Невольник

Глава 13

Была уже ночь, я почти спал. Точнее уговаривал себя уснуть, несмотря на всякие разные мысли одолевающие меня. Но мысли никуда деваться не собирались. Так я и лежал, весь в сомнениях по поводу нашего плана с внедрением Ларрена на территорию "врага". Вот его сегодня уже чуть не отравили. То ли какая-то сумасшедшая наложница, то ли кто-то, кто знает, кем Лар является на самом деле. Нет, мне кажется скорее первое, чем второе. Ну, кто мог бы разглядеть в прекрасной Лорелее превращенного Ларрена? Да никто! Кардагол же мастер! Не могли Лара рассекретить. А вот какая-нибудь девица вполне могла позавидовать, ведь "Лорелея" наша такая красавица… и впредь эта красавица не станет жрать что попало.

Успокоив себя тем, что Ларрен не ребенок и не дурак я переключился на более нерадостные мысли. Основная из них — где Саффа? И что с ней? Вот такие вот вопросы без ответа. Нет, ну я, конечно, мог бы более активно переживать, на стены лезть, например. Только смысла не вижу. Хотя порой хотелось именно на стены лезть. Во-первых, я соскучился. Во-вторых, я волнуюсь. Ну, и, в-третьих, виновные в ее исчезновении пожалеют, что на свет появились. Да, в гневе я страшен.

Я почти совсем уснул, когда в моей голове раздался мысленный вопль Кошки: "Караул! Убивают!"

С перепугу скатился с кровати, приложился коленями об пол и, матерясь, телепортировался в номер Шеоннеля, решив, что непременно убью Кошку, если это у нее шутка юмора такая была, а на самом деле полуэльф сейчас дрыхнет и десятый сон видит.

Но, к своему счастью, Кошка не шутила. Шеоннель не спал. Сидел на кровати, глаза как у беспомощного щенка — перепуганные и удивленные. А у ног его валялся тип бандитской наружности, спеленатый в "ловчие сети". Что ж, хорошо, что наш ушастый принц его с перепугу чем-нибудь смертельным не шарахнул. Или плохо? Мертвых вообще-то проще допрашивать.

— Он в окно залез. Здесь охрана очень плохая, — пожаловался Шеоннель.

— Это тебе не королевская гостиница, а обычный трактир, — напомнил я и нежненько пнул нашего пленника в бок, — рассказывай, друг сердечный, что ты здесь забыл?

— Окно перепутал.

— Ага, а на самом деле ты лез к прекрасной даме, твоей возлюбленной, которая сейчас ждет тебя не дождется и слезы проливает, — тоном жизнерадостного дебила подхватил я.

Парень то ли не понял, что я шучу, то ли не знаю даже что, но он активно закивал в знак согласия.

— Он лжет, — спокойно сказал Шеоннель, поглаживая Кошку, которая валялась у него на коленях кверху пузиком и громко мурлыкала.

— Ну, что молчишь? — обратился я к нашей жертве (то есть пока еще не жертве, но у нас все впереди). — Дяденька эльф говорит, что ты лжешь. Ты ведь понимаешь, что если не начнешь говорить правду, мне придется сделать тебе что-нибудь плохое.

Пленник застыл, явно приготовившись геройски умереть, но не сказать ни слова.

— Тебе лучше не злить меня, — прошипел я и для убедительности сделал так, чтобы глаза мои ярко засветились. Желтым огнем и голубым.

Ответом мне был взгляд побитой собаки. Обреченный такой. Нет, ну, понятно, что не в первый раз мужичок мага в гневе видит. Да и кто их в нашем мире не видел-то — рассерженных магов? Все видели. Но мало кто видел злого меня!

Повинуясь моему жесту наш упакованный в "сети" пленник взлетел и впечатался спиной в стену.

— Я буду убивать тебя медленно и мучительно. Никто не услышит, потому что я звукоизоляцию поставил. Мне насрать, расскажешь ты все что знаешь или будешь героически молчать. Я тебя просто убью, чтобы пар выпустить, — поведал я и ударил по бедняге "огненной лилией".

У эльфов это заклинание в порядке вещей. Оно считается простым и используется для наказания непослушных детей. Но человеку, да еще далекому от магии, мало не показалось. К тому же он не знал, что этот ожог, расцветший по всему телу красивыми цветами — лилиями, хоть и болезненный, но не настолько опасен, как может показаться, если судить по ощущениям. Он закричал. И от страха, и от боли. Шеоннель поморщился, но промолчал.

