Научи меня мечтать!

Глава 8

— Роберт, можно…

— Нет, нельзя.

— Но ведь…

— Это касается машины?

— Да, но…

— Нет, нельзя. Что бы это ни было, нельзя.

— Но я знаю, что говорю, и постою за каждое слово!

— Ты еще ничего не сказала…

— Это потому что ты мне не даешь. Так нечестно, Роберт!

— Моя машина — мне решать. Лучше трейлера тебе не найти, уж поверь! И любой бы на твоем месте уже давно понял: то, что в данный момент в баке заканчивается бензин, вовсе не является поводом что-то там корректировать! А в двигателе тем более! Это безумство сплошное! Он же прекрасно работает, я сам недавно проверял, знаю, что говорю.

— Но я лишь хочу помочь!

— Тогда в следующий раз следи внимательнее за Джулией и ее рисунками. Додумались тоже! Оставить их у открытого окна!

Роберт покачал головой. Подумать только, который раз Джулия теряет свои рисунки! Сегодня вот они разлетелись по всей дороге! Пришлось возвращаться назад, останавливаться через каждые пять минут, искать их у обочины, находить, отряхивать от пыли и приносить обратно. На это ушла уйма времени, сил и, главное, бензина.

Заправок вблизи как назло не предвиделось. Дорога вообще была порядком заброшенной. А тут еще пришлось, чтобы сократить путь, свернуть на совсем уж пустую и всеми забытую… И даже понятно почему: дороги в гористой местности, где случаются временами обвалы, весьма опасны, а благоразумные люди предпочитают лишний раз не рисковать.

Только бы бензина хватило! Роберт полагался на свои знания местности и, по его расчетам, хватить должно было, даже с запасом, пусть и крошечным.

А все из-за банальной рассеянности! Эта рассеянность уже в печенках сидела!

Почему ему-то удается все свои чертежи держать в сохранности? Почему нельзя подойти к делам ответственно?

И тут еще Шерри никак не успокоится. Загорелась вдруг помочь — молодец! Вовремя! Ничего не скажешь!

— Ну, как пожелаешь…

— Сам справлюсь, не переживай!

Шерри, не добившись своего, разочарованно пожала плечами и уже собиралась отправиться в ту часть трейлера, где сидела за столом Джулия и пребывала в печальном состоянии, имеющем великое множество названий, как-то: «Мои рисунки все выходят такими отвратительными!», или «Сегодня очень неудачный день для творчества!», или «Сижу уже третий час, а ничего толкового не нарисовала!» и пр. и пр. Выбирайте любое, какое больше нравится! Суть состояния от этого все равно не изменится.

И отправилась бы, если б Роберт не выкрикнул вдруг «Тын… сяча неисправных трансформаторов!».

— А что случилось?

— Видишь, обвал на дороге! Придется объезжать…

— Хватит бензина?

— Теперь не уверен.

— Роберт, а может… — опять затянула старую песню.

— Да не желаю я ничего там менять! И останавливаться не желаю! Ты что, не видишь, я и так раздражен?! Хватит подливать масла в огонь!

Шерри открыла было рот, но, наверно, поняла, что он о ненастоящем масле и ненастоящем огне. Автомобильные двигатели не работают на огне, а, следовательно, опять идиома.

— Я знаю, как устроены двигатели. Я знаю, как сделать, чтобы требовалось гораздо меньше бензина. Все нужные материалы у меня уже имеются! Я сама все сделаю… Может, все-таки разрешишь? Пожалуйста! Уже полторы недели прошло, а от меня никакого толку… Джулия все время что-то сочиняет, я не хочу ее отвлекать! Ты вечерами что-то изобретаешь, днем ведешь машину — и, кстати, водитель из тебя великолепный! Ты показал нам уже столько всего! Я и не думала, что природные ландшафты могут быть настолько удивительными! Читать описания и видеть собственными глазами — это действительно две большие разницы… Еще вот, я бы ни за что не догадалась, что хот-доги можно использовать как «кетчупные» пистолеты!.. А каких людей мы уже успели повстречать! Все благодаря тебе! Ты прекрасный проводник!.. И только Я все это время сижу без дела. Мне ТАК не нравится.

«Если б ты тоже умела что-нибудь делать, и не просто делать, а делать хорошо, ты бы так сейчас не говорила… » — подумал Роберт. Но не станет же он ей это озвучивать!

А все-таки действительно нехорошо получается…

Он никому не позволял прикасаться[99] к собственным изобретениям. Они были для него почти как дети… и хуже нету, если кто-то надумает вторгнуться без спроса и обращаться с ними по собственным порядкам.

Это же относилось и к трейлеру. Трейлер был неприкосновенен.

Но ведь Шерри…

Что Шерри? Что?

Ну Шерри, и что?

Он, что, позволит ей?..

В порядке исключения?

Ну ладно, если под его присмотром, и всего лишь раз, то, наверно, ничего не случится? А она зато порадуется.

Если уж бензина все-таки не хватит и им придется остановиться — ничего тогда уже не изменится, и будет время ей показать…

Она стояла прямо тут и ожидала его решения.

— Ну ладно-ладно… можно будет. А теперь оставь-ка меня одного, хорошо? Мне надо сосредоточиться — видишь, дорога совсем плохая…

Шерри просияла.

— Спасибо, Роберт! Спасибо за доверие! Увидишь, я правду говорю! — и она скрылась.

«Чудачка, что с нее взять?» — решил про себя Роберт. И не смог сдержать улыбки. Все равно никто не видел…

Впрочем, желание улыбаться скоро его оставило. Дорога и впрямь была не из легких, да еще и бензин на исходе, наверно, поэтому двигатель временами издавал какие-то странные звуки и тарахтенье, обычно совсем ему не свойственные.

Откуда-то из глубины посреди этого тарахтенья послышался вдруг звонкий голос Шерри:

— Эй, Роберт! Последний штрих остался! Сейчас секунд на тридцать остановимся, ты главное не выключай мотор! Джулию я предупредила, все готовы… Можно начинать?

— Что?!

— Хорошо, начинаю!

Трейлер вдруг резко начал тормозить помимо воли Роберта и вскоре остановился. Роберт бы сказал ни с того ни с сего, если б не знал причины, — Шерри!

Она совсем рехнулась, что ли? Как она добралась до двигателя?! И, главное, как она могла что-то с ним вытворять, прямо во время движения?! Ему бы и в голову не пришло такое! Да это же опасно, глупая ты веснушчатая голова!

