Неупокоенный

Глава 5 Магическое сафари в Малебольдже

Оставив в Трикапитисе, в магической биологической лаборатории трёх своих сервов, Валера отправился в Эшдарот вместе со своими старыми друзьями и Абдусциусом. Готовясь к сафари в Малебольдже, они пожили в его городском замке неделю, как дети его друзей. После этого, оставив целую кучу распоряжений своей челяди, Абдусциус снова уехал ни свет, ни заря из своего замка куда-то, на этот раз уже надолго, и явился в него на следующий день, а затем всего за шесть часов стал парнем просто высокого роста, а не прежним великаном. По предварительно разработанной ими легенде, этот демон являлся опытным охотником, которого Абдусциус попросил присмотреть за детишками своих старых друзей. Они оседлали четырёх волатилусов, бывший демон приказал пятому следовать за ними, взлетели в воздух, городской замок хитроумного демона-мага находился не просто на окраине города, а в самом настоящем лесу посреди острова, расположенного в полутора километрах от берега большого озера, рядом с которым стоял город Трикапитис, и полетели к его центральной площади, чтобы на лифте подняться в Лимб, по которому все трое уже успели соскучиться.

Моаэлю, Дельфии и Ликанту заранее было послано сообщение и они их уже ждали с огромным нетерпением вместе с Сианой, которую Валера попросил вызвать из Инвитацио, посчитав, что им будет очень не хватать женских рук. Впрочем была ещё одна причина, по которой он попросил Дельфию вызвать эту девушку, в неё за время командировки в Москву влюбился Ликант, но так ни о чём не рассказал Валере. Эти трое ребят, которые по годам жизни демонов были ещё юными, а вообще-то Моаэлю, самому старшему из них уже стукнуло сто семьдесят два года, сидели в своём поместье тихо, как мыши в подполе, и единственное, что сделали, так это потихоньку раздаривали коньяк. Узнав об этом разговаривая с Дельфией по телефону, Валера рассердился на всех троих и потребовал от жены своего друга, чтобы та не только пригласила Сиану к ним в поместье, но и немедленно превратила её в человека ещё до их приезда. Поэтому летя на волатилусе в Эшдаротское ущелье, он радостно улыбался в предвкушении радостной встречи с друзьями.

Волатилусы, которыми так гордился Абдусциус, оказались на поверку здоровенными золотистыми мухами длиной в шесть метров и шириной в два с половиной. Причём двухместными и к тому же в их четырёхметровой длины брюшке с полупрозрачным верхом, имелся кроме багажного отсека ещё и спальный. Каждой паре предстояло лететь на своём собственном волатилусе и только Валере и Абдусциусу предстояло отправиться на это сафари в гордом одиночестве. Их новый друг, пораскинув мозгами, так и не выбрал из всех своих пассий ни одной демонессы, которую можно было бы сделать человеком и своей подругой. На вопрос Валеры почему он к ним так строг, этот старый, умудрённый жизненным опыт демон и совсем ещё юный человек, ответил:

— Валерка, ну их к чёрту! Половине из них нужен не я сам, а моё положение при дворе Люцифера, деньги и власть, которой, поверь, у меня с избытком, ведь я, как ни как, являюсь главным смотрителем природы Малебольдже, это по большей части молодые, но очень амбициозные девицы более низшего ранга, чем я, а вторая половина, — это те дамы, которые были мне ровней или даже выше меня по своему рождению, ведь я всё же не был порождён Творцом, как высший демон, — те просто мечтают меня подженить на себе. Поверь, ни одна из этих красоток даже думать не захочет о магии, а мне сейчас нужна такая подруга, как Иришка или Сиана и я найду себе такую на Земле или в Раю.

Сомневаться в этом не приходилось. Абдусциус, сбросив лишнюю массу и превратившись в парня ростом метр девяносто шесть, да, к тому же писанного красавца с огромными глазами и красивыми, улыбчивыми губами, произвёл на женский контингент в своём замке такое впечатление, что дамочки чуть ли не снопами валились от одной только его улыбки, а ведь вдобавок к этому он ещё имел такой чарующий голос, что только держись. Поглядывая на Абдусциуса, летящего верхом на гигантской мухе с сигарой в зубах, Валера уже представлял себе, какого шороху они наведут в Раю, когда появятся там верхом на волатилусах. Что по этому поводу скажет райское начальство, его волновало в самую последнюю очередь, ведь не станет же оно объявлять из-за этого войну. От Аестаса, ближайшего к Эшдароту города, в котором имелся межкруговой лифт, они долетели до поместья своих друзей всего за полтора часа. Валера уже налетал вместе со своими друзьями на волатилусе добрых тридцать часов и был в полном восторге от своего нового транспортного средства.

