Настойка полыни

Внутри Джейн все похолодело: он ей нравился, но как друг — да, красивый и статный, да, влиятельный и богатый, но… Девушка окончательно смутилась и отвернулась, не было сил сказать на это хоть слово. Драко тоже не выглядел решительным, скорее удивленным, поэтому неловко погладил свои платиновые волосы на затылке:

— Не знаю, что на меня нашло. Прости, увидимся завтра, — парень быстро ушел.

Джейн смотрела в сторону, в голове крутились мысли одна хуже другой: он замечательный для нее друг, но… его семья и друзья и ее окружение — это два разных мира, а их встреча — случайность, злая шутка судьбы. С мыслью, что это все либо забудется, либо не получит никакого развития, девушка села за домашнюю работу по травологии. Но то и дело перо зависало над пергаментом в ожидании.

В середине октября Гарри нашел место для занятий «Отряда Дамблдора» — Выручай-комната. Сначала Гермионе не понравилась эта идея, но, когда она услышала, что даже директор Хогвартса знает о ней, быстро согласилась, так как других мест в школе просто не существовало. С большим трудом собрав всех ребят из списка, они начали первые занятия по защитной магии.

Гарри действительно быстро втянулся в роль учителя и превосходно объяснял, как и когда лучше использовать те или иные чары. Начинали они с простого обезоруживающего заклинания Экспеллиармус. Но даже это было не всем под силу: Джейн внутренне ликовала, когда начала наблюдать за разными волшебниками и сравнивать силу воли и силу их чар. Потихоньку она смогла сформулировать свою идею о связи между характером волшебника и особенностью его магии. Магия это не только волшебная палочка, это — сам человек с его духовной силой. От своих открытий Джейн сходила с ума: не терпелось применить такие знания на практике. Так проходили их вечера до ноября: Гермиона настолько сильно устала передавать всем информацию о времени собрания шепотом, что создала фальшивые галеоны, на которые наложила Протеевы чары. Многие невероятно восхитились умницей Грейнджер: только Джейн видела, как Гермиона чуть не плача осваивала эти сложные чары — они бились над их загадкой несколько дней, пока Джейн не сорвалась и не спросила обо всем прямо у профессора Флитвика. Гермиона почему-то боялась показаться глупой перед преподавателями.

Джейн и Джордж на этих собраниях часто работали в паре: либо так получалось случайно, либо девушке хотелось сорвать на нем свою злость, и она раскидывала конкуренток ради возможности кинуть в парня пару обезоруживающих заклятий. Постепенно это стало их легальным способом общения, например, когда у Джейн не хватало агрессии на заклинание Редукто — Джордж был тут как тут и специально дразнил девушку: в итоге чучело разлетелось на куски. Но от силы заклинаний Джинни обомлели абсолютно все: она превратила болванку для тренировок в горстку пыли. Ее братья со страхом покосились на свою младшую сестренку. Как потом припоминала Джейн, Гарри в тот вечер особенно близко общался с Чжоу Чанг.

Джордж всегда поддерживал Джейн, если у нее что-то не получалось. После особенно сложных заклинаний, он мог обнять девушку и это не казалось бы странным: ведь Невилла чуть ли не подкидывали, когда он впервые освоил Экспеллиармус. Эта атмосфера доброжелательности и радости от новых знаний стала глотком свежего воздуха, который постоянно перекрывали за пределами Выручай-комнаты. Инспектор Амбридж заставляла их писать строчки снова и снова, срывалась на всех подряд и, кажется, допрашивала учеников за чашками чая. Джейн догадывалась, что было в том чае, поэтому, когда пришла ее очередь подвергаться допросу, она сделала вид, что отпивает мерзкую приторную жижу: опять же магия сработала против ее воли — и чай частично исчез. Не получив от нее ничего подозрительного, Амбридж отпустила девушку.

Джейн бежала по коридору в шоке от своего открытия: чай исчез по её желанию! Она так сильно хотела этого, что оно случилось. Сильная воля работает как магия? Это еще предстояло проверить.

На радостях она не заметила Джорджа на входе в башню и врезалась в него. Он осторожно взял Джейн за плечи и попросил быть осторожнее, но за его спиной девушка увидела счастливое лицо Алисии Спиннет — они куда-то шли вместе. Наедине. У Джейн выражение лица с радостного превратилось с гримасу разочарования. В тот же вечер в библиотеке Джейн рассказывала Драко про допрос, который, к ее возмущению, он считал правильным делом:

— А как ты еще узнаешь, где спряталась крыса? Допросы, конечно, запрещены, но как ты докажешь, что там находится Сыворотка правды? Это просто чаепитие.

— Ты не поверишь, но я могу доказать наличие Сыворотки в своем стакане! — Джейн просто кипела, оторвавшись от первой главы проекта. — Ты серьезно считаешь, что такие допросы — это норма? А ее наказания? Студенты собственной кровью пишут дурацкие строчки! — голос девушки начал повышаться, так что голова мадам Пинс выглянула из-за стеллажа: первое предупреждение.

— Ты так возмущаешься, будто тебе есть что скрывать. Это методы Министерства, папа всегда говорил, что Долорес — очень хороший сотрудник, который печется о благополучии Хогвартса. И что ей нужно помогать сделать эту идиотскую школу лучше, — Малфой спокойно рассуждал, будто не замечая негодования на лице девушки.

— То есть вмешиваться в дела Хогвартса, устанавливать десятки скучных и тупейших правил — это благо для школы? Она еще объявила о наборе в Инспекторскую дружину…

— Я в ней уже состою, — Драко указал на еще один значок, рядом со значком старосты.

— Ох, ты серьезно? — Джейн сочувственно посмотрела на своего друга. — Снимешь с меня очки за оскорбление Ее Величества?

— Нет, у тебя особое положение в моих глазах, — на этих словах Джейн смутилась и посмотрела в сторону, — но мы по вечерам ищем тех идиотов, что не захотели пройти проверку.

— Она бы не согласилась! Ты разве этого не понимаешь?

— Понимаю, но если это подполье Поттера, я с радостью ему все испорчу… — на этих словах Джейн замолчала и больше не поднимала голову: неужели глупая месть за детскую обиду стоит свободы выбора?

Закончив с первой главой, она устало откинулась на спинку стула и закрыла лицо руками: когда-нибудь домашние задания закончатся. А с Драко обсуждать новый режим в школе было попросту опасно, поэтому она поспешила в башню. Парень хотел было снова поцеловать ее, но она ловко выскользнула из его объятий, кокетливо улыбнувшись, мол, не в этот раз.

Она все рассказала друзьям на крайнем собрании в октябре: гайки затягивались все круче, но от этого атмосфера на занятиях стала еще веселее — общая опасность сплотила студентов. А в начале ноября начались соревнования по квиддичу.

Первыми шли Слизерин против Гриффиндора. Поэтому накануне слизеринцы начали выводить из строя соперников. Так Монтегю хотел было подставить Рона Уизли, чтобы тот упал с лестницы, но Джейн выхватила палочку быстрее — какие-то древние инстинкты, о которых говорил Гарри, сработали за нее. Едва увидев перед собой решительное лицо девочки, на которую он так грубо напал в прошлом году, Грэкхэм Монтегю в изумлении остановился: от той робкой четырнадцатилетки не осталось и следа. И он был связан страшной клятвой, а потому не мог поднять на нее руку. И таких случаев было несколько: напали на Анджелину, на близнецов (что было совсем не умно со стороны нападавших: их отправили в волдырях прямиком в Больничное крыло), на Гарри.

В утро перед соревнованиями Гермиона успокаивала Рона, который сидел зеленый от волнения перед пустой тарелкой. Джейн сидела напротив, наблюдая за попытками подруги: кто-кто, а Рон всегда отличался сильной неуверенностью в себе. Джордж сел рядом, от его присутствия у Джейн самой сдавали нервы: она уже давно призналась себе, что этот парень ей очень сильно нравится.

— Удачи сегодня! — сказала она, скрывая свое волнение.

— Ох, благодарю, малышка, — Джордж так давно не употреблял это слово по отношению к ней, что Джейн съежилась. Почему именно сегодня?

— Не говори так, — выдохнула она.

Джордж только ближе наклонился к ней и шепнул:

— Я не могу молчать, когда ты желаешь мне удачи.

Джейн едва дышала, но вынуждена была успокоиться: вся команда была в сборе и Анджелина сходу начала давать наставления. На стадионе было не протолкнуться: все страшно соскучились по квиддичу. Джейн сидела с подругами и с замиранием сердца наблюдала за игрой: Гарри, Драко, Джордж. Конечно, она желала победы своей команде, но Малфой тоже был ее другом, поэтому в глубине души она поддерживала и его тоже. Гарри красиво выхватил снитч под носом у своего соперника. Игра была окончена: Гриффиндор победил. Ли Джордан на комментаторских трибунах совсем не скрывал своей предвзятости.

Прошла буквально минута после свистка мадам Трюк, как Джордж и Гарри начали избивать Малфоя, а остальная команда сдерживала Фреда. Джейн ужасалась разбитому лицу Драко и тому остервенению, с которым ее друзья били парня. Их едва растащили. Мадам Трюк начала было речь про неспортивное поведение, но профессора Амбридж, сладко улыбнувшись, позвала всех в свой кабинет.

Джейн не находила себе места в гостиной, ожидая друзей: из рассказа Анджелины выяснили, что Малфой оскорбил мать Гарри, а потом и миссис Уизли. Гермиона нервно заламывала руки и не могла остановиться, все ходила кругами по помещению. Через пару часов Гарри устало сел на первый попавшийся стул и схватился за голову, в то время как близнецы оккупировали диван. Они молчали. Джейн осторожно подсела к Джорджу.

— Что произошло? — едва дыша спросила она, ожидая самого худшего — их отчисления.

Близнецы с шумом выдохнули и одновременно сказали:

— Нас выгнали из команды!

— Всех? И Фреда тоже?! — воскликнула Анджелина, сползая вниз по стене.

— Да, сказала, что если бы меня не держали, я бы тоже сорвался на магловский мордобой, — злобно процедил Фред сквозь зубы.

Джейн не знала, что на это сказать: квиддич был тем немногим, что еще держало парней в школе. Она осторожно сжала руку Джорджа, не зная, что еще может успокоить его: слова здесь были совершенно бессмысленны.

Они держались за руки, совершенно не понимая, что ждёт их завтра.

========== Есть поцелуи, как сны свободные… ==========

Долорес Амбридж чуть ли не каждый день придумывала новые глупые правила, вплоть до того, что запрещала девочкам и мальчикам находиться рядом друг с другом ближе, чем несколько метров. Джейн с каждым днём всё сильнее удивлялась способности этой женщины придумывать абсурдные вещи: все, что не нравилось лично ей, становилось источником для запрета. Не остались в стороне и преподаватели: они проводили открытые уроки, на которых профессор Амбридж что-то громко чиркала в блокноте и, часто перебивая или мешая, задавала странные вопросы. А когда на уроке профессора Флитвика женщина достала сантиметровую ленту, то Джейн чуть не кинулась на нее: Гермиона закрыла подруге рот рукой, а Рону пришлось отобрать у нее волшебную палочку.

Еще больше раздражало, что Драко Малфой радостно участвовал в этом цирке: мало того, что участвовал, так еще и хвастался об этом Джейн. Она демонстративно закатывала глаза каждый раз, когда он рассказывал истории об их попытках поймать «крыс» или о том, как Долорес щедро отсыпала им дополнительные баллы. Действительно, часы Слизерина последнее время ломились от изумрудов. В один из таких вечеров Джейн окончательно сорвалась:

— Знаешь, Драко, мне совсем не интересно, сколько там очков отсыпает вам эта жаба!

— Будешь называть её так, мне придется снять с тебя баллы! — Драко моментально разозлился и побледнел еще сильнее.

— Ну и пожалуйста! Меня бесит абсолютно всё в этой… приторной лягушке, так ты еще начинаешь каждый раз петь ей оды! Я хочу отдохнуть от этого тюремного режима хотя бы с тобой, но ты только о ней и говоришь! — Джейн в раздражении сложила руки на груди. В полумраке коридора было видно, как злобно блестят ее глаза.

— Подожди, Джейн, я не хотел, — голос его стал тихим, спокойным, хотя дыхание выдавало недавнее раздражение. Он положил руки ей на плечи и сделал шаг ближе. Джейн никак на это не реагировала, только отвернулась. — Прости, я не подумал, что это так тебя задевает.

На этих словах он обнял её. Девушка ответила ему тем же, прижимаясь к его груди: усталость от большой нагрузки на уроках, раздражение на Амбридж, личные проблемы — всё это растворялось, становилось совсем неважным. Вдруг Драко дотронулся тыльной стороной ладони до её лица, сделав осторожную попытку поцеловать её снова.

Девушка оторвалась от него и покачала головой. Драко побледнел еще сильнее и в раздражении отошел, его грудь высоко вздымалась, а руки сжались в кулаки.

— Я не понимаю, что я делаю не так! — зашипел он. — Ты постоянно отталкиваешь меня, что тебе надо вообще?

— Драко, я… — мягко начала Джейн, она страшно волновалась, но должна была сказать ему правду: — я не могу. Всё так быстро закрутилось, что мне страшно — это убьет нашу дружбу, если мы вдруг расстанемся из-за…

Она так и не смогла сказать, что из-за его отца или Волан-де-Морта. Эта глубокая пропасть стояла между ними, и насколько больнее будет потерять возлюбленного в этой войне. Но Драко подумал совсем иное.

— Ты такая трусливая, Джейн. Может между нами стоит твой рыжий дружок?! И чем тебе мог понравиться этот нищий Уизли?

Джейн мужественно перенесла этот удар. Об этом она подумала и поняла, что да, и это тоже — она еще не совсем потеряла надежду.

— Не смей так говорить о Джордже! Я тебе слова не сказала за оскорбление его семьи, хотя я страшно это осуждаю. Как я могу ответить взаимностью человеку, который только и делает, что унижает всех вокруг?!

— Значит так ты обо мне думаешь?

— Я говорила тебе всё это еще на третьем курсе, — Джейн выдохнула. — Ты можешь, конечно, перестать со мной общаться. Но я говорю тебе прямо: сейчас мы не будем встречаться.

