Наследники предтеч. Выживание

Вечер 76-х суток. Над человеческим лагерем

На закате ещё один из разговоров привлек особое внимание. К Сергею подошёл голый худощавый низкорослый мужчина с горящим взором и бородой, торчащей нелепыми клочками во все стороны. Приглядевшись, я поняла, что волосы выглядят лохматыми из-за неровной стрижки. Пришелец сел по другую сторону костра, поёрзал, устраиваясь поудобнее. Потом подкинул в огонь толстую ветку и, прокашлявшись от дыма, начал:

— Сергей, ты ведь собираешься государство основывать, так? — он замолчал, поглядел на лидера слезящимися от дыма глазами и, дождавшись кивка, продолжил. — А в любом государстве нужны учёные, исследователи, которые станут двигать науку, познавать этот мир, находить всё новые способы увеличивать производительность труда граждан и улучшать его качество, а также способы обезопасить мирных жителей от стихийных бедствий, голода и болезней, обеспечивать высокий уровень образования и медицинского обслуживания, возрождать культуру и искусство, разрабатывать справедливые и гуманные законы и просто поддерживать государство в жизнеспособном состоянии. Мои люди могут обеспечить всё это.

— По твоим словам, Свинтус, получается, что они у тебя не учёные, а военные и рабочие, крестьяне и художники, полиция и спасатели. Не думаю, что ты действительно сможешь обеспечить то, что так расписываешь. Лучше говори попросту, что ты хочешь от меня и что дашь взамен.

— Я предлагаю сделку, — названный Свинтусом поворошил костёр, подняв новый столб дыма. — Вы обеспечиваете моим людям безопасность, достойное питание и достаточно хорошие условия для работы. Мои учёные занимаются своим научным трудом и предоставляют вашему государству все полученные результаты. А за дополнительную плату даже могут проводить исследования по заказу правительства.

Сергей засмеялся. Он смеялся долго, весело и открыто, безо всякой злобы или ехидства. Потом отрицательно мотнул головой.

— Нет, Свинтус, так не пойдет, ты и сам должен это понимать, — спокойно ответил лидер. — Ты хочешь воспользоваться результатами труда моих людей, ничего не гарантируя взамен. Лучше просто присоединяйтесь и работайте вместе со всеми. Тогда и блага и безопасность также будут, как у всех.

Растрёпа толкнул разгоревшуюся ветку, вызвав фейерверк огненных искр.

— Ты не понял, Сергей. Я много даю взамен. Все результаты нашей работы. Да, может быть, они видны не сразу, появляются только через год, два, десять, но это важный и тяжёлый труд. И его плоды необычайно велики. Мои люди — учёные, они не должны тратить свои силы и интеллект на простейшие дела, которые может выполнить почти любой. Мы учёные и будем двигать науку. А взамен хотим всего-то достойную жизнь… — Свинтус говорил ещё долго, вплоть до того момента, пока его не прервали.

— Нет, это ты не понял, — раздражённо отрезал Сергей. — Я не собираюсь кормить тех, кто не хочет вкладываться в общее дело. Когда-нибудь, когда у нас появится избыток пищи и работников, появится смысл двигать науку. А сейчас наша задача выжить. И поверь, в этой реальности высоким материям места не хватит.

— Государство без учёных — как младенец с гранатой! А ты не хочешь приделать к ней даже предохранитель.

— А учёные без государства — груднички без мамки, — резко ответил Сергей. — Я не намерен продолжать пустой разговор. Если твои люди хотят получать пищу и кров — пусть приходят и работают как все. Или обеспечивают себя сами. Хотя насколько я видел, они на это не способны.

— Ты не имеешь права так говорить, — возмущённо вскочил бородатый. — Не все обязаны уметь выживать, но воспитать настоящего учёного, обладающего острым пытливым умом и достаточным багажом знаний, гораздо сложнее, чем простого рабочего. Погубить же интеллект легче лёгкого. Мои люди — учёные и будут заниматься наукой в любом случае. Даже если придётся погибнуть от голода, мы не сдадимся!

— Уходи, глупец, — тоже поднялся Сергей. — Передай своим, что если хотят есть — пусть не выпендриваются. Надеюсь, они не такие упрямые, как ты.

Свинтус гордо вскинул голову и неожиданно спокойно, с железной решимостью в голосе произнёс, пытаясь глядеть на лидера снизу вверх, с презрением и снисхождением, как будто на неразумного или больного.

— Ты — сказал. Я — услышал. Теперь я скажу, а ты послушай. Здесь, на этой планете, никто и никогда не заставит нас поступиться своими принципами. Я — учёный. И мои люди — учёные. И мы будем заниматься наукой. Но без вас. На Земле нас любили унижать и втаптывать в грязь. И мы вынуждены были терпеть. Здесь этого не будет. Никогда. Вот и посмотрим, кто кого, — и бородатый ушёл, провожаемый демонстративным стоном Сергея.

Я задумчиво посмотрела на лидера, а потом в сторону странного спорщика. Как-то уж очень необычно… особенно со стороны Свинтуса. Выглядит как какая-то дурная театральная постановка, речь туповатого героя или злодея. Но даже несмотря на это, слова Свинтуса задели, да что там — разбередили старую плохо заживающую рану. Хотя разумом я понимала, что в этом споре однозначно прав Сергей, душа моя брала сторону Свинтуса. Точнее, не совсем его, а ту, про которую он говорил. Сразу вспомнились все переживания и несправедливости там, в прошлой жизни. Только сейчас я с особой ясностью осознала, что здесь свободна в выборе стороны. В силах прокормить сама себя, могу проявить независимость и занять ту позицию, к которой лежит сердце, не попав при этом в безвыходное положение. Возможно, именно из-за своей нынешней свободы я и отправилась за Свинтусом.

На мгновение где-то в глубине сознания шевельнулось смутное подозрение, что Свинтус и не хотел, чтобы договор был заключён. Слишком уж демонстративно и нагло он себя вел. То же самое можно было сказать намного мягче, выбрав другие выражение, не с такой претензией и пафосом в голосе. И, возможно, результат оказался бы другим. Но я отогнала непрошеные мысли, не желая верить сама себе. В конце концов, кто мешает посмотреть на его группу и только потом принимать решение?