Не чужие (СИ)

Глава 25

Три месяца спустя

— Здравствуй, Ева, — Аркадий Петрович занимает свое привычное место в глубоком сером кресле, взяв в свои руки шариковую ручку и новый довольно увесистый блокнот для записей.

— Здравствуйте, — поставив сумочку на пол, встречаюсь с изучающим взглядом своего психотерапевта. Он смотрит мне на руки, в которых ничего нет. Обычно я наготове держу свой «талмуд вопросов», желая получить на них квалифицированные ответы и советы по их решению.

— Удивлен, — делает небольшую пометку у себя в блокноте, затем откладывает его вместе с ручкой на журнальный столик. — На самом деле — это тревожный звоночек в нашем конкретном случае.

— Так и есть, — рассматривая слегка облупившейся лак на своих ногтях, снова теряю нить для начала беседы. — Мне вновь снилась та самая девочка…

— Что такое «сон», Ева? — поправив очки, Аркадий Петрович склоняет голову набок.

— Прежде всего — это отдых для организма, — неловко улыбнувшись, сминаю край юбки пальцами. — Меня больше интересовала другая информация, связанная с вещими снами.

— Исходя из медицинской точки зрения — это активные электрические вспышки в головном мозгу, которые проявляются в определенной фазе сна, что черпают свое начало из нашего подсознания, когда мы спим. В состоянии бодрствования мы их не замечаем, выполняя свои рутинные дела, — всё-таки, когда в руках есть какие-то предметы беседа идет более оживленной, потому что можно часть напряжения отдать предметам, находящимся в тактильном контакте с собственной кожей.

— Порой я думаю, что не могу преодолеть это «препятствие» из своего сна, снова загнав себя в тупиковое состояние, — щёлкнув суставом пальца, густо краснею от собственной выходки.

— Продолжай, — взяв обратно блокнот с ручкой, сосредоточенно смотрит в мои глаза.

— Три месяца прошло, как я выписалась из больницы и с каждым прожитым днём чувствую себя в подвешенном состоянии, будто ожидая удар, который окончательно разведет меня с Кириллом по разным углам, — вроде становится легче это произносить вслух, а не записывать только на бумаге.

— Это связано с определенным событием, которое случилось «после»?

— Всему можно найти объяснение, но только не тому, что имеет постоянную константу.

— Что на самом деле происходит в твоей личной жизни, раз ты себя ощущаешь «чужой» или даже «отчужденной»?

Вздрогнув от точного определения своего шаткого положения в жизни Кирилла, прикрываю глаза. Одной любви порой бывает очень мало, чтобы выстоять против своих потребностей нуждаться в постоянной опеке и тепле любимого человека. Энергетический вампир, вот кто я. Мне нужна постоянная подпитка, которую способен дать лишь он.

— Правда — она ранит, отдаляет, за редким исключением сплочает ради удовлетворения общих потребностей. Когда думаешь, что уже нет никаких преград для счастья — появляются новые препятствия.

— Что ты рассказала Кириллу?

— То, что не рассказала вам в последнюю встречу месяц назад… Его мать, всего лишь предположила, а я не смогла и дальше утаивать от него информацию, касательно меня и Давида, решив строить отношения без лжи…

— И кто же сумел окончательно пошатнуть его доверие?

— Максим. Он рассказал, что его девушка видела меня с мужчиной около бара, когда та шла на встречу к подруге. Кирилл в этот момент был на отборочных.

— Почему ты решила умолчать об этом в разговоре, состоявшийся три месяца назад?

— Думала, что «добью» своими признаниями во всем, а ещё я отказалась прекратить любое общение с Давидом. Меня поставили перед выбором! — всплескивая руками, встаю, а затем присаживаюсь обратно, показывая наглядно, как внутри все кипит от негодования. — У нас не было интимных отношений уже месяц… Может мы не исключение из правил, а сплошная «банальность» с разницей в возрасте? — пораженно качаю головой, понимая, что такая возможность вполне вероятна. Все могут ошибаться, тем более в его возрасте легко можно спутать любовь и влюбленность.

— Не исключено, что Кирилл также переживает трудные времена.

— Кажется мне уже пора, — улыбнувшись, посматриваю на часы. — Кирилл скоро заедет. Нас пригласили на закрытую вечеринку.

— Признайся ему в том, что желаешь от него получить, не потому что так надо, а потому что любишь и хочешь переступить определенный рубеж в отношениях. Думаю за той «дверью» будет ответ, когда ты будешь готова ее открыть.

Переступив порог психологической помощи, я оказываюсь на улице. Сегодня здесь было сказано много слов, но все они неминуемо приведут меня к чему-то непоправимому, имеющую иное определение в моей судьбе рядом с «ним».

— Ты освободилась раньше, — Кирилл открывает передо мной дверцу машины. — Поедем сразу на место или хочешь переодеться?

— Мне и в этом комфортно, — присаживаясь в пассажирское кресло, пристегиваюсь ремнем безопасности. Хлопнув дверцей, он обходит машину, а после занимает место рядом со мной.

— Какие прогнозы дает твой психолог? — хохотнув, перемещает рычаг в коробке передач на «D» и мы трогаемся с места.

— Ты не доверяешь профессиональному мнению со стороны на имеющиеся проблемы в нашей паре? — удивленно вскидываю брови вверх, борясь с желанием перейти на повышенный тон прямо сейчас.

— А они у нас есть? — раздраженно спрашивает, крепче стискивая руль руками.

— У нас секса месяц не было, Кирилл… — говорю чуть слышно, включая мобильный телефон. — Или «он» есть, но с другой?

