Неожиданная любовь

ГЛАВА 21

Джонатан

— Останови грузовик!

Я ударил по тормозам и съехал на обочину. Вайелин выпрыгнула из грузовика и побежала по дороге.

— Какого хрена?

Я последовал за ней, остановился и увидел, как она наклонилась и подняла гигантскую черепаху.

— Я держу тебя, приятель. Тебе не следовало переходить дорогу. Это опасно! Я отнесу тебя туда.

Моя грудь затрепетала при виде Вайелин, спасающую черепаху. Она пронесла ее через дорогу и положила по другую сторону редкого забора.

— Иди! И держись подальше от дороги!

Когда она обернулась, то увидела, что я пристально смотрю на нее.

— Она бы погибла, если бы мы не помогли. Разве ты не видел ее?

— Я видел, но я бы спокойно проехал по верху, пробалансировал бы над ней.

У Вайелин отвисла челюсть.

— Джонатан Тернер, ты мог бы ее задавить.

— Нет, я бы проехал очень аккуратно.

— Хорошо, но как насчет следующей машины и всех других? Бедняжка была в ужасе.

Я рассмеялся.

— Откуда ты знаешь, что она была в ужасе?

— А ты бы не испугался, если бы прямо над тобой пробалансировал гигантский грузовик?

Стараясь не рассмеяться, я сказал:

— Наверное, так бы и было.

Мы направились обратно к машине, и я подошел к пассажирской стороне. Открыл дверь и, помогая Вайелин подняться, спросил:

— Ты всегда останавливаешься и спасаешь их?

Она посмотрела на меня так, словно я задал ей самый дурацкий вопрос на свете.

— Эм… да. А что?

Всегда.

— Я люблю твое доброе сердце.

Она ухмыльнулась.

— Ты уклонился от ответа на вопрос.

— Хорошо, — сказал я, потянувшись к ее ремню безопасности и вставляя его в паз, — теперь я, конечно, знаю. Особенно, как это важно для тебя.

— Спасибо. Это касается всех животных, ты же знаешь. Если вы видите, что они оказались в беде, вы должны остановиться.

— И я?

— Конечно. Однажды я гналась за шестью ослами, пока не загнала обратно через ворота ранчо их владельца. Еще были козы. Я заставила папу собрать их в стадо. Лучшим случаем был техасский дикий бык лонгхорн, который напал на Триппа. — Вайелин засмеялась этому воспоминанию. — Да, это было чертовски забавно.

Я покачал головой, хмыкнул и закрыл дверь.

Обходя грузовик, я пробормотал под нос:

— Жизнь с этой женщиной обещает быть интересной.

Я выехал на дорогу и обнаружил, что лихорадочно высматриваю долбанных черепах.

Ради любви к животным! Что эта женщина делает со мной?

— Тебе нравится Рождество? — ни с того ни с сего спросила Вайелин.

— Я люблю Рождество. А ты?

Она улыбнулась.

— Это один из моих самых любимых праздников. Твоя сестра не шутила насчет того, что твоей маме нравится украшать. Сколько всего у нее деревьев?

— Хм-м, дай подумать. Я знаю по меньшей мере о пяти.

— Пять!

Смеясь, я добавил:

— Может быть, шесть, когда она выставит одну елку снаружи.

— Срань господня. Почему так много?

Я пожал плечами.

— Кто ж знает. У Хоуп тоже стоит дерево в комнате, и каждый год тематика меняется. В прошлом году, кажется, была рыба.

— Рыба?

— Хорошо, что этот этап в прошлом.

Вайелин хихикнула.

— Ну, я хочу украсить елку в определенной тематике.

— О. Что бы это было?

— Я думаю о красном и белом. Выйдет забавно. Или красный с серебром. Или серебристо-голубой. О! В стилистике рождественского лося!

Взглянув в ее сторону, я спросил:

— Дерево в стиле лося?

— Мне нравятся лоси.

— Можно обвешать фигурками целое дерево.

— Для тебя нет тематической елки?

Я отвлекся, свернул с дороги Ранчо-роуд 47 на ранчо Фрио-Ривер.

— Дай-ка мне подумать… если бы я сделал тематическую рождественскую елку, чтобы это было? Наверное, охота.

— Нет. Выбери что-нибудь другое.

Я взглянул на нее и снова посмотрел на дорогу.

— А что плохого в охотничьей тематике?

Она покачала головой.

— Может быть, если только поставить эту елку в гараж.

— В гараж? Ты бы поставила рождественскую елку в гараже?!

Повернувшись ко мне, Вайелин подмигнула.

— Если бы она была в охотничьей тематике, то да. Выбери что-нибудь другое.

