Неистребимые кровью

Фух… Осталось совсем чуть-чуть и…

Жуткий грохот бьющегося стекла и падающих вёдер едва не оглушил меня. Тьма, до сего момента царившая кругом, стала прозревать слабыми огоньками свечей, зажжённых разбуженными, гневно ворчащими соседями. Запоздало сообразив, что моя хозяйка сейчас спустится вниз и задаст по первое число, я припустила к выходу, маячившему в метре от меня серой дырой, ничуть не заботясь о том, что создаю шума больше, чем стадо бешеных слонов. Споткнувшись, я полетела прямо в лужу, которой заканчивались ступени длинной и скользкой лестницы. Постанывая от боли в ушибленных коленках и постоянно оглядываясь на опротивевшее строение, поползла по пыльной тропинке в сторону озера, серебристым пятном застывшему в тени старых деревьев дремучего леса. Зло ворча себе под нос изощрённые проклятия, я продиралась сквозь кусты к своему любимому местечку в этой глухомани. Здесь меня никто не посмеет искать. Суеверные жители нашей небольшой деревеньки боялись леса, как огня, ожидая, что в любую секунду может завыть оборотень, а из чащи выскочит кровожадный вампир. В это верила даже приезжая интеллигентная дама, которую все почему-то называли хозяйкой.

У хозяйки я жила после смерти родителей. По её личному независимому мнению, она спасла мне жизнь, дав крышу над головой, тактично забывая обмолвиться о том, что это крыша общежития. Как вы понимаете, денег на оплату у меня не было, и я автоматически подрядилась на работу уборщицы. Честно скажу, мне это категорически не понравилось.

Зажав ладонью царапину, нанесённую мне расшалившейся веткой, не считая грязной и липкой одежды, я окунулась в необычайно тёплую воду, нарушая спокойствие озера.

Концы длинных, чёрных, словно ночное небо, намокших волос, прилипли к шее. Затаив дыхание, я представила себя со стороны. Внезапное моё появление из чёрных теней кустарника, окаймлявшего берег, создавало странную иллюзию стремительного броска дикой хищницы. Но звёзды давали мало света, и я знала, что если кто-то и наблюдал за мной, то выследить мою призрачную фигуру можно было только по волнующейся глади воды и лихорадочному блеску ярких изумрудных глаз.

Пока я отмылась от пыли и грязи, пару раз окунулась в своё удовольствие, прошло не менее получаса. Выбравшись на берег, я сладко потянулась, подставляя лицо слабым потокам ветра, и с наслаждением растянулась на влажной от росы траве. Прикрыв глаза, я предалась размышлениям и…

В окружающей меня тишине что-то очень сильно настораживало. Нет, не что-то – сама тишина.Я открыла глаза. Ни уханья совы, ни стрёкота кузнечиков, ни шелестящих звуков листвы, сминаемой мягкими подушечками лап ночных хозяев леса. Я села, затравленно оглядываясь по сторонам. Давящую на виски тишину разрушил треск. Я повернула голову в ту сторону, откуда исходил этот звук, и застыла на месте с выражением неподдельного ужаса на лице. Над стройными верхушками елей вздымался столб дыма, разбавляемый вспышками искр. Я сорвалась с места, направляясь к поселению, не обращая внимания на ветки, хлеставшие по лицу, рукам, спине…

Дома были объяты пламенем. Жаркие языки огня обнимали деревню, не давая выйти за пределы пламенного окружения никому.

Сердце больно закололо, будто сотни ржавых игл вонзились в податливую плоть.

Хриплый стон вырвался из груди, провожая воспоминания о родной деревушке. Всё самое лучшее, что у меня было – погребено, сровнено с землёй прожорливым пламенем.Разрезав щеку на две части, слезинка прочертила себе дорожку, падая на землю, беспокоя застывшие травинки.

– Как трогательно.

Я резко обернулась, застигнутая врасплох этим елейным голосом.

Передо мной стоял невероятно красивый парень. Его бледное лицо обрамляли чёрные волосы, едва касающееся плеч. Из-под тёмной чёлки на меня смотрели глаза, цвета рубина. Губы растянулись в кровожадной ухмылке, обнажая длинные белые клыки.

Я попятилась, но вампир, против моих ожиданий, не спешил меня кусать. Он медленно раскачивался с носков на пятки, держа руки в карманах чёрных, выгодно облегающих фигуру, брюк. На голые плечи – преддверие обнажённого накаченного торса – была небрежно накинута чёрная кожанка. Вот, честное слово, не моё бы теперешнее безвыходное положение, съела бы с маслом…

Вампир хмыкнул, будто прочитав мои мысли. Глубоко вдохнув в воздух, он облизнулся, с нежностью глядя на запёкшуюся кровь, красным ободком зашившую нанесённую ветвями царапину у меня на щеке. Одно неуловимое движение, и он оказался рядом со мной, удерживая за локоть.

