Наследник огня и пепла. Том IV (СИ)

Глава 5 Тут так не принято

Проблема с армиями в том, что они много жрут. Деньги, время, нервы, людей. Но в этом конкретном мире — основная проблема в еде. Идиотская тут логистика. Так и не сподобились местные озадачиться самобеглыми повозками. Я их понимаю — не имея представления о том, что может сотворить с миром банальный самоход на каком нить зомбячьем ходу, местные магоинженеры двигаются в сторону понятную и простую. Призвать неведомую всепожирающую хтонь, например.

В результате по местным дорогам плетутся пешеходы и запряженные быками телеги и повозки. Лошадки это дорого, поэтому значимую часть груза они не возят. Сколько можно перевезти в телеге, сколоченной деревянными гвоздями и соплями местного умельца? По моим оценкам, килограмм триста. Особенные тягловые волы и массивные купеческие телеги с высокими бортами может и до тонны передвигают, но их тоже, не так чтобы много.

Представим сотню мужиков, которые жрут, играют в кости и дерутся. Иногда, даже с теми с кем надо. Добавим к ним лошадок. Учтем, что если эти гады налакаются воды из ближайшей речки, то помрут от поноса не добежав до драки. Значит, надо озадачится еще и поставкой питья с бактерицидными добавками. Пива или вина. Хотя бы уксуса, чтобы воду разбавлять — кипятить тут особо не в чем. И выходит, что только на сотню всадников нам потребуется в день телег пять съестных припасов. Или десять, если телеги такие себе — никакой же унификации. Десять телег займут дорогу на полчаса, и разгрузить их тоже нужно время.

Дядя Рой рассказал Магну некоторые хитрости — гусей, коз и овец на съедение войску лучше гнать своим ходом и разделывать на месте. Если нужно срочно перебросить груз с места на место, на не очень далекое расстояние, лучше сделать это на людях, а не на телегах. Опытным путем проверено — толпа людей эффективнее кучи телег. И так далее.

Но все эти ухищрения тоже работают до определенного момента. Не удивительно, что города в средневековье дорастали примерно до пяти тысяч населения и останавливались в росте. Естественная граница, очерченная логистикой. Конечно, были исключения подтверждающие правила — Париж, Лондон, Антверпен. В моем случае Караэн. Как правило это из-за того, что такие города расположены на крупной водной магистрали. На корабль влазит куда больше, а тащить тонн десять груза, могут десять бурлаков. Удобно.

К тому же, когда города разрастались до таких размеров, они уже не были тесными человейниками прячущимися за стенами. В Караэне плотно застроен был только Старый Город. Поместья в Новом Городом имели при себе участки, как минимум, соток десять. Огороды, скотные дворы — в общем, горожане отчасти обеспечивали себя едой на месте. Да и за стенами начиналась почти сплошная застройка в стиле дачного кооператива.

С армией и её неустроенным бытом все сложнее. Неудивительно, что даже в таком образце технологичности и изобретательности, как Римская Империя, легион был ограничен 5–6 тысячами человек. В месте постоянной дислокации. Видимо, при отлаженных и регулярных поставках через четверо ворот компактного лагеря, больше людей просто никак не прокормить. Но до римлян мне было еще далеко. Очень скоро стало ясно, что около пятиста человек рядом с Караэном, из которых человек двести всадники — абсолютный максимум военной силы в одном месте, который потянет местная дорожная сеть и средства доставки.

Мне пришлось распихать своих горцев и бородачей Ана по частям вокруг Караэна численностью примерно в пятьдесят человек. Получилось даже неплохо, что-то вроде гарнизонов. На воротах, в спорных поместьях, а сотня Текка осела в здании Ратуши, где теперь заседал мой зародыш парламента.