Я усмехнулся.

— Хорошо. Инструменты.

На этот раз Вайелин засмеялась громче.

— О боже, это было бы мило?

— А что, если мы повесим инструменты с одной стороны, а все что связано с танцами — с другой? — Почувствовав пристальный взгляд, я посмотрел на Вайелин. — Что случилось?

Ее глаза, казалось, засияли чуть сильнее.

— Ничего.

— Тебе не нравится моя идея?

Она переплела наши пальцы.

— Мне очень нравится эта идея.

Мы подъехали к воротам ранчо, и я набрал код.

— Напомни мне дать тебе пульт, чтобы ты мог открывать ворота.

— Ты планируешь, что я буду часто навещать тебя?

Вайелин улыбнулась.

— Ты живешь ближе к городу, так что я буду оставаться у тебя чаще, чем ты будешь оставаться здесь.

— Это имеет смысл. Надеюсь, тебе нравится классический рок. Я засыпаю под него каждую ночь.

— Правда? До сих не слышала.

— Это потому, что ты изматываешь меня сексом до изнеможения.

— Я могу отступить, если хочешь.

— Черт возьми, нет! Я этого не хочу. Особенно теперь, когда мы можем трахаться без презерватива.

Она сжала мою руку.

— Вот и твой ответ.

Мы ехали по дороге и расписывали график, в какие дни я буду ночевать у нее, а в какие она у меня. Мы договорились, что Вайелин следующие несколько дней останется у меня, так как в танцевальной студии будет много работы для подготовки дня открытых дверей.

— Похоже, все здесь, кроме Триппа. Я не вижу его машины.

Я притормозил рядом с грузовиком Митчелла.

— Может быть, он работает допоздна.

— Пфу. Нет, он всегда опаздывает, потому что ненавидит заниматься украшением дома. Ему это нравилось только тогда, когда он встречался с Харли. Она была большой любительницей украшений.

— А почему она вдруг начала встречаться с тем парнем, с которым познакомилась в колледже?

— Не знаю. Трипп тоже ничего не понял. Я думаю, он даже не говорил об этом с ее родителями, а они часто видятся. Они любили Триппа как сына, и я думаю, что они были застигнуты врасплох так же, как и Трипп.

— Это чертовски обидно. Они были красивой парой.

Мы поднялись по ступенькам крыльца, держась за руки.

— Ты знал, что она возвращается в город, чтобы стать новым ветеринаром?

— Я слышал. Триппу будет нелегко.

— Он ведет себя так, как будто это его не беспокоит, но я знаю, что это не так.

Вайелин вошла в дом, я последовал за ней. Она расхохоталась, когда увидела в фойе высокое тощее дерево с белыми гирляндами.

— Дерево номер один. Давай посмотрим, сойдет ли моя мама с ума так же, как твоя.

Я закатил глаза.

— Давай подумаем секунду. Фойе, гостиная, семейная комната, спальня родителей и ванная комната, комната для гостей.

— Святое дерьмо. Не говори моей матери. Она захочет большего.

Я сделал жест, как будто запечатал губы и выбросил ключ.

— Вайелин! Секси-Джонатан! Заходите и присоединяйтесь к вечеринке!

Со стоном Вайелин повернулась ко мне.

— Похоже, тетя Ви раздобыла себе немного выпивки!

Я рассмеялся и шлепнул Вайелин по заднице, заставив ее издать тихий вскрик. Тетя Ви жестом указала на нас, подняла свой стакан и крикнула:

— О-о-о! Выпьем за любовь!

Вайелин подошла к своей тете и ответила:

— Аминь!

Две женщины направились в гостиную, где все уже собрались, а я на мгновение остановился.

Выпьем за любовь.

Вайелин даже не задумалась в ответ на этот комментарий. Как будто это была самая естественная вещь в мире. Для меня так оно и было. Я знал, что влюбляюсь в нее. Она сказала, что тоже влюбляется. В глубине души я думал, что это произойдет чуть позже… но мое сердце не собиралось это понимать. Я хотел сказать ей, что люблю ее. И побыстрее.

— Все в порядке?

Я поднял глаза и увидел Вайелин.

— Да. Извини, я на мгновение задумался.

— Это связано с тем, что ты голый, а я сверху?

— Сейчас это определенно так.

Мы добрались до гостиной. В углу стояло гигантское дерево. Не меньше трех метров. Джон стоял на гигантской лестнице, развешивая гирлянды.

Хлоя сидела на полу, расставляя вместе с Пакстон и Амелией украшения.

— Привет, как дела?

Я повернулся и улыбнулся Корду, протягивая руку для рукопожатия.

