Часть IV. Церемониальная и ритуальная магия: от святых чудотворцев до некромантов и ведьм
Выделение трех герметических, или оккультных, наук (астрологии, алхимии и каббалы) и примыкающего к ним искусства девинации неслучайно. В эпохи Средневековья и Возрождения — да и в более ранние времена — люди, занимавшиеся этими науками, всячески дистанцировались от магии, которую рассматривали как волшебство или колдовство и считали уделом людей малообразованных и суеверных. На звание чародеев и магов не претендовали ни Парацельс, ни Нострадамус, ни Корнелий Агриппа.
Для человека современного общества магическая составляющая этих оккультных наук очевидна. Подозревали о ней и в Средние века, особенно представители католической церкви. Но со столь действительно образованными и учеными людьми, какими были представители магических наук, спорить было сложно.
Что касается церкви, то ее позиция в отношении классического чародейства была крайне противоречива. С одной стороны, существование магии церковью не отрицалось, тем более что магическая составляющая была и в церковных обрядах, а примеры из Библии могли убедить любого скептика. А с другой стороны, в магических ритуалах имелось чересчур много такого, что заставляло сомневаться в силе Господней.
Но до XII века католическую церковь больше беспокоили еретики и остатки языческих культов, поэтому магия в Западной Европе развивалась, совершенствовалась, подпитываясь источниками древнееврейской, вавилонской, древнеегипетской мудрости. И многочисленные магические практики, целью которых были именно чудесные превращения и явления, существовали в большом количестве. Условно их можно разделить на народную магию, сохранившуюся со времен язычества (о ней было рассказано ранее), и церемониальную, или ритуальную, магию.
Теология в архитектурном обрамлении. Гравюра Ханса Коллаерта, 1617 г.
The Rijksmuseum
Церемониальной магия называлась потому, что она предполагала проведение сложных церемоний и иногда многодневных ритуалов. В них использовались специальные магические предметы и инструменты: гримуары — колдовские книги, графические схемы в виде пентаграмм, гексаграмм, кругов с написанными в них заклинаниями. К таким обрядам готовили специальные зелья, создавали или отыскивали амулеты, священные кинжалы, чаши и т. д.
То есть сама процедура магических церемоний была сложной, требовала от мага не только знаний и свободного времени, но и денег, так как ритуальные предметы, книги и талисманы стоили недешево. Поэтому простые деревенские колдуны и ведьмы этим не занимались, такой вид чародейства считался высшей магией. Чему способствовало и то, что в магических церемониях применяли элементы оккультных наук: каббала была основой составления заклинаний, алхимия использовалась для изготовления зелий, а астрология — для выбора наиболее подходящих для ритуала дня и часа.
Глава 1. Такая разная белая магия
Разделение магии на белую и черную появилось как раз в эпоху Средних веков и связано было с тем, что все сверхъестественные силы четко разделялись на светлые, божественные, и темные, демонические. Цвет магии зависел не от целей колдуна и конечных результатов ритуала и даже не от способов его проведения, а от тех сил, к которым чародей обращался за помощью. Так, покарать врага или даровать богатство можно было просить и у Бога, и у демонов. Дух умершего можно было или вызвать именем Господа, или использовать для этого помощь одного из князей Тьмы.
Белая магия также была разной, иногда почти никак не связанной с христианской верой. Но «самой белой» считалась теургия — Божественная магия.
Слово «теургия» не зря переводится с древнегреческого как «Божественный обряд», потому что обязательным в ней было установление контакта с Божественными силами.
Теоретической основой для этого вида белой магии стали философские идеи Платона и неоплатонизм. Согласно этому учению вся Вселенная, события прошлого, настоящего и будущего — это результат эманаций (истечения) Божественного разума Единого. Постижение этих проявлений Высшего разума может сделать человека всемогущим. Собственно, это и считалось главной целью теургии, но достичь ее можно было только путем слияния, соединения с Божественным началом Вселенной.
В первоначальном варианте теургия представляла собой совокупность ритуалов, молитв и приемов, которые должны были помочь человеку воссоединиться с Богом или обрести гнозис — высшее знание. Теорию и практику теургии именно в таком виде разрабатывали позднеантичные и раннехристианские философы неоплатонизма: Плотин (204–270), Ямвлих (280–330), Порфирий Финикийский (232–306).
Бюст Платона, гравюра Лукаса Форстермана (ок. 1630–1638).
The Rijksmuseum
Ритуалы и церемонии теургии, призванные соединить сознание мистика с Высшим разумом, строились по классическому магическому принципу «подобное порождает подобное». В нем использовали магические символы, в том числе тайные имена Бога и его ангелов, нанесенные на какие-то сакральные предметы, пентаграммы, гексаграммы, Звезду магов, печать Соломона и т. д. Важную роль играли магические формулы-заклятия, которые произносил теург и которые наносили на деревянные таблички, папирусы, пергамент, а потом часто сжигали. Считалось, что, сгорая в пламени и уносясь вместе с дымом, заклятия быстрее достигают Божественных сущностей. Писали такие заклятия и божественные имена либо на латыни, либо на иврите — священном языке каббалы.
К середине эпохи Средних веков сущность теургии во многом изменилась. Конечно, оставались (и до сих пор остаются) энтузиасты, которые искали в этом оккультном учении исключительно единение с Высшим разумом. Однако большинство последователей «Божественной» магии хотели чего-то более земного и вещественного: например, богатства, власти, любви прекрасных женщин, долгой жизни или смерти врага. Поэтому практики теургии стали использовать для привлечения Божественных сил к решению вполне земных проблем. Помощь сверхъестественных сущностей можно было либо получить напрямую, установив контакт с ангелами, либо обрести (от них же) особое тайное знание, дававшее магические способности и власть над миром.
Пожалуй, самой известной разновидностью средневековой прикладной теургии является енохианская магия. Ее ритуалы и инструменты (алфавит, ключи, формулы, заклинания) разработали английский алхимик, некромант и колдун Джон Ди (1527–1608/1609) и его помощник Эдвард Келли (1555–1597). Суть енохианской магии — в установлении контакта с духами умерших и с ангелами. Их можно было вызвать и подчинить с помощью специальных заклинаний, слова которых составлены из особого, енохианского, алфавита, разработанного Джоном Ди.
В своих дневниках теург утверждает, что он нашел этот алфавит и руководство по вызову ангелов в апокрифической книге Еноха, отсюда и название магии. С помощью правильно составленных и верно и в нужном месте произнесенных фраз на тайном языке можно не только призвать ангелов, но и управлять ими.
Теургия считается белой магией, однако, проводя церемонии призыва сверхъестественных сил, нельзя было избежать опасности контакта не с Божественными, а с демоническими сущностями. Хитрые демоны всегда готовы обмануть призывающего, чтобы завладеть его душой. Это понимали и сами теурги, не говоря уже о представителях католической церкви. Поэтому христианские священники изначально относились к теургии настороженно, а то и вовсе негативно. Тем более что в своих магических ритуалах чародеи, искавшие помощи ангелов, нередко использовали языческие, иудейские и еретические источники: трактаты каббалистов, коптские тексты, египетские папирусы, рукописи, содержавшие элементы зороастризма. А ведь, согласно распространенной в Средневековье легенде, Зороастр, так же как и вавилонские маги, получил свои знания от падших ангелов.
Еще в IV веке богослов и философ Блаженный Августин осуждал теургию, считая, что те, кто занимается этим нечестивым делом, ничем не отличаются от некромантов и демонологов. И сама теургия лишь менее мерзка, чем гоетия (наука вызова демонов), так как пользуется теми же самыми инструментами. Так, в своем трактате «О граде Божьем против язычников» богослов писал о науке, «известной или под именем магии, или под более мерзким названием гоетии, или под названием более почетным — теургии»: «Такие названия дают этой науке те, которые стараются установить в этого рода вещах различие, и из людей, преданных непозволительным искусствам, одних считают заслуживающими осуждения, а именно тех, которых считают преданными гоетии и которых народ называет просто злодеями; а других хотят представить заслуживающими похвалы, именно тех, которые занимаются теургией; хотя как те, так и другие одинаково преданы лживым обрядам демонов, выдаваемых за ангелов»[27].
Страница из трактата Блаженного Августина «О граде Божьем». Издание 1470 г.
Wikimedia Commons
Более всего христианских теологов возмущало в теургии использование имен святых, ангелов и даже Христа в амулетах, которые считались атрибутами язычества. Именно использование амулетов, магических символов и знаков, по мнению церкви, должно привлекать демонические силы. Таким образом, претендовавшая на «Божественность» теургия в Средние века считалась сомнительным занятием. И это притом что апологеты этого вида магии призывали к искренней вере и чистоте. Считалось, что достичь единения с Божественным разумом и постичь сакральные тайны может только чистый духом и преданно верующий человек.
Не всякая магия предполагала контакт с потусторонними силами. Снисходительнее всего церковь относилась к так называемой естественной, или натуральной, магии. Она охватывала разные виды чародейства, связанные с использованием магических сил природы. Истоки этого вида магии очень древние, ее практиковали издавна деревенские знахари, ведуньи, маги-самоучки, те, кого в современном фэнтези называют артефакторами, то есть специалистами по изготовлению талисманов и амулетов.
Жили такие чародеи и ведуньи тихо, занятия свои особо не афишировали. Однако начиная с XIII века естественная магия становится популярной и начинает активно развиваться. Ею увлекаются разные слои населения, появляются даже пособия: травники, сборники заклинаний, рекомендации по зельеварению и созданию амулетов. Правда, по уровню «научности» натуральная магия все же недотягивает до астрономии, алхимии и каббалы. Основой натуральной магии становятся не сложные философские трактаты, а народные поверья и мифы.
Так как формально практиковавшие естественную магию не прибегали к помощи каких-либо потусторонних сил, то в глазах церкви эта магия была чистой и вполне допустимой. Так, Блаженный Августин, осуждавший даже занятия теургией, считал, что чудеса возможны и способна их творить именно естественная магия, а растения и драгоценные камни обладают волшебной силой.
Стихийная магия
Это одно из направлений естественной магии, основанное на концепции четырех стихий, которая созвучна с герменевтическим учением и используется для описания алхимических процессов и астрологических предсказаний.
В естественной магии эти природные стихии хоть и не обожествлялись, но наделялись подобием разума и представлялись живыми существами. С ними можно было договориться или использовать в своих целях. Управляли стихиями духи-элементали. Эти духи не считались сверхъестественными и потусторонними существами, так же как, например, птицы, рыбы или русалки, поэтому обращение к их помощи не сильно осуждалось церковью, если, конечно, маг не использовал элементалей для связи с нечистой силой или не выдавал бесов за природных духов.
Систему этих духов описал в XVI веке Парацельс, который называл их «саганы». Считалось, что не только стихии, но и каждое дерево, гора, водный источник имеют своих духов. Мифы об элементалях имеют древнее происхождение, в каждой культуре они назывались по-разному, но уверенность, что особые живые сущности обитают во всех природных объектах, существенно упрощала занятие стихийной магией. Так, если требовалось использовать магию воды, то обращались к ундинам, если магию огня — к саламандрам. Стихией земли заведовали гномы или кобольды, а силой воздуха — сильфы.
Карта мира с аллегорией четырех стихий. Ромейн де Хоге (1645–1708).
The Rijksmuseum
Каждая стихия имела свои символы, магические знаки и образы, которые изображались на ритуальных предметах, рисунках, пентаграммах, амулетах. Наиболее часто встречавшимся символом подвижной, изменчивой и нередко коварной стихии воды была змея. Ее изображали на сосудах для заговоренной воды, на амулетах, магических кольцах, упоминали в заклинаниях. Образ змеи был близок к герменевтическому Уроборосу — змею, кусающему себя за хвост, символу бесконечности. Графический символ воды — треугольник вершиной вниз, пересеченный горизонтальной линией.
В отличие от нее, инертная земля хоть и была связана с идей плодородия, но без воды считалась мертвой. К тому же земля в сознании средневекового человека была связана со смертью, адом и темной магией. Недаром же кладбищенскую землю использовали в самых мрачных и темных ритуалах. Хотя земля — это основной элемент творения, первичная материя. Символами земли были обитающие в ней животные: например, мыши — довольно частые участники разных магических практик и ингредиенты магических зелий. Графическим символом земли, который использовали в амулетах, был треугольник, направленный вершиной вниз.
Огонь не менее противоречивая стихия, чем земля. Он и согревает, и сжигает, и передает свою энергию зелью, и уничтожает творение, а нередко и самого колдуна. Без огня не обходится ни один колдовской ритуал, а специальные жаровни и треножники были обязательными атрибутами магического действа. Символом стихии огня был треугольник, направленный вершиной вверх.
А вот если такой треугольник пересечь горизонтальной чертой, то он становится графическим символом стихии воздуха. Еще более непостоянной, чем вода, но необходимой для магического действа. Символами воздуха были птицы, тесно связанные с верхним миром, а значит, и с Божественными сущностями. Недаром же ангелы наделялись крыльями. Правда, считалось, что черные птицы, такие как вороны, часто становятся участниками ритуалов темной магии. И только на этом основании маг, у дома которого видели стаю ворон или воронов, мог быть обвинен в связи с демоническими силами.
Природная магия
Природа для магов была неиссякаемым источником вдохновения. Наверное, не существовало ни одного природного объекта, который бы не использовался в магии: в своем телесном, физическом виде, как символ на магических предметах или в текстах заклинаний.
Страница из трактата о лечебных растениях «Сад здоровья». Опубликовано Хансом Шенспергером — старшим. Аугсбург, 1485.
Print Sales Miscellaneous Fund / The Art Institute of Chicago
Базовые законы магии проявлялись в природном чародействе особенно отчетливо. Так, в заговоре от зубной боли упоминаются мыши, потому что у них крепкие зубы. Здесь работает «закон подобия». А хлеб, погрызенный мышами, давали детям, когда у них менялись молочные зубы, чтобы новые были такими же крепкими и острыми, как у мышей. То есть типичная контагиозная магия с «законом соприкосновения».
Животные, птицы, земноводные считались носителями особых магических сил, которые можно было использовать в эликсирах и зельях, в заговорах и приворотах. Правда, природная магия особенно близко смыкалась с колдовством, а знахарки рисковали тем, что их объявят ведьмами и они окажутся в застенках инквизиции. Тем более что состав лечебных зелий и снадобий для красоты мало чем отличался от колдовских приворотов, а ритуалы вызова дождя необразованные люди не отличали от насылания порчи. Но природная магия была неплохим источником дохода и не требовала ни дорогих инструментов и ингредиентов, ни специального обучения. Поэтому увлечение этим видом чародейства было в буквальном смысле слова поголовным.
В манускриптах, описывающих магические ритуалы, так же как и в алхимических трактатах, часто можно встретить изображения разных животных. Добрые, благодетельные силы были аллегорически представлены красивыми, гармоничными животными и птицами, а злые и демонические — странными, уродливыми тварями, часто словно составленными из деталей разных животных и насекомых. Например, демон с головой человека и телом паука, гарпии — неряшливые птицы со старушечьими головами на длинных сморщенных шеях. Дьявола часто изображали с козлиными или петушиными ногами.
Насекомые тоже не были оставлены вниманием средневековых магов, они часто выступали символами злых духов и болезней. Что, впрочем, не мешало их использовать в разных эликсирах и зельях. Муравей считался символом трудолюбия, поэтому эти насекомые в высушенном виде были важным ингредиентом зелья от усталости. Скорпион олицетворял злые намерения, поэтому на нем настаивали средство от сглаза и порчи. Вот с пауками старались не связываться, даже убийство паука считалось плохой приметой. Эта тварь, согласно поверьям, была слугой дьявола, и он мог отомстить за обиду.
Не обходилась природная магия и без растений, из которых изготавливали магические зелья, их изображали на предметах, что использовались в ритуалах (чашах, кубках, кинжалах и т. д.). Хотя многие растения действительно обладают лечебными или наркотическими свойствами, но при использовании чаще руководствовались их магическими силами в соответствии с принципом «подобное порождает подобное». Так, считалось, что растения с желтыми цветками надо использовать при желтухе; длинный мох, вырастающий на стволах деревьев, способствует росту волос; дентария, клубень которой похож на зуб, помогает при зубной боли, а хрен — при импотенции.
Изображение антропоморфного корня мандрагоры из средневекового медицинского трактата Tacuinum sanitatis. XIV век.
Wikimedia Commons
Но среди всего разнообразия трав и растений, используемых в магии, особое место занимала мандрагора — многолетнее травянистое растение семейства пасленовых. Считалось, что мандрагора обладает особыми сверхъестественными силами, да и сама она — не просто растение, а нечто среднее между растением и животным. Ее разветвленный корень похож на фигуру человека, и, когда человек пытался вырыть его из земли, корень извивался и кричал. В Средние века люди были уверены, что от этого крика можно сойти с ума, поэтому добыча мандрагоры сопровождалась магическими ритуалами, а в книгах советовали привязывать обкопанный со всех сторон корень к поводку собаки, чтобы именно она вытащила растение из земли. Только это могло спасти мага.
