Непримиримые разногласия

Глава 16 Равнодушие богов

Слава Супругам! Вранговые светильники родитель всё же установил! По мере нашего приближения они загорались и гасли, едва мы отползали подальше. Довольно быстро лаз закончился. Впереди оказалось небольшое помещение, из которого, в свою очередь, уводил нормальный по размерам проход, позволяющий идти в полный рост, а не ползти на четвереньках. В проходной комнате стояло несколько сундуков, видимо, там находились одежда и деньги. Тёмный откинул крышку одного из них. Покрытые ржавчиной петли жалобно заскрипели, не желая поддаваться. Однако против силы демона им было не устоять. Пришлось уступить. При виде содержимого с губ сорвался разочарованный стон. Такой подлости я никак не ожидала. Сырость за многие годы превратила одежду, в непонятную дурно пахнущую кучу. Папенька, папенька, ну почему ты не удосужился как-то их защитить от влаги? Понадеялся на то, что смутные времена закончились и тайный ход нам больше не понадобиться? Если он ещё и деньги забрал, то спокойно можно возвращаться назад в комнату, а лучше идти на повинную к нарвам. Лучше относительно быстрая смерть, чем мучительное выживание. Потому что я точно знала — без наличности мне долго не протянуть.

Демон не терял надежды и принялся копаться в том, что раньше называлось одеждой. Выудив непонятные лохмотья, тут и там усыпанные дырами, он довольно кивнул. За этим последовало нечто, напоминавшее плащ. Остальные вещи пребывали в гораздо более печальном состоянии, поэтому плащ тоже был отложен в сторону. На остальные сундуки я уже не надеялась. Как позже выяснилось, и правильно делала. Там тоже были тряпки, вот только их размер позволил бы мне обернуться в них несколько раз. Одним словом, они были забракованы подселенцем.

С обувью дело обстояло немного получше. Туфли были покрыты пятнами плесени, однако разваливаться не спешили. Тем не менее существовала проблема, так как нужного размера не нашлось. Когда родитель планировал побег, я была слишком мала, и детские туфельки на мою ногу явно были маловаты, а те, что предназначались слугам — были просто огромными. Выбор тёмного пал на подготовленные для матушки. Хотя тут тоже существовала проблемка. Данная обувь была на два размера больше.

— Больше, не меньше, — философски заметил вражина, примеривая их. — Согласись, в маленькой обуви далеко не уйдёшь. Правда, в большой бегать неудобно, — задумчиво добавил он. — Ну да, выбора у нас нет, так что будем благодарны тому, что имеем.

Вообще-то я считала по другому и предприняла робкие попутки донести свои мысли настроенному на позитив демону. Он только отмахнулся и продолжил осмотр. К счастью, после недолгих поисков наличные всё же нашлись. Их было не так много, как я рассчитывала. Видимо папенька большую часть забрал, оставив несколько мешочков на всякий случай, всё-таки он был у меня тем ещё перестраховщиком. Поясной кошель так же прилагался, ведь выставлять деньги напоказ было не очень умно. Особенно для одинокой девушки, которой предстоит прятаться от ордена всю оставшуюся жизнь или пока меня не поймают. Подселенец, недолго думая, переложил все монеты в него. Тут же нашлась сумка с ремешком, предназначенная для хранения личных вещей. Туда тёмный накидал тряпок и сунул какую-то обувку.

— Переодевайся! — приказал он и передал мне контроль.

Сразу навалилась усталость. Всё тело ныло от перенапряжения. Видимо перетаскивание тел не пошло на пользу. Однако чувство жажды и голода немного отвлекали от ломоты. Сомнительная радость, но всё же. Трясущимися руками я принялась раздеваться. И тут запоздало сообразила, что угнетатель то никуда не делся и наверняка наблюдает за всеми действиями. Вне всякого сомнения, ожидая феерическое представление.

— Отвернись, — попросила я.

— Конечно, конечно, — последовал спешный ответ. — Я смотрю совсем в другую сторону.

Хотелось надеяться, что это на самом деле так, ведь я под его управлением не могла себе позволить такой радости. Но стоило признать и тот факт, что поработитель был гораздо сильнее меня. Похоже, из-за этого у него была такая возможность. Кроме того, он являлся инородным объектом. Быть может, у поработителя существовало собственное тело, находящееся в моём?