Драко хитро ухмыльнулся. Он был совсем не глупый парень и умел не только слушать, но и слышать.

— Значит я подожду. Пойдем, уже слишком поздно.

Они молча шли по коридору, каждый в своих мыслях. На главной лестнице расстались, пожелав друг другу доброй ночи. Джейн поняла, что совершила оплошность: дала Драко надежду. Как девушке, ей очень льстило его внимание и симпатия, но интересовал сейчас далеко не Малфой. Хотя ее сознание давно научилось оправдывать наиболее мерзкую часть его натуры, которую он демонстрировал по отношению к окружающим. К середине декабря Джейн смогла наладить с ним отношения: благодаря своему спокойствию она немного охладила его пыл, хоть и не обошлось без взаимных претензий.

Только на собраниях ОД было чудесно — ребята отлично справлялись с разными заклинаниями, а после рождественских каникул Гарри пообещал им изучить заклинание Патронуса. На такой радостной ноте прошло последнее занятие. Так как освободилось немного времени, Джейн решила проверить, как там дела у близнецов. Они активно изобретали новые партии батончиков: эффекты некоторых из них они еще не смогли нейтрализовать. Джейн увидела как корчится Джордж, садясь на свою же кровать, что ей стало очень жалко их: пришлось искать противоядие. Гермиона помогла, посоветовав сок растопырника.

— В феврале у нас будет готова самая большая партия, которую мы однозначно продадим всем желающим! — потирал руки Фред.

— А желающих очень много, так как уйти с урока жабы хотят буквально все! — радостно воскликнул Джордж, формируя смесь для конфет.

Джейн сидела с ними, смешивая по рецепту нужные настойки, соки и зелья. Даже один раз воспользовалась Кровопролитной конфетой, чтобы убежать с ЗоТИ: вместо урока она пошла к декану — у нее не было в это время занятий. Джейн осторожно постучала в дверь и зашла. Минерва МакГонагал сидела за своим столом и что-то писала. Окинув девушку строгим взглядом, она сразу произнесла:

— Мисс Барлоу, у вас сейчас должно быть занятие по Защите от Темных искусств. Вас прислала профессор Амбридж?

— Нет, мне стало плохо, и отпустили с урока.

— Но здесь не Больничное крыло.

— Если честно, то мне стало намного лучше, когда я вышла из кабинета, — на этих словах профессор МакГонагал понимающе кивнула.

— Вы делаете вместе с братьями Уизли эти конфеты, я знаю. В этот раз я сделаю вид, что ничего не заметила.

— Спасибо, но я хотела показать вам одну свою работу… — Джейн вытащила свой дневник наблюдений.

Она рассказала профессору суть своей теории, привела примеры. Профессор МакГонагал была очень удивлена её глубоким интересом к такому сложному аспекту магии: не всем взрослым по силам колдовать одним лишь желанием.

— Мисс Барлоу, кем вы планируете работать после школы?

— Я не знаю, профессор. Вообще я хотела бы преподавать танцы… — Джейн съежилась под удивленным взглядом женщины: точно сморозила какую-то глупость.

— Это чудесное увлечение, мисс, но вы понимаете, что у вас бóльший потенциал, чем просто танцы? Ваши открытия, конечно, может и не так новы, но вы сделали очень верные выводы. Действительно, магия зависит от духовной силы человека: но как ей управлять? Как формировать эту духовную силу? На эти вопросы нет очевидных ответов, может быть именно вам и предстоит найти их? — профессор МакГонагал встала из-за стола. — Мисс Барлоу, продолжайте ваши поиски.

— Профессор, у меня остался еще один вопрос: как стать анимагом?

— Эта тема под запретом в школе, — профессор поджала губы. — Но я могу вам сказать, что это высшая форма трансформации и самая сложная: в ней существует несколько уровней: первый — трансформация без одежды — маг просто сбрасывает ее как шкуру, когда превращается в животное; второй — маг трансформирует себя в одежде и с некоторыми мелкими предметами, по типу необходимой волшебной палочки; третий — полная трансформация человека со всеми типами предметов на нем. Но есть и риски: волшебник с плохой концентрацией может стать животным, но не сможет вернуться обратно в человеческое обличие. И выбор формы животного должен быть оправдан вашими целями и характером.

— Почему у вас форма кошки? — не подумав, ляпнула Джейн. Профессор лишь улыбнулась.

— Они подходят мне по характеру. Я знаю, что вы хотите узнать больше, но скоро начнется следующий урок.

— Да, профессор, — Джейн поднялась со своего места. — Я хочу стать анимагом, как мне..?

— Мы в школе не обучаем студентов анимагии из-за высоких рисков, были ученики, которые успешно справились с этим самостоятельно и которые не справились вовсе. Но я для вас смогу сделать небольшое исключение и проведу несколько индивидуальных занятий.

Джейн сдержано поблагодарила профессора и вылетела из кабинета: она не могла поверить своей удаче! Ее страстное желание сможет осуществиться! Джейн давно вынашивала мысль стать анимагом: она знала, что Сириус научился этому искусству самостоятельно, усердно пробуя и рискуя жизнью. Сильная воля. Видимо об этой сильной воле он и рассказывал ей на площади Гриммо.

Накануне каникул, когда оставалось буквально пару дней до конца занятий, Джейн спустилась на завтрак и не обнаружила семью Уизли: ни одной ярко-рыжей макушки не было видно в общем зале. Девушка тут же почувствовала неладное, а ужасно бледное лицо Гарри подтвердило ее опасения. Гермиона тут же подлетела к другу и спросила, что происходит.

— На мистера Уизли напала змея Волан-де-Морта. Я видел это во сне и оказалось, что это было по-настоящему! Его положили в больницу, а всех Уизли отправили порталом на площадь, — Гарри едва ворочал языком, так что трудно было разобрать слова.

Подруги в ужасе переглянулись: все было очень серьезно, Джейн угрюмо ковырялась ложкой в каше, совершенно не понимая, как мог произойти такой кошмар. Гарри что-то еще рассказал Гермионе, но этого не было слышно. Джейн же очень переживала за мистера Уизли — выкарабкается ли он? Змея вряд ли обладает обычным ядом, и… как она вообще оказалась в Министерстве?

На последних занятиях Рон прислал им письмо, что они сейчас в больнице Святого Мунго и с отцом пока еще все в порядке. Джейн выдохнула: скоро они приедут на площадь Гриммо и вероятно, там все станет понятнее. Миссис Уизли решилась праздновать Рождество в этом мрачном доме, так как оттуда было ближе всего к больнице. Амбридж пыталась вынюхать, куда это делись все Уизли из Хогвартса до положенного срока, но ребята молчали как рыбы. Вероятно, ее не удовлетворили объяснения директора Хогвартса.

По прибытию на площадь Гриммо Джейн застала семью Уизли в ожидании самого худшего: близнецы мрачно сидели на кухне и ждали новостей от матери, а Рон ходил по комнатам бледный и осунувшийся. Джейн сразу же бросилась к Джинни, та тихо плакала. Гарри выглядел еще хуже — он избегал всех в доме, прячась на верхних этажах. И даже его крестный — Сириус Блэк — не мог его от туда достать. В такой напряженной атмосфере провели несколько дней.

Всё, чем могла помочь Джейн или Гермиона — это тихо помогать по хозяйству, приносить всем чай и повторять банальные слова, что все будет хорошо. Но вскоре ситуация разрешилась: миссис Уизли прислала громовещатель, что Артур Уизли очнулся и теперь его можно будет посетить в больнице. Их дети наконец-то смогли свободно выдохнуть. Рон кинулся обнимать Джинни, а близнецы от радости заплясали. Джейн села к Сириусу, который в отсутствии миссис Уизли сладко потягивал сигарету.

— Как хорошо, что все обошлось! — радостно произнес мужчина, выдыхая сладкий дым. — Надо сказать Гарри.

— Тебе стоит подняться к нему и поговорить, вы мало проводите времени вместе, — заметила Джейн.

— Не учи ученого, — лающим смехом ответил Сириус. — А сама-то? Больше не балуешься?

— Балуюсь, — Джейн улыбнулась. — Когда будет время, расскажи мне, как ты стал анимагом.

Мужчина затянулся, выдохнул дым и задумчиво на него посмотрел, вспоминая, как это было. Но ничего не сказал. Джейн наблюдала, как он вышел из кухни, чтобы найти Гарри и сообщить ему радостную новость.

— Кто будет чай? — громко спросила Джейн, радостно хлопнув в ладоши.

На следующий день они всей большой компанией, включая нескольких волшебников из Ордена, отправились в больницу Святого Мунго. Джейн поразилась тому, что больница находилась под землей: не самый здоровый вариант для такой организации. Но внутри было светло и чисто. Они быстро нашли палату с мистером Уизли: он был бледен, перебинтован, но так искренне радовался своим посетителям, что Джейн чуть не расплакалась от такой трогательной картины: самое худшее было позади. Миссис Уизли не была бы собой, если бы не начала препирательство со своим мужем из-за методов лечения опасной раны: он с молодым врачом пытался зашить рану магловским способом, но змеиный яд разъедал швы. Джейн стало неуютно присутствовать при семейной сцене и не только ей — Гарри с друзьями ушли побродить по больнице, а ее под руку вытащили близнецы. Джинни выскочила раньше всех и уже ждала Джейн.

— Опять папа балуется магловскими изобретениями, — выдохнула рыжеволосая. — Но, слава Мерлину, он жив.

— Некоторые магловские изобретения очень эффективные, — заметила Джейн, у нее самой отец был психиатром. — У меня отец работает с душевнобольными и…

— О, твой папа работает с психами? Круто! А как они их лечат? — наперебой загалдели братья Уизли.

— Дают им таблетки и проводят беседы: с помощью специальных разговоров некоторых возвращают к обычной жизни, — Джейн смутилась под скептическими взглядами близнецов. — Вы можете не верить, но это правда работает!

Они примирительно подняли руки. Ребята решили поискать какой-нибудь буфет, чтобы немного перекусить. Когда они прощались с мистером Уизли, его соседу по палате медсестра принесла подарок — странное чахленькое растеньице. Джейн сначала не обратила на него внимания, но, когда возвращалась на площадь, ее задело нехорошее предчувствие: уж больно знакомым показалось это растение. Его название вертелось на языке, а потом эта мысль как-то забылась под тонной других эмоций и впечатлений.

Под Рождество Артур Уизли был выписан из больницы. Миссис Уизли была так счастлива, что даже не ругалась на Сириуса за его выходки. Ребята решили украсить дом, чтобы весело встретить праздник: Рон и Гермиона отправились наряжать рождественскую ёлку. Сначала Джейн и Джинни хотели помочь им, но как-то быстро почувствовали, что они здесь явно лишние — эти двое обращали внимание только друг на друга, а когда пришло время вешать рождественскую звезду на макушку дерева, Рон подхватил Гермиону на руки. Подруги решили не мешать им и тихонько улизнули в другие комнаты, закрыв за собой дверь.

Близнецы мастерили разного рода хлопушки для праздника, поэтому не выходили из своей комнаты. Джейн вспомнила, что нашла в одной из спален рабочий патефон: оказалось, что это была комната Сириуса — Гарри помог принести его и еще пластинки с музыкой. Джейн прям чувствовала, что танцы в этом доме необходимы, а потому заставила Гарри и Сириуса расчистить место на кухне. Джордж спустился в комнату и наблюдал за своей подругой: с серьезным лицом она командовала куда и как поставить мебель, уперев руки в бока и то и дело поправляя волосы, ниспадающие красивыми локонами. Одета она была невероятно мило: в длинную развивающуюся юбку и чуть-чуть севший от стирки фирменный свитер миссис Уизли, который на ее хрупкой фигуре выглядел очень изящно. Так как он немного растянулся, то рукав постоянно сползал, открывая взору хрупкое плечо девушки. Парень застыл и не мог оторвать от нее взгляд. Правда, пришлось скрыться, когда она почувствовала на себе его пристальное внимание.

Атмосфера в доме стала как никогда теплой и уютной. На праздничный ужин пришли Римус Люпин, Аластор Грюм, Тонкс, заглядывали Кингсли Бруствер, Наземникус Флетчер. Миссис Уизли превзошла всякие ожидания и сделала невероятно вкусный ужин, от чего весь вечер получала десятки комплиментов. Когда все наелись, Джейн включила музыку, и сладкие звуки заполнили комнату. Сириус тут же пригласил Джейн на танец, а Джинни потащила Джорджа. Тонкс сразу взяла за руку Люпина, который даже не соглашался танцевать. Гермиона с надеждой посмотрела на Рона, но ее сразу пригласил Фред. Миссис Уизли чуть не плача смотрела на молодежь: пусть веселятся, пока есть повод.

Джейн с большим удовольствием танцевала с Сириусом, который, несмотря на многолетнее заключение в тюрьме, остался очень галантным кавалером. Они мило переговаривались, но вдруг и Сириус, и Джинни отпустили своих партнеров и повернули их лицом друг другу: Джордж тут же взял на себя инициативу и закружил Джейн в танце. Девушка успела бросить взгляд на подругу, которая уже, хитро улыбаясь, танцевала с Сириусом. Джордж очень нежно держал свою спутницу, наслаждаясь каждым движением. Джейн на время забылась: кровь приливала к лицу, когда она улавливала прикосновение его сильных рук. Музыка кончилась. Джордж не выпускал руки Джейн, смотря ей прямо в глаза. И снова наступил волшебный момент, от которого внутри девушки все трепыхалось.

Но она моргнула и опомнилась: они в гостиной, полной их друзей и его родственников. Она словила на себе долгие взгляды четы Уизли. Неловкость. Джинни с Сириусом ликовали: такое чувство, что у них был какой-то сговор. Гермиона понимающе улыбалась. Все это так раздражало, что Джейн сначала незаметно пошла отпить тыквенного сока, а потом выскользнула из кухни. Стало так жарко, что нечем было дышать. С горящими щеками она кинулась на балкон: единственное место в доме, где можно было спокойно постоять под свежим воздухом.

От нервов руки Джейн дрожали: она снова попалась в эту ловушку. Кажется они уже говорили об этом — ничего не начинать, ведь обещать они друг другу ничего не могут. Девушка попыталась закурить, но зимний ветер не давал спичке зажечься — волшебные палочки для нее запрещены — и как только все получилось, сигарету отобрал Джордж. Он появился будто из ниоткуда: даже принес пальто и накинул на плечи девушки.