Волатилусы были на порядок умнее сервов и даже умели разговаривать, но вместе с этим они не были излишне отягощены интеллектом. Это были прирождённые летуны. Всего их было выращено Абдусциусом двести особей и все они почти постоянно летали над его островом, спускаясь с небес только для того, чтобы поесть, а они питались мясом, да, ещё на ночь, хотя могли летать и в кромешной тьме. В отличие от обычных мух, волатилусы имели паучьи пасти с четырьмя жвалами и пару суставчатых хватательных рук с клешнями, но при этом не были охотниками. Кормить их нужно было сырым мясом и они охотно трескали кур вместе с перьями, всяких мелких животных, но только в том случае, если те были мёртвыми и только что забитыми, ещё тёплыми. Правда, они при этом не гнушались есть ещё колбасу и тушонку. В день этим мухам нужно было давать по двадцать килограммов мяса, но если его не было, достаточно было сказать волатилусу: — "Переходи на внутренние резервы", и он десять дней вообще мог обходиться без пищи и при этом летать.

Однако, главным качеством этих удивительных творений Абдусциуса было то, что их можно было очень легко перевести на рыбу, фрукты и овощи, и даже самую обычную траву или любой другой корм. Правда, тогда нужно было увеличивать его количество. Однако, самым лучшим кормом для волатилуса была тушка небольшого животного с кровью. Ели волатилусы хотя и быстро, но всё же аккуратно и вообще были очень чистоплотными летательными аппаратами и как их прототип, — мухи, постоянно чистили себя длинными лапками, на которых для этого имелись специальные щёточки. В общем Валера как только сел впервые на своего волатилуса, так сразу же в него влюбился и жалел только об одном, в ближайшие годы летать на них над Землёй ему точно не придётся. Мигом собьют средства ПВО. Сидя в сферической кабине волатилуса положив руки на подлокотники, которые были одновременно и широко разнесённым штурвалом, совершенно не думая ни о каких приборах и зная только основные команды "Вверх", "Вниз", "Вперёд-вправо-влево", "Быстрее", "Медленнее" и "Взлёт-посадка", а дальше только подруливая, летать можно было ничуть не хуже, как и без волатилуса.

Вскоре впереди показалось живописная Эшдаротское ущелье, которое всё же было скорее долиной меж двух хребтов и волатилусы, летевшие на высоте в пять километров, быстро пошли на снижение. Каждому из них была показана карта Лимба, карта Сетурии, а также карта долины и даже план Эшдарота, а потому Валере можно было ни о чём не волноваться и он даже закинул руки за голову. После того, как он весьма основательно изучил те магические заклинания, которыми мастерски владел Абдусциус, он понял, что в принципе может взять и вырастить в своём астральном теле тело физическое, причём вполне дееспособное в плане продолжения роды, но его такой расклад не устраивал однозначно и он по-прежнему мечтал только об одном — вселиться в своё старое тело битое перебитое врагами, неоднократно раненое, а в конце концов ещё и изрешечённое пулями. Вернуть себе тело и Лизу в том самом виде, в котором он отправился однажды в бойцовский клуб было его самой главной целью.

Именно с такими мыслями Валерий выскочил из своего волатилуса, которому дал имя легендарной мухе своего детства, Вжик, на каменные плиты площадки перед домом своих друзей, на ступенях которого уже стояли Моаэль с Дельфией и Ликант с Сианой, и, как только его муха открыла кабину, с радостным криком бросился к ним. Их друзья уже были одеты в наряды для сафари, а позади них даже стояли собранные в дорогу саквояжи, причём не слишком много. Однако, в путь они тронулись только через три дня, после того, как их друзья хорошенько познакомились со своими волатилусами. Все эти три дня были наполнены не только полётами, но и долгими спорами, касающимися магии. В тот же день, когда Валера и его друзья убедили Абдусциуса в том, что тот должен отправляться с ними в экспедицию за магическими знаниями и они вернулись в город, он не только позвонил Дельфии, но и отправил ей адской почтой новый DVD-диск с магическими заклинаниями, так что им было чем заняться.

Три дня подготовки промчались быстро, все шесть человек и два астральных духа погрузили свои вещи в багажные отсеки, оседлали волатилусов и через два с половиной часа добрались до лифта Запад в Малебольдже, одного из четырёх имеющихся в этом круге Ада. Теперь им предстояло преодолеть расстояние почти в семь тысяч километров, чтобы посетить первого из великих магов, — Алессандро Калиостро или же Джузеппе Бальзамо, родившегося 8 июня 1743 года, прожившего всего пятьдесят два года и умершего 26 августа 1795 года. Валера, изучив биографию этого господина, даже удивился, как тот умудрился стать великим магом за столь короткое время. Он, как и очень многие люди знавшие его при жизни, был склонен считать его шарлатаном, но Абдусциус утверждал обратное. В любом случае уже очень скоро он был намерен выяснить, кто же он такой, Джузеппе Бальзамо. Для этого нужно было всего лишь потерпеть немногим более пятнадцати часов, ведь крейсерская скорость золотых мух была немаленькой, почти пятьсот километров в час.