Сомневаться не приходилось, ответа на незаданные вопросы мне не суждено услышать. Тёмный прекрасно понимал, о чём я думала, тем не менее, молчал, предоставляя мне возможность навыдумывать всякого разного, от чего щёки заалели. Я решила сама отвлечься и переключить внимание сущности на что-нибудь другое, иначе моя фантазия грозила перейти всякие рамки приличия.

— Разъясни мне кое-что. Как так вышло, что я стала настолько сильной?

— Честно говоря, не знаю. Я могу только делать выводы на основании твоих воспоминаний. А знаешь ты, к сожалению, не так-то и много.

Я подумала, подумала и поняла, что абсолютно не представляю, о чём идёт речь. Поспешила сообщить об этом собеседнику.

— Как я понял, — начал объяснять подселенец, — мы вселяемся вместе со своими способностями, о чём говорят случаи подселения, о которых тебе рассказывали на протяжении жизни. Левитация одержимых, их сила и скорость. То, что святые отцы привязывают жертву к кровати, боясь не справиться с демоном, красноречиво говорит, что управление магией остаётся при нас, чему я несказанно рад.

— Как такое возможно? — удивилась я.

— Видимо, ордену не удалось решить этот вопрос. В противном случае демоны вымерли бы шестьсот лет назад, — в голосе слышна была горечь.

— Сами виноваты! Не нужно было на нас нападать! — отрезала я.

Нет, мне это нравиться! Они хотели истребить весь род людской, не удивительно, что мы сопротивлялись. К тому же сумели победить превосходящего в силе противника и уничтожили всю нечистую силу. Или нет?

— Подожди, — я сообразила о некоторых несоответствиях, — если мы вас победили, то каким образом ты выжил и смог в меня вселиться?

— Победили? — зло рассмеялся нечистый. — Не смеши меня! Лучше меньше слушай орден и его адептов! — воскликнул он, явно разозлившись. — Ты уже оделась?

— Да, — я как раз накидывала тряпку, именуемую плащом, на плечи.

— Прекрасно! — он подавил меня, перехватывая контроль. — Нам нужно отсюда скорее выбираться.

Поработитель больше со мной не разговаривал. Похоже, затаил обиду. Я его не осуждала, правду никому не нравиться слышать. Да я и сама была такой, что уж тут скрывать. Вспомнились разные огорчения из прошлой жизни. Теперь, когда до меня постепенно доходило осознание, понимала, насколько глупыми и несущественными они были. В конце прохода ждала новая жизнь, наверняка жестокая и безрадостная. Нужно было скорее привыкать к такой реальности, а прошлое забыть. Так будет проще и не настолько больно.

Тёмный взвалил на плечо Тахила, к которому я уже успела привыкнуть, и двинулся в путь. С каждым пройденным шагом сердце разрывалось. Маменька. Папенька. Единственная любимая доченька оставляет вас одних, даже не соизволив попрощаться. Папочка, ты никогда не узнаешь, что сделанный тобой ход позволил мне сбежать. Зная будущее, ты бы наверняка завалил его камнями. Будь ты сегодня дома, страшное не произошло. Как настоящий мужчина и глава семейства, ты бы обязательно нашёл выход, оградил меня от демонов, врангов и всего остального. Эти страшные события могли не случится, будь ты здесь!

О, Боги-супруги как вы могли допустить такое? Ведь и у вас были дети. Роана, почему не вступаешься за свою дочь? Как мать сможет пережить разлуку со своей кровиночкой? Я представила слёзы матушки, и сердце сжалось. Только богине мало было страданий, она молчала, оставаясь глуха к моим воззваниям. К Нарону обращаться тоже не имело смысла. Как известно, они с супругой были единым целым и никогда не оспаривали решения друг друга. Оставался только Вранг, но я была не настолько нахальна, чтобы просить у него помощи. Да и боялась, что, услышав молитву, он подаст знак ордену, где искать беглянку. Так что лучшим решением было не привлекать к себе внимания наместника.

Мысленно попросила демона дать мне на секундочку власть над телом. Дал. Я в последний раз обернулась, рассматривая отчий дом, стараясь запомнить его очертания. Перед глазами проносились яркие моменты с родителями. Только хорошие, светлые и радостные. Из глаз побежали слёзы, размывая образ особняка.

— Мамочка, я тебя люблю!