Непостоянное сердце

Глава 18

Серена, с тряпкой и полиролью в руках, внимательно оглядела гостиную. Пожалуй, маленький домик в Кейндейле готов к приему Кирсти, решила она.

Райан дня два назад позвонил ей на работу, спрашивая разрешения привезти на выходные Кирсти с малышкой. Серена очень обрадовалась.

— Вам незачем жить в гостинице, — сказала она ему. — Этот дом столько же твой, сколько и мой. Мы ведь его вместе выбирали.

— Оставим все, как есть, любовь моя. Две женщины на одной кухне? Это ж полный трамтарарам…

— Да я ведь целый день на заводе. Глупо как-то получается: вы с ребенком все трое теснитесь в одной комнате в гостинице. Да еще сколько денег на это тратите!..

— Не заводись, Сера, — вздохнул Райан. — Я не хочу потерять Кирсти еще раз. Пусть здесь тесно и кроватка с Рин под боком, но нам так нравится больше.

— Я могу переехать…

— Не будь идиоткой, Сера, — фыркнул в трубку Райан. — Это же твой дом, черт побери! Я не намерен выгонять тебя.

— Думаю, Мари не отказалась бы приютить меня на время… пока вы утрясете свои дела…

— Не болтай чепухи, — вспылил он. — Такой вариант тебе вовсе не по душе. Вряд ли тебе будет приятно чувствовать себя гостем в доме, который ты когда-то считала своим собственным.

Серена не могла не согласиться с его доводами. Идея, надо признать, не очень хорошая. Но она была так счастлива, что они с Холтом наконец-то уладили все былые недоразумения, что готова была облагодетельствовать всех и каждого. Правда, Райан пока пребывал в неведении относительно ее счастья. Она сообщит ему в выходные, решила Серена, когда он привезет Кирсти. Она надеялась, что Райан не сочтет ее бессердечной. Конечно, со дня гибели Дона прошло еще мало времени, но, с другой стороны, Райан, безусловно, знает, что ее союз с его отцом строился не на беззаветной любви.

Нет! Она и Дон были честны друг с другом. Дон так и не сумел забыть мать Райана, бросившую и его, и сына, а Серена и не скрывала, что никогда не отправилась бы в Австралию, если бы Холт тогда предложил ей руку и сердце. Райан поймет. Должен понять.

Сейчас, однако, следует подумать о другом. Нужно создать в доме уют к приезду Кирстен и малютки. Маленькая гостиная, слава Богу, чисто прибрана. В камине потрескивает слабый огонь… Серена, хмурясь, нагнулась и поправила переднюю чугунную решетку, чтобы усилить тягу. Грудным детям необходимо тепло, а в доме, как это ни прискорбно, гуляют сквозняки: слишком большие щели в старых окнах. Сегодня, конечно, со сквозняками придется примириться, но в ближайшем будущем она, прежде чем выставить дом на продажу, пожалуй, проведет центральное отопление и заменит двери с окнами.

Серена вдруг приуныла, вспомнив, что так и не удосужилась обсудить с Холтом проект отца по производству и сбыту декоративных дверей. Но разве им было до дверей в ту незабываемую ночь?

С улицы послышался скрежет взбирающегося в гору автомобиля. Серена, подскочив к окну, увидела знакомую черную машину Марка Крэбтри, единственного таксиста на всю округу. Громоздкое такси, осторожно преодолевая крутые виражи, медленно ползло по извилистой дороге.

Девушка, на ходу срывая фартук, кинулась на кухню, где еще лежали тряпки, ведра и прочая хозяйственная утварь, свидетельствовавшие о недавней генеральной уборке. Скоренько разложив все по местам, она поспешила к двери встречать гостей.

Кирстен с дочкой, которую она несла в переносном сиденье, держа его за ручку, как корзину в магазине, направилась к дому, оставив Райана расплачиваться с Марком и договариваться о транспорте на обратную дорогу. Серена протянула руки, чтобы забрать малышку.

— Привет, Серена! — Кирстен, с сияющими глазами, тряхнула головой, отбрасывая назад упавшие на лицо темные пряди. — Я так рада, что снова вижу тебя!..

Серена забрала у нее ребенка.

