Немецкая карта: Тайная игра секретных служб: Бывший глава Службы военной контрразведки рассказывает.

В ЛУЧАХ ОСЕННЕГО СОЛНЦА НА БЕРЕГАХ ЭЛЬБЫ И ЭСТЕ

Мир изменился за последние полвека, как едва ли изменялся за всю предшествующую историю. То, что люди ни на Востоке, ни на Западе себе и представить не могли после окончания Второй мировой войны, сегодня стало политической реальностью. Российский президент, в совершенстве владеющий немецким языком, обнимает своего коллегу в Берлине, Дрездене и Петербурге. На место глубокой ненависти пришла дружба. Эта очевидная дружба не является показухой, хотя в дружбе между политиками всегда есть элементшоу. Однако в отношениях с Россией следует учитывать один фактор, представляющий угрозу безопасности, обнаружившийся при объявленном Владимиром Путиным моратории на соглашение об ограничении обычных вооружений.

Там, где в местечке Кранц в Альтес — Ланд Эсте лениво впадает в Эльбу, сразу за верфью под дорожным мостом через Эсте есть место, где «старый солдат» иногда любит сидеть, смотреть на противоположный берег и мечтать. Слева на другом берегу стоит гора Зюлльберг, у подножия которой расположился район Бланкензее с маленьким маяком. Взгляд скользит от Шулау через весь берег перед Бланкензее направо и останавливается на насыпях территории заводов «Аэробус». Все это открывается взору мужчины, сидящего на берегу. Здесь он часто сидит и оглядывается в прошлое. В прошлом веке здесь было два крупных наводнения, унесших на дно Эльбы несколько сотен человек; сегодня здесь царит покой. Лишь звуки, доносящиеся с улицы, нарушают идиллию. Время от времени поднимается подъемный мост, и корабль входит в Эльбу. Изредка встречаются и большие корабли. Это случается только тогда, когда построенный на верфи Зитас новый корабль выходит на ходовые испытания.

Большая война давно закончилась, а новой — по крайней мере в Европе — не предвидится. По крайней мере войны в старом понимании, с применением крупных танковых соединений и тяжелой артиллерии. Но мир никак не может успокоиться. Катастрофы следуют одна за другой и уносят тысячи человеческих жизней. Война по — прежнему ведется при помощи оружия, отчасти с большей жестокостью, чем когда — либо прежде. Люди убивают от имени Бога и погибают во имя него. Что же это за Бог, перед которым они падают ниц в своих храмах, чтобы сразу же вслед за этим убивать молодых и старых, женщин и детей и даже самих себя? Ближний, Средний и Дальний Восток никоим образом не превратились в зоны мира. Здесь способны — конечно, не за одну ночь — возникнуть движения, которые могут превратиться в новую угрозу. А был бы мир готов ко всестороннему изменению международного положения?

Пожилой человек на берегах Эльбы не хочет предаваться спекуляциям на эту тему. Но в каком направлении пойдут бригады через пятьдесят лет? Россия и Китай приступили к далеко идущему военному сотрудничеству, которое еще 20 лет тому назад невозможно было себе представить. Совместные учения всех видов вооруженных сил в большом объеме свидетельствуют о совместных интересах. Все течет, так было уже две тысячи лет тому назад, и так будет, по — видимому, и через сто лет.

Германия смирилась со своим положением и со своей ролью в мире. Она состоит в союзах, из которых не собирается, да и не может выйти. Но куда направлен взор этих союзов, НАТО и ЕС? Мечты об особом немецком пути, которым в Германии предаются лишь немногие люди, останутся мечтами, это показали, например, выборы в бундестаг в 2005 г. Важно лишь, выпадет ли Германии в политической игре туз или семерка бубен.

Бундестаг 15–го созыва (2002–2005), в котором «краснозеленое» правительство получило большинство с незначительным перевесом, казалось, обозначил поворот во внешней политике, чего ведущие политики, видимо, не заметили. Но что же это за политика, если канцлер принимает решения, касающиеся вопросов войны и мира, без предварительных консультаций со своим министром иностранных дел? Следует задать вопрос, как такую политику воспринимают друзья и союзники?

Останется ли немецкая внешняя политика такой же надежной, какой она была со времен основания Федеративной Республики Германии? Хельмут Шмидт, в бытность свою канцлером, неоднократно требовал, чтобы немецкая политика была надежной. В 1990–е гг. друзья и «недруги» так ее и оценивали. Эта оценка немецкой политики также должна оставаться неизменной.