Добытое с таким трудом растение очень ценилось за волшебные свойства. Магическая сила мандрагоры неслучайна: считалось, что это растение вырастает под виселицей и впитывает в себя энергию казненного. Но использовали мандрагору чаще всего в благих целях: например, приготовленное из нее зелье считалось сильнейшим афродизиаком и могло пробудить любовный пыл хоть у холодной красавицы, хоть у дряхлого старика.
По некоторым поверьям, мандрагора способна даже удвоить количество денег, если ее корень положить в сундук или кошель с монетами. И это многих привлекало даже сильнее потенции. А еще в Средние века верили, что обработанный особым способом корень мандрагоры может вернуть человеку молодость. Главное — знать этот способ.
Важную роль в магии играли и драгоценные камни. Необычный блеск, неземная красота и редкость наделяли драгоценности в глазах людей сверхъестественными свойствами. Так было всегда: и в Древней Индии, и в Вавилоне, и в Древнем Египте, и в эпоху Античности. В Талмуде есть сказание об удивительном камне шамире, которым царь Соломон проверял и извлекал из скалы нужные камни для строящегося храма. Первые скрижали Завета, согласно иудейской традиции, были сделаны из сапфира.
На «Изумрудной скрижали» было написано завещание Гермеса Трисмегиста. Почитатели его учения утверждали, будто драгоценные камни способны накапливать энергию (эманации) Вселенной, причем не только положительную, но и отрицательную. Если владелец камня совершает убийства, вступает в контакт с демоническими силами, то носимый им камень впитывает энергию зла и тоже становится его источником. А вот камни с благой энергией, особенно украшавшие ризы священнослужителей, могли потемнеть в присутствии демонических существ. Есть легенда о святом Марциале Лиможском (III век), в которой рассказывается, что драгоценности, украшавшие его одежду, осыпались с нее, если в присутствии святого совершалось святотатство.
В Средние века драгоценные камни почти одушевлялись, наделялись своей волей и даже разумом. Они могли быть злопамятны и мстить владельцам или, наоборот, излечивать их. Корнелий Агриппа Неттесгеймский писал, что с помощью семи магических колец можно продлить себе жизнь до 130 лет. В каждое из этих колец должен быть вставлен драгоценный камень, соответствующий одной из семи планет.
Именно во времена Средневековья в Западной Европе появились специальные справочники — лапидарии, в которых были описаны разные минералы и драгоценные камни и их свойства, в том числе магические. Автором одной из таких наиболее популярных книг, «Лапидарии» (Liber Lapidum), написанной в форме дидактической поэмы, был епископ Марбод Реннский (1035/1040–1123) Книга, созданная не позже 1080-х годов на основе древних, еще языческих, источников, подробно описывает свойства шестидесяти минералов.
Например, согласно этой книге, сапфир мог защитить своего хозяина от ранений и обмана. С помощью этого камня советовали лечить глаза и головную боль. Алмазы считались небесными камнями, они наделяли человека властью и силой, а потемневший в кольце алмаз говорил о том, что его хозяин продал душу дьяволу. Черные камни, например черный турмалин, считались камнями ведьм, но в то же время их применяли в ритуалах изгнания демонов и нейтрализации черной магии.
Фронтиспис английского перевода «Естественной магии» Джамбаттисты делла Порта (1535–1615) с портретом автора. Трактат опубликован в Лондоне в 1658 году.
Miscellaneous Items in High Demand, PPOC, Library of Congress / Wikimedia Commons
В магии использовали не только драгоценные, но и вполне обычные камни. Например, большие валуны в лесу или овраге могли служить своеобразным алтарем для свершения колдовских ритуалов, заговоренные камни устанавливали на границах полей и поместий, вмуровывали в стены домов и замков.
То есть в магии использовали все доступные природные объекты, причем природной магией не гнушались и священнослужители, так как она считалась чистой. Достаточно вспомнить о волшебной силе святой воды. Например, известный знаток магии А. Леманн (1858–1921) приводит рекомендации из одного средневекового манускрипта: «При лихорадке священник умывает больному руки святой водой и при этом читает про себя 144-й псалом или же берет больного за руку и говорит: “Да будет тебе лихорадка так же легка, как Деве Марии рождение Господа нашего Иисуса Христа”»[28].
В этой же книге приводится бенедикция (специальная молитвенная формула-заклинание) от нашествия мышей, саранчи, змей, жуков и других вредных тварей. Эта бенедикция была одобрена самим папой римским и часто использовалась монахами.
Представьте популярного персонажа современного фэнтези, дайте ему волшебную палочку и какое-нибудь заклинание типа «Люмос» или «Авада Кедавра» — вот и будет тауматургия (тавматургия). Сам термин появился в Древней Греции и переводится он как «чудотворение», «создание чудес». Тауматургия — это самый чистый вид магии, когда чудеса вершатся по слову мага, ну в крайнем случае это слово усиливается каким-то магическим предметом: жезлом, перстнем, той самой волшебной палочкой или просто замысловатыми пассами руками. То есть тауматург — это чародей, волшебник в классическом понимании слова. В эпоху Античности так часто называли фокусы, с которыми бродячие артисты выступали на площадях и в театрах.
Чудо Моисея со змеями. Сюжет из Библии. Криспин ван де Пассе (1564–1637).
The Rijksmuseum
Однако во времена Средневековья к тауматургии относились вполне серьезно, а не как к сказкам или фокусам. Да и как могло быть иначе, если такие чудеса совершали библейские пророки и кудесники. Они словом оживляли мертвых, летали, останавливали солнце, добывали воду из скалы. И все это без каких-то сложных ритуалов. Правда, стоит отметить, что в обманщиков и шарлатанов в Средние века тоже верили — их всегда достаточно. Церковь же убеждала, что только чудеса, творимые святыми праведниками, являются истинными, а остальные — либо шарлатанство, либо происки дьявола.
Подтверждения такой точки зрения в изобилии можно найти в Библии. Например, показательна история Моисея, его брата Аарона и египетских жрецов. Чтобы доказать свою богоизбранность, Моисей в присутствии своих людей показывал чудеса. Например, превратил свой посох в змею. Но его чудо спокойно повторили и египетские жрецы, причем змей оказалось несколько. Тогда змея-жезл Аарона проглотила змей жрецов, чем доказала превосходство слова Господа над иноземными чарами. С помощью своего жезла Моисей также обрушил на египтян полчища мошкары, раздвинул Красное море для свободного прохода убегающих из Египта евреев, а также высек воду из скалы в пустыне. Ну чем не волшебная палочка?
Историй о святых чудесах, творимых христианскими подвижниками Средневековья, тоже ходило много. Некоторые святые даже удостоились титула «Чудотворец», например Николай Мирликийский (270–343), Григорий Чудотворец (213–270), Менас Египетский (285–309), Антоний Падуанский (1195–1231) и др.
Чудеса, которые, судя по легендам, творил Бернар Клервоский (1090–1153), исчислялись сотнями. Причем с каждым десятилетием после смерти этого святого количество чудес увеличивалось. Этому способствовали не только мощи и реликвии, но и фантазия рассказчиков и авторов книг с описанием чудес святых, праведников и иерархов католической церкви. Этот жанр, напоминавший православные жития, в эпоху Средневековья пользовался большой популярностью.
То, что в Средние века чудеса не считали простыми фокусами, подтверждают и всесторонне образованные люди, которые слыли серьезными учеными: это Парацельс, Корнелий Агриппа, Джон Ди и др. Согласно учению герменевтической каббалы, маг, обладающий особым даром, может изменять реальность, воздействуя на сферы мироздания (сефирот, сефиры). Например, воздействие на Йесод — сефиру основания Древа жизни — обязательно отразится во всех других сефирах.
Несмотря на то что чудеса творили и христианские, и мусульманские святые, и древние иудейские пророки, и сам Христос, тауматургию считали низшей магией по сравнению с теургией, потому что все эти чудеса касались низменных, материальных целей. Они не предполагали возвышения самого чародея, не требовали от него величия духа и единения с Высшим разумом, как в теургии. Можно сказать, что тауматургия — даже не прикладная магия, а результат воли и желания мага. Для занятия ею требуются не столько тайные знания, магические предметы и сложные ритуалы, сколько особый дар, которым должен обладать чародей. Часто этот дар считали благословением Бога или другого могущественного, но не такого благого существа. Поэтому тауматургия хоть и относилась к белой магии, но нередко приводила практикующего ее мага на костер. Редко какой чародей и тем более чародейка могли доказать свою богоизбранность и святость на суде инквизиции.
И тем не менее тауматургией занимались не только святые, деревенские колдуны и ярмарочные фокусники, но и люди, которых считали учеными. Среди таких образованных чародеев можно назвать английского алхимика и математика Джона Ди (1527–1608/1609). Он вообще был очень разносторонним человеком, разработавшим принципы енохианской магии для вступления в контакт с ангелами и духами. За увлечение ритуалами вызова духов, которые он проводил на кладбище, Джона Ди обвинили в черной магии и некромантии.
Он вынужден был бежать из Англии и путешествовать по разным странам. Духи мага разочаровали, и он решил практиковать магию без посредников, развивая у себя дар чародея. Именно он ввел в словарь английских магов термин «тауматургия» и описал ее принципы в своей книге «Математическая похвала элементам Евклида» (1570). Джону Ди удалось соединить науку о чудесах с математикой, и он описал удивительные механические устройства, способные выполнять приказ мага.
Особое место в средневековой магии в целом и в тауматургии в частности занимают чудеса, совершаемые с помощью священных реликвий, которые были необычайно популярны в Европе в Средние века и эпоху Возрождения.
Реликварий со сценой поклонения волхвов. 1220–1230 гг.
Acquired by Henry Walters, 1927 / The Walters Art Museum
Священные реликвии — это различные предметы, связанные с особо почитаемыми в христианстве святыми, апостолами и, конечно, Иисусом Христом. Этими предметами могли быть куски одежды, креста, погребальных плащаниц, части самих святых: кости, черепа и даже целые мумифицированные тела. Считалось, что священные реликвии наделены особой магической силой, способны исцелять болезни, даровать удачу, помогать поиску хорошего жениха и т. д. То есть реликвии выполняли чудотворные функции самостоятельно, без участия чародеев. В соответствии с законом контагиозной магии все, что соприкасалось со святыми, приобретало часть их святости и волшебную силу. Понятно, что наибольшей силой наделялись мощи — части тел святых, а также предметы, связанные с Христом, например частицы креста или плащаница — погребальная ткань.
Первой такой реликвией, с которой начался этот культ в Западной Европе, считается плащаница с тела апостола Павла. Однако эта реликвия, видимо, была и первой подделкой, так как впервые саркофаг с телом апостола Павла, находившийся под алтарем римской церкви Сан-Паоло-фуори-ле-Мура, был исследован только в 2009 году. История священных реликвий вообще была полна подделок, так как эти предметы религиозного и мистического поклонения необычайно ценились. Кусочек креста, на котором был распят Христос, можно было продать за баснословные деньги. А проверить, откуда была взята эта щепка, не представлялось возможным. Поэтому с началом крестовых походов в Европу хлынул поток костей, голов, рук и других частей тела наиболее популярных святых.
Веря в чудодейственную силу таких предметов, люди иногда действительно исцелялись, так как действовал эффект плацебо. Такие исцеления становились предметом обсуждения, порождали новые легенды и усиливали магическое воздействие чудотворных реликвий. Вошли в моду даже специальные реликварии — богато украшенные шкатулки или футляры, в которых хранили кусочки креста, пальцы, кости святых мучеников. Человек, приобретший какую-либо особо ценную реликвию, получал в обществе более высокий статус, так как ему должно было сопутствовать покровительство этого святого. Чудодейственной силой наделялись даже куски ткани, в которые были завернуты мощи, так как считалось, что они пропитались святостью мученика.
Понятно, что католическая церковь пыталась остановить поток фальшивых реликвий, хлынувший в Европу с возвращением крестоносцев и паломников, которые нередко и отправлялись в Святую землю именно на охоту за мощами. Церковь осуждала продажу реликвий и поклонение им вне церкви без ее священнического подтверждения истинности этих предметов.
Хрустальный реликварий. Около 1200 г.
Acquired by Henry Walters, 1929 / The Walters Art Museum
Однако популярность мощей росла и подкреплялась многочисленными рассказами об исцелениях, долгожданных беременностях и других чудесах. Поэтому церкви пришлось действовать по принципу: не можешь прекратить — возглавь. Но официальное решение о поклонении реликвиям было принято сравнительно поздно — на Тридентском соборе в 1545 году. Хотя это не остановило производство подделок, в которое теперь включилась и церковь, ведь хранение священных реликвий того или иного святого стало престижным и для католических храмов. В итоге одни и те же части тела святого могли храниться в нескольких разных местах: так, голов у Иоанна Крестителя оказалось две, даже крайняя плоть Христа обнаружилась в нескольких экземплярах в разных храмах. Однако веривших и не в такие чудеса средневековых людей это ничуть не смущало. Церковь же находила объяснение в том же факте чуда, в данном случае чуда удвоения мощей святых, для удобства почитавших их верующих.
Глава 2. Черная магия: от царя Соломона до колдунов Возрождения
Черная магия — это тоже сфера церемониальной магии, и отличается она от белой не целями, а источником магической силы. В данном случае колдовство вершится с помощью сил ада, демонических сущностей и самого дьявола. Эти силы, с точки зрения средневековых людей, достаточно могущественны и более склонны к сотрудничеству со смертными, чем светлые духи и ангелы теургии.
Однако демоны не столь бескорыстны. Они стремятся овладеть душой вызвавшего их колдуна, сделать его своим слугой и через него творить зло в мире людей. Поэтому от заклинателя требуются изрядная хитрость и изворотливость. И главное — знание сущности демонов и приемов их подчинения, ведь колдун должен не только получить от духа зла желаемое, но и обеспечить свою безопасность. Поэтому теория гоетии (гоэтии) — искусства заклинания демонов — более разработана, чем теория теургии, где человек полагался главным образом на силу своей веры. И вообще, в Средние века Дьяволу и его воинству уделялось большое внимание. По рейтингу популярности эти сверхъестественные существа значительно превосходили ангелов и святых.
Гоетия (гоэтия, гоэция) — в переводе с древнегреческого «колдовство», «чары», но в средневековой традиции это понятие использовали только в отношении черной магии, связанной с силами ада. Распространение термин получил в связи с одним из самых известных гримуаров Средних веков. Ars Goetia — так называлась первая часть легендарного пособия по демонологии, «Лемегетона», или «Малого ключа Соломона», авторство которого приписывали этому библейскому царю-магу. Именно Соломон разработал первую классификацию демонов — князей ада и открыл их имена для многих поколений черных магов, колдунов и заклинателей. А знание истинных имен демонических существ необходимо для их призыва и подчинения. А еще Соломон создал магическую печать, с помощью которой он запечатал демонов в медном кувшине. В Средние века верили, что знание начертаний фигур и сигнатур[29] этой печати сделает мага всемогущим, так как он сможет подчинить себе самых сильных демонов ада и даже самого дьявола.
Дьявол. Гравюра Хендрика Гольциуса, 1587.
The Rijksmuseum
Дьявол был центральной фигурой средневековой демонологии. Это верховный владыка ада, князь тьмы, которого иногда называли князем мира сего, тем самым подчеркивая, что подверженные страстям и порокам люди находятся больше в его власти, нежели во власти Бога. Отношение к дьяволу в средневековой Европе было весьма противоречивым. С одной стороны, он — олицетворение зла и главный противник Бога. А с другой стороны, у него много власти на земле и зло он творит с попустительства Бога, искушая, испытывая людей. Ведь нельзя же признать, что Сатана сильнее Господа? С одной стороны, обращение за помощью к врагу рода человеческого считалось предательством Бога, осуждалось и жестоко каралось церковью. А с другой стороны, та же церковь не отрицала ни силы Дьявола, ни присутствия множества его слуг в реальном мире. Бесы были повсюду, они только и ждали случая, чтобы обольстить человека, обмануть и завладеть его душой.