— Давненько я не видела его таким счастливым, Кирстен, — сказала Серена и тихо добавила: — Надеюсь, ты не ругаешь меня за то, что я увезла его из Австралии и от тебя.

— Нет, конечно, — шепотом ответила Кирстен, оглянувшись на Райана. — Он поставил тебя в ужасное положение, заставив скрыть от меня свое ранение и его последствия. Представляю, как тебе было тяжело — вдвойне тяжело… ты ведь еще и Дона потеряла…

Напоминание о трагедии отозвалось в душе мучительной болью. Серена повела Кирстен в дом, вновь с тревогой спрашивая себя, как воспримет Райан известие о ее связи с Холтом. Неужели он сочтет, что она предала память его отца? Может, рано еще думать о другом мужчине? О другом муже? Ведь прошло всего лишь несколько месяцев…

Громко хлопнула входная дверь. Серена вздрогнула. Оказывается, она уж и забыла, как бурно выражает свою радость Райан, когда у него хорошее настроение и не беспокоит голова.

Серена, поставив переносное сиденье с Рин на журнальный столик, опустилась рядом на колени и убрала в сторону платок, наполовину скрывавший личико девочки.

— Какая прелесть! — восхищенно воскликнула она, перехватив взгляд Кирсти, присевшей на корточки по другую сторону от дочки.

— Она просто чудо, правда? — улыбнулась Кирсти. — Но, впрочем, я не могу судить беспристрастно.

Райан, наблюдавший в окно за отъездом Марка, повернулся к женщинам.

— Точно моя копия, — гордо заявил он. — Даже я это вижу.

— Мммм… — Серена озорно посмотрела на Кирстен и, сосредоточив все внимание на Райане, невозмутимо проговорила: — Верно. И я теперь вижу. Губки бантиком, очаровательные длинные пушистые ресницы, носик кнопочкой.

Райан, покраснев, как рак, всплеснул руками в показном отчаянии.

— Вот и верь после этого людям! Унизила парня почем зря.

Серена подмигнула Кирстен.

— Не понимают мужчины шуток, а?

— Это точно, — рассмеялась та, но в ее взгляде, обращенном к Райану, светилась глубокая любовь. — Только я его все равно ни на кого не променяю, — нежно добавила она. — Он крепко меня зацепил.

Они выпили чаю. Кирстен, покормив дочку, сидела похлопывая ее по спине.

— Сера, ты не побудешь с малышкой? — спросил Райан. — Я хотел бы показать Кирстен Кейндейл.

— Разумеется. О чем разговор? С удовольствием повожусь с ней пару часиков.

— Ну вот, видишь! — расплылся в улыбке Райан, обращаясь к Кирстен. — Я же говорил, она не станет возражать.

Серена пока так и не набралась смелости сообщить Райану о своих отношениях с Холтом, но и данный момент был не очень-то подходящий для подобного признания. Внезапно ей пришла в голову мысль.

— Эй, можно я свожу ее в Уинтерсгилл? Мари очень обрадуется. Она, я уверена, сейчас дома. Мари по воскресеньям никуда не отлучается.

— Мари? — Кирстен переводила взгляд с Серены на Райана. — В Уинтерсгилл? Должно быть, это та самая женщина, с которой я говорила по телефону, когда звонила из аэропорта, да?

— Мари и мой отец были компаньонами, — без запинки объяснила Серена. — После смерти моей матери они жили вместе.

Она теперь признавала, что Макс и Мари были подходящей парой. Они были счастливы вдвоем, и бессмысленно осуждать их за то, что долгие годы они жили как муж и жена. Конечно, в браке их союз выглядел бы респектабельнее. Однако странная у нее логика. В настоящее время многие пары живут, не обременяя себя официальными обязательствами, и ей никогда в голову не приходило порицать их за это, но почему-то в неузаконенной связи отца с Мари она усматривает безнравственность. Серена корила себя за двуличие и узость взглядов, и, в конце концов, в очередной раз пришла к выводу, что Макс считался только с собственным мнением. Мгновенно вспомнились все обиды, вернулось былое предубеждение против отца, своей изменой разбившего сердце матери, пропало желание прощать.

Но что толку ненавидеть Мари? Ей, заклейменной печатью любовницы, суждено нести свой крест.

