(Не)правильная пара

Глава 17

Я расстелил постель и забрался под одеяло. Лежал, скрипел зубами — злился. Дан сегодня едва не натворил дел. Я слышал и чуял, как он зажимал Мию в кухне. Это я отправил Лесли посмотреть, чем они там занимаются. Хотел помешать и помешал. А толку? Не сегодня — завтра брат покажет мне зубы, а Мие кое-что поинтереснее.

Два дня, которые Дан вынужден торчать дома, грозили обернуться для меня крахом планов и надежд. Брат хочет помочь — верю, но волку сложно унять почти животную тягу к Омеге. Дан не справится. Я и сам сегодня едва не сорвался, когда полез к девчонке в трусики. Невозможно отказать, если она просит поцелуя, а дальше — полный снос башки. Как убрал от неё лапы, сам не знал. Мие тоже непросто — её тянет к нам обоим, но девочка должна сделать выбор. Очень надеялся, что это буду я…

Ветер принёс в приоткрытое окно запах Дана. Брат вернулся домой. Какого хрена?!

Омега в гостиной убирает со стола, а он… Ч-чёрт! В голове загудело, и я поспешил перебраться в коляску. Думал, Дан забил на советы дока и останется сегодня у блондинки. Ему надо спустить пар, а домой вернуться с пустыми яйцами.

Злой, как тысяча вурдалаков, я закатился в гостиную. Мия сидела на диване с нашей семейной книгой в руках, а брат ещё возился в прихожей. Накрутить себя на ровном месте — не хрен делать! Это я умел и практиковал. Вот и сейчас перед глазами опустилась красная шторка.

— Макс? — Мия удивлённо посмотрела на меня. — Всё в порядке?

— Нет, — буркнул. — Почему ты не спишь?

— Оу… Я решила немного почитать перед сном, — Омега потрясла книгой в кожаном переплёте.

— Почитать можно у себя в комнате! — я кричал.

Понимал — не прав, но остановиться уже не мог. Взял разгон, а тормоза отказали. Внутри всё переворачивалось. Дан, сука… Он пришёл, чтобы забрать мою Омегу!

— Какого хрена ты орёшь, Макс? — брат вошёл в гостиную.

— Иди к себе! — зло посоветовал ему. — Мы с Мией сами разберёмся.

Дан и не думал уходить. Он уселся в кресло и с вызовом посмотрел на меня:

— У тебя крыша поехала?

— Зачем ты вернулся? — сжав кулаки, прохрипел я.

— Ты знаешь зачем, — Дан сощурился. — Док сказал, я должен быть рядом с тобой.

— Бред! — я схватился за подлокотники инвалидного кресла и попытался подняться. — Ты постоянно врёшь! Всем!

— Я… — Мия хотела что-то сказать.

— Не сейчас, — мой брат жестом приказал ей — молчи. — Макс, тебе лучше успокоиться.

— А тебе стоило остаться у Лесли, — у меня появилась навязчивая идея. — Ты не понимаешь, как это важно?!

— Важнее твоей жизни? — Дан изогнул бровь.

— Моя жизнь — она! — я вцепился глазами в Мию. — Врубаешься, дебил хренов?! — перевёл взгляд на брата. — Ты отнял у меня Рейчел! Ты! — задыхался от эмоций. — Омегу я не отдам!

Дан резко подорвался с кресла, быстрым шагом подошёл ко мне и схватил за плечи:

— Записал Рейчел в святые?! — он разозлился не на шутку, тряхнул так, что у меня зубы клацнули. — Только она не была святой, Макс, — прорычал.

— Ты спал с моей женщиной! — оттолкнул его от себя, и перед глазами заискрило от ярости.

Дан не первый раз пытался обвинить во всём Рейчел. Это подло и низко.

— Она была шлюхой, — заявил мой брат.

— Заткнись… — не шевеля губами, прорычал я. — Она любила тебя.

— У Рейч всё было по полочкам, — брат выдохнул. — Жила с тобой, любила меня. Мы оба идиоты, брат…

На этой неутешительной ноте он собрался покинуть гостиную, а я вошёл в новый виток ярости. За пару секунд перед глазами пронеслось полжизни — Рейчел, наш уютный дом, её хрустальный смех и… смятая постель в пентхаусе брата.

В тот день я заехал к нему домой, не предупредив.

