Неунывающий Рон

Глава 44

На уроке ЗОТИ я задумчиво разглядывала Грюма. Гарри чуть слышно ерзал рядом. Пока тот проводил перекличку, по очереди впиваясь в каждого своим вращающимся глазом, я пыталась оценить его, как бойца. А также прикинуть адекватность. Как говорится, даже если вы параноик, это не значит, что за вами не следят. Но, в целом, впечатления были скорее положительные.

Грюм кратко объяснил классификацию заклинаний, ненадолго остановился на непростительных (причем, без всяких издевательств над пауками) – просто, какие есть и как их опознать, уточнил, какие заклинания мы будем изучать и перешел к магическим существам. В общем, провел нормальную ознакомительную лекцию без всяких извращений, со списком того, что мы должны знать к концу второго курса. Разбавляя нудную лекцию любопытными случаями из практики с поучительной концовкой. Вроде такого: «И этот идиот так и остался без обоих пальцев, потому что раны от магических существ очень плохо поддаются целителям».

А вот следующий урок зельеварения оказался значительно интересней. Гораций объяснял интересно и относился к ученикам доброжелательно – просто поразительный контраст с предыдущим учителем. На Гарри свалилась куча комплиментов, перемешанных с воспоминаниями о Лили, отчего он слегка поплыл. А ведь когда я говорила ему, что он стремительно прогрессирует в зельеварении, он не особо в это верил. Ну получается и получается, что в этом такого? К остальным ученикам Слизнорт потихоньку присматривался, явно никого не выделяя. Хотя Гермиона и получила баллы и похвалу. А Невилл, к всеобщему огромному удивлению, достаточно легко справился с поставленной задачей, закончив вполне приличное зелье четвертым. В общем, как преподаватель, Гораций заслуживал самых высших баллов.

После обеда мы устроились с учебниками у озера. Разумеется, с удобствами, трансфигурировав для себя вполне приличные кресла в стиле дачной мебели. Пока мальчики листали учебники, я, расслабившись, любовалась озерной гладью. Вот так бы сидеть и сидеть, ни о чем не думая…

– Рон, ты что, уснул? Рон! – Я нехотя повернула голову. Вот нет мне покоя. – Рон, ты странно себя ведешь. Завис и молчишь.

– Не бойся, Гарри, он так своих мозгошмыгов успокаивает. – Тут же отреагировала Луна. – Они становятся прозрачными и исчезают.

– Ну хоть кто-то меня понимает! – Я благодарно взглянула на Луну.

– А ты что, действительно это делаешь? – Тут же заинтересовался Драко, отрываясь от книги.

– Угу…

– Здорово! А мне покажешь?

– Кого тебе показать?

– Ну, этих… Мозгошмыгов!

Я потерла лоб, прикидывая, как объяснить так, чтобы стало понятно.

– Луна подразумевает под мозгошмыгами навязчивые мысли, совершенно не нужные для достижения просветления. Те мысли, которыми не мы управляем, а наоборот, они – нами.

Я некоторое время полюбовалась на две задумчивые физиономии и одну безмятежно-радостную.

– Ну, еще проще – Луна видит, что я занимаюсь окклюменцией, и у меня получается. – О, физиономия Драко озарилась пониманием.

– А у меня есть мозгошмыги? – Тут же поинтересовался он у Луны. – А у Гарри?

– Есть конечно. Они почти у всех есть. Но у вас их совсем не много. А за Роном наблюдать интересно. Вот он сейчас своих дрессирует.

Драко с сомнением покосился на меня. Я кивнула.

– Луна права, я как раз сейчас перешел от окклюменции к психоанализу. Мне было интересно, заметит ли она разницу.

– Спасибо, Рон. – Луна тут же заулыбалась. – Я теперь знаю правильные слова. Но вижу то все равно мозгошмыгов.

– Жаль, у магов нет целителей-психологов. Тебе бы подошло.

– Мозгоправы есть. Только это очень-очень редкая специализация. Даже не знаю, есть ли такие в Англии.

– Во Франции, я слышал, есть. – Драко совсем по-новому разглядывал Луну. – Думаю, тебе обязательно надо развивать дар.

Я мысленно откорректировала расписание занятий для Луны. Надо добавить ей психологии, а уменьшить… Ну даже не знаю, что уменьшать… Ладно, справится – Гарри с Драко справились же.

