Назвался эльфом - женись!

Глава девятая. Рассказ Мэла

Как только они вышли из здания ЦИДМа, Арина пораженно застыла, глядя на огромное дерево, которое высилось прямо напротив входа. Девушке сложно было оценить размер исполина, но навскидку оно было выше знаменитых башен Москва-сити. Ветви раскинулись широко и, судя по ограждению, по ним ходили люди. Точнее, эльфы. Крона дерева-великана словно подпирала небо.

– Это Ильмиосоль. Он вырос из ростка Священного Древа. Хочешь, подойдем поближе?

– Да! Конечно!

До дерева они шли минут десять, а казалось, что оно рядом. Вокруг был разбит сад: обычного размера деревья давали тень, рядом с дорожкой рос какой-то кустарник, на клумбах цвели цветы. Мимо пару раз промчались эльфы на чем-то напоминающем скейтборды. А еще тут гуляли дети под присмотром строгой дамы. Причем, не все из них были эльфами: двое из семи имели обычные человеческие уши.

Когда Арина и Мэл подошли ближе к дереву, девушка увидела, что его ствол опоясывает винтовая лестница.

– А что там? – девушка показала наверх, – дома?

– Нет, эльфы не живут на деревьях. По крайней мере, подавляющее большинство. Если только любители старины. Но на этом дереве расположен музей ЦИДМа.

– ЦИДМ?

– Да. То место, где ты появилась, называется Центр Исследований Других Миров, сокращенно ЦИДМ. Мы находимся на территории центра, чуть дальше парка расположен жилой комплекс. Если хочешь, мы обязательно сходим в музей. Только позже. Сначала я хотел бы обучить тебя языку и рассказать о нашем мире.

Пара, не торопясь, пошла по дорожке к жилищному комплексу.

– Мэл, скажи, я же не смогу вернуться домой? – вдруг с тоской в голосе спросила Арина.

– Почему? Можешь.

– А это сложно?

– Отправить тебя домой? Для меня не очень. Я работаю в центре, поэтому знаю заклинание межмирового перемещения и имею достаточный магический резерв, чтобы перенести тебя.

– Правда?! – с надеждой переспросила Арина. – И ты отправишь меня обратно? Да? Просто хотелось бы побыстрее попасть домой.

– Тебе настолько тут не понравилось? – сразу погрустнел Мэл. – Такие, как Ифрель, у нас редкость. Людей в нашем мире довольно много, и большинство эльфов относятся к людям без предубеждений, но всегда бывают исключения, такие как хранитель…

– Я понимаю…

– Но оставаться все равно не желаешь… – печально вздохнул Мэл.

Он не хотел удерживать девушку силой, даже понимая всю её ценность для эльфов. Мэл рассчитывал уговорить Арину, показать достопримечательности, увлечь историей, рассказать о тайнах прошлого и сделать все, чтобы она осталась.

– Дело не в том, что мне тут не понравилось, – ответила Арина, удивившись такой реакции. Ей казалось, что Мэл будет рад избавиться от всех проблем в её лице. – На Земле остался мой дедушка. Он будет сильно переживать: у него ведь кроме меня никого нет. Как представлю, что он там один, ищет меня…

– Виктор Сергеевич знает, где ты.

– В смысле?

– Я был у него после того, как ты пропала. Пообещал, что найду тебя и уберегу от опасностей. Мы даже можем передать ему послание или какой-нибудь небольшой предмет. Я начертил пентаграмму переноса у тебя дома и объяснил, как с ней обращаться.

– Это же замечательно! – обрадовалась Арина. – Напишу дедушке записку, он не будет так переживать!

– Так ты останешься тут на какое-то время?

– Конечно! Когда еще представится такая возможность погостить в другом мире?

– Тебе понравится, – оживился Мэл. – Поживешь пока у меня. Тут недалеко есть дома для работников центра и их семей. Я там снимаю жильё на последнем этаже.

Он замолчал, вспомнив, что люди боятся высоты, и, вполне возможно, Арине будет неудобно у него. Девушка заметила, что эльф замолчал, и решила, что квартирка у него не особенно хорошая. Может, и вовсе комната в общежитии. В любом случае, отказываться она не собиралась. Тем более, им все равно идти к Мэлу, чтобы послать письмо дедушке.