Церковь пугала тем, что, потеряв душу, человек будет обречен на вечные муки в аду. Но в то же время священники на проповедях рассказывали множество случаев о том, как людям удалось обмануть бесов и даже самого Дьявола. Для большей убедительности проповедей печатали специальные сборники таких рассказов с примерами (Exempla). До нашего времени дошло несколько подобных «хрестоматий». Например, Dialogus miraculorum («Диалоги о чудесах») Цезария Гейстербахского (ок. 1180 — после 1240), приора цистерцианского монастыря. Сочинение, написанное между 1219 и 1223 гг., было исключительно популярно, известно более ста его рукописных копий. Частичный перевод на немецкий язык был сделан Иоганном Хартлибом (ок. 1410–1468). В этих рассказах-примерах благочестивые люди всегда побеждают демонов и бесов. То повествуется, как благочестивая настоятельница закатила дьяволу оплеуху, чем тот был весьма недоволен, то епископ сумел переспорить беса и обмануть его, а святой Дунстан (909–988), аббат Гластонбери и архиепископ Кентерберийский, бывший в миру кузнецом, боролся с чертом в кузне и, захватив его язык клещами, положил на наковальню и бил молотом.
Демоны и бесы, по рассказам Цезария, были вынуждены даже служить людям. Так, один из них был слугой у некоего рыцаря, помогал тому во всем и даже спас его жену от смертельной болезни, доставив ей за одну ночь из Аравии спасительное лекарство — молоко львицы. При этом он не только не вредил хозяевам, но, будучи изгнан после того, как они узнали о его бесовской сущности, отказался от жалованья и просил потратить его на покупку колоколов для местной церкви. Другой демон верно служил некоему купцу, приумножил его богатство и женился на его дочери. Но, прожив с ней год, нечистый предстал перед тестем в истинном виде и заявил, что возвращается в преисподнюю, ибо предпочитает ад обществу сварливой женщины[30].
О подобных многочисленных случаях, доказывающих, что человек может не просто справиться с демоном и бесом, а заставить их служить себе, рассказывали священники на проповедях. И это привело не к усилению веры в Бога — она и так в Средние века была самой фанатичной в истории человечества, — а к убеждению в возможности отношений человека с нечистой силой. Наряду с церковными проповедями в народе ходили рассказы о колдовских ритуалах, о богатстве и власти, которые люди получили, заключив договор с демоном или с самим Сатаной.
Желавших подчинить себе демонов становилось все больше, так же как и книг с описанием колдовских ритуалов. Начиная с XIII века потрясенная масштабами популярности дьявола церковь усилила давление на общество, ужесточила наказание за связь с нечистой силой. Церковный трибунал переключил внимание с еретиков на колдунов и ведьм, а в 1478 году в борьбу с пособниками Сатаны включилась святая инквизиция.
Демоны у смертного одра, на наследство. Гравюра Ганса Вайдица, XVI в.
The Rijksmuseum
Но страх только подстегнул воображение людей, которые теперь во всех бедах — от пропавшего у коровы молока до затяжной войны — винили колдунов и ведьм, связавшихся с демонами и бесами. И в то же время фигура дьявола в эпоху Средневековья явно затмевала образ Бога, а количество бесов — слуг Князя тьмы — исчислялось десятками тысяч. Только высших демонов, князей ада, согласно классификации «Лемегетона», насчитывалось семьдесят два. Среди них: Азазель, Вельзевул, Велиал, Агарес, Вассаго, Марбас и другие. Во главе их стоит Сатана, хотя иногда всех этих князей ада называют просто воплощениями дьявола.
В «Лемегетоне» не только перечисляются эти демоны, но и подробно описываются их внешний вид, особенности характера, а также та польза, которую чародей может извлечь из договора с каждым из демонов. Также в сочинении Соломона даны подробные инструкции по вызову этих инфернальных сущностей, хотя и подчеркнуто, что высшие демоны необычайно сильны, с ними сложно тягаться простому колдуну. Поэтому в многочисленных средневековых книгах по черной магии отмечалось, что стоит обратить внимание на нечисть попроще, на мелких бесов, которые всегда рядом с человеком, так как их огромное количество. В трактате XIV века Pseudomonarchia demonium («Лжевладычество бесов») говорится о 7 405 926 простых бесов.
Средневековый ученый маг. Корнелис Антонис. XVI в. Возможно, на руках мага тот самый гомункулус, выращенный в колбе.
The Rijksmuseum
Разные средневековые авторы, как относившие себя к светской науке, так и священнослужители, писали целые исследования, посвященные классификации демонов и бесов. Агриппа считал, что мир этих злых духов организован так же, как и современное ему общество, подчиняющееся строгой иерархии. А Гонорий, автор самого знаменитого гримуара, написанного предположительно в XIII веке, считал, что бес есть рядом с каждым человеком, так же как и приставленный к нему ангел.
Понятно, что в таком переполненном нечистыми духами мире сложно с ними не контактировать, и велик был соблазн воспользоваться инструкциями колдовской книги и подчинить себе одного из бесов, а еще лучше — высшего демона. Пособий по их вызову хватало. Тем более что примеры удачного подчинения демонов даже в церкви описывали, а наиболее яркий пример — это сам царь Соломон, которому удалось подчинить и заточить в медный кувшин всех 72 высших демонов. Правда, недальновидные жрецы их потом выпустили, но тем лучше для средневековых колдунов, которые теперь могли воспользоваться услугами какого-нибудь Вельзевула или Агареса. Если, конечно, соблюдать осторожность и технику безопасности.
Судя по многочисленным средневековым источникам, ритуал вызова и подчинения демона был сложен и требовал долгой подготовки. Во-первых, необходимо было заручиться поддержкой Бога, создать своеобразную защиту для своей души из благодарственных молитв. Во-вторых, требовалось подготовить все необходимое для проведения церемонии: специальную, обязательно новую, одежду, нож, меч, посох, краски для изображения кругов и пентаграмм, вещества для воскурения, жертвенную кровь и многое другое.
Согласно гримуару Гонория только под защитой Бога маг может надеяться на противостояние духам, поэтому начинать подготовку к ритуалу этот автор советует с составления печати Бога, в основе которой — одно из его истинных имен, состоящее из 72 букв. Эти буквы нужно расположить в сложной графической схеме из нескольких шестиугольников, семиугольников, шестиконечной звезды и пентаграммы, заключенных в двойной круг. Эта схема «изображается кровью либо крота, либо горлицы, либо удода, либо летучей мыши, либо всех их и на девственном телячьем, или конском, или оленьем пергаменте — так исполняется печать Бога»[31].
Составлению печати Бога предшествуют длительный пост и чтение молитв, а затем готовое изображение надлежит окурить амброй, мускусом, алоэ, белым и красным ладаном, елеем, жемчугом, фимиамом. И делать это следует, непрестанно молясь, взывая к Богу и ангелам. После того как печать будет готова, ее надлежит поместить в новую неношеную рукавицу. Затем, прежде чем приступить к основному ритуалу, заклинателю требуется очистить свою душу, постясь и вознося молитвы в течение нескольких дней. Гонорий приводит в своем сочинении более 30 молитв, отмечая, что это только самые необходимые. Читать их надо несколько дней подряд в строгой последовательности, соблюдая привязку к дням недели.
Как вы понимаете, уже сама подготовка требует от мага изрядного терпения и решимости. И это лишь краткое описание подготовки, которая включает в себя молитвы покаяния и очищения. Затем вызывавшему требовалось уединенное место, где он должен был выложить круг из камней и, держа печать Бога в правой руке, левой же новым ножом нарисовать магические знаки, одновременно читая заклинания. Тексты заклинаний и изображения сигатур Гонорий тоже приводит. Заклинать духов надлежит сотней имен Бога, которые автор гримуара скрупулезно перечисляет. Интересно, что одно из перечисленных имен так и звучит: Tetragramaton — «Четырехбуквие».
Перечислив всех духов, которых он хотел бы видеть непременно, заклинатель призывает: «И всех других духов, душ, демонов, ветров, которые вам служат, подчиняются и покорны, возбуждаю, заклинаю, призываю и принуждаю этими его святыми именами 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, и сам Бог да возбудит вас, устрашит, напугает и заставит дрожать, дабы с послушанием, радостью, красотой, мягкостью и истиной вас к кругу заставил бы прийти и явиться. Заклинаю вас высшим именем 11, великим именем 12, вышним 13, страшным 14, культовым 15, почитаемым 16, блаженнейшим 17, невыразимым 18, непередаваемым 19, всегдашним 20, как от всех сторон света единодушно и покорно сюда к кругу в форме И., не вредя никакой твари, не раздражая, не шумя, не бушуя, ни меня, ни товарищей моих, ни какую другую тварь не пугая, никого не обижая, но да придете с миром беспрекословно повиноваться моим прошениям. И все повеления мои без обмана, полностью исполнять силою Того вам предписываю и Тем заклинаю, пред Которым все твари дрожат и трепещут, Кто живет, и царствует, и является Царем над всеми и во все веки веков. Аминь»[32].
Каждый из демонов требует особых молитв и заклинаний. Для каждого из сонма духов готовится особый ритуал. Например, для заклинания духа Barthan необходим посох из лавра или ореха этого года. Если вызванный дух явится, его надо привести к покорности, подчинить себе. Для этого тоже читают заклинания с использованием имен Божьих. Причем, принуждая демонов к повиновению, магу нужно быть внимательным и тщательно перечислить все, чего не должны делать вызываемые им духи.
Перед каждым действием подготовки к призыву и самого призыва — от предварительного омовения до начертания магических знаков в круге — читают определенные молитвы с именами Бога. С учетом их количества и общей сложности церемонии становится ясно, что задача перед заклинателем стояла почти невыполнимая.
Однако, судя по многочисленным рассказам, находились те, кому удавалось провести ритуал призыва и заполучить себе в услужение духа, демона, а то и самого дьявола. Скованные магией подчинения и печатью Бога, эти темные силы вынуждены были выполнять задания заклинателя: показывать места кладов, привораживать богатых невест, строить крепости и мосты. «дьявольские мосты», кстати, встречаются по всей Европе. Например, по легендам, именно дьявол построил мост в Сен-Клу в Париже и знаменитый мост над ущельем Шолленен в Швейцарии. Причем в легендах рассказывается, что заклинателям удалось обмануть сверхъестественного работника и сберечь свою душу, расплатившись тощей черной кошкой.
Печать царя Соломона из гримуара. «Малый ключ Соломона».
Wikimedia Commons
Далеко не все черные маги были настолько богобоязненны или же, не будучи святыми праведниками, не сильно полагались на помощь Бога. В Средние века дьявол вообще был как-то ближе к народу, понятнее, что ли. Он появлялся среди людей, часто даже в человеческом обличье, мог дать совет или зло подшутить, с ним можно было заключить договор и даже обмануть его. Поэтому во многих пособиях по вызову демонов предлагают обращаться к духам зла напрямую. Чтобы подчинить демонов, достаточно знать их истинные имена, правильно совершить ритуал и произнести заклинание.
Дьявол хитер и коварен, поэтому контакт с ним опасен, и черный маг, решившийся на ритуал призыва, должен тщательно следовать рекомендациям демонологов, иначе заклинателя ждет погибель, а душу его — ад. Маг должен иметь необходимые атрибуты: например, посох из определенной породы дерева, меч, ритуальный кинжал, различные амулеты. Особое внимание уделялось заклинанию, которое могло быть замысловатым и длинным. Вот начало такого заклинания, которое приводит исследователь магии Курт Зелигманн:
«Император Люцифер, повелитель мятежных духов! Молю тебя, благосклонно прими просьбу, с которой я обращаюсь к твоему слуге, великому Люцифугу Рофокалю, желая заключить с ним договор. Молю также, чтобы князь Вельзевул поддержал меня в моем предприятии. О Астарот, великий граф! Будь благосклонен и ты ко мне и сделай так, чтобы великий Люцифуг явился ко мне в человеческом обличье и с человеческой силой, без зловонного запаха, и даровал мне по соглашению, которое я готов подписать с ним, все богатства, в коих я нуждаюсь. О великий Люцифуг, молю тебя покинуть обиталище твое, где бы оно ни находилось, дабы явиться сюда и говорить со мною. Если же ты не желаешь прийти, я заставлю тебя силой великого Бога живого, Сына и Духа. Явись незамедлительно, иначе я вечно буду мучить тебя силою моих могучих слов и великим Ключом Соломона, посредством коего он принуждал мятежных духов вступать с ним в союз»[33].
Встречаются заклинания на иврите, на древнеперсидском языке, а то и вовсе непонятные. Вот еще одно заклинание, которое приводит К. Зелигманн из средневековой легенды о маге Теофиле. «Князь тьмы с готовностью является на зов, ибо кто может устоять перед столь завлекательным заклинанием:
Багаби лака бахабе
Ламак кахи ахабабе
Каррелиос
Ламак ламек
Бахалиас
Кабахаги сабалиос
Бариолас
Лагоз ата кабиолас
Самахак эт фамиолас
Каррахиа»[34].
На зов Теофила действительно явился дьявол и заставил составить договор о продаже души, но незадачливому магу повезло: за него вступилась сама Дева Мария и упросила своего Сына аннулировать договор. История эта поучительна, вот только так везло далеко не всем черным магам. И если не дьявол, то эмиссары инквизиции за ними являлись, а на них, в отличие от Христа, уговоры Богоматери не действовали.
Маг Гермоген, поверженный демонами. Гравюра Питера ван дер Хейдена, 1565.
The Rijksmuseum
Несмотря на разнообразие ритуалов вызова дьявола или демонов, было у них и общее, что связывало эти действия с древними магическими обрядами.
Во всех ритуалах обязательно присутствовал магический круг, часто в него вписывали пентаграмму, или гексаграмму, или семиконечную Звезду магов, а то и целый комплекс разнообразных геометрических фигур.
В круге или рядом с ним писали магические символы, знаки демонов или буквы имен Бога.
Во всех ритуалах черной магии использовали кровь как символ жертвы и жизненной силы. Иногда это была кровь самого мага, но нередко и какого-то другого существа.
Обязательным атрибутом заклинателя был деревянный посох или прут из разных пород дерева.
Кроме посоха заклинатель должен был иметь меч и ритуальный кинжал, которым наносили раны для жертвенной крови и рисовали магические символы в круге.
Также заклинатель должен был при себе иметь печать — магический артефакт, без которого невозможно привести к повиновению демона или духа.
Чтение заклинания призыва должно было сопровождаться воскурениями, то есть сжиганием разных магических и священных трав, масел, минералов на специальной жаровне, установленной на треножнике.
Таким образом, вызов демона требовал от заклинателя не только решимости, массы времени и знаний, но и немалых средств, что делало демонологию уделом людей состоятельных и праздных.
К эпохе Возрождения термин «некромантия» стали понимать шире, чем в раннем Средневековье. Из разновидности мантики, основанной на вызове духов умерших для предсказания будущего, некромантия превратилась в целый комплекс магических практик, объединивших все, что связано с умершими, их духами, призраками и т. д.
Современному человеку сложно понять отношение к смерти людей Средних веков. Смерть воспринималась как повседневное явление, она постоянно находилась рядом и особенно частым гостем была во время эпидемий и войн. Поэтому все, что связано с этим трагичным для нас событием, было привычным, обыденным, даже кладбища в этот период европейской истории располагались в центре городов, вокруг храмов, на освященной земле. А если храм пользовался славой чудотворного, то некрополь мог разрастись до колоссальных размеров, как случилось с кладбищем Невинных в Париже. На этом некрополе за время его существования (XII–XVIII вв.) было захоронено около двух миллионов человек, а слои захоронений уходили на глубину 10 метров. Время от времени кости ранее похороненных сносили в катакомбы рядом с кладбищем и просто складывали в кучи. Сейчас, правда, от этого кладбища и завалов костей ничего не осталось, но в Средние века подобные погребения были нередки. В Чехии, в местечке Седлице, до сих пор находится часовня, интерьер которой состоит из костей тех, кто был похоронен на кладбище рядом с монастырем. Оно пользовалось особой популярностью, так как в 1278 году один из аббатов монастыря, вернувшийся из Святой земли, рассыпал вокруг часовни горсть земли, привезенной с Голгофы.
В Средние века смерть и все, что с ней связано, было мифологизировано, а мистические и часто ужасающие истории с удовольствием пересказывали, записывали, а позднее печатали. Немало историй посвящено в том числе встречам со смертью, не только в момент ухода из жизни. Смерть в образе скелета или костлявой старухи можно было повстречать на кладбище и просто ночью на улице города.
В XVI веке сформировалось целое направление в изобразительном искусстве — Vanitas (буквально — «суета», «тщеславие»), в котором центральной была идея смерти: натюрморты с черепами, изображение «танца смерти», в котором смерть вела пляшущих мертвецов. Первые изображения «плясок смерти» появились в XIV веке, а к XVI веку они стали встречаться повсеместно, вплоть до фресок на стенах соборов. Символика таких картин, гравюр, книжных миниатюр должна была напоминать живым о суетности этого мира и близости смерти.
В средневековых мифах мертвые сосуществовали с живыми, поэтому никого не удивляли истории о том, что они время от времени общались с людьми, оставшимися в этом мире. Это могли быть и призраки — духи умерших, и восставшие во плоти мертвецы, и усопшие, временно вернувшиеся с того света, чтобы завершить земные дела.
