога.

Марку трудно давалось ожидание, но сильнее всех страдал Ансар. Он ни минуты не мог посидеть спокойно, хватался за любое дело, чтобы в следующий момент переключиться на что-нибудь другое. Принц упорно упражнялся с мечом и очень скоро обнаружил, что никто не хочет становиться с ним в пару, потому что неизменно забывал, что это только учебный бой.

Положение становилось все более сложным. Неопределенность действовала даже на хладнокровную Корию. Только Джани оставался безмятежным, то ли от природного спокойствия, то ли потому, что так и не смог осознать грозящей опасности. Через несколько дней появился гонец с Хильда. Его встретили с огромным облегчением. Мороскей сообщал, что пора выступать, как было запланировано. Флот будет готов к отплытию дней через восемь.

Большая часть отряда должна была плыть вдоль южной оконечности острова к Оленьему заливу примерно в пяти лигах в северу от Взморья. На двух кораблях отправлялись Ансар, Ломаке со своими людьми, Джани, Орм и еще три гвардейца. В Оленьем заливе они должны были дожидаться тех, кто пойдет через Ясеневую Рощу в надежде узнать что-нибудь о судьбе Брандела.

Долго спорили, кто войдет в эту группу. Решающим оказался тот факт, что некоторые уже раньше пробовали лунные ягоды, поэтому их иммунитет должен быть крепче. Вне всяких сомнений в этот отряд должны были войти незаменимые Феррагамо и Шилл. Немного погодя Марк ясно дал понять, что не останется в стороне, чем отнюдь не привел мага в восторг. Принц заявил, что заходом в Ясеневую Рощу они в конце концов обязаны ему. Тогда и Фонтейна настояла, что пойдет с ними. Ее обнаружившиеся способности к военному делу, очевидный магический иммунитет, а самое главное — врожденное упрямство помогли принцессе выиграть спор, и было решено, что она тоже отправится на север.

Ансара не взяли, но он утешился, получив под свое начало другой отряд. Правда, Феррагамо наедине дал понять Орму и Ломаксу, что принцу лучше бы не лезть куда не надо. Корабли должны были отправиться прямиком в Олений залив, сказать же заранее, сколько займет расследование в Ясеневой Роще, никто бы не взялся. Поэтому было решено, что Феррагамо со своим отрядом выступит на следующий день на рассвете, а Ансар останется на побережье еще на три дня. Пять дней спустя, если все пойдет хорошо, они должны встретиться в Оленьем заливе.

На следующий день утреннее солнце застало на берегу немалое оживление. Из деревенских конюшен выводили лошадей. Их поджидали седельные сумки, тщательно упакованные запасы лунных ягод. Проверялось оружие, дело нашлось даже тем, кто не выступал в поход.

Перед самым отъездом обнаружилось, что вместо четырех лошадей оседланы пять. Джани деловито вскочил в седло и сверху вниз оглядел собравшихся. Лицо его было совершенно спокойно, как будто было ясно, что без него не обойтись. К седлу великана был приторочен посох и огромный топор.

Феррагамо собирался отправить его назад, но Кория положила ладонь на его руку:

— По-моему, он просто не позволит уйти без него.

Маг оглянулся на Фонтейну. Принцесса сияла, обрадованная тем, что двое особенно дорогих ей людей едут в одном отряде. Марк тоже улыбался, хотя и несколько вымученно. В это время он вел трудный безмолвный разговор с Пушком.

«Он пойдет с вами, нравится тебе это или нет. Тебе придется приковать его, чтобы остановить. И хотел бы я посмотреть, как ты это сделаешь. Это то же самое, что удержать девчонку, — продолжал он, не позволяя Марку вставить ни слова, — из-за которой Джани и решил составить вам компанию».

Марк нацелился дать ему пинка, но кот увернулся, подпрыгнул, вцепился Джани в ногу, вскарабкался по его кожаным штанам и гордо уселся впереди бывшего разбойника. Огромная рука потрепала Пушка по голове.

Шилл растерянно посмотрел на Феррагамо, но маг только пожал плечами и забрался в седло. Сов возглавил процессию, и пятеро всадников тронулись в путь.

