(Не)послушная игрушка мажора

Глава 42. Близость

Ещё до того, как ткань касается пола, во мне лопается какая-то нить, удерживающая границы самоконтроля. Порывистый шаг и я обнимаю Артёма, сразу чувствуя, его ладонь на спине. Она скользит вверх и путается в волосах, мягко сжимая в кулак на затылке. Я запрокидываю голову, вытягиваясь на носочках, и тут же получаю поцелуй.

Артём проводит по краю моих губ кончиком языка, слабо прикусывает нижнюю, а после настойчиво размыкает зубы, делая нас ближе. Глубже. Голова немного кружится, и я неосознанно выдыхаю со стоном.

Тело слабеет. Я будто сделана из мягкого пластилина, с которым он может делать что угодно. Чтобы не упасть, обнимаю его за шею и практически повисаю, а после вздрагиваю, почувствовав, как пальцы Артёма подныривают под резинку штанов и тянут вниз. Вместе с бельём…

Не успеваю я опомниться, как оказываюсь, совершенно беззащитна. Щёки обжигает жаром, и я немного отстраняюсь, прерывая поцелуй. Артём наклоняет голову к плечу и довольно улыбается мне, явно наслаждаясь реакцией, моим страхом, но после мягко касается щеки.

— Тебе ванна нужна, — напоминает он. — И согреться, и отдохнуть.

Ага, как же. Можно подумать, кроме неё ничего не будет.

Эта мысль пугает ещё больше. Я сглатываю и скатывающимся в шёпот голосом напоминаю:

— У меня… я ещё…

— Знаю. Всё будет в порядке. Ты можешь доверять мне.

Это не успокаивает, но напоминает о том, с кем я связалась, а также показывает разницу. Рядом с Артёмом я чувствую страх, щедро приправленный стеснением, но в нём немало чего-то напоминающего предвкушение. Раньше мысли о подобном вызывали отвращение.

Сердце стучит в висках. Я мажу взглядом по фигуре Артёма, задерживаюсь на ремне, том, что неприлично выпирает под ним, вскидываю голову и теряюсь в потемневшем синем. Артём поддерживает меня одной рукой, второй расстёгивает пряжку и избавляется от одежды. Потом стягивает с меня бюстгальтер и подхватывает на руки.

И без того кружащаяся голова будто сальто делает. Я зажмуриваюсь, пытаясь справится с дыханием, а мигом позже чувствую, как мы оказываемся в воде. Артём садится, устроив меня у себя на груди и позволяя немного привыкнуть к близости. Я… чувствую его желание кожей, но маньяк проявляет чудеса выдержки, ограничиваясь мелкими поцелуями моего лба, скул, носа и щёк.

— Бомбочку будешь разворачивать?

Я не сразу понимаю, о чём он.

— Что?

Артём ухмыляется и, дотянувшись до оставленного на краю раковины полотенца, и снимает с него шарик в упаковке. Подаёт мне. Смутившись, я беру его и пытаюсь подцепить ногтями плёнку. Маньяк тем временем убирает мои волосы с плеча и целует шею.

Я вздрагиваю и выгибаюсь от неожиданности. Прижимаюсь к его груди плечами и невольно наклоняю голову, чтобы ему было удобнее. Шарик выскальзывает из руки и падает в воду. Что-то начинает шипеть, но нам уже всё равно.

Артём касается моей щеки, не прерывая поцелуя. Мягко сминает губы, а затем скользит по шее ниже, к ключицам. Ещё ниже, к груди, где, очертив самую чувствительную часть, накрывает ладонью и сжимает.

Дышу мелко и рвано. Артём завершает поцелуй слабым укусом и поднимается выше, сосредоточившись теперь на мочке моего уха. Выдыхаю со стоном и, не сдержавшись, поворачиваюсь к нему лицом.

Ярко-голубые глаза Артёма кажутся сейчас чёрными. Снова коснувшись моей щеки, он помогает сесть на его бёдра, и притягивает меня для поцелуя. Мне тоже хочется коснуться его лица, провести по шее, плечам, груди. Исследовать, запоминать. Мне нравится касаться его кожи, чувствовать, как напряжены его мышцы, когда я смещаю руку ещё ниже и, наконец, слышу, как Артём вдыхает сквозь сомкнутые зубы.

Робко исследую его тело. Страшно сделать ему больно. На щеках, кажется, сейчас можно что-нибудь пожарить, но я перебарываю себя и продолжаю.

— А у нас… точно получится? — с сомнением уточняю я.

Артём вместо ответа кладёт ладонь под мою грудь, мягко приподнимая её и, не прерывая зрительного контакта, очерчивает границу ореола, по спирали подбираясь к центру. Моё дыхание становится глубже, но снова сбивается, когда я чувствую другую его руку на внутренней стороне бедра.

Забываюсь, часто моргаю. Неожиданно понимаю, что пока я пыталась удержать самоконтроль, мои руки стали куда смелее, но бояться было уже поздно. Артём стеснением не страдает. Очевидно помня о нашем… прошлом сближении прикасается ко мне так, что я, качнувшись, упираюсь ладонью в плечо Артёма.

В голове всего одна мысль: ближе. Мне нужно быть ближе. Навязчивая, настойчивая, будто случится что-то ужасное, если я этого не сделаю. Его пальцы дразнят, ускоряя дыхание, пока я наконец не сдаюсь и подсаживаюсь ближе.