Под ними расстилались, по большей части, величественные девственные леса, полные самого разного зверья, причём такого, которое на Земле давно уже было либо истреблено человеком, либо исчезло само. Здесь водились саблезубые тигры и огромные пещерные медведи, мамонты и гигантские гиены, не говоря уже о том, что на нескольких огромных островах, лежащих посреди гигантских озёр, обитали динозавры. Их путь тоже лежал на такой остров, но на нём, к счастью, динозавры не водились, зато там с избытком хватало других хищников. В кромешной тьме, всё небо в этот день затянули чёрные, грозовые тучи, под жутким проливным ливнем похлеще тропического, волатилусы долетели до плоской вершины холма с крутыми, обрывистыми склонами, и совершили на нём посадку. Валера с Ли Вэем тотчас полетели на охоту, чтобы добыть корм для волатилусов, которых нужно было накормить впрок и оставить здесь, дальше можно было идти только пешком, а также подстрелить какую-нибудь живность для себя. Остальные мужчины принялись под проливным дождём разбивать огромный шатёр, а девушки стали готовиться к тому, чтобы накрыть на стол, когда всё будет готово и они смогут выйти наружу, не рискуя промокнуть до нитки.

Охота не получилась, зато удалась рыбалка и она не заняла много времени. Не смотря на то, что была ночь и хлестал сильный ливень, они, нырнув в не слишком широкую, но глубокую и полноводную реку, вытекающую как раз в этом месте из узкого каньона с высоченными стенами и падающую вниз с пятидесятиметровой высоты водопадом, Валера и Ли Вэй быстро наловили три десятка здоровенных сёмг. Рыбины длиной в руку, не смотря на ночь и ливень упорно поднимались вверх по водопаду. Больше половины рыбы пошло на корм мухам и заправку их баков для харча, а восемь рыбин были нанизаны на вертела и подвешены над импровизированным очагом, в котором багрово светилось магическое пламя. Шатёр тоже был возведён наполовину из магии, наполовину из большого, круглого куска парусины, который пошел на пол. Даже походный стол и стулья были магическими, а потому полупрозрачными и если бы не скатерть и небольшие круглые подушечки на стульях то сидеть за ним было бы не очень приятно. Зато рыбины были натуральными и очень вкусными. Сёмга шла на нерест и всю икру, которая была в рыбе, Ира быстро засолила и тоже поставила на стол.

Как только рассвело, они выбрались из спальных отсеков волатилусов, быстро собрались в путь и, превратив шатёр в неприступную магическую крепость, надели на спину небольшие удобные ранцы, спрыгнули с трёхсотметровой высоты и сразу же полетели в сторону каньона, в глубине которого, в сорока километрах от входа в него, на небольшом острове посреди реки стояла башня мага Калиостро. Демоны отнеслись к нему с уважением и после того, как он превратился после смерти в инкарна, не стали давать ему нового имени. На дне каньона по обе стороны было достаточно много места, чтобы идти вперёд, но это был сплошной каменный кошмар, а не тропа и поэтому астральные воины просто помчались вперёд лишь изредка, через двести, триста метров отталкиваясь ногами от валунов. Поэтому всю дистанцию они преодолели менее, чем за час и вскоре добрались до весьма удивительного места.

Вверху каньон был уже, чем внизу, что объяснялось довольно просто, верхние породы были прочнее, чем нижние, но в том месте, куда они пришли, вода вообще вымыла здоровенную пещеру диаметром километра в два с половиной, посреди которой образовалось озеро и остров в самом его центре диаметром метров в триста. Весь остров покрывали деревья, через щель, шириной метров в сорок, сверху проникало вниз довольно много света. В самом же центре острова стояла башня высотой метров в двадцать пять и диаметром в десять. Это и было жилище мага Алессандро Калиостро. Маг был по своей натуре не то что бы нелюдимым инкарном, скорее предусмотрительным, а потому накрыл весь свой остров магической защитой. Абдусциус, подойдя к берегу, взял камень величиной с голову и запустил им голубоватому куполу магической защиты с такой силой, что тот басовито загудел. Он подождал минут пять и запустил в купол вторым камнем, побольше и через пару минут на вершине башни появился инкарн, одетый в красный камзол.

Увидев на берегу демонов, маг Калиостро снял магическую защиту и скрылся в башне. Путешественники перелетели с берега реки на остров и Абдусциус уверенно повёл их к тропинке, а по ней к башне. Когда они подошли к ней, маг уже ждал их возле дверей с настороженным видом и в ответ на их вежливые, доброжелательные приветствия хмуро буркнул:

— Что вам нужно от меня? Вас ведь наверное известили, что я не намерен вести никаких разговоров о магии ни с демонами, ни с инкарнами. Так чего же вы пришли сюда без приглашения?