— Не думал, что ты всерьез занимаешься этим, — спокойно заметил он, облокотившись рядом на перила балкона.

Джейн, не в силах сказать что-либо, хотела было уйти, но парень остановил ее. От его решительного взгляда у нее слабели ноги. Джордж молча прижал ее к себе, гладя порозовевшие щечки девушки.

— Ты так прекрасна, — выдохнул он, с любовью рассматривая каждую черту ее лица, снежинки в волосах и на ресницах.

— Джордж, но ты же сам говорил… — начала было девушка, задыхаясь от волнения: она чувствовала, как сильно бьется его сердце.

— Давай просто попробуем ничего не обещать, — с этими словами он коснулся губ Джейн.

Она ответила на поцелуй, прижимаясь к нему всем телом: они мечтали об этом так долго, что… Не было таких слов, которыми можно выразить эти чувства. Снег пошел еще сильнее, от чего холодные снежинки приятно обжигали кожу. Джордж с трудом оторвался от девушки, с улыбкой рассматривая ее счастливое лицо. Но тень сомнения отразилась на его лице.

— Скажу сразу, я скорее всего не оправдаю твоих ожиданий, — начал было Джордж. — Но ты сводишь меня с ума, заставляя постоянно думать о тебе, о нас…

Джейн понимающе улыбнулась: у нее сейчас были точно такие же чувства.

— Может… просто проживем вместе хоть какое-то счастливое мгновение? А там посмотрим?

— Милашка Джейн предлагает свободные отношения? — не смог удержаться от смешка Джордж, наклоняясь к её лицу.

Джейн поцеловала его в ответ.

Комментарий к Есть поцелуи, как сны свободные…

P.S. Название для этой части взято из стихотворения Константина Бальмонта.

========== Предательство? ==========

— Ты теперь встречаешься с Джорджем?! — чуть ли не крича на весь дом, спросила Джинни.

— Сколько раз повторять, что нет! — Джейн устало складывала вещи после утренней стирки.

— Но почему нет, если вы всю ночь целовались? — возразила Гермиона, развалившись на кровати с книгой.

Джейн не хотелось об этом говорить, что, да, они, конечно, поцеловались, но это не принесло облегчения, скорее даже наоборот. «Скорее всего, я не оправдаю твоих ожиданий…» — эти слова Джорджа врезались в память девушки, и она обдумывала их снова и снова.

— Я же вам рассказала, что он не хочет встречаться в открытую, да и вообще… Мне совсем нет до всего этого дела, он уже взрослый человек с целями в жизни, а я просто студентка.

— Он совсем не взрослый, а скорее даже наоборот — раз не готов брать на себя ответственность, — холодно заметила Гермиона. — Я надеялась, что он поступит как настоящий мужчина, а так — всё ещё мальчик!

— О чем ты, Гермиона? — Джинни насторожилась. — Ты хочешь сказать, что Джейн лучше его бросить?

— Нельзя бросить то, что тебе не принадлежит, — выдохнула Джейн.

— Вот-вот, я об этом, у него очень удобная позиция — и сам не ем, и другим не дам. Думай, конечно, сама: никто не мешает целоваться с красивыми мальчиками, но на большее не рассчитывай, — строго сказала Гермиона, окончательно уткнувшись в свою книгу.

Девушки смотрели на неё с недоумением: Гермионе точно шестнадцать? Джейн от досады закусила губу, что она может на это ответить? Влюбленная часть ее сознания говорила, что это все чушь, а не утраченная за вечер рациональность, напротив, подняла транспарант: «Опасно для твоей психики». Джинни же только фыркнула, явно не соглашаясь с Гермионой: она-то сама всегда выбирала собственное удовольствие — гуляла с кем захочется и так же легко расставалась в ожидании внимания Гарри. Джейн давно знала про эту несбывшуюся надежду, глубоко сочувствуя подруге.

Но когда за обедом (поздно проснулись после рождественской ночи) Джейн увидела Джорджа, все ее сомнения вылетели из головы: какая разница, что будет потом, если сейчас так хорошо? Остаток каникул они проводили время вдвоем, изготавливая Забастовочные завтраки, танцуя под волшебное радио в пустой комнате и целуясь в темных коридорах. Джордж был очень внимательным, нежным и романтичным наедине, но становился самим собой, едва только появлялись в поле зрения домочадцы. После каждого его поцелуя перед сном Джейн тихо заходила в свою комнату, где уже посапывали подруги, и долго не могла уснуть.

В одну из таких бессонных ночей решилась пойти к Сириусу — он обычно спал днем, а ночью о чем-то думал, сидя в старой спальне. Джейн раздражали скрипучие половицы лестницы, так что приходилось перешагивать через две ступеньки. Осторожный стук в дверь.

— Заходи, Джейн, — услышала она хриплый голос.

Зашла в пыльную комнату с разбросанными вещами, как будто хозяин не убирался в ней из принципа. Открытое окно заливал лунный свет. Сириус красиво развалился в старом кресле, в руках застыл стакан огневиски.

— Снова пьешь? — обеспокоенно спросила девушка, садясь на свое привычное место на полу.

— Саморазрушение — это то немногое, что я волен делать, когда пожелаю, — философски сказал мужчина, изящно отпивая из стакана. Джейн лишь усмехнулась.

— Справедливо, — девушка достала сигарету и сладко затянулась едким дымом.

— Я смотрю, твой котелок варит так сильно, что уже задымился, — пролепетал Сириус, едва ворочая языком. — Помню про твой вопрос про превращение в животного… Не хочу тебя расстраивать, но это был очень неприятный опыт на самом деле.

— МакГонагал решила провести мне пару занятий, сказала, что не все осваивают анимагию самостоятельно.

— Хорошо, что ты будешь под контролем. Помню первый раз, когда сам себя обращаешь в животное — наступает такая боль, будто твои кости и связки дробят, превращая в кашу, и лепят на этой основе что-то новое, тоже живое. Я в тот момент искренне понял страдания крыс, из которых делают часы на уроках трансфигурации.

Джейн со страхом посмотрела на Сириуса, а тот будто провалился в прошлое: настолько остекленели его глаза.

— Мы тогда сделали это даже не спросив совета! Почитали лишь пару учебников, понимая, что можем погибнуть, но кого это тогда волновало? Никогда не забуду Джеймса, который корчился от боли, превращая себя в огромного оленя. Но знаешь, те, кто переживают это, обычно потом превращаются нормально: нужна большая сила воли вытерпеть. А потом мы столкнулись с другой проблемой: одежда, которую мы не знали куда деть, либо рвалась, либо слетала — первое время пришлось учиться обращаться голыми.

Джейн стало смешно, но она терпела, потому что хотела узнать больше. Сириус снова замолчал.

— И что было дальше? — осторожно напомнила Джейн.

— А, да, в общем мы за год освоили второй уровень трансформации. Обращаться можно в итоге и без волшебной палочки — за пару лет освоишь. Двенадцать лет практиковался — только так и не сошел с ума в Азкабане. А, и перед занятиями сразу реши, какое животное тебе больше подходит.

— И как это узнать?

— Много вариантов… Можно посмотреть на образ Патронуса — обычно это идеальный показатель. Или изучить хорошо тело желаемого животного… В целом-то тебе МакГонагал все расскажет.

Джейн благодарно улыбнулась: она совсем не ожидала такого полезного для себя разговора. Они сидели, каждый в своих мыслях, пока девушка окончательно не решила, что пора бы лечь спать. Сириус проводил ее до двери.

— Ах да, что у тебя с этим рыжим парнем? Что-то ты счастливее не выглядишь.

— Ничего, — Джейн слабо улыбнулась, едва решившись произнести: — Мы просто тихо целуемся по углам.

— Ясно, эх, ну, тут я тебе не помощник, сам был непостоянным человеком, — Сириус ухмыльнулся. — Доброй ночи.

Джейн с трудом заставила себя вернуться в Хогвартс из дома на площади Гриммо: он оказался милее стен замка, которым управляло Министерство в лице мерзкой Амбридж. Но Джордж был этому очень рад, так как теперь мог общаться с Джейн свободно: его не сковывали взгляды родителей.

Из-за своих новых обязательств перед Джорджем девушка стала реже общаться с Драко, который, вероятно, обо всем догадался. Внешне он был холоден и спокоен, но не упускал возможности ее упрекнуть. Джейн пропускала это мимо ушей, периодически на него срываясь за глупости и оскорбления, вызванные ревностью. Но парень все же не упускал возможно обнять подругу чуть дольше, чем нужно — будто никогда не стояло между ними Джорджа Уизли.

В середине января весь Большой зал шумел, потревоженный внезапной новостью — массовым побегом Пожирателей смерти из Азкабана. Все газеты кричали, что это сделал Сириус Блэк, но если на третьем курсе замок был окружен дементорами и охраной, то сейчас обошлись лишь фотографиями преступников. Профессор Амбридж злобно отбирала у детей газеты, тем самым подстегнув интерес и заставив многих засомневаться «в методах Министерства». К этому времени унизительная инспекция преподавателей подошла к концу и «под нож» попала самая невинная и безобидная женщина в школе — Сивилла Трелони. Джейн спускалась с лестницы, когда заметила толпу, собравшуюся во внутреннем дворе.

Взору девушки предстала сгорбленная, рыдающая Трелони и гордо стоящая профессор Амбридж, безжалостно и публично унижавшая бедную женщину. У Джейн затряслись руки, но в этот момент ее нагнали Джордж с Фредом. Они молча смотрели на Генерального Инспектора, перебирая в голове все ругательства, которые только приходили на ум. Профессор МакГонагал протиснулась сквозь толпу, подхватив падающую Сивиллу. Как бы Джейн не ненавидела прорицания, но никогда не имела ничего против этой хрупкой, немного взбалмошной преподавательницы.

Когда эффектное появление профессора Дамблдора закончило эту пытку, и он позволил остаться бывшему преподавателю прорицаний в замке, Долорес Амбридж, побледнев, прошипела очередную угрозу — теперь она готова покуситься и на место директора.

— Если эта тварь станет директором, я бросаю школу, — прошипел брату Фред.

— Согласен, — кивнул Джордж. Парни синхронно скривили лица в гримасе отвращения.

Джейн побледнела, когда услышала это: расставание может произойти раньше, чем она на это рассчитывала. Вечером, когда гостиная опустела, девушка спустилась из спальни к Джорджу. Он ждал ее на их любимом месте у камина. В отблеске огня его рыжие волосы пылали, а глаза задорно блестели.

Джейн тут же села рядом и оказалась в теплых объятиях: она смотрела на его красивое лицо, наблюдала за милой ямочкой на щеке, когда он улыбался. И голубые глаза, и веснушки — все так нравилось ей. Мгновение, и он поцеловал ее. Но даже сквозь пелену романтики, девушку не покидало чувство страха:

— Джордж, вы правда хотите бросить все?

— Сейчас нет, но все к этому идет: мы уже арендовали помещение. Вчера Фред подписал контракт. Пока там все расчищают, пройдет пара месяцев и… — парень радостно смотрел в даль, не в состоянии скрыть восторг.

— То есть в апреле вы уйдете?

— Не знаю, зависит от этой жабы: к тому же тут остаешься ты, так что я никуда не тороплюсь, — прошептал он, касаясь губами ее макушки.

Джейн только сильнее прижалась к парню, надеясь, что ничего страшного не произойдет, и они смогут остаться вместе подольше. Как оказалось, тщетно.

В феврале в широкие массы вышли Забастовочные завтраки братьев Уизли. Вся школа покупала батончики, а попытки старост это прекратить обернулись еще большим интересом: в карманах почти каждого студента лежали Обморочные орешки на пару с Блевательным батончиком. Близнецы полностью ушли в работу, Джейн только и успевала, что здороваться с Джорджем за завтраком, а вечером помогать близнецам. Ли Джордан стал главным менеджером, который принимал заказы по всей школе. Нельзя сказать, что их изобретениями пользовались часто — многие преподаватели знали в чем дело. Но не профессор Амбридж. Дети толпами обливались на ее уроках кровью, падали в обмороки, а деканы лишь разводили руками, мол, ничего не можем поделать.

Гарри почти сразу возобновил занятия Отряда Дамблдора, чему Джейн была невероятно рада. Они сначала вспоминали все простые заклинания, а после перешли к самому интересному — заклинанию Патронуса. Гарри очень обстоятельно объяснил, что важно вспомнить самое приятное чувство, событие, которое наполняло бы радостью. Джейн сразу поняла, почему это заклинание такого высокого уровня — здесь была важна концентрация внимания, которой студенты обычно не обладают.

Гарри продемонстрировал своего благородного оленя, который проскакал под потолком. А Гермиона была первой, кто освоил эти чары с материальной формой — ее веселая выдра кружилась над ней, давая понять, что у всех остальных тоже получится.

Джейн сначала пыталась найти такое воспоминание, которое было бы связано с Джорджем: их поцелуи, объятия, общение. Но к ее удивлению ничего не получалось — это не были настолько уж радостные воспоминания, не настолько самодостаточные, чтобы девушку накрывали приятные эмоции. Это скорее приятные, но достаточно противоречивые чувства: надежды и страха потери. Тогда где же их искать?

Но оно пришло само. Девушка улыбнулась и произнесла заклинание: из ее палочки вырвался серебристый пар, сформировавшийся в сокола. Он летал вокруг девушки, которая была изумлена, что именно эта птица — ее духовный образ. И теперь не придется ломать голову над тем, в кого ей хочется превращаться. Гермиона одобрительно подняла палец вверх, а Джордж уже подходил поздравить ее, как вдруг…

Эльф-домовик Добби материализовался посреди комнаты. Его личико было искажено гримасой ужаса:

— Она все знает! — истошно завопил он. — Они сейчас будут здесь!

Лишь секунду переглянувшись, ребята рванулись к выходу. Их предали. Амбридж все знает. Джордж схватил Джейн за руку, а она в свою очередь успела подцепить Фреда — втроем они выбежали из комнаты и побежали по пустому коридору. Маленькими группами было проще скрыться. Они бежали со всех ног: Джейн чувствовала, как ее сердце вот-вот вырвется из груди.

— СТОЙТЕ! — кричали какие-то голоса.

