Ната

ТАИНСТВЕННЫЙ ЯЩИК

Дни становились длиннее. А сегодня солнце припекло так, что снежная баба, стоявшая в углу двора, вдруг осела. Она была очень смешная: с красным носом из морковки, чёрными глазами из угольков, в старой шляпе.

Ната вспомнила, как они всем двором её лепили. Вот уж никто не ожидал, что тётя Таня может быть такой весёлой. Она показала ребятам, как лепить снежную бабу, и подарила для неё свою старую шляпу. Рядом с бабой сделали кота и воткнули ему усы из прутиков. А сейчас голова у кота отвалилась и остался просто ком потемневшего снега. Ната тронула его ногой, и он распался. Маленькая красногрудая птичка села на плечо снежной бабы и, покосившись на Нату чёрным блестящим, как бусинки, глазом, чирикнула.

— Весна пришла, весна пришла!— запела Ната. Во дворе никого из девочек не было, и она собралась уже идти домой, когда увидела Петю. Он выходил из сарая, держа в руках несколько тонких дощечек.

— Что ты будешь делать?— подбежала к нему Ната.

— Много будешь знать, скоро состаришься,— ответил Петя и ушёл.

Нате ещё больше захотелось узнать, что он задумал, и она пошла за братом.

Когда Ната вошла в комнату, дощечки рассматривал папа.

— Ничего, подойдут,— кивнул он.

— Папа,— спросила Нате,— что вы будете с ними делать?

— Двадцать мышеловок,— совершенно серьёзно ответил папа. Петя фыркнул.

Ната обиделась:

— Вы всё с Петькой делаете от меня по секрету.

— Да тут ничего секретного нет,— начал папа, а Петя перебил:

— Ната сразу при Коле ляпнет!

— Ничего не поделаешь, тайна не моя,— развёл папа руками.

— Ну и не надо,— сердито сказала Ната,— всё равно узнаю.

И опять ушла во двор.

Катя и Рая копали в снегу канавку. Пыхтя от усердия, им помогала маленькая Таня.

— Что вы тут делаете?— спросила Ната тоном старшей. С тех пор как она пошла в садик, она стала считать Катю и Раю малышами, хотя они были почти её ровесницы.

Катя подняла раскрасневшееся личико в меховом капоре.

— Нам Коля Петров сказал, что он с пионерами своего класса берёт над нами шефство. Сделает нам площадку для игр, цветы посадит…

— И качели устроит!— перебила её Рая.— А сейчас мы канавку копаем, чтобы скорее не стало снега во дворе.

Ната сбегала за лопаткой и тоже стала копать канавку.

В расстегнутой шубе к девочкам подошёл Коля Петров.

— Над чем это вы трудитесь?

Когда ему объяснили, он засмеялся:

— Дворник говорил, что снег завтра вывезут.

— А когда ты начнёшь делать всё, что обещал?— спросила Катя.

— Через месяц, я думаю, земля уже просохнет,— солидно ответил Коля.

— Целый месяц ждать!— огорченно протянула Рая.

— А где будут качели стоять?— спросила Ната.

Курносое лицо Коли стало озабоченным.

— Это надо подумать. Мне кажется, лучше всего там,— показал он на угол двора,— никому мешать не будут. Сейчас я посмотрю и потом план сделаю.

Он стал шагать по двору, намечая на снегу места для будущей площадки, качелей и клумб. Девочки ходили вслед за ним, с уважением слушали его объяснения.

Маленькая Таня, обрадовавшись, что про неё забыли, подошла к луже у ворот.

— Топ-топ, топ-топ,— напевая, зашлёпала она по воде, с восхищением любуясь брызгами, полетевшими из-под её ботиков.

Когда Катя оглянулась, она увидела, что новая, светло-голубая шубка её сестрёнки покрылась рыжими пятнами.

— Что ты делаешь!— закричала Катя.

Таня вздохнула и с сожалением вылезла из лужи.

Ната решила, что лучше уйти домой, а то ещё выйдет Танина мама и будет на всех кричать.

Когда она вернулась в комнату, на табуретке стоял длинный ящик, разгороженный на мелкие клеточки, а Петя старой кисточкой для бритья красил его коричневой краской. Раздался звонок.

— А вдруг это Коля!— воскликнул Петя и, схватив недокрашенный ящик, побежал с ним в кухню.

Это действительно был Коля.

— Что это ты делал?— спросил он, увидев вымазанные краской пальцы Пети.

— Да я… табуретку красил,— ответил тот и поспешно добавил: — Посмотри, какую я новую немецкую марку достал, вот на столе лежит.

«Ишь, как он боится, что Коля узнает,— подумала Ната.— Но для чего же ящик?»

И Ната пошла в кухню ещё раз посмотреть на него. Он стоял на табуретке наполовину выкрашенный.

И вдруг ей в голову пришла счастливая мысль: покрасить его до конца, может, за это Петя расскажет ей свой секрет.

Ната усердно принялась за дело. Правда, краска не ложилась так ровно, как у Пети, но всё же получалось ничего. Ната провела последний мазок и на шаг отступила полюбоваться своей работой. И только тут увидела, что она запачкала краской и платье, и табуретку, и пол.

Заглянувший в кухню Петя ужаснулся:

— Что ты наделала! Сколько раз я говорил: не трогай мои вещи!

Ната стояла, беспомощно растопырив блестящие от коричневой краски пальцы, губы у неё дрожали.

— Я помочь тебе хотела…

Петя, с трудом удерживая улыбку, приказал:

— Стой и не двигайся.

Принеся бутылку с бензином, он стал смывать краску с Натиных рук и платья. Скоро на темном платье пятен стало почти не видно, но Ната вся пропахла бензином. Вернувшаяся из магазина бабушка потянула носом:

— Что это у нас, как в гараже, пахнет?

— Это я Нату отмывал,— объяснил Петя, вытирая табуретку.

У бабушки от бензина разболелась голова. Она приняла порошок, обвязала голову мокрым полотенцем и, сидя на диване, жаловалась:

— И что это за дети, ни одного дня спокойно не проживешь!

Пришёл Гриша и начал рассматривать ящик.

— Вообще здорово получилось, только почему половина хорошо покрашена, а половина вся в разводах?

— Да это непрошеный помощник нашёлся,— махнул рукой Петя,— Натка наша. Я перекрашу.

— Я ж помочь хотела,— вздохнула Ната.— Ты вот всегда ругаешься, а Коля Петров обещал сделать для нас во дворе качели, площадку для игр.

— Это он по радио слыхал,— сказал Гриша.— Недавно «Пионерская зорька» передавала, как пионеры в своём дворе взяли шефство над малышами.

— Ну вот, пожалуйста,— возмутился Петя,— опять Колька выскочил. А мы не догадались.

Скоро Гриша ушёл. Ната переодела платье и вылила на себя полфлакона маминого одеколона. И когда вернулись папа с мамой, в квартире стоял такой странный запах, что они сразу поняли: Ната опять что-то натворила.