— Прекрасная идея. Мне Мари нравится.

Райан подскочил к Кирстен, выхватил у нее из рук девочку и положил в переносное сиденье.

— Идем, Сера, покажу, как ее привязывать. И еще, ты должна убедиться, что ремни безопасности в машине прочно закреплены. Ребенка нужно положить на переднее сиденье, но головка чтобы была повернута назад…

Кирсти стояла качая головой и улыбалась Серене.

— Беспокойная мама-курица. По-другому не скажешь, — прокомментировала она. — Не представляю, что он станет делать, когда она вырастет и начнет бегать на свидания.

В комнате воцарилась тишина. Райан, опустив глаза, устремил жадный взор на личико спящей малышки.

— Если доживу, — тихо промолвил он.

Кирстен шагнула к нему и, взяв за руку, ласково тряхнула.

— Эй, — сказала она. — Мы же договорились. Живем одним днем, да? Сомнения и жалобы на судьбу не про нас.

Серену до слез тронул его полный обожания взгляд, направленный на девочку. Она быстро сморгнула с глаз влагу и оживленно произнесла:

— Так и быть, новоиспеченный папаша! Показывай, как действует эта штука.

— Я не то еще могу, — заулыбался Райан. — Вот вернемся с Кирстен с прогулки по Кейндейлу, я такой обед состряпаю. Полшестого подходит? Успеешь к этому времени вернуться из Уинтерсгилла?

— Конечно, — ответила Серена. — Тут езды-то через пустошь меньше получаса. Что где лежит на кухне ты знаешь… В общем, развлекайтесь, ребята.

Райан и Кирстен, держась за руки, смотрели вслед автомобилю Серены, в котором в пассажирском кресле лежала в своей корзинке крепко привязанная ремнями Рин.

— Так непривычно, — со вздохом промолвил Райан, когда машина скрылась за последним крутым поворотом, — видеть ее с кем-то другим. Совсем не хочется отпускать ее с кем бы то ни было, да?

— Я к этому более привычна, — улыбнулась Кирсти. — Ты забываешь, мне ведь приходилось оставлять ее с Холли, когда я ездила в Кейндейл искать тебя.

— Не напоминай!.. — простонал Райан. — Я и так, едва закрывая глаза, вижу кошмары о том, как гоняюсь за тобой, а ты опрокидываешься со скалы.

— Ох, и перепугалась же я тогда, — поежилась Кирсти. — Правду говорят, что вся жизнь проносится перед глазами. — Она впилась пальцами в его руку. — Пока я висела там, уцепившись за твою ладонь, вновь пережила и роды, и все, что было до того.

— Почему ты не сказала мне про нее? — тихо спросил Райан, устремив затуманенный взгляд на обращенное к нему лицо Кирстен. — Я никогда не покинул бы Австралию, если бы знал про ребенка.

— Ты мне не доверял, — сказала она. — Вот что мне особенно обидно, Рай. Мы были так близки, а ты, попав в беду, отказался от моей любви.

— Я думал, ты станешь жалеть меня. — Он притянул ее к себе и угрюмо добавил: — Я не хотел быть тебе обузой.

— А для Серены быть обузой ты не постеснялся! — укорила его Кирстен с болью в глазах. — До сих пор не пойму, как ты мог так поступить.

Райан поднял голову и посмотрел на небо.

— Вот под этими пустынными синими небесами у меня было много времени поразмыслить о том, что со мной произошло. — Он замолчал на несколько долгих секунд, затем перевел взгляд на лицо девушки и продолжал: — Честно говоря, даже не знаю, почему я стал искать опору в Серено. Я был в ужасном состоянии, Кирсти. Я просто не знал, куда податься, что делать, а Серена оказалась тем человеком, на которого можно положиться. Одному Богу известно, как ей удалось протащить нас через весь этот кошмар с отцом, но удалось. Наверное, я чувствовал, что она не представляет для меня опасности. Понимаешь, о чем я?

— Нет, — покачала головой Кирсти.

— Ну… — Райан протяжно вздохнул. — Она была женой отца, а я ведь матери никогда не знал. Думаю, она в какой-то степени стала для меня олицетворением матери. То есть я хочу сказать, что никогда бы не смог полюбить Серену как женщину. Я знал, что она будет заботиться обо мне совершенно бескорыстно… или, как это говорится, не станет смущать покой моего сердца.