За ними бежал отряд Инспекционной дружины. Один из них решил применить заклинание, которое пролетело над головой девушки, она успела лишь обернуться, чтобы кинуть заклинание в ответ, но не успела. Споткнувшись о подол мантии, Джейн чуть ли не кувырком упала на землю. Но ее успели подхватить близнецы. Краем глаза девушка увидела, как Драко опустил палочку: видимо заметил знакомое лицо. Замешкавшись, дружина отстала. Ребята успели залететь на всей скорости в гостиную, где уже отдыхали от погони Симус, Джинни и Дин.

— Гарри схватили! — чуть не плача пролепетала подруга.

Джейн бессильно опустилась на диван: в горле пересохло, грудь горела и саднили ушибленные коленки и локти. Но все это было не так важно в сравнении с наказанием, которое могло достаться Гарри. Оставалось только ждать.

Долорес Амбридж назначена директором Хогвартса. Дамблдор взял всю вину студентов на себя и покинул школу. Джейн пишет кровавые строчки вместе со всеми участниками Отряда Дамблдора, кусая от боли окровавленную руку. Подруга Чжоу Чанг, предательница Мариэтта, ходит со страшными несводимыми прыщами на лбу в виде слова «Ябеда». Гарри расформировал отряд. Все это казалось каким-то страшным сном.

Джейн осознавала это накануне вечером, когда складывала для близнецов Портативное болото и упаковывала фейерверки. Завтра они уже покинут школу, поэтому весь день бегают по делам, договариваясь обо всем с Ли Джорданом.

Девушка сидит на полу перед их маленькой лабораторией и с любовью складывает инструменты по своим местам. Завтра этот чемоданчик покинет стены родного замка. Джейн посвятила этому делу так много своего времени, что с трудом представляла себе жизнь без него. Слезы капают на чемодан, который щелкает в ее руках последний раз. Близнецы хотели вернуться как можно скорее, но Джейн уже не было в комнате.

Она сидела на парте в старом классе, самом близком к башне, и тихо плакала. Дверь скрипнула и показался Джордж.

— Джинни сказала, что ты здесь, — сказал парень на ее удивленный взгляд.

Он сразу подошел к ней и взял ее лицо в свои руки. Они были очень теплые, от чего сразу стало хорошо. Она кинулась к нему на шею.

— Ну, ну… — Джордж погладил ее по спине. — Только не грусти, прошу. Мы же еще увидимся.

От его банальных, скучных и равнодушных слов Джейн моментально взорвалась.

— Ты издеваешься, Джордж?! — девушка оторвалась от него и шагнула назад. — Что значит «не грусти»?

— Чего ты злишься? Мы же договаривались, — парень угрюмо сел на один из пыльных столов.

Джейн ходила по классу, сложив руки на груди, которая в бешенстве вздымалась все сильнее. Палочка, чувствуя гнев девушки, задрожала в руке.

— Ты… просто… — она махнула палочкой и одна из парт раскололась надвое. Джордж насторожился. — Ты меня за идиотку держал? Я не понимаю. Как ты можешь быть так равнодушен к происходящему?

— Мне тоже больно, но… мы провели прекрасно время. Я не могу обещать тебе ничего, это будет неправильно, ты еще два года в школе. Встретишь хорошего парня, влюбишься, выйдешь замуж. Будешь счастлива, не ожидая какого-то Джорджа Уизли.

Он говорил это так спокойно, будто репетировал эту речь не менее месяца. Скорее всего он давно об этом думал. Джейн обомлела и бессильно остановилась перед ним: ведь он не серьезно? Но нет, парень был исключительно честен. И да, это даже не ее парень. Просто друг для поцелуев. Когда Джейн осознала это, то рухнула на пол, больно ударившись коленями, и завыла.

— Какая же я дура! — сквозь пальцы, царапая лицо, причитала девушка. — Я нереальная дура! Если бы я знала, что будет так больно, никогда бы не согласилась…

Джордж сел перед ней на колени и убрал ее руки от лица, чтобы она не царапала его еще больше. Откуда-то достал платок и вытер ее слезы. В его глазах она прочитала заботу и любовь, которые ей больше не принадлежат. Он смог лишь слабо улыбнуться.

— Прости меня, — целуя ее руку, шептал Джордж. — Прости, что не скрасил этот ужасный вечер словами надежды…

Джейн так ослабела, что просто смотрела на парня, который подарил ей чувство опустошенности. Не было больше сил ни злиться, ни бороться. Хотелось только еще раз урвать свою долю счастья, запомнить Джорджа таким, каким он ей всегда нравился. Она потянулась к его губам, коснувшись их, возможно, последний раз.

Есть поцелуи как сны свободные,

Блаженно-яркие до исступления.

Есть поцелуи, как снег, холодные.

Есть поцелуи, как оскорбление…{?}[К. Бальмонт «Играющей в любовные игры»]

========== Уроки трансфигурации ==========

Джордж не спал всю ночь, а потому на утро голова раскалывалась от утомления и тревоги. И от предвкушения… Предвкушения большого прощального шоу, которое останется в легендах этой древней школы. Он посмотрел на заботливо сложенные коробочки с маленькими сюрпризами для директора. Её тонкие руки складывали и упаковывали то, что через несколько часов исчезнет, взорвется, превратиться в пыль. И когда я стал таким сентиментальным?

Брат тихо посапывал в своей кровати. Фред всегда был более спокойным и жизнерадостным, чем Джордж, как две капли воды похожий на него: он мог оставаться душой компании, рассмешить или с полувзгляда понимать брата, но все же отличался образом мыслей. А вчера Джордж совершил то, о чем будет жалеть еще очень долго.

Вспомнились глаза Джейн. Её изумрудные, невероятного цвета глаза, полные слёз и отчаяния. Его несдержанность обернулась для этой хрупкой девочки трагедией. Прости меня, Джейн. Если бы он мог, он наобещал бы ей и звезды с небес, и счастье до бесконечности. Но это было бы ложью. Девочке пятнадцать лет: она сама не знает, чего ей хочется. «Если повезет, если мне страшно повезет в жизни, мы будем вместе. Когда она поймет, что ей это действительно нужно. Нельзя отбирать у нее выбор» — так думал он, но не смог сказать это Джейн.

Парень дождался рассвета, умылся ледяной водой и разбудил брата. Перед обедом они покинут школу. Фред же был свеж, бодр и радостен — подскочил, сентиментально хватаясь за сердце:

— Последний завтрак в стенах замка! — он радостно скакал, пока Ли Джордан уныло смотрел на своих друзей.

Спустившись к завтраку, Фред подсел к Джейн, чтобы самому поговорить с ней. Джордж боялся даже взглянуть на девушку, сгорая под испепеляющим взглядом своей сестры. Однажды она поймет. Лишь украдкой он увидел бледную улыбку, которую Джейн дарила Фреду: брови чуть-чуть удивленно поднялись — что же он ей говорил? Краснота вокруг глаз говорила о том, что она недавно плакала. Стыдно. А завтрак при этом пролетел очень быстро. По плану, Джейн тоже участвовала в их идее: раскладывала фейерверки в холле и поджигала их по сигналу вместе с Ли Джорданом. До шоу оставалось пара часов.

Джейн не помнила, как она в тот злосчастный вечер добралась до своей кровати: это так и осталось чёрным пятном в памяти. С утра не хотелось ни с кем разговаривать: девочки в комнате кидали на нее жалостливо-понимающие взгляды, от которых хотелось плеваться. Когда она успела заслужить столько жалости? Гермиона чуть ли не силком вытащила ее тело на завтрак, в то время как сознание блуждало где-то очень далеко. Появление близнецов вызвало у нее приступ тошноты. Но Фред сел рядом и ласково взял ее безвольную руку.

— Привет, — парень искренне улыбнулся. — Я знаю, что вчера произошло. И… Прости меня.

— А при чем здесь ты? — Джейн лишь пожала плечами, уставившись в тарелку.

— Я тебе наговорил много мотивирующих речей, но даже не подозревал, что мой брат так поступит. Эх… Но не об этом речь, — Фред сжал ее руку. — Я хочу сказать тебе большое спасибо за поддержку, с тобой мы достигли намного больше, чем ожидали. Жду тебя в нашем магазине в Косом переулке. Это и твой магазин, и твои изобретения. Сдавай экзамены и сбегай к нам.

Парень мило щелкнул ее по носу. Джейн от его теплых слов смогла улыбнуться. Как будто прощалась со старшим братом. Но ведь не навсегда?

— Ох, Фред. Я очень тебе благодарна, за всё.

— Прошу тебя, не вешай нос. Ни один парень в мире не стоит твоих слез.

Она совсем не ожидала такого серьезного тона от вечного балагура Фреда. Они расстались на завтраке, чтобы подготовиться к расплате с Амбридж. Гарри с Гермионой и Роном отправились к кабинету Защиты от Темных искусств, чтобы связаться с Сириусом через директорский камин, а Джейн тихонько раскладывала коробки по нужным углам: придется очень серьезно сконцентрироваться, чтобы они все одновременно заработали. И у нее совсем не было этих сил.

Девушка услышала шум в коридорах: началось. Музыкой для ушей были истеричные крики Амбридж, душа требовала продолжения — один взмах палочки, и шутихи заполонили холл. Джейн не подумала о том, что они взорвут все Декреты об образовании, висящие вдоль стены, и едва успела отскочить от тяжелых рам и стекольных осколков. Пришлось выбежать на улицу: внутренний двор начал собирать все больше ликующих студентов. Джейн стояла в стороне и смотрела в небо: скоро должны показаться два бунтаря. И вот, они улетели на своих конфискованных метлах, отсалютовав на прощание и подарив скидку в магазине «Всевозможные Волшебные Вредилки» всем, кто истошно вопил внизу от восторга.

Джейн уже собиралась спокойно уйти в башню, стряхивая с себя осколки стекла, чтобы собраться на уроки, но ее кто-то грубо схватил за плечо — это оказался Крэб, друг Драко Малфоя и член Инспекционной дружины.

— Я видел, что ты взорвала эти дурацкие штуки. Теперь не отделаешься! — радостно хихикал он, таща за собой девушку в кабинет директора.

И она была не одинока — поймали некоторых студентов, которые действительно или мнимо поучаствовали в вандализме. Никто особо не разбирался — все ради «показательной казни». На уроки в этот день девушка так и не попала. Перетерпев оскорбления и допрос, Джейн равнодушно смотрела в раздувающееся лицо профессора Амбридж, которая, брызгая злорадством, не смогла придумать более оригинального наказания, чем свое обычное орфографическое истязание. Джейн вместе с остальными несчастными несколько часов подряд писала, что она «должна служить Министерству». Старые раны вскрылись, и их накрыли совсем новые: ей было страшно смотреть на кожу левой руки, потому что там ее уже давно не было — какое-то кровавое месиво. Когда кровь начала капать на пол, а девушка рыдать от боли, Амбридж удовлетворенно хмыкнула. Выходила Джейн из кабинета директора одной из последних.

От боли и ужаса она медленно брела по темным коридорам, был совсем поздний вечер. Из-за наказания она пропустила и обед, и ужин — от чего слабость накрывала тело еще сильнее. Не хватало еще получить штраф за то, что бродит после отбоя. Ужасная темная корка запекшейся крови покрыла руку. Джейн решила передохнуть, сев на каменную лавочку. Возможно, она уснула, поскольку очнулась она от осторожного толчка.

— Джейн, что с тобой? — перед ней на корточках сидел Драко. Его взгляд выражал крайнюю обеспокоенность.

— Привет, — в горле пересохло, от чего голос девушки стал тихим и хриплым. — Ничего, получила наказание от Амбридж.

Она случайно поправила волосы окровавленной рукой.

— Это еще что такое?! — парень осторожно взял её руку и осмотрел: даже рукава мантии были выпачканы в крови.

— Методы Министерства, — слабо хмыкнула Джейн. — Слушай, я хочу попросить тебя провести меня до башни, я совсем не ела и…

Драко не стал ее слушать, а сразу подхватил за талию и повел по коридору к лестницам. У него не было слов, чтобы описать увиденное — только сейчас он осознал, что все эти «справедливые» решения директора оказались не такими уж справедливыми: чем заслужила его Джейн такой участи? Девушка же находилась на грани обморока, от чего было сложно вести ее по волшебной лестнице, где временами пропадали части ступенек или менялись траектории.

— Вот мы у башни, — выдохнул он, пытаясь улыбнуться. — Эй, Джейн!

Но девушка окончательно потеряла сознание и обмякла. Пришлось подхватить ее на руки. Тут Драко совсем растерялся: как позвать гриффиндорцев через портрет? Странным стечением обстоятельств, невероятной удачей проем в гостиную открылся сам:

— О господи, Малфой, что ты тут делаешь? — испуганно спросила Гермиона: она должна была делать обход в коридорах в качестве старосты.

— Помоги лучше!

Гермиона увидела Джейн и тут же забежала в проем, откуда через секунду появилась рыжая макушка Рона. Драко старался не показывать, как он не рад их всех видеть, ведь для начала нужно спасти Джейн. Рон молча подхватил однокурсницу из рук Малфоя и ушел в башню. Гермиона чего-то ждала, смотря на Драко, от чего тому становилось тошно.

— Ну, и что ты пялишься?

— Хоть ты и мерзкий, но… спасибо, — и Гермиона скрылась в проеме.

Драко фыркнул, но еще немного постоял перед портретом Полной Дамы: когда бы он оказался здесь, если бы не она? Рон занес Джейн в гостиную и тут же положил на диван. Гермиона побежала в спальню за аптечкой, нужно было срочно привести подругу в чувство. Заставив ее очнуться, Гермиона начала обрабатывать раны водой и экстрактом бадьяна.

— Эта мерзкая жаба ответит за все! — шипела Гермиона. — Принеси конфет каких-нибудь, Рон! А лучше шоколад!

— А где я…?

— Рон, у тебя всегда есть конфеты в тумбочке, или у Гарри попроси, не видишь, что все очень плохо!

Джейн лежала без движения, смотрела в потолок, только и могла, что беспрекословно выполнять указания Гермионы. От шоколада стало легче, как и завещал профессор Люпин. Джейн села, потерев перебинтованную Гермионой руку. Рассказ ее получился весьма лаконичным: ее поймал Крэб, Амбридж сначала допрашивала, а потом — посадила писать строчки этим странным пером, от боли и переутомления она остановилась в коридоре, где ее нашел Драко.

