(не) Твоя

Глава 4

Алан

Выхожу из ночного клуба, вдыхаю прохладный осенний воздух. Закуриваю, выпуская первые струи дыма. Настроение полное дерьмо.

Похоже с Маратом каши не сваришь, ненадежный оказался партнер, на уме одни бабы, никаких дел. Придется в первый и последний раз заняться исправлением косяков бывшего партнера.

Почему бывшего?

Потому что больше я с Маратом дел иметь не буду.

Подхожу к машине, выкидываю докуренную сигарету. В голове полно проблем, хочу набрать клиенту и разрулить ситуацию.

В голове прикидываю варианты что я могу, думаю предложить скинуть цену за задержку с поставкой, в качестве извинений, вполне себе вариант.

Мои мысли прерывает телефонный звонок.

Смотрю на экран мобильника — Мариям. Моя будущая жена. Она осталась на моей родине, скучает и ждет моего возвращения.

— Привет моя красавица, — я всегда говорю ей комплименты, для меня Мариям образец чистоты и целомудрия, скромная, любящая меня девчонка

— Алан я тебя не отвлекаю? — нравится в моей невесте чувство такта, она никогда не позволяет себе разговаривать со мной на повышенных тонах, всегда превозносит меня до неба и считает, что я идеальный.

Наверное, в любящих глазах я кажусь таковым. И я обязательно сделаю все, чтобы со мной она была счастлива.

Интрижки со шлюхами закончатся в день моей свадьбы.

Так, наверное, я оправдываю собственную похоть. А может я не достаточно сильно люблю Мариям, не так, как она того заслуживает. Да и что такое любовь вообще?

— Ты не можешь отвлекать меня, я всегда рад слышать твой голос, как дела родная? — на том конце провода вдох облегчения, пытаюсь представить лицо невесты, в последний раз я видел ее три месяца назад, когда уезжал в столицу вместе с Айлин.

Первый год поступления сестренки и важный в плане ответственности для меня. Родители отложили свадьбу с Мариям, урегулировали вопрос с Евкуровыми.

Отец строго наказал, чтобы я глаз не спускал с сестренки. Правда, в сфере последних событий, расслабился, помогаю дяде вести одно из направлений его бизнеса, ослабил контроль, неделю как заведенный. А тут еще Марат подвел.

— Все хорошо Алан, не беспокойся, твой голос моя сила, твои глаза мой рай на этой земле, — хвалебные речи в свой адрес слышу постоянно. Невольно улыбаюсь, я знаю девочку что-то расстроило, я все-таки успел выучить будущую жену, мы в одном дворе выросли, могу с точностью предположить по голосу, когда ее что-то тревожит. Может что с родителями случилось?

— Мариям, говори, я ведь знаю тебя что-то волнует, — сопит в трубку, злится, когда я считываю ее настроение

— Алан, ты не подумай, я не потому звоню, что верю во всякие домыслы, — выдерживает паузу, я не перебиваю, молчу, потому что понятия не имею какие слухи, вдруг, могли дойти до невесты. Она продолжает:

— Фатьма, — снова пауза, и тут уже напрягаюсь, — она, ты ее знаешь, на рынке сама подошла ко мне, испугала, говорит, сон видела, — снова дышит в трубку, волнуется, прикидываю, что еще полоумной Фате могло прийти в голову, что она стала к Мариям приставать?! Она со своими снами и предсказаниями выжила из ума!

С тех пор, как дядя женился на русской у нее покоя в душе нет. И как- то ведь чувствует Фатьма, когда он приезжает, выходит на площадь, сидит ждет его целый день.

Все знают: Фатьма на площади, значит дядя в администрации.

Иногда еще родители не знают, а она первая сидит и ждет его. Не важно дождь или солнцепек, упрямая, пока дядя не выйдет к ней, домой не уйдет.

Я не знаю сколько нужно терпения, по ней давно плачет психушка, никого не подпускает к себе. Замуж не выходит. Хотя все есть для того чтобы жить и ни о чем не думать: дядя определил ей пожизненное содержание в виде приличной денежной суммы, у нее лучший дом в городе, с ней живет здоровый мужик на хозяйстве, лучший боец дяди. Говорят присматривает, по факту, она изживает его со свету. В нашем небольшом городе быстро сплетни разлетаются, от глаз соседей мало что скроешь. Не понятно зачем Артур с ней мучается, женился бы уже, но видимо дядя просил его присмотреть, втянулся.

