Не упусти радугу

22

— Раз, два, три! Раз, два три!.. Нет, Кейт, не надо смотреть под ноги, — наставляла Белл свою ученицу. — Улыбайся партнеру!

— Если я буду улыбаться и в то же время оттаптывать ему ноги, он подумает, что я это делаю нарочно.

Белл вздохнула.

— Даже когда дама наступит кавалеру на ногу, настоящий джентльмен обязан сделать вид, что ничего не заметил. Впрочем, не беспокойся, с мужчиной вальсировать гораздо легче: испытываешь такое чувство, будто ноги вовсе не касаются пола.

— Где ж им касаться пола, когда они все время топчутся по ногам партнера? — раздался рядом насмешливый басок.

— Превосходно, вот вы-то нам и нужны! — Оставив без внимания шпильку Джонатана, Белл бесцеремонно втащила своего мужа и его кузена в залу. — Итак, кто из вас будет аккомпанировать?

— Я рад бы, да уже лет десять не приближался к инструменту. Думаю, я уже забыл, что знал, — покачал головой Джонатан.

— Боюсь, это не так уж много. — Даниел подмигнул Кейт. — Джон у нас известный пианист. Говорят, его первый учитель до сих пор вымаливает у Господа прощение за то, что подвел его к инструменту.

— Я не пойму, кто собирается играть нам вальс, — вмешалась Белл.

Даниел ухмыльнулся Джонатану и наклонился чмокнуть свою жену в щечку.

— Разумеется, дорогая, играть буду я! Уверен, что ты и сама уже так решила.

— Превосходно! В таком случае Джонатану придется пригласить меня на вальс, чтобы Кейт наконец увидела, как он танцуется.

— Лучше бы я остался на конюшне, — пробормотал Джонатан, обращая невинный синий взор на разгневанную свояченицу.

Кейт с улыбкой наблюдала за их неиссякаемой словесной перепалкой. Наверное, при жизни жены Джонатана эта четверка и вовсе была неразлучна.

Знали Дейтоны о том, как умерла Мэри Кентрелл, или не знали, но ясно было одно: ни Белл, ни Даниел не держали на Джонатана зла.

Немного дурачась, Даниел взял первые аккорды «Голубого Дуная», и Белл с Джонатаном заскользили по кругу.

— Раз, два, три! Кейт, смотри мне на ноги! — командовала Белл. — Раз, два, три!..

Наблюдая за танцующей парой, Кейт завистливо вздохнула: как изящно и легко у них все получалось! Джонатан еще кружил свою партнершу, когда из-за двери послышались ребячьи голоса.

— Ну, Касси! — убеждал Леви. — С папой Коул и без нас может поговорить, а мы с тобой пока покатаемся верхом.

— Леви, но это же совсем недолго! И потом, Коул прав: если вы пойдете вместе, он скорее вас послушает.

Через несколько секунд все трое гурьбой ввалились в комнату, но тут же остановились на пороге, рядом с Кейт, ошеломленно глядя на танцующую пару.

— Я не знал, что наш папа умеет танцевать! — По тону Коула было ясно, что он вообще сомневается, можно ли такое умение считать достоинством.

— Ваш папа, возможно, умеет делать многое, о чем вы даже не подозреваете, — сказала Кейт.

Под завершающие аккорды Даниела Джонатан грациозно вывел свою даму из танцевального круга и глубоко поклонился.

— Мадам, вы доставили мне истинное наслаждение! — В его глазах мелькнули веселые огоньки. — Помнится, лишь однажды во время вальса с вами я получил еще большее удовольствие.

— И разумеется, в тот раз, когда ты сунул мне за шиворот живую лягушку! — Белл с притворной досадой замахнулась на него воображаемым веером. — За то, что ты до сих пор не раскаялся в своем злодеянии, вам с Даниелом придется на время отложить все ваши планы и помочь Кейт освоить вальс.

У Коула вытянулось лицо.

— Ну, па, ты же обещал сегодня купить нам стереоскоп!

— Я обещал только, что мы обсудим этот вопрос, а для этого у нас еще предостаточно времени. И кстати, вам обоим тоже не мешало бы поучиться танцевать.

— Зачем? — в один голос спросили мальчики.

— Уметь танцевать иногда бывает очень полезно. На балу можно познакомиться с нужными людьми.

— Это с какими же? — недоверчиво осведомился Леви.

— Ну, мало ли с какими! Скажем, с богачом, который захочет купить у вас часть скота. Или даже с самим начальником железной дороги, который для своих приятелей может устроить перевозку груза за полцены.