— Снова спас тебя, хоть тебя схватил его дружок. Драма так и липнет к тебе и твоей беспокойной голове, — выдохнула Гермиона.

— Не знаю, как я могла так облажаться. Но главное близнецы ушли, а мы немного побунтовали.

— Джейн, я знаю, что у тебя случилось с Джорджем. Мне очень жаль.

— Ну, ты была права, как и всегда, — Джейн махнула рукой. — Мне сегодня уже все равно.

С того дня Джейн посвящала все свое свободное время учебе — с уходом близнецов его стало намного больше. Девушка отказывалась обсуждать свои душевные раны с кем-либо, особенно с Джинни, которая написала Джорджу письмо на три страницы, почему тот самая большая задница и чтобы она с ним сделала, если бы он еще остался в школе. Фред же иногда писал Джейн письма, передавая приветы от своего брата, но в этот раз девушку это вовсе не задевало, приятно было читать, что их бизнес идет в гору, даже начинала предлагать свои идеи. Отчисления с продаж стали приходить так часто, что пришло письмо из банка, уведомляющее о внушительной сумме золота на ее счету и предлагающее улучшить ячейку — перевести на более глубокие уровни подземелья.

Новость о зверствах Амбридж разлетелась между учителями, но за невозможностью открыто протестовать, они просто оказывали содействие бунту студентов: не штрафовали, делали вид, что ничего не замечают, и в целом не мешали рушить систему образования Министерства Магии. Джейн буквально через неделю после наказания получила приглашение от профессора МакГонагал. С замиранием сердца девушка зашла после ужина в кабинет Трансфигурации.

Профессор стояла к ней спиной и смотрела в окно.

— Добрый вечер, мисс Барлоу. Как вы себя чувствуете?

— Спасибо, мне уже лучше. — Джейн не знала, куда себя деть, а потому просто вытащила волшебную палочку.

— Хорошо. До ваших экзаменов остаётся несколько месяцев, я проведу с вами до июня семь занятий. С вашими способностями их должно хватить. Начнем с упражнений…

Это были самые необычные уроки, которые когда-либо посещала Джейн. Она сперва трансфигурировала живое в живое: крысу в сову, сову в хорька, хорька в рыбу. Это было очень сложно: обращать живое во что-то такое же сильно выматывало и взрывало мозг. Только к третьему занятию у девушки начало получаться что-то сносное. Профессор была строга, но терпелива: доходчиво объясняла, как нужно формировать заклинания, концентрироваться. К пятому занятию, профессор попросила студентку вызвать Патронус, о котором упоминала Джейн, и удовлетворенно кивнула:

— Замечательно, у вас маленькое подвижное существо, к тому же птица. Вообще, вы можете обращаться, потенциально, в разных животных, однако это нарушает магическое законодательство, чего я вам откровенно не советую. Поэтому стоит сделать окончательный выбор, который вы зарегистрируете в соответствующем Департаменте.

Джейн кивнула, отметив про себя нежелание что-либо регистрировать в этом чертовом Министерстве. В итоге остановили выбор на соколе. На шестом занятии Джейн получила домашнюю работу: досконально изучить костную структуру сокола, его повадки и физику полета. Профессор на ее удивленный взгляд лишь заметила:

— Вы же не будете бегать по земле, мисс Барлоу? Птицы летают, и вам придется научиться это делать, и делать хорошо. Сообщите, как закончите с этим.

Джейн сидела с этим заданием в один из теплых майских деньков под деревом, полностью погрузившись в работу. Она по памяти рисовала сокола, выучила название каждой косточки и части тела, рисовала себе положения крыльев и схемы с траекториями полетов. Художественные способности страдали: рисунки были кривые и весьма абстрактные, но только так Джейн удалось полностью представить сокола изнутри и снаружи.

— Привет, — рядом сел Драко, заглядывая в ее тетрадь, — чего рисуешь?

— Это секрет — Джейн улыбнулась и закрыла тетрадь. — Завтра весь день в библиотеке проторчу, буду готовиться к экзаменам.

— Составить тебе компанию? — парень улыбнулся и взял Джейн за руку.

Она сначала напряглась, взгляд на несколько минут остекленел, будто она ушла в какие-то тяжелые воспоминания, но вернулась обратно, тряхнув головой. И не стала убирать свою руку. Драко рассказывал ей все подряд, осторожно избегая опасных тем: своего мнения об ее друзьях, о Джордже Уизли и Амбридж. Джейн сразу заметила это, удивленно посмотрев на парня:

— И почему ты всегда так добр со мной?! Разве сложно быть таким со всеми?

— Не знаю, — Драко пожал плечами. — Не уверен, что это доброта, но ты ее точно заслуживаешь. А вот про остальных я так сказать не могу.

Джейн, не отрываясь, смотрела на парня: на его бледное лицо, платиновые волосы, всегда такие приглаженные и аккуратные, что хотелось их взъерошить, и серые глаза, которыми он так равнодушно смотрел на мир. Девушка не смогла удержаться от улыбки: парень уже три недели старался ее успокоить — приносил ей мятную нугу, помогал с домашними заданиями, даже дописал письменную часть проекта для Снегга, пока она страдала от душевной раны. Драко убрал веточку, которая запуталась в ее волосах, и сказал:

— Кстати, я попросил Снегга дать класс по зельям, чтобы мы сварили уже Животворящий эликсир. Так что я жду тебя на следующей неделе.

Джейн кивнула и благодарно сжала его руку: его заботливое внимание и ненавязчивость спасали ее от печали, которая временами накатывала на нее, как цунами. Пока они договаривались о встрече, к ним подошла Джинни. Бросив на рыжеволосую недовольный взгляд, Драко попрощался, быстро коснувшись губами щеки Джейн. Девушки наблюдали за его высокой стройной фигурой в классических брюках и рубашке, удаляющейся вниз по склону.

— Не будь он слизнем, то был бы даже ничего, — ухмыльнулась Джинни, а Джейн на это лишь согласно хмыкнула. — МакГонагал ждет тебя сегодня вечером на дополнительных занятиях.

— Спасибо, Джин. Я, кстати, так и не решила, какую профессию хочу выбрать, а Амбридж на консультации сказала, что в Министерстве меня никто не ждет.

— Да. И Гарри тоже. Да кому оно нужно? Как Перси, быть бюрократической крыской? У тебя всегда есть изобретения братцев — и их магазин для тебя всегда открыт.

— Уже пора бросать школу?

— Давай только после С.О.В. — заметила Джинни.

Девушки решили погулять вдоль Черного озера чтобы отвлечься и немного отдохнуть: в это время Гермиона, Рон и Гарри истерично повторяли материалы, постоянно отказываясь от прогулок. Солнце, сияние воды, свежий ветер, зеленая трава, любимая подруга и заботливое внимание Драко — все это наполняло Джейн какими-то новыми чувствами, возвращая ей возможность наслаждаться жизнью.

Вечером МакГонагал на их последнем занятии тщательно проверяла знания Джейн. Удовлетворенно кивнув, она продолжила:

— Вы справились с заданием, отлично. Сегодня вы попробуете трансфигурировать собственное тело, сразу предупреждаю, что…

— Это будет так больно, будто мои кости и связки перемалывают и строят на их основе что-то новое? — внезапно для себя сказала Джейн.

— Откуда вы знаете? — профессор удивилась, даже не обратив внимания на то, что ее лекцию грубовато прервали.

— Бродяга, — прошептала Джейн, и профессор МакГонагал все поняла.

— Да, будет примерно так. И этот момент будет сопровождать вас каждый раз, каждое обращение, а потому стоит к этому привыкнуть, пока не наработаете скорость. Лучше сразу перейдем к делу.

Джейн встала посреди запертого класса. Сделав глубокий вдох, она сконцентрировалась на превращении: по технологии следовало начинать концентрацию внимания с центра тела — точки, из которой происходит превращение. Спустя пару секунд тело Джейн пронзила такая боль, которую она не испытывала ни разу в жизни: каждый атом кричал, отрываясь от своего привычного места и перемещаясь волей волшебницы в другое. Хотелось кричать, прекратить эту пытку — и в какой-то момент она сорвалась и упала на пол, схватившись за живот. Профессор наклонилась над ней, и Джейн увидела сочувствие на лице женщины.

— Мисс Барлоу, постарайтесь второй раз не сорваться — чем медленнее превращение, тем больнее. Но пока вы не научитесь это делать — без боли не обойтись. К сожалению, другого выхода нет.

— Поняла, профессор, — Джейн едва шевелила опухшим языком, губы пересохли от сильного стресса.

Минерва МакГонагал протянула девушке стакан воды. Глоток. Выдох. Вторая попытка. В этот раз Джейн старалась максимально отвлекаться лишь на свое желание стать анимагом. Последнее занятие с профессором — последний шанс попробовать. Так, проходя через этапы боли, о которой говорил Сириус и о которой он не мог бы даже намекнуть, Джейн очнулась в тельце маленького существа. Она смотрела снизу вверх на профессора, а ее одежда валялась на полу — ведь еще не умеет обращаться в ней. От этой мысли девушка покраснела бы, если могла — но ее руки превратились в крылья, а ноги — в лапки. Она ощущала свое второе тело, которое двигалось самым неожиданным и непривычным образом.

Профессор МакГонагал с удовлетворением наблюдала за небольшой гордой птицей, которая неловко отскакивала в стороны или заваливалась, расправляя крылья в попытках взлететь. Ей предстоит еще многому научиться.

— Достаточно, мисс Барлоу!

Джейн должна была делать сразу и обратное превращение, которое произошло намного быстрее и проще первого. Джейн нагая сидела на полу, краснея от стеснения, но профессор одним взмахом палочки одела студентку. «Какое полезное заклинание!» — промелькнуло в голове девушки.

— Скажу честно, я не ожидала такого качественного превращения к седьмому уроку. Советую вам отдохнуть пару дней и пробовать снова. Когда это будет занимать несколько секунд — мы продолжим. Сейчас ваш результат семь минут.

Джейн вышла из кабинета с невероятным чувством победы, как будто жизнь снова начала приобретать смысл. Она пробралась в укромный уголок внутреннего двора, где могла спокойно покурить. Джордж бросил ее, аргументируя все глупостями в своей голове. «Вот дурак. Да и я не лучше. Но… Драко? Что делать с ним?» — мелькало в сознании Джейн. Девушка смотрела в чистое майское небо, где тысячи звезд, свет которых блуждает во Вселенной сотни лет, смотрят на нее, такую маленькую с ее маленькими проблемами в маленьком мире. Джейн вдыхала приторный ночной воздух и думала, думала, думала.

Затушив сигарету, она приняла неожиданное для себя решение. Всё будет, как и советовал ей Фред Уизли.

========== Настойка горькой полыни ==========

— Ничего себе, Джейн! Ты серьезно? — удивленно восклицала Гермиона, когда Джейн все-таки нашла время и рассказала подругам о своих занятиях с МакГонагал.

— Покажешь? — восхищенно спрашивала Джинни.

— Да, давайте вечером? — Джейн спускалась по лестнице, и тут же встретилась взглядом с Малфоем: он стоял у дверей Большого зала, сложив руки на груди, и кого-то ждал. Как оказалось — её.

— Можно тебя на минуту? — в своей грубоватой манере произнес Драко, от чего Джейн поморщилась.

— Мы займем тебе место, — сказала Джинни, подхватив возмущенную Гермиону под руку.

Джейн кивнула и подошла к Драко, который на людях всегда вел себя как… «Козел. Ну почему он всегда такой?» — подумала девушка, прежде чем они успели заговорить.

— Привет, сегодня класс будет свободен. Придешь перед ужином, часов в пять? — отрывисто спрашивал парень, стараясь держать дистанцию.

— Да, конечно. Это же общий проект, — громко сказала Джейн, стараясь притвориться, что ей противно с ним разговаривать: толпы студентов шли мимо на завтрак. — Когда мы прекратим этот цирк? — шепотом спросила девушка и, не дождавшись ответа, ушла в Большой зал.

— И что он хотел? — резко спросила Гермиона. Такого тона Джейн у нее еще не слышала, поэтому удивленно посмотрела на подругу.

— Ничего. Закончить проект по зельям.

— А вы еще не сдали?!

— Нет, у меня не было на это никаких сил, — Джейн положила себе овсянки. — А он, между прочим, написал за меня всю письменную часть и уже сдал Снеггу.

На это Гермионе нечего было сказать: ее раздражал Малфой, он был действительно сложным человеком, готовым оскорблять всех, кто не был ему угоден, но его отношение к Джейн? Оно было подозрительным, страшно представить, что будет, когда начнется война: ведь шрам Гарри никогда не болит напрасно, нападения Темного Лорда станут лишь учащаться. Она решилась поднять эту тему:

— Слушай, Драко ведь сын Пожирателя смерти — тебе не кажется, что с ним становится опасно сближаться?

Джейн от неожиданности прекратила есть и удивленно посмотрела на подругу: она всегда уважала ее мнение, но в отношениях предпочитала делать собственный выбор.

— Прости, Гермиона, но у меня пока нет оснований подозревать Малфоя ни в чем подобном. Он не похож на Пожирателя, даже если бы очень старался. А когда придет время — я смогу принять окончательное решение. А пока, как и говорил Фред, буду наслаждаться жизнью.

Гермиона кивнула, задумчиво посмотрев в свою чашку чая: Джейн очень четко обозначила границу, куда она будет пускать своих друзей, а куда им доступ закрыт. Настоящим чудом было то, что Гарри до сих пор не знает про дружбу Джейн и Драко. И лучше ему не знать. Даже Рон об этом благоразумно молчал: нечего нервировать друга еще больше.

Уроки с приближением экзаменов становились все сложнее, а студенты пятых и седьмых курсов — нервнее. Библиотека была забита с утра до ночи, от чего мадам Пинс бегала между стеллажей с несколько озверевшим видом: лишь бы ничего не случилось с ее драгоценными книгами! Однако Джейн не испытывала такого панического страха, как, например, умница и отличница Гермиона или нежная Лаванда Браун, у которой каждый вечер случалась истерика. Да, было нервно и неуютно от мысли, что С.О.В. решает ее дальнейшую судьбу в магическом мире, но нельзя же сдать плохо то, что учил в течение пяти лет?