– Рон, но тебе же нельзя изучать окклюменцию! – Гарри вовремя вспомнил мои рассказы. – Ты говорил, что это вредно для дара!

– В некоторых случаях очень вредно. – Тут же согласилась с ним я. – Но меня самого заинтересовал этот момент, и оказалось, что кое-что доступно и мне. Так что не переживай.

Летом я действительно интересовалась этим вопросом, причем активно используя свою Грань. Оказалось, что причиной служит контроль эмоционального состояния. Стоило начать управлять своими эмоциями с помощью окклюменции, и весь коктейль чувств, благодаря которому работает мой дар, а прорицатели заглядывают в будущее терялся и вернуть его было очень сложно. Едва я пыталась аккуратно пробовать себя контролировать, кожа словно начинала чесаться изнутри. Отвратительное чувство! Но то, что не касалось контроля эмоциональной сферы, а оказывало влияние на память и быстроту мышления я тренировала вполне безопасно.

Вечером, ожидая срабатывания ритуала, мы наблюдали за Луной на летающей доске. Зрелище было потрясающим. Нет, то, что доска может передвигаться по любой поверхности, не зависимо от ее наклона, я сама прописывала в рунах. Тем не менее, по наклонной доска всегда будет катиться вниз. А по потолку она ездить точно не должна! Во всяком случае, я не прописывала такую возможность! Но у Луны почему-то ездила.

– Во дает! – Гарри не сводил с девочки, катающейся по потолку, ревнивого взгляда. – Как у нее так получается-то?!

– Это талант. Смирись.

Луна подпрыгнула вместе с доской, перевернулась в воздухе и благополучно приземлилась на пол. Раскрасневшаяся, но широко улыбающаяся, она выглядела на редкость мило. Лицо Драко, не сводившего с нее взгляд, приняло слегка глупое выражение. Я слегка покашляла, чтобы его отвлечь и дать немного проморгаться.

– Время. – Я хмыкнула, и первая направилась в ритуальную комнату. Луну мы оставили в гостиной, она не возражала. Убедившись, что Гарри с Драко помнят, что надо делать, первая слегка резанула палец и позволила капле крови упасть.

Сознание мгновенно разделилось надвое. Я была Фоуксом и одновременно палочкой. Перед глазами замелькали картинки. Несколько секунд и все кончилось. Но последствия остались.

Лица Драко и Гарри приобрели зеленоватый оттенок, и, подозреваю, что сама я выглядела ничуть не лучше. Меня тошнило. Ну, вернее, нас. После получения пакета информации всех одновременно скрутил приступ морской болезни, настолько острый, что встать на ноги мы не могли. И говорить не могли. Я подозревала, что стоит мне открыть рот, и это добром не кончится, поэтому ограничилась сдавленным мычанием.

Двери открылись и внутрь вошла Луна, неся графин с водой и три чашки. Молча сунула их нам в руки, так же молча наполнила из графина. Я мгновенно присосалась к чуть сладковатой жидкости. Это оказалось не вода, а мятный чай. Тошнота постепенно стихала. Это золото, а не девочка! Как же она догадалась? Хотя, чему я удивляюсь, это же Луна. Надо просто смириться, и радоваться.

Теперь можно было сосредоточиться на полученной информации. Палочка хранилась в каком-то боксе. Было ощущение, что этот бокс находится где-то в лаборатории, но больше – ничего конкретного. Видимо, Отдел Тайн всё-таки отличился и нашел палочку. И это к лучшему.

Что касалось Фоукса, то здесь информации было больше. Во-первых, директор много работал. И, в основном, эта работа была бумажной. Поговорить со своим фамильяром директор тоже любил. Ну, как некоторые разговаривают с кошкой или собакой. Информация нам досталась, конечно, отрывочная, но кое-какие выводы сделать было можно.

Во-вторых, никаких признаков Дамбигадства мною так и не было замечено. Директор помогал оформлять Макгонагалл какую-то статью в журнал Трансфигурация сегодня, высылал какие-то данные для Попечительского совета, пару раз задумчиво беседовал вслух с Фоуксом о жизни в целом, один раз обсудил с Грюмом отсутствие нормальных пособий для занятий ЗОТИ, несколько раз покидал кабинет в неизвестном направлении, и ещё пару раз ввозился с одним из своих приборов. В общем, никаких секретов мы не узнали. Даже намёков на секреты.