Трейлер стоял. Хорошо еще, так отделались.

Роберт повернул ключ. Двигатель заглох.

Реакция Шерри последовала незамедлительно. Она его еще и упрекала:

— Ну Роберт, я же попросила… теперь его опять придется заводить. Всего-то полминуты надо было подождать.

Роберт уже успел отстегнуть ремень безопасности и направлялся теперь прямиком в трейлерную лабораторию, где, вероятно, находилась сейчас Шерри.

Точно, именно там она и была. У генератора. Сидела в компании невесть откуда взявшихся проводков. Она, очевидно, собиралась за эти тридцать секунд вставить их во все нужные разъемы.

Было совершенно непонятно зачем: двигатель и генератор абсолютно несовместимы! Было совершенно непонятно, что она уже успела с тем и другим натворить.

Зато совершенно понятно было то, что видок у него самого в тот момент был не самый дружелюбный, потому что она, кажется, испугалась.

И правильно!

Ему хотелось схватить ее за руку и вытолкать без всяких слов. Все же он выдавил из себя самое вежливое, на что в данный момент был способен:

— Ты!.. Ты!.. Вон!

Шерри выглядела до крайней степени озадаченной подобным обращением с его стороны, но сопротивляться не стала. Повиновалась и вышла — тихо и покорно.

Джулия, стоявшая рядом, всем своим видом являла недоумение.

— И ты тоже выходи. И не смотри на меня так. Молодчина, Джу, где только твоя голова? Остановила бы ее!.. Все могло плохо кончиться, мы еще здорово отделались! Непонятно что ли?!… Ну хорошо, даже если ты не думала об опасности, могла бы все равно ее остановить: ты ведь прекрасно все знала — как я не люб… Да ну вас. Выходи.

Роберт остался один.

Генератор являл собой печальное зрелище. В этот раз ему страшно было даже подойти к нему и посмотреть, в чем дело. Беглый осмотр ничего не дал.

Он был еще горячим. Стоило бы подождать, когда он снова остынет.

Пока, наверно, имеет смысл подышать свежим воздухом… и попробовать хоть чуть-чуть отойти.

Местность, разумеется, как по заказу выглядела на редкость умиротворяюще: голые скалы, холмы, русло пересохшей мелкой речонки неподалеку, редкие кустарнички… Было жарко и пыльно.

Шерри с Джулией уже успели усесться на ближайшие валуны. Очевидно, мягче тут ничего не нашлось бы.

Джулия задумчиво глядела на небо и, кажется, ничего больше пока не замечала, в очередной раз гуляя по просторам собственной головы, а Шерри, как всегда, со свойственным ей извечным любопытством разглядывала все вокруг. Она даже почти улыбалась. Ей тут, похоже, нравилось.

Надо было как-нибудь ее проучить. Такое натворила — и никакого раскаяния. Никакого абсолютно!

Роберту даже не пришлось строить кислую мину — она и так уже имелась, и кислоты в ней было в достатке. Он подошел ближе и хотел было прочесть ей самую суровую из нотаций, какую только мог вообразить на данный момент, или что-нибудь в том же духе, чтобы впредь неповадно было лезть, куда не следует…

Хотел, но ее более-менее довольный вид сбивал с толку, а потому несколько секунд он никак не мог подобрать самых устрашающих слов для начала, и она успела его опередить со своими вопросами. Вопросы такие, что нотации после них уже не место…

— Я тут посидела, подумала… Это ты так и задумал? Может, ты решил разыграть со мной какую-нибудь сценку для Джулии, чтобы ей было нагляднее проследить за выражениями лиц людей, когда они испытывают негативные эмоции и удивление? А я и не поняла... Да ты прирожденный актер, я даже на какое-то время поверила! Ну… совсем ненадолго… Ты и меня не предупредил — это для большей искренности, чтобы все было точно как в жизни? Я о таком методе читала… А где мы? Ты, наверно, знаешь? Это же русло от пересохшей реки — давно она так? Можешь на чуть-чуть выйти из образа и рассказать, пока Джулия все равно на нас не смотрит? А потом вернемся к сценке, я тебе подыграю! Хотя, боюсь, так хорошо, как у тебя получается, у меня уже не выйдет…

Какая оригинальная у нее голова. Опять выдумала нечто невообразимо глупое… он еще и театр скоро откроет.

— Не было никакой сценки, понимаешь?! Я очень недоволен твоим поведением! Я на самом деле, взаправду, КРАЙНЕ недоволен твоим поведением!

— Почему?

— Почему?! И ты еще спрашиваешь, почему?!

— Я правда не понимаю… Сначала ты говоришь мне: можно, потом оказывается, что нельзя…

— Ну не на ходу же! Я думал, потом, когда остановимся!.. тем более про генератор ты мне ничего не сказала!.. Ну тебя!

Роберт издал еще некоторое количество непонятного рычания и окончательно надулся.

Они посидели какое-то время в тишине.

— Идея со сценками-то весьма неплохая на первый взгляд! — подала голос Джулия, которой стало неуютно в обществе молчаливого и угрюмого Роберта. — Но негуманная. Нельзя так поступать, даже ради искусства…

Она не знала, что еще сказать.

— Может, погуляем по окрестностям, раз уж мы тут? Тут ведь красиво, — вступила Шерри.

— Тут одиноко… ну… мне что-то не хочется… Не везет мне с идеями сегодня, настроения никакого. И у Роберта такой вид… он вряд ли захочет, наверно…

Роберт издал очередное нечленораздельное рычание.

— Тогда, может, Роберт все-таки позволит мне довести до конца начатое?.. чтобы мы отправились в путь… если вам тут не нравится.

Роберт опять рыкнул. Уже несколько конкретнее. Кажется, это было: «Мои изобрррррретения… не трррррррожь! Впррррррррредь только сам!»

— А мне хочется пережить приключение! — сказала вдруг Джулия. — Настоящее, волнительное, пусть даже немного опасное… чтобы что-то подобное смогло войти в нашу историю! Я сегодня весь день думаю над тем, какое первое приключение во всем смысле этого слова могло им выпасть.

— Так вот же оно — приключение!

— Ну… сидеть на жестких камнях у трейлера, в котором закончился бензин… это немного не то…

— Почему? А может быть что-то даже лучше?

— Наверно… ну, может, сегодня и узнаем. У меня странное такое предчувствие — что сегодня будет приключение.