– О, прекрасная дева, я готов идти за вами хоть на край света! – сладким, преувеличенно нежным голосом пропел он, едва обращая внимание на мои тщетные попытки вырваться.

– Сомневаюсь, что успею ускользнуть от вас настолько далеко, – прохрипела я в ответ чистую правду.

Внезапно среди стрёкота искр раздался звук цокающих копыт. На фоне пылающих домов выделились две тёмные фигуры. Два вампира.

– Дело сделано, – прошипел один из них. – Спастись невозможно.

Я медленно перевела взгляд с них на удерживающего меня вампира. Они сожгли деревню?!

– За что? – тихо простонала я. – Зачем?!

Новоприбывшие воззрились на меня с удивлением, будто только что заметив.

– Действительно, зачем? – внезапно согласился один из вампиров. – Зачем она тебе, Фисэл? – он перевёл взгляд на моего пленителя. – Нам был отдан приказ убрать всех, кого мы найдём в деревне.

– Вот именно, – Фисэл широко улыбнулся. – В деревне вы её не находили.

Вампиры понимающе оскалились и растворились во тьме. Я совершила последнюю попытку вырваться, за что и была вознаграждена пинком в бок. Фисэл придвинулся ко мне настолько близко, что я сумела различить своё отражение в его зрачках.

– Не дёргайся, девочка, – прошептал он сладким голосом, – и, может быть, останешься жива.

Я хотела, было воспользоваться правами человека – постоять и поразмышлять над перспективами далёкого и светлого бедующего, но постоять мне не дали. Вампир перехватил меня поперёк туловища и, без особых усилий, водрузил себе на плечо. Я недовольно пискнула.

Моя обмякшая тушка, размеренно раскачивающаяся на плече вампира, вместе с самим вампиром держала путь… короче, мою тушку волокли вдоль опушки леса самым бесцеремонным образом. За спиной всё ещё горела деревня. Столб дыма вздымался вверх, подпирая небо. Ветер раздувал пламя, подпитываемое деревом и человеческой плотью. Тишину разрезали протяжные предсмертные крики.

Когда меня вновь опустили на землю, я очутилась перед костром, за которым уселись четверо вампиров. Взглянув на меня, они облизнулись. Я попятилась и налетела спиной на Фисэла, который услужливо связал меня верёвкой и воткнул в рот кляп. Я протестующе замычала и, повернувшись к вампиру, от всей души заехала ему коленкой… ну-у, вы поняли… На этот раз мычать была очередь Фисэла. Он грязно выругался и опрокинул меня на землю, злобно сверкая глазами.

– Бесполезно на что-либо надеяться, – прошипел он, проводя пальцем по моей щеке. – Живой ты от нас не уйдёшь.

«Значит, уйду мертвой!» – пронеслась в голове лихая мысль, но я лишь икнула. Моя жизнь стремительно катилась мимо меня. Поняв эту истину, я попыталась заснуть.

* * *

Утро радушно встретило меня жгучей болью в отекших, перетянутых верёвкой, запястьях и урчащей песней голодного желудка, жалующегося на нерасторопную хозяйку. Рядом со мной вольготно растянулся Фисэл, остальные вампиры заснули там, где сидели, у костра. Я перевела взгляд на Фисэла, думая о том, насколько чуткий сон у вампиров.

– Достаточно чуткий, чтобы сдержать твои грязные помыслы о побеге, – произнёс рядом со мной насмешливый голос.

Несмотря на своё неудобное положение, я подлетела от неожиданности и, только переведя дыхание, сообразила.

– Эй! Ты что, читаешь мои мысли?!

Фисэл поморщился, глядя на кляп, который я исхитрилась выплюнуть прямо ему на ноги.

– У каждого вампира есть своя особенность, за которую, рано или поздно, приходится расплачиваться.

Вампир сладко потянулся и, мягко перекатившись на бок, поднялся на ноги. Его движения можно было сравнить с пластикой пантеры, выжидательно смотрящей на меня. Вот, блин, даже вампиры не прочь покрасоваться перед девушками!

«И зачем я тебе?» – непроизвольно вырвалась мысль, до боли в висках терзавшая меня. Но только мысль… и её хватило.

«Ты не нужна мне», – ответил мелодичный голос, отдаваясь эхом в голове.

«Но-о»…

«Молчи, если хочешь, что бы это знание не было последним».

Я посмотрела в глаза вампиру, склонившемуся надо мной, стараясь просверлить взглядом. Не желая доставлять ему такого удовольствия, я отвернулась, открыв его взору шею и размеренно пульсирующую ниточку сонной артерии. Тяжёлый вздох прямо над ухом напугал меня, заставив вновь скрестить взгляд с вампиром, судорожно закусившим губу так, что тоненькая струйка крови потекла по подбородку.

