Непокорная жена альфы [СИ]

Глава 42 Лайнел

Хелен превратилась в курицу наседку. Так о Лайнеле не заботилась даже родная мама, у которой с гиперопекой было все на высшем уровне. Но Хелен удалось ее превзойти. Лайнел уже чувствовал себя немощным стариком и беспомощным ребенком в одном оборотне. Львице оставалось только начать пережевывать ему пищу или подтирать зад.

Но сказать об этом жене Лайнел никак не решался. Хелен старалась для него, и стоило только ее окликнуть, намереваясь все закончить, как жена уставлялась невозможными глазищами и делала такой виноватый вид, что язык не поворачивался сказать о перегибах в заботе.

Лайнел волновался за нее. И сам чувствовал себя виноватым за то, что чуть не отдал Богам душу у жены на руках. Но шли дни, организм восстанавливался, и о том дне напоминали лишь полосы шрамов, да и они должны скоро сойти.

А Хелен продолжала ходить хвостиком днем, а ночью жалась к его телу так крепко, как только могла. И почти мгновенно отрубалась, так сильно она выматывалась за день. Лайнел чувствовал по нити уз, что даже во сне львица была чем-то обеспокоена, но списывал все на разбушевавшиеся гормоны. Феромонов внезапно стало больше, все чаще они становились ярче и сводили альфу с ума. Лайнел понимал, что попробуй он сейчас зайти дальше поцелуев — Хелен позволит ему это. Но позволения он не хотел, он ждал, когда ощутит от жены желание, но не знал, сколько еще сможет продержаться и не поддаться соблазну, который был так велик.

Лайнел не думал, что можно зауважать жену еще больше после всего, что она уже успела сделать для стаи. Но она и тут смогла его удивить. Стая, оставшаяся без своего вожака в такой сложный период, работала как часы. Лайнел даже успел подумать, а нужен ли он тут вообще. Решения были приняты, обязанности распределены и каждый оборотень в стае знал ради чего он сейчас надрывает хребет. Образно, конечно, но львы действительно не жалели себя, помогая восстанавливать их поселение. И что самое главное — поддерживали грядущие перемены.

Первой из таких перемен стал общий дом. Лайнел, сражаясь со сворой отреченных оборотней уже положил начало его уничтожению, а Хелен лишь подхватила. Она приказала вынести все ценные вещи и снести все к чертям, оставляя внутри только несущие стены — скелет общего дома. Выбрала львицу, которая уже заканчивала человеческий строительный университет, и поручила сделать новый проект. Дом должен был стать действительно общим. Зонированным, чтобы обезопасить одиноких львиц. Хелен хотела, чтобы это место стало домом, в котором принятые в стаю львы начали бы свой путь. Чтобы пока они ожидают своей очереди на домик, которые в приоритете давались парам, оборотни могли присматривать друг за другом и учиться жить в стае.

Лайнел в целом идею поддержал, но выразил свое беспокойство насчет львиц. Хелен предложила ввести жесткую кару за любые поползновения и нарушения действующих законов. И благо это была лишь идея, ведь одно утро началось именно с такой ссоры.

Когда разъяренная Ева залетела на кухню и стала требовать намотать чьи-то там яйца на вертел, Лайнел был порядком шокирован. Он давно не видел подругу настолько эмоциональной и без какого-либо стопора в словах. Хелен пораженно молчала и даже изредка краснела от эпитетов, которыми сыпала Ева в сторону пары Зои.

— Так стоп! — гаркнул Лайнел, прерывая запыхавшуюся от потока возмущений львицу. — Объясни нормально и без этой экспрессии.

В этот момент ему показалось, что сейчас открутят его голову вместо провинившегося льва. Даже Хелен подошла ближе, будто готовясь закрыть его своим телом.

Оказалось, что на Зои красовалась метка Шейна, и когда они успели ее поставить никто кроме них не знал. Да еще и в самом укромном месте, которое не так уж и часто могут увидеть другие — умно.

Ева требовала кары, да такой, чтобы Священный Лев расщедрился на аплодисменты.

Хелен справедливо заметила, что Зои тогда тоже влетит. Лайнел едва успел встать между двумя львицами в тот момент.

— Ева, — гаркнул Лайнел, порядком уставший слушать эту истерику. — Хелен все говорит верно — они пара, так что разделят свою участь поровну, выбирай — наказание или помилование.

Ева ощерилась и прошипела — “нахер это беззаконие и долбанную стаю, я ухожу!”

Но ушла она вовсе не из стаи, а к Хью, из которого вытрясла всю душу и свободный домик для образовавшейся пары.

Тем временем Лайнела ждало принятие одно из самых трудных решений. С предателями пора было что-то делать, не вечно же держать их взаперти. И альфа засунул свое благородство подальше, не стал устраивать поединки за жизнь. Хелен уже хватит переживаний на этот счет, да и они сами выбрали себе участь, напав на ослабевшую львицу в попытке забрать над стаей власть. Это было тяжело, но необходимо, и Лайнел разобрался с ними сам.

С благословения Богов, на этом неприятные события в жизни пошли на спад. И звонок из волчьей резервации, который сначала напряг, стал возможностью, что была так необходима их паре. Лайнел был просто счастлив получить приглашение на церемонию заключения брака. Ведь это просто подарок для Хелен, которой уже давно было пора отпустить себя, расслабиться и отдохнуть от хлопот.

Львица отреагировала на новость не так, как Лайнел того ожидал. Она разволновалась и даже попыталась отказаться, но Лайнел не позволил ей этого сделать. Самый весомый аргумент — встреча с Милли и тут уж жена никак не могла устоять. Оставалось лишь надеяться, что подруга поможет Хелен прийти в себя, раз уж она не могда быть предельно откровенной со своей парой.

Церемония проходила в стае Россов была поразительно красива. Тайлер и Алексис недавно ставшие родителями заключали долгожданный союз. И на их свадьбу съехалось половина рещервации, включая Криса с Аланой, Блейка с Кирой, которые и взяли под свое крыло Милли и Лестера. Лайнел был взволнован, как Хелен переварит новость о том, что ее подруга живет в первой в резервациях смешанной стае, но львица лишь искренне и тепло обняла подругу, не забыв при этом угрожающе зыркнуть на Лестера.

— Хелен, давай потанцуем? — шепнул на ухо Лайнел.

Он не мог насмотреться на жену, которая была сегодня потрясающе красива. Ее портили только потухшие глаза, сцепленные до побелевших костяшек пальцы и клык постоянно закусывющий нижнюю губу. Она так и не могла расслабиться. Казалось, наоборот, в этом красивейшем месте, на празднике влюбленных сердец для нее все стало только хуже.

— Я устала, — совсем уж убитым голосом пролепетала Хелен.

— Хочешь уйдем? — спросил Лайнел и взял бледную руку в свою ладонь.

Хелен выдохнула ртом и посмотрела глазами полными решимости и какого-то смирения.

— Я больше так не могу, Лайнел, — львица выдавливала из себя слова, а пальцы все сильнее цеплялись за руку альфы. — Нам нужно поговорить.

— Давай найдем местечко потише.

Хелен кивнул и послушно последовала за рукой, которая уводила ее прочь от шума и празднества. Зимние сады Россов были просто огромными и найти укромный уголок не составило труда. Они опустились на резную деревянную скамейку, и Хелен сразу же высвободила свою руку и отсела подальше.

— Хелен…

— Нет, — качнула головой она. — Сначала выслушай.