— Па, но нам не придется с ними танцевать — они ведь все мужчины!

— У них могут быть дочери. Потанцуете с дочерью — познакомитесь с отцом.

Мальчики обменялись скептическими взглядами, но тут неожиданно оживилась Касси.

— Ой, правда, давайте попробуем! Мама нам все покажет.

Коула и Леви пришлось, конечно, немного поуговаривать, но и они в конце концов сдались, и начался настоящий урок танцев. Когда основные движения были усвоены, Белл сочла, что все ее четверо учеников готовы приступить к танцам под музыку, и снова усадила Даниела за инструмент.

Кейт незаметно вытерла вспотевшие ладони о юбку.

— Не волнуйся, — прозвучал рядом чуть насмешливый голос. — Я не стану засовывать тебе за шиворот лягушек. Белл прошлый раз так визжала, что я поклялся никогда больше этого не делать.

— Ах, ты же знаешь, что меня беспокоит совсем другое!

— Стало быть, ноги, — понимающе кивнул он и обнял ее за талию. — На твоем месте я бы тоже волновался.

— Да нет, мои ноги в полной безопасности, — улыбнулась Кейт. — Зато твоим, боюсь, сейчас достанется.

— Обещаю ничего не замечать! — С этими словами Джонатан увлек ее за собой, и она забыла обо всем на свете.

Белл была права, вальс с мужчиной пробуждал совсем иные ощущения, но все же неловкость и неуверенность оставались. Смущенная тем, что Джонатану приходится танцевать с такой неловкой партнершей, Кейт слишком широко шагнула и наступила на подол собственной юбки, так что ему пришлось подхватить ее на лету и прижать к себе.

— Все в порядке?

Убеждая себя, что это из-за близости падения сердце ее заколотилось так сильно, Кейт кивнула.

— Д-да… Извини.

— Видишь, я ничего не заметил! — Он с улыбкой разжал руки и отступил на положенное расстояние. — Послушай, забудь ты о ногах! Расслабься, и твое тело само будет следовать за моим.

Вскоре твердая рука Джонатана на талии помогла Кейт почувствовать себя гораздо увереннее, и она закружилась легко, не спотыкаясь больше и не сбиваясь с шага, хотя и подозревала в глубине души, что дело тут скорее в опытности Джонатана, а вовсе не в ее выдающихся способностях.

Увы, урок танцев скоро закончился, и Белл объявила, что все ученики к предстоящему балу готовы. Покидая объятия своего партнера, Кейт испытала чувство, похожее на разочарование.

После обеда Леви с Коулом убедили наконец Джонатана отправиться с ними на поиски вожделенного стереоскопа. Даниел и Касси поехали с ними, Белл и Кейт остались завершать последние приготовления к празднику. Однако к середине дня даже неутомимая Белл, по-видимому, выдохлась.

— Элиза, мы в утренней комнате, если понадобимся, — сказала Белл и повела свою гостью куда-то в заднюю половину дома.

Войдя, Кейт поразилась обилию света в комнате: через французские двери, прикрытые кисейными занавесками, вовсю светило солнце.

— Это мое убежище, — пояснила Белл, падая в мягкое кресло и небрежно сбрасывая туфли. — Ума не приложу, почему все называют эту комнату утренней. Солнце появляется тут только во второй половине дня. Садись как тебе удобно, — добавила она, устало растирая свод стопы. — Не беспокойся, даже Даниел не посмеет войти ко мне сюда без приглашения.

Устраиваясь на уютном канапе, Кейт обвела взглядом личные владения Белл. Комната была наполнена множеством причудливых мелочей и безделушек, порой столь же неожиданных, как сама хозяйка. Внезапно внимание Кейт привлекла висящая у двери картина: портрет Джонатана и Мэри Кентрелл. На портрете оба были молоды и, если верить художнику, очень влюблены друг в друга.

— Это вскоре после их свадьбы, — сказала Белл, проследив за взглядом гостьи.

— Она была такая… маленькая.

— В тринадцать лет Мэри переболела ревматизмом и после этого перестала расти. Болезнь дала тяжелое осложнение на сердце, и потом она уже так и не выправилась. — Белл грустно улыбнулась. — Когда она умерла, Джонатан оставил портрет мне.

— Они, наверное, очень любили друг друга.

— Да, очень, но, по-моему, они все же были не самой удачной парой, — вздохнула Белл. — Видишь ли, Мэри была совершенно довольна тем, что ее муж — профессор колледжа, а Джонатану всегда хотелось чего-то большего, он жаждал перемен… Но при жизни жены он и думать не смел о Западе: Мэри, с ее хрупким здоровьем, вряд ли бы выдержала такую дорогу, не говоря уже о том, чтобы обустраиваться на голом месте. И, если бы не ее смерть, он наверняка бы уже превратился в скучного, стареющего профессора математики.