Ира вышла вперёд и с улыбкой спросила:

— Значит вы согласны поговорить на эту тему с людьми?

Маг опешил, минуты две молча смотрел на неё, после чего кивнул головой и сказал с некоторым волнением в голосе:

— Хорошо, сеньорита, вы можете войти, а остальные пусть побудут снаружи. Я не общаюсь с демонами и тем более инкарнами. Так что пусть они найдут себе для беседы другого мага. Их в Малебольдже, как морковки на грядках фермера. Попадаются среди них и довольно болтливые господа.

Ира улыбнулась и сказала:

— Но мои спутники не демоны, господин Калиостро. Они такие же люди, как и я, за исключением двух этих господ. Они астральные воины и такие же маги, как и мы все.

Похоже, что маг был готов услышать всё, что угодно, но только не это. Он поначалу растерялся, а потом стал внимательно рассматривать каждого из своих гостей, пока Валера не спросил:

— Господин Калиостро, я и вот этот господин, астральные воины, но все остальные действительно люди. Если хотите, мы можем даже доказать это. Вы ведь знаете, что такое кровь демона и чем она отличается от крови человека. Так вот поверьте, кровь этих господ не горит, словно порох, на воздухе.

— Проходите внутрь, господа. — С волнением в голосе сказал маг и извинился — Правда, у меня несколько не прибрано, поэтому давайте сразу пройдём наверх, в мою лабораторию.

Наверх они поднимались по двое в маленьком тесном лифте. Маг поднялся вместе с Ирой, а затем поднялись в просторный, круглый кабинет с камином, все остальные. По кругу в стенах башни были прорезаны четыре стрельчатых арки окон, стёкла которых были изрядно покрыты пылью. Маг годами не подходил к ним, да, и вообще поднимался в свой кабинет, в котором стояло три высоких шкафа, заставленных книгами, довольно редко. Посреди кабинета стоял большой круглый стол чёрного дерева на одной массивной ножке. Возле стола стояло одно единственное кресло, но это ничуть не расстроило гостей. Сложив свои ранцы на столик при входе, они достали из ранцев подушечки и быстро сотворив полупрозрачные стулья, подсели к столу. Маг сел в своё резное деревянное кресло положил руки на стол и спросил:

— Итак, господа, чем я могу быть вам полезен?

Валера выставил на стол три бутылки коньяка, коробку сигар и положив перед собой ноутбук, ответил:

— Господин Калиостро, нас интересуют все ваши магические знания, какими вы только располагаете. Вплоть до последнего магического заклинания, с помощью которого вы отгоняете мух.

Джузеппе Бальзамо, который при жизни был неказистым мужчиной, после смерти стал писанным красавцем довольно высокого роста. Сначала на его красивом лице мелькнула саркастическая усмешка, которая быстро сменилась высокомерным выражением и он с вызовом в голосе спросил:

— Неужели вы думаете, что я поделюсь с вами хоть крохотной толикой своих магических знаний? Извините, господа, но на этом наш разговор и закончится. Прощайте. Я не намерен более беседовать с вами ни на какие темы.

Маг сделал попытку встать, но Валера, пригвоздив его к креслу взглядом и немного магией, сказал:

— Вы ещё не выслушали какова будет плата, господин Калиостро, а мы, между прочим, ещё не знаем, стоит ли платить такую высокую цену неизвестно за что. Разумеется, что речь идёт о куда более важных вещах, чем деньги, власть и прочая ерунда.

Калиостро быстро спросил:

— Тогда чем вы сможете оплатить мои бесценные знания?

Валера ответил:

— Ещё более ценным даром, господин Калиостро. Настолько ценным, что предложи я его сейчас Люциферу, то он уже через секунду стоял бы передо мной на коленях. Равно как и любой другой демон или ангел, включая самого Метатрона. Поверьте, рано или поздно они получат этот дар совершенно бесплатно, но они не будут при этом первыми.

Нельзя сказать, что эти слова не произвели на Калиостро никакого впечатления. Маг невольно задумался и после довольно продолжительной паузы сказал:

— Честно говоря, господин Валерий, я даже боюсь спросить, что же это за плата, но полагаю, что она достаточно высока, но всё же мне очень хотелось бы знать о чём именно идёт речь, прежде чем давать вам какие-либо обещания и начинать разговор.

Абдусциус выпустил из себя своё астральное тело, представ во всей своей демонической красе, и прорычал:

— Да, мы даже говорить тебе ничего не станем, болван! Если ты не конченый идиот и действительно такой толковый маг, как я считал до этого дня, то ты и так всё поймёшь. — После этих слов астральное тело Абдусциуса снова съёжилось и он приняв обычный вид спросил — Ну, что Джузеппе, ты понял о чём идёт речь?

Вот кем-кем, а как раз болваном Джузеппе Бальзамо назвать было никак нельзя. Он обвёл своих гостей ещё более пристальным взглядом, тщательно принюхался и спросил:

— Вы хотите сказать мне, что я снова стану человеком?

