(Не)правильная валентинка

Глава 7

В субботу, надев практически все красивое сразу, я пафосно, насколько позволял слякотный столичный февраль, подгребла к «Магнолии». Остановилась, поджидая подругу, глазея на витрину соседнего бутика. Засмотрелась и не заметила, как из-за поворота вышла парочка. Нашу Марьванну вел под руку высокий и симпатичный шатен. Спешащие мимо женщины бросали на него заинтересованные взгляды.

— Спасибо, Димушка, — заохала женщина, изображая крайнюю степень усталости. — Хорошо выбралась. Повидаюсь с вами всеми.

Я не отрывала взгляда от ее спутника. М-да, такая встреча… как же мир-то тесен…

— Лжедмитрий, значит, — нехорошо прищурилась я. — Так Копылов или Григорьев?

— Для тебя я буду кем угодно, — весело блеснул глазами Дмитрий. — Дамы, прошу. Мария Ивановна, вы первая.

Он распахнул перед нами двери, пропуская вперед Марьванну и меня. Пока Марьванна преодолевала школьные пороги, расстреливала взглядом бывшего одноклассника. В который уже раз уверилась что все, что идет в сочетании со словом «бывший» никуда не годиться. Нет, Копылов был хорош. И напоминания не осталось от того прыщавого ужаса с энциклопедией в голове. Но в душе как был… как бы помягче выразиться…нерыцарь, так и остался. Узнал меня и воспользовался моей слабостью.

Нерыцарь изо всех сил пытался исправить произведенное впечатление. Как настоящий пионер помог раздеться Марьванне и мне. Но меня-то не проведешь. Я-то знала его гнилую душонку и готовила страшную месть. Бросая на него быстрые взгляды, помалкивала. Получала в ответ такие же непонятные и немного настораживающие. Точно не одна я замыслила недоброе.

Мы прошли в шикарный банкетный зал «Магнолии», где уже собралось немало наших. Едва мы появились, все взоры присутствующих обратились на нас. Будем откровенны, Марьванну и меня с прошлого года не забыли. Так что предметом всеобщего внимания стал Копылов в своем костюме от Бриони. Странно, что все так оживились. В школе он пользовался «бешеной» популярностью только у меня. Только я регулярно отпускала «комплименты» его прыщавой роже и лопоухим ушам.

Девчонки поднялись, окружили нашу учительницу, помогая сесть.

— Дима! Копылов! — удивленный возглас первой красавицы класса перекрыл общий шум. — Иди к нам.

Бывшей первой красавицы. Теперь и не скажешь, так ее жизнь потрепала. Но Ира предпочитает ничего не замечать, улыбается и отвечает всем с важностью голливудской звезды. Что значит эффект присутствия. Попала обратно в наш десятый «А» и ведет себя так же как… страшно сказать сколько лет назад. Мне бы ее способности переноситься назад и плевать на косые и насмешливые взгляды бывших аутсайдеров, получивших удовлетворение от творящейся справедливости. Теперь бывшая красавица класса выучила имя и зовет в свой кружок когда-то самого отстойного ботана, которого в упор не замечала. И он идет и садиться, и расточает медовые улыбочки, от которых давно замужние и детные девочки, в бытность Иркины подпевалы, млеют. И почему меня это задевает? Мне должно быть все равно. Или меня тоже накрыло эффектом присутствия? Попав к своим, я тоже забываю, что мы не в десятом, и Копылов больше не станет обращать на меня внимания.

— Аль, хорошо, что пришла, — появляется чертиком из табакерки Таня. — Чего такая молчаливая?

Проследив за моим взглядом, сверлящим теплую компанию Иришки и Копылова, понимающе кивает.

— Тоже в шоке от Копылова? Сама не могу поверить, что это один и тот же человек. А Ирка-то… Ирка, вот, что развод с человеком делает. Она сегодня уйдет отсюда с ним, — делает вывод Таня, жуя какую-то тартинку.

— Она всегда уводила лучших. Ничего не изменилось с тех пор, — пожала я плечами, отхлебывая шампанского.

Сухой брют не люблю и отставляю в сторону бокал. Все уже успели поднабраться, потому веселье идет полным ходом. У мужчин те же разговоры, что год назад: политика и экономика. Ты же шутки про пьяного физрука у главного балагура класса Игорька Шувалова. И все смеются вполне искренне. Матюшин все так же клеит мать троих детей Епифанову, хотя от бывшей балерины-тростиночки прежними остались только глаза и роскошная пшеничная коса. А Иванов доказывает Ивановой, которая давно Щербакова, что им стоило пожениться и не пришлось бы менять паспорта. Оба давно и плотно женаты и имеют по парочке спиногрызов. Кравец и Ганич, наши бывшие самбисты, меряются силой на руках, хотя у обоих бицепсы и кубики пресса давно заменил жирок. Кто еще и ставки делает!

— А Зарецкая все так же с Танькой Никитиной. Тань, ты же замужем. Одного мужика, что ли делите?