Роберт вздохнул. Наверно, это значило: «Только этого нам еще и не хватало!». Но он решительно отказывался вступать в современный человеческий диалог, предпочитая самый древний из способов демонстрации своих чувств — жестами и звуками.[100]

— Просто ведь, — продолжала Джулия, — так всегда бывает. По крайней мере, в фильмах и книгах: герои попадают в подобную ситуацию, они сидят без дела, начинают ссориться…

— А мы разве ссоримся?

— Нет, Шерри, наверно нет, — Джулия неуверенно посмотрела на Роберта. — Я просто говорю, как бывает у них… там, в произведениях искусства… потом вдруг случается приключение — во время которого все мирятся!

— А может случиться приключение без ссоры? Или она обязательно должна сначала произойти — и послужить тем самым сигналом для приключения… а то как узнать, когда оно начнется?

— Не могу сказать. Я знаю, как у них, а в жизни со мной мало чего подобного приключалось…

Они помолчали.

— Мне кажется, это глупо, — снова начала Шерри. — Сидеть тут и ждать приключения. Вдруг оно уже началось? Тут же здорово, вы что, не видите?.. Один ландшафт чего стоит! Мне надоели города с их искусственным порядком! Именно здесь я понимаю, что такое настоящее величие! Кругом столько холмов, скал, уступов! И расположены они так самой природой, а она не руководствовалась никакой логикой, ей просто так захотелось! Это же забавно, когда какой-то определенный порядок или причина отсутствуют! Или, скорее, они есть, просто мы не в состоянии их осознать для себя… А небо? Такое яркое и голубое! А кустики? Такие сочные темно-зеленые! И, глядите только, какие на них милые цветочки кое-где! Да тут просто чудо как красиво! Вы меня удивляете, честное слово! Да мой друг счастлив был бы тут оказаться! Да он за одно только сидение вот тут, на этих самых камнях, отдал бы без раздумий все свои галстуки!

Вот тут-то Роберт и взорвался. Неожиданно и необычайно мощно.

Никто не ожидал, включая его самого.

— И где же он только пропадает, этот великолепный благородный друг?! Или это скорее они?! Каждый раз, наверно, ты вспоминаешь кого-то нового! Да все эти дни я только и слышу от тебя: «Мой друг то, мой друг се… »! Сколько их там у тебя действительно?! Если они и правда такие замечательные, почему тут сидим мы с Джулией, а не они?! — он набрал еще воздуха и продолжал с новой силой. — А, может, это только ты сама их называешь друзьями, а они так вовсе и не считают?!..

Что вообще за идиотская привычка называть всех без разбора друзьями! Я не понимаю! Впрочем, это решительно не мое дело… Мне все равно, как там ты будешь называть других, но МЕНЯ, пожалуйста, оставь в покое! Все эти твои глупые шутки, все эти восторженные энтузиастические взгляды, все эти твои попытки помочь — для них, твоих друзей. Не для меня! Я твоим другом быть НЕ ХОЧУ! Ничего личного, понимаешь?! Сугубо рабочие отношения. Называй меня своим подчиненным (ты же у нас руководишь проектом, вот повезло!), называй партнером, называй как угодно… хоть Бобом, хотя я ненавижу имя Боб, но только об одном тебя прошу: не называй меня своим другом! Джулии, может, без разницы, с кем дружить, с любым прохожим на улице, если он только изъявит желание, и замечательно! А я не такой. Мне не все равно! И я не хочу, чтобы среди людей, которых я называю друзьями, числились такие, как ты!

— Шерри, не слушай! Он сам не пони… — Джулия остановилась на полуслове. Ее испугало Шеррино выражение лица — оно было каким-то бесцветным, просто никаким. Роберт, кажется, надумал еще что-то добавить, но, взглянув на нее, закрыл рот и замолчал.

Никто и никогда раньше не говорил Шерри ничего подобного.

Неужели такое правда возможно? Если и было в истории Джулии что-то странное и непонятное для Шерри, так это первоначальные сомнения Эрла о том, что Джуди не захочет с ним общаться.

Неужели так бывает? Неужели кто-то может не желать дружить?

Да, она только что услышала прямым текстом. И ведь это не кто-то, а Роберт! Роберт сказал! Ей сказал!

А ей все это время казалось совсем по-другому! Она-то думала…

Шерри вдруг почувствовала себя бесконечно одинокой.

Сколько людей на самом деле считают ее своим другом?

Она никогда раньше об этом не думала. В голову просто не приходило о подобном задуматься.

Точно не Роберт… Джулия, Элрой… Больше, пожалуй, никто. Стали закрадываться сомнения и на их счет… Она же была уверена в том, что Роберт…

— Ну… раз никто не хочет пойти прогуляться по окрестностям… я, пожалуй, пойду. Одна. Да, лучше одна.

Шерри как-то очень неуверенно направилась к большой каменной гряде и вскоре скрылась где-то там.

Джулия все это время молча наблюдала за ней и старалась не смотреть на Роберта. Но как только Шерри ушла, она вопросительно качнула головкой в его сторону:

— Ну и где он?

— Кто?

— Не кто, а что… Сам, наверно, знаешь. Твой список! Предполагаю, большущий.

— Да какой еще список?! Нет у меня никакого списка!

— Ну как же? Список требований к людям, пожелавшим называться твоими друзьями, где подробно прописаны все допустимые для них качества и все недопустимые, все, что они должны уметь, все, что они могут делать, и все, что они делать не могут…

— Ты шутишь! Это невыносимо! Теперь и ты еще начнешь шутить, как она! Двух таких я не выдержу… Нашла время!

— Вообще-то я очень серьезно сейчас говорю. Ты сам понимаешь, что делаешь?

— Да, и прекрасно. Я сказал, как есть. Уж извини, Джу, но меня она достала!

— Чем же?

— И ты еще спрашиваешь! Она… она… безответственная! Навязчивая! Вообще какая-то чудная, не от мира сего! С ней я и сам таким скоро стану! Буду творить всякие глупости и радоваться!.. Но хуже всего знаешь что? То, что она непредсказуемая! Никогда не знаешь, что выкинет! Ведет себя не по-человечески! Ненормальная она, одним словом!

— А я себя веду по-человечески?

— Джу, ну что ты вот всегда сразу на себя…

— А ты тоже всегда-всегда себя ведешь нормально и по-человечески?