Жилищный комплекс превзошел все её ожидания. У эльфов была весьма необычная архитектура. Дома оказались многоэтажными и замкнутыми в фигуру, напоминающую овал. В центре овала располагался внутренний дворик, хотя размеры этого дворика вполне позволяли называть его дворищем. А все потому, что внутри был устроен небольшой сад (деревья в нем были поменьше того, что Арина видела напротив здания центра, но тоже весьма высокими), искусственный ручей, небольшой пруд, теплица и подземная пещера для выращивания грибов.

Кроме этого, стены дома, обращенные во внутренний двор, не были отвесными, а ступенями спускались вниз. Каждый этаж – новая широкая «ступень», на которой росла трава, цвели цветы на клумбах, стояли навесы, качели, горки и песочницы для детей. Ограждение тоже было «живым»: какое-то вьющееся растение опутывало специальные решетки, не давая упасть с края.

На крыше исполинского здания были оборудованы площадки для летающего транспорта, который, по мнению Арины, был похож на сосиски с приделанными к ним прозрачными крыльями. Но и это еще не все. Таких домов рядом с центром было четыре. Они сходились в одной точке. Мэл сказал, что жилищный комплекс называется «Четырехлистный клевер».

Арина подозревала, что сверху, с большой высоты, дома действительно могли напоминать лепестки клевера, но вблизи от монументальности строений захватывало дух. И, конечно, эльфы везде, где только можно, сажали растения: деревья, кусты, цветы, травы. Больше всего встречалось «лопухов». Мэл объяснил, что это особый сорт, выведенный с помощью магической селекции. Днем они накапливают свет, а ночью его отдают, освещая довольно большое пространство вокруг.

Квартира Мэла поразила Арину. Она готовилась к классической дыре холостяка или вовсе комнате в общежитии, но у эльфа было очень уютно. Необычная двухуровневая планировка, высокие потолки, просторные комнаты.

– Тут здорово! – с восторгом поделилась Арина своими впечатлениями.

– Я рад. А тебя не пугает высота? Просто обычно люди боятся…

– Это потому что у тебя большое окно как раз напротив лестницы на второй уровень, и, когда по ней спускаешься, такое ощущение, что падаешь, а поскольку твоя квартира высоко, то не всем комфортно.

– Это обычная планировка. Эльфы, как правило, любят высоту, и лестницы проектируют напротив окон. Идешь, словно по небу. Хорошо, что ты не боишься.

– Я уже стреляный заяц, на прозрачных лифтах много раз каталась, и здания были не в пример выше, – махнула рукой Арина.

– Правда? А ведь я не видел в твоем мире особенно высоких домов…

– Ну что ты хочешь? Окраина города, старые пятиэтажки.

– Понятно, – кивнул Мэл, понимая, что его знания о мире невесты поверхностные. – Арина, я тебе сейчас дам письменные принадлежности, напиши письмо дедушке. А я пока подготовлю малый портал.

Девушка кивнула и, получив самопишущее перо, занялась письмом. На самом деле, Мэлу надо было бы сначала рассказать о помолвке и о том, почему её перенес Тар-риас, и что это значит для народа эльфов, но он сознательно оттягивал этот момент. В мыслях Мэл пытался построить сложный разговор и волновался, потому что понимал, что реакция его невесты непредсказуема. Слишком мало пока он её знает.

Арина справилась с письмом быстрее, чем Мэл с порталом, и теперь с удовольствием наблюдала за его работой.

– Вообще, такие порталы запрещены, – говорил он, чертя мелом на полу сложную фигуру, – потому что считается, что они приводят к разрушению структуры мира, а потом к оттоку магии. Однако, это не совсем так. Порталы действительно могут привести к разрушению структуры, но это должны быть большие разрывы пространства, выполненные без учета магических и физических особенностей мира. А у нас будет аккуратный прокол, учитывающий структурные нюансы наших миров.

– И, тем не менее, такие порталы запрещены?

– Да. Информация о том, что они являются главной причиной оттока магии из мира, устарела и является ошибочной.

– Тогда почему не отменят запрет?

– Потому что … – Мэл потер лоб, подбирая слова, – причин много на самом деле. Во-первых, разрешение на межмировые порталы может привести к непредсказуемым результатам. Во-вторых, нужно будет привести доказательную базу. А она такова, что правительству придется признать угрозу, что давно нависла над нашим миром.

– А что за угроза? – прошептала Арина. – Это опасно?

