Наследники Альберты

Завещание
6. В ДЕНЕЖНЫХ ДЕЛАХ НЕ ШУТЯТ

Полли была озадачена, и в то же время ей не терпелось узнать, кто он такой.

- Эй! Эта дверь заперта! - крикнула она в конце концов.- Вход с другой стороны.

Незнакомец вздрогнул и несколько секунд балансировал на одной ноге, чтобы не свалиться с верхней ступеньки крыльца. Акробатический трюк ничуть не проиграл от того, что молодой человек одновременно раскланивался перед стоявшей над ним Полли и здоровался, вернее, представлялся ей:

- Странд. Сванте Странд. Представитель фирмы «Странд, Странд и Странд» из Эребру.

Полли уже не плакала. Теперь ей стоило больших усилий не рассмеяться.

- Подождите там! - крикнула она.- Я вам сейчас открою.

Мгновение спустя чудной оконный соглядатай уже стоял на пороге веранды.

- Как же мне пройти в гостиную? - испуганно говорил он.- Ведь своими галошами я испорчу все ваши персидские ковры.

Он оглядел апельсиновые деревья, плющ и дикий виноград. Они не могли служить ему опорой. Тогда он протянул Полли черный портфель с таким видом, словно доверял ей королевские бриллианты.

- Подержите, пожалуйста. И пальто тоже. Спасибо. Под строгим двубортным пальто на нем был столь же строгий темно-серый костюм с жилеткой и серым галстуком в крапинку. Аккуратно подстриженные темные волосы подчеркивали его безукоризненную элегантность.

Однако Полли дала бы ему не больше двадцати шести - двадцати семи лет, лицо его было по-мальчишески простодушным и располагающим, и, когда он вновь забалансировал на одной ноге, стаскивая с другой галошу, Полли уже не могла воспринимать его серьезно.

- Что у тебя в портфеле? - полюбопытствовала она, машинально переходя на «ты».

- Завещание,- односложно ответил он.

- О господи! А я решила, что ты либо продаешь книги в рассрочку, либо агент электрической компании, либо покушаешься на фамильное серебро.

- Я же объяснил, что представляю адвокатскую контору «Странд, Странд и Странд».

- Почему столько Страндов? Или у тебя пластинку заело?

- Какую пластинку? - не понял он. Но, несмотря на это, тотчас пустился в долгие, путаные объяснения; - В нашей адвокатской конторе всегда было трое Страндов. Сначала мой дедушка, его дядя и его брат, то есть дедушкин брат.

Наконец он снял галоши и теперь озирался, ища, куда бы их поставить. Не найдя подходящего места, он сунул их под изящный столик для цветов возле огромного окна.

- Потом,- продолжал он, освобождая Полли от своего тяжелого пальто,- фирму представляли мой дед, его брат и мой отец. «А когда прошлой осенью умер дядя Сванте - я его звал дядей, хотя на самом деле он приходился дядей моему отцу,- тогда…

- Стой, я сама отгадаю! Тогда возникло новое трио. Твой дед, твой отец и ты сам. А поскольку ты самый молодой, ты у них вроде курьера. Например, едешь в Скугу с завещанием Альберты. Я рада, что оно в надежных руках.

В карих глазах Сванте мелькнула растерянность.

- Если б только курьер. Дело гораздо сложнее,- неожиданно признался он.- По чистой нелепице Алиберта Фабиан именно меня назначила' своим душеприказчиком.

- Ты шутишь,- не поверила Полли.

- В денежных делах не шутят.

- Как, как?

- Это цитата,- сказал молодой адвокат из Эребру.- Цитата .из «Сведенйельма».

- Из «Сведенйельмов».

- Почему?

- Потому что эта комедия называется «Сведенйельмы»,- терпеливо объяснила она.- Там речь идет о целой семье.

- У меня совсем нет опыта,- сокрушался Сванте Странд.- Я первый раз имею дело с таким большим наследством. Боюсь, мне не справиться.

- Не вешай нос, Альберта знала, что делала. Пойдем на кухню, я напою тебя чаем или кофе - чем ты захочешь.

- От чая не откажусь.

В холле он, наконец, избавился от пальто, но кожаный портфель так и стоял у его ног, пока он подкреплялся остатками салата и ароматным чаем.

Теперь выражение растерянности исчезло с его лица, он держался непринужденней и разговорился. В порыве чистосердечия он поведал своей бледной сероглазой собеседнице, что закончил университет в Упсале, до сил пор свободен, одинок, не женат и даже не обручен, что долгие снежные вечера в Эребру все больше и больше нагоняют на него тоску, он страдает от одиночества и чувства неудовлетворенности. А затем поинтересовался, отличает--ея ли одиночество в большом городе от одиночества в маленьком.

