Не покидай

29.

Итак, немой пел, а новые слушатели его - вошедшие минуту назад Крадус, Флора, Альбина и Оттилия - похоже, онемели: им все казалось, что тут дразнящий фокус какой-то…

- Ну здравствуйте, собеседники!- приветствовал их бывший немой. - Полно, поверьте, наконец, глазам своим и ушам - и давайте общаться! Перед вами - известный говорун, способный перебалабонить всех… Милая королева, ну как, рады вы за меня?

- Я в восторге, Патрик… - Флора часто-часто хлопала ресницами. - Это счастье…

- Альбина, утром вы изволили шутить насчет турнира красноречия, - продолжал Патрик. - Просите же папу назначить его!… Если только у нас есть еще недурные ораторы… похоже, что они попрятались или их упрятали всех… Вытаскивайте их, Ваше Величество, - и никто из них не переговорит немого Патрика - приглашаю вас в болельщики и судьи!

Незаметно и поспешно из зала вышла Оттилия.

А Пенапью захлебывался от избытка чувств:

- Слушайте, господин Патрик! Вам надо в театр… да-да, я убедился сейчас, это твердое мое мнение: ваше место - на сцене! Праздник, господа! Вот я, вроде бы, человек посторонний, а и у меня на душе праздник! Предлагаю тост… за это чудесное событие, свидетелем которого я имею честь быть… и всем-всем буду рассказывать о котором. У нас в Пенагонии никто уже не верит в чудеса… ну почти. Вот они и случаются реже - в наказание, не правда ли? Нет, но как это справедливо, господа: у кого талант, тому и голос… Вот я, например, мог бы и… помолчать. Откровенно говоря, все врет наша энциклопедия: никаких у меня талантов, ну решительно… Там только два слова честные: "любит искусство". Понимаете, я зритель хороший… вот и все.

Все помолчали, словно обезоруженные.

- А вы заметили - чем-то пахнет? - спросила Альбина у всех сразу. - Горьковатый такой аромат… освежающий…

- Я решила - это твои духи, - отозвалась королева. - Нет? Крадус, а ты чувствуешь?

- Что-то есть, да… Но дух свежего навоза я больше уважаю, ароматные вы мои. Не взыщите.

И опять Пенапью выступил:

- Да! Еще одно открытие, я и забыл сказать: теперь я знаю, господа, кто сочинитель тех песенок, которыми у нас молодежь увлекается! По глупости нашей они считались нарушением общественного спокойствия, эти песенки… Но теперь они будут вкладом в пенагоно-абидонскую дружбу! Потому что писал их Ваш воспитанник, королева!

- Племянник мой, - неожиданно уточнила королева Флора. - Родной племянник.

- Как это? - не поняла Альбина. - Ты что говоришь, мама?

- Этак, пожалуй, ты ляпнешь сейчас, - сказал в виде шутки король, - что Патрик - сын покойной сестрицы твоей? И короля Анри? В общем-то оно так и есть, но…

Тут он булькнул горлом, подавился своими словами, вид у него был оторопелый, взгляд - блуждающий… Если это шутка, то - дикая…

Принц Пенапью частично оказался в курсе дела:

- Анри Второго вы имеете в виду? О, я знаю - это жуткая страница вашей истории…

…Как-то не замечено было, что исчез сам Патрик: он спохватился, что виноват перед Марселлой, которая плакала от счастья за него - уже во время исполнения песенки. Перед ней и мы виноваты: не упомянули тихое ее появление. Теперь Патрик, говоря с ней наверху, не услышал сенсационных откровений, близко и грозно касающихся его… С галереи он смущенно обратился ко всем:

- Господа, прошу извинить меня: я немного устал… и что-то сердце - то зачастит, то замедлит… Глупо, правда же, - заиметь голос, чтобы истратить его на последнюю беседу с врачом и священником? Я еще вернусь, господа…

Он всех обласкал счастливым взглядом, и они с Марселлой ушли (она, как могла, поддерживала его, вдруг обессилевшего…)

- И опять с ней, с этой служанкой! - сочла необходимым отметить принцесса Альбина. - Но это пустяки сейчас… Нет, родители, что вы наговорили тут: Патрик - королевский сын? Сын тети Эммы и Анри Второго? Но вы же говорили всю жизнь, что он - приемыш, без роду, без племени?!

- Да потому, - всхлипнула ее мать, - что ваш Канцлер мерзкий стращал меня целых 16 лет! Да разве меня одну? А скольких со свету сжил, чтобы не проболтались?

А король не понимал, что происходит:

- А что это тебя прорвало сегодня-то?! О, Господи… Понимаешь, дочь - ни одна душа не должна была видеть в мальчишке наследника престола… Почему "была"? И сейчас не должна! Сейчас - особенно! Поскольку парень разговорился вдруг!