Наука опровергает вымысел. О Бермудском треугольнике и «Море дьявола»

Течения, вихри, волны

Особенность, нетривиальность условий динамики вод акватории Бермудского треугольника связана с тем, что на западе треугольника и севернее его проходит Гольфстрим, переносящий огромную массу теплой тропической воды.

Гольфстрим получил свое название из-за ошибочного мнения, будто он зарождается в Мексиканском заливе. Напомним, что по-английски «Гольфстрим» означает «течение залива», По современным представлениям, его главный источник расположен в Карибском море, куда входит объединенная ветвь мощных Северного Пассатного и Южного Пассатного течений. Минуя Юкатанский пролив, течение идет на север и, огибая острова, стремительным потоком через Флоридский пролив выходит в океан. В самой узкой части прохода (пролив Бимини) скорость Флоридского течения не менее 2 м/с. Считается, что через Флоридский пролив течение переносит не менее 30 млн кубических метров воды в секунду.

Формирование же собственно Гольфстрима происходит в районе к северо-западу от Малой Багамской банки в результате слияния Антильского и Флоридского течений. Наибольшие скорости на его поверхности 3 м/с. За сутки Гольфстрим способен унести обломки кораблекрушения на 100–150 миль, т. е. на 270 км.

Великолепные транспортные свойства течений были известны далеко до эпохи великих географических открытий, когда представлений о Гольфстриме вообще не было. Волны иногда выбрасывали на европейские берега диковинные «морские бобы» (семена восточного растения), стебли бамбука и кокосовые орехи. Эти экзотические находки указывали как на существование неизвестной земли за океаном, так и на течение, движущееся на восток.

Европейским первооткрывателем Гольфстрима считают испанца Хуана Понса де Леона, описавшего в 1513 г. стремительное Флоридское течение, являющееся начальным звеном Гольфстрима. Это, конечно, не значит, что воды Гольфстрима не видели до него другие европейские мореплаватели. Известно, что знаменитые мореплаватели Джон и Себастьян Каботы в 1497 г. плавали вблизи Североамериканского континента и, наверное, заходили в воды Гольфстрима. Во всяком случае, Себастьян Кабот сделал любопытнейшее наблюдение, отметив, что «пиво, хранящееся в трюме, забродило и прокисло из-за необъяснимого тепла снизу». Безусловно, этот факт говорит в пользу того, что судно Каботов побывало в теплом Гольфстриме. К 1519 г. испанские моряки открыли способ возвращения из стран Нового Света на родину с попутным течением. Они плыли по Гольфстриму до мыса Гаттерас, а затем брали курс строго на восток и доплывали до Испании. В это время испанцы, остерегаясь конкурентов, не публиковали ни карт, ни описаний своих морских путей.

Только в 1678 г. Атанасиус Кирхер опубликовал книгу «Подземный мир»[70], в которую была включена карта, изображающая морские течения, в том числе и Гольфстрим.

Пожалуй, первым серьезные исследования Гольфстрима стал проводить Бенджамин Франклин. Занимая пост генерального директора почт, Франклин начал собирать систематические данные о Гольфстриме, в частности, он обратил внимание на то, что почтовые пакетботы затрачивали на пересечение Атлантического океана на две недели больше, чем китобойные суда. Он опросил капитанов пакетботов и промысловых судов, чтобы выяснить причину. Капитан Тимоти Фолджер рассказал ему следующее, указав на основного виновника — течение Гольфстрим: «Нам хорошо известно это течение, так как, преследуя китов, которые держатся по его краям, но никогда не встречаются внутри, наши суда следуют вдоль границ течения и часто пересекают его, переплывая с одной стороны на другую. Пересекая течение, мы иногда встречали пакетботы, идущие против течения по его центральной части. Разговаривая с командами этих кораблей, мы сообщали им, что их судно плывет против течения, скорость которого достигает трех миль в час. Мы советовали им пересечь течение и плыть по его краю. Но они считали себя слишком опытными моряками, чтобы следовать советам простых американских рыбаков!»[71]

Собрав многочисленные данные о местоположении Гольфстрима, Франклин составил карту этого течения, опубликовав ее в 1770 г. Одним из первых Франклин использовал данные о температуре морской воды, чтобы определить границы Гольфстрима. С этой целью он провел немало измерений температуры воды на поверхности океана, заложив идею «термического» выделения Гольфстрима, с успехом применяющуюся в наши дни для спутниковых наблюдений с помощью специальной аппаратуры.

Особенно хорошо граница Гольфстрима по температурным контрастам намечается вдоль всего его западного края и особенно на севере при повороте на восток.

Контраст теплого Гольфстрима с так называемой «холодной стеной», образуемой холодными течениями, очень велик. Разница в температуре воды в 10 °C на протяжении 10 миль — обычное явление для этого района океана.