– Нет. Точнее, опасность есть, но непрямая. Дело в том, что наш мир теряет магию. И это плохая новость для всех, в ком она содержится. Но все это происходит медленно, и пройдет как минимум около тысячи лет, прежде чем здесь не смогут полноценно жить магические растения, животные, ну и эльфы, конечно. Пока у нас снизилась рождаемость, но некритично, однако у некоторых животных уже сейчас появляется менее одаренное потомство и тоже заметны проблемы с рождаемостью.

– Но ваше правительство эту опасность все равно не признает? – нахмурившись, спросила Арина.

– Официально не признает, но это не значит, что они ничего не делают. Просто считается, что такое признание приведет к панике, правда лично я так не думаю.

– Почему?

– Потому что все давно уже заметили тревожные показатели оттока магии из мира. И Ависаль своим молчанием лишь добавляет проблем. Если бы он объявил об этом, убедил народ в том, что ищет решение, эльфам жилось бы спокойно.

– А кто такой Ависаль? Ваш правитель?

– Нет, это высший орган управления государством. Туда входят восемьдесят советников. Обычно это пожилые эльфы, заслуги которых значимы для всего нашего общества. Советник Эндион – один из тех, кто участвует в заседаниях Ависаля.

– А что вообще можно сделать, чтобы остановить это обезмагичевание?

– Ничего. По крайней мере, если есть такой способ, то мы о нем не знаем. Этот процесс можно только замедлить, но не остановить.

– Получается, что выхода нет? – тихо спросила Арина, удивляясь спокойствию Мэла.

– Почему нет? Есть! Мы переселимся в другой мир так же, как переселились в этот.

– Что? Переселились?

– Да, – буднично ответил Мэл, – примерно тридцать тысяч лет назад наши предки бежали сюда. Мир-прародитель тоже в какой-то момент начал терять магию. Древние пытались справиться с этой болезнью, однако ничего не получалось. Тогда они создали Врата – особый артефакт, который позволил перенести горстку выживших эльфов в этот мир. Это сейчас здесь полно жизни: есть множество животных, растений, как магических, так и нет. Тут живут люди, гномы, дриады, драконы и, конечно, эльфы, а раньше ничего этого не было. Семь материков, на которых простиралась безжизненная пустыня, слишком соленые моря, реки и океаны – вот что представлял из себя этот мир тридцать тысяч лет назад. Пресная вода была, но только в замороженном виде на полюсах. Однако древние маги смогли изменить сначала остров, на котором поселились, а потом и весь мир.

– С ума сойти! – воскликнула Алина, – такие подробности в голове не укладываются. Тридцать тысяч лет! Слушай, получается, что мир, в который вы переселитесь, через какое-то время тоже может начать терять магию?

– Думаю, нет. Мы, кажется, разобрались, в чем причина. Когда в мире слишком много магии – это тоже плохо. Однако миры – саморегулирующиеся системы, и как только в них накапливаются излишки, то в межмировое пространство открываются… – Мэл помялся, стараясь подобрать слово, – поры, через которые вытекает ненужная магия. Потом поры закрываются, и все нормализуется. Правда, бывает, что магии слишком много или она образовывается быстрее, чем мир успевает её «слить». Тогда поры затвердевают и потом не могут закрыться, через них продолжает сочиться магия даже тогда, когда это уже не нужно. Если бы мы раньше узнали об этой особенности, то могли бы открывать порталы и сливать излишки в другие миры! Но считалось, что причина того, что мир-прародитель начал истекать магией – разрушение структуры, вызванное порталами. Ведь раньше эльфы с удовольствием посещали другие миры, изучали их, привозили диковинки и даже торговали на постоянной основе. Древние считали, что именно такие переходы из мира в мир повредили структуру.

– И все порталы запретили, так? А это привело к тому, что мир быстрее насытился магией и открыл поры.

– Да. К сожалению, мы поняли зависимость слишком поздно.

– Теперь этот мир умрет?

– Нет, конечно! – удивленно отозвался Мэл. – В твоем мире почти нет магии, но при этом люди отлично там себя чувствуют. Возможно, живут не так долго, как в мире с магией, хотя и это не всегда так. Есть техногенные миры, уровень развития которых настолько высок, что там отдельно выращивают органы и делают операции, заменяя их. Люди в этих мирах живут ничуть не меньше, чем в развитых магических.

– О! У нас пока не научились выращивать органы отдельно, но операции по замене сердца и почек проходят регулярно.