Джейн размышляла над этим, когда спускалась с Драко в подземелья, неся с собой набор ингредиентов для Животворящего эликсира и инструкцию от Снегга: ее привычка записывать рецепты с доски спасала при подготовке к экзамену — большинство зелий она выучила наизусть. В подземельях всегда было сыро и холодно, но в классе, который так любезно предоставил профессор, было уж очень жарко: настолько маленьким оказался этот кабинет. Джейн подошла к столу и разложила все необходимое: листья алихоции, сушеные листья веретенницы, настойка полыни и перечная мята. Драко в это время поставил котел на огонь и налил воды.

— Ммм, обожаю запах мяты, — зажмурилась Джейн, вдыхая аромат сушенных листьев.

Драко промолчал, наблюдая за девушкой, как завороженный: в полумраке ее светлая кожа как будто светилась изнутри, а блеск огня придавал глазам демоническое сияние. Парень не мог ровно дышать: он один на один с девушкой своей мечты. Но Джейн будто не замечала его волнения, с большим энтузиазмом начиная приготовление эликсира.

Парень отошел в сторону и не мешал, наслаждаясь тем, как Джейн мило морщит носик и хмурится, когда сверяется инструкциями, или как пожимает губы, считая количество помешиваний.

— Такой маленький класс, тут очень жарко, — пожаловалась девушка, снимая с себя мантию и отложив ее на соседний стол. Закатив рукава рубашки, она продолжила измельчать перечную мяту в ступке.

Драко следил за зельем, но все его мысли были где-то далеко: он откровенно краснел, задыхаясь от волнения. Девушка как будто забыла о его существовании: даже начала что-то напевать себе под нос.

Зелье было почти готово: оставалось только добавить настойку горькой полыни. Едва девушка откупорила бутылку, как свежий аромат заполнил маленький класс. Осторожно налив нужную дозу, Джейн три раза помешала по часовой стрелке, и напиток приобрел яркий синий оттенок — все было готово. Она удовлетворенно убрала огонь, наблюдая за состоянием эликсира. Драко подошел к ней со спины и заглянул в котел:

— Отличная работа! — произнес он над уходом Джейн, от чего она вздрогнула.

Девушка повернулась к нему лицом и оказалась прижатой к столу, Драко совсем не собирался отходить, смотря ей прямо в глаза. Только сейчас она заметила, что он очень прерывисто дышит и в целом выглядит странно. Немного запаниковав, она хотела было как-то вырваться из плена, но не успела. Сведенный с ума таким знакомым запахом полыни и лаванды, Драко прижал ее к себе и поцеловал. Как всегда того хотел.

Джейн сперва ощущала только недоумение: что он себе позволяет? Но парень не собирался отпускать ее. Приятное тепло разлилось по ее телу, отключая сознание и логику. Джейн обвила руками его шею, отвечая взаимностью, ощущая, как сильно бьется его сердце и растворяясь в блаженстве, которого она никогда раньше не испытывала.

Драко оторвался от нее, нежно прижимая девушку к себе: его серые глаза, обычно такие холодные, сейчас светились счастьем. Он ласково погладил ее по щеке, с любовью рассматривая каждую черту:

— Я так долго мечтал о тебе, Джейн.

Об этом Джейн никому не сказала. Все, что произошло между ними в подземелье, осталось только с ней: ведь если об этом узнают друзья, Джордж, Орден Феникса, они могут подумать совсем не то, что есть на самом деле. До самых экзаменов девушка стала жить двойной жизнью: днем она подруга Гарри Поттера, примерная гриффиндорка и старательная студентка, а вечером — девушка Драко Малфоя, которая прибегает к нему целоваться в заброшенных классах.

Джейн накрывали чувства: восхищения и влюбленности, которую она так долго подавляла в себе — ведь даже сама мысль казалась ей запретной: один из темных ларцов подсознания открылся, выпустив совсем новую натуру. Гермиона и Джинни удивлялись тому, как Джейн расцвела, ведь настолько живой и спокойной они не видели ее очень давно. Гермиона в целом догадывалась, что происходит, по тому, какой взгляд кидала она на стол Слизерина, а Джинни просто лопалась от любопытства: все-таки Малфой был красивым молодым человеком. Но Джейн молчала, и это молчание было красноречивее любых слов.

— Гермиона влюбилась в Рона! — Джинни прыгнула к Джейн на кровать, скинув последнюю на пол. — Ой, прости, Джейн!

— Джин, ну ты и слон! — девушка поднялась с пола и легла на живот, рядом с подругой.

Они смотрели на краснеющую Гермиону, которая боялась поднять взгляд, чтобы не выдать себя еще больше. Оказалось, Джинни увидела, как эти двое сидели поздним вечером в гостиной, и Рон положил свою руку на плечи Гермионы: а та даже бровью не повела, объясняя ему какой-то материал.

— Это совсем не так! — Гермиона растерялась, пытаясь подобрать слова. — Мы просто повторяли принципы Трансфигурации.

— Ага, вдвоем в темной гостиной и в обнимку. Да ты в обычное время бы давно прижучила его оглушающим за такое! — Джинни, как чертенок, нападала на краснеющую все сильнее подругу.

Джейн улыбалась, смотря на них, и решилась все-таки вступиться:

— Прекрати, Джин. Какое кому дело? Рон совсем не в ее вкусе!

— Это почему же?! — Гермиона тут же спохватилась: сейчас она выдала себя окончательно.

Джейн захохотала, поняв, что все-таки в словах Джинни была доля правды. Гермиона хотела себя защитить, а потому напала в ответ:

— Вроде бы Малфой тоже был не в твоем вкусе, а сейчас с ним встречаешься!

Джинни с любопытством посмотрела на Джейн, которая и бровью не повела на эти слова:

— Тебе никто не мешает встречаться с Роном, разве нет?

Это был удар ниже пояса: Рон оставался грубияном, который еще не совсем понял значение слова «девушка», его больше интересовали куриные ножки на обед. Гермиона молча вышла из комнаты, хлопнув дверью.

— И кто тянул меня за язык? — выдохнула Джейн.

Гермиона пару дней не разговаривала с ней, пропадая в библиотеке до глубокой ночи. Но в итоге Джейн предложила перемирие — нельзя же ссориться из-за парней, это как-то глупо. Тем более, что оставались считанные дни до экзаменов, и нервничать по пустякам было совсем ни к чему.

В один из таких тяжелых вечеров, когда она до умопомрачения читала учебники в библиотеке, Драко сел рядом.

— Как ты меня напугал! — дернулась Джейн, едва не выронив книгу.

— Извини, может прогуляемся? — парень невозмутимо смотрел на нее, но в глазах плясали смешинки.

— Может на выходных? Еще столько всего учить! — Джейн устало откинулась на спинку стула. — Когда ты все успеваешь?

— Не сплю по ночам, — Драко ухмыльнулся. — Пойдем, я приготовил тебе сюрприз.

Джейн стало интересно, что же он мог сделать для нее, а потому сложила книги в сумку и встала. Они шли чуть поодаль друг от друга, чтобы не вызывать подозрений, будто они идут вместе: не хотелось получать в свою сторону косые взгляды. Хотя слухи уже давно ползали по коридорам — нет такой тайны, которая бы не стала в стенах замка всеобщим достоянием. Драко привел девушку в старый класс, в котором оказалось неожиданно чисто: как староста, парень имел много возможностей посещать укромные уголки Хогвартса. Наложив на дверь заклинание, убирающее звуки, он достал портативное волшебное радио.

— Сегодня обещают медляки весь вечер, решил, что тебя это порадует. Вашу руку, леди.

Джейн была в восторге: они танцевали под красивые мелодии до самого отбоя. С ним было так легко, что она забыла про свои проблемы. Разговаривали обо всем на свете, кроме запретных тем, которые никто не осмеливался поднимать: грядущие потрясения нависли над ничего не подозревающими влюбленными. Но Джейн четко взяла на вооружение принцип: наслаждаться жизнью, пока это возможно.

Девушка не узнавала Драко: с ней он был таким хорошим и добрым, было трудно поверить в то, что этот же человек мог оскорбить трагически погибшую мать Гарри или прошипеть на гриффиндорцев какую-то гадость. Джейн давно хотела, чтобы он покинул Инспекционную дружину Амбридж.

— Не могу, отец и слышать ничего не хочет об этом: репутация превыше всего. Могу обещать, что тебя я не трону. И вообще постарайся просто не идти против директора, разве это так сложно?

Джейн молча показала ему левую руку, с которой она специально не стала сводить шрамы — это можно сделать, когда угодно, но почему-то совсем не хотелось. Драко на секунду побелел еще сильнее.

— Мне правда очень жаль, но я не могу — отец меня убьет.

Они сидели рядом на полу пустого класса — им до сих пор страшно везло, ведь ни один преподаватель или староста их не обнаружил. Джейн смотрела на него, понимая, что он совсем не врет: парень по-настоящему боится своего отца и пойти наперекор ему — все равно, что совершить предательство.

— Я много лет стараюсь заслужить его уважение, — он посмотрел на потолок. — Но я всегда недостаточно хорош: не такой умный, как знаменитая заучка Грейнджер, не такой популярный, как Поттер. Знаешь, сколько раз я выслушивал за то, что не могу отобрать у этого недоумка снитч?

Джейн, едва дыша, отрицательно мотнула головой.

— А это просто тысячи раз, когда он сравнивал меня с кем-то более известным… Честно, мне плевать было бы на всех них, если бы не это.

— И поэтому ты всех ненавидишь?

— Я никого не ненавижу, мне плевать. Но есть вещи, которые меня страшно раздражают. И абсолютное большинство делает это каждую секунду. Кроме тебя.

— И что это за вещи?

— Видят во мне наследника дома Малфоев, сына Пожирателя смерти и богатенького мерзкого слизняка. Каждый, кто меня знает — думает так. И моя репутация не самая хорошая: слизеринский принц из богатой семьи с темным прошлым.

— И что мешает тебе измениться?

— Все. Уже слишком поздно, что-либо менять, понимаешь?

Наступил период экзаменов. Волнение, которое большинство испытывало несколько месяцев, настигло Джейн совершенно внезапно и с удвоенной силой. Перед каждым экзаменом девушка была уверена, что совершенно ничего не знает. На пару с Гермионой они начинали истерику с самого утра, доставляя окружающим очень большой дискомфорт и заражая всех пессимизмом. Чтобы успокоить себя, садились в круг на полу гостиной и задавали друг другу самые разные вопросы: у Гермионы они обычно были очень сложными, требующими долгих размышлений.

Только в двух экзаменах Джейн была уверена: зельеварении и трансфигурации. Она смогла рассказать наизусть все рецепты зелий, которые они повторяли накануне, под удивлённые взгляды Рона и Гарри. А на трансфигурации удалось выполнить все задания с такой легкостью, что профессор МакГонагал не сделала ни одного замечания. В остальных же предметах все было либо просто хорошо, например, в заклинаниях, защите от Темных искусств, либо совсем плохо (по ее ощущениям): прорицания, астрономия.

Перед историей магии, которая являлась последним экзаменом, ребята немного выдохнули: перед этим объемным предметом им дали целых три дня на подготовку. Уже сидя за партой и увидев вопросы, Джейн смогла расслабиться: на большинство из них она знала ответ, в этом ей помог Драко — к её бесконечному удивлению, он знал историю досконально — готовился к карьере в Министерстве. Все шло более менее гладко, пока Гарри внезапно не упал в обморок посреди экзамена. Джейн видела, как его подхватили на руки и вывели из душного зала. На душе стало очень беспокойно, что же могло случиться?

========== Игры с Судьбой ==========

Джейн, отложив перо, с нетерпением ждала окончание экзамена по Истории магии: все листы с билетами, ответами и черновиками студентов складывались аккуратными стопками на столы преподавателей. Она оглядывалась, ища глаза Гермионы — они поняли друг друга без слов. Как только всем позволили встать с мест, Джейн быстрым шагом пошла за подругой и Роном искать Гарри. Лишь какое-то чудо свело их вместе.

— Сириуса схватили и держат в Министерстве! У меня снова было видение, как зимой! — с отчаянием в голосе сказал Гарри, заводя друзей в пустой класс, чтобы поговорить с глазу на глаз.

Джейн резко почувствовала слабость и прижалась к стене, но Гермиона была настроена скептически, она сложила руки на груди и очень строго посмотрела на Гарри:

— Слушай, мне кажется или ты не должен был видеть этот сон! Неужели ты так и не научился закрывать свое сознание? А если это ловушка, морок от Сам-Знаешь-Кого?

— Нет, все было очень реально! Я прям чувствовал его злость! Его пытают, а мы тут рассуждаем, почему я плохо научился у Снегга окклюменции?!

— Давай так, Гарри, — Гермиона старалась себя сдерживать, хотя Джейн уже чувствовала, как внутри подруги поднимается аналог раздраженной миссис Уизли: — мы попробуем связаться с Сириусом!

— И как мы это сделаем? — злобно прошипел Гарри.

— Через камин Амбридж!

Джейн покачала головой в знак согласия, ведь в словах Гермионы была правда: Гарри очень уязвим, особенно в своих эмоциях, которые весь год бушевали в парне, как ураган. Его так легко было подловить на любой крючок, особенно если дело касалось его единственного родного человека. Как бы хотелось, чтобы это был лишь его сон, и Сириус сидел у камина со стаканом огневиски. Джейн открыла было дверь, чтобы выйти из класса, как столкнулась нос к носу с Джинни и Полумной Лавгуд, которые услышали голос Гарри и предложили свою помощь.

План был очень простым: Гермиона и Гарри пробираются в кабинет директора в мантии-невидимке, Рон — отвлекает Амбридж на якобы проделки Пивза в классе Трансфигурации, Джейн — разносит класс, чтобы дать ребятам время, а Джинни и Полумна не дают никому ходить в коридоре кабинета ЗоТИ.