– И что вы об этом думаете? – Драко первым пришел себя, и теперь пытался осмыслить полученную информацию.

– Лично я ничего не думаю, у меня голова болит. – Гарри действительно держался за лоб. Хорошо ещё, что не в районе шрама, а то бы я всерьёз забеспокоилась.

– У нас все получилось, это хорошо. – Задумчиво произнесла я. – Ничего интересного мы не узнали, это плохо. Вернее, это нормально. Информацию мы получаем за прошедший день, так что, если что-то случится, у нас будет шанс узнать вариант истории без купюр. А пока ничего не случается, то узнавать нам получается, нечего. Ах да, надо сварить соответствующее зелье, чтобы нас так не тошнило.

– И чтобы голова не болела. – Тут же уточнил Гарри, а я согласно кивнула.

Пару дней прошли спокойно. Мы постепенно входили в темп занятий, как школьных, так и самостоятельных. Камнем преткновения, внезапно, стал очередной урок ЗОТИ.

– Сегодня у вас будет практическое занятие, так что убрали учебники, достали палочки. – Грюм медленно обвел взглядом притихший класс. – За мной.

Этот урок был совместным с гриффиндорцами. Кстати, за эти дни я хоть выяснила причину совместных уроков. Только позавчера Дамблдор объяснял возмущенной Макгонагалл, что министерство опять урезало финансирование и старшекурсникам все же придётся ставить совместные занятия. А младшие курсы на некоторых занятиях вообще будут присутствовать всем потоком.

Школьники вышли за профессором из класса, пошли по коридору и свернули за угол.

– Сюда! – Грюм дождался, когда дети войдут в полупустой класс и собьются в кучку в центре. – Внимание на письменный стол!

Словно почувствовав уставившихся на него учеников, стол задергался, пытаясь открыть ящики.

– Там всего-навсего обычный боггарт, – чуть насмешливо усмехнулся Грюм. – Так что бояться нечего.

Большинство все-таки полагало, что боггарта стоит бояться, и в толпе тут же загуляли шепотки.

– Тишина! – Тут же отреагировал Грюм. – Не стоит недооценивать любого противника, даже такого слабого! Итак, боггарты любят темноту, и чаще всего прячутся в гардеробе, под кроватью, в ящике под умывальником. Этот появился здесь только вчера. Кто ответит, что такое боггарт?

Гермиона подняла руку.

– Боггарт – это существо, которое меняет свой вид. Он превращается в то, чего человек больше всего боится.

– Очень хорошо. – Грюм одобрительно кивнул. – Сперва поучим заклинание без волшебных палочек. Повторяйте за мной: ридикулус!

– Ридикулус! – хором воскликнули ученики.

– Нужно превратить боггарта во что-то безопасное, а лучше всего – смешное. Преодолеть свой страх, посмеяться над ним. Используйте свое воображение. – Грюм подошел поближе. – Итак, кто выйдет первым? Пруэтт, а вы почему не готовитесь? Уже придумали?

– Просто ко мне это не имеет отношения, профессор. – Я действительно слушала его с легкой скукой. – Вас должны были предупредить.

– Ерунда! – Тут же взревел он. – Если ты в доме на боггарта натолкнешься, скажешь ему вежливо: «Вы ко мне отношения не имеете»?!

– Ну, приблизительно. – Я пожала плечами.

– Ну, тогда попытайся! – И этот нехороший человек одним движением вытолкнул меня вперед. Я услышала, как из ящиков вылетают замки, как замедляется время, на меня дохнуло холодом, а потом… все вокруг резко изменилось.

Энергия лилась огромным потоком, а абсолютно ничего не могла сделать. Проклятый Грюм! Проклятый боггарт! Мои раскачанные каналы плюс огромный объем энергии Хогвартса… Даже не представляю, насколько огромную и сложную иллюзию я сейчас непроизвольно создала.

Если бы взглядом можно было убивать, то от Грюма осталась только дымящаяся кучка. Несколько секунд я пыталась справиться с собой, после чего плюнула на это занятие и со злостью произнесла:

– Идиот!

– Пруэтт, ты рехнулся? – Не оценил моего выступления Аластор. Но мне уже море было по колено.

– Кретин! Аврор хренов! Если выживем, вылетишь из Хогвартса впереди паровоза! А если кто из них погибнет, – я кивнула на замерших учеников, - я добьюсь, что тебя в Азкабан упекут!