– Надо же! Не знал.

Ненадолго разговор прекратился. Мэлериан, проверил параметры начерченной фигуры, расставил свечи, разложил магические кристаллы, а в центр пентаграммы положил исписанный Ариной лист. Повинуясь магии эльфа, контуры фигуры засветились, потом резко вспыхнули ярко-белым цветом, и письмо девушки исчезло.

Пока Арина моргала, немного ослепленная яркой вспышкой, Мэл обнаружил, что рукав рубашки испачкан мелом, которым он чертил контуры пентаграммы.

В мире Арины он видел, что местные носили довольно открытые одежды, поэтому решил скинуть рубашку, ведь под ней была безрукавка. Кроме того, Мэл помнил о том, какими глазами на него смотрела девушка, когда впервые увидела, и попросту хотел покрасоваться. Только он не учел одного: помолвочная метка оголилась, и именно её увидела Арина.

Она посмотрела на бледно-розовые линии на своем запястье, а потом перевела взгляд на такие же метки на руке эльфа.

– Мэл, это то, что я думаю?

В её голосе не было злости, и это вселяло надежду.

– Извини, но чтение мыслей не входит в список моих достоинств, – немного напряженно сказал он.

– Ифрель сказал, что это, – Арина провела по линиям на своем запястье, – магическая помолвочная вязь. И у тебя похожий рисунок. Если вспомнить твои слова на непонятном языке у меня дома, то появляются определенные мысли…

– Да, – прервал объяснения девушки Мэл. – Ты – моя невеста.

Он опустился перед ней на колени и, заглянув в глаза, произнес:

– Прости! Я, когда увидел тебя, просто потерял голову. И был в таком состоянии, что не совсем понимал, что делаю. Арина, я очень виноват! Но зато эта внезапная помолвка помогла вытащить тебя из ЦИДМа на законном основании. Не переживай, помолвку в любое время можно разорвать, для этого нужно лишь твоё и моё согласие. Если ты хочешь, можно хоть сейчас это сделать, но лучше не торопиться, поскольку я боюсь, что Центр начнет диктовать свои условия. По законам нашей страны, ты – нелегал, но сейчас из-за нашей помолвки мой род берет на себя ответственность за твои действия и дает защиту.

Надо сказать, что сначала Арина почувствовала обиду и раздражение, но Мэлериан выбрал правильный тон и подход. В его голосе чувствовалось искреннее раскаяние.

– Это что за помолвка получается? – хмуро спросила девушка. – Можно кого угодно невестой объявить? Я же не давала согласия!

– Древний ритуал включает несколько этапов: это обозначение мужчиной намерений, магические слова, подарок невесте и… – Мэл хотел рассказать о поцелуе, но, взглянув на лицо Арины, передумал. Он сам себе не мог объяснить, почему полез ночью целоваться, а уж как ей это подать, чтобы не выглядеть идиотом, не знал тем более. – …и согласие невесты, которое она дает, принимая дар, преподнесенный женихом.

– Принимая дар? Три цветочка – это дар? – вдруг поняла девушка. – Я его приняла, получается, и дала согласие…

При упоминании о цветах, в голове Мэла вспыхнуло воспоминание, как он, покопавшись в волосах, вынимает гвоздику, восстанавливает её, а потом самодовольно дарит Арине. Да как она еще не убила его за такой дар?! Древо, как же стыдно!

Но девушка, вспомнив о цветах, вновь испытала удивление и особый трепет, ведь тогда она впервые видела настоящее волшебство. Наверное, полагалось что-то эдакое в дар на помолвку, но цветочки получились уникальные. У кого еще на Земле есть букет гвоздик с магией всамделишного эльфа? Ни у кого! То-то же! Да и как предъявлять претензии? И за что? Мэл от неё не отмахнулся, а спас. Она в подвале не сидит, преступницей её не считают, не пытают – это ж отлично!

– Глупо как-то получилось с этой помолвкой, – тихо заключила Арина, глядя на коленопреклоненного эльфа, – но зато Ифрель с носом остался!

– И советник теперь ему доверять не будет, – добавил Мэл, про себя решив, что преподнесет ей другой дар. И пусть у них сейчас, по сути, фиктивная помолвка, подарок будет настоящий.

Арина вновь взглянула на Мэла, и тот изобразил взгляд кота из «Шрека». Это было уморительно.