Американские исследователи Пикет и Уилкерсон наблюдали Гольфстрим в соседстве с «холодной стеной» во время специальных полетов на высоте 150–200 м. Они пишут: «Особенно потрясающе выглядит разница в цвете воды. Гольфстрим имеет глубокий голубой цвет, в то время как океан, через который он протекает, выглядит темным, серо-зеленым. Переходная зона между различными типами воды представляет собой огромный коллектор. Мы неоднократно наблюдали большие скопления рыб, плавающих только в пограничной области теплой воды. Среди них были и голубые тунцы и пеламиды. Мы сообщили об этом в Бюро промышленного рыболовства. Один раз мы заметили в этой зоне около 200 морских черепах, каждая из которых была величиной с умывальный таз. Они плыли на юг, против течения, находясь опять-таки в теплом слое воды. Вдоль границы раздела можно видеть тысячи птиц. Когда мы подлетали к ним, они находились на воде, но шум самолета поднимал их в воздух. В одном месте, прямо на границе раздела теплых и холодных вод, мы заметили большого усатого кита, плывшего кверху брюхом. Очевидно, он был мертв. И наконец — лес. За время одного полета мы могли видеть такое количество лесоматериалов, что его было бы достаточно для строительства двух небоскребов (если бы небоскребы можно было строить из дерева). Интересно, что каждое бревно находилось точно на границе раздела вод»[72].

Граница Гольфстрима с водами Саргассова моря менее выразительна, но все же заметна. Одной из примечательных черт акватории Бермудского треугольника и Саргассова моря в целом является наличие весьма однородной 500-метровой толщи с одной и той же температурой —18 °C. Эту «восемнадцатиградусную» воду можно обнаружить на огромной акватории, которая тянется с запада на восток на 2000 км, а с севера на юг — на 1500 км. Считается, что характерные черты Саргассова, моря проявляются в верхней 500-метровой водной толще. Эта толща подстилается главным океанским термоклином, в данном случае играющим роль жидкого дна Саргассова моря. Это жидкое дно является препятствием для «восемнадцатиградусной» воды, которая не может опуститься глубже. Как же формируются огромные массы достаточно однородной воды с температурой около 18 °C и соленостью 36,6 ‰?

Очагом формирования «восемнадцатиградусной» воды следует считать северную половину Саргассова моря, где к концу зимнего сезона температура воды на поверхности понижается до 17–18 °C. В результате охлаждения нарушается устойчивость водной толщи. Ставшие более плотными и тяжелыми поверхностные воды опускаются вниз, перемешиваясь с нижележащими слоями: начинается процесс конвекции, в результате вся водная толща становится однородной. Растекаясь от северного очага, эта вода заполняет все пространство Саргассова моря. Заметим, что с севера Саргассово море ограничено всегда теплым Гольфстримом с температурой воды в нем более 20 °C, а с юга — 33-й параллелью северной широты.

Советский исследователь В. С. Регентовский, занимавшийся изучением процессов формирования вод Саргассова моря, отметил весьма интересную деталь: «Любопытно и то, что основные характеристики „восемнадцатиградусной“ воды не зависят от суровости зим. Просто в более суровые зимы образуется большее количество этой воды. Отсюда можно сделать парадоксальный вывод: чем суровее зима, тем больше „восемнадцатиградусной“ воды…»[73]

Уже отмечалось, что воды Саргассова моря глубокого синего цвета могут служить эталоном прозрачности. Это, пожалуй, самая большая океанская пустыня, если хотите, океанская Сахара.

Еще раз процитируем В. С. Регентовского: «Те же условия, которые формируют огромные массы „восемнадцатиградусной“ воды, определяют и минимальную биологическую продуктивность Саргассова моря. По расчетам датского ученого Е. Стиман-Нильсена, на 1 м² поверхности Саргассова моря образуется всего 48 мг органического углерода, в то время как у побережья Африки эта величина возрастает до 3800 г. Уже упоминалось, что в Саргассовом море преобладают нисходящие движения воды. Зимой опускание и перемешивание вод усиливается, а летом из-за увеличения устойчивости воды эти процессы практически прекращаются. При этом богатые фосфором и азотом (биогенные элементы, — В. В.) глубинные воды не могут подняться в верхние слои океана, где под воздействием солнечного света происходит фотосинтез, столь необходимый для поддержания жизни в океане. Вот почему в толще вод Саргассова моря нет мельчайших живых организмов, а их отсутствие в свою очередь определяет необычную прозрачность и синеву вод в этом районе»[74].

Знаменитый русский мореплаватель и исследователь О. Е. Коцебу еще в начале прошлого столетия изобрел способ сравнения прозрачности вод морей и океанов. Он в разных местах Тихого океана опускал на маркированном лине белый диск, отмечая каждый раз, на какой глубине он становится невидимым. Способ этот очень прост. И сегодня он применяется в практике. Глубина видимости стандартного белого диска диаметром 30 см, скажем, в Балтийском море — 10–12 м, а в Саргассовом море, как раз в районе Бермудского треугольника, составляет 63 м.