— Все путем. А как насчет тебя?

Он ухмыльнулся.

— Я уже и забыл, что ты мой лучший друг. Итак, теперь я буду видеть тебя только на семейных мероприятиях с моей сестрой?

— Нет, вовсе нет. Я собирался позвонить и спросить, не хочешь ли ты на следующей неделе отправиться в Льяно на небольшую охоту. Сразу после дня открытых дверей.

Сделав вид, что задумался, Корд спросил:

— В какие дни?

— Вторник, среда и возвращение в четверг. В середине недели там мало народа. Рой сказал, что нашел несколько отличных точек.

Его глаза загорелись.

— Правда? Черт, дай-ка я узнаю, как Тамми отнесется к тому, чтобы пару дней удерживать крепость.

— Тамми? Кто это?

Пошевелив бровями, Корд наклонился ближе.

— Моя чертовски горячая новая управляющая, у которой тело, за которое можно умереть.

— Скажи мне, что ты не проверял.

Корд рассмеялся.

— Нет, я не такой уж придурок, но она симпатичная и умеет флиртовать.

Я положил руку ему на плечо.

— Просто будь осторожен, чувак. В область, где ты босс, лучше не лезть.

— Поверь мне, я знаю. Если бы она не была так хороша в своей работе, я бы уволил ее просто для того, чтобы трахнуть.

— Ты никогда не изменишься, Корд Паркер.

— Надеюсь, что нет. — Он подмигнул. — Мне слишком весело.

Хлопок по спине заставил меня обернуться и увидеть Митчелла.

— Как дела, Джон?

Мы пожали друг другу руки, и я ответил:

— Лучше не бывает.

— Вы хорошо смотритесь вместе. Я не думаю, что видел тебя таким… счастливым.

С широкой улыбкой я согласился.

— Я никогда и не был так счастлив. Честно говоря, мне кажется, что я живу во сне.

Митчелл кивнул, а Корд застонал.

— Ради всего святого. Теперь у тебя эта чертова улыбка Смурфика.

Откинув голову назад, я спросил:

— Что?

— Не обращай на него внимания. Он просто завидует, что не нашел никого, кто мог бы раскрыть его внутреннего Смурфа.

— Пошел ты, Митчелл.

— Корд Паркер! — крикнула Мелани с другого конца комнаты.

— Во-первых: вокруг маленькие ушки, а во-вторых: как можно ругаться, когда мы ставим рождественскую елку?

Джон рассмеялся, спускаясь по лестнице.

— Не думаю, что дерево обидится, Мелани.

— Заткнись, Джон Паркер, или никакого тебе бананового хлеба!

Джон подошел к нам, протянул мне руку и прошептал:

— Можно подумать, она не знает, что я терпеть не могу ее банановый хлеб.

Каждый из нас издал смешок.

— Как дела, Джонатан?

— Очень хорошо, сэр. У вас?

— Хорошо и будет еще лучше, если кто-нибудь спрячет банановый хлеб. Вайелин сказала, что в студии окончены почти все работы. Всего несколько штрихов, и вы готовы к дню открытых дверей в понедельник.

— Да, так оно и есть. У декоратора интерьера возникли некоторые проблемы со стульями, но это не повлияет на день открытых дверей.

— Я как раз собирался съездить туда и посмотреть. Полы все еще делают?

— Они должны быть полностью закончены к завтрашнему дню.

Он кивнул.

— Хорошо. Вайелин, похоже, на седьмом небе от всего этого.

Сама Вайелин в этот момент наблюдала за Гейджем, который «помогал» Хлое вешать украшения на елку. Я представил, что когда-нибудь и у нас будет ребенок.

— Мне кажется, она очень взволнована этим.

Джон хлопнул меня по плечу.

— Не уверен, что танцевальная студия — это единственное, что делает ее счастливой, сынок.

— Я думаю, что нет, сэр. Она делает меня таким же счастливым.

Джон одарил меня такой же улыбкой, какая была у всех его сыновей.

— Просто помни, снаружи она выглядит такой милой, но эта девушка такая же, как ее мама. Есть причина, по которой я не говорю своей жене, что мне не нравится ее бананово-ореховый хлеб. Тебе не мешало бы это запомнить.

Я рассмеялся.

— Да, сэр. Так и будет.

В комнату вошел Тревор, одетый в кухонный фартук с надписью «Настоящие мужчины не боятся печь».

— У меня печенье с орехами пекан! Кто хочет!

Амелия и Стид чуть не сбили друг друга с ног, пытаясь достать их.

— Святое дерьмо, они настолько хороши? — спросила я, когда Корд направился прямиком к Тревору.