На ночлег остановились в гостинице в Стейне, а на следующий день добрались до леса. Всеми овладели воспоминания. Большую часть дня они ехали в настороженном молчании и заночевали чуть южнее того места, где тропа разветвлялась на две: в Ясеневую Рощу и па Взморье.

Уханье совы разбудило Феррагамо на рассвете. Он тут же почуял неладное и, еще не открывая глаз, потянулся за посохом. Однако посоха под рукой не оказалось. Маг открыл глаза и встретился взглядом с улыбающейся физиономией разбойника, того самого, что недавно был их пленником. Взведенный арбалет был нацелен прямо в сердце Феррагамо.

— Если ты, старина, шевельнешь хоть пальцем, умрешь немедленно.

Феррагамо скорее ощутил, чем увидел, что случилось с остальными. Фонтейну схватили, возле горла принцессы поблескивал нож. Хотя Шилл и Джани были на ногах и при оружии, но в подобной ситуации ничем не могли помочь товарищам. Марк лежал на земле, острие разбойничьего меча касалось его груди.

— По-моему, — сказал бывший пленник, — вашим друзьям лучше бросить оружие, иначе…

Шилл и Джани неохотно подчинились.

— Так-то лучше. Я очень ждал этой встречи. — Разбойник явно веселился. — За мной должок остался. — Арбалет по-прежнему оставался взведенным. — Эй, ребята, свяжите его покрепче! — Он пнул Феррагамо ногой.

— И заткните ему глотку, — приказал он кому-то невидимому.

Феррагамо получил дубинкой по голове и затих. Фонтейна закричала и начала вырываться, но острая сталь кинжала, коснувшаяся кожи, заставила ее замолчать.

— Теперь можно заняться остальными, — сказал предводитель разбойников. — Обыщите седельные сумки и тащите сюда девицу.

Марк попытался вскочить, но его тут же сбили с ног, а Фонтейна забилась в руках ухмыляющегося верзилы.

В этот момент послышался топот копыт. Все повернулись на звук. Несколько мгновений спустя из леса вылетел небольшой отряд стражи со Стархилла с мечами наголо. Тот, кто вел отряд, крикнул:

— Вот их-то нам и надо! Взять живыми!

В следующую минуту на поляне все смешалось. Разбойники развернулись навстречу неожиданной опасности, и несколько солдат свалилось с коней с арбалетными стрелами в груди. Потом всадники ворвались в гущу людей, началась свалка, и пленники, кроме Феррагамо, все еще лежавшего без сознания, попытались освободиться. Человек, державший Фонтейну, получил удар в плечо и тут же рухнул на землю, когда принцесса коленом ударила его в пах. Поняв, что его страж следит за ходом сражения, Марк откатился в сторону и попытался добраться до меча. Шилл и Джани мгновенно нагнулись за брошенным оружием, понимая, что быть захваченными дворцовой стражей вряд ли лучше, чем оставаться в плену у разбойников, большинство из которых к тому же либо уже мертвы, либо бежали.

Восемь оставшихся в живых солдат к этому времени спешились и пытались справиться с Марком и его спутниками, сражавшимися, надо сказать, отчаянно. Но их постепенно теснили, и было ясно, что рано или поздно придется сдаться.

Вдруг один из солдат крикнул:

— Смотрите! Они возвращаются!

Еще один отряд разбойников ворвался на поляну и сходу присоединился к стычке. На этот раз неожиданная помощь пришла от шайки Дурга.

Удача явно отвернулась от стражников. Двое из них добрались до своих лошадей и пустились наутек. Шестеро остались лежать на поляне.

Марк, Джани и Шилл стояли, тяжело дыша, сжимая окровавленное оружие. Лицом к ним стояли Дург, Заник, Кловер и еще трое из банды Дурга.

— Спасибо вам, — просто сказал Марк.

Дург слегка поклонился и метнул быстрый взгляд на Джани, хранившего на лице обычное безмятежное выражение.

— Почему вы решили помочь нам?

— Мне ненавистна сама мысль, что столь прекрасная леди может оказаться в руках грязных бродяг, — улыбнулся Дург.

Фонтейна, стоявшая на коленях рядом с Феррагамо, повернула голову и сказала такое, что даже Шилл поперхнулся. Дург рассмеялся.