Дверь в квартиру брата открыта, я переступаю порог. Иду по дорожке из разбросанных шмоток и вижу на широкой кровати голый дёргающийся зад родного брата и закинутые на его бёдра стройные ножки моей любимой женщины. Короткие аккуратные пальчики на ступнях поджимаются… Со мной Рейчел так не кончала — громко, надсадно, безумно…

Воспалённая фантазия добавила ощущений, и я увидел на месте Рейч Мию. Стоп-кран сорвало. Я вцепился в подлокотники инвалидного кресла так, что пальцы занемели, и с диким воем поднялся на ноги.

— Боже! — Омега вскочила с дивана.

Время замедлилось. Реальность мельтешила и прерывалась.

Обалдевший Дан кинулся ко мне, чтобы помочь, но мне его помощь на хрен не нужна. Единственное моё желание — убить брата. Теперь я мог это сделать. Я стоял. На своих двоих! Неуверенно, пошатываясь, чувствуя слабость, но стоял. Ноги живые, они снова мне подчинялись. Я сделал шаг вперёд, и Омега вскрикнула, а Дан заулыбался… Он рад, что у меня, наконец, получилось.

Ненавижу!

Первый удар у меня получился смазанным, но Дан не ждал от меня подлянки. Не устояв на ногах, он повалился на пол, а я на него. Ноги слушались плохо, и в горизонтальном положении шанс превратить морду брата в фарш выше. Я махал кулаками, не думая, что делаю.

— Не отдам тебе Омегу! — выл я, нанося удар за ударом. — Не отдам!

Рычащие хищники боролись на полу, сбивая, сшибая, уничтожая всё вокруг себя. На мой писк и мольбы прекратить они не реагировали. Не слышали ничего. Я металась по комнате, пытаясь придумать, как это остановить, и не придумала ничего лучше, чем схватить с полки увесистую вазу и грохнуть её об пол рядом с клубком дерущихся тел.

Звон разбившегося стекла, мой всхлип и ругань Дана. Он крыл так, что уши закладывало. Макс остался лежать на полу в осколках. Помятый плюшевый зверь, тяжело дыша, смотрел в потолок и слизывал кровь с губ. В его чёрных глазах не было эмоций. Совсем.

— Ты обезумил, Макс, — прохрипел псих.

Хотя я уже не уверена, кто из братьев настоящий псих. Став свидетельницей семейной ссоры, не ожидала, что дело дойдёт до драки, а тем более до такой жестокой. Оба хороши… Убивали друг друга, словно не братья — враги. Я ещё не видела столько ненависти! Кажется, она до сих пор трещала электричеством в душном воздухе гостиной.

Дан сплюнул на ковёр и, развернувшись по-солдатски, направился в прихожую.

— Куда ты?! — я подалась вперёд, собираясь его догнать, но остановилась.

Псих замер спиной ко мне.

— Мне лучше уйти, — он говорил тихо, а дышал тяжело. — Переночую в участке.

— Катись! — рявкнул Макс.

— Если ему станет плохо, позвони, — попросил меня Дан и вышел из дома.

Я осталась стоять, а Макс лежать.

Не поняла, что произошло между братьями. Поссорились на ровном месте, подрались так страшно… Боже… Это Дан! Дан — парень, с которым Максу изменила его девушка. До меня только сейчас это дошло. А может, и не изменила… У братьев как минимум две версии одной истории.

— Помочь тебе подняться? — спросила, едва шевеля губами, и потянулась к перевёрнутой инвалидной коляске.

— Сам, — отрезал Макс.

Цепляясь за раскуроченный диван, он сначала уселся на подлокотник, а потом собрался с силами и встал на ноги.

На ноги!

От впечатлений у меня всё из головы вылетело. Макс уже вставал… Перед тем, как кинуться на брата.

— Может, объяснишь? — у меня дрогнул голос. — Как такое возможно? — смотрела на плюшевого зверя и поверить не могла.

Макс не ответил. Он стоял, но не слишком уверено. Вздрагивал от напряжения — было видно, что ему ой как непросто. Я всё же подняла инвалидную коляску, смахнула с неё осколки вазы и подкатила к плюшевому зверю.

— Больше никогда туда не сяду, — уверенно заявил, и в чёрных глазах мелькнула радость.

Ситуация — хуже не придумать. Момент, который должен был стать счастливым, едва не обернулся трагедией. Дан уехал, а у меня язык не поворачивался поздравить Макса.

— Идём, — я подставила ему локоть. — Помогу тебе умыться и обработать ссадины.

