Неожиданный поворот

Глава десятая

Полтора года спустя

Был ясный сентябрьский день. К полудню в дом Морсов съехалось тридцать пять человек гостей — почти все со своей любимой едой в дополнение к обильному угощению, выставленному на террасе. Тем не менее Эйден раскладывал еще и огонь под грилем во дворе.

— Вашим приятелям известно, что сегодня годовщина твоей с Эйденом свадьбы? — поинтересовалась мать Джилл, украшавшая в кухне картофельный салат веточками петрушки.

— Кое-кому известно, но мы просили не афишировать это событие. Большинство уверены, что мы просто отмечаем конец лета. Да так оно и есть. Случайно этот день совпал с нашей годовщиной.

В кухню вошел отец Джилл в огромном фартуке для барбекю. Проходя мимо дочери, Чарльз чмокнул ее в щеку. Она рассмеялась от удовольствия. Два дня назад родители прилетели с востока на запад Америки с двойной целью: повидаться с дочкой и зятем, а главное — остаться на неделю с Мэдди, пока Джилл и Эйден будут плавать по Карибскому морю. Они решили устроить себе нечто вроде второго медового месяца.

— Чем еще я могу быть полезна? — спросила мать, покончив с салатом.

— Спасибо, но, по-моему, уже все в порядке. Почему бы тебе не сесть в шезлонг и не передохнуть?

— Прекрасная мысль, — согласилась Милдред и спустилась в сад. Но не успела она усесться, как к ней подскочила Мэдди и потащила на игровую площадку, к другим детям.

Джилл с улыбкой наблюдала за ними. В свои два с половиной года Мэдди была не только красивым ребенком — она обладала удивительным даром общительности и очень редко проявляла упрямство, свойственное этому трудному возрасту.

Джилл перевела взгляд на зеленую лужайку, только-только оправившуюся от летнего зноя. Сейчас она пестрела осенними цветами и вечнозелеными растениями, делавшими честь ее садоводческим усилиям. Но еще большее удовольствие ей доставляло видеть, как друзья, ее и Эйдена, радуются этому многоцветью.

Среди них был и Эрик Линдстром. Разглядев его издалека, Джилл не могла не усмехнуться. С пылом, достойным лучшего применения, он рассказывал окружающим о каждом растении, хотя эти подробности явно не интересовали невольных слушателей.

Время доказало, что Эрик — парень неплохой. После злосчастного инцидента с Джилл он несколько дней ходил как в воду опущенный. Но неделю спустя приехал извиняться, в чем, однако, уже не было никакой нужды. С той поры они с Эйденом стали если не закадычными друзьями, то, во всяком случае, добрыми соседями.

В этот момент из-за угла дома появился Стэн Грогэн. В шортах цвета хаки и желтой майке, с теннисной ракеткой под мышкой, загорелый, он выглядел молодцом. Доктором Грогэном он оставался для Морсов до прошлой зимы, когда официально признал Эйдена совершенно здоровым. С тех пор он стал для них Стэном, а также частым гостем за их обеденным столом и близким другом.

Он не только помог Эйдену избавиться от всех теней прошлого, прежде всего от комплекса вины за гибель Бекки, но и уговорил того съездить в Орегон и наладить отношения с матерью. Это очень помогло Эйдену примириться с его прошлым.

Заслуги Стэна этим не исчерпывались. Он посоветовал Эйдену вести более размеренный образ жизни, за что Джилл будет век ему благодарна. Оставаясь восходящей звездой Эй-Би-Экс, Эйден теперь значительно меньше времени проводил в офисе и в командировках и значительно больше — дома, в кругу семьи.

Он поздоровался со Стэном, познакомил его с отцом Джилл, поручил гриль их заботам, а сам пошел к дому. Едва он заметил Джилл, наблюдающую за ним с террасы, как лицо его осветила ласковая улыбка.

— Ты не можешь помочь мне? — спросил он, подойдя к террасе.

— С удовольствием. Что нужно сделать?

Не желая отвечать в присутствии многих людей, окруживших стол, Эйден отвел ее в спальню, где уже стояли наготове к завтрашней поездке упакованные чемоданы.

— Помощь мне твоя в общем-то не нужна, — признался он, закрывая дверь. — Хочу тебя спросить кое о чем. — Он вдруг посерьезнел.

— В чем дело? — Джилл еще по дороге в спальню немного обеспокоилась, а сейчас взволновалась по-настоящему.

Эйден усадил ее на кровать. Дыхание его участилось.

— Хотел сделать тебе сюрприз, Джилл, но, подумав, решил, что все же следует спросить у тебя разрешения. Этот сюрприз может поставить нас в неловкое положение — тебя, меня, да и всех присутствующих.

— Боже мой, Эйден, о чем ты?

— Ты ведь заметила среди гостей Билла и Мюриэль Хантер?

— Разумеется. Я сама их пригласила.

— Билл здесь в двух качествах — как гость и как наш приходский священник. — С каждым его словом удивление Джилл возрастало. — Я попросил его провести здесь сегодня небольшую церемонию.

— Церемонию? — Джилл не знала, что и подумать.

— Ну да. — Он бросил на нее неуверенный взгляд. — Церемонию повторения наших свадебных клятв. Я собирался спросить тебя об этом в присутствии гостей, но испугался — а вдруг ты не захочешь? При всех откажешь мне или — и того хуже — согласишься, но против своей воли, лишь бы не ставить меня в неловкое положение. Потому я и решил сначала поговорить с тобой.

Он взял ее руки в свои и крепко сжал их. При этом вид у него был довольно испуганный.

— Джилл, если бы нам сейчас пришлось все начать заново, ты бы вышла за меня замуж?