— Похоже, язычок у нее остался таким же острым, как и был.

— Ну как, выспались? — фыркнула принцесса. — Я-то надеялась, что последний раз вижу твою мерзкую физиономию. Надо было положить побольше сонного зелья.

— Наверное, у Джани больше не нашлось, — беззлобно парировал Дург.

— Чего вы хотите? — спросил Марк.

— А что вы можете предложить?

— Например, оставить ваши головы на плечах, — заметил Шилл.

— Нас немного больше, чем вас, — Дург небрежно махнул рукой в сторону леса.

— Погодите, — устало сказал Марк, — с меня уже довольно сражений. Вы нам помогли. Почему?

— Услуга за услугу, — бросил Дург.

— И на что вы рассчитываете?

— У нас недавно возникли кое-какие проблемы, — пояснил разбойник. — А Заник получил глубокое удовлетворение от того концерта, который вы задали нашим старым приятелям по ту сторону тропы. Особенно его впечатлили таланты вашего сраженного друга.

Марк оглянулся на мага.

— Как он?

— Не знаю, по крайней мере жив, — ответила Фонтейна. — Я думала, что вы все спите, когда это произошло, — она взглянула на Заника.

— Я был не голоден той ночью, — ответил разбойник.

— А где же остальные из вашей банды? — спросила Фонтейна.

— Убиты или схвачены, — коротко ответил Дург. — Это еще одна наша проблема. Вокруг шныряет столько солдат, что порядочному разбойнику стало совершенно невозможно честно зарабатывать на хлеб. Полагаю, теперь мы знаем, почему. Вы, должно быть, важные птицы, коли они так хотят заполучить вас живьем.

— Вы так и не сказали, чем же мы можем помочь вам?

— Главным образом нам нужна помощь мага. Недавно здесь стали происходить странные вещи. С солдатами мы разберемся и сами, но против магии бессильны.

Марк и Шилл переглянулись.

— Думаю, вы знаете, что я имею в виду, — сказал Дург. — В последние дни нас слишком часто стало клонить в сон, и, заметьте, без всякого зелья. Если кто-то наложил на нас заклятье, то кому, как не магу, снять его?

— Кажется, он приходит в себя, — обрадовалась Фонтейна.

Марк подошел к магу. Веки Феррагамо дрогнули. Он открыл глаза.

— Что здесь происходит? — хрипло спросил он.

— Знаешь, все как-то запуталось, — вздохнул Марк.

Некоторое время спустя оба отряда, по-прежнему держась порознь, сидели на поляне. Мечи были вложены в ножны. Постепенно становились известны все новые факты о тяжелом положении Арка, и Феррагамо, оправившись от удара, рассказывал Дургу о цели их вылазки. Искренность мага удивляла Шилла и Фонтейну, которые по-прежнему сомневались в бескорыстности разбойника.

— Почему мы должны им доверять? — тихо спросила Фонтейна.

— У нас общая беда, — ответил маг. — Угроза потерять рассудок одинаково тяжела для всех.

— Но они же убили Эрика!

— Да, по неведению. Не сомневаюсь, что они могли бы убить и нас, но если они это сделают, их положение окажется совсем безвыходным.

— Что помешало им передать нас солдатам в надежде на вознаграждение? — осведомился Шилл.

Марк заметил, как вспыхнуло лицо Дурга. Принц не сомневался, что разбойнику приходила на ум подобная мысль.

— Уж он-то не упустил бы такой возможности, — сердито заметила Фонтейна. — Помните, какой выкуп он потребовал за меня?

— С солдатами у нас как-то не сложилось дружеских отношений, — не обращая на нее ни малейшего внимания, сказал Заник. — Посмотрите, сколько нас осталось.

— Вы струсили! — безапелляционно заявила Фонтейна. — Такие отважные воины, и попросту струсили.

— Да, миледи, — ничуть не смутившись, ответил Дург. — Как и любой другой на нашем месте. Вот почему мы ищем вашего расположения. Вы следуете на север? Значит, у вас должна существовать какая-то защита от этой магии. Если бы вы могли взять под свою защиту и нас, мы бы отплатили вам за это верной службой.

