Нет тебя прекраснее

Глава 23

Джош жал на звонок, не отрывая пальца, до тех пор, пока домофон не ожил и не прокаркал хриплым со сна голосом его отца:

– Кто там?

– Папа, это я, Джош.

Джош нахмурился. Судя по голосу, он вытащил отца из постели. Но разве Жасмин не разбудила его рано утром? А если не разбудила, то есть не приехала, то где же она? Когда он видел ее в последний раз, она медленно шла по Бродвею и лицо ее было застывшей маской ужаса. Ею двигало желание спрятаться. Джош предвидел подобную реакцию, для Жасмин она была вполне закономерна, поэтому он и просил ее приехать сюда, в дом его родителей. Но если Жасмин по каким-то причинам не добралась до Риверсайд-драйв и решила спрятаться в другом месте – то где?

Дверь наконец открылась. Джош толкнул массивную деревянную створку, украшенную стеклянными вставками, – удивительно, но дверь сохранилась с довоенных времен – и побежал вверх по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки.

Отец стоял на лестничной площадке в халате и носках. Увидев его небритое лицо, Джош понял, что ранних гостей не было. Сердце его заныло, и все же он спросил, не желая расставаться с надеждой:

– Она здесь?

– Кто? – растерянно переспросил мистер Тоби.

– Я здесь. – На площадку вышла мать; куртка от спортивного костюма надета поверх розовенькой ночной рубашки. – Почему ты так рано, Джоши? – спросила она. – Ты уже вернулся из Афганистана? Что-то случилось?

Джош смотрел на папу с мамой, и сердце его сжималось от печали и любви. Он не видел их четыре года, и за это время они постарели, поседели и как-то усохли, что ли. Четыре года назад, двадцать третьего декабря, он пригласил родителей на премьеру своего первого блокбастера про Митча Тэнка. Позже он догадался, что они согласились приехать в Лос-Анджелес, поскольку все равно собирались в этот район на конференцию по Достоевскому и на какой-то митинг, посвященный диссидентам. В разгар действия Джош вышел в холл и увидел там отца, который сидел в уголочке и читал потрепанную книжку.

Джош не остался на рождественские праздники и с тех пор ни разу не появлялся дома.

– Я же вам звонил, – резко сказал он. – Предупреждал о том, что должна приехать Жасмин…

– Как же, как же, – закивал отец. – Мы все прекрасно поняли, должна была приехать твоя… подружка. Но она все еще не добралась до нас, видишь ли… Жасмин. Так мило. В этом доме не было никого с таким пасторально-цветочным именем годов с двадцатых.

– Ну как же, а девушка по имени Лилия, которая жила двумя этажами ниже? – возразила мать.

Родители вернулись в квартиру, перебирая всех женщин с именами цветов, которых они встречали за семьдесят два года своей жизни. «Больше всего их было в шестидесятые. Помнишь Одуванчика?»

Джош поплелся следом, на ходу доставая мобильный. Потом сообразил, что не знает телефона Жасмин. Когда она была ему необходима, он просто приходил к ее дому и читал стихи на улице… Как же узнать, что с ней случилось? Что-то ужасное? Или?… Джошу стало нехорошо, и он опустился в кресло. Она не приехала, так как решила бросить его? Жасмин предупреждала: жизнь актера не для нее, она не сможет… Клео и Мо говорили ему то же самое, а он не желал слушать.

– Ты завтракал, Джоши? – Мать принялась расчищать место, перекладывая книги и бумаги на огромном столе, который стоял посреди гостиной. Джош поморщился – нехватка места каждый раз напоминала ему о категорическом отказе родителей брать деньги из его огромных гонораров, хотя он много раз предлагал им переехать в квартиру побольше.

Джош вскочил, поцеловал мать в лоб и кивнул отцу.

– Мне надо уходить, – сказал он.

– Но ты только что пришел, – растерянно сказал отец.

Джош, не в силах устоять на месте, подошел к окну. Внизу не спеша, нес свои воды серый и мрачный Гудзон. Улица была до странности пустынна. А самое главное – там не было Жасмин. Его мобильник зазвонил, и Джош торопливо схватил трубку, руки его дрожали.

– Жас?

– Нет, милый, это я, Мо. Жасмин не придет.

– Почему?