Роберт не знал, что на это сказать. Если подумать, так и впрямь, никто из них троих нормальными человеческими делами не занимался.

— Но только почему-то именно Шерри досталась привилегия получать от тебя оценки! За любой совершенный поступок! Причем ты на редкость строгий судья… Почему, интересно?

— Глупости! Я стараюсь быть объективным. Я уже несколько раз давал ей шансы! Понимаешь, дурак я, мне все кажется, что она оправдает мое доверие, сделает хоть что-нибудь ну хотя бы раз так, как надо… а она только издевается надо мной.

— По-моему, если уж кто над тобой и издевается, так только ты сам. Зачем ты вообще строишь ожидания на ее счет? Она-то о них не подозревает! Откуда ей знать, ЧТО в твоем понимании это твое «как надо»? Я вот, например, не знаю, «как надо»… И более того: я пока не замечала, чтобы она сделала хоть что-нибудь ужасное. Вот что такого ужасного она сделала, что ты так с ней разговаривал?

— Да все практически! Она ничего правильно сделать не может! Она без конца ошибается!

— О да, ты прав… дай-ка вспомнить, когда она последний раз ошиблась? Ах да! Дней десять назад… Посчитать желтую резиновую уточку утиным коммуникатором — это непростительно! Вспоминай ей эту ошибку теперь до глубокой старости!

— Неважно, что за ошибка! Любые ошибки непростительны!

— Если их не исправлять! И то — лишь ошибки, не люди! Людей, когда они искренне раскаиваются, надо прощать! И надо оказывать им поддержку! И помогать загладить вину! Вот так! Разве наш мультфильм не об этом?!.. И как же только ты смеешь продолжать что-то изобретать после, следуя твоей логике, непростительного провала с детектором внеземных объектов?

— А это… это другое… Тебе нужен еще пример? А по чьей милости мы тут сейчас торчим, а? Кто там подвергал нас опасности и накуролесил с генератором?

— А я думаю, она действительно знала, что делала. Ты же не дал ей даже возможности доделать… ну, что она там хотела…

— Ага! Чтобы мы, чего доброго, еще и взорвались…

— А надо ей доверять! А, может, она и не ошибалась в этот раз! Откуда ты так уверен?.. Но даже если это ошибка… ты не даешь ей даже права ее исправить. Вот, мы остановились — ну и выслушал бы внимательно, что она хотя бы предпринять собиралась, а там бы и решил — ошибка или нет. Ты слишком строг с ней! Надоело мне! Ведешь себя как дурак!

— Ну, Джу, спасибо…

— А что, не правда что ли? Откуда столько предубеждения, мне просто очень интересно!.. Я бы все-таки прочитала с преогромным любопытством тот твой список… Хотя я могу представить, что там может занимать первые строчки. Наверно… — Джулия приняла очень глубокомысленный вид, — в первых строчках у тебя записаны такие великие заслуги всяких гипотетических личностей, которые заставили бы тебя, по собственному выражению, носить их на руках… Для примера… Конечно, конечно! Роберт будет носить на руках того, кто сможет изобрести всезнательные очки, он сам так сказал…

Роберт хмыкнул. Было как-то неловко все это слушать… А Джулия и не думала останавливаться:

— Конечно, Роберт будет носить на руках какого-нибудь инопланетянина. Ему не обязательно быть ответственным, аккуратным, дружелюбным, ему необязательно вообще уметь хоть что-нибудь делать. Ему просто надо родиться на другой планете, прилететь на Землю и встретиться с Робертом. И Роберт простит ему все, что угодно, — как же, ведь перед ним будет инопланетянин!..

Есть еще какой-нибудь пункт для ношения на руках? Пожалуй… ну конечно! Изобретатель «проявителя мечтаний». Его Роберт тоже, наверно, очень хочет увидеть. И, разумеется, Роберт разрывается от желания носить его на руках. Правда, надо спросить у Шерри, сколько ученых над ним работали… всех сразу, наверно, ты не поднимешь…

Теперь вот, пожалуй, все.

Простым смертным землянам, таким, как Шерри, никогда не светит ничего подобного. Как же! В них нет ничего особенного. Они не соответствуют требованиям. С такими нечего общаться!..

Роберт даже не знал, что на это сказать. Впрочем, Джулия никак не собиралась кончать свой монолог.

— Извини, конечно, Роберт, за резкость, но я больше уже не могу терпеть: ты осел! Ты что, не видишь? Сам у меня недавно спрашивал, зачем Эрл все усложняет. Подошел бы и познакомился, так ты говоришь… И при этом сам ничуть не хуже Эрла усложняешь себе жизнь! Он вот сидит и дожидается, сам не зная чего, а ты… думаешь, я не вижу, что Шерри тебе нравится? Да можешь что угодно мне говорить или совсем ничего не говорить — я-то вижу… С самой первой вашей встречи — я-то знаю, как ты вышибаешь из трейлера любого, кто хотя бы капельку твоих драгоценных растворов разольет, не то, что стакан… А плащ? Зачем же ты надел плащ, когда вышел нас встречать? Она тебя сразу заинтересовала![101].. Ты, по-моему, без конца хочешь улыбаться в ее присутствии, но только начинаешь, как тут же сам себя одергиваешь — да, Роберт! Это заметно! — и хмуришься… Как же, несолидно! Я, наверно, наблюдательнее, чем тебе казалось… И то, что тебя так разозлили ее упоминания о друге, так это потому, что тебе хочется, чтобы она так же рассказывала кому-нибудь и о тебе: ставила бы, может, в пример, вспоминала б что-нибудь хорошее, да хотя бы и просто, что угодно, лишь бы только помнила о тебе. Мне бы, по крайней мере, хотелось, чтобы она рассказала обо мне этому своему другу как-нибудь… И тебе, наверняка ведь, тоже хочется… И что же ты делаешь, а? Вот-вот-вот! Поэтому ты так и злишься — хочешь сказать одно, а говоришь все прямо противоположное…

Роберт очень не любил, когда она примеряла на себя подобные роли глубокомысленных просветленных гуру в области человеческих отношений. Все замечающих и все понимающих, да еще и советы раздающих… насмотрится вечно каких-нибудь мелодрам и начитается всяких там книг о любви, вот и начинается потом…

— Чтобы человек понравился, ему вовсе не обязательно изобретать всезнательные очки или прилетать с другой планеты. Пойми наконец! Зачем вообще пытаться объяснить симпатию логически? Зачем искать причины на все на свете? Что такого страшного будет, если ты согласишься с этим и без достаточного, в твоем понимании — уж не знаю, сколько тебе их нужно, — количества доводов. Нравится — и все. Нет тут ничего такого. Наоборот! Скучно жить по списку… Если тебе радостно с человеком — и даже без всяких видимых тебе причин — радуйся! Зачем для радости какие-то причины? Радуйся с ним, радуйся, что он есть на свете и что вы встретились! И не надо тут ничего никому объяснять.