Смерть побеждает веру. Дирк Волкертс (1522–1590).
The Rijksmuseum
Вот этими контактами с мертвыми и занимались некроманты — специалисты широкого профиля в сфере сверхъестественного. Часто некромантия воспринималась как часть демонологии, потому что тоже имела дело с потусторонним миром и относилась к ритуальной магии. И ею нередко занимались те же маги, что проводили ритуалы вызова демонов. Но все же занятие некромантов отличалось своей спецификой.
Они имели дело с разнообразными сущностями, так или иначе связанными с миром смерти. Во-первых, это были духи мертвых (призраки), по какой-то причине оставшиеся в земном мире или специально вызванные некромантами. Во-вторых, предметом заботы этих магов были неупокоенные мертвецы: похороненные не по обряду, поднятые другим некромантом или потревоженные демоном. Много историй ходило о восставших из могилы мертвых, у которых имелось какое-то дело в мире живых. Эти беспокойные покойники вылезали из могилы, по ночам бродили около своего дома, пугали прохожих и домочадцев.
Интересно, что некромантией, особенно контактами с духами, упокоением восставших мертвецов занимались и сами священнослужители. Это считалось богоугодным делом, хотя все эти духи и восставшие покойники, несомненно, были плодом воображения экзальтированных прихожан. Так, в одной из историй в сборнике примеров Цезария Гейстербахского рассказывается о мертвом купце, который не мог упокоиться и каждую ночь, выбравшись из могилы, бродил вокруг своего дома и заглядывал в окна. Вызвавшийся помочь священник узнал, что покойный еще при жизни подозревал свою жену в измене и теперь он опасается, как бы его супруга с любовником не прокутили все, что он накопил. Помогли упокоить ревнивого мужа покаянная молитва жены и ее щедрое пожертвование местной церкви.
В мертвое тело мог вселиться демон, и тогда усопший становился особенно опасным. Об этих случаях ходили самые разные жуткие и тошнотворные рассказы. Вообще, люди Средних веков и особенно эпохи Возрождения любили всякую жуть, связанную со смертью и с дьяволом. Видимо, это был своеобразный способ психологической защиты от реальных ужасов окружающей действительности, когда эпидемии, войны и зверства инквизиции порождали массовые психозы — совершенно уникальное явление, характерное именно для Европы XIII–XVII веков.
Считалось, что некроманты и сами могли поднять мертвеца во плоти, а не только вызвать его дух. Это требовалось для того, чтобы умерший, например, указал место, где зарыл клад, выполнил для некроманта какую-то черную работу или просто попугал недоброжелателей. В этом случае некромант должен был не только поднять покойного, но и провести обряд подчинения, как и в случае с демонами.
Танец скелетов. Михаэль Вольгемут, 1493.
The Rijksmuseum
Некромантия вовсе не являлась уделом малограмотных деревенских колдунов и ведьм, как можно было бы подумать. Для занятия этим магическим искусством требовалось знание латыни, на которой преимущественно и были написаны гримуары и пособия по некромантии, а также составлены заклинания. В любом, даже самом простом, ритуале требовалось не только знание магических фигур и сигнатур (символов), но и разнообразные редкие и часто дорогие предметы. То есть «работа» с мертвыми чаще всего практиковалась представителями интеллектуальной элиты Средневековья. Например, известным некромантом был Эдвард Келли (1555–1597), ученик и соратник ученого-мага Джона Ди. По слухам, некромантию практиковал и знаменитый натурфилософ и алхимик Корнелий Агриппа Неттесгеймский (1486–1535). Теорией некромантии интересовался даже знаменитый врач Парацельс, писавший об этом виде магии в труде «Великая астрономия, или Полная разумная философия Великого и Малого миров» (1537–1538). Это, конечно, только неподтвержденные слухи, а подтвержденные становились достоянием святой инквизиции, что прекращало любую практику мага, в том числе и некромантию.
Примером может быть история ордена тамплиеров, рыцари которого, по мнению папы Климента V и Филиппа IV Красивого (короля Франции в 1285–1314 годах), занимались демонологией и некромантией, что далеко не безосновательно с учетом первоначального названия ордена — «Рыцари храма Соломона». По слухам, они привезли со Святой земли и хранили многие магические тайны этого древнего царя-мага, в том числе и знаменитое кольцо Соломона с печатью, которой он запечатал кувшин с демонами ада. Многочисленный и весьма влиятельный орден, созданный во время первого крестового похода (1096–1099), был полностью уничтожен в 1307-1314 годах. Все сокровища поступили во владения католической церкви, в том числе и древние манускрипты. Возможно, они и сейчас хранятся в Ватиканском апостольском архиве.
Но вернемся к средневековым некромантам и их ритуалам. В главе «Великое искусство общения с усопшими» из гримуара «Красный дракон» описывается своеобразный ритуал вызова мертвого. Он не требует длительной подготовки и изображения многочисленных магических фигур и сигнатур, но и простым его тоже не назовешь. Вот краткое содержание этого обряда.
Чтобы вызвать умершего из загробного мира, некромант должен прийти на ночную рождественскую службу и дождаться полуночи. Когда священник поднимет гостию[35], маг должен склониться и шепотом произнести: Exurgent mortui et ad me veniunt («Покойник встает и идет ко мне»). После этого некромант, покинув церковь, отправляется на ближайшее кладбище. Подойдя к первой могиле, он должен произнести: «О силы ада, вы, несущие в мир разлад! Покиньте свое мрачное жилище и ступайте в место по ту сторону Стикса!» Помолчав немного, нужно добавить: «Если вы властны над тем, кого я призываю, то повелеваю вам именем Царя Царей: отпустите этого человека, дабы он мог явиться ко мне в час, который я назначу». Затем заклинатель должен рассыпать горсть земли, как зерно, все время приговаривая: «Тот, кто подобен праху, да пробудится он ото сна своего. Да выйдет он из праха своего и исполнит мои повеления, кои отдам я ему во имя Отца всех людей».
Эдвард Келли (1555–1597), ученик Джона Ди, некромант. Гравюра из книги «Путешествие по Уэльсу» Томаса Пеннанта (1726–1798).
National Library of Wales / Wikimedia Commons
Преклонив колени, маг обращается лицом к востоку. В этой позе он должен оставаться до тех пор, пока не «откроются врата Солнца», после чего нужно будет взять две человеческие кости и, сложив их в форме андреевского креста, покинуть кладбище. По дороге маг должен подбросить эти кости в первую встретившуюся ему на пути церковь. Затем нужно направиться на север и, отсчитав ровно четыре тысячи и девятнадцать сотен шагов, лечь навзничь на землю. Руки при этом следует вытянуть вдоль тела и положить на ноги, а взгляд — устремить к небу, в сторону луны. Не меняя позы, маг должен призвать покойного следующими словами: Ego sum, te peto et videre queo. И мертвец тотчас же явится[36].
Демонология и некромантия лишь на первый взгляд кажутся близкими к народным суевериям. На деле же они развивались в тесной связи не только с христианским вероучением, но и с магическими науками. Для вызова духов и демонов выбирали особые дни и часы в соответствии с расположением звезд и рекомендациями астрологов. Имена демонов и священные имена Бога — это сфера каббалы, а точное воссоздание магических фигур и расположение чисел в магическом круге невозможны без знания нумерологии.
Несмотря на запреты и преследования католической церкви, демонология и некромантия были необычайно распространены в Средние века, и к эпохе Возрождения, которая традиционно считается более просвещенной, популярность черной магии и ее ритуалов только возросла. Об этом свидетельствуют многочисленные копии колдовских книг, которые дошли до нашего времени. Дело тут, видимо, не только в желании получить земные блага, заключив договор с дьяволом, или обезопасить себя от подстерегающей за каждым углом смерти. Важную роль в увлечении черной магией играли и познавательный интерес, желание постигнуть тайны мироздания. Согласно христианскому вероучению Бог был непостижим человеческим разумом. Иное дело — дьявол и его свита. Именно проклятые ангелы считались хранителями тайных знаний, которые так жаждали получить маги всех времен и народов.
Черных магов не зря часто называли чернокнижниками: их занятия магией невозможны без специальных книг. Вообще, средневековое колдовство — это прежде всего магия слов и знаков. Несмотря на значимость ее ритуальной, или церемониальной, стороны, колдовское действо этой эпохи невозможно представить без заклинаний, воззваний к Богу и демонам, без пентаграмм, семиконечных звезд, геометрических фигур, изображенных в магическом круге, без талисманов и амулетов. Вся эта символика и составляла основное содержание гримуаров.
Сам этот термин, предположительно, происходит от старофранцузского слова grammaire, которое первоначально обозначало любую книгу, написанную на латыни, но потом оно закрепилось за названием колдовских книг. В них маг мог найти имена Бога, ангелов и демонов, описание их внешности и нрава, а также магические сигнатуры: тайные символы, знаки, фигуры, необходимые для совершения колдовского ритуала. Описание порядка проведения самого ритуала и необходимые заклинания тоже можно было найти в гримуарах.
Книга, запирающаяся на ключ (XV в.). Нетрудно представить, что это одна из черных книг с тайными знаниями.
The Rijksmuseum
Они привлекали своей мистической таинственностью и в то же время пугали. Вокруг этих черных книг ходило множество легенд и мифов. Говорили, что читать их могут только продавшие душу дьяволу, а обычный человек, открывший гримуар, может сгореть в пламени или ослепнуть. По другой версии, черные книги и сами становились одержимы демоническими духами, они были живыми и требовали пищи. А кормить их, естественно, нужно было кровью. Маг, окропивший гримуар кровью, считался его хозяином, всем же остальным злобная книга могла просто откусить пальцы. А еще уверяли, что даже принятые меры предосторожности и прочитанные молитвы бывали неспособны помочь, и стоит непосвященному человеку открыть гримуар, как из него вырвутся десятки демонов и утащат душу любопытного в ад.
Конечно, никакими сверхъестественными свойствами эти книги не были наделены, а подобные слухи чаще всего распространяли церковники, чтобы запугать прихожан, внушить им ужас перед чернокнижниками и черной магией. На деле же подобные выдумки только разжигали интерес людей к таинственным гримуарам. Правда, большинство их написаны на латыни, а иногда — частично и на иврите, поэтому простолюдинам они были недоступны. К тому же в гримуарах молитв было не меньше, чем заклинаний, но это не мешало церкви считать их дьявольскими.
«Лемегетон», или «Малый ключ царя Соломона»
Большинство средневековых гримуаров так или иначе основаны на книге, авторство которой приписывают царю Соломону. Этот гримуар считался самым древним, относился к ветхозаветным апокрифам и изначально был написан на древнегреческом языке. Однако это тоже в какой-то мере легенда, так как все известные в настоящее время копии магической книги Соломона относятся к XV–XVII векам. Данный трактат больше известен как «Малый ключ царя Соломона», или «Лемегетон» (Lemegeton Clavicula Salomonis). Несмотря на приписываемую ему древность, первая ссылка на гримуар была в книге Корнелия Агриппы, написанной в 1531 году.
«Лемегетон» состоит из нескольких частей.
• Гоетия (Goetia) — черная магия, демонология, содержащая описание высших демонов и ритуала их вызова и подчинения.
• Арс Паулина (Ars Paulina), как считается, названная так в честь апостола Павла. В этой части дается описание ангелов и духов и содержатся рекомендации по подготовке ритуала их вызова, а также приводятся примеры магических печатей, с помощью которых можно заручиться поддержкой духа-хранителя.
• Арс Алмадель (Ars Almadel) описывает 20 высших духов, управляющих четырьмя сторонами Вселенной, включает также имена Бога и магические фигуры.
• Арс Нотория (Ars Notoria) — это самая древняя часть «Малого ключа Соломона», она встречается в рукописях XIII века. По содержанию это сборник древних воззваний к Богу и просьб о помощи.
Царь Соломон пишет свой знаменитый трактат по демонологии. Иоганн Саделер, 1575.
The Rijksmuseum
Вообще, этот гримуар содержит крайне мало полезной, с точки зрения современного человека, информации. В основном он заполнен молитвами, заклинаниями призыва и множеством рисунков магических знаков, символов демонов и ангелов, изображений фигур для магических печатей и амулетов, что, несомненно, было полезно для средневекового мага, решившего заняться ритуальной магией.
Так как многие средневековые колдовские книги частично включают в себя тексты «Лемегетона», возможно, он действительно составлен на основании более древних источников. Например, полумифического «Большого ключа Соломона». Единственное доступное для изучения издание «Большого ключа» относится к 1889 году, причем, если верить английскому мистику и специалисту в области магии Артуру Эдварду Уэйту (1857–1942), из этого издания были вырезаны многие важные разделы, относившиеся именно к гоетии.
«Гримуар Гонория»
Его еще называют «Заклятой книгой Гонория Фиванского», а то и «Гримуаром папы Гонория». Считается самой древней из дошедших до нас колдовских книг Средневековья. По одной из легенд, автором ее был Гонорий, сын знаменитого греческого математика Евклида, живший в Фивах в IV веке до нашей эры. Рассказывают, что для составления этого гримуара Гонорий использовал записи более 800 мастеров оккультных наук.
Однако, как это часто случается, подобная легенда ничем не подтверждена, так как первое упоминание о гримуаре Гонория относится к 1347 году, а запись о нем находится в протоколе суда над французским некромантом Этьеном Пепеном из Манда. В XIV–XVI веках появляется много копий этого трактата по черной магии. Не все они полностью совпадают, но источник их явно один. Это свидетельствует о популярности книги, которая, по уверениям самого Гонория в предисловии, написана в соответствии с предписаниями Соломона.
Дошедшие до настоящего времени копии состоят из молитв, заклинаний и рекомендаций по проведению ритуала и написаны отчасти на латыни, отчасти на какой-то странной имитации древнехалдейского и древнееврейского языков. В XVII веке европейские поклонники оккультных наук постарались перевести гримуар и хоть как-то адаптировать его к пониманию. Так появились копии на немецком и французском языках, кстати, не всегда совпадающие друг с другом по содержанию. В XVIII веке книгу еще более облагородили, литературно отредактировали и издали на бумаге. И связь с оригиналом стала еще туманнее. К тому же один из поздних переписчиков указал в качестве автора вдохновителя Пятого крестового похода папу Гонория III, возглавлявшего католическую церковь в 1216–1227 годах. Так древнегреческий мистик IV века превратился в римского папу, который, кстати, считался покровителем ордена тамплиеров, позже обвиненного в служении демону Бафомету. Может, в этом все и дело?
Гримуар «Красный дракон»
Еще одна знаменитая колдовская книга, известная также как «Великий гримуар», «Истинный Гримуар» и даже «Евангелие Сатаны». Несмотря на пафосные названия и многочисленные мифы, труд попал в руки мистиков и черных магов только в XVIII веке, хотя его создание относят к XVI веку и, по слухам, нашли в гробнице самого Соломона. Автором «Истинного гримуара» тоже считается папа Гонорий III, но это маловероятно. Скорее всего, этим именем подписывали свои труды разные демонологи.
Опять-таки по легенде, Гонорий, когда писал «Истинный гримуар» был одержим дьяволом. Видимо, подобное утверждение связано с тем, что это «самая черная» из всех черных книг, так как посвящена исключительно демонологии и содержит рекомендации по вызову приближенного к Люциферу демона Люцифуга.
Важное место в гримуаре занимает раздел, посвященный некромантии, «Магический секрет, или Великое искусство говорить с мертвыми». Французский мистик и знаток оккультных искусств Элифас Леви считал, что изданный в XVIII веке «Красный дракон» — подделка, компиляция с нескольких средневековых книг, а настоящий «Великий гримуар» хранится в Ватикане.
Большинство гримуаров, дошедших до наших дней, так или иначе дублируют информацию этих трех, но в качестве их авторов, видимо для большей авторитетности, иногда указываются совсем уж мифические личности. Так, у немецкого оккультиста, аббата бенедиктинского монастыря Иоганна Тритемия (Тритемиуса, 1462–1516) была книга, автором которой считался Симон Волхв — современник Иисуса Христа и чародей, поклонявшийся дьяволу.
Натюрморт с книгами. Ян Ливенс (1627–1628).
The Rijksmuseum
Но встречались и исключения, когда автор гримуара был не просто известен, а создавал собственную оригинальную книгу и не занимался компиляцией. Например, таким был создатель арабского гримуара X–XI веков «Гайят аль-Хаким» («Цель мудреца»), известного в Европе начиная с XIII века как «Пикатрикс». Арабский философ Ибн Хальдун считал этот труд наиболее полным трактатом по магии, включавшим все ее направления от герметизма и астрологии до демонологии и некромантии. Написанная на основе халдейских, иудейских, древнееврейских источников «Цель мудреца» является уникальным источником. В этом гримуаре есть даже элементы индийской магии, например в главах о талисманах и ароматических веществах.