Ира улыбнулась и поправила его:

— Если ваши знания того стоят, то вы в числе первых станете тем, кем должны стать по воле Творца. Ведь именно этого ждут все инкарны? Правда, в одном они глубоко заблуждаются, Творец не вернётся на Землю, чтобы их облагодетельствовать. Всё произойдёт совершенно иначе и благодаря Валерию этот процесс уже начался и ваш старый знакомый стал человеком пусть и не первым, но всё же тогда, когда об этом ещё никому не известно, а потому мы можем спокойно объявить его пионером.

— Ага, и даже повяжем ему на шею красный галстук. — Насмешливо добавил Валера.

Маг Калиостро, на руке которого из множества перстней, которые он когда-то имел, был надет ещё один, массивный, но всё же неприметный, серебряный, с бирюзовым кабошоном. Он открыл кабошон и достал из него какую-то крохотную вещицу, тихо проговорил вслух заклинание, сделал руками пасы и она превратилась в здоровенный, толстый фолиант, обтянутый некрашеной кожей с бронзовыми застёжками. Положив руки на него, маг Калиостро с волнением в голосе сказал:

— В мой гримуар вписано четыре тысячи шестьсот двадцать одно магическое заклинание. Это всё, что мне удалось выжать из магического круга, господа. Ещё в нём есть изображения восьмисот двадцати четырёх рун, но мне доподлинно известно, что всего их семь тысяч семьсот семьдесят семь. Этот перстень и гримуар, хранящийся в нём, я смог пронести даже в загробный мир, но ведь то же самое сделал каждый пятый маг, умерший на Земле. Поэтому поверьте мне на слово, немного найдётся магов, которые смогли, как и я, прожить почти триста лет, удлинив с помощью магии годы своей жизни. Правда, все они прошли по большей части в моей магической лаборатории и меня утешает хотя бы то, что я провёл их там вместе со своей женой, первой римской красавицей, неувядаемой Лоренцей Феличиане.

Валера поцокал языком, пододвинул к себе гримуар и быстро перелистав его, чтобы убедиться в том, что в нём было исписано каллиграфическим почерком три четверти страниц и действительно были зарисованы руны, уважительно сказал:

— Это действительно великий труд, господин Калиостро. Давайте не станем затягивать этого дела и начнём с самого главного, с вашего преображения, после чего мы скопируем всё, что записано в вашем гримуаре, побеседуем несколько дней, передав вам всё то, что накопили мы, и разбежимся. Поскольку вы уже не будете инкарном после этого, то сможете легко покинуть этот замок и отправиться куда угодно из Малебольдже, а мы продолжим свои поиски. Ира, займись пожалуйста господином Калиостро.

Однако, граф Калиостро широко осклабился и возразил:

— Простите меня, сеньорита, но я хотел бы обрести душу в этом демоническом теле из уст астрального воина. — Посмотрев на Валеру с прищуром, он спросил — Я полагаю, что вдохнёте в меня свою преображающую прану, господин Валерий?

Валера усмехнулся и сказал:

— Да, похоже на то, что мне придётся ещё долго отдуваться, хотя Лик превратил Сиану в человека ничуть не хуже, чем это сделал бы я сам. Правда, он всё-таки сделал это в постели, чего я, разумеется, делать не стал бы никогда. Ира, сполосни господина Калиостро коньяком, чтобы я не плевался.

Джузеппе Бальзамо перенёс операцию стоически. Застёгивая свой камзол на все пуговицы, он сказал через полчаса:

— Извините, господа, но я действительно и помыслить не мог о том, что Творец сделает это чужими руками.

Валера, вытирая губы тыльной стороной ладони, буркнул:

— Если бы руками, Джузеппе. Извини, парень, но теперь мы будем с тобой на ты потому, что ты в нашей компании самый молодой и срок твоей настоящей жизни, причём жизни вечной, исчерпывается всего двумя минутами. Без обид?

Джузеппе Бальзамо кивнув головой подрос сантиметров на десять и ответил весёлым голосом:

— Не стану возражать только по той причине, что это действительно так, господа. Правда, у меня всё же есть просьба к вам. Не могли бы вы взять меня с собой? На Земле, в Риме, у меня, между прочим, есть потаённое убежище и в нём хранится, дожидаясь моего возвращения, множество интереснейших вещей.

Абдусциус почесал затылок и сказал:

— Валерка, я так полагаю, что остальные трое тоже захотят отправиться в экспедицию вместе с нами. — Повернувшись к графу Калиостро, он спросил — Так что ты там говорил про то, что можешь растягивать время в магической лаборатории, Джузеппе? Мы сможем сделать это в помещении, которое будет раз в двадцать больше этого? Тогда я смогу вырастить ещё несколько волатилусов для новых членов экспедиции.