Мне твои признания не нужны, но вот если бы ты сам себе не побоялся признаться в своих настоящих чувствах, то, наверно, перестал бы выглядеть… — она глянула на него, пытаясь подобрать нужный эпитет, — ну… ты понял… И потом ведь, если уж говорить начистоту, мне кажется, что сама Шерри…

— Эй, ребята! Я вас вижу! — это была, правда, не сама Шерри, а только ее голос, доносящийся откуда-то слева и, главное, сверху. Видеть-то видела, подумалось Роберту, но вряд ли слышала… она им кричала откуда-то относительно издалека. — Тут необыкновенно! Кажется, я нашла прекрасное место для одного из тайников в нашей истории! Сквозная пещера! — они наконец заметили Шерри, выбравшуюся откуда-то из расщелины на узкий уступ скалистого и, вообще-то говоря, весьма устрашающего на вид холма, расположенного почти напротив. Даже тот факт, что она забралась не слишком высоко, опасности не преуменьшал. Кругом были только острые выступы, а внизу — не менее острые и недружелюбные камни.

Роберт посмотрел на Джулию с таким красноречивым выражением, что слов уже действительно не требовалось.

Она все-таки сумасшедшая… и ничего больше! Почему ее мозги постоянно притягивают все самые безумные и опасные идеи, какие только можно выдумать?! Из всего множества она всегда выберет самую нелепую, самую синяко-и-шишконосную…

Вот куда она забралась?! Зачем?! Чего ей не сидится на месте?!

— Не желаете сами посмотреть? Пещера удивительная! Ой… а какой отсюда вид!.. А там что? Слушайте, я обязана проверить!

И Шерри начала осторожно перемещаться по крошечному выступу куда-то к намеченной цели.

Роберт не дал пришедшей в совершенный ужас Джулии выкрикнуть какое-нибудь решительно бесполезное в данной ситуации «Осторожно!» — оно могло только сбить Шерри с толку. Раз уж она не испытывает страха и движется достаточно уверенно, лучше ее вообще не трогать.

Шерри шла в тишине.

Каждый ее шаг заставлял их сердца замирать.

Как же долго она шла!

Наконец, она добралась до своей цели — более широкого выступа. Роберт уже успел опытным взглядом разглядеть возможный для нее путь вниз — с другой стороны: куда как более безопасный… Обратное ее шествие по прежнему пути он бы уже не пережил.

Это вообще ужасно: самому, как дураку, стоять вот тут, внизу, и наблюдать за движением такой безрассудной и совершенно одинокой там, среди скал, Шерри.

Она же ничего подобного не ощущала. Скорее всего, даже не догадывалась, что они с Джулией сейчас испытывали. Ей нравилось стоять на своем уступе и оглядывать мир чуть свысока.

— Поднимайтесь! Тут здорово!.. Не хотите? Но путь сюда будет для вас самым лучшим приключением! Таким, какое вам так хочется! Самым приключенистым приключением! Я вам это говорю!.. Чего же вы молчите?.. Тогда, надеюсь, хотя бы не будете против, если я пока постою тут и полюбуюсь пейзажем?

Джулия с Робертом, повздыхав с облегчением секунд пять, тут же, пользуясь передышкой, дарованной им Шерри, начали кидаться друг в друга отдельными фразами.

— Что?! Что делает?!

— Ой, кошмар!

— Обалдела!

— Это она… это я ей о приключениях наговорила…

— Издевается! Точно!

— Это она нам угодить хотела… ужас!

— Где ее мозги?! С Луны свалилась?!

— А вдруг… скорее помириться хотела…

— Чего?!

— Так я ж сказала: приключения мирят, вот…

— Маленький ребенок!

Наконец, оба выкрикнули друг другу одну и ту же фразу: «Что делать с ней теперь?»

— Ты с ней говори! — сказал Роберт. — Я больше с места не сойду… А вы, кажется, друг друга прекрасно понимаете…

— А что я ей скажу? А если ей понадобится помощь при спуске?

— Не понадобится. Таким все нипочем… Раз уж она преодолела тот узкий участок, то, считай, опасность миновала… и уж наверняка после продемонстрированных чудес акробатики ей будет раз плюнуть спуститься вон по тем, видишь, напоминающим ступеньки…

Шерри опять его перебила:

— Эй! Послушайте! Я тут такое обнаружила! Я все думала — откуда рокот?.. Вот за этими камнями, там, кажется, вода! По-моему, тут обвал произошел… Может, это та самая пересохшая речушка?

Шерри попыталась приложить ухо к щелочке между валуном и более мелкими камешками и уперлась в них руками.

И тут один из камешков… провалился.

На Шерри брызнул крошечный фонтанчик, но так неожиданно и так внезапно, что и этого хватило: она не была готова, растерялась и неуверенно шагнула назад, зашатавшись на самом краю своего, теперь уже совсем не казавшегося безопасным, уступа…

— Ай! Роберт! — Шерри пыталась хоть как-нибудь отбиться от фонтанчика, продолжавшего упорно бить ей в лицо. Судорожность, появившаяся в движениях, совсем ей не помогала.

— Держись! Я уже!.. Поднимаюсь! — Роберт несся к злополучной скале со всех ног. Нет, она была совсем недалеко от того места, где он стоял до этого. Метров сорок всего или примерно так. Но каких долгих! Как он жалел, что столько времени простоял без дела! — Сосредоточься главное! Давай, нагнись, чтобы он…

Не успел!

Вскрикнув, Шерри полетела вниз.

Летела она недолго. Чем ближе к подножию, тем холм становился шире, и ей повезло ухватиться за один из кустов руками. Но выдержит ли он?

Шерри повисла и, прерывисто вздыхая, все так же судорожно принялась искать ногами точку опоры. Висеть там было ужасно!