Однако при переводе на латынь в XV веке в гримуар внесли много изменений, часть текста потеряли, а его настоящее название и автор забылись. Содержание книги было восстановлено только в середине XX века, когда на немецкий язык заново перевели с арабского оригинальный текст. Совсем недавно, в 2022 году, арабский манускрипт был переведен и на русский язык — правда, не полностью.
Магические знаки, символы, сигнатуры
Значительную часть колдовских книг занимали сигнатуры демонов и магические символы, необходимые для создания амулетов и для проведения ритуалов призыва демонов или духов мертвых. Ни одно колдовское действие в эпоху Средневековья невозможно представить без множества рисунков, в том числе и геометрических фигур, обладающих магической силой.
Большинство этих фигур и их символика имеют древнее происхождение и были известны еще халдейским магам и древнеегипетским жрецами, что, несомненно, повышало их авторитет в глазах средневековых чародеев. Наиболее часто использовались комбинации простых геометрических фигур: кругов, треугольников, звезд с разным количеством лучей. Но, несмотря на простоту, люди верили, что их начертание способно повлиять на процессы во Вселенной.
Круг — древнейший и многозначный магический символ. В разных мифологических системах он считался символом мироздания, бесконечности, духовного совершенства и самого Бога, так как круг — это совершенная геометрическая фигура. В средневековой магии круг — это в первую очередь место силы, где концентрируются магические эманации. Круг одновременно и защищает мага, и усиливает его сверхъестественные способности. В более утилитарном понимании круг — это рабочая зона, в которой свершается ритуал. В круг вписывались другие магические фигуры и символы, буквы и цифры.
Треугольник — тоже древний символ, имеющий разные значения. Традиционно считается, что треугольник, направленный вершиной вверх, — символ мужского начала, а вершиной вниз — женского. Но в средневековой магии у этих фигур появилось еще одно значение. Треугольник с вершиной вверх считался символом Бога, его творческой, созидательной силы. Он отражал суть священной троицы. А треугольник с вершиной вниз — символ противоположного начала: дьявола и разрушения.
Пентаграмма (пентакль) — это пятиконечная звезда, изображенная одной непрерывной линией. Встречался этот знак еще в шумерской культуре, более 4 тысяч лет назад. Это символ гармонии и единства противоположных сил Вселенной. Недаром же в гримуарах пентаграмма часто сопровождается изображениями Бога и дьявола. Бог помещен у верхнего луча звезды, а дьявол — между двумя нижними. Все в соответствии с принципом Гермеса Трисмегиста «Что вверху, то и внизу». Перевернутая звезда, у которой вверху два луча, а внизу — один, считается знаком дьявола, так как показывает его превосходство над Богом.
Пентаграмму наносили на ритуальном магическом круге, амулетах, перстнях. Знаменитый черный маг Фауст нарисовал пентаграмму при входе в дом, чтобы Мефистофель не мог переступить порог. И еще этот знак в алхимической медицине рассматривался как магическая проекция человеческой фигуры и символ совершенного человека.
Гексаграмма, или шестиконечная звезда, — фигура, составленная из двух треугольников, направленных вершинами вверх и вниз. Это и есть знаменитая печать Соломона, которую называют еще звездой Давида. Гексаграмма — тоже излюбленный знак сторонников учения Гермеса Трижды величайшего, так как даже в большей степени, чем пятиконечная звезда, отражает тезис «То, что внизу, подобно тому, что вверху». Этот знак символизировал силу всех стихий и единство мужского и женского начал.
В средневековой магии печать Соломона считалась мощнейшим охранным знаком, но, так как она аккумулировала магические силы Вселенной, причем не только светлые, но и темные, обращаться с этим символом следовало осторожно.
Звезда магов, или Вифлеемская звезда, — семиконечная звезда. Несмотря на известность в оккультных кругах и говорящее название, этот символ был связан с астрологией и практически не использовался в черной магии.
Звезда магов.
Wikimedia Commons
Крест. Разнообразие крестов, их форм и значений в средневековой символике поражает: простой греческий крест, латинский, Иерусалимский, Андреевский, крест святого Петра, крест святого Антония, крест-анкх, мальтийский крест, папский крест, Лорранский крест, тау-крест и т. д. Каждый из этих крестов имел свою форму и собственную символику. Самое древнее, восходящее к культуре Месопотамии, значение креста трактуется как центр мира, символ священного огня и истины.
В алхимии простой (греческий) крест означал единство четырех стихий и четырех архангелов. На севере стоит Уриил (Уриэль), осененный голубоватым свечением. На юге властвует солнечный Рафаил, от которого исходит золотистое сияние. На западе блистает серебристым светом Гавриил. А Михаил излучает свое золотисто-розовое сияние на востоке.
Свиток с арабскими письменами и с печатью Соломона. XI век.
Gift of Nelly, Violet and Elie Abemayor, in memory of Michel Abemayor, 1978 / Metropolitan Museum of Art
Перекрещенные вертикальная и горизонтальная линии также символизировали универсального человека и одновременно Мировое древо. Потому и Древо сефирот в каббале также имеет форму сложного креста с тремя горизонтальными перекладинами.
Правда, в черной магии символ креста не был популярен. Считалось, что он может отпугнуть вызываемого демона или настроить его против заклинателя.
Наряду с геометрическими символами в гримуарах и манускриптах можно было встретить и графические сигнатуры демонов и духов: символические «подписи», метки, рисунки и печати этих инфернальных существ. Так, в гримуаре «Красный дракон» приводятся сигнатуры всех 72 духов ада. Например, знаком владыки ада Люцифера считается голова с четырьмя рогами. Его приближенный князь Вельзевул подписывает договоры, изображая свой уродливый профиль. Знаком великого герцога Астарота является страшный лик с высунутым языком. Главнокомандующий демоническим войском Сатанахия подписывается знаком, напоминающим насекомое. Сигнатура Флойрети, подполковника инфернальной армии, — конское копыто. Столь же тщательно описаны сигнатуры всех демонов, князей и герцогов ада.
Не менее внимательно относились и к изготовлениям амулетов и печатей, которые использовали в ритуальной магии. Ведь небрежно нанесенный знак может стоить магу души, а то и вовсе стать причиной скоропостижной ужасной смерти. Стоит вспомнить известное произведение И. В. Гёте «Фауст», где небрежно нарисованный знак пентаграммы привел к тому, что Мефистофель сумел проникнуть в жилище мага. Кстати, в эпоху Возрождения верили в реальность истории, описанной позже И. В. Гёте, а доктор Иоганн Фауст был исторической личностью.
Глава 3. Маги эпохи Средневековья
Понятия «маг», «чародей» и «колдун» в настоящее время часто используются как синонимы, однако в Средние века и в эпоху Ренессанса они четко различались, объединяло их только то, что так называли людей, занимавшихся магией. Поэтому, прежде чем говорить о колдунах и ведьмах, стоит разобраться, кто же такие маги и почему их не стоит отождествлять с колдунами.
Маги (любые) работают с внешними источниками сверхъестественной силы. Практикующие белую магию добиваются помощи светлых духов и ангелов или используют сверхъестественные силы природы. Черные маги, чтобы получить желаемое, стремятся подчинить и использовать силы ада, демонов, бесов, духи мертвых и т. д. При этом не отказываются от защиты светлых сил, активно используя молитвы и воззвания к Богу.
В далекой древности маги пользовались уважением и считались прежде всего мудрецами, стремившимися постичь тайны мироздания. Таких магов-мудрецов правители древнего Шумера и Вавилона держали при дворе в качестве советников; магами были и три волхва, пришедших за звездой, чтобы поклониться новорожденному Христу.
Однако в эпоху Средневековья маги лишились своего статуса и изрядной доли уважения, да и уверенности в своей безопасности — тоже. Потому что их воззрения на природу остались языческими, а убеждения и поступки не соответствовали ортодоксальной доктрине католической церкви. Священники же, в свою очередь, не делали различия между духами природы, стихийными элементалями и бесами.
Но древние тайные знания были живы, они собирались по крупицам, бережно сохранялись, а желающих их получить становилось все больше. И никакие запреты церкви и зверства инквизиции не могли этому помешать, тем более что церковники и сами подогревали интерес к древним магическим тайнам. А с изобретением печатного станка книги по алхимии, астрологии, каббале, по ритуальной магии и ясновидению стали печатать десятками экземпляров. Дотошные историки подсчитали, что к началу XVI века в Западной Европе накопилось более 8 миллионов книг, и многие из них содержали философские и эзотерические знания древних.
Среднестатистический маг эпохи Ренессанса не был ни чистым праведником, ни отпетым злодеем, ни каким-то сверхъестественным существом, обладавшим магическими способностями. Это касалось как белых, так и черных магов, они отличались в первую очередь своими человеческими качествами, которые и определяли, какую магию и для чего использует кудесник. Это подтверждают истории средневековых магов.
Неизвестно, существовал ли этот человек в реальности или это собирательный образ, но, когда речь заходит о магах и колдунах раннего Средневековья, вспоминается именно это имя. Мерлин был классическим чародеем. Этих волшебников отличает от обычных магов наличие врожденных сверхъестественных способностей, а не только и даже не столько использование приобретенных знаний. А чародеев от колдунов отличает независимость от духов и потусторонних сил, так как магический дар у этих волшебников свой, а не позаимствованный под залог души.
Впервые имя, точнее имена, Мерлина (Эмрис, Мирдин и Анн ар Ллейан) упоминается древним валлийском бардом Талиесином в середине VI века. Более подробный рассказ об этом волшебнике можно найти в сочинениях автора XII века, бритта по происхождению, Гальфрида Монмутского (1095/1100–1155). Именно он использует латинский вариант имени Эмрис — Амбросий. Гальфрид описывает его как одаренного ребенка, не имевшего отца и способного к магии и прорицанию. И он же этого мальчика по имени Эмрис-Амбросий стал отождествлять с чародеем Мерлином из легенд. Валлийское имя Myrddin[37] было слишком неблагозвучно для французской знати, и Гальфрид, заменив пару букв, превратил Мирдина в Мерлина.
Если обратиться к валлийским легендам, на основе которых Гальфрид Монмутский написал свою «Жизнь Мерлина», то складывается полумифический образ классического чародея, который творит чудеса мановением руки, понимает язык зверей и способен в них превращаться. С отцом Эмриса действительно было неясно. По одной версии, им считается волшебник Амбросий Аврелиан, которого убил король бриттов Вортигерн. И на самом деле Амбросий — это имя отца, а не самого Мерлина. По другой версии, он был внебрачным сыном одного из королей, а его матерью — ведьма. А третья версия, причем самая популярная, гласит, что отцом чародея был дьявол, хитростью овладевший добродетельной женщиной. Поэтому ребенок с рождения был наделен бесовским магическим даром, но духовник матери, священник Блез, окрестил младенца, чем очистил его дар от тьмы. Учитывая, что время рождения Мерлина относят к концу V — началу VI веков, третья версия — явно более поздняя. Но одно из имен волшебника — Анн ар Ллейан — действительно можно перевести как «сын монахини».
Мерлин прославился не только ясновидением и пророчествами, он считался повелителем зверей и много времени проводил в лесах, постигая тайны природной магии. Более всего Мерлин известен как наставник легендарного короля Артура, совершивший на службе у этого правителя и его отца Утера Пендрагона множество чудес. Даже зачат Артур был уже после смерти отца, благодаря колдовству Мерлина. Историей магических деяний чародея мы обязаны еще одному средневековому писателю, сэру Томасу Мэлори (1405–1471), написавшему книгу «Смерть Артура». И тот Мерлин, которого знают наши современники, — это Мерлин сэра Мэлори. Он же познакомил многие поколения читателей с колдуньей Морганой, которая то ли убила Мерлина, то ли погрузила его в вечный сон, и он до сих пор спит где-то под холмом.
Делла Порта не самый известный из оккультистов эпохи Возрождения, однако он яркий пример ученого-мага, предпочитавшего теорию практике, но не отрицавшего важности эксперимента. Этот неаполитанский врач, алхимик и астролог создал стройную магическую картину мира, в которой все было взаимосвязано по принципу закона подобия. Растения и животные, похожие по форме, с точки зрения Джамбаттисты, обладают и схожими свойствами. Человек, выступающий с гордо поднятой головой, внешне двигается как лошадь, поэтому ему присуще то же благородство, как и этому животному. А похожий на осла и по характеру, и по уму тоже подобен ослу. Делла Порта считал, что все существа в природе либо взаимно притягиваются, либо отталкиваются, то есть испытывают отвращение. Так, он советует привязать дикого быка к смоковнице, и тот вскоре станет смирным и послушным, потому что испытывает симпатию к этому дереву. Симпатия эта проявляется во всем, даже говядина, сваренная в листьях смоковницы, становится более нежной и полезной.
Джамбаттиста делла Порта — один из основоположников физиогномики, и свои воззрения он изложил в одноименной книге, причем настолько логично, что опровергнуть его не так-то просто. Главным его трудом стал фундаментальный трехтомный трактат «Натуральная магия». В нем маг описывает множество чудес, совершаемых при помощи растений, магические способы видоизменения веществ и продуктов, а также рассказывает о свойствах мандрагоры и ее использования: например, для того чтобы вызвать у человека определенные сновидения.
Джамбаттиста делла Порта (1535–1615). Литография.
Wellcome Images / Wikimedia Commons / CC BY-SA 4.0
Этот ученый-маг много путешествовал, изучая разные оккультные науки, а вернувшись в Неаполь, основал Академию тайн природы. Правда, церковные власти посчитали деятельность этого заведения предосудительной, и папа Павел V потребовал его закрытия. Надо отдать должное этому неординарному ученому-магу, имевшему достижения не только в натуральной магии. Изучив устройство человеческого глаза, он внес большой вклад в офтальмологию и изобрел несколько оптических инструментов. Увлекался делла Порта и литературным творчеством: написал две трагедии и несколько комедий. А по части геометрии известен его труд «О криволинейных элементах».
Пример Джамбаттисты делла Порта не единичен. Подобные ученые — маги-универсалы — встречались часто в Средние века и эпоху Возрождения. Достаточно назвать Роджера Бэкона, Корнелия Агриппу Неттесгеймского, Джованни Пико делла Мирандолу, Парацельса и других, которые так или иначе упомянуты в книге. Но это не значит, что все увлеченные магическим искусством были именно такими. Идеализировать средневековых магов тоже не стоит.
Да, этот легендарный герой трагедии И. В. Гёте существовал на самом деле и прославился еще при жизни. Одни его считали великим черным магом и некромантом, а другие — базарным фокусником и шарлатаном. Жил Фауст на рубеже XV–XVI веков, и уже тогда о нем ходило столько легенд и слухов, что отделить факты от вымысла не представляется возможным.
Родился Фауст около 1480 года в одном из городов Германии и до 25 лет именовался Георгом Саббеликусом. А потом взял псевдоним Фауст и присвоил себе степень доктора. Впрочем, так говорили его недоброжелатели и коллеги-маги; не исключено, что степень он получил вполне заслуженно.
Какое-то время доктор Фауст путешествовал по городам Германии, занимался астрологией, алхимией, лечением и даже выступал с магическими фокусами, судя по архивным записям магистрата города Гельнхаузена. Сам о себе он распускал разные слухи, в том числе о своих успехах в демонологии и некромантии. А, например, уже упомянутый аббат Иоганн Тритемий, в своих письмах называл Фауста «бродягой, пустословом и мошенником». Вероятно, это было недалеко от истины, так как ни в одном из городов Фауст долго не задерживался, и выгоняли его не только за занятие черной магией, но и за мошенничество и педофилию. Так, по крайней мере, гласят архивные записи магистратов. Однако среди менее просвещенной публики Фауст пользовался славой великого мага и выдающегося демонолога, сумевшего заключить договор с самим дьяволом. А черный пудель, который везде сопровождал доктора, считался нечистым духом, служившим магу.
О Фаусте ходили самые невероятные слухи. Рассказывали, например, что он проглотил мальчишку-слугу в таверне, разозленный его нерасторопностью. А еще он скакал на бочке с вином, а в другой раз на базаре накрыл плащом корзину с яйцами, и из них сразу же вылупились цыплята.
Фауст и Мефистофель скачут на шабаш ведьм. Эжен Делакруа (1798–1863). Франция.
John H. Wrenn Memorial Collection / The Art Institute of Chicago
Зарабатывал на жизнь Фауст не только базарными фокусами, но и гороскопами. Например, за гороскоп, составленный по заказу епископа города Бамберга в 1520 году, доктор получил 10 гульденов, что было неплохой платой.
Погиб доктор Фауст, согласно легендам, от рук, точнее лап, самого Сатаны. В 1540 или 1541 году в гостинице «У Львов» города Бресгау, в комнате, которую снимал Фауст, произошел взрыв. После него было обнаружено тело мага с сильно обезображенным лицом. Вероятно, Фауст проводил какой-то алхимический опыт. Но в народе однозначно решили, что за доктором пришел-таки дьявол и расправился с магом, вырвав его душу.
