Необычайные приключения маленького Кикикао

Глава 4. Первое знакомство

— Мы с доктором помазали ему ранки, выкупали, и попугайчик уже третий час спит, — шепотом рассказывал Ваня.

Кикикао тихонько приоткрыл один глаз и едва не вскрикнул от удивления: рядом в высоком колпаке стоял Федор, тот самый моряк, что купил Зеленого Разбойника. В каюте было еще несколько моряков.

— А ты видел, Иван, какого красавца я везу своему брату? — спросил Федор.

— А я Марийке подарю Кикикао, — сказал Ваня.

— Постыдился бы сестренке дарить такую образину! — Федор оглянулся на моряков. — Я своего Зеленого дешево купил, а он за этого обскубанного цыпленка часы отдал.

Федор насмешливо шмыгнул своим длинным носом.

— Так иди и любуйся на своего красавца. Нечего смотреть на моего попугая, — сердито отозвался Ваня.

Кикикао стал медленно выбираться из полотенца, в которое был завернут после купания. Теперь перышки у малыша стали белыми, как снег, и чуточку отливали голубизной, будто перламутр. Около ушей рос бледно-желтый пушок и как ожерельем охватывал шею. А длинный хохолок напоминал шапочку Буратино. Но когда Кикикао его поднимал, то на голове словно возникала золотая корона.

Кикикао развернул веером круглый с бледно-зелеными перышками хвост, поднял хохолок и стал наступать на Федора. Как он смеет насмехаться над Ваней и над ним, маленьким Кикикао!

Все ахнули: таким красивым был попугай. Он важно шествовал по столу прямо на обидчика.

Тот отодвинулся, и все засмеялись. Кикикао подошел к Ване и влез ему на плечо.

— За ухо схватит! — крикнул Федор.

Но Ваня только усмехнулся. Он знал — теперь они с малышом друзья навсегда.

— Ты говоришь, что он отвечает на вопросы? — и Федор крикнул малышу, будто тот был глухим: — Как тебя зовут? Как твое имя?

Кикикао молчал. Он не хотел разговаривать с насмешником.

— Скажи, маленький, как тебя зовут? — ласково спросил Ваня.

— Кикикау-а! — радостно воскликнул малыш. Он уже знал, что Ване нравится, когда последний звук он произносит нараспев.

— Вот это попугай! Красивый, умный, — говорили моряки.

В каюту вошел штурман Василий Васильевич. Палец у него снова был окровавленным.

— Укусил еще раз, — спокойно проговорил он. — Я ему, как порядочному, кусок сахара даю, а он меня клювом.

Ваня достал бинт, промыл и перевязал рану.

— Может, ты возьмешь Зеленого? — обратился Федор к Ване. — Марийке Зеленый понравится. А я, ладно уж, возьму этого калеку.

Он протянул руку к малышу.

— Ка! — возмущенно выкрикнул малыш. Как можно? Не желает он идти к человеку в белом колпаке. Никуда не хочет уходить от Вани. — Ка! — жалобно повторил Кикикао и посмотрел на своего хозяина.

Тот, конечно, понял его.

— Не буду меняться.

— Смотрите! Смотрите! — вдруг крикнул Василий Васильевич.

Все бросились к иллюминаторам и увидели, что Зеленый Разбойник, быстро-быстро махая крыльями, летит к берегу.

— Ой, я ведь забыл закрыть дверцу клетки, — сказал Василий Васильевич, — и не жаль.

Кикикао зевнул. Еще и еще раз. Федор закричал:

— Задыхается!

— Не выспался, — пояснил Ваня и отнес попугая в душевую.

Там было темно. Под крышей белели трубы, по которым шла теплая вода, электрические кабели. Кикикао удобно уселся на трубе. Успокоенно заскрипел клювом, издавая такой звук, будто скрипят на ветру деревья, пощелкал и, прикрыв клюв, как воротником, желтыми перьями, заснул. Так он всегда спал в дупле.

Вдруг все задрожало, где-то застучало. Что-то страшное метнулось по стене.