НАТО находится в процессе переориентации своей стратегии практически во всех областях. Поскольку положение в мире — не только на европейском континенте — с 1990–х гг. в корне изменилось, стратегия безопасности должна приспосабливаться к этим изменениям.

Перед взором старого генерала на берегах Эльбы вся его жизнь проходит как в кино. Уже много лет он не несет ответственности за тех солдат, которые в свое время были вверены ему страной. Он не может отречься от своей профессии, потому что «быть солдатом» — это все же профессия, не похожая на все остальные. Солдаты служат. Несомненно, и полицейские, и пожарные служат обществу. Тем не менее есть разница между солдатом и другими служащими. Полицейские стоят перед порогом, который они не должны перешагивать. У солдата же выбора нет. Только если он правильно поймет свою задачу как благородную службу своей стране, он будет готов к решающему бою и не пожалеет своей жизни. Он возьмется, если это неизбежно, за оружие и применит его. В те доли секунды, за которые ему придется принять решение, у солдата не будет времени на размышления. Он будет стрелять, как заметил в свое время мой американский приятель во время игры в карты в Хэммондс — Бэрраэкс.

С момента основания бундесвера 12 ноября 1955 г. наша страна придерживается принципа всеобщей воинской повинности. При этом всегда существовали противники призыва, однако большинство его поддерживало. В будущем придется задать вопрос, является ли этот принцип достаточно весомым, если солдат призывается в вооруженные силы не для защиты своей страны, а для направления его, на основании решения, принятого международными организациями, для участия в спецоперациях, проводимых в Африке или Южной Америке, или для стабилизации обстановки в других отдаленных регионах.

Где начинается законная защита собственной страны и где она заканчивается? Тот политик, который требует от юных граждан отдать свои жизни, обязан дать этому обоснование. С начала операции в Афганистане здесь многое придется наверстать. С политической точки зрения легко утверждать, что мы обязаны защищать свою страну и на Гиндукуше. Но соответствует ли это нашему Основному закону? Если бы безопасность нашей страны без присутствия немецких войск в Афганистане оказалась под угрозой, в этом не было бы никаких сомнений. Население этого региона очень болезненно относится к таким вопросам. Как правило, оно встречает немецких солдат дружелюбно и прикрепляет цветы к их форме. Но вряд ли найдется народ, который надолго полюбит своих захватчиков и будет просить их остаться в стране на неопределенный срок. Народы этого региона ничего не ценят так сильно, как свою свободу.

Политикам в Германии сегодня легко предъявлять солдату требования, если это представляется целесообразным. При этом вопрос о солдатской этике почти не поднимается. Не поднимается вопрос и о том, какой нравственной и моральной позиции ожидают или даже требуют от солдата граждане нашей страны. Этого вопроса стараются избегать. Солдат не должен отличаться от финансового инспектора, собирающего налоги с населения. Мужество, храбрость, честь и верность являются, по словам одного известного тележурналиста, добродетелями фашистского прошлого, от которых солдат бундесвера должен отказаться. Здесь обнаруживаются совпадения с решением Федерального конституционного суда, согласно которому в Германии солдат по — прежнему можно обобщенно называть «убийцами».

На берег Эльбы из автобуса высаживается шумная группа молодых людей. Они бегут по улице вниз к берегу. С восторгом они наблюдают, как перед устьем Эсте парусная лодка кренится от ветра и огромный контейнеровоз идет вниз по течению Эльбы. «Ух ты, ну и корыто!» — восклицает один парень. Этим мальчикам, думаю я, которым, наверное, по 16 лет, вскоре предстоит принять решение, как и мне тогда, в 55–м, на берегу Рейна. С призывной повесткой в руках они будут задавать вопросы о солдатской этике. Как бы я ответил на их вопросы? Они бы даже не стали спрашивать меня, старого солдата, который здесь размышляет о своей жизни. Мне самому сегодня — в нынешних условиях — было бы временами сложно дать им добрый совет.

Хорошо ли быть солдатом? Всегда ли дело в том, хорошо ли быть солдатом? Не следует ли здесь скорее задать вопрос о долге гражданина, который, ощущая ответственность за свою страну, должен защищать ее в трудное время, даже не щадя своей жизни? Если ответить утвердительно на вопрос о том, что солдатская этика необходима, то неизбежно придется признать, что требования к нравственной позиции солдата должны отличаться от требований к водителю автобуса 373–го маршрута. Если от солдата можно требовать, чтобы он защищал свою страну, не щадя жизни, то политику следует указать на пределы его полномочий. Тогда от политика можно потребовать морально — нравственных действий.