– Ладно, ничего пока разрывать не будем, – сказала она, и эльф расцвел. Девушка не могла не улыбнуться в ответ. Его обаянию оказалось сложно противостоять.

– Значит, я прощен?

– Ну… Я подумаю… – чуть растягивая слова, заявила девушка.

– Подумаешь? – обиженно надув губы, переспросил Мэл. Он почувствовал, что Арина флиртует с ним, и это ему очень нравилось, – Какая ты строгая…

– … но справедливая! – подняв палец вверх и состроив серьезное лицо, продолжила она.

– И в чем тут справедливость?

– Если я тебя быстро прощу, то педагогический эффект не будет достигнут! – ввернула Арина. – То есть ты не сделаешь правильных выводов! Напьешься снова и с кем-нибудь еще помолвку заключишь, или вовсе женишься на вредной троллихе или гномихе.

– Не-е-е, я столько не выпью! – с притворным ужасом открестился эльф. – И вообще, лучше останусь твоим женихом. Одновременно можно заключить только одну помолвку и жениться лишь на невесте! Пока я – твой, никакая троллиха и даже гномиха выйти за меня замуж не сможет!

Арина не выдержала и рассмеялась, но ей стало немного неловко, когда она поймала взгляд Мэла. Раньше на неё никто так не смотрел. По мнению девушки, она не отличалась особенной красотой. Да, симпатичная, но не более того. Однако Мэл явно любовался своей гостьей так, будто видел в ней идеал, и это смущало. Кроме того, девушка не могла не отметить интонацию, которой он выделил слова: «я – твой». Таким воркующим тоном только в любви признаваться.

Вдруг ей вспомнилось несколько книг, что она читала, а потом изменившееся лицо Мэла, его голос в подвале здания ЦИДМ и взгляд, которым он сейчас на неё смотрел, и девушку осенило: «Так, может быть, я – его истинная пара! Мало ли? Может у эльфов есть такое? Или в нем может быть кровь оборотня!».

– Скажи, – осторожно начала она, – а что случилось, когда ты бросился меня защищать в ЦИДМе? Просто твоё лицо стало другим, голос тоже изменился, и я не сразу тебя узнала.

Мэл присел на пол рядом с низким диваном, на котором сидела Арина. Он хотел видеть её, ловить эмоции, чтобы понять, что она за человек.

– Я нечистокровный эльф, – начал он, стараясь незаметно отследить реакцию своей невесты. – Моя бабушка по отцовской линии – человек, а прадед по материнской – дракон. Иногда, когда я злюсь, драконья кровь пробуждается, тогда лицо меняется: скулы заостряются, голос становится более низким, губы темнеют, но в дракона я не могу обратиться, слишком разбавлена кровь.

– А почему губы темнеют? Ты из рода каких-нибудь черных драконов?

– Нет, – улыбнулся Мэл. Ему нравилось, живое участие девушки и то, что её не оттолкнул и не испугал полуоборот. – Просто все драконы умеют дышать огнем, но от пламени страдают губы. Они меняются в первую очередь, становясь огнеупорными. Голос – это следствие изменений в глотке, чтобы уметь выдыхать пламя. Драконы-полукровки и квартероны могут не обращаться полностью, но способны дышать огнем даже в полуобороте. Мне кажется, что я тоже смогу…

– Тоже сможешь? Погоди, ты не знаешь, на что способен?

– На самом деле, в такое состояния ярости я впадал нечасто. За всю жизнь всего три раза, включая этот.

– Оу! И каждый раз из-за девушек?

Мэл широко улыбнулся. Неужели он расслышал ревнивые нотки? Или ему показалось?

– Нет. Первый раз в детстве. У меня была большая кукла, вот такая, – он показал руками сантиметров тридцать пять, – я любил играть с ней, потому что она напоминала маму, даже платье у неё было похоже на одно из маминых. Из-за этой куклы меня двоюродный брат дразнил, называл мямлей. Однажды он специально сломал её и, насмехаясь, показывал обломки. Тогда я разозлился и ушел в полуоборот, нас едва растащили. Куклу потом починили, а брат извинился. Во второй раз это случилось в подростковом возрасте. Я впервые попал в человеческий город и хотел погулять самостоятельно. Мне казалось, родители слишком меня опекают.

– … и на тебя кто-то напал? – предположила Арина.