— Из родных у тебя была только Мэри? — спросила Кейт.

— У нас был еще младший брат, но он погиб в Геттисберге.

— Прости, я не знала…

— Можешь не извиняться. Не мне одной довелось потерять близкого человека в этой ужасной войне, — на лицо Белл легла тень. — Вероятно, поэтому Джонатан с мальчиками мне так дороги. Ведь, кроме них да Даниела с Касси, у меня никого не осталось.

Кейт все же чувствовала себя неловко оттого, что невольно причинила хозяйке боль, поэтому она искренне обрадовалась появлению Элизы.

— Миссис Дейтон, пришла девушка с платьями от мадам Бланшар. Куда отнести коробки?

— Чудесно! Кейт, давай в твою комнату? — Грусть Белл как рукой сняло. — Тебе ведь надо все перемерить. — Не дожидаясь ответа, она вскочила на ноги и принялась разыскивать сброшенные туфли.

Волнение Белл было так заразительно, что, дойдя до своей спальни, Кейт и сама уже чуть не сгорала от нетерпения.

Вскоре ей стало понятно, почему заведение мадам Бланшар пользовалось среди чикагских дам такой популярностью. Хотя все ее платья шились изначально на женщину явно крупнее и выше Кейт, Сибил искусно убрала их в талии, чуть выпустила перед лифа, укоротила подол — и в результате все сидело на Кейт идеально.

Кейт нарочно оставила бальное платье напоследок, догадываясь, что после него ей уже не захочется смотреть на остальные. Платье не разочаровало ее: оно было великолепно и не уступало даже изумрудно-зеленому одеянию Белл. Стоя перед зеркалом, обе любовались своими новыми туалетами.

— Вот увидишь, Кейт, мы с тобой всех сразим!

Кейт потрогала нежное кружево у себя на груди и неопределенно улыбнулась: на этом балу ей хотелось бы сразить только одного человека.

— Кейт, ты еще что-то забыла.

Кейт обернулась. На кровати лежала последняя нераспакованная коробка.

— Странно. Я покупала только пять платьев. Может быть, это твой заказ?

— Да нет, на нем твое имя. Давай посмотрим, что там. — Белл кивком пригласила Кейт подойти поближе.

Кейт наклонилась над кроватью, подняла крышку коробки и ахнула.

— Нет-нет, тут какая-то ошибка, — торопливо проговорила она. — Я этого не покупала. — Она с сожалением потрогала ворот красного пальто.

— Взгляни-ка, тут что-то написано. — Белл подняла вложенную в коробку карточку. — А-а, как же я сразу не догадалась! — И она передала записку Кейт.

«В Вайоминге холодные зимы.

Джонатан».

Кейт в изумлении подняла глаза.

— Джонатан? Но как же он…

— Вероятно, они заглянули к мадам Бланшар сегодня днем. Ах, Кейт, как это замечательно! — Белл подняла пальто из коробки и встряхнула, расправляя складки. — Оно так тебе к лицу!

— Но я не могу его принять!

— Почему? Разве оно тебе не нравится?

— Очень нравится, но… но, Белл, это же неприлично!

— По мне, все эти приличия гроша ломаного не стоят — тем более когда они требуют бессмысленных жертв. Да и Джонатан смертельно обидится, если ты отошлешь подарок обратно.

— Да?.. Я об этом не подумала.

Вечером Кейт благодарила Джонатана. В ответ он лишь пожал плечами.

— Оно идет тебе гораздо больше того плаща.

По правде говоря, он просто не мог удержаться, чтобы его не купить. И дело тут было не только в том, что оно ей шло, он всей душой ненавидел ее желтый плащ. Всякий раз, когда она его надевала, ему хотелось сдернуть его у нее с плеч и разорвать в клочья. Она была слишком хороша, чтобы донашивать старье за какой-то шлюхой.

— У меня никогда еще не было такого прекрасного пальто, — глядя на него блестящими глазами, сказала Кейт.

— Рад, что тебе нравится, — ответил он с улыбкой. — Кстати, красный — мой любимый цвет.

Глаза их встретились, и оба вдруг почувствовали себя так, словно тугая струна натянулась и зазвенела между ними. Ощущение длилось недолго, какой-то миг, и хотя при этом не было сказано ни слова, обоим показалось, что в этот миг с ними произошло что-то особенное.