Джилл была вне себя от удивления. Ее сдержанный, скрытный муж хочет устроить повторную свадебную церемонию! Наконец она вновь обрела дар речи:

— Дорогой мой! Твоя идея мне по душе. Ты снова сделаешь мне предложение, как это романтично! Даже лучше, чем в первый раз. И я, конечно, соглашусь. — Она засмеялась. — Неужели ты сомневался?

— Да, я не был уверен, — чуть смущенно признался он. — Эти первые пять лет были далеко не безоблачными.

— Мне льстит, что ты не был раньше во мне уверен, но, Эйден, я ведь так люблю тебя!

Не дав ей закончить, он поцеловал Джилл, вскочил с кровати и потянул жену за собой.

— А теперь пойдем к гостям. Обрадуем их!

— Подожди. — Джилл заставила его снова сесть. — Мне тоже надо кое-что спросить. И тоже до начала церемонии.

Лицо Эйдена вытянулось.

— Что такое, Джилл?

— Что бы ты сказал… что бы ты сказал, если бы я сообщила тебе, что у нас будет второй ребенок?

Сердце ее колотилось в груди, как птица, попавшая в клетку. Да и что удивительного! Нежелание иметь детей укоренилось в Эйдене так глубоко! Он, надо отдать ему должное, с большим успехом преодолевает свое прошлое, а несколько недель тому назад даже согласился зачать второго ребенка, но кто знает, не живет ли еще где-то в глубинах его души отвращение к детям!

Джилл, не дыша, наблюдала за мужем. Но если у нее и были какие-то сомнения, то его поведение вмиг их развеяло. Лицо его осветилось, словно небо, на которое упали лучи солнца, пробившие тяжелые тучи.

— Боже мой, Джилл! — воскликнул он с неподдельным восторгом. — В самом деле?

Джилл кивнула. Он подхватил ее на руки и закружил по комнате, едва не наткнувшись на чемоданы.

— И давно это стало известно? Когда следует ждать появления ребенка? — забросал он ее взволнованными вопросами.

Глаза Джилл неожиданно наполнились слезами. Это была та самая реакция, о которой она так долго мечтала, даже более бурная.

— Анализы подтвердили мое предположение. Мне представляется, что это будет еще один весенний ребенок, может статься — майский.

— А как ты себя чувствуешь? Если что, мы вполне можем отменить нашу поездку и…

— О нет! Чувствую я себя нормально, только устаю быстрее обычного.

— Замечательно! А ты не хочешь сообщить эту новость гостям?

Она видела — он умирает от желания оповестить весь мир о предстоящем событии, но врожденная скромность Джилл противилась этому.

— Рано, пожалуй. Подождем еще с месяц, а?

Эйден с понимающим видом кивнул. Сияющий от счастья и гордости, он сильно смахивал на мальчика, получившего долгожданный подарок. Джилл с ласковым смехом взяла его под руку.

— Пойдем вниз. А то скажут: «Назвали гостей, а сами куда-то сбежали».

Внизу Эйден попросил всех уделить ему минуту внимания.

— Джилл и я хотим вам сообщить, что пригласили вас не только для того, чтобы вы принесли все эти вкусности. Сегодня пятая годовщина нашего бракосочетания.

— Почему же вы молчали? Отчего не предупредили? — хором негодовали гости.

— Нам хотелось отметить этот день втихую, в компании близких друзей, за столом с вкусной едой. Что может быть лучше?

— Джилл и я, — вмешался Эйден, — решили повторить сегодня нашу свадебную церемонию и приглашаем всех вас в свидетели.

В ответ раздались возгласы радости, удивления — все были приятно поражены.

Гости во главе с родителями Джилл встали полукругом у цветущего розового куста, и обряд начался.

— Мы собрались здесь…

Джилл старалась сосредоточиться на словах священника. Уж не видится ли ей все это в каком-то прекрасном сне? Она ощущала во всем теле необычайную легкость, и ей казалось, что, если бы не твердая рука Эйдена на ее талии, она взлетела бы вслед за словами священника ввысь.

Джилл повернулась к мужу. Он смотрел на нее нежными, любящими глазами. Она с такой же нежностью улыбнулась ему в ответ.

— Джилл Крюгер Морс, подтверждаешь ли ты, что согласна быть женой Эйдена Аллена Морса?

За пять минут оба подтвердили, что согласны, и церемония закончилась.

— Спасибо всем! — воскликнул Эйден. — Благодаря вам этот день стал для нас праздником вдвойне. А сейчас, — он как бы в предвкушении потер руки, — прошу всех за стол.

Шумная смеющаяся толпа гостей направилась к дому, а Джилл и Эйден приотстали.

Сердце Джилл разрывалось от любви к мужу. Ей так хотелось поделиться с ним, сказать, как она счастлива! Но время и место не располагали к задушевным откровениям. Ничего, гости разойдутся, они останутся вдвоем, и вот тогда-то, в интимной обстановке, она откроет ему свою душу, расскажет, сколь велико ее чувство к нему и как много значит для нее сегодняшний день.

А пока она лишь произнесла «спасибо, Эйден».

Он обнял ее и привлек к себе как можно ближе.

— Этот день навсегда останется в нашей памяти, верно?

— Да, с ним связано так много: наша годовщина, повторение обряда, круиз, гости…

— Твое сообщение, — подсказал Эйден.

— Да, да. — Она задохнулась от охватившего ее ликующего чувства радости. — Столько всего хорошего! Этот день… этот день… — Она запнулась, не найдя нужных слов.

— Незабываем? — подсказал Эйден.

Она обменялась с ним многозначительным взглядом.

— Да, да. Вот именно — незабываем.

Он поцеловал ее в лоб.

— Как ты считаешь, любимая, какая часть жизни лучшая?

— Какая?

— Та, в которую мы сейчас вступаем.