Джузеппе пристально посмотрел на него и спросил:

— А почему трое? Сэр Исаак Ньютон вдрызг разругался с Люцифером и потому я считаю, что нам обязательно нужно навестить его, хотя это и будет нелёгким испытанием для моих нервов. Он, видите ли, считает себя самым лучшим магом. А вот Пифагора нам нужно будет посетить последним. Этот древний грек очень любит кичиться своим возрастом и особенно тем, что он умудрился реинкарнироваться трижды и после того, как добрался до вершины Тянь-Ди в первый раз, когда был колдуном какого-то племени охотников, ещё трижды умудрялся получать из рук Семиязы магический рунный круг, произносящий вслух магические заклинания на любые темы.

— Вот и прекрасно! — Воскликнул Абдусциус — Тогда из твоего ущелья мы сразу же полетим в пещеру Исаака.

Ира нашла в буфете, стоявшем в кабинете возле лифта, бокалы, протёрла их от пыли и разлила коньяк. Обмыв рождение ещё одного человека, они сразу же приступили к работе. Перед Джузеппе Бальзамо положили сброшюрованную и даже заведённую в переплёт распечатку всех имеющихся у них магических материалов и в кабинете немедленно засверкали вспышки цифровой фотокамеры. Старый маг записывал магические заклинания и делал примечания к ним исключительно латиницей и на латыни, почерк у него был просто на редкость красивый и, главное, довольно простой, а потому Ира немедленно включила программу распознаватель текста и начала формировать файлы. Тем не менее гримуар Джузеппе Бальзамо был таким объёмистым, что они оцифровывали его целых пять дней, а потом ещё три дня Ира делала общий анализ и разбрасывала все магические заклинания по темам. В итоге только процентов десять заклинаний были признаны двойниками уже имеющихся и Валера, бегло просмотрев вместе с друзьями общий файл, потрясённо спросил:

— Ребята, сколько же вообще существует заклинаний?

Джузеппе Бальзамо улыбнулся и ответил ему:

— Валера, их бесчисленное множество. Поверь, если мы сможем собрать все руны и на этой основе сможем, наконец, изучить Deus sermone, чему я посвятил всю свою жизнь, и понять логику составления магических заклинаний, то мы путь и не во всём, но всё же сравняемся с Творцом.

— Почему это не во всём? — Удивился Абдусциус — Между прочим Творец это мужчина лет тридцати пяти на вид, точно такого же роста, как и я, только у него волосы не чёрные и он не блондин, как ангелы, а золотисто-русые. Кстати, он вовсе не выглядел грозным и суровым. Скорее наоборот, мягким и доброжелательным и с его лица не сходила улыбка всё то время, что он со мной возился. Именно его добрую улыбку я и запомнил больше всего. Так что, Джузеппе, если мы все станем действительно толковыми магами и постигнем Deus sermone, то сравнимся с нашим Творцом во всём, кроме его знаний и опыта, а это, как ты сам понимаешь, дело наживное, а пока что давай собираться в путь.

До той пещеры в горах, в которой жил сэр Исаак Ньютон они добрались на волатилусах за четыре с половиной часа, но смогли поговорить с ним только через неделю. Маг ушел на охоту, о чём всех извещала записка приколотая к дверям стилетом и Валера, поговорив с Джузеппе, счёл за благо разбить лагерь под горой и подождать бывшего великого физика, а на самом деле одного из величайших магов Земли, а то мало ли куда он мог потом завихриться. Гора, в которой жил Ньютон, словно головка швейцарского сыра, была вся испещрена пещерами и гротами, а потому по соседству с пещерой мага Абдусциус на скорую руку создал из оказавшихся у него под руками материалов пять родильных ванн и заполнил их протоплазмой, а попросту тушами горных козлов. В каждую из ванн волатилусы отложили по яйцу размером с мяч для регби из которого уже через сутки вылупились личинки, Джузеппе Бальзамо запустил время бежать сто раз быстрее и через двое с половиной суток Абдусциус принялся учить уму разуму пять молодых волатилусов.

Валера всю эту неделю тоже не скучал и сутками напролёт сидел уткнувшись носом в свой ноутбук, батареи которого он научился заряжать с помощью простенького магического заклинания двумя пальцами. Он так увлёкся этим делом, что больше ни на что не реагировал и даже отказывался от еды. Чтобы никому не мешать, он уединился в одной из пещер. Подходить к нему никто не решался, так как там через каждые две три минуты то грохотало, как во время грозы, то сверкало, а то из пещеры и вовсе валили клубы дыма или доносился жуткий вой и рёв. Все остальные члены экспедиции тоже погрузились в изучение магии, но не с такой степенью интенсивности. Джузеппе Бальзамо, в числе прочего, решил вспомнить молодость и изготовил десять золотых перстней с овальными янтарными кабошонами, но на этот раз это были не простые украшения, а специальные. Повинуясь магическому заклинанию, кабошон мог слетать с перстня вместе со сплошным кастом и, увеличиваясь в сотни раз превращался в большой овальный ангар, в который можно было завести волатилуса, затем превратить этот ангар в кабошон и снова украсить им свой перстень, но это уже был не простой янтарь, с золотистой живой мухой внутри.