«Не искушай меня», – пронёсся в голове шипящий голос Фисэла, рубиновые глаза которого впились в меня, точно акула зубами в свою добычу.

Я попыталась отползти в сторону, но вампир крепко прижал меня к холодной земле.

«Не играй с судьбой».

На этот раз в моём взгляде отразилось скорее удивление, чем испуг. На что он, собственно, намекает?

Но Фисэл отошёл от меня, направившись к костру.

Тем временем проснувшиеся вампиры суетились возле костра. Мне развязали руки и усадили на дряхлое, чудом не рассыпавшееся под моим весом, полено. Сначала я ела предложенную мне похлёбку, уткнувшись глазами в тарелку, но, когда я подняла голову, то увидела жуткое зрелище. Прямо передо мной стояла деревня. Чёрная, выжженная дотла прожорливым огнём. Дикий крик застыл на губах, не решаясь ринуться в пропасть. В душе медленно, но неумолимо поднималась ненависть. К Фисэлу. К его спутникам. Ко всему роду вампирьему.

– Ешь, пока саму не съели, – буркнул один из вампиров, глядя на моё выражение лица.

Я отрешённо на него посмотрела и вернулась к созерцанию руин. Всё. Пора посмотреть правде в глаза.

– Что здесь, в конце концов, происходит? – твёрдо глядя на Фисэла, спросила я, вскакивая со своего места и выворачивая содержание своей тарелки на тлеющие угли костра. – Что вам от меня нужно?

Фисэл отвёл взгляд и кивнул в сторону одного из своих приятелей. В один миг мне в рот вновь воткнули кляп и связали руки, посадив на коня, удила которого придерживал Фисэл, сидя на своём скакуне. Я злобно стрельнула в его сторону глазами.

Мимо нашей медленно движущейся процессии пролегали луга, где в полном одиночестве покоились древние валуны, обросшие за века пышным мхом. На одном из таких валунов, под палящим солнцем уселся парень. На нём были чёрные кожаные штаны и чёрная рубаха, рукава которой были затянуты выше локтей. На плечи ниспадали длинные, светлые, точно пшеничные колосья, волосы. Сквозь это солнечное море пробегал один единственный тёмный ручеёк – чёрная, едва заметная прядь. Черты его лица были настолько беспрекословно точны, что у меня не осталось никаких сомнений в том, что передо мной настоящий эльф.

Фисэл, ехавший рядом со мной и наверняка прочитавший мысли, хмыкнул. Я перевела на него взгляд и увидела на бледном лице вампира отвращение и презрение, обращённое к светловолосому.

Эльфы и вампиры – те расы, между которыми не возможен мир. Они ведут войны веками. Но мои спутники не спешили нападать на эльфа, и что-то мне подсказывает, что не по доброте душевной. Фисэл злорадно оскалился, улыбаясь одному ему известной тайне, и ударил своего коня поводьями, переводя на рысь.

Взгляд молча наблюдавшего за нашими передвижениями эльфа обратился ко мне. Лицо его побледнело, и он решительно соскочил с валуна.

– Эй! – говорил он не громко, но Фисэл его услышал, судя по тому, как искривилось его лицо. – Стой!

– С какой это стати я должен останавливаться? – недовольно прошипел в ответ вампир, всё же притормаживая и разворачивая своего коня.

– Тебе не нужна эта девушка, Фисэл, – тихо проговорил эльф.

– Мне – нет, – согласился Фисэл, ухмыляясь.

– Вы сами во всём виноваты, – грозно нахмурился эльф. – Но, увы, не вам это исправлять. И заставлять это делать других вы не имеете право.

– Значит, мы поставили всё на край бездны? – ожесточился Фисэл. – Не уж-то эльфы ни в чём не виноваты? Уж не они ли породили подобных тебе?

Эльф сжал кулаки, глядя на вампира исподлобья. Я переводила взгляд с одного спорщика на другого, не в силах понять, о чём они говорят.

– Ты знаешь мне цену, Фисэл, – тихо сказал эльф. – Ты знаешь, чего стоят такие, как я.

Фисэл попятился. Я не поверила своим глазам – боевой вампир, за спиной которого висел лук, а рука крепко сжимала длинный, украшенный рубинами, клинок, испугался безоружного эльфа. Кто же он?

Я считала себя обделённой, живя в деревушке, отрезанной от мира, в то время как за стенами непроходимого дикого леса кипела жизнь, ведущая вечный спор со смертью.

– Знаешь, – повторил эльф, – и хочешь противостоять сильнейшим из нас, выпустив на волю. Это ошибка, Фисэл.