Артём выпрямляется и теперь смотрит на меня немного сверху. Ловит мою руку внизу, показывает, как направить. Мне не хватает его прикосновений, и я неосознанно двигаю тазом. Задеваю его и маньяк на миг прикрывает глаза.

Меня это отчего-то радует. То, что не только я теряю связь с реальностью, но и он со мной. Повторяю движение. Ещё раз. Приятно. И мне тоже. Похоже на то, что я чувствовала в прошлый раз, но иначе. Острее.

Снова его ладонь на груди. Артём притягивает меня для поцелуя и я, невольно оказываюсь ближе. Ощущения меняются, чувствую, что…

Я больше осмысляю боль, чем чувствую её по-настоящему. Артём обнимает крепче, отвлекая меня поцелуем. Мы замираем, позволяя мне понять, что случилось.

Тянусь за объятиями. Вздрагиваю от ощущения наполненности, пугаюсь. Артём не позволяет отстраниться, успокаивает поцелуем, а после смотрит в глаза и с улыбкой проговаривает:

— Моя.

Одного слова хватает, чтобы смести волну паники, которая уже поднималась во мне. Его хватает, чтобы решиться двинуться немного ближе и вдохнуть глубже. По коже разбегаются мурашки. Похоже, не только у меня.

Когда кажется, что больше я уже не смогу, собираюсь отстраниться, но чувствую ладонь пониже поясницы.

— Тише. Я ещё не весь внутри.

— Н-нет?

— Нет.

Артём накрывает мои губы поцелуем, прижимая теснее. Прогибаюсь, касаясь его кожи грудью, обнимаю за шею и позволяю ему направлять меня. Теряюсь в ощущениях, чувствах. Наслаждение подбирается к границе с болью, но не переступает черту. Мы снова замираем, позволяя мне свыкнуться с новым, а после Артём проводит языком по краю моих губ и усмехается:

— Готова?

Я зачем-то киваю, хотя ни к чему не готова. Вернее не знаю.

Придерживая меня за талию, Артём отстраняется, а я вцепляюсь в его плечи, потому как все мои нервы натянули до предела. Не хочется отпускать его, терять это новое, незнакомое ощущение. Я пытаюсь сопротивляться, но ничего не выходит, пока Артём сам не притягивает меня назад, а я не сдерживаю крика. Короткая пауза и всё повторяется.

Самый кайф, как оказалось, в движении. Мне нравится ощущение нашей близости, но, как оказалось, испытывать саму себя на прочность интереснее. Каждая секунда приближала к чему-то большему и сдвигала предел моей чувствительности всё дальше, показывая новые границы. Я не представляю, как Артёму удавалось сохранять рассудок, но он успевал не только управлять процессом, но ещё и награждать меня поцелуями. То в шею, то за ухом, губы, грудь, запястья. Мои глаза приоткрыты, но я постепенно теряю зрение, которое пропадает окончательно в короткой белой вспышке.

Сперва кажется, что мои нервы взорвались. Вскрикиваю, выгнувшись и царапая его плечи. По всему телу пробегает волна, которую хочется сравнить с кипящим сладким мёдом. Напряжение в мышцах отсекает будто рубильником, и я падаю на Артёма, который отстаёт от меня на одно качание и выдыхает с коротким рыком.

Чувствую, как внутри становится влажно, но не придаю этому значения. Мне так хорошо, как не было, очень и очень давно. Артём прижимает меня к себе и плавно опускается, укладывая меня на грудь. Так и лежим, вспоминая как правильно дышать.

Мысли кажутся сахарным сиропом. Тело такое расслабленное, что впору беспокоиться, как бы не уснуть прямо здесь. Возвращается зрение, слух, я некоторое время наслаждаюсь стуком сердца Артёма, а после осознаю, что…

— Ты… мы сделали это без…

— Да.

— Но если…

— Ты застала меня врасплох своей просьбой, — Артём улыбается. — Не успел подготовиться, а выходить не решился, чтобы всё не испортить. Если окажется, что ты беременна, я потащу тебя в ЗАГС, чтобы взять ответственность за тебя и за нашего ребёнка в полной мере.

— А это единственный способ затащить тебя в ЗАГС? — усмехаюсь я.

— Маленькая, я могу отвезти тебя с утра, но что-то мне подсказывает, что тебе нужно немного больше времени, чтобы ко мне привыкнуть. К тому же уверен, захочешь платье, ресторан и вот это всё.

— С чего ты взял? — хмурюсь я. — Считаешь меня предсказуемой?

— Нет. Просто понимаю, что твоей жизни не хватало сказки. И теперь мне хочется, чтобы ты в ней пожила.

С трудом поднимаю голову и задаю глупый во всех смыслах вопрос. До конца не верю и до сих пор жду подвоха., которого, кажется, не будет.

Артём выключает воду, мы оказываемся в тишине. Дома я бы уже бросилась вытирать воду, чтобы не залить соседей, но Артём совершенно спокоен и безразличен к беспорядку.

— Надо вытереть…

— Забудь. Тёплый пол.

Я замолкаю. Он не даёт мне отвлечься на уборку и в голову снова лезут глупые вопросы.

— Зачем тебе? Чтобы я жила в сказке?

— Люблю, — спокойно и не задумываясь говорит Артём. — Не заметила?

Не могу сдержать улыбки и, облизнув губы, отвечаю:

— И я люблю тебя.