— Родная, — тру переносицу, — все это ерунда, не слушай никого

— Алан, ты знаешь, а я и не поверила ей, — моя Мариям, переживает, все принимает близко к сердцу, голос дрожит, хотя она не хочет мне показать своего волнения, говорит быстро, — сказала что неправда все, в сердцах назвала ее ведьмой, — снова молчит, видимо думает там себе чего-то, — наверное, это плохо, Алан, но я не со зла, она просто первая сказала, что замуж за тебя я не выйду, что видела она в своем сне, что влюбишься ты в городе в русскую, что потеряю тебя, — Фате надо лечиться, дядя зря игнорирует ее странности. Вот она уже стала к людям приставать, несет ересь, больная!

— Мариям, красавица моя, не слушай никого, разве я могу променять самую красивую и достойную девочку на разукрашенных кукол, тебе не о чем переживать, кроме тебя для меня никого не существует!

— Ты заставляешь меня краснеть, чувствую, будто напросилась на комплименты, — цокаю языком, моя Мариям, мать моих будущих детей, нежная и впечатлительная девочка. Чтобы успокоить ее сердечко, говорю:

— Если еще раз Фатьма пристанет, сразу говори мне, я приеду и лично ей объясню, больше она никогда к тебе не приблизится с абсурдными идеями

— Алан я так люблю тебя и скучаю, каждый день Всевышнего молю, чтобы с тобой все было хорошо, — я иногда тоже скучаю, но за чередой дел могу и не вспомнить о невесте. Мудак, конечно.

Исправляюсь:

— И я Мариям, тоже скучаю, даже если не звоню, знай я думаю о тебе, — завершая разговор, завожу мотор.

Разговор с невестой немного расслабил, умеет она меня успокоить своей энергетикой даже на расстоянии. Хорошая жена у меня будет.

Выезжаю на проезжую часть, какие — то доли секунды и прямо передо мной таксист сбивает девчонку! Да что за день!

Мне бы проехать мимо, но я включаю аварийные сигналы, выхожу, водитель такси суетиться, нервничает, бегает вокруг машины, орет. Сердце начинает биться с бешеной силой, я узнаю ту самую девчонку, что была у Марата.

Только вид у нее странный, губа разбита, немного вспухла, щеки красные, она не может подняться, тело ее не слушается. Что там у них за игры такие что она на ногах уже не стоит:

— Пьяная бросилась под машину, еле успел затормозить, — водитель, мужичок небольшого роста, с острыми чертами лица, его тело обтянуто кожей, ощущение что передо мной скелет, — а я на вызов опаздываю, вот за что мне это, за что?! — Езжайте, я разберусь, — не хватало Марату проблем еще с персоналомНаклоняюсь к девчонке, она поднимает на меня глаза. Хрен знает что на меня нашло, хватаю ее на руки:

— Держаться за меня можешь? — она кивает, вжимаясь в мой торс, руками обвивает шею. От нее пахнет алкоголем и каким-то еле уловимым нежным ароматом. Когда только успела напиться? Быстро шагаю к машине, хочу подъехать к клубу сдать Марату

— Со мной все в порядке, спасибо за помощь, — ее губы еле шевелятся, замечаю двух охранников, они осматривают территорию, явно ищут кого-то

— Те двое не тебя случайно потеряли? — она ведет себя странно, нервничает, обхватывая себя руками, просит:

— Пожалуйста, давайте, просто уедем отсюда, — исходя из того, что я слышал, девчонка воровка, теперь еще у нее явные проблемы с алкоголем, она не умеет пить.

Набираю Марату, влезать в дела его сотрудников не имею ни малейшего желания. Не знаю, что там за разборки, у меня своих проблем хватает.

Трубку Марат не берет, стучу пальцами по рулю. Девчонка дергает двери, которые я предусмотрительно заблокировал, слабым голосом просит:

— Я хочу уйти, отпустите меня, — начинаю жалеть, что ввязался в это дерьмо

— Помолчи, хорошо? — тру виски, хочу снова набрать этому недоумку, но замечаю мужской силуэт. Марат идет уверенным шагом в сторону охранников.

Вот придурок, сто процентов потеряли сотрудницу, теперь ищут. И как его отец не видит, что сын хреновый управленец. Он в столице расслабился, распыляясь не на то что нужно: наркота, алкоголь еще ни одному человеку на пользу не пошли. Для него же стали приоритетными.

Неожиданным становится то, что он бьет с размаху сначала одного охранника, потом второго, те корчатся от боли, сгибаясь пополам.

Девчонка замечает драку, сползает вниз, вжимается в кресло. Достаю сигарету, делаю первую затяжку, открываю окно, стряхиваю пепел. Интересно, что Марата так разозлило?

Образуется перебранка, я наблюдая за событиями, замечаю, как с запасного входа выходит женщина с двумя сумками.