Джейн тут же отправилась в класс Трансфигрурации, где самыми разными заклинаниями разносила парты, стулья, переворачивая все верх дном: ее палочка дрожала в руке, а на сердце становилось очень легко, это приносило ей большое удовольствие. Наконец, на стене она написала пару фразочек в духе полтергейста Пивза, от которых тот бы непременно пришел в восторг. Джейн аккуратно открыла дверь и издалека услышала шаги, а потом и странный голос Рона, несущий какую-то ахинею про его героические попытки спасти класс от злодея Пивза. Выскользнув за дверь, она с невозмутимым видом пошла по коридору в другую сторону, пытаясь сделать вид, что она здесь совершенно случайно.

— Мисс Барлоу, подойдите сюда! — услышала она за спиной мерзкий голосок.

Джейн обернулась с самым невинным видом и даже сделала попытку улыбнуться, заметив рядом с преподавателем членов Инспекционной дружины: Крэбба, Гойла и Малфоя.

— Добрый день, профессор Амбридж! Чем могу быть полезна? — от собственной фальшивой вежливости девушка едва сдержала смешок.

Рон смотрел на Джейн и начал понимать, что тут что-то нечисто: директор внезапно дернула головой, словно услышала какой-то голос или звук, а через секунду — схватила Рона и Джейн за руки:

— Вы думали обмануть меня! Отвлечь, пока Поттер взламывает мой кабинет?! Не выйдет, молодые люди! Схватить их.

Джейн хотела было поднять палочку, но Драко тут же отобрал ее, как и палочку Рона. Хотела было убежать, но Малфой крепко схватил ее за руку и покачал головой: бежать нельзя. Он взял ее за плечо и повел за директором, а Рона схватил Крэбб. Джейн молчала, думая, как бы предупредить друзей, но было поздно: Джинни и Полумну схватил Гойл, оказавшийся весьма сильным и ловким при необходимости, а Амбридж обезоружила Невилла, кинувшегося на помощь. Такой вот толпой они ворвались в кабинет: Гарри стоял на коленях перед камином, а Гермиона ждала его, склонившись над ним. Она не успела даже охнуть: Крэб подскочил и отобрал у нее палочку, кинув ее Драко, а Амбридж схватила Гарри за волосы и вытащила из волшебного огня.

Джейн смотрела на руку Малфоя, в которой он держал палочки, понимая, что даже если она убежит, то все равно не выиграет — что можно вообще сделать без волшебной палочки? Ушами она слушала бред профессора о связи Гарри с Дамблдором, а мозг лихорадочно искал тяжелые предметы вокруг, но кабинет как на зло был увешан невесомыми фарфоровыми тарелочками, а столы накрыты кружевными салфетками. «И ни одной статуэтки…» — мысленно вздохнула Джейн. Директор вызвала профессора Снегга, который холодным взором оглядел комнату, совершенно не удивившись такой компании. Гарри успел передать ему зашифрованное послание, от том, что Сириуса схватили и он там, где оно спрятано. Снегг же сделал вид, что совсем не понимает о чем речь, попутно отказав профессору Амбридж выдавать Сыворотку правды — ведь она закончилась во время ее допросов студентов, и ушел. Почему-то Джейн почувствовала, что он врет: он никогда не давал Амбридж настоящей сыворотки. Но в этот раз они попались всерьез: профессор в порыве гнева захотела даже применить к Гарри непростительное заклинание — Круциатус.

— НЕТ! — Гермиона начала плакать. — Гарри, скажи ей! Мы знаем, где оно спрятано!

Все уставились на девушку с нескрываемым любопытством: Амбридж алчно улыбнулась, рассчитывая на свою победу. Гермиона, закрыв лицо руками, сказала, что во всем признается и покажет оружие Дамблдора, ведь только она и Гарри знает, где оно находится в Запретном лесу. Наживка оказалась эффективной, Амбридж схватила друзей, попутно наказав Инспекционной дружине держать остальных до ее прихода.

Драко все это время крепко держал Джейн, но, как только Амбридж вышла из кабинета, заметно ослабил хватку. Но и не отпустил до конца. Понимая, что Драко будет верен своей роли, девушка решилась немножко схитрить.

— Гойл, ты же вывернешь им руки! — начала она возмущаться, ведь парень с большим удовольствием на лице причинял боль ее подругам.

— Заткнись! — начал было повышать голос Крэбб.

— Ой, Винсент, ты чего такой ласковый сегодня, а?

— Не произноси моего имени, чертова грязнокровка! — от этого слова Джейн напряглась, но постаралась сдержаться. Драко за ее спиной шумно выдохнул и — смолчал.

— Испачкаешься? — Джейн усмехнулась, но план сработал: Крэбб полностью отвлекся на нее.

— Ребята, кто-нибудь хочет конфет? — дружелюбно предложил Рон, доставая из кармана какие-то маленькие батончики без опознавательных знаков.

Джейн сразу поняла, что это. Крэбб и Гойл всегда славились своим обжорством, а потому тут же отобрали из рук Рона конфеты. Драко сообразил, что тут что-то не так, и хотел было остановить своих друзей, но Джейн больно наступила ему на ногу.

— Не смей нас задерживать, — прошептала она, повернувшись к нему лицом.

Они стояли очень близко, от чего у Драко сильно забилось сердце. Джейн смотрела на него с серьезным выражением лица. За спиной уже началась суматоха, где слизеринцам стало плохо от Блевательных батончиков. Она потянулась было, чтобы забрать волшебные палочки своих друзей, но Драко инстинктивно одернул свою руку подальше.

— Я… не могу, — нервно сглотнул он, рассыпаясь под ее уверенным взглядом.

— Можешь, просто отдай палочки. А мы никому никогда не скажем об этом. Это очень важное и срочное дело, Драко, — Джейн потянулась к нему, поцеловав в шею. Со стороны казалось, что она обняла его: он затаил дыхание и отдал то, что ей было нужно.

Джейн одними губами сказала ему «спасибо», вложив ему в руку какие-то вещи, и они с друзьями выбежали из кабинета. Он посмотрел на свою ладонь, где лежали половинки-противоядия от Забастовочных завтраков.

— Они пошли в Запретный лес! — вылетев из кабинета, крикнула Джинни.

Ребята со всех ног бежали из замка, было настоящим чудом не встретить никого из преподавателей. Но им пришлось остановиться: как найти Амбридж и Гарри, если неизвестно, в какую сторону леса идти? Но Полумна уверенно вышла вперед:

— Я чувствую, что они где-то рядом. Вокруг Гарри всегда много мозгошмыгов, они просто заполонили его голову! — загадочным голосом пояснила она.

Джейн ощутила укол скепсиса, но к своему удивлению — Гарри и Гермиона выскочили им навстречу, вымазанные в грязи, с ветками в волосах.

— Кентавры забрали Амбридж, — просипела Гермиона, восстанавливая дыхание: бегать она совсем не умела.

Рон тут же подбежал к ней, протянув ее палочку, и чуть не кинувшись обнимать девушку. Гермиона поблагодарила его, радостно поджав губы, когда он отвернулся. Джейн почувствовала всю безвыходность их положения: Сириус под пытками в центре Лондона; они — здесь, в замке, в сотнях километров от Министерства; и еще Гарри начинает просить их не рисковать своей жизнью.

— Неужели «Отряд Дамблдора» для тебя всего лишь пустой звук? — сильным голосом спросил Невилл. — Мы готовились к такой ситуации целый год, неужели ты хочешь заставить нас остаться в стороне и бросить тебя, и этого Сириуса в лапы Сам-Знаешь-Кого?!

Джейн согласно кивнула. Джинни даже бровью не повела под взглядом Гарри — у этой девчонки всегда был сильный характер. Парню ничего не оставалось, как согласиться со своими друзьями.

— И как же мы доберемся до Лондона?

— Полетим, — невозмутимо сказала Полумна.

Джейн не видела крылатых фестралов, а потому для нее этот полет оказался очень необычным: наблюдать под собой в нескольких десятках километров землю, и еще держаться за невидимую гладкую шерсть… В принципе, к концу этого путешествия девушка поклялась больше никогда так не делать — настолько сильно билось ее сердце. Гермиона всем своим видом показала, что думает точно также.

Они побежали к старой красной телефонной будке на углу богом забытой улицы. Гарри обозначил цель визита прохладному женскому голосу, и раздал всем по выпавшему жетону. Когда они вошли в атриум, было так тихо, что Джейн слышала, тяжелое дыхание друзей. Страх начал скапливаться в жилах, заставляя сердце биться где-то на уровне горла. Девушка всеми силами концентрировалась на задаче, освобождая свой разум от лишних эмоций: все, как учил Гарри.

— Странно, почему нет дежурного колдуна? Здесь точно кто-то есть! — хмурился парень, спеша к волшебным лифтам.

Джейн впервые была в Министерстве магии и все казалось интересным, начиная от фонтана — где разумные волшебные существа с обожанием смотрят на волшебника и волшебницу с палочками в руках, и заканчивая дверьми разного качества и неприглядности, тихо хранящие свои тайны. Но не было времени на праздное любопытство, впереди их ждала одна единственная дверь в темном коридоре. И вот она как раз-то и была открыта.

Гарри выставил палочку перед собой, аккуратно толкнув ее. Так они оказались в комнате с большим количеством дверей. Едва захлопнулся вход, как комната начала кружиться, от чего Джейн начало мутить. Но вот безумная карусель остановилась: они попробовали войти в несколько комнат, но все было не то. В третьей комнате они увидели странную комнату с земляным полом и древней каменной аркой, внутри которой извивалась будто под легким ветром полупрозрачная невесомая вуаль. Гарри, как завороженный, потянулся к ней, но Гермиона почувствовала неладное и схватила парня за локоть.

— Не время влезать в подозрительные арки! — крикнула она, вытаскивая всех из комнаты.

Джейн почувствовала в той комнате какую-то страшную и древнюю силу, от чего по коже побежали мурашки. На четвертый раз им всем повезло: они попали в комнату, заполненную сверху до низу часами разного рода и формы, а далее вышли в темный зал с огромным количеством стеллажей, на которых лежали стеклянные шарики. Друзья побежали за Гарри, который точно знал, у какого номера им нужно остановиться. В помещении никого не было, Джейн уже чувствовала, что это ловушка, но не решалась сказать это вслух и лишь сильнее сжала свою палочку.

— Он должен быть здесь! — злился Гарри, мечась на очередном перекрестке. — Не понимаю!

— Тут твое имя, — сказал Рон, подсвечивая заклинанием Люмос одну из полок.

Гарри потянулся к стеклянному шарику, несмотря на попытки Гермионы остановить его. Вдруг по спине Джейн пробежал холодок: они были не одни — еле слышные шорохи мантий, стук каблуков…

— Так, так, так, Поттер, спасибо, что достал его для нас, — прозвучал мужской голос.

Пожиратели смерти в золотых масках выходили из темноты, перекрывая любой путь к отступлению. Ребята сразу встали спиной друг к другу, выставляя перед собой палочки. Джейн лихорадочно наблюдала за происходящим: одно неверное движение и им всем конец. Гарри сразу вступил в словесную дуэль с Люциусом Малфоем и сумасшедшего вида женщиной — Беллатрисой Лестрейндж, которую Джейн видела в газетах и на гобелене в доме Сириуса.

Из этого разговора стало понятно, что Гарри был обманут: никакого Сириуса здесь не было и в помине, а главной целью являлось пророчество в стеклянном шарике о связи между Гарри и Темным Лордом. Джейн успела услышать шепот друга, чтобы они были готовы по сигналу.

Джейн затаила дыхание, сосредоточившись на оглушающем заклятии, которое вот-вот нужно будет произнести. Ее лихорадило от мысли, что отец Драко будет ее противником — неужели судьба настолько иронична?

— Давай! — крикнул Гарри, и все шесть голосов выкрикнули заклинания.

Началась суматоха, в которой Люциус Малфой взревел, что нельзя разбивать пророчество. И это стало их единственным шансом к спасению — играть с огнем, шантажируя Пожирателей возможностью разбить стеклянный шар. Успев проскочить мимо них, ребята побежали по коридору, кидая за спину заклинания. Джинни успел схватить один из Пожирателей, но она не растерялась и кинула в него заклинание Редукто. От такой силы мужчина отлетел куда-то во тьму, а стеллажи начали падать один за другим. Полумна, как завороженная, смотрела на сияние тысячи пророчеств, которые разбивались о пол, оставляя после себя серебристый дым, но Невилл схватил ее за руку и потащил за собой.

Джейн поняла, что они разделились с Гарри, Роном и Гермионой, а потому нужно срочно выбираться из комнаты: на счастье они увидели незнакомую дверь и влетели в нее, Джинни ее закрыла, а Джейн запечатала. От глухого удара какого-то тела дверь пошатнулась, но не сломалась. Нужно было выбирать отсюда, но оказалось, что Полумна сломала лодыжку. Джейн соображала, что им сделать, но именно в этот момент заклинанием выбило ненадежную дверь.

Их сражение было недолгим: Невилла сразу откинуло заклинанием и он потерял сознание, Полумна получила глубокий порез на руке и выронила палочку. Последнее, что видела Джейн, это две красные вспышки, от которых в глазах потемнело. «Неужели это конец?» — с сожалением подумала Джейн, падая на холодный пол.

Но она не умерла: ведь кто-то тащил ее за волосы по полу — было страшно больно, но девушка не могла ни кричать, ни даже пошевелить губами. Потом ее тело бросили на землистый пол и положили ногу на рёбра, от чего стало трудно дышать. Джейн пыталась пошевелиться, но тело словно парализовало, а глаза почти не открывались. Она успела лишь увидеть в каком-то сизом тумане силуэт Гарри, протягивающего Люциусу стеклянный шарик. И тут сознание покинуло ее тело.

Очнулась девушка в Больничном крыле Хогвартса. Джейн не знала, кто ее спас и как она оказалась в школе. Кровать была огорожена, а потому не было видно, кто еще находится в палате. Попробовала сесть, но тело пронзила острая боль: ее туловище было полностью перебинтовано, также как и руки. Оставшись лежать дальше, Джейн заметила на столе цветы, сладости, записки — вероятно, друзья наведывались к ней.

— О, ты уже очнулась! Чудесно! — мадам Помфри сразу подошла к ее кровати. — Сегодня тебе будет нужно выпить большое количество отваров. Я все ждала, пока ты проснешься.

— А что со мной? — Джейн с большим трудом смогла произнести слова, так как горло пересохло и болело. — Сколько я спала? Как остальные?