— Ка! — испуганно пискнул малыш.

Вбежал Ваня. Включил яркий свет. Малыш увидел, что на стене висит полотенце. А стучало и гремело потому, что теплоход отходил от причала.

С капитанского мостика звучал голос Василия Васильевича.

— Лево руля! Еще лево! — спокойно подавал он команды.

— Домой! — радостно воскликнул Ваня. — Мы идем домой, Кикикао! Там нас ждет Марийка.

Он пристроил между трубами два бокала, в один насыпал риса, в другой налил воды.

— Ешь, пей и спи. Я пошел на вахту. А чтобы ты не боялся, свет не погашу. Не будешь бояться?

Малыш хотел многое сказать, но произнес только:

— Кикикао!

Он немножко посидел, разглядывая помещение, и взял в клюв зернышко риса.

— Ваня! Где ты? — послышался голос Федора и тот вошел в душевую. — Спишь, Кикикао?

Но малыш с Федором не желал разговаривать. Он наклонил лапкой бокал с водой и облил гостя.

— Ох, ты ж и шутник! — засмеялся Федор. — Вот я тебе…

Он погрозил пальцем и вышел.

— Ка! — удовлетворенно проговорил Кикикао. Теперь уже Федор не войдет в душевую, когда тут нет Вани.

Прежде чем приняться за еду, малыш стал все хорошо осматривать. А то начнешь есть, а на тебя кто-нибудь нападет. Диких зверей тут, конечно, нет, а вот гадюки… Больше всего Кикикао боялся гадюк.

Он внимательно оглядел палубу, переборки и уже собрался есть, как вдруг за трубой увидел что-то, похожее на гадюку, — такое же тонкое и черное, только оно было неподвижно. Гадюка? Прикидывается мертвой. Но только он, Кикикао, уснет, как она оживет и проглотит малыша, а Ваню укусит. Скорей, скорей — убить, уничтожить.

Кикикао набросился на электрический кабель. Кусочки изоляции посыпались на плитки. Точно плоскогубцами, перекусил он клювом что-то твердое. Ему казалось, что это был хребет гадюки.

И вдруг: трах, трах, тарарах!.. Синее пламя полыхнуло из этого хребта, свет погас. Кикикао — оглушенный, перепуганный упал на пол. В коридоре закричали:

— Кто там замкнул провода?

Кикикао тоже кричал: «Ка? Ка? Кто? Кто?» Ему было страшно сидеть в темноте, да еще на холодных плитках. Попугаи ночью не сидят на земле. А взлететь Кикикао не мог. Он отчаянно вопил, призывая Ваню на помощь.

— Ка! Кикикао! — Это должно было означать: тут сидит перепуганный Кикикао и его надо спасать.

В душевую с фонарем вбежал Федор. Он заметил Кикикао, который забился в угол, увидел изоляцию, которую разгрыз малыш своим мощным клювом.

— Так это ты устроил замыкание? — рассердился Федор. — Электрика сюда!

Он схватил полотенце и замахнулся на попугая.

— Вот я тебе покажу, как шкодить!

— Ка! — закричал малыш и щелкнул клювом.

— Ах, так! То водой меня облил, а теперь кусаться?! — Федор ударил малыша полотенцем.

Вбежал Ваня и выхватил у него полотенце.

— Как тебе не стыдно обижать дитя?

— Его обидишь! Как же!

— Кикикао не знал, что это кабель. — Ваня взял малыша на руки. — Нельзя трогать, слышишь?! Нельзя!

— Ка! — очень серьезно произнес попугай.

Ваня снова посадил его на трубу.

— Нельзя. Не будешь? — спросил он.

Малыш наклонил голову и повернул ее вправо, а потом влево. Это должно было означать: нет, конечно, нет! Попугай теперь знал, что около труб ничего нельзя трогать, а то так бросит, что в океане окажешься.

Электрик починил кабель, а Кикикао, переволновавшись, так крепко уснул, что не слышал, как сменился с вахты Ваня, как он лег спать и как среди ночи стонал и завывал океан за толстым стеклом иллюминатора.