– Когда-нибудь, – прошептал Фисэл, – ты поймёшь, что у нас не осталось другого выхода.

Эльф вскинул брови, но вампиры обернулись летучими мышами, разлетевшимися в разные стороны.

Я опасливо покосилась на эльфа, думая о том, каждый ли пленник может, как я, менять своих пленителей. Только теперь я ощутила невыносимую сухость во рту и боль от верёвок, стёрших кожу на запястьях.

Эльф приблизился ко мне. Нос настиг аромат ночных фиалок, способный перемешать в себе мысли, унося в незримую бездну удовольствия.

Эльф вытащил у меня изо рта кляп. Ощутив, как нёба коснулся прорвавшийся сквозь преграды воздух, я закашлялась. Вскинув голову, я хотела поблагодарить эльфа, но…

– Ты всегда так пахнешь или это такой одеколон? – спросила я и опешила, осознав, что именно спросила.

Эльф опешил не меньше меня.

– Тебе того же, – заикаясь, выдавил он.

Взглянув ему в глаза, я, внезапно для себя, расхохоталась. Эльф посмотрел на меня, как на сумасшедшую… и почему «как»?

– Велина, – преодолев себя, представилась я.

– Валериль, – эльф слегка склонил голову и уткнулся взглядом в амулет, висевшей на моей шее.

Едва тёплые пальцы коснулись кожи, сгребая в ладонь украшение.

– Откуда это у тебя? – зелёные глаза выжидательно уставились на меня.

– Нашла, – я пожала плечами, хотя, честно говоря, не помню, откуда он у меня – он всегда был со мной.

Глаза эльфа блеснули, а губы искривились в усмешке.

– Брих. Его нельзя найти.

Я внимательно на него посмотрела.

– Что вам всем от меня надо? – задала я единственный терзающий меня вопрос.

Эльф тяжело вздохнул, спрятав глаза.

– Я не смогу тебе ничего объяснить, – слабо улыбнулся он.

– А кто сможет?

– Наш властелин. Ты должна встретиться с ним

Я обречённо вздохнула. Валериль развязал мне руки, вскочил на скакуна, совсем недавно принадлежащего Фисэлу, и тронул поводья.

– Почему Фисэл испугался тебя? – мы ехали бок о бок.

– Потому что я сильнее него.

– Но ты безоружен! – искренне удивилась я. – Да тебя даже я смогу с коня свалить!

– Попробуй, – улыбнулся мой спутник.

Я украдкой покосилась на речку, расположившую своё русло вдоль дороги, возвышающейся над водой на добрый метр.

– Как красиво, – сладко протянула я.

Эльф повернул голову в сторону реки, подставив лицо потокам ветра. И именно это мне и было нужно.

Точно пантера я прыгнула вперёд, всем телом выбивая Валериля из седла, и руками цепляясь за шею лошади, на которой и повисла. Лошадь стала, как вкопанная. Громкий вскрик ознаменовал приземление эльфа в мокрые объятья реки. Подо мной раздалась ругань. Я злорадно усмехнулась, но тут кто-то ухватил меня за лодыжку железной хваткой и дёрнул вниз. Громко визжа, я плюхнулась в воду по соседству с Валерилем. Грозно насупившись, он стоял надо мной, словно отец с ремнём над провинившимся ребёнком.

– Ну-у… Я же свалила тебя с коня, – плаксивым голосом протянула я.

– Ах, ты… – и он ударил кулаком по воде, обрушивая на меня гору брызг.

Я протёрла глаза и откашлялась. Эльф стоял рядом по пояс в воде и откровенно ржал. Ну, держись! Я прыгнула на него, и мы оба погрузились в воду.

– Давно я так не веселился, – по-мальчишески хихикнул Валериль, стягивая с себя мокрую рубашку и посылая составить компашку сапогам, валяющимся под деревом.

– Рил…

– Как ты меня назвала? – обернулся ко мне эльф.

– Рил. Ну… сокращённо, – потупилась я.

Мы сидели, прислонившись к дереву спиной. Я незаметно косилась на эльфа. Как было бы здорово, будь он моим другом. Но… Я так и не узнала, кто он! И почему всем внушают ужас «такие, как он».

– А ты точно эльф? – подозрительно спросила я.

– Ну конечно, – он удивлённо уставился на меня. – А разве есть какие-то сомнения?

– Нет, – я даже слегка смутилась. – А куда мы сейчас?

– В Роэлию, – благоговейно произнёс Рил. – Святая святых эльфийского народа. Кто не побывал в Роэлии – тому незачем жить на этом свете…

Я мысленно вздохнула, понимая, что подобную тираду могу услышать как от эльфа, так и от того же вампира, оборотня, или, даже, орка.