После смерти количество легенд о Фаусте увеличилось, не говоря уже о красочных подробностях его «чудес». Самое старое сказание о Фаусте, напечатанное Иоганном Шписом, датируется 1587 годом. В нем рассказывается и о детстве Фауста, и о его увлечении магией, и о договоре с дьяволом, который с тех пор делился с магом тайными знаниями, организовывал ему путешествия в разные страны, обеспечил сумасшедший успех у женщин. И в итоге за все это Фауст заплатил своей душой.
Эта книга была очень популярна, в XVII веке появилось много не только ее копий, но и разных интерпретаций с дополнениями. К моменту, когда И. В. Гёте начал писать свое произведение (1774 год), в Европе было издано не менее 12 разных сочинений об этом знаменитом маге, а легенд и преданий ходило еще больше.
Интересен Фауст в первую очередь тем, что он, скорее всего, действительно был шарлатаном, но прекрасно работал на публику и сумел-таки завоевать всемирную славу.
Жиль де Монморанси-Лаваль, барон де Ре, граф де Бриен, сеньор д’Ингран и де Шанту — именно таково было полное имя этого легендарного чернокнижника, сатаниста и садиста. О Жиле де Ре ходят еще более удивительные легенды, чем о Фаусте, но их достоверность также подвергается сомнению. Кроме одного: Жиль де Ре, ставший прообразом сказочного персонажа Синяя Борода, действительно был и чернокнижником, и демонологом, и не слишком удачливым алхимиком. Впрочем, обо всем по порядку.
Жиль де Ре, или Жиль де Рец, французский барон из рода Монморанси-Лавалей, был участником Столетней войны, сторонником Жанны д’Арк и оказал серьезную военную помощь восшествию на престол короля Карла VII, за что получил звание маршала Франции. После казни Жанны д’Арк, которую он пытался спасти, но не успел, Жиль де Ре удалился в свое поместье и занялся междоусобными стычками с другими баронами и прославлением своей бывшей сподвижницы. Как бы сказали сейчас, на рекламу подвига Жанны д’Арк барон потратил огромные деньги, так что популярность этой французской героини — во многом и его заслуга.
Однако Жиль де Ре, заскучав в родовом замке и испытывая потребность в деньгах, увлекся оккультизмом: алхимией, демонологией, возможно, и некромантией. Это оказало пагубное влияние на личность барона. Все чаще всплывали слухи о его пристрастии к мальчикам и о жестокости, что в Средние века, славившиеся своей необузданностью, говорило о явной невменяемости де Ре.
Поняв, что надежды на алхимическое золото и помощь Сатаны оказались несостоятельны, де Ре засомневался в собственных способностях и начал собирать в своем замке разных авантюристов от демонологии. Барон на последние деньги в огромных количествах закупал магические ингредиенты, в том числе дорогие по тем временам мышьяк и ртуть. Это, кстати, подтверждено документально.
Наибольшим доверием маршала пользовался Франческо Прелати, монах-францисканец из Ареццо, который утверждал, что имеет своего ручного демона Баррона. Правда, демон лично де Ре не показывался, но потребовал подписанного кровью договора и постоянно жаждал жертв.
Жиль де Лаваль, сир де Ре, компаньон Жанны д’Арк, маршал Франции (1405–1440).
Palace of Versailles / Wikimedia Commons
Все это — доказанные факты, а дальше начинаются домыслы и выдумки, насколько они правдивы, определить сложно.
Увлечение барона черной магией весьма раздражало церковные власти, а обширные владения де Ре, напротив, привлекали. Однако занятия алхимией хоть и осуждались, но были недостаточным основанием для возбуждения дела, а педофилия и чрезмерная жестокость, также осуждаемые, были вне компетенции церковного суда. К тому же барон в своем поместье был волен делать что угодно.
Однако судебное разбирательство все же начали, и поводом для него послужило заявление о пропавшем ребенке. Вину возложили на маршала, и сразу появились сообщения о других пропавших. Вызванный на предварительное заседание суда Жиль де Ре вел себя грубо, видимо, еще не сознавая серьезной угрозы, чем еще сильнее настроил против себя судей. Дело начали раскручивать. Барон был обвинен не только в сексуальных извращениях и чернокнижии, но и в человеческих жертвоприношениях. А это было уже очень серьезно даже для титулованной особы. Обыск в замке показал наличие в подвале алхимической лаборатории и помещений, оборудованных для вызова демонов: с магическими кругами, символами и сигнатурами, черными свечами и полом, залитым кровью.
Это стало основанием для допросов с применением пыток. Естественно, что приближенные барона под пытками рассказали о массовых жертвоприношениях и являвшихся демонах. Больше всех постарался Прелати, который подробно рассказал и о том, как барон принес в жертву ребенка, и как заключил договор с демоном, о котором маг рассказывал с особым вдохновением. Допрос самого барона тоже должен был включать пытки, но де Ре оказалось достаточно их угрозы, чтобы признаться во всем.
В результате судебного разбирательства количество детей обоего пола, замученных Жилем де Ре и его подельниками, возросло до сорока шести, а потом и вовсе до 800 человек. Что, конечно же, нереально, учитывая, что никаких признаков человеческих жертвоприношений в замке не обнаружили.
Барона приговорили к сожжению, но, учитывая чистосердечное признание и раскаяние, казнь на костре была заменена удушением гарротой. А черный маг Франческо Прелати, отсидев несколько месяцев в монастырской тюрьме, был освобожден. Видимо, ему помог карманный демон.
Сейчас судебное разбирательство и казнь Жиля де Ре признают незаконными, однако и это доказать достаточно сложно. А немецкий врач конца XIX — начала XX века Альберт Эйленбург, тщательно изучив архивные материалы той истории и материалы суда, сделал вывод о невменяемости барона Жиля де Ре и привел неоспоримые доказательства его психического заболевания.
Образ де Ре стал источником средневековых легенд и жутких сказок, в том числе и о Синей Бороде. Правда, справедливости ради надо заметить, что у маршала была всего одна жена, да он и не очень интересовался женщинами. Его сгубила страсть к магии.
Глава 4. Колдуны и ведьмы на службе дьяволу
В отличие от магов, стремившихся подчинить и использовать сверхъестественные силы в своих целях, колдуны сами становились прислужниками этих сил. Естественно, темных, демонических, так как светлые силы, с точки зрения церкви, принимали только добровольное, искреннее служение. Колдун же или ведьма, заключая договор с дьяволом, получали от него особый колдовской дар. Он позволял им творить чудеса и всякие удивительные вещи уже без посредников, демонов и бесов, — хотя те часто сопровождали колдунов. Но вот кто кому служил — это уже другой вопрос.
Итак, колдун и ведьма могли творить чудеса сами по себе, благодаря магической силе, данной им дьяволом. Но чудеса эти были злыми, угодными их хозяину. С помощью таких чудес они должны были постоянно доказывать свою преданность. Так, в средневековом пособии по охоте за ведьмами перечисляются самые распространенные злодеяния, совершаемые ими. К ним относятся: преждевременные роды, которые якобы можно вызвать колдовством, порча приплода скота, засухи, уничтожение посевов с помощью града, насылание порчи на мужчин и женщин, болезни и т. д.
Это не значит, что колдуны и ведьмы были неспособны совершить что-то доброе, однако, как говорили люди того времени, от добрых дел слабел колдовской дар слуг дьявола. Правда, сохранились истории, как колдуны возвращали красоту и молодость, возбуждали любовь. Только вот люди, для которых это делалось, сами становились добычей дьявола. В отличие от магов, бывших людьми образованными, эти волшебники чаще всего происходили из простого народа, вызывали страх у окружающих, но о них почти не осталось письменных источников, если не считать таковыми протоколы допросов инквизиции.
Ведьмин котел, или Заклинание. Джон Диксон (1740–1779), Ирландия.
The Wallace L. DeWolf and Joseph Brooks Fair Collections / The Art Institute of Chicago
Надо признать, что магия в Средние века была распространенным явлением. Речь идет именно о магии как колдовстве, потому что ни алхимия, ни астрология, ни каббала магией не считались. В Средние века и особенно в эпоху Возрождения колдовали все: горожане и сельские жители, миряне и священники. Разнообразные магические ритуалы сопровождали всю жизнь человека. Заклинаниями лечили от болезней, завоевывали любовь женщин и благоволение господ. Насылали проклятия на головы врагов. Колдовали, чтобы зачать ребенка и благополучно его родить. Амулетами пытались спастись от казни и избавиться от похмелья.
Церковь это не одобряла, однако и священники прибегали к самому настоящему колдовству, пользуясь своей силой, которая, естественно, от Бога. Так, по одной из легенд, французский богослов и мистик Бернар Клервоский проклял и отлучил от церкви мух, тучами летавших в храме и мешавших отправлять службу. На другой день все мухи сдохли. Если бы подобные действия произвел какой-нибудь мирянин, они были бы сочтены нечестивым колдовством.
Но настоящим колдовством (maleficium) считалась вредоносная магия, и повинны были в таком колдовстве большей частью женщины. Поэтому в документах инквизиции чаще встречаются обвинительные приговоры ведьмам, нежели колдунам. Хоть и они тоже существовали, и в немалом количестве, и даже возглавляли шабаши ведьм, выдавая себя за Сатану или демона.
Чем ведьма отличалась от колдуна? Кроме пола, по сути, ничем. Правда, колдовской дар ведьма получала, вступив в сексуальную связь с дьяволом или демоном. Поэтому такой способ заключения договора с нечистым духом вызывал большее возмущение и омерзение своей противоестественностью.
Кстати, использование русского термина «ведьма», то есть «ведунья», «знающая», искажает понимание сути средневековых колдуний. Латинское venefica переводится как «злая колдунья» и никакого отношения ни к мудрости, ни к знанию не имеет. Английское слово witch (ведьма) связано со словом wicce (колдовство). Рассел Хоуп Роббинс («Энциклопедия колдовства и демонологии») выводит его от старогерманского корня wic в значении «изменять». Французское слово sorcière, которым чаще всего переводится русское «ведьма», имеет значение «мегера» или «карга», то есть злобная женщина, наделенная сверхъестественными способностями. Но мы не будем выдумывать новый термин, чтобы не запутаться.
Почему же в Средние века именно женщин чаще всего обвиняли в злонамеренном вредоносном колдовстве? Это интересный и странный на первый взгляд феномен — можно даже сказать, психический сдвиг в сознании общества. И он имеет несколько причин.
Во-первых, в массовом сознании под влиянием католической церкви сформировалось убеждение, что женщина — виновница грехопадения человека, источник соблазна и всяческих бед.
Во-вторых, женщина считалась низшим существом, подверженным разным слабостям и сластолюбию. Поэтому она склонна поддаться соблазну дьявола и вступить с ним в сексуальную связь.
В-третьих, была чисто психологическая причина. Для этого периода в истории Западной Европы характерна крайне тяжелая обстановка, связанная с войнами, эпидемиями и тотальным запугиванием католической церкви. Это приводило к массовым психозам, которым женщины более подвержены в силу своей эмоциональности и униженного положения. Значительное число погибших на кострах «ведьм» составляли женщины с нарушениями в психике, больные истерией, одержимые.
В своей «демонизации» отчасти были виноваты и сами женщины. Стремясь хоть как-то выделиться и возвыситься над соседками, а то и над мужчинами, некоторые экзальтированные особы сами на себя наговаривали, выдумывая и свои колдовские способности, и полеты на шабаш, и связь с дьяволом, образ которого в эпоху Ренессанса начали романтизировать. Так, католический исследователь оккультизма Август Монтегю Саммерс (1880–1948) в книге «История колдовства» рассказывает, что Клодина Бобан, юная и очень тщеславная девушка, страдала мономанией, которая заставляла ее изо всех сил стремиться к тому, чтобы занимать главное место на сцене и быть в центре внимания. И она совершенно добровольно и даже с гордостью призналась в том, что присутствовала на шабаше. Но, поскольку ей казалось, что «прибыть туда пешком или верхом на лошади было бы не слишком оригинально, а ей хотелось, чтобы ее признание имело мелодраматический эффект», она сообщила, что и она, и ее мать привыкли ездить верхом на метле и, покидая таким образом свой дом через трубу, они летали на шабаш.
«Ведьма, едущая задом наперед на козле». Альбрехт Дюрер (1471–1528). Германия.
Clarence Buckingham Collection / The Art Institute of Chicago
Слово «шабаш» происходит от еврейского «шаббат» (суббота): еженедельный день отдыха, предписываемый иудаизмом. В Средние века так стали называть ночные сборища ведьм для совместного поклонения Сатане, проведения черных месс и других колдовских обрядов.
Описания шабашей в изобилии можно найти в разных средневековых документах, на которые ссылаются европейские мистики и исследователи магии, такие как А. Кроули, Э. Леви, М. Холл, Р. Х. Роббинс, М. Саммерс и другие. Различаются эти описания лишь деталями, а в целом представляют собой довольно дотошные перечисления всяких мерзостей, творимых ведьмами, которые демонстрировали свою преданность дьяволу. Составлялись и распространялись такие документы чаще всего католической церковью с целью запугать простых прихожан и настроить их против колдунов и ведьм. Трудно сказать, насколько эти описания правдивы, что из описанного и рассказанного женщинами, которых допрашивали инквизиторы, — правда, а что — плод больной фантазии или готовность признаться во всем, чтобы избежать пыток.
Чаще всего приглашение поучаствовать в шабаше поступало от местного колдуна или от самого Сатаны. Он, обещая всяческие блага, соблазнял женщину и рассказывал, как попасть на шабаш, чтобы стать частью ковена ведьм — своеобразной организации сатанистов. Для этого ведьме выдавалась специальная мазь. В ее рецепт входили самые разные ингредиенты: от печени некрещеных детей до крови летучих мышей. Колдовская мазь Vinum Sabbsti давала человеку способность летать. Для этого женщине нужно натереться ей, будучи полностью обнаженной. Затем она должна была взять метлу, вилы или просто палку и произнести короткое заклинание: «Взвейся вверх и в никуда». Тогда ведьма взмывала в воздух, вылетала через трубу и отправлялась к месту шабаша.
На шабаше новую ведьму приветствовал сам дьявол, ей предлагали растоптать гостию и плюнуть на крест, подписать договор кровью и поцеловать дьявола в зад. На этом официальная церемония принятия в ковен завершалась, и начиналось пиршество, на котором ведьмы ели мясо некрещеных младенцев, пили вино и кровь, танцевали и пели гимны дьяволу. А затем начиналась оргия, на которой дьявол совокуплялся с понравившимися ведьмами, тем самым наделяя их колдовской силой. дьявол описывается как волосатое чудовище с рогами, козлиными ногами и крыльями летучей мыши.
И. Преториус. Шабаш на ведьминой горе, 1668.
Wikimedia Commons
Иногда, судя по описаниям в средневековых источниках, на шабаше проводилась черная месса, на которой поклонялись дьяволу или его изображению, издевались над религиозными обрядами и предавались блуду. А потом ведьмы так же на метлах отправлялись по домам. Правда, более опытные колдуньи могли летать на козлах или свиньях.
Несколько слов о колдовской мази, или летательном зелье. Ученые, изучившие рецепты средневековых ведьм, выяснили, что в них описывается изготовление сильного галлюциногенного препарата, который был известен еще в древности. В состав его входили алкалоиды растений семейства пасленовых: атропин, скополамин, гиосциамин, а также белена, аир болотный и болиголов. Были ли там кровь летучих мышей и вытяжка из человеческой печени, уже непринципиально. Зелье получалось сильнодействующим и при натирании им тела могло вызвать яркие галлюцинации, особенно у людей с неустойчивой психикой. Женщины же были уже подготовлены церковниками рассказами о ведьмах, демонах и Сатане, поэтому в своих галлюцинациях видели именно их.
Важную роль в формировании веры в бесов, дьявола и ведьм сыграло явление одержимости. По уверениям священнослужителей, иногда бесы и демоны могли вселяться в людей, и тогда они становились одержимы и вели себя как безумные. Больше всего демоны любили захватывать тела молодых женщин.
Известный российский психиатр и психофизиолог В. М. Бехтерев (1857–1927), изучавший средневековые документы, в которых описаны случаи массового увлечения колдовством и проявлений одержимости, считал это настоящей психической эпидемией истерии[38], основанной на взаимном внушении и самовнушении. Это подтверждается и сходством описаний видений, которые посещали подверженных приступам истерии женщин. Бехтерев считал, что устойчивые галлюцинации сексуальных контактов с дьяволом и колдовских шабашей — это следствие внедренных еще в детстве в сознание представлений. Благодаря многочисленным рассказам об этих сверхъестественных событиях и церковным проповедям, обладающим огромной силой внушения, люди с неустойчивой психикой, в первую очередь женщины, оказывались подвержены галлюцинациям. Особенно они усиливались в толпе по причине эффекта психического заражения.