- Там еще хуже,- ответила она,- живешь среди уличного шума и выхлопных газов, и окружают тебя толпы незнакомых, равнодушных людей.

- Значит, ты Полли Томссон? Одна из наследников Альберты? - спросил Сванте Странд.

- О нет. Я просто воспитанница, а не приемная дочь и в родстве с Альбертой не состою.

- Жаль,- посочувствовал он.- Закон не признает за воспитанниками никаких прав на наследство. Воспитанники и приемные дети приравниваются к родным, только когда дело касается налога на наследство. Одним словом, будь ты вписана в завещание, тебе пришлось бы уплатить меньший налог на наследство, чем другим.

- Кому это другим?

- Ну, например, брату и сестре фру Фабиан. Полли, для которой этот разговор не имел практического значения, равнодушно уточнила:

- Сестра фру Фабиан умерла, остался только брат.

- Пастор из Лубергсхюттана? - спросил адвокат.- Он-то мне и нужен.

- Он здесь. Разговаривает в гостиной с Эрком Берггреном. Если хочешь…

- Нет, нет. Это не к спеху,- торопливо сказал Сванте Странд. - Я бы выпил еще чаю.

- Тебе в тягость твои обязанности?

- Да,- признался он.- И знаешь почему? Я не уверен, что твоя приемная мать полностью отдавала себе отчет в том, что она делает. По-моему, с одной стороны, она находилась под влиянием моего деда, с другой - моего имени.

- Какое отношение к этому имеет твое имя?

- Самое прямое. Мой дядя, вернее, двоюродный дед был поверенным управляющего Фабиана. Он же проводил опись имущества после его смерти, и, когда Альберта написала завещание, она назначила его исполнителем своей воли. Его звали Сванте Странд. Прошлой осенью он умер. А я унаследовал его имя и его место.

- Значит, как только ты попал в контору, на тебя легли его обязанности?

- Ну, не совсем. Для этого я еще слишком неопытен… Но мой дед всегда переоценивал мои способности, он-то и посоветовал фру Фабиан передать полномочия по

завещанию Сванте Младшему. Она послушалась его и в январе этого года сделала дополнение к завещанию, подписанное по всей форме двумя свидетелями.

- Разве ты не мог отказаться?

- Тогда это казалось мне чепухой. К тому же я рассчитывал, что в случае необходимости отец или дед помогут мне.

- Так в чем же дело? Конечно, помогут.

- Нет, не помогут,- удрученно сказал он.- Отец сейчас в другом полушарии. А дед… больно говорить, но он вконец одряхлел, плохо соображает и все путает. При этом он не терпит возражений. Сегодня потребовал, чтобы я бросил все дела и немедленно отправился в Скугу.

- Кстати, ты так и не объяснил своего загадочного появления,- напомнила Полли.- Зачем тебя понесло по самой грязи к заднему крыльцу? Ты мог спокойно пройти с улицы.

- В этом виноват один маленький негодяй,- сердито ответил адвокат.- Он загнал меня в грязь, уверив, что это и есть Хюттгатан. Вернее, не совсем так, он сообщил, что покойница жила здесь, у озера. И показал на тропинку как на самый удобный путь. По его словам, вчера тут была «скорая помощь», и он был явно разочарован, что сюда не пригнали пожарную команду. Здесь, мол, так горело, так горело, что она задохнулась и умерла. Вид у него при этом был самый ангельский. А глаза такие же большие и голубые, как у тебя.

- У меня они не голубые,- возразила Полли.

- Тут, как я погляжу, времени даром не теряют,- сказал вдруг чей-то женский голос.

- Разрешите познакомить,- сказала Полли. - Адвокат Странд. Фру Вийк.

Адвокат Странд вскочил со стула, воззрившись на седовласую даму.

- Фру… фру Вийк? - запинаясь, спросил он.- Значит, вы… вы и есть мать знаменитого Кристера Вийка?

А когда Елена Вийк утвердительно кивнула, он засиял как медный грош:

- Вот не думал, что мне так повезет. Я представитель фирмы «Странд, Странд и Странд» из Эребру. Привез завещание Альберты Фабиан.

- Завещание? Уже? - удивилась фру Вийк.- К чему такая спешка? - И повернулась к Полли: - Похороны состоятся самое раннее в четверг в два часа пополудни. В церкви святого Улофа, в Лубергсхюттане. По крайней мере так сказал пастор. Я иду домой. Будь здорова, не падай духом.

И фру Вийк ушла вместе с Эрком Берггреном. Полли охватило смутное чувство подавленности и тревоги.

Чтобы заглушить его, она занялась хозяйством. Проводив Сванте Странда с его портфелем в гостиную, девушка воспользовалась случаем и забрала оттуда поднос с грязной посудой. На кухне она вымыла и перетерла дорогой датский сервиз, обследовала содержимое морозилки и холодильника, гадая, сколько человек останется к обеду. Затем собрала в пакет мусор и вынесла его в сад.