Тем самым сразу же был решен вопрос с тем, что делать с волатилусами на Земле и в Раю. Порешали они за эту неделю и множество других вопросов, но Валера о том ничего не знал и выбрался из своей пещеры, на стенах которой запечатлелись многочисленные следы его магических экспериментов лишь тогда, когда туда отважился войти Ли Вэй и захлопнуть крышку ноутбука. Он поднял глаза на друга и спросил:

— Что, сэр Исаак уже вернулся с охоты?

Самому сэру Исааку, робко переминающемуся с ноги на ноги у входа, поскольку Валера под занавес работал исключительно с одними только заклинаниями магии огня, из-за чего вся гора тряслась, как в лихорадке и сверху то и дело сыпались камни, очень понравилось такое уважительное отношение к нему. Мудрому магу-учёному друзья Валеры и особенно Джузеппе Бальзамо уже объяснили, зачем они к нему пожаловали и теперь он был практически готов к тому, чтобы поделиться с ними своими знаниями, но хотел задать парочку вопросов их командиру. Как только они вошли в огромную, ярко освещённую пещеру, разбитую невысокими фигурными перегородками на отдельные помещения и сели вокруг большого стола в красиво обставленной гостиной, на котором тотчас появились напитки и закуски, как земные, так адские и даже райские, Исаак Ньютон спросил:

— Валерий, ответьте мне на такой вопрос, кто будет править миром после того, как на Земле, в Аду и Раю наступит новая эпоха? Поверьте, это отнюдь не праздный вопрос.

Валера тягостно вздохнул и ответил:

— Сэр Исаак, раз вы его мне задаёте, то значит вернулись не только что и уже успели поговорить с моими друзьями и они хотя бы вкратце рассказали вам о моей точке зрения. Поверьте, я над этим вопросом даже не задумывался и не считаю его важным.

— Зря, молодой человек! — Резким голосом воскликнул сэр Исаак и добавил — Вы, видимо, очень плохо представляете себе, кем и как управляется сегодня Земля. Неужели вы и в самом деле думаете, что дьявольское изобретение этих коварных бестий, французов, — демократия с её насквозь лживыми лозунгами свобода, равенство и братство, придумана для того, чтобы облегчить жизнь людей? Поверьте мне, это всего лишь чудовищная мистификация, за которой прячут свои замыслы оголтелые хищники. Мне назвать вам их поимённо?

Валера смущённо поёжился и сказал:

— Честно говоря мне хотелось бы знать имя врага, сэр Иссак. Назовите мне его, если это вам не трудно.

— Пожалуйста, юноша! — Весёлым голосом воскликнул Исаак Ньютон и стал перечислять — Это "Королевский институт международных дел", "Совет по международным отношениям", "Бильдербергский клуб", пресловутая американская "Трехсторонняя комиссия", в число этих тайных владык мира входят самые видные и матёрые cионисты, а также очень многие высокопоставленные лидеры масонства, и наверное совсем уж неожиданно для вас, как для русского человека, этим грешит современное большевизм-розенкрейцерство, но во главе всех этих организаций, открытых и тайных, стоит "Комитет трёхсот" или же, как его часто называют "Комитет Триста". Вы, наверное, не раз читали или слышали от так называемом "Золотом миллиарде", когда миллиард человек на планете Земля будут пользоваться всеми благами, а ещё два, два с половиной миллиарда будут обслуживать их интересы? Валерий, это одна из немногих и самых невинных их задач. Они вынашивают и куда более грандиозные и зловещие планы, посягая даже на роль Творца в этом мире, а потому прилагают все усилия к тому, чтобы постичь пресловутый Deus sermone.

Валера поднял вверх обе руки и сказал:

— Сэр Исаак, давайте договоримся так, мы отправились в эту экспедицию за тем, чтобы постичь не просто магию, как таковую, а именно проникнуть в тайну Deus sermone. Поверьте, уж про что-что, а тот язык, которым Творец повелевал пустоте и мраку превратиться в бесконечную Вселенную, никак нельзя назвать пресловутым. Вся та шпана, на которую вы мне указали, не выстоит и трёх минут против астральных бойцов моего командира, полковника Гайдукова. Я очень серьёзно подозреваю, что к созданию всех этих организаций приложили руку как некоторые демоны, так и ангелы. Поэтому давайте договоримся так, у них пусть будет комитет трёхсот престарелых пердунов, которые стоят у края могилы, а у нас комитет десяти на сегодняшний день, а сколько нас всего соберётся в ближайшее время, мы будем решать сообща и не станем становиться в позу, если позднее кто-то ещё повторит то, что сделали мы.