Как я и предполагал, люди активно включились в политические игры. По старой памяти это все еще кончалось поножовщиной — одного из Серебряных зарезали на второй день после избрания. Город ответил на это волнениями, которые, впрочем, удалось быстро подавить. Гвена, даже без моего вмешательства, с помощью Эглантайн, за несколько часов распутала это убийство. За ним стоял один из бывших членов городского совета. Вернее, не совсем он, а его приближенные. Хотели сделать приятно уважаемому человеку. Он ничего не знал и вообще был против — но эти нюансы он уже будет объяснять остальным серебряным. По старой традиции его потаскали в железной клетке по улицам и, не вынимая из клетки, засунули в подвал ратуши.

Толпа разграбила несколько его домов и кучу складов и амбаров. Золотые, кстати, против моего ожидания, очень активно вовлеклись в политический процесс. Именно на этапе штурма попавшей под «санкции» собственности. Видимо, сказывалась привычка. А вот ходить в ратушу и заседания заседать, аристократы пока брезговали. Почему, пригрозив ножом обитателям, обнести склад или дом — благородно, а обсудить дела города — удел быдла, я не вполне понимал. Магн, впрочем, чувствовал сходное отвращение к подобным посиделкам за пергаментам, поэтому оставалось надеяться, что со временем аристократы распробуют и втянутся.

К тому же, Вокула утверждал, что аристократы Караэна ближе по духу к ремесленникам — с той лишь разницей, что основное ремесло у них война. С этим я был не вполне согласен — все же многие рода не столько воевали, сколько владели магией и землями. Моя семья тому наглядный пример.

Зато теперь горожанам было чем заняться. На улицах бурно обсуждались законы и выступали серебряные, отстаивая свои нововведения. А я тихонько сконструировал печатный пресс. Примитивный. За пару часов на нем можно было отпечатать около сотни листочков размером с тетрадный. Текста туда влезало немного, потому как набирался он из крупных деревянных букв. К тому же, тут еще не было печатного алфавита, а письменный был сложный — буквы могли меняться в зависимости от положения в слове, вдобавок писцы имели острую страсть к украшательству заглавных букв всякими завитушками. К счастью, в Древней Империи, от которой и произошел местный алфавит, был вариант для надписей на монументах. Проще, четче, лаконичней. Почти сплошняком прямые линии. Так что я взял его за образец и максимально упростил местное письмо. Но набирать деревянные дощечки-матрицы текста было все еще трудно — писцы Вокулы, набранные вместо наборщиков, отчаянно лажали. И делали все долго. Пару абзацев могли набирать часами.

Пока, при всем желании, я не мог выпускать свою «газету» чаще, чем раз в пару-тройку дней. Впрочем, это было детали — главная проблема была в бумаге. Тут её делать умели, но использовали чаще как материал для хранения особо ценных товаров и для черновиков в делопроизводстве. Любой важный документ и, тем более, книга, писалась на пергаменте — выделанной коже. Пока я скупил все запасы бумаги в Караэне, и тем вышел из положения, но следовало подумать о своем бумажном производстве.

Мой малый штаб это моё начинание явно не поддерживал. Хорошо, хоть не саботировали. Особенно против был Вокула — он прямо сказал, что у него есть дела поважнее. И в самом деле, первые выпуски получились очень невзрачные и малоинформативные. На десяти строчках были собраны последние новости, начиная с того, что я ел на ужин, до того, сколько человек во время обсуждения прав пользования портовыми причалами погибли со стороны гильдии ткачей и сколько со стороны бурлаков. И актуальные цены на соль. Я велел продавать эти листочки на рынках и ярмарках по полмедной монеты, ченти — что едва окупало чернила. Первый выпуск раскупали медленно. Второй быстрее. Третий раскупили едва только его вынесли за ворота поместья Итвис. А потом прибежал Вокула и заявил, что надо немедленно поднимать цену — потому что теперь «ченти», как стали называть мою газету, перепродают чуть ли не за треть сольдо. Ченти — самая мелкая из монет в обороте. Столько брали за проход по дороге с человека горожане того разбойничьего городка, который помогли взять Сперат и Лардо. Поэтому его так и назвали. Меньше цену просто нельзя было назначить. Если, конечно, брать в деньгах.