— Службой? — рассмеялась Фонтейна. — Вы?

— Да, леди, мы умеем сражаться. Мне кажется, для грядущих испытаний вам понадобятся надежные люди.

— У нас их достаточно.

— Вы справитесь впятером?

— Мы должны встретиться с другими, — сказал Марк.

— Прямо здесь? — Дург недоверчиво оглянулся.

— Нет, дальше к северу.

— А до тех пор? Впрочем, как хотите. Но мы ждем вашего решения.

— Вы с ума сошли, — воскликнула Фонтейна. — Они же преступники.

— Однако они уже помогли нам, — возразил Марк.

— Если они избавят меня от новых ударов по голове, — усмехнулся Феррагамо, — то я готов присмотреть за ними. Они еще не знают, на что я способен. Думаю, что они могут отправляться с нами. Остров знаком им лучше, чем Ломаксу и его людям, а в их умении сражаться мы убедились.

Дург улыбнулся. На лицах прочих разбойников засветилась надежда.

В этот день они продолжали двигаться к северу. Разбойники забрали коней погибших солдат и справлялись с ними вполне сносно. К вечеру разбили лагерь как раз на лесной опушке. Ночь была долгой, напряженность усиливали двое часовых, постоянно обходивших поляну.

Утром было решено, что Феррагамо, Марк и Заник отправятся в Ясеневую Рощу. Они переоделись и загримировались и, когда маг счел их внешний вид более или менее сносным, пересекли реку вброд и с двумя другими разбойниками направились в небольшую рощицу в полулиге от города. Оттуда они втроем пешком вошли в город.

Поначалу они не заметили ничего необычного, и все же атмосфера неуловимым образом изменилась На рыночной площади не было обычного оживления. Незнакомцев встречали равнодушными взглядами.

— Давайте-ка разделимся и походим по кабакам, — предложил Феррагамо своим спутникам. — Это лучшее место для сплетен. Вам лучше держаться вместе. Встретимся здесь ровно в полдень.

Спокойствие, царящее в городе, вскоре нашло объяснение. На городской площади появились два отряда солдат. Они были в форме дворцовой стражи, и Марк внимательно следил, как бы не оказаться у них на дороге. Они с Заником отыскали таверну, в которой, несмотря на ранний час, было полно народу, заказали выпивку и стали внимательно прислушиваться к разговорам вокруг. Но, не услышав ничего интересного, уже собирались двигаться дальше, когда рука Заника предостерегающе легла на плечо Марка.

В таверну вошли четверо солдат, и все разом смолкли. Двое остались у двери, а двое других начали обходить залу, всматриваясь в лица посетителей. Когда дошел черед до Марка и Заника, на принца глянули странные, отсутствующие глаза, задержались на мгновение и равнодушно скользнули мимо. Вскоре солдаты вышли на улицу. Марк с облегчением перевел дух и переглянулся с Заником. Вокруг них снова загудели разговоры:

— Да какое они имели право?

— В эти дни повсюду одни солдаты.

— Да, не позавидуешь тому толстому парнишке, которого они недавно уволокли на север.

— Могу спорить, он сбавил вес в Стархилле.

— Жену, что ли, туда отправить? Может, похудеет? Ей бы это не повредило.

Посетители расхохотались, и разговор перешел на другие темы. Марк и Заник послушали еще немного, не узнали больше ничего нового, заглянули еще в одну таверну, а потом отправились на рынок дожидаться Феррагамо. Марк не сомневался, что толстяком, о котором упоминали в корчме, был Брандел.

В полдень они ждали в условленном месте. Внезапно Заник резко толкнул Марка в подворотню. Целая рота солдат выходила на площадь. Два здоровенных сержанта кого-то волокли. Голова пленника свешивалась на грудь, он едва переставлял ноги. Когда солдаты прошли мимо Марка, на короткий миг он увидел лицо пленного. Принц схватился за нож и рванулся вперед, но Заник успел удержать его.

Рота скрылась за первым поворотом. Марк опустился на землю, пытаясь справиться с подступающей дурнотой. То, что Феррагамо оказался в плену, было ужасно само со себе, но еще больше потряс Марка нездешний, отсутствующий взгляд мага.