— Ты доверял ей…

— Да! Пожалуй. Наверно, как раз это я и пытаюсь выразить.

— Ты в первую очередь должен был довериться мне.

Он серьезно посмотрел ей в глаза.

— Я любил тебя, радость моя. С ума по тебе сходил. Я не мог допустить, чтобы ты из-за меня испортила себе жизнь.

Кирстен шагнула к нему в объятия и уткнулась головой в его плечо.

— Никогда, никогда не смогу понять тебя, — приглушенно проговорила она и, тихо засмеявшись, вновь заглянула ему в лицо. — Мы одни. Только ты и я. Впервые со дня моего прибытия в Англию. Одни!

— Потрясающее чувство, да? — улыбнулся Райан. — Правда, я уже скучаю по нашей лапочке.

Она ткнула кулачком ему в грудь.

— У тебя есть я. Или предлагаешь выразиться яснее? В нашем распоряжении весь дом на целых два часа.

— Я поведу тебя на экскурсию по Кейндейлу. Мы что сказали Серене?

— Сера не узнает о том, что мы делали: гуляли или провели все время здесь.

В глазах Райана заплясали веселые огоньки.

— А у меня ведь только односпальная кровать.

— Ничего, сойдет.

— Нет, не могу. Только не здесь. — Он грубовато хохотнул. — Черт побери, Кирсти, я потом Серене в глаза не смогу смотреть…

— Ну, хорошо! — Она нежно прижала к его губам два пальчика. — Хорошо, Рай! Мое дело — предложить. — Она поморщилась. — Теперь я точно знаю, что между тобой и Сереной ничего не было. Ты и впрямь говоришь о ней, как о матери.

— Ну, в некотором роде она мне мать. Она же была женой моего отца.

— И ты, наверное, прятал голову под одеяло, когда они отправлялись спать?

— Иногда, — ответил он застенчиво потупившись. — Хотя наши спальни находились в противоположных концах бунгало.

— До чего же ты смешной! Ты это знаешь?

— Догадываюсь, — кивнул Райан.

— Но в гостинице мы прекрасно управляемся, да?

Он поцеловал ее в кончик носа.

— Наша крошка Рин еще слишком маленькая, чтобы смыслить в таких вещах. Да и потом мы всегда дожидаемся, когда она заснет.

— Надо признать, ты чересчур стыдлив для молодого мужчины девяностых годов, — хмыкнула Кирстен.

— Мы вернемся в Австралию, да? В бунгало отца?

Кирстен кивнула.

— Жду не дождусь. — Ее взгляд загорелся. — Только не понимаю, почему сейчас твоя односпальная кровать должна пропадать без дела.

Спустя полтора часа Райан с острым ножом в руке готовил на кухне ужин, нарезая кубиками картофель и морковь. Рядом на кухонном столе лежали на противне слегка подрумяненные кусочки курицы.

— Черт! — неожиданно воскликнул он, глянув на Кирсти, которая сидела у камина в мягком кресле, поджав под себя ноги.

— Что случилось?

Она одарила его нежной ленивой улыбкой.

— Не смотри на меня так, — предупредил Райан, погрозив ей ножом. — Что у тебя опять с глазами? Ведь прекрасно знаешь, что своими слезами ты лишаешь меня всякой воли.

— Я только спросила, что случилось, — добродушно усмехнулась девушка.

— Лука нет, — объяснил он. — Мне сразу показалось, что на столе чего-то не хватает, когда я выкладывал продукты.

— А без лука нельзя обойтись?

Он бросил на нее многозначительный взгляд.

— Послушай, я знаю, что ты ни черта не смыслишь в кулинарии, любовь моя, но…

— Ладно, сдаюсь! — Она вытянула руку. — И что теперь? Конец света, что ли? Без лука-то?..

— Гарнир без лука не приготовишь.

— Ну, иди нарви в саду.

Райан со стоном бросил на стол нож и проворчал:

— Какой, к черту, нарви! Это же сад, а не огород. Сера здесь выращивает нарциссы. — Он дернул головой в сторону окна. — Вон, видишь, сколько их, и еще тюльпаны. Зелени там нет.