— Спокойно, — ответил я. — Теперь надо не поднимать цену, а увеличивать тираж. И придумать название.

Параллельно всему этому я готовился встречать Адель из Адвеса. К счастью, уже подготовленное поле, после свадьбы моей сестры, осталось. Даже трибуны на дрова почти не растащили. Оставалось немного обновить, и место под палаточный лагерь с основными сооружениями уже есть. Поэтому, в принципе, к приему дорогих гостей я был готов. Проблема была в том, что я понятия не имел, что делать с невестой. Жениться на ней было правильным и выгодным. С точки зрения Магна Итвис. Но нарушало мои личные планы на фривольную жизнь в особняке с толпой девок.

Кроме того, я затеял перестройку поместья дяди Эмилия. Заодно вводя в обиход такое понятие как чертежи. До этого тут обходились макетами весьма приближенной детализации.

А главное я, наконец-то, обзавелся удобной одеждой. Мне остро не хватало умения выразить словами или рисунками опыт человечества в этой жизненно важной отрасли, поэтому я не могу сказать, что получилось идеально. Однако некоторую мешковатость из-за попытки не экономить на ткани, и легкую аляповатость моего почти изысканного длиннополого пиджака и нечеловечески широких брюк, нивелировал талант портного и наличие в них карманов. Покрой удобной походной куртки и штанов оказался задачей еще более сложной…

В общем, дел у меня было по горло. Поэтому, когда выяснилось, что моя невеста со своей свитой застряли в одном дневном пешем переходе от города, я не обратил на это внимание. Может, решила отдохнуть и прихорошиться. После того, как дорогие гости из Королевства оставались на месте три дня, я начал нервничать. Но у меня было чем заняться, и я не стал ничего предпринимать. А потом мне, наконец, решились донести, что в Серебряную палату уже давно ломятся жалобщики.

Рыцари из Королевства не привыкли платить крестьянам за еду. Они брали что хотели, легко и без стеснения реализуя свой военный потенциал в экономический. Оказалось разорено несколько десятков мелких и пара крупных хозяйств. Было и несколько убитых среди жителей долины. Пока, только среди слишком наглых слуг или простых крестьян-арендаторов. К счастью, с последним было не так страшно — жизнь обычного работяги ценилась не так высоко. А вот возмещение вытоптанных полей и всякого прочего имущества уважаемых людей, на которых работали эти работяги — могло оказаться накладным. Не столько в деньгах, сколько в репутационном смысле.

Я пришел в Золотую Палату, искренне извинился перед шестью случайно оказавшимися там стариканами, которые, похоже, просто нашли местечко где можно выпить. И отправился решать проблему.

Так я лично убедился, что аристократы пока не распробовали инструмент власти, который я им вручил, и редко посещали Золотую палату. Но это было не важно — главное, что о моих искренних извинениях, напишут в «Ченти». И о них узнает весь город. А чем бы не закончилась моя поездка, я сам решу, что о ней напишут в Ченти.

Да, мои средневековые друзья, первое что я с вами сделаю, это промою мозги. Простите, просто у нас в мире так принято. Я же соблюдаю ваши традиции? Ну вот, и вы с моими познакомитесь.

До стоянки моей дорогой Адель по прямой было километров пятнадцать. Я мог разглядеть её лагерь со стен. Но это расстояние удваивалось из-за неудобно расположенных мостов через каналы и извивающуюся как змея, дорогу, которой приходилось огибать поля и стены укрепленных поместий. На лошади я доберусь туда часа за три, если не сильно торопиться. И тут вставала другая проблема — кроме Сперата и девчонок, в седле сносно держался, внезапно, только древний как мир Эфест. Вообще, я начинаю подозревать, что он привирает про свой возраст. Надо его невзначай как-то проверить — может на нем просто иллюзия старика. Леон за все время моего отсутствия так и не улучшил навыки в верховой езде, о Вокуле и говорить не приходится. Он, похоже, ни разу в жизни не садился на коня.