– Да я тебя…

Не выдержав, я выдала такую тираду, что Грюм замер с открытым ртом. И зря на английский наговаривают, что нормально и не поругаешься. Очень даже выразительно выходит, ничуть не хуже, чем на русском. Впрочем, я и русские слова вплетала вполне гармонично.

Надо сказать, к концу тирады мне даже слегка полегчало. Класс шокировано затих, явно не понимая, что происходит. Как и сам Грюм. А я пыталась сообразить, на сколько велики размеры задницы, в которой мы очутились. После чего принялась демонстративно оглядываться.

Это явно был не предыдущий кошмар. Сам класс, в котором мы находились, изменился. Исчезли парты, стол с боггартом и занавески с окон. Просто чистая пустая комната. За окном серело. Судя по всему, сейчас ранее утро. Я осторожно подобралась к окну и выглянула наружу.

Никаких следов разрухи, все чисто и аккуратно. Даже как-то чересчур аккуратно. Вместо непонятных тропинок ровные красивые аллеи, множество цветов и аккуратно подстриженный кустарники. Словно огромный парк. Опа, а вон за деревьями – открытый бассейн, причем достаточно большой, в таком хоть олимпийские соревнования устраивай. Бассейн в Хогвартсе?!

– Что происходит?! – Гарри первым оказался рядом. Хотела бы и я это знать. За спиной нарастали шепотки. Следовало дать хоть какое-то объяснение. Не доживаясь, пока народ начнет бунтовать, я повернулась к ним лицом и медленно произнесла.

– Мы находимся в весьма реалистичной иллюзии. Реалистичной в том смысле, что если кого-то из вас здесь убьют, то труп так и останется трупом. Очень не рекомендую покидать эту комнату.

– Почему это нас должны убить? – Тут же поинтересовалась Гермиона. Остальные явно хотели спросить тоже самое.

– Потому что я прорицатель. – Все равно скрывать это больше смысла не было. – Мне не зря запрещены любые техники, связанные с воздействием на разум. А находимся мы сейчас скорее всего в одном из

вариантов будущего, которое меня безумно пугает. А напугать меня нелегко.

– Боггарт бы не мог… – Начал Грюм, но я легко перебила его.

– При чем тут боггарт? Вы нарушили прямую директиву Отдела Тайн. То, что вы не знали, во что ввязываетесь, вас не оправдывает. Разрушить это иллюзию могу только я, но для этого я должен хотя бы в общих чертах понимать, что вокруг происходит. Поэтому вы с детьми остаетесь здесь, это самый безопасный вариант.

– Если ты думаешь… – Начал Грюм, но я только махнула рукой. Сил и времени переубеждать его просто не было.

– Я с тобой! – Гарри встал рядом, демонстрируя, что никуда я без него не денусь.

– Я тоже! – Рядом встал Невилл, и, чуть поколебавшись, Гермиона. Остальные смотрели выжидающе.

– Никто никуда не пойдет! – Аластор, наконец, взял себя в руки и начал командовать. – Вы все будете находиться здесь, пока я разберусь, что тут происходит! Пруэтт, ты…

– Заткнись! – Я открыто хамила, но мне уже море было по колено. – Я внештатный агент Отдела Тайн. В данной ситуации мои указания имеют высший приоритет. Поэтому, – я окинула взглядом детей, – Гарри идет со мной. Остальные остаются здесь. Невилл, Гермиона, – нет, приказывать тут не годилось. – Я прошу вас, постарайтесь удержать остальных в этом классе.

Ухватив Гарри за руку, я выскочила за двери. Оставлять его с остальными я откровенно боялась, потому что он уж точно сидеть в классе бы не стал. Да и свои кошмары если и кому могла продемонстрировать, то только ему.

– Что происходит, Рон? – На лице Гарри была как радость, что я все же взяла его с собой, так и сомнения.

– Меня проверяли на воздействие боггарта в Отделе Тайн. Тогда я воссоздал иллюзию из тех воспоминаний, о битве за Хогвартс… Всех тех смертях… – Мы осторожно шли по пустому коридору. – То, что сейчас сотворил Грюм – прямое нарушение всех инструкций. Но что сотворилось сейчас, благодаря моим растянутым каналам и почти бесконечной энергии Хогвартса, я даже боюсь представить.

– Не похоже на военные действия. – Согласился Гарри.

