(Не)покорная жена

Глава 7. Чёрные метки

Никогда! Никогда не ходите голодным в магазин! Пусть это даже не магазин, а какая-то лавка, голод заставляет купить всего и много, поэтому я поступила умнее, чтобы сэкономить деньги, мы с детьми зашли в небольшую столовую, уж не знаю, как она называется в этом мире, возможно, харчевня. Над дверью болталась вывеска «Обжорка». А аромат стоял такой, что мои внутренние стоп-краны сорвало, да, я банально пошла на запах.

– Что вам угодно? – только мы сели за столик, как подбежал невысокий мужчина и замер, ожидая.

– А что у вас есть? – меню он не предложил.

Выбор был небольшой, два супа, один куриный, другой из говядины. Ароматное жаркое из дикого кабана, четыре гарнира, два – каша, а два – овощи. Рыба на углях, кисель, чай.

– Госпожа, я вижу вас впервые, так что сначала расплатитесь, – нагло заявил он, после того, как принял заказ на три тарелки куриного супа, кисель, кашу для всех и рыбу, выбирала самые дешёвые позиции.

Молча протянула деньги, хотелось есть, а не спорить.

– Это всё нам? – Леночка протянула руку к киселю.

– Вам, приятного аппетита, ешьте аккуратно, на одежду не капайте, – улыбнулась детям.

С едой мы расправились быстро. Поблагодарив хозяина, отправились за продуктами.

– Ох, и давно мы так сытно не ели, – произнёс Андрей, поглаживая себя по животу.

– От пуза, – захихикала Леночка, поглаживая свой живот.

В лавке мы взяли муки, масло, похожее на подсолнечное, но не оно, три яйца, дрожжей щепотку, риса и соли грамм двести, соль стоила, как сахар. С тихим вздохом посмотрела на приправы, сахар, овощи. Почему всё так дорого? Ещё несколько раз приду в магазин и останусь без денег.

Дети на меня смотрели с обожанием, особенно когда я поставила тесто. Никогда в жизни его не ставила, но видела, как это делает бабушка, в детстве она часта пекла пирожки, а я крутилась рядом, наблюдая.

Сделав всё, как бабуля, поставила кастрюлю на подоконник, поближе к солнечным лучам.

В начинку пойдёт часть риса и оставшиеся два яйца.

Какая же благодать, когда ты сыт. Улыбаясь, взяла книгу с травами, она мне не давала покоя. Вновь принялась изучать растения чужого мира.

– Андрей, посмотри картинки и скажи, какие из этих трав тебе знакомы, может, на лугу видел?

Леночка, устроилась рядом с братом, ей было не только любопытно, но тоже хотелось найти знакомые травы.

– Вот эти и эти растут на лугу, я видел, – Андрей начал тыкать в картинки. – Да только их там нельзя собирать.

– Почему? – удивлённо посмотрела на мальчика.

– Луг принадлежит судье, поймают, побьют, – ответил тот. – Или к судье утащат.

– Главное, что ты видел такие травы, – в душе появилась надежда. – На другом лугу соберём.

– Не получится, – мальчик продолжал листать книгу. – Вся земля кому-то принадлежит, её охраняют. На лугах пасутся коровы и лошади богатеев.

– А лес? В лес можно ходить, за грибами, ягодами, травами? – ответ ожидала с тревогой.

– В лес можно, он королевский, туда всем можно.

Ответ мальчика порадовал. Значит, там буду собирать травы.

Через два часа заглянув под крышку, порадовалась, тесто поднималась, я его чуть примяла и вновь закрыла.

– Чай забыла купить, – пробормотала, посмотрев на принесённую мальчиком воду.

Никита возвращался домой не так уж и поздно. Оставлял инструмент во дворе, умывался, менял пыльную одежду на чистую и входил в дом.

Неужели он утром вновь надевает ту рубаху? Бр-р… А может, и стирает, я живу тут лишь второй день и не видела его уходящим на работу.

Мой работодатель вошёл в дом, сухо поприветствовал и поставил на стол небольшой свёрток, в котором оказалась пшённая крупа, щепотка соли и два яйца.