Тем временем солнце всё больше клонилось к земле. Мы провалялись на поляне по другую сторону озера пол дня.

– Холодно, – сжалась в комочек я, посматривая на сырые холодные сапоги и штаны. И ещё холоднее стало от ощущения, что рубашка, достающая мне до колен, всё ещё мокрая.

Рил поднялся на ноги, откинув со лба прядь светлых волос, которая упала рядом с тонкой чёрной прядью.

– Ну, а теперь, пожалуй, не помешает и небольшая ванна, – сказал он, примериваясь к речке.

– Ты что?! – я выпучил глаза, глядя на то, как эльф ныряет. Пол дня сушить штаны, что бы потом в них же сигануть в ледяную вечернюю воду!

И я осталась на поляне в гордом одиночестве.

Внезапно в кустах рядом со мной раздался шорох. И обернуться я не успела, как из кустов вылетело, точно молния, какое-то животное и приземлилось прямо напротив меня.

В первый момент я подумала, что это большая чёрная пума. Но меня смутило небольшое обстоятельство в виде маленьких рожек и больших кожистых, словно у дракона, крыльев.

– Ма… ма-а-а-а!!!

От моего рёва не то, что мама – папа и двоюродный дедушка уже были готовы к труду и обороне, извиняйте за наглый плагиат!

Пума непонимающе склонила голову набок.

Совсем потеряв голову – а, казалось бы, что терять-то уже нечего – я бросилась прямиком на пуму с навязчивым, но от этого ещё более тупым, желанием вцепиться зверю в ухо. Вы сейчас опешите! Животное даже с места не сдвинулось, и… я вцепилась-таки зверю в ухо. Зубами.

Настала её очередь выть, что она и сделала.

– Велина!..

В нашу сторону, рассекая ногами булыжники, ковылял мокрый, синий от холода, эльф. Ну, наконец-то я почувствую себя слабой беззащитной девушкой, со слезами на глазах наблюдающей, как прекрасный принц с грозным кличем разрывает пасть саблезубому… пуме.

– Велина, отпусти его.

– ???

И это нормально? Я даже от удивления прекратила слюнявить бедное ухо бедного животного.

– Оставь.

– Что?

Он остановился и перевёл дыхание.

– Ну и напугала же ты меня.

– Ха! А ты на что рассчитывал? Думал, в сказку попал? – ехидно улыбнулась я.

Рил сплюнул и покачал головой, понимая, что я непоправима.

– Это лемуна, – кивнул он на пуму.

– Лимон? До этого момента я думала, что лимон – фрукт.

– Не лимон, – терпеливо объяснил Валериль, – а лемуна. Ты только что неосознанно её приручила.

– Я? – не сомневаясь, что здесь какая-то ошибка переспросила я.

Лемуна подползла ко мне и поластилась.

Эльф улыбнулся.

– Я… – честное слово, меня даже взяла какая-то растерянность. – Я не могу. Забери её себе.

– Но ты её приручила! Никому другому она не подчиниться! – опешил Рил.

– Её проблема!

– А ты жестока, – протянул эльф. – В принципе, как и все женщины.

– Кхм… – кашлянула я и отвела глаза. – Боюсь тебя огорчать, но я как-то пока ещё не женщина.

На этой весёлой ноте я отвернулась и пошла на поиски хвороста, что бы развести костёр.

Что Валериль, что это пума, что б она им закусила…

– А-а-а!

Я обернулась. По поляне носился обезумевший эльф, за которым, с самыми голодными намерениями, скакала лемуна.

– Эй! – заорала я. – Стой!

Лемуна застыла на месте.

– Ты… – направил на меня палец запыхавшийся Рил. – Ты её на меня натравила!

– Убери свою указательную колбаску, а то откушу.

– Да ты…

На секунду мне показалось, что зелёные глаза эльфа полыхнули красным. Но Валериль отвернулся и пошёл прочь. Под ближайшим деревом он улёгся и стал изображать бурную деятельность – спать.

– И ну тебя, – обиделась я и избрала своим ночлегом то самое место, где и стояла.

* * *

Утро подкралось незаметно. И, разумеется, не в одиночестве, а в компании лемуны.

– А! – вскрикнула я. – А-а-а… Это ты, Лимон. Пшёл брысь, фрукт, отсюдава.

Я сладко зевнула и приподнялась на локтях. Моя тушка разостлалась в самом центре поляны, под боком у Лимона – издевательства ради, я оставила зверю эту своеобразную кличку. Неподалёку, в обнимку с древесными корнями, валялся Валериль, присыпанный дубовыми, как и он сам, листьями.

– Дуб дубом, – прошипела я, вспоминая вчерашние события.