Девушек я, по понятным причинам, с собой брать не стал. А одного Сперата для представительной свиты мне показалось мало. Пришлось обратиться к аристократам. И, конечно, к Фредерику с его парнями. Моя свита быстро разрослась до нескольких сотен — помимо приглашенных, в неё влились десятки окрестных владетелей, городских богачей умеющих ездить вехом и просто какой-то подозрительный сброд. Все это сборище было крайне плохо вооружено, и не внушало никакой надежды, что оно сумеет меня защитить. К счастью, Фредерик не сидел без дела, а выполнял наши договоренности — он привел шестьдесят всадников, из которых двадцать были хорошо одоспешенными рыцарями, остальные чуть хуже одоспешенными оруженосцами или боевыми слугами. Это была моя страховка, на случай если что-то пойдет не так.

Несмотря на то, что выехал я из Караэна злой как комнатная собачка, за время пути меня отпустило. Молчаливый Фредерик, Нычка и Гриф сильно добавили себе лоска. Они еще не успели облачиться в одежду, на которую я запустил моду, поэтому щеголяли в поддоспешниках на аристократический манер. Это выглядело, как если бы безумный, но очень дорогой модельер сделал фуфайку из бархата, украсил её сложной вышивкой, сделал приталеной, и добавил подушечки на плечи. Стоила эта одежда как годовой доход не последнего подмастерья. И была, при этом, абсолютно практична, ничем не уступая обычному поддоспешнику. А грела как фуфайка. Впрочем, они не постеснялись и кольчугу надеть. Я же расстегнул выточенные из кости верхние пуговицы на рубахе, распахнул свой сюртуко-пиджак и наслаждался прохладой.

К Караэну подступала осень. Пора сбора урожая. Зимой тут шли холодные дожди. Снег случался редко, и лежал не более нескольких дней в году. Поэтому впереди у фермеров еще несколько месяцев, за которые они успеют собрать второй урожай брюквы, моркови и чего-то там еще. Но пшеница вызревать второй раз, даже в этом благодатном краю, не успевала. Очень не вовремя для крестьян, если в такое время вокруг бегают всякие благородные рыцари и работать мешают. Тем более, если они топчут посевы. И совсем плохо, если требуют зерно для боевых коней. Боевые кони скотина привередливая, на соломе не живут.

Мой план был прост — вежливо поторопить милую Адель двигаться дальше, пообещав её свите мяса и вина. А главное — турниры с призами. Благо я немного разжился всяким, и мне было что предложить.

Я немного опасался, что на меня могут напасть. Но именно, что немного. Я уже насмотрелся на местные лагеря. Лагерь наемников Гонората, видимо образцовый по здешним меркам, взяли лихим наскоком полсотни всадников. Долгобороды, при всей своей основательности, охраняли себя хуже чем цыгане свой табор. Чувствовалось отсутствие дисциплины и муштры. Поэтому я был почти уверен, что смогу войти и выйти из лагеря Королевства без особых проблем, имея за спиной сильный отряд. За несколько километров мы остановились и я переоделся в парадное — новые доспехи. Люди Фредерика тоже вооружились. Всякий сброд носился вокруг, как стадо антилоп. Наконец, мы приблизились к лагерю свиты Адель.

Большой. Действительно, минимум две сотни человек точно у неё в свите есть. От нас лагерь отделял очередной канал, через который был перекинут горбатый деревянный мост. А перед мостом выстроились полтора десятка всадников.

К нам приблизился раскрасневшийся паж с непривычными для здешних мест соломенными волосами и протрубил в рожок. А потом крикнул:

— Синий рыцарь бросает вызов всякому, кто захочет пройти через мост! Если вы не трус, господин, и носите шпоры по праву, вы обязаны принять вызов!