Это Светка Кравченко — язва и заноза. М-да, кого-то не берут ни годы, ни замуж. Что ж ей все так же не дает покоя моя личная жизнь…

— Светик, ты заглядывай в гости. Его и на тебя хватит. Сама оценишь, — отвечает ей с улыбкой Таня. Время нас меняет. Когда-то я расстраивалась до слез, а Танюша вцеплялась Светке в белокурую гриву, изрядно прореживая. Сейчас только вяло подкалывают друг друга. — Засранец этот Копылов, — вдруг выдает подруга, расправившись с салатом из кальмаров.

Смотрю на засранца, мило беседующего с Ириной и, казалось, никого кроме нее не замечающего. Вспоминаю, что творила с ним в офисе пьяненькая, доказывая свою теорию, и отвожу глаза.

— Почему засранец?

Хотя засранец, конечно. Все они такие.

— Он же просил меня привести тебя, а сам Ирку кадрит, — она расстреливает их взглядом. — Я-то думала, он к тебе все еще чувствует… ну ты понимаешь, старая любовь и все такое.

Ох, уже эта Таня — неисправимый романтик. Верит в любовь Копылова ко мне, прошедшую сквозь года. Все куда проще.

— Все логично. Парень поднялся и решил всем это продемонстрировать. Вон как бывшая первая красавица, что от него нос воротила, теперь из платья выпрыгивает, — снова отхлебнула брют и сморщилась. — Момент его триумфа.

— Не веришь в любовь, — делает она вывод.

— Почему? Верю, конечно, — отвечаю я, разглядывая сильно изменившихся внешне, но совершенно не изменившихся внутри, одноклассников. — Вон Титов как любил «Мираж», так и сейчас его слушает, пил «Русскую» так и сейчас пьет. Западал только на старшеклассниц, и жена у него на десять лет старше. Тоже с ним «Русскую» пьет. Это же она?

Решила спрыгнуть с темы любви, болезненной для меня. И перевести в нейтральное русло. Знала, что Танюше еще в школе нравился Паша Титов, и разговор о нем — это надолго.

— Он и сюда приперся со своим самоваром. Она ревнивая. Никуда его одного не отпускает. Вон, даже в туалет и покурить вместе ходят, — злорадно заметила Таня, которую слегка развезло от настойки.

Курить ушли не только чета Титовых, но Копылов, придерживающий за талию Ирину. Она недвусмысленно прижималась к нему. Не хотелось думать, чем они там будут заниматься. Выдержав положенные полчаса, я уже хотела уходить. Марьванну давно проводили на такси. Пора и мне. И Таня что-то очень кровожадно поглядывает на хихикающую Светку Кравченко. Надо ее увести на всякий случай, а то получу незабываемый опыт «интимного» общения с ее Сашкой. А оно мне надо! Я в завязке. Только деловые отношения с мужчинами. И никаких разборок из-за перебравшей Танюши с ее благоверным.

Когда я уже решилась на отступление, неожиданно поднялся вернувшийся Копылов. Он постучал по фужеру вилкой, привлекая к себе внимание. Часть еще вменяемых одноклассников уставилась на бывшего лузера с интересом.

— Все помнят, а кто не помнит, я тем напомню, что Альбина Зарецкая обещала выйти за меня, как только я получу Нобелевскую премию, — он смотрел на меня совершенно трезвым взглядом. — В прошлом году я стал лауреатом премии по литературе. Альбина, я жду твоего ответа.

На меня уставились все. Иришка завидовала, Светка злилась. Шум и веселье стихнувшие было разом, когда он говорил, взорвались громом нестройных аплодисментов и смехом. Кто-то крикнул: «Браво, маэстро!» С другого конца послышалось: «Горько!»

Он шутливо поклонился и снова посмотрел на меня. Губы улыбались, но глаза оставались серьезными. Он ждал. И я поняла, что вот он — мой час. Я поднялась с бокалом все того же невкусного брюта, согревшегося и без газа.

— Я помню свое обещание. Ты обещал Нобелевскую по физике, а не по литературе, — я смотрела только на него, остальные присутствующие расплылись бесформенными пятнами. — Извини, но ты не сдержал свое слово.

— Зарецкая зануда! — донеслось разочарованное из масс. — Фу-у-у…

— Зарецкая, не придирайся! — крикнул еще один мужской голос.

Я пожала плечами, глядя как с лица Копылова слезает улыбка. Подхватила сумочку и пошла на выход. Для меня веселье на сегодня закончилось. В этом он весь. Появится, выкинет что-то этакое, испортит атмосферу и настроение и… короче…все они такие!

Вот они идут мимо и смо-о-отрят на меня. Сзади Ленка Сумарокова тоже ничего такая на нее смотрят так же. Мужикам без разницы.

Как говорила Таня, когда-то очень давно, когда не знала Сашку: «Твой будет смотреть только на тебя. Ты для него единственное солнце. — Ослепнет же! — Так от счастья же…!»