– Нам нужно поговорить! – не выдержала я, увидев скудный паёк.

– О чём? – зачерпнув кружкой воду из ведра, мужчина напился.

– О моей работе, о деньгах, которые причитаются няне за присмотр детей, вот об этом, – я ткнула пальцем в крупу. – Дети идите, погуляйте, – попросила притихших ребят.

– Отец? – Андрей вопросительно посмотрел на Никиту.

Тот махнул рукой, разрешая.

– Что ты хочешь обсудить? – он поднял на меня тёмно-зелёные глаза.

– Во-первых, я не рабыня, а вольный человек, вы с судьёй без моего желания решили мою судьбу. Почему меня магия не пускает в город?

– Пыталась убежать? – усмехнулся он. – Ты же присутствовала на заключении договора, дала негласное согласие о том, что ты моя невеста. Вошла в дом, всё, без мужского слова не уйдёшь, – он сверкнул глазами.

Я чуть не взвыла, обвели вокруг пальца пострадавшую от произвола девушку и счастливы. Дурной магический мир!

– Расторгни договор по обоюдному согласию, – попросила я, опираясь руками на стол и наклоняясь чуть вперёд.

Он окинул меня взглядом и произнёс:

– Не буду, моим детям нужна нянька.

– Нянька? И сколько ты этой няньке платить собираешься? Я не рабыня! – закипала от злости, ой, как мне сейчас хотелось вцепить в эти пыльные волосы. – Ты семью накормить не можешь, дети голодные! У тебя ум есть, берёшь в дом ещё один рот?!

– Замолчи! – он ударил ладонью по столу, тот жалобно хрустнул, обзаведясь глубокой трещиной. Я в испуге отпрянула, но замолкать не собиралась.

– Сегодня мне пришлось потратить свои деньги, чтобы заткнуть желудок и накормить твоих детей, Никита. Ты вернёшь мне долг? Предлагаю сделку, я оставляю тебе свои вещи, одежду, подушку, да всё, сверху кладу две серебряных монеты, а ты расторгаешь договор.

– Нет, – он мотнул головой. – В доме нужна хозяйка, а детям нянька.

– Да что ты заладил: нянька, нянька. Подай объявление, найдётся и нянька, и хозяйка, ты мужчина видный, красивый, сильный и молодой.

– Не найдётся. Никто не захочет жить в доме заключённого.

– Чего? Какого заключённого? – сделала два шага назад и осмотрелась. – Разве они живут на воле и с детьми? Ничего не понимаю.

Он поднял руки вверх и закрыл глаза, на запястьях медленно проступали широкие, чёрные, опоясавшие полосы. Никита встал, задрал рубаху, по идеальным кубикам живота проходила широкая чёрная полоса, словно он надел ремень на голую кожу.

– Такие же на ногах, – опуская рубаху, прошипел он, морщась словно от боли.

– И что это значит? – удивлённо посмотрела на него, а он в ответ посмотрел так, будто это я над ним издеваюсь. – Точно, блокираторы магии, – вспомнила женский трёп на дороге. – За что?

– Не твоё дело, – отрезал он. Вот и поговорили. – За работу платить буду едой, свадьбу сыграем осенью.

– Чего? – подавилась воздухом от такого заявления. – Я не согласна выходить за тебя замуж! – меня трясло от злости и обиды.

– Куда ты денешься. Если что со мной случится в шахте, станешь детям опорой, – произнёс Никита и вышел на улицу.

Ничего не прояснил, только наорал и куда-то утопал! Наглец, денег нет. Ему, чем на этой шахте платят?

– Почему он живёт в деревне, откуда эти блокираторы, за что его так наказали? – шептала себе под нос, поняв лишь одно, он боится погибнуть в шахте и ему нужно в случае чего пристроить детей. Но я-то тут при чём? Хотелось выть. Ничего, Никита, я тебя дожму, найду рычаг, как миленький разорвёшь договор.

Мысленно костеря Никиту, отправилась делать пирожки.