Этот же характер психического внушения и заражения имеют и эпидемии одержимости бесом. Они основаны на уверенности, что в тело человека может вселиться бес или демон. Это будет заметно по странным крикам и конвульсиям, которые сотрясают тело жертвы нечистого духа. По словам Бехтерева, описание поведения одержимых очень напоминает конвульсивные приступы при одном из видов заболевания — диссоциативном психическом расстройстве.
Таким массовым психическим расстройствам особенно были подвержены обитательницы монастырей, в которых жесткие правила, посты и постоянные запугивающие проповеди приводили к нарушениям в психике наиболее экзальтированных женщин. И начиналась настоящая эпидемия. Такая, как случилась в Мадриде, в монастыре бенедиктинок в 1628–1631 гг. Игуменья монастыря, 26-летняя донна Тереза, начала впадать в полубезумное состояние и биться в конвульсиях, тело ее изгибалось дугой, при этом изо рта у нее шла пена. Такие симптомы, напоминающие приступы эпилепсии, объясняли одержимостью бесами. И сама монахиня рассказывала, что в ее тело вселился демон по имени Перегрино. Вскоре у молодой игуменьи появились «подражательницы». Впечатлительные и внушаемые женщины тоже пережили видения обаятельных демонов, которые овладели ими и вселились в их тело. Вскоре эпидемия безумства охватила весь монастырь. Монахини выли, лаяли, катались по полу, извивались в судорогах и звали своих дьявольских любовников.
Попытки изгнать бесов с помощью обычного для Средних веков ритуала экзорцизма не дали результатов. Тогда вмешалась инквизиция. К счастью, до костра дело не дошло. Монахинь признали безвинными жертвами дьявола и разослали по разным монастырям. Как сложилась дальнейшая судьба этих жертв дьявольского самовнушения, неизвестно.
Аутодафе. «Беллинда де Корзора на костре». Ян Люйкен, 1699.
The Rijksmuseum
Подобные эпидемии случались и в других монастырях и городах. И не все они «лечились» столь милосердно. Дело доходило и до суда инквизиции, особенно если речь шла не о монахинях, которых ведьмами церковь признать никак не могла, а о простых женщинах. Над одержимой бесом сначала проводили довольно жестокий обряд экзорцизма — изгнания беса. А если это не помогало, женщину признавали ведьмой, и единственным способом спасти ее душу считалось сожжение на костре. Причем иногда этих одержимых даже пытались признать сумасшедшими, но они упорно утверждали, что являются избранницами самого дьявола, который даровал им свою силу и обязательно спасет из застенков и даже из самого костра вытащит.
Такие истории, растиражированные церковью, только укрепляли веру в могущество дьявола и возможности ведьм. В результате эпидемия колдовства и одержимости нарастала. И если в XIV веке это были единичные случаи, то к началу XVII столетия они приняли такой масштаб, что костры заполыхали по всей Европе. Не стоит возводить вину исключительно на инквизицию за такие акции против ведьм, так как ее поддерживали и власти, и простые люди, доносившие на своих соседей и даже на жен.
Однако инквизиция, несомненно, сделала много не столько для искоренения колдовства, сколько для его популяризации и создания совершенно чудовищной атмосферы ужаса и истерии.
Полностью организация, занимавшаяся преследованием еретиков, а позднее всех, кто был связан с черной магией, называлась Inquisitio Haereticae Pravitatis Sanctum Officium — «Святой отдел расследований еретической греховности». Само слово «инквизиция» переводится как «расследование», но под этим термином еще до возникновения одноименной организации понималось «дознание с применением пыток». Кстати, этот способ дознания в Средние века был довольно распространен и использовался не только церковными, но и светскими судами. Правда, способ казни путем сожжения на костре был прерогативой церкви.
«Молот ведьм» (Malleus Maleficarum). Авторы: доминиканский инквизитор Генрих Крамер (Генрикус Инститор), инквизитор, декан Кёльнского университета Якоб Шпренгер. Титульный лист седьмого кельнского издания, 1520.
Wikimedia Commons
Церковный трибунал под названием «Инквизиция» был образован в 1215 году по указу папы Иннокентия III, но до XIV века инквизиторы занимались преимущественно делами, связанными с еретиками; для расследования ереси катаров, собственно, и была создана инквизиция. Еретиков также пытали и подвергали аутодафе (проклятию и сожжению на костре), хотя процессы над ведьмами и колдунами в XIII и XIV веках были единичными случаями.
Ситуация изменилась в XV веке, когда инквизиторы переключились с еретиков на ведьм. Это было связано не только с распространением колдовства, но и с тем, что поклонение дьяволу, а значит, и отрицание Бога было официально приравнено к ереси. Масла в огонь подливало и доносительство, которое тоже напоминало эпидемию. Часто в инквизицию бежали доносить на соседей те, кто сам боялся быть уличенным в колдовстве. А колдовали, как уже говорилось выше, буквально все. Так, С. Г. Лозинский со ссылкой на средневековые хроники пишет, что некто Труа-Эшель накануне своего ареста в 1576 г. донес, что он может выдать 300 тысяч ведьм и колдунов. Инквизиторы при всем своем желании не могли изничтожить такое большое количество людей, но все же 3 тысячи человек по доносам Труа-Эшеля были арестованы и понесли суровое наказание.
Вообще приводимые в документах цифры арестованных, подвергнутых пыткам и сожженных, потрясают. Например, в графстве Верденфельд в Баварии за один процесс в 1582 году было сожжено 48 ведьм. В епископстве Бамбергском в 1627–1630 гг. предали костру 285 человек. По указу епископа Юлиуса, ставшего правителем Вюрцбурга, за один только 1616 год трибунал сжег 99 ведьм. И это только в Германии. Во Франции, Англии и Испании инквизиторы действовали не менее жестоко.
Ключевую роль в преследовании ведьм сыграл трактат доминиканских монахов-инквизиторов Якоба Шпренгера и Генриха Крамера (Инститориса) «Молот ведьм», написанный в 1486–1487 годах. Этот фундаментальный труд содержит интереснейшую информацию о средневековом колдовстве и черной магии. Но, чтобы прочитать его, а он был переведен на русский язык и издан в 1932 году, нужны железные нервы и крепкий желудок. «Молот ведьм» не совсем правильно называют трактатом по демонологии, потому что эта книга — руководство, как выискивать, ловить, допрашивать, пытать и сжигать ведьм. Состоит оно из трех частей.
Первая часть посвящена доказательству существования дьявола, бесов, колдунов и ведьм. Авторы приводят множество «доказательств» и ссылок на церковные авторитеты и случаи из Библии. Автором этой части считается декан Кёльнского университета Я. Шпренгер. С его точки зрения, даже мысль о том, что козни дьявола и его союз с ведьмами — выдумки, еретична и заслуживает осуждения. А публичное отрицание существования дьявола достойно самого сурового наказания. «Из всех предпосылок следует заключить: католично и правоверно утверждение, что существуют ведьмы, которые с помощью дьявола в силу заключенного с ним договора и с Божьего попущения могут свершать чародейства».
Авторы рассказывают также о нравах и привычках дьявола, способах его соблазнения женщин и о тех мерзостях, которыми он занимается со своими избранницами. Шпренгер и Инститорис объясняют, что козням дьявола больше подвержены именно женщины, потому что они «лживы» и «скверны по самой своей природе».
Во второй части «Молота ведьм» повествуется о разных видах колдовства и способах околдовывания людей, наведения порчи, болезней, вызывания выкидышей, града и т. д. Также дьявол может вселяться в тела ведьм и соблазнять даже монахов и святых отшельников.
Третья часть трактата посвящена способам «искоренения ереси», в ней рассказывается, как, по каким признакам, меткам можно выявить ведьму, как проводить следствие, какие пытки лучше использовать, чтобы добиться признания ведьмы в ее колдовстве, сожительстве с дьяволом и полетах на шабаш.
Эта книга хорошо отражает и нравы того времени, и отношение к колдовству, вера в которое, несмотря на христианскую оболочку, имела давние языческие корни. Да и само сознание средневекового человека продолжало оставаться глубоко мифологичным и наполненным образами самых фантастических существ. Так что многочисленные бесы, прислуживавшие им ведьмы и сам дьявол воспринимались как вполне реальные существа. Они могли вызывать ужас, отвращение и смешанный с ними интерес, но не считались вымыслом.
Глава 5. Магия сверхъестественных существ
Строго говоря, эта глава не имеет непосредственного отношения ни к церемониальной, ни к ритуальной магии. Однако удивительные существа, о которых пойдет речь в последнем разделе истории средневековой магии, являются такой же неотъемлемой ее частью, как астрологи и алхимики, маги и ведьмы, некроманты и колдуны.
Исконные языческие традиции оставили след не только в магических ритуалах и практиках Средневековья. Мир его, казалось бы, полностью окутанный покровом христианства и скованный властью католической церкви, продолжали населять древние волшебные существа, творящие собственную, порой весьма экзотическую и недобрую, магию. Вера в них сохранилась с далеких времен до сегодняшних дней. А в Средние века каждый человек прекрасно знал, что по соседству с ним обитают не только стихийные духи рек, полей, холмов, гор, но и «иные» создания. Люди их уважали и боялись, считая, и не без основания, их магию опасной и непостижимой.
Среди волшебных существ Средневекового мира выделяются древние сверхъестественные расы «иных» людей. У разных кельтских народов их называют народом холмов, туатами — Туата де Дананн, народ богини Даннан, или сидами, по названию иного мира, откуда они приходят, — Сид (ирл. Sídhe). Ирландцы называли их древними богами или потомками богов, а более убежденные католики — детьми падших ангелов. Барды описывали сидов как высоких, стройных, необычайно красивых людей. Они изысканно одеваются и прекрасно играют на музыкальных инструментах. А пение их способно очаровать и лишить разума.
Если учесть, что Сид — это потусторонний мир в ирландской мифологии, то туаты были выходцами из загробного царства, хотя, по поверьям, обитали в холмах или выходили из холмов. Поэтому их именовали еще «народ холмов». Но, возможно, имелись в виду курганы.
Туата де Дананн владели четырьмя магическими предметами: копьем бога Луга, которое всегда приносило победу его обладателю; мечом Нуаду, или мечом Света, от удара которого невозможно уклониться; котлом бога Дагды, в этом волшебном сосуде никогда не иссякала пища; камнем Фаль, способным указать криком на истинного короля Ирландии, если тот наступал на этот камень.
Сиды не любят людей, хотя и могут им оказать помощь. Но больше было рассказов о том, как эти прекрасные существа заманивали смертных в свой мир, чтобы те уже никогда не увидели солнца. Самые злобные из этих существ были способны устроить охоту на людей и их души.
И видимо, мифы о Туата де Дананн стали основой легенд о Дикой охоте — несущихся по небу мертвецах с адскими гончими и с самим Одином во главе.
Сидов боялись, считали жестокими и коварными, но вслух старались говорить о них доброжелательно, называя добрыми соседями, и приносили им жертвы в праздники Годового круга. В поверьях материковой Европы образ Туата де Дананн слился с образами фейри и эльфов.
Эти волшебные человекоподобные существа имеют множество названий и разновидностей. Фейри, или феями, этих маленьких человечков называют по месту их постоянного обитания, или прародины, — миру под названием Фейриленд. В народе их также именуют дивными людьми, маленьким народцем, добрыми соседями и т. д., хотя далеко не все фейри дивные, маленькие и уж тем более добрые.
«Разговор с дьяволом и гномами». Ян Люйкен, 1682.
The Rijksmuseum
Эти существа считаются долгожителями или вообще бессмертными и обладают разнообразной магией. Например, способны управлять погодой и разными стихиями, даровать людям наслаждение и сладкое забвение или насылать порчу и отравлять своим дыханием, как корриганы — хранители водных источников с полуострова Бретань.
Маленькие брауни и ниссе, как наши домовые, помогают по хозяйству, но в силу вредного характера могут доставить и неприятности. Эти крошечные существа очень обидчивы, а обиженный брауни уходит из дома и становится диким и злобным духом.
Лепреконы из ирландских мифов — тоже маленькие волшебные человечки, одетые в зеленую одежду под цвет ветвей и травы. Они способны исполнять желания человека, если тот сможет поймать такого кроху мага. Чаще всего желания эти связаны с богатствами, и лепрекон в обмен на свободу может показать, где зарыт горшок с золотом. Но они не упускают случая обмануть человека и посмеяться над ним, превратив сокровища в кучу мусора.
Одни из древнейших представителей волшебного народа — гномы, или дверги из скандинавских мифов. Даже просвещенные люди Средневековья не сомневались в их существовании. Парацельс, например, считал их духами или элементалями земли, которые обладают магией и повелевают камнями и минералами. Они даже способны превратиться в камень, поэтому заметить их непросто. Людей гномы традиционно не любят, хотя время от времени могут помогать им в обмен на пищу.
В скандинавских мифах этих карликов, обитающих в недрах гор, называют дварфы (в британском фольклоре), дверги (в скандинавском) или цверги (в германском). А вот термин «гном» появился уже в эпоху Высокого Средневековья, вероятно, от латинского gnomus в значении «подземный житель». Это название стало популярно в европейской литературе с подачи Парацельса.
Дверги, или цверги, упоминаются в скандинавских Эддах как один из первых народов, появившихся из тела великана Имира. Живут они в своем подземном мире Свартальвхейме, боятся солнца и считаются непревзойденными мастерами. Именно они выковали молот Тора Мьёльнир, Гунгнир — копье Одина, волшебное ожерелье Брисингамен и многое другое. Пожалуй, главная заслуга этих умельцев — оковы для волка Фенрира, сделанные гномами из горных корней, птичьей слюны и шума кошачьих шагов.
Были среди фейри и красивые, и уродливые, и злобные, и доброжелательные. Маленькие феечки с крылышками, какими мы привыкли представлять фей, тоже относятся к фейри — волшебным существам, дивным людям.
Фейри, обладающие магическими способностями, долго и беззаботно живущие, тем не менее завидуют людям черной завистью, потому что у людей есть то, чего лишен волшебный народ: душа и способность любить. Эта зависть и является главной причиной ненависти фейри к человеческому роду. Даже самые добрые терпят людей только до поры до времени, используя их для своих нужд. Но при любом удобном случае готовы навредить человеку, обмануть его и погубить. Даже безобидные крошечные феи, порхающие с цветка на цветок, могут заманить человека на заколдованную поляну, закружить в танце и усыпить на долгие годы, а то и навечно.
Кстати, эльфы (альвы) — это одно из названий фей, их образ в современной литературе сильно отличается от того, как этих маленьких человечков представляли люди Средневековья. Эльфы способны были, конечно, изменять свой облик, но из маленьких человечков со стрекозиными крыльями превращались не в стройных красавцев с луками, а в злобных, сморщенных стариков и старух, а то и вообще в чудовищ. А еще фей и эльфов отличала страсть к воровству детей, они утаскивали младенцев, оставленных в люльке без присмотра, и заменяли их своими страшными, уродливыми отпрысками. Чтобы обезопасить детей от такого произвола, матери вешали над кроватками обереги: чеснок, который не любили все нечистые духи, ветку рябины или раскрытые в виде креста ножницы.
Циклоп. Франсуа Депре, 1562 г.
The Rijksmuseum
Традиционно много разных волшебных человекообразных существ было связано со стихиями и местами, которые они оберегали, в том числе и от человека. Например, ундины — хранительницы водных источников, отличавшиеся от человека только рыбьим хвостом, или селки — люди-тюлени, легенды о которых рассказывали на побережье Британии, в Шотландии и Ирландии. С распространением в этих местах христианства селков стали считать ангелами, выгнанными из рая за мелкие провинности. На короткое время они могут сбрасывать тюленьи шкуры и в облике людей участвовать в человеческих праздниках. Если подружиться с этими существами, они принесут сокровища со дна моря. Но селки редко доверяют людям.
А тролли, или огры, считаются духами скал, они упрямы и жестоки, могут превращаться в черного козла или собаку и охотиться на людей, но боятся солнечного света, который превращает их в камень. Также тролли не любят колокольного звона. Не более дружелюбны и гоблины, тоже связанные с горами и пещерами. Но они чересчур мелкие и слабые, поэтому способны лишь пакостить. Гоблинами в кельтской мифологии называли вредных горных духов, ворующих по ночам скот. А германские племена именовали их кобольдами и считали порождением магии темных эльфов.
Одушевление природы и всего, что окружает людей, рождало в воображении бесчисленное множество разнообразных, удивительных, волшебных существ, нередко враждебных человеку, а иногда и поистине ужасных.