— Какого… — резко ударяя по клаксону, он останавливает машину. — Не порти всем настроение своими бредовыми предложениями! Этот месяц был тяжёлым для всех, но ты как всегда спрятала свою голову в песок! — снова сигналит машине впереди, когда загорается зелёный свет.

— Я стараюсь быть честной…

— И из-за твоей «честности» я разбил лицо лучшему другу?!

— Может ты ищешь повод расстаться?!

— Бл*дь…

Отвернувшись к окну, прикрываю глаза. Мы в последнее время часто ссорились, но никогда в ссоре не проскальзывало слово «расстаться». Я первая себе это позволила сказать.

Не жду, когда мне галантно помогут выбраться из машины — сама открываю дверь и выхожу на улицу. Не жду, когда меня возьмут за руку, чтобы ощутить дополнительную опору — на улице гололёд. И не испытываю былой стеснительности, когда оказываюсь под прицелом пары десятков глаз, что пытаются отыскать в моей внешности все мелкие изъяны, примеряя на вскидку сколько мне лет.

— Кирилл! — рявкает седовласый мужчина. — Молоток, пацан! Горжусь!

— Это и ваша заслуга, тренер, — обменявшись рукопожатиями, Кирилл садится с ним рядом. — Ева, познакомься с ребятами, а нам нужно кое-что обсудить перед предстоящим боем.

Оглянувшись вокруг, решаю сесть за барную стойку. Пролистывая социальные сети, в мессенджер приходит видео от Давида. Там Матвей наглядно показывает свою комнату в новой квартире, в чужом для них городе. С наслаждением вбираю в себя крупицы ихнего общего счастья, и тут камера меняет свое положение — передо мной появляется довольное лицо Давида. Он сообщил, что скоро на пару дней заедет в Москву. Будет важная научная конференция, где ему предложили непосредственное участие.

Сзади меня раздаются поздравления в сочетании с женским обожанием. И все это великолепие достается Кириллу. Неделю назад он одержал победу над титулованным соперником, что позволило ему самому пробиться в ряды «элиты».

Поднимаю в воздухе бокал, посылая ему улыбку. Он меня видит, но быстро переключает свое внимание на скандирующих его имени ребят. Кирилл сидит в «эпицентре славы», окруженный теми людьми, которые помогут ему «сделать» то будущее, в котором он будет успешен и… Счастлив.

— Я хочу домой, — говорю нарочито громко, чтобы меня все услышали. Во мне играют четыре порции аперитива. — Не по возрасту мне на голове стоять всю ночь, когда завтра, ой, то есть сегодня, уже не работу собираться.

Кирилл поджимает губы, силясь побороть в себе вспышки гнева. Ему на помощь приходит «Эля», верная его спутница на всех мероприятиях, менеджер команды.

— Тренер просил дождаться спонсора, — ее голос сочится ревностью, ядом и презрением. — Это не обсуждается.

От такой наглости у меня закипает кровь в жилах. Поворачиваюсь к ней, чтобы охладить пыл упрямой стервы, что не желает свыкнуться с мыслью, что ее «игрушка» теперь в других руках.

— А тебя муж, разве не ждёт в нагретой постельке для супружеского долга? Ммм…

— Две недели, как в разводе, — и в ее глазах загорается победное торжество.

— Теперь всеми доступными методами, да? — с прищуром окидываю взглядом девицу.

— Кирилл, сделай, что-нибудь… Тренер будет крайне недоволен, — лилейно лепечет она, смотря на него с щенячьим восторгом.

Встав из-за стола, Кирилл берет меня под руку и уводит в сторону, скрывая от пристального взгляда этой девушки.

— Что ты устраиваешь?! Не могла подождать до дома, чтобы закатить скандал?! — расставив руки по обеим сторонам от меня, смотрит в мои глаза.

— Я провела все это время одна и чувствую себя чужой на этом празднике, устроенным в твою честь! — горько усмехнувшись, не пытаюсь отвести взгляд в сторону. — А эта девица уж очень активно хочет залезть тебе в трусы. Не сомневаюсь, что это у нее в конечном счёте получится, — закрыв рот, осознаю, какую чушь только что произнесла.

— Неужели ты во мне так сомневаешься, что ставишь мою преданностью и любовь к тебе под вопросом, Ева? — его лицо искажается болью, словно ему дали пощечину.

— Мне поздно меняться, поздно исправлять ошибки прошлого, поздно сожалеть о содеянном, потому что я всегда…

— Кир, спонсор пришел… — Эля снова внедряется в наше пространство, не давая закончить мне фразу.

— Сегодня обойдемся без скандала, прелюдия к нему была весьма эффектной! — выбравшись из его «медвежьих объятий», отстраняюсь.

— Договаривай! — подходит ко мне вплотную, игнорируя присутствие третьего в нашей размолвке.

— Спонсор, Кирилл, ждать не будет, — рассмеявшись, иду от него прочь, запрещая себе оборачиваться. Лишняя. Вот кто я здесь. Наш хрупкие отношения вышли за «пределы ринга», обнажив реальный мир до суровых беспощадных реалий.

Добравшись до своего съемного жилья, откупориваю бутылку красного сухого. Впервые за долгое время хочется напиться до беспамятства, чтобы утро встретило меня с головной болью, отвлекая от мучительного мозгоедства своих мыслей.

Осушив первый бокал, последовательно тянусь за вторым.

— Тренер его убьет, — перевернув бокал с рубиновой жидкостью на скатерть, подрываюсь на ноги и несусь к двери. Щелкаю замком. — Ты?! Какого черта…

— Ох, Ева… Я тоже рад тебя видеть.