– Да. В той иллюзии была разруха и множество смертей. Похоже, я больше не боюсь того будущего. А что получилось сейчас… Я не могу даже представить.

ОТСТУПЛЕНИЕ.

Грюм, выскочив за двери, убедился, что этот наглец Пруэтт успел скрыться вместе с Гарри. Так неудачно. Да и в его рассказ слабо верилось. Реалистичная иллюзия, накрывшая весь Хогвартс? Иллюзия, способная убивать? Что за чушь! Но оставшимся ученикам следовало дать хоть какое-то объяснение.

Он вошел обратно в класс и замер – комната оказалась пустой. Не доверяя сам себе, Аластор пробормотал заклинание обнаружения. Пусто. Но мимо него никто не смог бы пройти незамеченным! Ругая себя, что оставил учеников одних, Грюм быстро направился к кабинету директора. Даже если это и иллюзия, вряд ли она повлияла на Дамблдора. Да и из кабинета директора не проблема найти пропавшую группу детей.

Едва он свернул за угол, как чуть не столкнулся с колонной незнакомых детей со знаками гриффиндора, марширующих строем. Возглавляющий их староста был тоже не знаком. Грюм чуть отступил, пропуская их, но те внезапно остановились, странно уставившись в ответ.

– Это же Убийца Грюм! – Заверещал кто-то из детей, и в него полетели заклинания.

Дети бились настолько слажено, что он с трудом парировал пусть и простые, но дополняющие друг друга связки. Впрочем, он бы справился, если бы не прилетевшее со спины заклинание, которого он по какой-то причине просто не почувствовал. И опасности не почувствовал. Просто отключился.

ОТСТУПЛЕНИЕ 2.

– Думаю, нам стоит послушаться Рона. – С некоторой неуверенностью в голосе произнес Невилл. Гермиона согласно кивнула головой.

– А мне кажется, стоит вернутся в свои спальни. – Возразил ему Симус. – Ну, или в Большой зал.

– А я никогда не слышал, чтобы Рон вообще ругался… – С некоторым сомнением произнес Терри. – Он всегда такой… воспитанный и дружелюбный. И, надо же, прорицатель!

– Ты ему веришь? – Тут же вмешался Голстейн. Класс загалдел. Терри замахал руками, привлекая внимание.

– Мы же его не первый год знаем! – Воскликнул он. – Он, конечно, всегда себе на уме, но ты можешь вспомнить хоть один случай, чтобы он сказал неправду? Или преувеличил?

Ребята затихли. Да, Рон был именно таким – дружелюбным и не отказывающим в помощи, но всегда себе на уме, ни с кем особо не сближающийся, за исключением Гарри и Драко, но в то же время никогда не бросающий слова на ветер.

– Думаю, если он нас попросил тут подождать – то резоны у него веские. Как и ругаться.

– Интересно, а зачем Грюм действительно нарушил инструкции по поводу Рона? – Гермиона повторила маневр мальчика и теперь аккуратно выглядывала из окна. – Это точно не наш Хогвартс…

Остальные тоже подбежали к окну и теперь громко обменивались мнениями. Правда, кроме нее осторожность тоже соблюдать никто не стал. Разглядывали ровные аллеи, бассейн и странную башню на полпути к Запретному лесу.

– Может, это будущее? – Нерешительно спросил Терри.

– Рон, вообще-то, именно это и сказал…

– Что здесь происходит? – Строгий голос за спиной заставил всех резко обернуться. – Почему без сопровождения старосты?

Ученики резко обернулись. В дверях стояла незнакомая женщина в мантии со знаками гриффиндора. Резким диссонансом смотрелся самый обычный бейджик с надписью: «Профессор Сторм».

Не дождавшись ответа, она чуть нахмурилась, дотронулась до бейджика и произнесла: «Джастин, ты сегодня дежуришь? У меня внештатная ситуация, третий квадрат, 12 аудитория. Жду.»

– А теперь, есть желающие рассказать, что происходит?

Мы с Гарри спускались в подвалы. Не специально – просто выходило так, что это единственная дорога, остающаяся полупустой. Несколько раз мы только чудом разминулись с колонами марширующих детей. Гарри смотрел на это, старательно отводя глаза, и я его понимала – смотрелось это не просто чужеродно, а полностью рвало шаблоны. Особенно, когда мы прокрались мимо тренировки одного из классов – десять юных волшебников настолько слажено колдовали заклинания, что напоминали то ли роботов, то ли команду по синхронному плаванию.