— Что за бред? — возмутился я.

— Да, я слышал о таком обычае в Королевстве Фрей, — кивнул Фредерик. — Такое у них случается сплошь и рядом. Их прошлый король, бывало, выезжал с семью своими верными рыцарями на оживленный тракт и перегораживал его. И все, кто хотел проехать, должны были выбрать противника и выставить поединщика. Красивый обычай…

Ну да, конечно, красивый. Фредерику нравится сама идея. Хорошо говорить, когда тебя с детства для таких показательных выступлений готовили. Оружие, защита, верные соратники — все в наличии. К тому же, судья и прокурор тоже ты. Просто грех не ездить по округе и не ставить в узких местах знак «не более 10 километров в час». Я снова начал злиться и резко дернулся в седле, посылая Коривиэля вперед. Подъехав поближе я рявкнул:

— Я Магн Итвис, и я требую чтобы вы меня пропустили!

Всадники впереди меня засмеялись и переглянулись. Вперед выехал не крупный рыцарь, чьи доспехи были покрыты синей эмалью и украшены затейливой гравировкой. Бронзовое забрало, выполненное в виде оскаленной львиной морды, полностью скрывало его лицо.

— Для того, чтобы увидеть невесту, придется победить меня в бою! — крикнул синий рыцарь. Судя по голосу, совсем пацан. Не старше меня. Может даже младше. голос еще не начал ломаться.

Меня удивили доспехи рыцарей Королевства. Не хуже лучших образцов из Караэна. Правда, в отличии от караэнских, эти явно часто использовались по назначению. И у всех всадников был полный комплект. И лошади очень хороши. Мой Коривиэль смотрелся на их фоне неуклюжим битюгом.

— На землях Караэна такой обычай не известен… — постарался я уладить все дипломатично.

— Трусишь? — крикнул наглый пацан в синей скорлупе. — Тогда беги и ищи объезд! Или прими мой вызов! Или хочешь спрятаться за спину своего соратника?

Это он явно намекал на Сперата. Мой оруженосец, против ожидания, не покраснел. А тут же отозвался:

— Сеньор Магн не нуждается в помощи, чтобы прихлопнуть наглого муравья!

Лучше бы сказал «комара». Хм… А ведь тут нет комаров! Задуматься над этим мне не дали — мимо проехал Фредерик, бросив через плечо:

— Договорюсь об условиях.

Через минуту просто идиотская ситуация стала еще и опасной. По шесть представителей с каждой из сторон спешились и встали в две вытянутые линии друг напротив друга, образовав нечто вроде ристалища. Мне проверили доспехи. Коровке тоже — я приобрел ему кольчужную полотно, закрывающее переднюю часть по колени, нагрудник и налобник с длинным рогом. В руках у меня был толстый, но небольшой треугольный щит и длинное массивное рыцарское копье-лэнс. Меч найденный в Кровавом Волоке приторочен к седлу. На боку висел Коготь и найденный где-то Сператом здоровенный шестопер. Я подозревал, что это навершие было сделано для двуручного оружия, и только по какому-то недоразумению оно оказалось насажено на стальную рукоять для одноручного оружия. Однако, для моих теперешних физических данных, он подходил как нельзя лучше. Жаль только его еще не успели отчистить от ржавчины.

— Если хотите остановить бой, крикните «сдаюсь» или бросьте оружие на землю. Проигравший теряет доспехи, — заканчивал инструктаж Фредерик.

— Все еще можешь сбежать, Магн Итвис! — крикнул дурачок из-под львиной морды. — Ты сможешь всем рассказать о наших глупых обычаях, а я не буду над тобой слишком уж смеяться. Передумай и уезжай! Будет поздно, когда я выбью тебя из седла!

Сейчас я с него краску обобью. Как с чайника. Я взвесил копье в руке, приноравливаясь к его весу, и послал Коривиэля вперед. Синий рыцарь, увидев это, двинул своего черного скакуна мне на встречу.