Когда она вернулась, в прихожей звонил телефон. Это была Мирьям; верная себе, она без лишних слов выведала все новости и дала точные указания.

Полли знала по опыту, что спорить с Мирьям бесполезно. Повесив трубку, она открыла дверь в гостиную, и все взгляды устремились на нее. Полли коротко сообщила:

- Это Мирьям. Позвонит снова через час. Ее интересует завещание.

Светлые глаза Еспера Экерюда блеснули синевой.

- Узнаю Мирьям,- сказал он.- Ее интересует. Она позвонит. Откуда ей вообще известно, что существует какое-то завещание?

- Я проболталась,- сдержанно ответила Полли. Глазки-бусинки Лиселотт Люнден вспыхнули любопытством.

- Но ведь это превосходная мысль,- вмешалась она.- Завещание здесь, адвокат тоже - чего мы ждем?

Ее муж устало провел рукой по седеющим волосам, снял очки и закрыл глаза.

- Так не принято,- с неодобрением сказал он.- После похорон - другое дело. Тогда каждый наследник незамедлительно получит копию завещания. Но на другой день после трагической гибели Альберты! Мне кажется… по-моему, это неприлично… Нет, нет, Полли, не уходи, останься.

- Ну пожалуйста, Рудольф,- уговаривала мужа Лиселотт.- Никто ведь не требует бумаг сию же минуту, и в детали можно не вникать. Пусть господин Странд ознакомит нас с завещанием только в общих чертах.

- А то, дядя, будешь сам объясняться с Мирьям, когда она позвонит через час,- пригрозил Еспер.- Как твое мнение, Сванте?

- Я не против,- отозвался адвокат.- Наоборот, дед настаивал, чтобы по крайней мере пастор ознакомился с документом немедленно.

- Ну если так, я повинуюсь,- сдался Рудольф Люнден и снова надел очки.- Слушаем вас, господин адвокат. Только, пожалуйста, опустите все ваши юридические закорючки и изложите нам самую суть.

Сванде Странд Младший поправил галстук, открыл портфель и откашлялся.

- Завещание составлено в тысяча девятьсот шестьдесят шестом году,- начал он.- Через год после смерти управляющего Франса Эрика Фабиана.

Он помедлил, подбирая слова; в гостиной царила мертвая тишина.

- Две крупные суммы завещаны на общественные нужды. Одна - приходу святого Улофа, на попечительство о детях, а также на воспитание и образование молодежи. Проценты от другой суммы составят музыкальную стипендию в местной гимназии.

Он заметил, что пастор одобрительно кивнул, а Полли радостно заулыбалась.

- Остальное делится на три части. Одна из них завещана брату фру Фабиан, пастору Рудольфу Люндену.

Пасторша с облегчением вздохнула.

- Другая - сестре покойной, Ёте Экерюд, урожденной Люнден.- Сванте Странд оторвал взгляд от бумаг и уточнил: - В шестьдесят седьмом году фру Экерюд скончалась. Поэтому долю фру Экерюд получат ее дети и разделят поровну. Таким образом, Еспер Экерюд и Мирьям Экерюд получат по одной шестой части наследства.

- Незабвенная тетя Альберта! - воскликнул Еспер.- Да будет ей земля пухом. Простите бестактный вопрос, но на какую примерно сумму я могу рассчитывать?

- Пока неизвестно,- ответил Сванте Странд.- Налог на наследство очень высок. Но после продажи виллы и уплаты налога, думаю, каждому из вас останется пятьдесят или шестьдесят тысяч крон, не считая движимого имущества.

- Боже, - прошептала Лиселотт Люнден, - значит, мы получим вдвое больше!

- Остается еще одна треть,- напомнил пастор.

- Эту часть, согласно воле Альберты Фабиан, - тут голос Сванте Странда потеплел,- получит ее любимая воспитанница Полли Томссон. Положение Полли в смысле налога самое выгодное, ибо воспитанник, который до шестнадцати лет постоянно жил под одной крышей с воспитателем, имеет те же налоговые льготы, что и родные дети.

Тишина в комнате сразу как бы сгустилась.

Нарушил ее Рудольф Люнден.

- Мудрое и справедливое решение,- заключил он. Полли, прямая как свечка, замерла на краешке старинного гобеленового кресла.

- Но я не хочу…- начала было она.

- Чего не хочешь? - изумленно спросил пастор.

- Я не хочу участвовать в дележе виллы,- взволнованно заговорила Полли.- Я пожертвую свою долю тому из вас, у кого хватит средств сохранить дом.

- Ты шутишь?

- В денежных делах не шутят,- многозначительно произнесла Полли.- Я только что узнала это от нашего адвоката.