– Это смотрится просто жутко! – Прошептал мне на ухо Гарри, когда класс остался далеко позади. – Почему они… такие?

– Не знаю… Хотя и догадываюсь. – Тихо прошептала я в ответ. – Но нужно убедиться. Мы зря сюда забрели, нам надо к кабинету директора.

– Пошли направо, там вроде пустые залы, потом помещение, где Филч цепи свои хранит, а за ней лестница наверх. И поднимемся куда нужно.

Мы потихоньку свернули, и почти сразу замерли, когда до нас донесся приглушенный крик, сменившийся едва слышным ругательством. Не обращая внимания на мои подергивания за рукав, Гарри двинулся в сторону едва слышных голосов.

– Признаете ли вы, что состояли в террористической группировке «Орден Феникса»?

– Мы не были террористами! Мы боролись против Пожирателей смерти и того-кого нельзя называть!

– Записывай: «Обвиняемый признал принадлежность к вышеуказанной группировке и свое участие в организуемых ею террористических актах». – В голосе говорящего проскакивали нотки скуки. – Признаете ли передачу информации, полученной на службе, вышеупомянутой группировке?

– Вы мне объясните, что вообще происходит?!

Мы аккуратно заглянули в полупустой зал. Несколько странных железных клеток… в одной из которых сидел Грюм. Незнакомый волшебник в мантии со странными символами стоял перед клеткой, равнодушно его рассматривая, а еще один сидел за письменным столом, быстро черкая ручкой в толстой книге совершенно не волшебного вида.

– Аластор Грюм, он же Убийца Грюм. – Чуть нудноватым голосом произнес стоящий возле него волшебник. – Бывший аврор, член террористической организации «Орден Феникса». Доказано восемнадцать убийств, шесть из которых – против членов другой террористической группировки «Пожиратели Смерти». Преследование не велось в связи со слабостью временного правительства и личным поручительством Дамблдора. Попустительством последнего назначен на должность временного преподавателя Хогвартса. Обвиняется в предположительной смерти двадцати исчезнувших с ним детей.

– Какие исчезнувшие дети?! Я просто вел урок! Меня вместе со всеми закинуло.. вот сюда!

– Итак, вы утверждаете, что вместе с детьми каким-то образом перенеслись на двадцать лет вперед, я правильно понимаю?

– Да!

– И среди ваших учеников присутствовал Гарри Поттер, я ничего не путаю?

– Все верно!

– И куда он делся? Он не присутствовал с остальными учащимися.

– Выскочил за двери… Я не успел его остановить!

Из-за другой двери в помещение вошел еще один волшебник. Я некоторое время пыталась понять, кого он мне напоминает, но так и не сообразила.

– Профессор Финч-флетчли?

– Инквизитор Оберкомби, информация подтвердилась. Я опознал найденную группу детей, это действительно мои бывшие однокурсники с Гриффиндора и Рейвенкло, пропавшие вместе с Грюмом двадцать лет назад.

Гарри чуть слышно пискнул мне в ухо, да и я сама рассматривала взрослого Джастина с каким-то болезненным любопытством.

– Как это все не вовремя… – Инквизитор поморщился, отходя от клетки с Грюмом. – Проверку провели?

– Да. Двое попадают под действие закона о вырождающейся крови, больше пятидесяти процентов дефектных генов. Еще пятеро подлежат сегрегации, как носители более, чем тридцати процентов.

– Отделите порченных от остальных и направьте в соответствующие заведения. Остальные… – Инквизитор опять поморщился. – Их придется делить между группами и назначать дополнительные коллективные занятия. С теми, кто не впишется в коллектив, придется что-то решать. Все-таки возраст, индивидуализм… Сложно будет всем, но мы должны дать детям возможность адаптироваться в новом для них мире.

– Что происходит?! – Внезапно взвыл в клетке Грюм, отчего Гарри ощутимо дернулся, а я… меня заморозил страх. Даже не страх – ужас.