– Нет. Я услышал скулёж и завернул в подворотню. А там подростки лет пятнадцати издевались над щенком, мне предложили выкупить жизнь малыша, отдав все свои ценные вещи. Я рассвирепел, начался полуоборот. В результате, зачинщику здорово досталось, а остальная шайка разбежалась. Как потом оказалось, тот хулиган, которого я хорошенько избил, не первый раз на глазах у маленьких эльфов издевался над животными. Он хорошо знал, что мы любим детей природы, но не особенно умеем драться, и таким образом выманивал ценности и деньги.

– А магия? Эльфы же умеют колдовать! – воскликнула Алина, – могли бы как-то магически скрутить этого малолетнего живодера!

– Магия просыпается в пятнадцать – это в лучшем случае, а он подстерегал детей или подростков, как минимум на год-два помладше.

– Вот паразит! А дальше? У тебя проблем не было из-за того, что ты морду этой сволочи начистил?

– Нет, хотя у него папа занимал важный пост. Но у меня тоже древний и влиятельный род. Когда история вскрылась, эльфы были в ужасе, и папочку хулигана уволили с должности.

– Так ему и надо!

Арина задумалась о том, что все оказалось не так просто. Надо как-то аккуратно разузнать, есть ли пары у нечистокровных драконов, и если да, то является ли она парой Мэла. Вообще, парность могла бы объяснить все его поступки, начиная от внезапной помолвки и заканчивая восторженными взглядами, которые он иногда на неё бросал. Конечно, Мэл убежал на следующее утро после того, как признался в любви и заключил помолвку, но это тоже можно объяснить. Крови драконов в нем недостаточно, он сам признал, значит, мог не сразу почувствовать в ней пару.

Как относиться к этой парности Арина пока не решила. Мэл ей нравился, даже очень, но обстоятельства их знакомства настораживали. Вот зачем ей эльф-алкоголик? Если это было единожды, то простить можно, а если нет? Да и в целом, она пока недостаточно узнала его. Но сейчас важнее другое. Надо, наконец, понять, что произошло.

– Мэл, а объясни, почему я оказалась в этом мире? – спросила Арина. – Основное я поняла: ты случайно попал к нам, потерял свой артефакт, а потом вернулся за ним.

– Нет, дело не в этом. Я не знал, что тот артефакт, что тебя перенес, вообще у меня был. Его тайно подкинул Ифрель, чтобы обвинить меня в краже. Тар-риас – наша реликвия, он очень важен, поэтому меня выгнали бы из Центра с позором. Но все пошло не по сценарию хранителя.

– Если ты вернулся не за Тар-риасом, то тогда зачем?

– Чтобы разорвать помолвку.

«Не быть тебе, Арина, сыщиком, – про себя подумала девушка. – Эх, такая теория распалась!» Только что она сердилась из-за этой глупой помолвки, потому что её согласия не спросили, а теперь расстроилась, потому что узнала, что Мэл хотел избавиться от линий на запястье.

Хотя, если подумать, то все логично. Зачем ему такая невеста? Сейчас помолвка нужна только для того, чтобы вытащить её из Центра. И взбесился он не потому, что она какая-то пара, а из-за того, что благородный и справедливый. Он то щенят спасает, то куколок, а тут она – классическая дева в беде, вся такая испуганная... Ну как не помочь? Только взгляды, когда Мэл явно любовался ей, никак не укладывались в эту теорию.

– Не думай, что ты мне не понравилась, наоборот! Но в твоем мире мы не могли бы быть вместе, а переносить тебя сюда я не имел права. Сейчас я не хочу ничего разрывать…– Мэл говорил быстро и несколько бессвязно. Он понимал, что правда получалась некрасивая.

Пока Арина была просто симпатичной жительницей безмагического мира, он хотел разорвать помолвку, а когда оказалось, что она – ключ, который долгое время искали, Мэл старается всеми силами стать к ней ближе. Он даже пожалел, что ответил честно на вопрос о возвращении. Надо было просто перевести тему. Вот и сейчас Мэл решил, что правильнее говорить о чем-нибудь другом, и стал подробно описывать свое перемещение, делиться догадками относительно мотивов Ифреля, даже признался, что ему было ужасно стыдно, поэтому он так быстро сбежал.

Арина с удовольствием слушала, вместе с Мэлом размышляла о мотивах хранителя, выдвигая самые сумасшедшие версии:

– А что если Ифрель был влюблен в твою маму, но твой отец увел её из-под носа хранителя? Поэтому у него к тебе неприязнь. Вот он и подстроил пакость! Что думаешь?