Смерть всегда рядом — в этом был уверен каждый житель средневековой Европы, от последнего нищего до короля. И одной из главных причин преждевременного ухода из жизни считалась зловредная магия: проклятия, смертельные заклятия ведьм и колдунов, ядовитое дыхание сверхъестественных существ, подстерегавших на болотах, в чащобах или на узких улочках средневековых городов. Таких существ, связанных с силами смерти, в средневековом фольклоре было великое множество. Это хоть в какой-то мере образованные медики пытались найти естественные причины эпидемиям, войнам и увечьям, да и то чаще ссылались на звезды или волю Божью. А простые люди знали, что в мире обитает множество существ, мечтающих поживиться человеческими душами, поэтому творящих магию смерти.
Носился по дорогам и проселкам Ирландии злобный дух дуллахан, криками оповещая путника о близкой смерти. Согласно легендам, дуллахан выглядел как полуистлевший мертвец верхом на коне. Под мышкой он держал собственную голову с горящими адским пламенем глазницами. Иногда дуллахан ездил на повозке, спицы колес которой были сделаны из человеческих бедренных костей, а коней этот дух погонял не кнутом, а человеческим позвоночником. Вот такое жуткое существо мог встретить путник, задержавшийся ночью в дороге. Тот, кого заметит дуллахан, обречен: от этого духа не спасут ни двери, ни замки. Единственное, чего боится злобный монстр, — золото. Но где же его взять путнику на ночной дороге?
А вот банши — другое существо из ирландского и британского фольклора, тоже связанное со смертью, — злобным никак не назовешь. Банши — плакальщица, она громко плачет или кричит, предвещая смерть человека. Банши часто связана с каким-то древним родом и криком и воем оповещает всю округу о близкой смерти одного из членов семьи. Это существо можно увидеть в образе бледной девушки с красными от слез глазами, темными ночами в свете луны она расчесывает волосы, сидя на крепостной стене или на ветке дерева. А может летать вокруг дома обреченного умереть человека.
Нередко предвестниками смерти выступают вернувшиеся с того света мертвецы. Таким был Анку из мифов полуострова Бретань. По поверьям, им мог стать первый похороненный на кладбище. Его можно было видеть в облике изможденного человека с белыми волосами и пустыми глазницами, а иногда — в образе скелета в широкополой шляпе и черном плаще. Анку часто разъезжает на телеге, запряженной мертвой лошадью, а в повозку он собирает души умерших. Но, даже оставаясь невидимым, Анку оповещает о своем приближении скрипом колес телеги. Человек, услышавший ночью этот заунывный скрип, обречен умереть в течение месяца. Анку — это своеобразная персонификация смерти, она неизбежна, но у нее нет ненависти к людям.
Чего не скажешь о другом персонаже, связанном с магией смерти. Драугр (драуг) из скандинавских мифов тоже когда-то был живым человеком и доблестным воином, но после смерти его тело не было похоронено по обряду или сожжено на костре, и дух не освободился от плоти. Не до конца понятны причины, по которым мертвец превращается в драугра, но встреча с этим существом весьма неприятна. Его разбухшее до невероятных размеров тело обтягивает мертвенно-бледная кожа, а глаза горят адским пламенем. Драугр постоянно голоден, поэтому может напасть на любого человека, и справиться с этим монстром весьма сложно. Для этого необходимо знать особое заклинание, способное укротить потустороннее существо и подчинить его заклинателю. Превращаясь в монстра, драугр не утрачивает человеческого разума и приобретает магические способности: он может разговаривать с духами, предсказывать будущее и даже управлять погодой.
Но самыми распространенными сущностями, связанными с миром мертвых, были призраки, которые встречались повсеместно, особенно на старых кладбищах, в заброшенных домах и селениях или на местах сражений. Люди не сомневались в их существовании, ведь у усопшего может быть много причин остаться беспокойным духом — несоблюдение обряда похорон, например. В Средние века считалось, что неотпетые покойники в первую очередь пополняют армию призраков. А некромант или маг-прорицатель способен вызвать дух умершего. Некоторые души на земле удерживают жажда мести или неоконченное важное дело. Впрочем, призраки — самые безобидные из выходцев с того света и редко причиняют вред живым, разве что пугают. Да и магическими способностями они не обладают, если не считать таковой умение предвидеть будущее.
А вот самыми ужасными существами, приносящими смерть, несомненно, являются всадники Дикой охоты. По ночному небу в клочьях рваных облаков и в порывах ветра начинающейся бури проносятся над городами и селами Британии, Скандинавии, Германии жуткие всадники в заржавленных доспехах и с черепами вместо голов. Их сопровождают адские псы, или адские гончие, с горящими красным огнем глазами и клочьями ядовитой пены, летящей из оскаленных пастей. Лошади у всадников тоже мертвые — это скелеты в богатой сбруе и когда-то роскошных, но полуистлевших попонах. Возглавляет охоту бог Один или, по другим рассказам, сам Сатана.
Добычей Дикой охоты служили души грешников: людей, одержимых злом, воров, убийц, предателей. Всадники с гиканьем загоняли таких людей и вырывали их души, оставляя на дороге бездыханные тела. А по некоторым поверьям, мертвые всадники утаскивали в свой мир живых детей или молодых людей, чтобы сделать их слугами или пополнить охотничью свиту Сатаны. Тех, кто увидел этот адский гон и остался в живых, ждала тоже незавидная участь: они сходили с ума. Считалось, что появление в небе Дикой охоты предвещает большую беду: войну или эпидемию чумы. Легенды о Дикой охоте, зародившиеся в Северной Европе, в эпоху Возрождения широко распространились также во Франции и Италии.
«Дикая охота Одина». Петер Николай Арбо, 1872.
National Gallery of Norway
Страх перед выходцами из мира мертвых и их магией был очень силен, и для защиты от этих сущностей имелось много разных заклинаний, а еще на амулеты, дома, двери наносили охранные знаки. Известны также специальные рунические заклинания, которые высекали на могильных плитах, чтобы удержать особо подозрительных покойников.
Если вы обратили внимание, обитатели лесов и холмов Северной Европы, Британии, Ирландии и Исландии — почти мифические существа, и это неслучайно. Сначала римское завоевание, а потом ранняя христианизация народов Франции и Испании стерли из памяти людей образы «добрых» и «не очень добрых» соседей — древних магических существ, превратившихся под влиянием католической церкви в разнообразных чертей и бесов.
Естественно, может возникнуть вопрос: а как же вампиры, какое они занимали место в средневековом фольклоре? Несмотря на упоминания разных кровожадных тварей из мира сверхъестественного, известных нам вампиров в Средние века люди еще не знали. Рассказы о них появились позднее, а особенно популярны стали в XIX веке.
Отличительной особенностью сознания людей Средних веков и эпохи Возрождения было постоянное ожидание чуда, необычных, сверхъестественных явлений, что в сочетании с яркостью образного мышления и воображения порождало не только веру в волшебство и многообразие магических практик, но и фантастические образы разных тварей, которые считались вполне реальными. Мир средневекового человека был наполнен самыми невероятными существами: его населяли горгульи и мантикоры, химеры и василиски, драконы и виверны, ундины и псоглавцы, единороги и гарпии… Они обитали на стенах и карнизах соборов, на щитах и коттах рыцарей, скрывались во тьме переулков и коридорах замков, на кладбищах и в катакомбах. Еще больше их обитало в необъятных лесах, горных ущельях и пещерах Европы. Обо всех этих тварях со знанием дела рассказывали путешественники, вещали священнослужители и писали трактаты ученые мужи. Как можно было сомневаться в их существовании? И конечно, эти невероятные твари обладали своей магией.
Даже вполне обычные животные в представлении людей того времени имели хотя бы одну сверхъестественную черту. Например, в Средние века даже образованные люди были уверены, что мыши не размножаются естественным путем, а самозарождаются в гумусе — перегное, а моча рыси, застывая, превращается в драгоценный камень, который зверь зарывает в песок. Сова способна летать задом наперед, хорьки рождаются из ушей матери, саламандры могут жить в огне, а зайцы меняют пол по своему желанию. В глазу гиены спрятан камень; если его добыть и положить под язык, станет возможным предсказывать будущее.
Эту и другую обширную, не менее интересную и полезную, информацию можно было получить из особых средневековых книг — бестиариев. Полное название этих сочинений — Bestiarum vocabulum, то есть «Слово о животных».
Содержание бестиариев было довольно разнообразно, в них имелись статьи и о реальных животных, и о фантастических существах, и о порождениях магии, а также о растениях, колдовских зельях и даже магических камнях. Статьи в этих сочинениях дополнялись какими-нибудь историями, имевшими нравоучительный или символический смысл. Поэтому бестиарии являются хорошим источником информации о природной, в том числе народной, магии. А разнообразные картинки, сопровождавшие текст, позволяют судить о безудержной фантазии средневековых художников. Эти красочно иллюстрированные книги пользовались большой популярностью в эпоху Средневековья. Первые сборники статей в хорошем кожаном переплете появились в XII веке во Франции, Италии, Англии, однако они были основаны на более ранних источниках. Большинство средневековых бестиариев — это компиляция сочинений античных авторов, которые были непререкаемыми авторитетами для средневековых ученых. Материал брался в основном из написанного во II–III веках нашей эры древнегреческого трактата «Физиолог» неизвестного автора. Использовались также сочинения Аристотеля, Плиния Старшего, Геродота и других.
Изображение единорога на средневековом гобелене. Нидерланды, XV век.
Gift of John D. Rockefeller Jr., 1937 / Metropolitan Museum of Art
И сами авторы бестиариев добавляли слухи и истории об удивительных существах, которые рассказывали путешественники. Нередко составлением таких сборников увлекались даже священнослужители: к примеру, известным автором был архиепископ Исидор Севильский. Среди писавших подобные сочинения о чудесах живой природы были Винсент из Бове (1184/1194–1264), Альберт Великий (ок. 1200–1280), хронист Фульхерий (Фуше) Шартрский (ок. 1059–1127) и другие.
Всего до наших дней дошло около 50 средневековых бестиариев, а самым старым из них считается сборник статей об удивительных и волшебных животных из шотландского города Абердина. Как считают историки, Абердинский бестиарий создан явно до XII века.
Если судить по этим книгам, диковинная живность в огромном количестве населяла окружающий человека мир и многие из этих существ далеко не безобидны. Например, на кладбищах могли встретиться гули, которые хоть и питались в основном мертвой плотью, но не побрезговали бы и живым человеком. Или не менее опасными считали гравейров, имевших столь мощные челюсти, что легко разгрызали берцовые кости человека. В водах рек и морей также водилось немало монстров: например, аванк — тварь, похожая то ли на крокодила, то ли на гигантского бобра, способная утащить в омут не только человека, но и лодку. А обитающий в море огромный Кракен мог уволочь на дно даже парусный корабль.
К водным тварям относилась и келпи, напоминающая вполне безобидную и симпатичную лошадку. Но если человек, соблазнившись ее невинной внешностью, решит на ней прокатиться, то келпи мгновенно превратится в чудовище, с огромной скоростью понесется к водоему и утопит человека, чтобы на дне разорвать его на куски. А еще считалось, что келпи обладают способностью к оборотничеству и могут превратиться даже в человека, чаще в прекрасную девушку, чтобы легче было привлечь добычу.
Кстати, тема оборотничества в Средние века и эпоху Возрождения была очень популярна. Вообще умение превращаться в животных всегда привлекало людей, и мифов о таких перевертышах много у любого народа. Но в средневековом сознании оборотни превратились в настоящих кровожадных монстров.
Обычно способность превращаться в животных приписывали ведьмам и колдунам, но и сами ведьмы могли заколдовать человека и превратить его в оборотня, например применив специальное зелье или мазь. Из всех животных люди чаще всего превращались в волков. Недаром же само название оборотней в разных странах было связано с волком: в Германии это были вервольфы, во Франции — лупгару, в славянских странах — волкодлаки (волколаки).
Оборотень. Лукас Кранах Старший. Гравюра на дереве (ок. 1512).
Herzogliches Museum / Wikimedia Commons
Представления о способности некоторых людей, а то и целых народов оборачиваться волками бытовали во всех культурах. А на отношение к оборотням в Западной Европе оказала большое влияние античная традиция. Первые письменно зафиксированные рассказы о превращениях людей в волков относятся к самому началу нашей эры. В Древнем Риме оборотней называли versipellis, то есть «меняющие кожу».
Отношение к таким полулюдям-полуволкам у римлян было вполне снисходительным, если учесть, что волки вообще почитались этим народом. В раннем Средневековье оборотней хоть и боялись, но гонений на них не было, и сам феномен рассматривался скорее как некая болезнь, в которой нет вины человека. Более того, считалось, что вервольф сам страдает и хочет вернуться к нормальной жизни. Путь обратно в человеческое тело для него будет закрыт, только если он отведает человеческого мяса.
В бестиариях не очень много места уделялось оборотням, так как они не считались полноценными животными, и большинство рассказов об этих существах распространялись в мифах и легендах. Но стоит все же упомянуть книгу Гервасия Тильберийского (1150–1228) «Императорские досуги». Этот автор приводит несколько рассказов об оборотнях и пишет, что избавить человека от такого состояния можно, отрубив ему какую-то часть тела, например руку или ногу. Это прекращает бесконтрольное превращение в зверя и избавляет от проклятия, следствием которого и считались такие превращения.
Довольно долго официальная церковь осуждала веру в оборотней, считая ее вредным суеверием. Критику народных поверий можно найти в трудах Фомы Аквинского, Альберта Великого, святого Бонифация и других уважаемых богословов и специалистов магии. Отношение к вервольфам изменилось в XV–XVI веках, тогда же, когда начались гонения на ведьм. Способность человека обращаться в зверя стали считать результатом договора с дьяволом, а значит, извращением самой сути Божественного творения и ересью. Ведь человеческая душа не может существовать в теле волка. В «Истории северных народов» шведского священнослужителя и историка Олафа Магнуса (1490–1557) уже уверенно говорится о том зле, что приносят вервольфы сельским жителям. При этом оборотни наделялись сверхъестественными способностями: например, они могли заставить расступиться воды реки или без труда запрыгнуть на стену замка. К концу ХVII века в Западной Европе было создано уже множество трудов, посвященных вервольфам. Некоторые историки насчитывают до 400 трактатов. И во всех описываются оборотни как реально существующие, агрессивные и кровожадные твари, убивающие и скот, и людей. И естественно, в игру вступила инквизиция, подливая масла в огонь многочисленными данными под пытками «чистосердечными признаниями» в ужасных злодеяниях, которые якобы совершали обвиняемые в оборотничестве.
Почему именно волки стали объектом легенд об оборотнях? Во-первых, звери эти умные, хитрые и весьма агрессивные. Окруженные лесами поселения средневековой Европы часто страдали от нападения настоящих волков. Во-вторых, одной из причин явно было психическое заболевание, которое называется ликантропией. Это отклонение в психике человека проявляется в неконтролируемой агрессии, нападении на других людей и животных. Причем ликантропы под влиянием распространенных мифов и легенд представляли себя настоящими оборотнями, выли и бегали на четвереньках. В Средние века они признавались одержимыми нечистым духом или заключившими сговор с дьяволом и после пыток сжигались.
Чем больше рассказов распространялось об оборотнях, тем сильнее становился ужас перед ними и тем чаще психически неуравновешенные люди воображали себя кровожадными чудовищами, а нередко действительно становились убийцами.
Но и просто странно ведущий себя человек, полусумасшедший или с каким-то уродством мог оказаться под подозрением, а в подвалах инквизиции под пытками сознавался в самых чудовищных злодеяниях. Страх перед оборотнями переходил в настоящую фобию. И главной причиной этого страха служила уверенность в том, что оборотнем мог стать любой человек, так как это считалось заразным. Достаточно небольшого укуса, чтобы жертва вервольфа пополнила ряды оборотней. Но даже не имевший контактов с этими тварями тоже мог стать оборотнем. Ведь есть же еще и ведьмы, которым под силу превратить в зверя любого человека. А нередко оборотничество вообще считали чем-то вроде эпидемии чумы, а значит, им можно было заразиться, сидя дома.
Все эти поверья только нагнетали атмосферу страха, панический ужас заставлял людей доносить на своих соседей и близких, если возникало хоть какое-то подозрение в их нечеловеческой природе. Так как считалось, что оборотень может выворачивать свою шкуру наизнанку, становясь человеком, то, чтобы доказать звериную природу, с подозрительного человека сдирали кожу. Рассказы о зверствах оборотней, которых ходило множество, объясняли жестокость обезумевших от ужаса людей. И эти рассказы — лишь одна из страниц истории средневековой магии и колдовства: жуткой, фантасмагоричной и реальной.
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
Отборные классические книги
Классика
ВКОНТАКТЕБиблиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории
Любовные романы
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2
книги