Исаак Ньютон, щёлкнув пальцами, тотчас воскликнул:

— Но мы ведь ещё ничего не сделали! Более того, мы можем так и не постичь Deus sermone. Вдруг эта задача нам не по силам?

Ира улыбнулась и сказала:

— Сэр Исаак, не волнуйтесь. Восемнадцать процентов работы мы уже сделали, а потому постигнем Deus sermone.

Запальчивость сэра Исаака Ньютона моментально сменилась благодушием, и он, заставив одним взмахом руки бутылки взлететь в воздух и запорхать над бокалами, примирительно сказал, с улыбкой глядя на девушку:

— Как только я слышу такие слова, как проценты и иные, относящиеся к математике термины, сердце моё сразу же успокаивается. Всё правильно, как сказал когда-то Конфуций, — дорогу осилит только идущий.

Джузеппе, одарив великого учёного и мага насмешливым взглядом, сделал ему знак рукой и приказал:

— Ну, а раз так, снимай с себя свой охотничий сюртук, рубаху, позволь девушками обмыть твою грудь добрым шотландским виски, раз ты так не любишь французов, и вставай в наши ряды.

Джузеппе Бальзамо обошел Исаака Ньютона на тысячу двести семь заклинаний, но то сделал его на рунах, так как сумел распознать и зарисовать на триста двенадцать рун больше. В конечном итоге оба мага были вынуждены согласиться на ничью, пожали друг другу руки и пообещали друг другу, что больше никогда не станут устраивать пузомерку. Им и так было ясно, что теперь они, десять магов собравшихся в этой пещере, являются на сегодняшний день величайшими из всех магов, а ведь они ещё не добрались до башни сумасшедшего поэта Абдула Альхазреда, автора знаменитого "Некрономикона" и большого поклонника самых мрачных и жутких, но тем не менее очень важных граней такого удивительного бриллианта, как магия. К этому визиту они готовились почти месяц. Точнее, весь этот месяц они, проявляя просто редкостную усидчивость, чуть ли не сутками напролёт сидели за ноутбуками, жалея, что их было взято в дорогу всего семь штук, и разбирались в магических заклинаниях, с каждым днём повышая свою магическую квалификацию.

Собственно в гости к Абдул Альхазреду они собирались всего два дня и они ушли на то, чтобы изготовить из тех запасов тканей, серебра и золота, которые имелись у сэра Исаака Ньютона в весьма солидных количествах, роскошные наряды. Даже для бывших демонесс те бальные платья, которые изготовил для них Джузеппе, показались слишком уж роскошными. Иру же её платье вообще повергло в ужас, но она в нём была сказочно красива. Для того, чтобы дамы смогли сесть в кабины волатилусов, их кавалерам пришлось лететь не с ними, а на временно свободных золотых мухах. Наконец эскадрилья волатилусов взмыла в небо и направилась к башне великого мага Востока, поэта, большого любителя женского пола, а также повелителя злых духов, очень большого знатока мира смерти и специалиста по оживлению трупов, скелетов и созданию всяческой ночной нежити, бесследно исчезающей с первыми же лучами солнца. Поэтому к его сверкающей хрустальной башне, увитой цветущими лианами, они подлетели в полдень.

Абдул Альхазред, наполнивший всю округу своими магическими шпионами-невидимками, поджидал их на большой круглой взлётно-посадочной площадке, явно, построенной им только что, в большой резной беседке розового мрамора, лёжа в позе падишаха на пухлых подушках и покуривающего кальян. Как только они спустились на плиты белого мрамора, Абдул Альхазред поднялся с подушек, а он был рослым мужчиной с весьма объёмистым животом, да, к тому же не смотря на то, что являлся инкарном, имел восточную внешность и даже был бородат. Он был одет в восточный халат золотой парчи, широченные шальвары, красные сапоги с загнутыми кверху носками, расшитые золотом, и огромный тюрбан золотой парчи с целым букетом павлиньих перьев. На поясе у него болталась кривая сабля в золотых ножнах, усыпанных бриллиантах. Подбоченившись, он спросил:

— Чего припёрлись? — Улыбнувшись, он тут же пояснил дамам — Милые пери, эти слова адресованы не вам, а тем двум спесивым, надутым болванам. Вас я готов принять в своей скромной хижине с величайшим радушием.

Сэр Исаак тут же рыкнул:

— Абдул, ты у меня сейчас договоришься. Прошлый раз я снёс половину твоей башни, но на этот втопчу её в грязь полностью. Мы прибыли к тебе по делу, а женихи этих дам, между прочим, мало того, что являются куда более могущественными магами, чем ты, так ещё и являются астральными воинами и против их энергетических ударов твоя магическая защита ничто.

Абдул Альхазред пожал плечами и ответил:

— Ну, раз так, то пошли в башню. Что за дело-то друг мой?