У Мэла на лице была написана такая смесь неверия и офигения, что Арина улыбнулась.

– Знаешь, я скорее поверю, что хранитель был влюблен в моего папу, – скептически заметил эльф, и девушка не выдержала и рассмеялась. – Да, моя версия тоже фантастическая, но все же более вероятная, чем та, что ты придумала.

– Это почему? У тебя папа – красивый, а мама – не очень?

– Нет. Просто мама – квартерон с сильной драконьей кровью, ей доступен полный оборот. Она прямолинейна, самостоятельна и, к тому же, бунтарка по характеру. Ифрель её явно побаивается, потому что в случае прямого противостояния, она скрутит хранителя в узел и доступно объяснит, почему он не прав.

– Это серьёзно, – с улыбкой признала Арина. – А Ифрелюшка только со слабыми воевать способен.

– Да, как оказалось, – подтвердил Мэл и продолжил рассказ.

Он в подробностях поведал о том, как вернулся, встретился с Виктором Сергеевичем и показал бутылку самогона, которую ему презентовал Натан Давидович. Тут же признался, что хочет провести анализ и понять, какой именно компонент так убойно действует на эльфов.

Общаться с Ариной было легко. Она задавала вопросы, делала выводы и предположения, рассказывала что-то о своей жизни, о дедушке и его друге. А еще Мэлу нравилась её подвижность и эмоциональность, эльфийки более сдержанные в проявлении чувств.

– Так почему же сработал Тар-риас? Ты говоришь, что я его как-то активировала?

Он ждал этого вопроса. Теперь все будет зависеть от того, как ей подать эту информацию.

– Да, активировала. А вот почему он сработал – вопрос сложный. Видишь ли, я не просто так рассказал тебе о грядущем переселении эльфов. Переселение – это непросто. Нам нужны вместительные порталы, которые могут переправить в новый мир не только переселенцев, но и животных, растения, технику, продукты питания и предметы гигиены – в общем, все необходимое. Кроме того, все более-менее пригодные для жизни миры давно заняты, поэтому придется заселяться и постепенно менять условия жизни. Мы уже нашли пустой мир, но в нем нет пригодного для дыхания воздуха. Первые переселенцы сейчас живут там под куполами. Уже разработан план на века вперед, но проблема в том, что для этого нужны колонисты, магия и техника, а большие порталы повреждают структуру мира. При разрушении ткани мира могут открыться стихийные порталы или образоваться дыры в междумирье. Это опасно и для переселенцев, и для мира в целом.

– А как же вы тридцать тысяч лет назад переселялись?

– Древние маги создали сложный техно-магический артефакт. Межмировые врата.

– А сейчас вы не можете создать такой артефакт, верно?

– Нет, но он и не нужен. Врата Древних до сих работают.

– Что?! Спустя тридцать тысяч лет не сломались?! – воскликнула Арина. Мэл кивнул. – С ума сойти…

– На самом деле, они ломались, однако часть деталей осталась еще с тех лет, часть мы заменили аналогами, но основой служат редкие и долговечные материалы. Некоторые из них были найдены в других мирах в единственном экземпляре. Например, металл из которого состоит арка врат, привезен из одного забытого мира. Там долгое время жили люди, которые поклонялись этому куску металла, считая его останками их бога.

– Куску металла? Что даже статую какую-то не выпилили? Или правильнее сказать, не выплавили?

– У них не было технологий, с помощью которых можно было бы сделать хотя бы трещину в этом куске. Более сильное племя поглотило то, что поклонялось металлу, а их святыню забрал местный царь. У него эльфы и выкупили этот ценный материал. Сначала просто хотели понять, что это, потом найти подобный металл, но потерпели неудачу. Ничего даже отдаленно похожего не обнаружили ни в том мире, откуда привезли диковину, ни во многих других.

– Невероятно! – призналась Арина. Ей ужасно захотелось увидеть эти легендарные Врата и пощупать необычный металл, из которого они сделаны. – Но как все это связано с Тар-риасом?