Она уже собиралась поставить ноги на единственный выступающий камень где-то слева и отпустить наконец куст, но стоило ей попробовать вытянуть ногу, как стало вдруг нестерпимо больно. Только сейчас она поняла, что умудрилась ее разбить… Когда? Пока летела или когда уже схватилась за куст?! Она и не почувствовала сначала… но теперь… как больно!

Камень, лишь слегка задетый ею, скатился вниз, и оставалось только порадоваться, что она не смогла и не успела встать на него полностью.

Но внизу уже стоял Роберт.

— Молодец! Правильно! Расчистила себе дорогу! Там больше ничего не помешает, поверь, и место как раз без всяких лишних выступов… отпускай свой куст!

Шерри медлила.

— Да ты что, не видишь, ты уже почти на земле! Давай, я тебя ловлю!.. Говорю: отпускай! Времени совсем мало! Ну что ты прав…

Шерри оказалась у него в руках.

Она выглядела совершенно очумелой.

А еще какой-то по-детски беспомощной и очень хрупкой. Она вообще оказалась легче, чем он ожидал.

— Как нога? — обеспокоенно спросил Роберт.

Она пробормотала что-то невнятное.

Наверно, шок.

Было совершенно непонятно, с чего это вдруг она с ужасом принялась ощупывать шею. С шеей-то у нее все было в порядке.

Роберт уже нес ее подальше от злополучной скалы. Одного взгляда на ее ногу было достаточно, чтобы понять: сама она дойти будет не в состоянии…

А она вдруг, закончив щупанье шеи, занявшее у нее несколько секунд, принялась вырываться и всячески ему мешать. Все с тем же безумием во взгляде и паническим беспокойством.

— Ты что вытворяешь?! Что ты только вытворяешь?! В своем уме?!

Она не слушала. Кажется, она была в отчаянии. Временами у нее даже вырывались какие-то отдельные слова… вперемешку с чем-то решительно непонятным…

— Да позади уже эта скала! Все, кончилось!.. Будешь мешать — нам всем не поздоровится! Времени совсем мало! Да эта вода может рвануть в любую минуту, и уж тогда считай… — она продолжала вырываться. — Вот так бы и бросил тебя тут! — в сердцах воскликнул Роберт.

— Пожалуйста!.. Купон!.. Остался!.. Надо… купон! — Шерри совершенно потеряла способность к связной речи. Казалось, каждое английское слово давалось ей с феноменальной трудностью.

— Какой купон, черт подери?! — Роберт еще раз взглянул на ее шею и наконец понял. Вот оно что! — Да, этот твой кулон остался там — ну и что теперь?! Жить без него нельзя? Ты вообще понимаешь, что я тебе сейчас говорю?! Вода! Мы все можем погибнуть! А ты думаешь о кулонах!

— Шанс!.. Дай!.. Достань!.. Трейлер!.. Я пока… мы успеем!.. Пожалуйста!.. Важно!..

— Да на что он тебе сдался?! Нам бы самим уцелеть! Я даже трейлер оставляю — все, что там есть, со всеми рисунками Джулии… а ты все о каком-то кулоне! Ненормальная!

— Починю!.. Трейлер!.. Сможет!.. Он смог переехать… русло!.. Если… полминуты ты даешь… а сам пока кулон возьми… если успеешь ты… пробуй успей!

— Я не понимаю, чего ты хочешь?! Дать тебе сейчас доделать с трейлером то, что ты там собиралась?!

Шерри закивала головой как в агонии — очень быстро.

— И он двинется? И хватит мощности переехать русло? Ты правда знаешь, что делать? Ты успеешь?

Шерри продолжала кивать головой.

— А если нет?! Это слишком опасно! Мы уже у самого русла — переберемся сами — и все.

— Нет! Нет! Нет! Я знаю!.. Шанс!.. Один! Только один!.. Мне шанс! — Шерри молитвенно сложила руки. В данный момент она являлась живым воплощением надежды.

— Нельзя! Вот тут ошибки не прощаются!

Шерри вдруг вся обмякла и, уже не заботясь ни о чем, пробормотала обреченно что-то на своем, очень странно звучащем, сербском диалекте. Роберту казалось, он даже понял, хотя, разумеется, это было невозможно. Но времени подумать о возможности и невозможности у него не было, так что он лишь ясно ощутил безысходность ее слов: «Все пропало».

Он резко остановился и развернулся к трейлеру, мимо которого уже успел пробежать. Шерри была почти невесомой[102] и на самом деле нести ее было просто — никакой усталости за все это время он не почувствовал.

— Джу, быстро, в машину! Я завожу мотор, Шерри разбирается с генератором! Давайте!

Вскоре Роберт усадил Шерри у ее проводков, повернул ключ зажигания и выскочил обратно.

— Эй, куда?! — только и успела крикнуть Джулия.

«Куда-куда? — думал Роберт, обыскивая подножие скалы. — На верную погибель! Безумный болван, что я делаю?! Ищу какой-то дурацкий бесполезный бессмысленный кулон и рискую жизнями — ради него!»

Сверху било уже несколько фонтанчиков. Воде все еще оставалось снести основное — несколько крупных валунов, которые, судя по всему, пока стояли довольно крепко, но так ведь всегда только кажется: еще один фонтанчик, еще одна крошечная пробоина — и все. Наступит конец.

Роберт уже думал уходить — все-таки остатки здравого смысла в нем имелись — но тут, наконец, заметил то, что хотел. Кулон с оборванной цепочкой — за обычным мелким кустом.

Никогда в жизни еще Роберт так не радовался — чему? Какой-то глупой безделушке!

«Все-таки с ней я стал идиотом, как ни старался уберечься!» — всю голову заполняла лишь одна эта мысль, пока он с бешеной скоростью несся назад.

Кулон и впрямь оказался удивительным. Немного теплым, абсолютно невесомым, временами вибрирующим… Как живой. Почему-то держать его в руках было очень приятно и, действительно, отпускать больше не хотелось.

Как ураган Роберт ворвался в машину.

— Закончила?

— Да!

Только бы…

Трейлер резко сдвинулся с места[103] и, оставив большое облако пыли, направился к руслу.

Только б оно оказалось ему по силам! Только б он смог подняться со «дна»! Только б ему хватило мощности!

Смог!

Позади послышался грозный рокот воды. Но они были уже за руслом — за этим спасительным рвом!

— Уф! — облегченно выдохнул Роберт.

Слава Богу! Она смогла! Смогла! Сдержала слово!

Трейлер проехал еще немного и остановился неподалеку. Теперь можно было, если имелось желание, издали посмотреть, как русло заполнялось водой. Зрелище весьма необычное.