– О тебе даже дуб помалкивает, – откликнулся эльф, переворачиваясь на другой бок.

– Слышишь ты, – насупилась я, тщетно пытаясь встать, – эльф подзаборный, ты мне надоел. Я ухожу, – добавила я, наконец, поднимаясь на ноги.

– Попробуй, – Рил даже не предпринял попытку встать.

– Это слово я уже слышала, – припомнила я. – Тогда ты был уверен, что твою толстую тушу скинуть с коня невозможно.

– Ты меня доведёшь.

– Не доведу. Я же сказала, что собираюсь уходить.

Я решительно подошла к дереву и начала отвязывать коня.

– Не глупи.

Ха! Сам дурак.

Я вскочила на коня.

– Ну, что? Остановишь? – я прогарцевала мимо Валериля.

Эльф медленно встал и присел, как для удара. Одно мимолётное движение – в его руке возник кнут. Пустив его в дело, он сковал заднюю ногу моего коня и со всей силы потянул на себя.

Я громко заорала и слетела с коня, бессильно пытающегося зацепиться за землю копытами, силой одной руки увлекаемого за собой Рилом. Вы погодите бояться, я сейчас скажу, куда слетела – в реку. Ту самую, куда свалила этого зазнавшегося эльфа.

– Ах, ты, – выдавила я сквозь зубы. – Лимон, съешь каку.

В секунду распознав, кто здесь кака, а кто нет, лемуна бросилась на эльфа.

Честно говоря, я ожидала такого же эффекта, как и в прошлый раз. Но нет. Лемуна, готовясь в прыжке перекусить Валерилю шею, так в воздухе и застряла, безвольно молотя мух лапами, удерживаемая за шкирку эльфом. Я молча смотрела на это, недоумевая, откуда в парне, пусть это даже и эльф, столько силы.

Отбросив крылатого хищника в сторону, Рил отряхнулся от пыли и подошёл к реке.

– Остыла?

– Ты… сумасшедший! Лучше бы я осталась с Фисэлом.

– С Фисэлом остаться ты ещё успеешь, – усмехнулся Рил, – остаться без права на возврат.

– Ты, будто бы, лучше! – за одну минуту моё мнение насчёт Валериля изменилось кардинально. – Все вы одинаковые. Что эльфы, что вампиры.

По правде говоря, я ожидала бурного взрыва, на тему как я могла сравнить вампиров с эльфами, святыми существами, всю свою бесконечную жизнь посвятившими на борьбу с этими жадными кровавыми зверями. Но мои ожидания не оправдались. Валериль поджал губы и вздохнул.

– Все в чём-то схожи, – пожал он плечами.

– Ага, – хмыкнула я. – А ты у нас вообще особый экземпляр.

– Молчи.

Ну, всё. Мне это не понравилось. Я вылезла из реки, проигнорировав протянутую мне эльфом руку, и отряхнулась.

– Ну, что красавчик?

– Я сказал, замолчи!

– Прекрати мне диктовать жизненные принципы, как своей рабыне! – я говорила тихо, так, что голос был похож на шипение гремучей змеи. – Я не твоя собственность, Валериль.

Как я и подозревала, он взбесился. Подняв руку, готовую к удару, он направился ко мне, но остановился, встретив мой взгляд, полный неукротимой ярости и ненависти.

В голове опять проскользнул терзающий меня вопрос – на фиг я им к чёрту римскому сдалась?

– Велина…

– Я знаю, как меня зовут, – бросила я, не сводя с искомого объекта убийственного взгляда. – Не стоит напоминать.

– Ты должна поехать со мной в Роэлию.

– Понимаешь, Рил, – устало протянула я, – человек так специфически устроен, что он никому ничего не должен.

– Ты правильно сказала, – кивнул он, глядя на меня с какой-то саркастической улыбкой. – Человек.

– На что ты намекаешь?

– Всего лишь на то, что ты должна пойти со мной.

Ну, он меня заинтриговал. Только, на что он всё-таки намекал? Я что, не человек, что ли?

Я оценивающе на него посмотрела, размышляя, не съест ли он меня.

– Я пойду с тобой, – решилась я, – но с условием. Лимона ты заберёшь себе.

– Кого? – удивился Рил.

– Ну… пуму эту, – пояснила я, кивая на скрутившуюся под деревом лемуну.

– Ну, как же ты не понимаешь! – в сердцах воскликнул Валериль. – Лемуна привязана к тому, кто её приручил до своей смерти. Она… она жизнью ради хозяина пожертвовать готова.

– Не хватало мне ещё чужих смертей!

– Это твоя смерть, а не чужая.

– Что?! – мои глаза расширились от ужаса.