— Сутки, но все еще лежат здесь. И нет, с ними нельзя разговаривать, — строго произнесла медсестра, увидев полный надежды взгляд Джейн. — Тебе вообще сейчас лучше лежать: тебя грубо тащили по полу, так что содрали кожу, сломали ребро и полоснули двумя оглушающими сразу. Поэтому я принесу тебе несколько отваров, которые срастят кости и восстановят кожный покров. Ты здесь еще минимум на три дня, хотя, будь моя воля, не отпустила бы и через неделю.

Мадам Помфри сочувственно похлопала девушку по руке и скрылась за зеленой ширмой. Джейн смотрела в потолок, ощущая беспомощность — пошевелиться она не может, друзей вряд ли увидит, и до конца учебного года осталось как раз эти три дня. Скука. Медсестра принесла девушке отвар, помогая ей выпить все до капли: вкус был настолько горьким, что у Джейн выступили слезы.

Без возможности пошевелиться, чувствуя, как горит кожа под бинтами и ноют кости, девушка впадала в беспамятство, проспав почти целый день. Под утро заболела голова, но «Костерост» вылечил ее сломанное ребро, благодаря чему она смогла сесть. Мадам Помфри осмотрела Джейн, разрешив ей немного менять положение тела, и сменила ей повязку. Девушка увидела на груди длинную, красную ссадину, а на боках — тонкую розовую пленку заживающей кожи. Снова оставшись одна, Джейн решила посмотреть на записки от друзей. Кусая мятную нугу, она с улыбкой читала открытки с пожеланиями скорейшего выздоровления от гриффиндорцев и своих знакомых с Когтеврана. Среди кипы бумаг увидела письмо от Джорджа. Сердце забилось чаще, когда она заметила знакомый почерк — это действительно написал он.

Дорогая Джейн!

Надеюсь, ты успешно сдала С.О.В. и успела получить удовольствие от тонны домашних заданий, не получив при этом аллергию на библиотечную пыль. Как только я узнал, что ты сражалась с моей сестрой и братом в Министерстве против Пожирателей, то понял, что был неправ, считая тебя лишь маленькой хрупкой девочкой. Даже умудрилась получить самые серьезные ранения, о чем меня любезно уведомила Джинни. Надеюсь, ты скоро поправишься и сможешь прийти в наш магазин, где я создал для тебя специальную полку. Уверен — ты оценишь. Но не буду раскрывать все карты раньше времени, а то передумаешь.

Прости, что поступил с тобой так жестоко и глупо, ведь если бы ты погибла, то мне пришлось бы покончить с собой, попросив у тебя прощение где-то там. Но ты жива, чему я очень рад.

Да, я все еще тот самый кретин Джордж, который портит все к чему прикасается, но хочу верить, что мы сможем общаться, как прежде. Торжественно клянусь писать тебе дружеские письма и не вести себя, как трус.

Не люблю прощаться, поэтому просто до скорого.

P. S. Надеюсь мятная нуга заставила тебя улыбнуться!

Джейн читала это, затаив дыхание. Слава Мерлину, Джордж извинился, что дает ей право общаться с ним, как обычно и не ощущать какой-то неловкости. Ведь если учитывать все, что произошло в Министерстве — войны не миновать, и так хотелось оставить добрые отношения со всеми, кто был на одной с ней стороне.

Едва эта мысль промелькнула в голове, тело охватил спазм: стало очень-очень страшно за себя, за родных, за свое будущее. Что будут делать с такими, как она, рожденными от маглов? А что будут делать с ее родителями? Хотелось рыдать и кричать от ощущения бессилия, так что Джейн легла обратно в постель, накрывшись с головой одеялом — лишь бы спрятаться от этого мира.

Но паника отступила, когда к ней начали приходить более менее здоровые друзья: Джинни, Невилл, Полумна, Гермиона, Рон. Гарри уверял ее, что им сейчас нечего бояться, пока Дамблдор в школе — они под защитой. Он был в этом настолько уверен, что Джейн не могла не поверить ему. Ей рассказали, что произошло после ее отключки: Волан-де-Морт сражался с Дамблдором в атриуме, а потом пришли люди из Министерства, и сам министр увидел своими глазами Темного Лорда. Девушка очень радовалась, что этот дурак наконец-то все понял и официально признал надвигающуюся на волшебный мир опасность. Но кое-что выбило Джейн из колеи, заставив рухнуть ее сердце на самое дно глубокой печали — смерть Сириуса: он погиб, упав в ту странную арку в темном зале, а способствовала этому его же сестра — Беллатриса Лестрейндж.

Джейн не могла даже говорить: ее друг, ее добрый друг Сириус ушел безвозвратно. Эта новость заставила ее безутешно рыдать оставшиеся до выписки дни. Эта мысль причиняла боль сильнее, чем какой-нибудь Круциатус. Она с большим трудом собрала себя обратно, понимая, что это его не вернет. Лишь ее память навсегда запечатлеет его мужественные черты, голос и хриплый лающий смех.

Выписавшись из Больничного крыла, Джейн пришла в Большой зал. Сегодня был последний день перед началом летних каникул, а завтра утром «Хогвартс-экспресс» отправит их по домам. Сев рядом с Джинни, она не могла нарадоваться тому, что они все остались живы — за столом Когтеврана ей помахала Полумна. Девушка сидела, наслаждаясь едой, общением и солнечным светом. Единственное, чего она боялась, так это посмотреть на стол Слизерина — потомки Пожирателей смерти — теперь она ощутила к слизеринцам некоторое предубеждение и даже неприязнь. Столько лет Джейн убеждала себя разумными доводами… И вот все разрушилось под влиянием последних событий. Из утренней газеты она узнала, что Люциуса Малфоя посадили в тюрьму.

После завтрака Джейн побежала собирать свои вещи: нужно было поторопиться, чтобы поговорить с Драко один на один, и успеть еще покурить. Стресс никак не хотел покидать ее тело, напоминая о себе судорогами и вспышками паники. Лишь к обеду закончив с вещами, Джейн устало выползла на улицу — все-таки раны давали о себе знать. Она очень надеялась найти Драко, может быть как-то случайно с ним столкнуться, но все было напрасно. Тогда девушка пошла к единственному месту, у которого они могли бы встретиться вероятнее всего: лодочный сарай у Черного озера.

И она угадала. Его фигура вырисовывалась на фоне сияющего от солнца озера: он стоял к ней спиной и кидал камни, закатив рукава рубашки. Джейн остановилась рядом, смотря вместе с ним куда-то за горизонт.

— Привет, я тебя уже давно ищу, — начала разговор Джейн, чувствуя, что парень может молчать бесконечно долго.

— Зачем? — раздраженно спросил он, потом уже чуть мягче: — Как себя чувствуешь?

— Спасибо, мне уже лучше, но сломанное ребро будет ныть на смену погоды, — попыталась пошутить Джейн. Неудачно.

— Я не знаю, что ты сейчас обо мне думаешь. Мой отец — Пожиратель смерти, сел в тюрьму и… я ненавижу за это Поттера.

— И меня тоже? — Джейн с интересом посмотрела ему в глаза, взяв его за руку.

— Сейчас нет, но я — честно! — я был готов начать тебя ненавидеть, — Драко хотел вырвать свою руку, но Джейн не позволила.

— Драко, нас бы всех убили, если бы не Гарри. Понимаешь?

— Но я эгоистично думаю только о себе и о матери, которая сейчас убивается от страха! — Драко обнял Джейн, вопреки смыслу свои слов, и прошептал: — Он убьет меня за его ошибку, понимаешь? Он поселится в нашем доме, а мы не сможем ничего сказать ему, мы уже в его власти. Мне очень страшно, Джейн! Мне страшно за мою мать!

Его шепот заставил Джейн прижаться к нему сильнее, ей было больно и страшно вместе с ним: как быстро его сломают и превратят в нечто, которое жаждет служить Темному Лорду из страха смерти?

— А ты не можешь убежать вместе с матерью? — робко предположила девушка.

— Нет, тогда нас все равно найдут и точно убьют. Или убьют отца. Я в ловушке, из которой нет выхода.

— Тогда у нас не так уже много времени, но мы что-нибудь придумаем. Я не брошу тебя, даже если армия Лордов-маньяков будет охотиться за тобой! Только сам не впадай в эту яму, прошу тебя. Не сдавайся, не сделай свою душу черной и безвольной от этого страха!

Девушка взяла его лицо в свои руки и уверенно посмотрела ему в глаза, давая понять, что они обязательно найдут выход. Джейн и Драко долго стояли в лучах летнего солнца, целуясь на берегу Черного озера. Залатает ли это первую трещинку огромной пропасти между ними?

========== Часть 3. Побег из дома ==========

К поезду выстроилась настоящая очередь. «Хогвартс-Экспресс» дал первый гудок, заставляя студентов поторопиться: тяжелые чемоданы, сумки, клетки с питомцами и аккуратно замотанные метлы — все это мелькало перед глазами Джейн. Она стояла в сторонке с друзьями, ожидая, когда большая часть учеников зайдет в поезд.

Толпа на перроне редела, и Джейн не хватило терпения ждать — отправилась прямиком в вагон, чтобы занять свободное купе: и именно в этот момент за ее спиной заметались красные вспышки. Драко Малфой напал на Гарри, но Невилл и Джинни среагировали молниеносно — их палочки только и успевали метать один Экспеллиармус за другим в сторону обидчиков. Конечно же, Драко и его товарищам пришлось отступить.

Джейн стало не по себе, что она друг сразу двух враждующих сторон. Все время возвращалась к этой мысли, ощущая себя совсем не так уверенно, как вчера или месяц назад: да, Драко еще не был ни в коем случае Пожирателем смерти или тем, кто хоть как-то разделяет эту идеологию. У него даже пропали в разговорах с Джейн такие слова как «грязнокровка» и «предатели крови», что уже было невероятным само по себе — раньше он говорил их просто так, а сейчас… Но что, если из него сделают такое же безропотное чудовище, как те маньяки-Пожиратели, которых она видела в Отделе Тайн? Или такого же верного слугу, как Беллатриса Лестрейндж?

Она крутила эти мысли в голове, развивая самые трагические и счастливые варианты событий, и счастливых становилось с каждым разом все меньше и меньше. Джейн несколько отстраненно сидела в купе, наблюдая пейзаж за окном или за игрой в шахматы между Гарри и Роном. Джинни и Гермиона не трогали ее всю дорогу, ни о чем не спрашивали и не отвлекали, за что Джейн их поблагодарила — однажды, она все им объяснит.

На вокзале «Кингс-Кросс» их уже ждали родные и друзья, но Джейн сообщила своему отцу более позднее время прибытия — хотелось побыть немного наедине и выпить кофе, поэтому ее никто не встречал. Миссис Уизли подарила каждому теплые материнские объятия, прежде чем начать отчитывать их за безрассудное поведение в Министерстве. Но ребята отшучивались, показывая, что они-то вообще остались живы и практически здоровы, поэтому уже нет смысла волноваться. Джейн улыбалась, но на лице застыла маска беспокойства: что же будет с Драко? Смогут ли они поговорить хотя бы раз летом? И вообще общаться после?

Девушка была так поглощена, что совсем не заметила двух рыжих парней возле машины Уизли:

— Милашка Джейн совсем ослепла? — Джордж не стал дожидаться какой-то реакции и дружески приобнял ее за плечи.

Джейн увидела его глаза, и сердце рухнуло куда-то вниз: сможет ли она когда-нибудь смотреть на него просто как на друга? Видимо, это волнение отразилось на ее лице, от чего он сразу сделал шаг назад.

— Ох, привет, ребята, — она оглядела парней и обомлела: безупречные дорогие костюмы и куртки из драконьей кожи, подчеркивающие их внешность и статус — деньги парни гребли не лопатами, а самосвалами. — Вы просто невероятно выглядите! Эти куртки просто отпад!

— Можем подсказать магазин, — Фред заключил девушку в крепкие объятия. — Не, лучше сделаем подарок на Рождество!

Джинни начала возмущаться, что они совсем забыли про сестру, хотя не видели ее также долго, как и Джейн, отчего всем стало смешно. Мысленно поблагодарив подругу за разряженную обстановку, девушка быстро оправилась от волнения. Гермиона никуда не торопилась, общаясь с Роном и то и дело дотрагиваясь до его плеча (вероятно, совсем непроизвольно), Джинни же едва успела попрощаться с Гарри, который ушел раньше всех, от чего девушка разочарованно поджала губы.

Но вот и Гермионе пришлось уйти: Джейн обняла подругу — они будут общаться лишь по телефону еще несколько месяцев. Миссис Уизли заметила, что за Джейн никто не приехал:

— Милая, а за тобой кто-нибудь приедет?

— О, не беспокойтесь. Я подожду отца в этом кафе, — девушка махнула рукой на милый кафетерий напротив парковки. — Там делают прекрасный кофе и пирожные.

Она заметила, что Джордж странно усмехнулся, проследив за её рукой. Но, не придав этому значения, попрощалась с семьей Уизли, пожелав им хорошей дороги. А сама схватила чемодан — свою метлу она оставила Джинни на лето, так как у нее не было возможности пользоваться ей дома — и пошла в сторону кафе. Джейн села за свободный столик на улице, изящно откинувшись на спинку стула. Сделала заказ: капучино и миндальное печенье. Сложив ногу на ногу и покачиваясь от наслаждения, девушка отпивала ароматный кофе. Улица была заполнена людьми: спешили на работу, свидания, деловые встречи; тут и там они улыбались и плакали, нервничали или спокойно проживали очередной день. Джейн просто наблюдала за происходящим, забыв про свои проблемы — эти минуты она посвятила исключительно себе.

Откусывая миндальное печенье, девушка снова оглядела улицу и от удивления чуть не выронила свое лакомство: Джордж пробирался среди толпы, сложив руки в карманы брюк — он шел уверенно и расслаблено, в то время как внутри Джейн поднималась буря эмоций: что ему здесь нужно?

Парень в итоге подсел за ее столик без разрешения. С улыбкой заказал себе чашечку чая и посмотрел на девушку. Джейн нахмурилась и сделала глоток кофе — начинать разговор она точно не собиралась. Джордж понял это, а потому, дождавшись чай, заговорил сам:

— Прости, что нарушил твоё уединение, но захотел поговорить с тобой…