Она странно озирается и замечая разборки, отворачивается, прибавляет шаг, скрываясь за поворотом.

Это не клуб, а какая-то забегаловка, никогда бы не пришел сюда, все тут не пойми как. И место не самое популярное, на углу улицы, далеко от метро, фонари через один работают.

Пока курю спрашиваю у девчонки:

— Что там случилось? — смотрю перед собой, пытаюсь анализировать увиденное, чтобы сложить цельную картину восприятия действительности. Хотелось бы понять в общих словах о каком воровстве говорил Марат, когда я вошел и увидел его в компании девчонки.

То что ответа не следует, напрягает, не хватало клещами тянуть информацию. Мне бы оставить эту девочку, отпустить, пусть сама разбирается со своими проблемами, но не могу, вижу сидит бледная, трясется:

— Меня тошнит, не могли бы вы не курить, — она зажимает рот ладонью, — этот придурок влил в меня коньяк, когда пытался изнасиловать, — ее слова бьют по вискам.

Нет, это не беспокойство за чистоту салона авто, меня шокирует услышанное. Медленно поворачиваюсь и только сейчас обращаю внимание на разбитую губу, уставший взгляд. Все вокруг становится настолько тихо, я только слышу как в пыльное стекло снаружи бьют первые капли дождя.

Выбрасываю окурок.

Открываю дверь, говорю:

— Сиди здесь, в обиду не дам, — она смотрит на меня словно затравленный зверек, не знаю верит или нет. Дверь блокирую, иду в сторону Марата.

Быстрые шаги не помогают избежать мерзопакостной мелкой мороси, поднявшийся ветер продирает до костей. Терпеть не могу такую погоду. Уж лучше ливень, чем эти мелкая морось.

Во мне разрастается желание почесать кулаки о его морду. Привести в чувство, а то совсем берега попутал.

Это ему не у нас в небольшом городке, когда можно безнаказанно избивать шлюх, зная что влиятельный папаша закроет косяки деньгами, тут надо соблюдать законы и правила, установленные для данного региона. Москва это даже не город в моем понимании, а отдельное государство. Тут все кардинально отличается от того что происходит в среднем по стране. Замять изнасилование тут не получится и пусть скажет спасибо, что девчонку перехватил я, а то уже строчила в каком — нибудь отделении заявление.

Кретин!

— Алан, брат, телефон оставил, хотел позвонить у меня "чп", — Марат тяжело дышит, охрана перебивая друг друга докладывают, что девчонка уехала на такси. Даже нормальных ребят не мог нанять, упустили девчонку, они вообще способны на что-то?!

— Я смотрю работнички у тебя что надо: воруют, дальше своего носа ничего не замечают, — держу руки в карманах, чтобы не вмазать Марату сразу. Мельком смотрю на рядом стоящих мужиков лет пятидесяти, оценивающих меня недовольными взглядами.

— У меня девка сбежала, — он осматривается по сторонам, — уволю за пьянку на рабочем месте, — в глаза он мне не смотрит, верный признак вранья.

Один из охранников подает голос:

— Ей никто не поверит, мы подтвердим вашу версию, все будет в норме босс, — дергаю на себя Марата

— Ты совсем охренел! — он пытается выбраться из захвата, но я держу крепко, — это тебе не маленький провинциальный городок, где ты можешь вытворять что твоей душе угодно, тут придется отвечать по закону, связями отца прикрыться не получится.

— Алан я все объясню, поставка сорвалась не по моей вине, — мне даже слушать его не надо, я к своему сожалению, знаю этого "мудака" не первый год, его привычные отговорки не меняются. Ответственность за свои действия он брать не научился.

У него всегда виноват кто угодно, только не он.

Так дела не решаются.

Ничего не изменилось, он продолжает забивать болт, предается похоти, и как всегда, не думает о последствиях.

Больше никаких новых заказов! Нахер! Он потерял мое доверие

— Марат, я в своей жизни много дерьма видел, но больше всего не выношу когда обижают женщин и детей, — про поставку я понял, перекладывать с больной головы на здоровую он может долго, только меня его оправдания не волнуют.

— Эта шлюха сама на меня бросилась, я не трогал ее, — его зрачки расширены больше чем обычно, тут все понятно, он опять взялся за старое.

Вспоминаю испуганные глаза девчонки. И мне тупо хочется избить этого придурка. Так вдарить, чтобы вытекли, сука, последние мозги этого отморозка. Нихрена, ведь, не соображает что делает!

Отталкиваю Марата от себя с такой силой, что он заваливается на асфальт. Пока один из работников пытается поднять тело, моментально блокирую выпад в свою сторону от второго охранника.