Но он остановился не для этого. Быстро достав аптечку, Роберт вернулся в лабораторию, где его встретили две пары глаз: голубые — очень испуганные и недоуменные, и зеленые — благодарные и, тем не менее, напряженно выжидающие.

Ах да! Кулон…

— Вот! Держи! — сказал Роберт, хотя приглашения не требовалось. Шерри с величайшей радостью протянула руки к своему мини-Сатурну и тут же очень нежно прижала шарик к груди, будто это было величайшее сокровище во Вселенной… пожалуй, ни разу в жизни Роберт не ощущал такой горячей радости, исходившей от человека. Его всего обдало жаром — кажется, радость ее была всеобъемлющей и пропитала и его целиком.

Как хорошо, что он все-таки достал этот кулон! В противном случае как бы только он смог сказать ей…

Дар речи к ней так и не вернулся. Казалось, она силилась сказать что-то, но, очевидно, из-за пережитых волнений, слова застревали в горле, а, может, даже не находились…

Радость Роберта сменило беспокойство.

— Смотри, я принес аптечку… Как твоя нога?

Шерри до сих пор еще не пришла в себя и лишь удивленно взирала на аптечку.

— Сейчас окажу тебе первую помощь и поедем в ближайшую больницу… Или ты сама сможешь перевязать, чтобы времени зря не терять?.. Да вряд ли ты сможешь… Давай же, просыпайся! Покажи мне свою ногу!

Шерри наконец начала приходить в себя:

— В больницу? Я не хочу в больницу…

— Не понимаю я! Тебе что, не больно совсем?! Я же сам видел, пока тебя нес, — плохи дела с твоей ногой! А сейчас ты сидишь так спокойно и говоришь мне как ни в чем не бывало: «Я не хочу в больницу!». Ничего не понимаю! Покажи мне свою ногу, я тебя очень прошу!

Шерри растерянно выслушала этот монолог и, кажется, поняла только то, что Роберт чем-то недоволен. Она все еще была потрясена всем, что произошло, и утопала в вихре отзвуков[104] от пережитых совсем недавно ощущений: отчаяния, ужаса и, наконец, сменивших их радости, вновь обретенной надежды и благодарности. Все эти разные чувства сейчас смешались в ней, и она никак не могла прийти в себя.

— Роберт! — вступила Джулия. — Понимаешь, пока ты вел машину, Шерри попросила меня подать ей ее чемоданчик… и странно как-то просила, все слова перезабывала, бедняжка!.. достала какую-то странную штуку оттуда, вроде той, что водят на узи, приложила к ноге — вот все, что я видела… по-моему, она ей здорово помогла!

— Что еще за штуку?

— Ты лучше сам у нее потом спроси. Только не сейчас… по-моему, она пока еще… не в себе несколько. Мне кажется, она нас сейчас даже не слышит… что тут лучше сделать?

— Для начала все-таки посмотреть на ее ногу!.. Как она вообще смогла так сесть? Я ничего не понимаю! Я же сам видел!..

Кое-как им удалось уговорить Шерри вытянуть свою ногу.

— Ну это просто невероятно! — вырвалось у Роберта. Он был сбит с толку увиденным, но уже предчувствовал пробивавшуюся за этим открытием радость. — Если только я там надраматизировал… у нее все гораздо лучше, чем я ожидал… по признакам ушиб… если ей не больно — а, вон, не похоже совсем — тут и перевязка никакая не нужна! Но все равно лучше направиться в больницу. Пусть уж там точно скажут…

Роберт еще раз посмотрел на Шерри.

— Джу, слушай, ты с ней посиди тогда. Надо дать ей прийти в себя, ей сейчас требуется покой, так что…

— Роберт, не продолжай! И так понятно! Ты лучше вези нас быстрее!

Угораздило же их заехать в такую глушь!

Шеррина модификация двигателя работала — уровень бензина, который до этого был на самой низкой отметке, практически перестал опускаться, и трейлер мог ехать на достаточно высокой скорости.

Роберт об этом сейчас не думал. Он очень нервничал.

Почему так долго, почему же так долго еще ехать до больницы? Что там с Шерри?

Он даже не мог сказать, сколько времени потребовалось, чтобы выехать на шоссе. Но вот они уже на большой дороге. Оставалось уже немного!

Тут как раз выглянула Джулия:

— Она уже приходит в себя. И решительно отказывается от больницы. Утверждает, что все уже почти в порядке. Я так поняла, та штука… ну, странная, о которой я тебе говорила… она как раз для таких случаев. По-моему даже, она ее вылечила…

— Быть такого не может!

— Но я сама видела — после нее ей сразу полегчало.

— Если она уже в состоянии поддерживать разговор и ей не тяжело, ты спроси, что же это такое было.

Джулия скрылась.

У Роберта отлегло от сердца. Начала приходить в себя!

— Она мне говорит, это тоже в лаборатории ее отца изобрели. Сегодня еще хромать будет, а дня через два вернется полностью в нормальное состояние…

«Что бы это только могло быть?! Это же произведет настоящую революцию в медицине! Как только можно ТАКОЕ держать в секрете? Может, пока еще тесты проводят?» — спросил сам себя Роберт. Джулия все равно не ответит, а Шерри ему пока не хотелось беспокоить. Пусть отдыхает.

— Ну узнай у нее, точно она отказывается от больницы? Точно она уверена в этой своей «штуке», как ты говоришь?

Джулия опять скрылась, но ненадолго:

— Она говорит, точно, уверена как никогда.

— Ну хорошо. Тогда сейчас остановимся в какой-нибудь местной гостинице, отдохнем.

Вскоре он уже помогал хромающей Шерри, упорно желавшей шагать самой, подняться на несколько ступенек, расположенных у крыльца ближайшего дорожного мотеля.

— Ты как? Хочешь, чтобы я, или Джулия, или мы вдвоем посидели тут с тобой рядом? — спросил он, когда она уже лежала на кровати в своем номере. — Или хочешь пока побыть одна?

— Лучше… одна. Попробую поспать. Если вы не против…

— Шерри, о чем речь! Конечно, поспи — это будет лучше всего! Вот, кстати, не забывай про фрукты! И если что-то тебе понадобится, ты…

Шерри кивнула:

— Да, я знаю… спасибо вам! — казалось, она вот-вот расплачется.

Она отвернулась к стене. Наверно, ей не хотелось, чтобы они видели ее слезы.