– Ах да… – Инквизитор обернулся к Грюму. – Я понимаю, что если вы действительно перенеслись из прошлого, то немного объяснений не повредят. Насколько мне известно, в тот же год, когда вы перенеслись, была попытка возродить некоего Темного лорда. Волдеронда, вроде как. Одновременно был практически уничтожен Отдел Тайн и маглы едва не узнали о существовании волшебников. Ситуацию удалось выправить, консолидировавшись с Орденом Святого Иоанна Акрского и возродив инквизицию, как орган дополнительного контроля волшебников. Удалось провести достаточно современное обследование большого числа волшебников, на основе которого и была выдвинута теория общего вырождения. Кратко – в связи с неконтролируемым инбридингом большинство так называемых чистокровных семейств имели врожденные генетические и психофизиологические проблемы. Был определен пул дефектных генов, их и назвали генами вырождения. После был принят закон о вырождении, а также разработаны теоретические основы правильного развития магов.

– Вы… убивали магов… называя их вырожденцами?! – Грюм тряс решетку. – Убивали детей?!

– Мистер Грюм, я понимаю, что вы воспитывались в тяжелые времена, но не нужно делать из нас чудовищ. Мы никого не убивали. – Инквизитор раздраженно вздохнул. – У магов с процентом вырождения выше пятидесяти неизбежно присутствуют тяжелые психические заболевания. Даже если маги не осознают этого сами. Поэтому такие маги содержатся в специальных учреждениях, под контролем целителей и получают квалифицированную помощь. Большинство из них, чтобы оставаться адекватными, нуждаются в регулярном приеме медикаментозных препаратов. Маги, с процентом свыше тридцати находятся под периодическим наблюдением, не имеют права занимать любые общественные должности и должны получать разрешение на брак. Насколько я знаю, там идет сверка генетических карт и если шанс рождения больного ребенка меньше пяти процентов, то разрешение обычно дают без проблем. В остальном никаких ограничений на них не накладывают. Остальные волшебники под юрисдикцию инквизиции практически не попадают, ими занимается министерство, как и раньше.

– А дети? Я видел здесь совсем малышей. – Грюм уже не кричал, а спрашивал с каким-то ледяным спокойствием.

– Детей с особыми способностями сейчас забирают в Хогвартс с шести лет. Это оказалось оптимальным возрастом. Как и воспитание в духе дружбы и коллективизма. Даже в ваше время был очень похожий факультет, Пуффендуй. Его опыт и распространили на все остальные группы, что сказалось на психике волшебников самым благотворным образом. Общая ответственность, уважение и поддержка… Да что говорить, боевые группы английских волшебников сейчас лучшие в мире, да и по научному потенциалу наша страна стабильно входит в мировую тройку… Разработка новых заклинаний массового поражения…

– Это просто кошмар. – произнесла я, зажимая уши и закрывая глаза. – Это кошмар, кошмар, кошмар… Мне просто надо проснуться.

Отторжение всего услышанного было настолько сильным, что я осознала, что без малейшего сомнения положу жизнь, чтобы ТАКАЯ реальность никогда не смогла воплотиться. В которой моим родным и близким будут высчитывать процент вырождения, знакомым по Хогвартсу выписывать разрешение на брак, а юных волшебников отрывать от родителей и воспитывать в духе всеобщего блага. И, подняв голову вверх, я заорала изо всех сил:

– Этого не будет! Не будет!

От моего крика окружающие нас стены замерцали, и, когда я открыла глаза, вокруг была темнота и пустота. Хотя нет, меня куда-то опять тащил Гарри. И, почему-то, вместе с Драко.

В себя я пришла от чуть сладковатого вкуса эликсира. Угу, правильно в меня Гарри лекарство влил, четвертый номер как раз то, что надо. И тут же я почти мгновенно осознала себя в нашей комнате. Тут же оказался и встревоженный Драко.

– Может, все же стоило его отнести к мадам Помфри? – Неуверенно предложил он.

– Нет, мне гораздо лучше. – Тут же пробормотала я, потянувшись в аптечке, и тут же влив в себя парочку достаточно безвредных отваров, почувствовала себя почти адекватной. – Ну Грюм, ну сволочь….

– А что произошло-то?

Пока Гарри пересказывал Драко наши приключения, я прикидывала, что же делать. В первую очередь надо выяснить, что с остальными детьми. Во-вторую, наябедничать на Грюма. И, главное, выяснить, с чего это он все министерские указания побоку поставил.

– Гарри, выясни, что с остальными. А мне надо срочно поспать. Очень срочно. – Пробормотала я, вливая в себя зелье сна без сновидений. Откат, как магический, так и чисто психологический, никто не отменял. И лучшее лекарство для меня сейчас – это долгий, спокойный сон.