Я еще раз бросаю взгляд на противоположный берег Эльбы. Мой взор скользит от маяка Бланкензее направо, до подножия Овельгённе и до завода «Аэробус» в Финкенвердере, где собирают новый «Аэробус-380». Несколько больших «корыт» плывут по течению. Парусники кружат перед берегом Бланкензее, между ними виднеется несколько яхт и маленьких лодок. На Эльбе течет своя жизнь. В этот момент, может быть, все даже слишком оживленно? Картина меня завораживает. Нужно было бы ее написать.

Но затем перед моим взором встают картины из собственной жизни. Такой, какой ее видит утопающий. Мне это знакомо, потому что, когда я был ребенком, несколько мальчишек на озере Нидерзее держали меня под водой, пока я не потерял сознание. Молодой рабочий с лесопилки Андерс вытащил меня из воды и спас. В этот короткий промежуток времени между моей первой жизнью и возвращением к жизни я увидел перед собой, как при ускоренной съемке, свою первую, тогда еще короткую жизнь. Там было озеро Нидерзее среди Мазурских лесов, детство в доме родителей на окраине поселка… и одиночество, город, где я родился и провел свое раннее детство. Город, в котором в театре «Тройданк» был выставлен эскиз декорации к 3–му акту оперы «Вольный стрелок», когда мне было 16 лет. Затем снова последовали Нидерзее до окончания народной школы, переход в среднюю школу, школа имени Беринга в Хоэнштайне…

По гребню насыпной дамбы я медленно иду к противоположному берегу Эсте. Сразу за шлюзом на насыпной дамбе Эсте стоит дом моей дочери. Перед домом расположен сад, который к берегу сужается и у самого берега не шире трех метров. Здесь стоит скамейка, которая в Гамбурге стала моим любимым местом отдыха. Изредка здесь проплывают парусники, моторные, а иногда даже гребные лодки. Это совсем маленький клочок земли. Место, как будто созданное для размышлений. Я наблюдаю редкие корабли на реке, гусей и уток, летящих совсем низко над поверхностью воды, и ощущаю гармонию с миром.

Здесь я и сижу, старый, но совершенно не сломленный человек, впрочем, и не особенно гордый. Я сижу здесь на скамейке, на берегу Эсте, опираясь на палку, которую польский пастух покрыл ручной резьбой; генерал, размышляющий о своей жизни солдата, о солдатской этике и о том, хорошо ли быть солдатом.

Давно прошли те времена, когда солдаты пели песни на улицах своих гарнизонов. Имея за плечами опыт двух мировых войн, солдат уже не может предаваться воспоминаниям о прелестях своей службы. Должно быть достаточно осознания того, что я служу безопасности своей страны. Это достаточно серьезная задача и одновременно вызов. Полностью осознать это, наверное, может лишь тот, кто на самом деле пережил жестокий огонь войны. К этому, конечно же, добавляется христианская заповедь любить ближнего своего, что, очевидно, подразумевает и обеспечение по мере сил его безопасности. Первым человеком, принявшим христианскую веру, был римский солдат, который под крестом понял: «Это, наверное, был сын Бога».

Мир изменился и на нашем континенте, и за его пределами. Это — истинный прогресс человечества в наше время. Ни одна страна в наше время не в состоянии самостоятельно обеспечить свою безопасность, как считалось возможным ранее. Это факт, который должен и впредь вести нас к еще большему единству, а также к преодолению всего того, что сегодня еще разъединяет народы. Поскольку мы еще далеки от окончательного достижения единства в собственной стране и от объединения Европы, это должно стать нашим самым серьезным устремлением: мир народам через единство!

Стая птиц дугой пролетает со стороны верфи высоко над Эльбой и Эсте на юго — запад. Все — таки удивительно, думаю я, в каком великолепном порядке они летят по вечернему небу.

Каждая птица знает свое место и держит дистанцию со своими соседями, которые распределяются равномерно справа и слева, спереди и сзади. Но одна из них летит впереди и ведет за собой всю стаю. Что будет, если ее не станет? Займет ли тогда другая ее место, чтобы повести остальных?

Так кто же определяет курс?… Кто определяет путь и цель?

Когда солдаты, возвращавшиеся в 1949 г., ехали по мосту через Вислу, они пели хором «Благодарите Бога!». Тогда они верили в провидение и милость Божью.