Роберт осторожно прикрыл дверь.

— Это нервное, — сказал он Джулии, — представляешь? Висеть там!..

Помолчал немного.

— У тебя тоже не самый лучший вид. Отдохни! Нам всем сейчас не помешает!

Джулия спорить не стала.

***

Вечером Роберт заглянул к Шерри. Проведать.

Она лежала с открытыми глазами и смотрела задумчиво куда-то в окно. Выглядела еще немного болезненно и бледно, но на щеки уже стал возвращаться обычный для них румянец.

Заметив Роберта, она вздрогнула.

— Я тебя не напугал?

— Н-нет… конечно нет! Почему же ты должен меня напугать? — Шерри силилась улыбнуться, но у нее не получалось. Она перестала пытаться и молча смотрела на него какое-то время. Ощущение было таким, будто она хочет что-то ему сказать и не может.

Кажется, ей очень тяжело было начать. Она несколько раз глубоко вздыхала, как перед важной речью, но затем закрывала рот, не решаясь в последний момент.

— Я лучше пойду, — неуверенно сказал Роберт. Кажется, его присутствие доставляло ей в данный момент мучения.

— Нет, лучше… останься лучше!..

Они помолчали еще немного.

— Извини, что я тебя не поблагодарила как следует… представляю, наверно, что ты чувствовал, когда там… вся эта вода вот-вот должна была… и…

— Ну что ты! Да у меня еще полно времени было в запасе!

— Нет, — серьезно сказала Шерри. — Не было… и все из-за меня.

Она взглянула на него… Роберту показалось, она ждала, что он начнет ее ругать или порицать… ничего этого он не хотел.

— Не надо себя винить. Из-за тебя в такой же степени, как и из-за меня.

— Я все это время не спала. Все думала: и что я, правда, полезла туда? Зачем? Как я могла не замечать, как это опасно?.. Я… я испытала сегодня отчаяние… Такого у меня уже очень давно не случалось… было несколько раз в прошлом, но я как-то справлялась… а сегодня… я уже ни о чем не думала — вот лезла туда только чтобы…

— Чтобы угодить нам? Неужели правда?

Шерри помолчала.

— Ты… я… сегодня первый раз задумалась об этом: что нужно сделать, чтобы стать друзьями. Ну… почему мы не можем быть друзьями?.. Я подумала: если ты не хочешь дружить со мной, наверно, я что-то делаю не так… может, дружбу надо заслужить?.. наверно, надо сделать что-нибудь специально — для друзей… то, что вам с Джулией понравилось бы... И почему только я решила, что эти скалы — это то приключение, которое вам понравится?.. не знаю. Я ошиблась.

— Знаешь, я тоже сегодня кое-что понял. Чтобы стать друзьями, не нужно ничего специально делать.

— А как нужно делать? Как мне сделать, Роберт?

— Никак не нужно. Ничего не нужно. Само собой. Само собой получается как-то. В зависимости от личных качеств людей, от их мировоззрения, темперамента, сам точно не знаю… Или получается подружиться, или не получается. И, если пытаться подстроиться под предполагаемые желания тех, с кем хочешь дружить, то… ну, ты видела, что получилось сегодня? Мы же не этого совсем желали… ты все равно сделала все по-своему старому доброму чудастому обычаю, хотя и думала, что делаешь так, как мы хотим…

— Ну да… сама я вряд ли б надумала туда лезть… мне бы и вида снизу, наверно, хватило… — лицо ее помрачнело. — Ну и как же, Роберт, тогда быть?

— Что, как быть?

— Как нам тогда дружить?.. Если я ничего не могу сделать, чтобы подружиться… а без этого… само собой, как ты говоришь, у нас, кажется, не получилось… тогда, выходит, уже все, не получится никак?

— Я же говорю: не делай больше ничего. Главное — оставайся такой, какая есть.

— Но ты сам сказал сегодня… у меня нет тех качеств, которые…

— Мало ли… это я… не подумал… это неправда! Откуда я знаю, какие качества должны быть! Это я напредставлял в свое время, что мне нужно, а пришла ты — и, оказалось, нравится-то мне совсем другое!.. Знаешь, ты и такая — очень даже ничего! Я хочу сказать… до тех самых пор, пока ты не решила нам угодить и не превратилась в безрассудного искателя шишек… ты была очень ничего! Ты просто не думай, как нам понравиться! Джулия вообще не хочет в тебе ничего менять, уверен, и я теперь… — он запнулся. — И даже если бы сегодня ничего этого не было, все равно, подстраиваться не надо. Это же фальшь! Это уже не ты будешь, а… не знаю кто… Ты правильно делала раньше: была собой, и, кстати, несколько раз смогла поразить меня своей… кхм… оригинальностью… Нет, конечно, у тебя есть заскоки, не подумай, но у кого нет… зато… не знаю, таких, как ты, раньше не встречал! Только я почему-то сразу этого не понял и сам же направил тебя не в ту сторону — в сторону заблуждений… Мне почему-то хотелось подстроить тебя под себя… Я таким дураком был! Знаешь, я раньше просто говорил как попугай, а сегодня осознал во всей мере, как важно ценить людей за те качества, какие у них есть, а не за те, какими они могли бы обладать по нашим мечтам и ожиданиям… А вдруг те, что у них есть сейчас, окажутся даже лучше? А ты этого даже не заметишь и будешь себе бубнить: «Не то, как надо» и «Не так, как надо»… Да, я ценю людей, которые не боятся идти по своему пути и в общении с другими не стесняются быть самими собой… а ты как раз такая… и… и… и, пожалуй, я больше порадуюсь, если ты будешь называть меня другом, чем Бобом…

Шерри искренне улыбнулась. В этот раз улыбка не потребовала от нее никаких усилий и появилась сама собой — улыбаться временами бывает совсем легко!

Он вдруг понял, что уже соскучился по такой Шерриной улыбке. Она не улыбалась всего полдня, а он уже соскучился. Шерри без улыбки — это то же, что ночное небо без звезд.

Роберт тоже улыбнулся.

Они еще посидели какое-то время. Со стороны, наверно, глупо выглядело: сидели и улыбались.

— А Джулия где? — спросила вдруг Шерри. — Все-таки пусть сегодняшнее пройдет не напрасно! Пещера там и правда была чудесная! Давай позовем ее! Я хочу ей рассказать! Самое оно для нашего мультфильма!