– Напрямую, – Мэл потер лоб, раздумывая, как помягче подать эту информацию. – Врата Древних, несмотря на всю их сложность, лишь инструмент. Средство. Для того чтобы использовать инструмент, нужен разумный с определенной магией. Довольно редкой, надо сказать. И Тар-риас как раз создан для того, чтобы найти одаренных, которые способны раскрыть потенциал Врат в полной мере и провести переселенцев в другой мир. На тебя он среагировал и перенес в ЦИДМ, в комнату, на которую был настроен.

– То есть я…эээ – Арина растерялась. Она не предполагала, что рассказ коснется её будущего, – ...должна буду помочь эльфам переселиться?

– Не должна. На самом деле, ты ничего не должна. Все зависит от твоего решения. Если ты согласишься помочь, то можно будет договориться об определенной плате. Ависаль готов на многое, но в пределах разумного. Конечно, тебе тоже придется выложиться: сначала научиться обращаться со своим даром, потом – взаимодействовать с Вратами. Если ты не хочешь сотрудничать, то я подскажу, как надо вести себя, чтобы… – Мэл замялся, не зная, как сформулировать, – …твою кандидатуру признали бесперспективной.

– Значит, просто отказаться – не вариант?

– Отрицательный ответ приведет только к тому, что тебя начнут настойчиво убеждать. Так что если ты действительно не хочешь сотрудничать, то лучше согласиться, а потом показать, что не способна к обучению.

– Боюсь, я не очень хорошая актриса, – со вздохом призналась Арина.

Она пока не знала, как ей реагировать на открывшуюся правду. С одной стороны, снова примерять на себя роль студентки, сдавать зачеты и экзамены не хотелось. Да и оставлять дедушку одного на время учебы тоже не казалось хорошей идеей. С другой – волшебный мир манил, хотелось почувствовать магию в своих руках, научиться создавать порталы и множество других интересных штук.

– Думаю, что от тебя не потребуется выдающихся актерских способностей. Большинство жителей здесь считают, что людям из безмагических миров с трудом дается обучение. Исключение – дети: им можно привить любовь к знаниям.

– То есть меня все будут считать дурой?

– Не все, но определённый стереотип в обществе сформировался. Именно благодаря этому Ифрель убедил советника в том, что твой мозг не способен воспринять всю информацию, и ты не сможешь магически выучить нашу речь, – сказал Мэлериан. В глазах Арины мелькнуло что-то такое, что эльф решил сразу оправдаться, – но лично я так не считаю. Наоборот, уверен в том, что никаких негативных последствий, кроме разве что головной боли, для тебя не будет. Если хочешь, можем сегодня перед сном попробовать.

– Почему перед сном?

– Во сне информация лучше усвоится и закрепится, а говорить можно сразу после действия заклинания. Согласна попробовать?

– Конечно! – с радостью ответила Арина.

Значит, советник её дурой посчитал? Ну, ничего, она ему устроит. Припомнит все, так сказать. Скорее всего, именно Эндион будет с ней разговаривать и пытаться уговорить, и она запросит такого... Только хорошо бы с дедом все обсудить.

– А я могу вернуться, чтобы поговорить с дедушкой? – спросила она. – Хотелось бы с ним посоветоваться.

– Полагаю, это можно устроить. Завтра утром мы идем к советнику Эндиону, в его компетенции выписать нам разрешение на посещение твоего мира.

– Нам?

– А ты против?

– Нет, но…– Арина внимательно посмотрела на Мэла, – если честно, я не очень понимаю, зачем тебе это? Возиться со мной, сопровождать…

– Ты мне нравишься, – это во-первых, – признался эльф. – Во-вторых, если я с тобой не пойду, советник не поверит в то, что наша помолвка настоящая. В-третьих, мне интересен твой мир. Я ведь не просто так работаю в Центре Изучения Других Миров. С детства мечтал быть исследователем, посещать иные миры, изучать их. И, наконец, в-четвертых, я обещал Виктору Сергеевичу привести тебя.

– Понятно. И я действительно не в тягость?

– Нет. Подумаем, что ответить советнику завтра, – предложил Мэл и после небольшой паузы весело добавил: – а сейчас пора переместиться на кухню. Скоро ужин, и я хочу познакомить тебя с местной кухней.

– Эльфийской?

– Да! Но в меню будет так же рыба по-драконьи. Я сам приготовлю.

– Ты еще и готовить умеешь?

– Я вообще много чего умею, – поиграв бровями, заявил Мэл.

Арина хитро улыбнулась, эльф подал девушке руку, помогая встать с дивана, и пара направилась на кухню.