Ещё вчера Макс был инвалидом-колясочником, а я не слишком напрягалась в роли сиделки. Зато теперь, когда произошло чудо — он снова мог кое-как, но ходить — мне пришлось скакать вокруг него зайчиком. Парадокс!

Я помогла раненому умыться и уложила в кровать. Разодранную рубашку Макса можно смело выбрасывать — такое не заштопать, но тряпки — это мелочи. У меня из головы не шла жёсткая потасовка в гостиной и внезапное исцеление. Что это было?

Обработала антисептиком рассечённую бровь плюшевого зверя и приложила к его скуле кусок замороженного мяса, который принесла из холодильника.

— Так и сиди, — строго заявила я, — а то синяк будет.

— Не будет. Всё быстро заживёт, — Макс выглядел слишком счастливым для раненного.

Угу, как на собаке…

Ему нужен осмотр врача, и дело совсем не в ссадинах. Он два года был прикован к инвалидной коляске, а сегодня смог встать на ноги. Шутка ли? Может, реабилитация понадобится или лекарства.

— Надо позвонить твоему доктору, — я хотела встать, чтобы сходить за телефоном.

— Мия, не надо никому звонить, — он перехватил мою руку, прижал к своим губам и поцеловал центр моей ладони.

— Ох… — у меня внутри всё сжалось. Приятно. — Перестань, Макс… — я аккуратно вынула конечность из лапы плюшевого зверя. — Объясни, что происходит?

— Я снова могу ходить, — он широко улыбнулся и, сев на кровати, пошевелил пальцами на ногах.

— Как такое возможно? Я не понимаю.

— Не думай об этом, — мурлыкнул, и я оказалась у него на коленях.

Стало неважно почему, зачем и как. Видела только чёрную, как угольки, радужку его глаз и золотые искры в ней. На вкусных узких губах плюшевого зверя мелькнула полуулыбка, его тяжёлые горячие ладони скользнули под платье, и я задрожала.

— Ты обещал… — сама потянулась к нему за поцелуем, но каким-то чудом смогла сдержать порыв. — Ты обещал дать мне время.

— К чёрту время! — с рыком заявил Макс, сжав до лёгкой боли мои ягодицы. — Теперь я здоров, а тебе незачем меня жалеть. Хочешь?..

Горячий язык прошёлся по моим губам, облизал, толкнулся в рот.

— М-м-макс, — замычала, пытаясь не то оттолкнуть его от себя, не то прижаться к нему теснее.

Мне в промежность упирается внушительных размеров стояк. Разорвав поцелуй, опускаю глаза, и меня обдаёт жаром. Даже через ткань брюк видно, что у плюшевого зверя далеко не игрушечный член. Пальцы сами тянутся к пуговице над ширинкой его брюк — хоть руки себе отгрызай, не остановиться. Не чувствую себя девственницей. Я, кроме желания, вообще ничего не чувствую. У меня внутри небо — свободный полёт и похотливо пульсирующий комочек внизу живота, а между ног горячо и влажно.

— Хочешь меня?.. — Макс рычит мне на ухо, подгоняя моё желание.

— Хочу, хочу, хочу, — шепчу, словно ненормальная и вгрызаюсь в его губы.

Хочу, чтобы Макс стал моим первым.

— А-а-ай! Чёрт!

Взвыла и, едва не сломав себе позвоночник, вырвалась из лап плюшевого зверя.

Он укусил меня!

Безумно больно! Будто у Макса не зубы во рту — клыки хищника. Я прижала ладошку к ключице, и сердце замерло — кровь. У меня на ладони осталась кровь… Много. Внутри стало холодно, в ушах запищало.

— Мия, не бойся, — взгляд у Макса такой, словно он мне подарок сделал.

Он сумасшедший! Физическое здоровье пришло в норму, а крыша поехала… Разгорячённый ласками, всё ещё дико возбуждённый зверь попытался встать с кровати.

— Не подходи ко мне… — сделав шаг назад, я снова прижала ладошку к раненой ключице.

Шаг, ещё один… Медленно отступала к двери. С этим плюшевым зверем как с бешеной собакой — никаких резких движений, но и это может не спасти. Коснувшись лопатками дверного полотна, я развернулась, выдернула из замочной скважины ключ и рванула из комнаты. Окровавленные руки дрожали, я с трудом, но всё же смогла запереть Макса в спальне.

— Мия, мы должны закончить ритуал! — взвыл.

Надо бежать отсюда!