— То есть ты предлагаешь сходить за луком, да? Воскресенье, день близится к вечеру, а я должна тащиться куда-то искать супермаркет?

— В Кейндейле нет супермаркетов, — ухмыльнулся Райан. — Только угловой магазинчик под названием «У Мэдди», который никогда не закрывается.

Кирстен со вздохом поднялась с кресла и протянула руку.

— Тогда дай мне правильные деньги. Я в этих английский фунтах с пенсами ни черта не понимаю. Чувствую себя полной идиоткой, пока стою в магазине, пытаясь пересчитать доллары на фунты.

— Лук стоит не больше фунта, — расхохотался Райан и, выудив из кармана брюк мелочь, бросил монеты ей на ладонь. — Вот! Пятьдесят пенсов, несколько двадцаточек, десятки и монетки по два пенса. Устраивает?

— И я смогу купить на эти деньги лук?

Она недоуменно вскинула одну бровь.

— Скажи Мэдди, что тебе нужно примерно полтора фунта.

— Мэдди!

— Мэдди — хозяйка магазина. Ее отличительная черта — цифра шестьдесят шесть: шестьдесят шесть лет, объем талии и рост — шестьдесят шесть дюймов. Мэдди ни с кем не спутаешь.

— Сам бы сходил, — сердито сказала Кирстен. — Здесь говорят на каком-то непонятном языке. Ты его понимаешь, а я нет.

— Я пока разогрею духовку.

— Подумаешь!..

Она поморщила носик.

— Давай, женщина, за дело.

— Я даже не знаю, где находится этот твой замечательный магазин.

Райан, взяв девушку за плечи, подвел к выходу.

— Да будет тебе… Его отсюда видно. Сразу же у медицинского центра.

— Там, где стоит памятник отцу Серены?

— Правильно. Сразу за углом.

— Так и быть! — сказала Кирстен, поворачиваясь к нему лицом. — Найду как-нибудь. А ты не выходи за дверь, простудишься.

— Мне так нравится, как ты меня опекаешь.

Райан притянул к себе девушку и поцеловал в губы.

Она сунула в карман джинсов деньги, которые он ей дал, и, повиснув у него на плечах, заставила поцеловать еще раз.

— Я быстро, — пообещала Кирстен. — Могу бегом туда и обратно, если хочешь.

— Мне потребуется минуть двадцать, чтобы разогреть духовку, — проговорил он, приглаживая назад упавшие ей на лоб волосы. — Не торопись. Осмотри округу. А то совсем нечем будет поделиться с Сереной, когда она вернется.

Она заговорщицки подмигнула ему.

— И тогда Сера не догадается, что мы не выходили из дома, да?

— Мы же заправили кровать, — сказал он, вновь нежно целуя девушку. — Она ничего не заподозрит.

— Хорошо было, правда?

— Замечательно, Кирсти. С тобой, моя родная, мне всегда хорошо.

Райан наблюдал, как Кирстен спускается по склону, и, когда она исчезла из виду, закрыл входную дверь и вернулся на кухню. Так, что он хотел сделать? В голове туман. Райан глянул на стол, где лежали нарезанные кубиками морковь и картофель, но овощи вдруг расплылись перед глазами. Висок пронзила нестерпимая боль.

— Боже! Только не это! — простонал он. — Таблетки. Где эти проклятые таблетки?

Наморщив лоб, он блуждал взглядом по кухне. Мысли путались.

— Газовая плита, — решительно проговорил он, пытаясь сосредоточиться. — Ее нужно разогреть.

Райан подошел к плите и повернул одну из маленьких ручек на передней панели. Из конфорки с шипением полез газ. Он замотал головой.

— Не та! Как мог я так быстро все позабыть?

Он нагнулся, открыл духовку и, присев на колени, прислушался. Опять знакомое шипение. Он перепробовал все ручки на плите и наконец нашел нужную. В голове ощущалась какая-то странная легкость, в висках стучало — верный признак приближающегося приступа, который уложит его в постель часов на шесть.

Шипение в духовке не прекращалось.

— Зажигалка! — пробормотал он под нос. — Где эта чертова зажигалка?