Джон рассмеялся.

— Тревор — семейный пекарь, и он печет это печенье только девятого декабря, в день украшения.

— Хм, нужно попробовать одно.

— Джонатан, подержи Гейджа!

Вайелин сунула четырехмесячного ребенка мне в руки и тоже направилась к Тревору. Вся семья Паркер собралась вокруг него. Единственным, кто не направился к подносу, был Митчелл.

— Чувак, Тернер. Ты прирожденный мастер во всех этих детских штучках.

Я уставился на ребенка у себя на руках. Гейдж шарил взглядом вокруг, впитывая яркие цвета и огоньки.

— Я люблю детей. Кажется, еще вчера Рипу-младшему было столько же. — Подняв глаза, я улыбнулся Митчеллу. — Ты взволнован тем, что станешь отцом?

Его лицо засветилось ярче рождественской елки, и я отметил, с какой любовью он посмотрел на Корин.

— Я очень взволнован. Осталось семь месяцев. У нее крошечная выпуклость на животе. Не могу дождаться, когда увижу, как растет ребенок.

— Вы будете узнавать, мальчик это или девочка?

— Я думаю, да.

Вайелин вернулась и потянулась к Гейджу. Я увернулся, и у нее отвисла челюсть.

— Не будь свиньей, Джонатан!

— Я? Он был у тебя с тех пор, как мы вошли.

Она снова потянулась к ребенку, и я отстранился.

— Джонатан Тернер, отдай мне моего племянника.

Гейдж засмеялся, и я посмотрел на него сверху вниз.

— Вот и все, приятель. Нам, парням, нужно держаться вместе.

Стид рассмеялся, подошел и поцеловал сына в лоб.

— Вайелин, ты все время видишь Гейджа. Позволь Джонатану подержать его.

Когда ее руки с гневом опустились на бедра, я понял, что у меня есть два варианта. Первый: отдать ей ребенка и наслаждаться вечером. Второй? Оставить ребенка и навлечь на себя гнев Вайелин Паркер.

Выбираю первый вариант.

— Хорошо, ты можешь забрать его обратно.

Я передал Гейджа Вайелин. Она одарила меня великолепной улыбкой и поцеловала.

— Спасибо тебе, детка.

Направляясь к дереву, она ела печенье и держала ребенка так, словно от этого зависела ее жизнь.

— Как ты относишься к детям, Джонатан?

Не отрывая глаз от Вайелин, я ответил Стиду:

— Я люблю их.

— Вероятно, это как-то связано с наличием младших братьев и сестер?

— Да, наверное, ты прав.

Он толкнул меня в плечо, заставив посмотреть на него.

— Нет ничего более удивительного, чем стать родителем. Я знаю, что Вайелин готова. Что насчет тебя?

— Да, я бы хотел завести семью.

— Не торопитесь, сначала изучите друг друга поближе. Я понимаю, что вы знакомы друг с другом уже несколько месяцев, но я знаю, какой путь хочет избрать моя сестра, и я не хочу видеть, как ей больно.

Положив руку ему на плечо, я сжал его.

— Я надеюсь, что я хотя бы наполовину такой же хороший брат для своих сестер, как ты для Вайелин и Амелии. Ясно, как сильно вы все любите своих девочек.

Они с Митчеллом кивнули.

— Позаботься о ней, Джонатан. Это все, о чем мы просим.

Повернувшись лицом к двум братьям, я ответил.

— Я обещаю, что так и сделаю. У меня нет намерений причинять ей боль или оставлять ее.

Сильный шлепок по спине заставил меня пошатнуться вперед. Я обернулся и увидел Триппа.

— Хороший ответ, Тернер. Хороший ответ.

Корд подошел и протянул мне пиво. Мы сидели на диване и смотрели, как девочки украшают елку. Вайелин и Хлоя нанизывали попкорн на нитку, только они съедали больше, чем уходило на гирлянду.

Странное чувство охватило меня, отчего по коже побежали мурашки. Что-то в этом моменте казалось слишком совершенным. Слишком правильным. Я отодвинул это в сторону, но что-то глубоко внутри скрутило мой желудок в узел.

* * *

— Это сюрприз для папы, — сказала мама с широкой улыбкой.

— Папа с ума сойдет, когда увидит, что ты купила ему на день рождения новый 22-й калибр, мама! — сказал я, помогая прятать пистолет на чердаке.

— Когда-нибудь вы все же отправитесь в Монтану на охоту, о которой только и говорите, и он сможет опробовать оружие там.

Поездка на охоту в Монтану — главная тема в наших с отцом разговорах. Это была наша мечта.

Жаль, что мы так и не увидели, как это сбылось.