— Это еще цветочки, — злорадно пробормотал я и картинно взмахнул рукой, — а сейчас…

— Стой! Стой, хватит! Я скажу тебе. Все скажу, только остановись и поклянись, что отпустишь меня живым!

Я нахмурился, сделав вид, что обдумываю его предложение, хотя оно мне не очень нравится. Я тут, понимаешь ли, весь из себя злой и настроился на пытки, а жертва так быстро расколоться изволила.

— Давай послушаем, что он скажет, — мягко предложил Шеоннель.

— Ну, не знаю, — буркнул я, — может быть, он ничего путного не скажет, а я тут как дурак ему клятву дам.

— Да скажу я! Скажу все, как есть! На кой мне надо под пытками подыхать из-за…

Больше он ничего не сказал. Захрипел, глаза закатились, изо рта пена пошла. Все буквально в одну секунду произошло. Только что был человек — перепуганный, но здоровый, как степной орк, а в следующее мгновение у стены на полу сломанной куклой лежал труп с перекошенным лицом, измазанным пеной вперемешку с кровью.

— На нем блок стоял. Как я сразу не почувствовал! — огорченно воскликнул Шеоннель.

— А что, должен был? — проворчал я, подходя поближе и изучая труп.

— Конечно. Эмпаты обязаны такие вещи чувствовать.

— Никому ты ничего не обязан, — отмахнулся я. — И вообще, даже лучше, что он умер. Проще будет допросить. Ну что ты смотришь на меня? Забыл, что я некромант? Я запросто подниму это чучело, и он ответит на все наши вопросы.

Я поставил на покойного ногу. Вот только не надо думать, что я, таким образом, глумился над трупом. Это просто физический контакт, чтобы удобнее было телепортировать его. Он же труп, не все ли равно, руками я к нему прикоснусь или ногами?

— Шеон, поможешь мне, — распорядился я.

Полуэльф послушно подошел и с интересом оглядел тело.

— Мы его прямо здесь будем поднимать?

— Вот еще! — фыркнул я, — чтобы сюда все ближайшие маги сбежались? Ты не в курсе, как в Шактистане к некромантии относятся? А я вот в курсе. Мне дедушка рассказывал. Так что поднимать мы этого кренделя будем в Эрраде. У нас подвал специально оборудован для проведения некоторых ритуалов, которые рекомендуется проводить при полном отсутствии солнечного света.

Доставили мы этого красавчика в подвал наш домашний. К счастью, родителей моих там не обнаружилось. Их вообще дома не было. Где они пропадали, даже предполагать не хочу. Не удивлюсь, если устроили романтический ужин в нашем семейном склепе.

Я разложил покойничка на столе и начал ритуал. Шеоннель деликатно отошел в сторонку, приготовившись за этим безобразием наблюдать. Я ему ухмыльнулся и радушно предложил:

— Учись, студент. Я из тебя некроманта сделаю, пока Вальдор не видит.

— Эльфы-некроманты это редкость. В последние шестьсот лет таких не рождалось.

— Ну, так ты не эльф, а полуэльф, — напомнил я. — Да и вообще, поднять покойника, это просто. Вот смотри, он еще свежий, следы биополя не исчезли до конца, так что будет совсем просто. Цепляешь вот здесь, тянешь сюда, потом соединяешь вот с этим завихрением и вот эту загогулину завязываешь узлом вот на этой фиговине. Понял?

Судя по физиономии Шеоннеля, ничего он не понял. Ну да, учитель из меня тот еще. Не умею я толково объяснять. Хотя тут и объяснять особо не нужно, ведь видно все — и биополе наемника этого, и воронку, в которую его потихоньку засасывает. Да и нить, удерживающую душу в мертвом теле, которая плетется из потоков энергии некроманта и остаточной энергии покойного, я старался изготавливать медленно, чтобы полуэльф все разглядел.

— Ладно, если заинтересуешься, я отца попрошу, он понятнее объяснит и покажет, — решил я.

Тут покойник наш открыл глаза, и я выбросил из головы мысли о своей несостоятельности как учителя.

Своему положению он не обрадовался, но зажиматься не стал и ответил на все наши вопросы. Нанял его евнух, да не какой-нибудь, а личный слуга наилучшайшего друга султана — господина Кирея. Евнух лицо под капюшоном прятал, но наемник его разглядел, узнал и принял к сведению. Ну да понятно, шантажировать он его собирался, а я вот, гад такой, все планы ему порушил — укокошил ни за что практически. О том, что укокошил его не я, он даже не подумал.