– Я еду к дому твоих родителей и буду там минуты через три, никуда не уходи. Жасмин отправилась к своей подружке Дженн, которая живет в Бронксе.

Джош вдруг заметил укоризненные взгляды родителей и вспомнил, что они не признают существования мобильных телефонов и считают крайней грубостью отвечать на звонки во время беседы.

– Он ведет себя так, словно он не в нашем доме, а в собственном офисе, – пожаловалась мама отцу шепотом, но достаточно громко, чтобы Джош услышал.

– У них не осталось ничего святого, – отозвался отец. – Скоро они и обедать в туалете будут, потому что это экономит время.

Джош захлопнул телефон и повернулся к двери.

– Ты не останешься позавтракать? – спросила мать. – Может быть, кофе? В конце концов, мы так давно не виделись.

Джош печально усмехнулся. А ведь мама не помнит, сколько прошло времени с тех пор, как они виделись в последний раз. А вот он помнит. Тысяча четыреста девяносто один день.

– Я скоро вернусь, – сказал он. – И приведу к вам свою девушку. Хочу, чтобы вы познакомились с ней.

В голове его прозвучал голосок Клео: «Ты хочешь быть с ней, поскольку надеешься, что она понравится твоим родителям».

– Ты приведешь сюда Клео? – В голосе матери удивление смешалось с раздражением.

– Мы с Клео просто друзья, – устало сказал Джош.

Родители смотрели на него с недоумением.

– Я всегда знал, что он не мог полюбить такую куклу, – сказал, наконец, отец.

– Дело не в этом, – возразил Джош. – Клео молодец. Ее образ Снежной королевы – это лишь игра на публику. Она актриса, и очень хорошая актриса. И верный друг.

– Тогда о ком ты говоришь?

– Мальчик же сказал, что ее зовут Жасмин, ты забыла, Рут? – вмешался отец.

– Она цыганка, – сказал Джош.

– О, представительница народа-изгнанника, – оживилась мать. – Пожалуй, нам нужно купить чего-нибудь к обеду.

Джош опустился на кожаное сиденье роскошного лимузина и решительно сказал:

– Отвези меня к ней, Мо! И не вздумай спорить, я даже не хочу ничего обсуждать!

Мо кивнула шоферу, и тот плавно развернул машину через все четыре полосы Риверсайд-драйв, словно здесь не было весьма плотного движения транспорта и двух светофоров.

– Джош, думаю, тебе не стоит ее преследовать, – осторожно начала Морин.

– А я не спрашиваю, что ты думаешь. Это уже не касается шоу-бизнеса. Речь идет о моей жизни.

– В этом-то и проблема, – ровным голосом сказала Мо.

– Жасмин не сумеет жить твоей жизнью, потому что это убьет ее.

Джош нахмурился. Вдруг Мо права? Жасмин тоже может так думать, и ему ли не понимать, что такое страх, с которым нельзя совладать! Но он все равно не поверит своему агенту по связям с общественностью. Если такова ужасная правда, пусть Жасмин скажет это сама.

Мо откинулась на подушки и молча уставилась в окно.

Звонок телефона. Джош схватил трубку:

– Жас?

– Да, это я. Привет. Не волнуйся, со мной все в порядке. Я у подруги.

– Знаю. И я уже еду к тебе… – Она испугается, откуда он знает про подругу, решил Джош и торопливо пояснил: – Мо разузнала, где ты, чтобы убедиться, что с тобой все в порядке. Это…

– Я знаю. Это ее работа. Джош… не надо приезжать.

– Но…

– Мне нужно время, чтобы все обдумать. Дай мне немного времени, хорошо?

– Я хочу тебя увидеть, – сказал он.

Жасмин молчала, но Джош слышал в трубке ее неровное дыхание.

– Не стоит этого делать, – быстро проговорила она. – Прости, но я не смогу… – Голос сорвался.

– Слушай, я позабочусь обо всем, – торопливо произнес Джош, смутно надеясь на что-то.

– Я тебе позвоню попозже. Мне нужно время… нужно время подумать… – В трубке раздались гудки.

Джош по-прежнему прижимал телефон к уху. В душе его теплилась дикая надежда, что Жасмин перезвонит и признается: «Я хочу тебя видеть».