Не теряюсь, бью в челюсть первым, нечего ворон считать. Тот не успевает уклониться, его шатает от удара. Потираю костяшки, приложился сильнее положенного.

— Еще скажи, что губу она сама себе разбила, — разворачиваюсь и иду к машине, бросая на ходу, — мой совет, заканчивай с дурью, пора браться за голову

— Бро, подожди, не руби с горяча, — то что этот «гавнюк» пытается что-то сказать в свое оправдание только злит. Трус, не может признаться, перекладывает ответственность на жертву. Ничего не меняется.

Сажусь в машину, завожу мотор, девчонка сидит бледная как мел, смотрит перед собой. Слежу за ее взглядом, она смотрит на Марата который быстрыми шагами идет к машине. По мере его приближения беглянка все больше вжимается в кресло.

Резко даю по газам. Плевать что он видел свою сотрудницу в моей машине.

Теперь уверен, этот отморозок накурился дури и потом вел себя неадекватно, приставал, все признаки насилия на лицо.

Выехав на нормальную освещенную дорогу осознаю, что у меня безумно ноет рука.

Мне так не свойственно то, что я сейчас делаю.

Анализировать свои действия отказываюсь. Во мне больше любопытства. Бросаю взгляд на девчонку. Она склонила голову на боковое стекло и сидит в одном положении, без движений. Тяну ремень на себя проверяя, хорошо, что пристегнулась.

Ощущение, что я наблюдаю за каким-то новым фильмом, который только что включил и не зная о чем он, строю догадки в голове.

Жаль, что волосы прикрывают лицо и мешают мне рассмотреть ее лучше. Когда подвозил девчонку до дома, обратил внимание на глаза. Они у нее синие, насыщенного оттенка, необычные, такие завораживающие что ли.

— Адрес этот? — останавливаюсь напротив дома, у которого тормознул днями раннее. Провалами памяти не страдаю, запомнил куда привез строптивую козу.

Ее молчание напрягает. Касаюсь плеча, она не реагирует, убираю волосы с лица, глаза закрыты.

Рукой трогаю пульс, выдыхаю, девчонка просто отключилась и спит.

Включаю аварийные сигналы, убираю волосы, свисающие на висок, аккуратно отодвигаю их в сторону. Лицо расслабленное, брови темные, нос немного вздернутый, губа потрескалась, остались следы засохшей крови, волосы длинные, на кончиках вьются, улыбаюсь, необычно, как у моей сестренки, коленки острые, лодыжки узкие.

Я тогда в первый раз ее подвез, подумал, на Линку так похожа.

— Эй, приехали, — чуть сильнее надавливаю на плечо, пытаюсь привести в чувство. Девчонка вздрагивает, выставляет кулачки, не сразу понимает где она, но потом до нее доходит кто с ней, убирает руки. Она всматривается в темные очертания района. Трет киски рук, явный признак того, что нервничает.

— Можно высадить у той остановки, я там подожду, — тычет пальцем куда-то в сторону. Вокруг темень. В смысле она подождет?

— Не понял, тебе некуда пойти?

— Мои вещи остались на работе, ключей нет, мама еще не вернулась со смены, — так и знал что какая-то фигня с ней получится, — она скоро вернется, кусает губы, врет ведь.

— Как тебя зовут, чудо в перьях? — она смотрит в сторону

— Алена, — усмехаюсь, про себя думаю, это Алена-приключение на жопу найдена, — тебе мало было впечатлений в клубе Марата? Хочешь чтобы еще раз изнасиловали?

— Меня тот мудак не тронул, я его ударила коленкой в пах, пусть обломится, — а она дерзкая, смотрит перед собой, хоть и боится, это видно по ее поведению, она обхватывает себя руками. Только сейчас заметил, что на ней легкая хлопковая футболка и юбка до колен. Она выбежала в униформе, без верхней одежды. На улице не май месяц, осень, мелкая морось. Личные вещи, стало быть, остались в клубе.

— Ален, уже поздно и я устал, обратно за твоими вещами не поеду, приличный крюк, могу предложить переночевать у меня, завтра решим вопрос с личными вещами, — для себя решил спасение утопающих дело самих утопающих. Откажется, значит откажется, не силком же я ее повезу к себе. Мое дело предложить.

Для меня это не типичная ситуация. Обычно привожу в квартиру понятливых и опытных шлюх, которые с большим удовольствием прыгают на мой член.

Молоденькие девчонки не моя история, не тянет. Гораздо проще каждый день раскладывать опытных телок, долбить во все дырки всю ночь. Одноразовый «перепихон» вполне устраивает. Да и новизна нравится, каждый раз новое тело.

Эта Алена не вписывается в парадигму моих предпочтений.