– Понимаешь, – начал издалека эльф, – тут такое дело. Лемуна привязана к тебе в прямом смысле этого слова, – вздохнул он. – Она передаёт твои чувства, ощущает твою боль, умирает вместе с тобой.

Я молча вытаращила глаза, проклиная и Валериля, и Лимона и себя в том числе. Ну, какого чёрта мне не спалось? Пусть бы сгорела вместе со всеми в деревне.

– Почему ты не сказал раньше?

– Когда ты её укусила – было поздно, а потом я просто не хотел тебя огорчать.

Я подошла к Лимону и опустилась рядом с ним на колени.

– Вот так вот. Ищут люди вторую половинку, ищут. И находят. Лимон находят.

Я оглянулась на Рила и встала.

– Ну, что, яхонтовый мой? Поехали.

– Хоть одна здравая мысль, – эльф наконец-таки сдвинулся с места и отправился развязывать второго коня. Мой скончался от множественных наживых… то есть, от удара об землю.

Спустя два часа мы с Валерилем уже во всю занимались своими делами – я спала, а он сидел и тупо смотрел в одну точку. И всё это происходило в седле. В одном седле. Валериль усадил меня перед собой, и теперь моя голова покоилась у него на плече. Прямо над нами шуршал крыльями Лимон.

Внезапно он спланировал вниз и настороженно застыл посреди дороги. Рил натянул поводья и тронул меня за плечо. Открыв глаза, я огляделась по сторонам. Прямо на нас двигалась тройка всадников, в шлемах и полном рыцарском обмундировании.

Валериль сказал сидеть тихо и направил коня в кусты. Вслед за нами в кусты прыгнула лемуна. Мы спешились.

Всадники медленно двигались по дороге, негромко ведя беседу.

-Эта тройка сотрясает мир не одну сотню лет, – сообщил первый, тот, что ехал по центру. Я условно обозвала его Ильёй Муромцем.

– Но одного ведь обезвредили, так? – Ага, это будет Алёша Попович.

– Ну… – протянул . – Полностью обезвредить их невозможно. Можно только уменьшить силу, заточив их.

– Уточню, – перебил э-э-э… Добрыня Никитич. – Обезвредить, то есть убить, могут они сами. Друг друга.

– До определённого момента они не мешали, – вздохнул Муромец. – Пока Мюэль не зарвался.

Люди, вы слышали о дедушке Злом Роке? Знакомьтесь, вот и он.

Внезапно наша лошадь фыркнула.

Богатыри-рыцари-всадники остановились и бросили взгляд на кусты.

– Слышали? – поинтересовался Илья Муромец, оглядываясь на своих приятелей-собутыльников.

– Слышали, не слепые.

Всадники дружно спешились. Валериль и Лимон, как партизаны, приготовились вредить Свободе, Равенству и, соответственно, Братству.

Кусты зашуршали. Рил напрягся и бросился вперёд, прямо на, так называемого, Илью Муромца. Лимон намертво вцепился в Добрыню. Я медленно отползла к ближайшему дереву, думая, не замет ли меня Валериль. Думаю, вы поняли, что я намеревалась сделать? Самый удобный случай смыться – заварушка.

Та-ак… Ме-е-едленно…

Чисто из любопытства я обернулась. Лимон убегал от меча Добрыни, в то время как Рил сражался с двоими одновременно. Чёрт возьми, в первый момент я его даже не узнала. На руках появились длинные когти, спина, плечи и колени покрылись шипами, а во лбу появился рог, как у единорога. Один удар когтистой руки, и Муромец сполз по стволу дерева.

И это эльф?! То есть – ну совсем не эльф!

Если сначала я побаивалась эту тройку, то сейчас я решительно испугалась Валериля. Покидание полянки ускорилось. Я решительно поползла прочь и скрылась в тех кустах, откуда ни то, что не видно – не слышно было звуков битвы.

Внезапно меня пронзила острая боль.

Валериль

От моего удара один из всадников прошиб спиной дерево и сполз вниз по стволу. Налетел другой. Выбросив правую руку вперёд, я пронзил когтями плоть, сгребая внутренности в кулак. Противника скрутило от боли. Он выплюнул кровь прямо на меня, и, упав на колени, откинулся назад. От дерева, пошатываясь, ко мне шёл недобитый всадник, которому я перерезал горло движением руки. Оглянувшись, я увидел, как лемура, намереваясь перегрызть третьему клиенту горло, бросилась на него в прыжке и налетела на заточенный меч. Жалобный стон пронзил слух, а где-то вдалеке послышался страшный крик.

Глупая девчонка! Сбежать хотела! Она ведь связана со своей лемуной…

Я бросился вперёд на оставшегося в наличии противничка. От первого удара он успел уклониться, а от второго не успел уклониться я сам. Холодная сталь меча пронзила плечо. Я дёрнул меч и им же снёс голову противнику вместе со стальным, но отнюдь не непробиваемым, шлемом.