Сложилось представление о динамическом застое вод Саргассова моря, не зря же здесь скапливаются плавучие водоросли. Однако в последние годы выяснилось, что в Саргассовом море могут встречаться гидрологические фронты и синоптические вихри, как фронтальные, так и вихри открытого океана. Такое разделение вихрей достаточно условно. Фронтальные вихри, или ринги (ринг — по-английски «кольцо»), образуются из меандров Гольфстрима. В ряде случаев происходит отсечение меандров от основной струи течения и трансформация их в холодные циклонические или теплые антициклонические вихри. Циклоны с вращением в них воды против часовой стрелки образуются на участке от мыса Гаттерас примерно до 58° з. д. Эти циклонические ринги с холодной водой размещаются к югу от Гольфстрима, а к северу от течения — антициклонические (с вращением по часовой стрелке) с теплой и соленой водой.

Ринги южнее Гольфстрима обычно распространяются в южном или в юго-западном направлении. Наблюдения показывают, что на акватории Бермудского треугольника их встречается одновременно не менее пяти. Меньшая часть рингов «растворяется» в саргассовоморских водах, а большая часть сливается с Гольфстримом, причем некоторые из них достигают Флоридского пролива. Ринги живучи: в среднем продолжительность их жизни около одного года, хотя отдельные ринги удалось проследить до 4—5-летнего возраста. Порой ринги могут перемещаться весьма быстро. Так, средняя скорость одного из рингов в западной части Саргассова моря достигала иногда чуть ли не 1,5 м/с, хотя обычная скорость их составляет 3–5 см/с.

Если судно попадает в холодный ринг, то наблюдателю это хорошо видно. Глубокий синий цвет океанской воды сменяется на салатный. От воды буквально «веет прохладой», ее температура становится на несколько градусов ниже. Понижается и температура воздуха. Разносится резкий йодистый запах водорослей. Однако само научно-исследовательское судно не ощущает резких перемен от прихода вихря: оно не вовлекается в какое-либо круговое движение и, конечно же, не засасывается в воронку. Помимо рингов, Бермудский треугольник изобилует массой более мелких вихрей, так называемых вихрей открытого океана, имеющих волновую природу.

Наиболее детальные наблюдения над динамикой вод в районе Бермудского треугольника были осуществлены во время крупнейшего океанографического советско-американского эксперимента ПОЛИМОДЕ (1977–1978 гг.). Название эксперимента возникло от слияния слов ПОЛИГОН и МОДЕ — названий советского и американского экспериментов по изучению изменчивости движений в океане. Конечно же, программа эксперимента не была направлена на поиски «магических сил», действующих в треугольнике. Это просто был весьма подходящий для изучения океанских вихрей район. Однако Берлитц использовал ПОЛИМОДЕ в своих целях. Он писал: «В связи со всемирной известностью Бермудского треугольника интересно… что Соединенные Штаты в настоящее время проводят совместное исследование (проект ПОЛИМОДЕ) вместе с морскими единицами СССР в области изучения магнитных напряжений и аберраций, нерегулярных океанских течений и воли, подводных звуковых каналов и внезапно возникающих магнитных бурь в западной части Атлантического океана, совпадающей с областью Бермудского треугольника». И далее: «Быть может, это исследование прольет свет или объяснит, что случилось с некоторыми судами и самолетами в последние тридцать лет в пространстве, в котором они плыли и летели к небытию»[75].

Действительно, ПОЛИМОДЕ и другие последующие океанологические исследования существенно пополнили наши знания о природе вод района Бермудского треугольника, но они отнюдь не подтвердили легенду Берлитца о Бермудском треугольнике.

В заключение вспомним еще об одном явлении, которое, по Берлитцу, весьма характерно для района Бермудского треугольника: «сокрушительные волны, возникающие в совершенно спокойном океане». Вообще говоря, такие волны могут возникать в штилевую погоду: «Стоял почти полный штиль. Плавно, не образуя ни единой морщины, катились пологие, едва заметные волны издалека пришедшей зыби. Только впереди была заметна темная полоса, к которой спокойно шло наше судно. Прошло несколько минут, и стало ясно видно, что мы приближаемся к линии, довольно четко отделяющей спокойную гладь от области, где беспорядочно громоздятся островерхие волны. Вода здесь без всякой видимой причины бурлила, как в котле. Волны вели себя совершенно „незаконно“. Незаконно было уже само их появление, так как ветра, даже слабого, не было. Обычно волны имеют ясно выраженное направление: они атакуют судно с вполне определенного румба. Эти же набрасывались на нас со всех сторон: и с левого, и с правого борта, и с носа, и с кормы»[76].

Это явление — так называемый «сулой», порождаемый встречей и столкновением разнонаправленных течений. Конечно, явление это грозное, но все же не в такой степени, чтобы непременно потопить судно. Однако ни во время ПОЛИМОДЕ, ни в других океанологических экспедициях на акватории Бермудского треугольника оно не наблюдалось. В штилевом океане могут также встречаться волны-цунами, но их высота в открытом глубоком море невелика. Другое дело, когда такая волна выходит на шельф. По мере приближения волн к берегу из-за уменьшения глубины высота волн резко возрастает, затем они с яростью обрушиваются на побережье. Ущерб, причиняемый волнами цунами, огромен. Во время цунами 1703 г. в Японии погибло около 100 тыс. человек.