– Все к лучшему, дорогой, – успокаивала Мо. – У тебя нет ни времени, ни сил на сложные и трудные отношения. Особенно с человеком, который так боится публичности. Оставь ее в покое, не мучай девушку. Подумай о ее чувствах.

Джош медленно убрал телефон. Что было бы, если бы Ромео оставил Джульетту в покое и решил не мучить девушку? А Джульетта сказала бы ему, что ей нужно время обо всем подумать? Он мрачно взглянул на Мо. Да уж, имейся у Ромео агент по связям с общественностью, вот он был бы счастлив. Но как насчет остальных действующих лиц?

Джош почувствовал, как горечь поражения холодом разливается внутри. Он устал и не смог добиться своего. Ни на шаг не приблизился к тому, чего желал так страстно. Повезло же Ромео, что у Джульетты не было мобильного!

Дженн постаралась позаботиться о подруге как можно лучше. Она устроила для нее удобную постель на диване, выдала солидный запас энергетических батончиков без сахара, полезных булочек и травяного чая.

– Никуда не ходи, – наставляла, она Жасмин. – Я вернусь с работы около семи. И попрошу Сьюз, чтобы она зашла тебя проведать.

– Спасибо тебе, я в порядке. Мне просто нужно отдохнуть и поразмыслить в тишине. – А еще ей ужасно хотелось остаться в одиночестве. И заказать пиццу. Желудок жалобно урчал и отказывался смотреть на полезные булочки.

– Ну и молодец. – Дженн погладила подружку по плечу. – Будь хорошей девочкой и постарайся успокоиться. Смотри, здесь записи музыки для медитации. Чувствуй себя как дома.

Жасмин улыбнулась с благодарностью. Она действительно была признательна подруге за кров и заботу, она любит Дженн, но сейчас ей просто до смерти хочется остаться одной.

Наконец Дженн ушла, и вместе с тишиной к Жасмин пришло осознание случившегося: «Я влюбилась в кинозвезду! Дура! Минуточку, это пример панического мышления. Попробуем скорректировать точку зрения. Я завела роман с Джошем Тоби, а сейчас я решила этот роман закончить. Наверное, так лучше, потому что звучит не столь пугающе». Жасмин поудобнее устроилась на диване и неожиданно для себя заснула.

Жасмин проснулась, когда солнце уже клонилось к горизонту. Некоторое время полусонная девушка любовалась небом, которое видела в окно: синева ночи наступала на оранжевый закат, рождая невероятные сочетания красок и оттенков.

После сна Жасмин чувствовала себя освеженной и полной сил. Она бродила по аккуратной квартирке Дженн, пытаясь собраться с мыслями. Автоответчик на телефоне подмигивал зеленой лампочкой, намекая, что хорошо бы послушать сообщения, но у нее не было настроения.

«Я все сделала правильно. Я просто не смогу выжить рядом с кинозвездой», – в который раз повторяла она себе. Почувствовав, что желудок совершенно пуст, Жасмин откусила кусочек булочки, сморщилась и выбросила остатки в мусор. Совершенно несъедобно. Ничего удивительного, что Дженн такая стройная.

«Мы с Джошем едва знаем, друг друга, и у нас даже нет возможности познакомиться получше. Ведь как развиваются отношения у обычных людей? Парочка старается проводить свободное время вместе. Он и она ходят вместе обедать, бродят по магазинам и сидят в парках. Уезжают на выходной, устраивая романтический уик-энд. Подобные радости жизни недоступны для таких знаменитостей, как Джош, и тех, кто с ними связан. Завтра вся страна будет знать имя женщины, из чьей квартиры Джош вышел полуголый».

Подобные обстоятельства вынуждают ее принять решение немедленно, не имея времени и возможности убедиться, что у отношений с Джошем есть будущее, что их страсть – больше чем физическое влечение.

Возможно, грустно размышляла Жасмин, голливудские браки столь непрочны именно потому, что люди произносят клятвы под прицелом телекамер, не будучи в состоянии проверить свои чувства, не имея уверенности в том, что они действительно хотят жить с этим человеком «долго и счастливо, пока смерть не разлучит нас».

«Я едва его знаю… но почему же мне без него плохо?»

К тому моменту как Дженн вернулась с работы, Жасмин так ничего и не решила.