Вспомнив, что видел зажигалку на каком-то из кухонных столов, Райан поднялся и вновь почувствовал в голове боль, медленно, как накатывающие на берег морские волны, заливавшую каждую клеточку его мозга. Думать не было сил.

Таблетки? Они же в кармане плаща! Он всегда носит их при себе. А где плащ? Куда Серена положила его плащ? Они по приезде первым делом прошли в гостиную. Значит, его плащ в гостиной?

Райан неуверенной походкой вышел в коридор, соединяющий кухню с гостиной. У лестницы он вспомнил, что после отъезда Серены они с Кирсти поднимались в спальню.

На заплетающихся ногах он стал карабкаться в свою спальню; каждый шаг отдавался в голове раскалывающейся болью. В спальне плаща не оказалось, а таблетки, он теперь был в этом уверен, лежали именно в кармане плаща.

Райан с трудом спустился в гостиную, где все-таки отыскал свой плащ, валявшийся на полу за стулом, — видимо, упал со спинки. Он нагнулся, собираясь поднять его и погрузился в темноту. Сколько времени он пробыл без сознания, Райан не мог определить. Очнулся он сидя у стены, пытаясь одной рукой открыть баночку с таблетками.

— Черт! Проклятье!

Он швырнул баночку в дверь. Крышечка осталась на месте, а сама баночка, будучи изготовлен из пластика, так и не разбилась. Райан пополз за ней, подобрал, но подняться с пола не смог — ноги были словно ватные. Он ползком пробрался в коридор. Какой странный запах…

— Боже! Только не это! Газ. Нужно… найти… зажигалку…

Слишком поздно. На него опять обрушилась темнота. Он куда-то плыл, парил во мраке. И ощущение весьма и весьма приятное. Тепло. Он просто млеет от тепла. Ну а как же иначе, говорил он себе, когда в кухне пылает яркий огонь…

Серена, заметив на дороге Кирсти, бредущую в сторону побережья, замедлила ход автомобиля и, поравнявшись с девушкой, затормозила.

Кирсти открыла заднюю дверцу и, просунув в салон голову, проговорила отдуваясь:

— Слава Богу, это ты. Не возражаешь, если я вместе с тобой проедусь до дома?

— Для этого я и остановилась, — ответила Серена. — Но что ты здесь делаешь? Неужели Райана где-то потеряла? Дом-то в миле отсюда.

— Райан готовит ужин.

Кирсти залезла на заднее сиденье, устроившись за креслом, на котором, пристегнутая в своей корзинке, спала Рин.

— Он тебя одну послал знакомиться с достопримечательностями Кейндейла?

Серена улыбнулась девушке и вновь завела мотор.

— Нет, — покачала головой Кирсти. — Все было не так. — Она неуверенно рассмеялась. — Ты рано едешь. Мы ожидали тебя не раньше половины шестого. Райан меня убьет за то, что я так долго покупаю полтора фунта лука.

— Лука?

— Он готовит какое-то блюдо из курицы. Послал меня к Мэдди за луком. Сказал, что ее магазин всегда открыт. А он, когда я пришла, весь оказался на запорах. Мэдди, должно быть, устроила себе выходной.

— И куда же ты ходила?

Серена на маленькой скорости миновала магазинчик Мэдди, затем медицинский центр, тоже закрытый на выходные.

— Я отправилась на другой конец долины, а там вообще нет магазинов. Боюсь, Райану придется обойтись без лука. Да и какая разница? Не думаю, что блюдо от этого станет хуже.

— Лук висит в чулане, — расхохоталась Серена. — Если б он додумался заглянуть туда, тебе не пришлось бы столько времени таскаться попусту.

— Черт! А я его посылала в огород.

Кирсти тоже засмеялась.

Впереди показался дом. Серена крайне осторожно вела машину на крутых поворотах. Кирсти облокотилась на спинку переднего сиденья, чтобы видеть спящую дочку.

— Может, обойдемся просто яичницей и чаем… — начала Серена.

Их ослепила яркая вспышка, чуть впереди на дороге прогремел взрыв, земля под машиной затряслась.

— Что?..

Кирсти вцепилась в сиденье. Серена нажала на тормоза.

Женщины в ужасе смотрели на то место, где стоял дом, но видели только гигантское облако черного дыма и рвущиеся в голубое небо огромные языки пламени.