Куча рыцарей недоносков разлеглась посреди дороги. Рядом с ними лежала истекающая кровью лемуна, а где-то там, за деревьями, её боль передавалась хозяйке. Не обращая внимания на собственную боль и на чём свет кляня Велину, я склонился над лемуной. Рука привычно нашарила на поясе мешочек с лечебными травами. Залатав раны, я перевязал пробитый бок Лимона, оторвав рукав от своей же рубашки.

Далее я бросился через поле, заглядывая под каждые кусты, в поисках беглянки. Вскоре унылый стон поведал мне о местонахождении это взбалмошной девчонки. Эта маленькая стервочка разлеглась под кустом и, хоть была уже и без сознания, слабо постанывала.

Да-а… Надо сказать лемуны очень уязвимы. Если умрёт лемуна – умрёт и её непутёвая хозяйка. Всё, что я мог сделать для девчонки – это положить холодную мокрую тряпку на лоб, что бы снизить жар. Я прекрасно знал, что скоро Велина начнёт бредить, и что будет дальше неизвестно.

В какой-то момент девчонка приоткрыла глаза, обозрев мою окровавленную рубашку и кровоточащее плечо, попыталась что-то сказать, но вновь потеряла сознание.

Поняв, что больше ничего не смогу сделать для девчонки, я принялся за свою рану. Плечо саднило от жгучей боли, когда я прочистил его от грязи, занесённой в рану чужим мечом.

Закончив, я поднял Велину на руки и отнёс на то место, где мы были вынуждены остановиться.

Уже начинало постепенно темнеть. В воздухе появилась сковывающая прохлада и влага, заставляющая поёжиться. Я развёл костёр и присел на корточки рядом с лемуной и Велиной. Велина… а ведь красивое имя. И девчонка не дурна собой. Боже… и это говорю я? До чего, точнее, до кого я опустился?

Я поправил прядь волос, выбившуюся и упавшую на лицо девушки, и в голове мелькнула одна единственная мысль. Насколько сильна она, настолько сильна лемуна. От Велины зависит, выживет она или нет. Но её можно спасти.

В голове пронеслась мысль, до краёв полная безумия. Спасти девушку можно! Но только забрав её муки на себя – приручив лемуну заново.

Нет, мне нельзя этого сделать. Она простая девчонка, которая на фиг никому не нужна. А я не должен быть уязвим. Ни для вампиров, ни для эльфов, ни для…

Велина

Вы думаете, что я сейчас сделаю в первую очередь? Ха! В первую очередь я открою глаза.

И так, что я увидела этими самыми глазами? Сначала ничего. Перед глазами всё плыло. Спустя несколько секунд ко мне вернулось зрение, слух, а так же и все ощущения. Я поморщилась от тупой боли и вспомнила всё. Как произошла схватка, как появилась эта боль. Дальше шли обрывочные воспоминания. Эльф склонился надо мной, один рукав у него был оторван, а на моих глазах он отрывал другой рукав. Рывок. Податливая ткань треснула по швам, и на свет появилась рана, отёкшая, из которой беспрерывно хлестала кровь. Эльф сорвал с пояса флягу и, намочив тряпку, примостил её мне на лоб. Затем он снял остатки рубашки и просто-напросто заткнул ею рану, сжав от боли зубы. Я догадалась, что он пытался прочистить рану. Затем он залил рану водой и перевязал её. Просидев несколько минут без движения, он встал и подхватил меня на руки. Боль застлала глаза, и я вновь потеряла сознание.

Следующее воспоминание было совсем смутное. Ещё темно. Светловолосый перекинул Лимона на коня, а затем склонился надо мной. Какие-то печальные глаза. Он приобнял меня и сделал то же самое, что и с лемуной.

И теперь я видела перед собой траву, так как висела вниз головой. Рядом со мной находился обнажённый торс обливающегося потом эльфа. Ему было плохо. Перевязанная рана постоянно кровоточила, но парень останавливаться не собирался. Оглянувшись, я увидела лемуну. Лимон слабо шевелился, слегка постанывая от боли. Ну, полная копия меня.

– Рил…

Парень не обернулся. Просто как-то неясно вздрогнул и, будто бы с облегчением, вздохнул.

– Молчи, – тихо сказал он. – Не трать силы. Они нужны тебе.

Его голос был хриплый и едва слышный. Я слегка подняла голову, что бы заглянуть ему в глаза, но голова закружилась, и я предпочла последовать совету Валериля.

Очнулась я уже не скоро.

Глава 2 ТРОЕ

Когда мне понадобится ваше мнение, я вам его сообщу

Линдон Джонсон