Интересно, зачем этому Кирею понадобилось нас убивать? Мы вроде бы повода не давали. Тихо-мирно продали Лара в гарем и почти не буянили. Нет, ну вот если бы мы под своими настоящими именами и в настоящем виде здесь объявились, тогда еще можно было бы предположить, что Кирей замешан в исчезновении Саффы и не хочет чтобы мы проводили собственное расследование по поводу ее исчезновения. Но ведь он не знал! Не мог знать! Он не маг. Да и даже если бы магом был, все равно у него было бы мало шансов опознать мощную иллюзию Шеоннеля. И убийцу, кстати, наняли обычного, не мага. Значит, не знали, что нам такой, как слону дробина. Странно как-то.

— Вопросов нет? — обратился я к полуэльфу. Мало ли, вдруг его осенило на умный вопрос. Но нет, Шеона не осенило, и я начал упокаивать нашего зомбика. И тут он такое учудил. Он запел!

Бедный Гена-крокодил

В дверях яйца прищемил.

Яйца грохнулись на пол,

Началась игра в футбол

— Лин, тебе обязательно, таким образом, покойника укладывать — заставляя его петь это непотребство? — мягко упрекнул Шеоннель.

— Это не я, — честно признался я и, тут меня осенило. Песенка-то знакомая. Да только не наша она, а иномирская! То есть из родного мира моей матушки. Она мне в детстве бывало еще и не такое пела вместо колыбельной. И как я сразу не догадался посмотреть, нет ли на нашем покойничке посмертных ловушек? Лопух я, одним словом! Ловушка была. Причем не чья-нибудь, а мамина. Нет, ну она в этом деле точно не замешана. А заклинания маги друг у друга испокон веков тырят. Видимо, это было одно из тех самых — стыренных.

— Валим отсюда! — рявкнул я и телепортировался.

В гостинице в моем номере мы с Шеоном оказались почти одновременно.

— Что это было? — поинтересовался Шеон, все еще пребывая в счастливом неведении по поводу того, что могло бы с нами случиться, не уберись мы оттуда вовремя.

— Ловушка, ёптыть, — буркнул я и объяснил, — иногда проще поставить такую ловушку, чем проводить над живым человеком ритуал, который не позволит поднять его после смерти. Таким образом, тот, кто его поднимет и выпытает все секреты, будет уничтожен, как только покойного отпустит. Я дурак, не посмотрел сразу, есть на нашем трупике такая или нет.

— И что из себя представляет эта ловушка?

— Рванет так, что мало не покажется.

— Но ведь это Эрраде! Твой дом! — ужаснулся Шеоннель.

— Ну и что? — я равнодушно пожал плечами и сцапал из вазы виноградную гроздь. — Ты что думаешь, мои родители не позаботились о том, чтобы магические всплески не уходили дальше подвала? Ну да, мне достанется, когда они поймут, из-за кого в подвале взрыв случился. И нам крупно повезло, что там ничего важного не было, типа отцовых алхимических стекляшек и реактивов.

— С ними сильнее бы рвануло? — догадался эльф.

— Ни фига! Отец бы меня на сотню маленьких Линов порвал, если бы из-за меня лишился своих любимых игрушек, — объяснил я. — Итак, что мы имеем? А имеем мы Кирея, который решил нас устранить. Во всяком случае, наемник был в этом уверен. Солгать он не мог.

— Зачем Кирею посылать к наемнику своего евнуха, которого, как я понял из его слов, многие в лицо знают? — задумчиво проговорил Шеоннель и отщипнул от моей грозди виноградину.

— Да, похоже на подставу, — буркнул я и отошел от наглого ушастого подальше. Если хочет виноград, пусть сам себе добывает, я не виноват, что в той вазочке его больше нет. — Если даже предположить, что Кирей такой дурак и засветил своего евнуха, все равно непонятно, зачем ему убивать двух торговцев? В том, что он нас под иллюзией не узнал, я уверен. Да и, если бы узнал, то послал бы к нам мага. Не до такой же степени он дурной.

— Похоже, что кто-то хочет, чтобы мы поверили, что Кирей замешан в исчезновении Саффы, — сделал вывод Шеоннель.

— Или что Кирей придурок и решил убить бывших хозяев рабыни, которую ему не удалось купить, — подбросил я бредовый вариант.

— Убийцу посылали на верную смерть. Даже посмертную ловушку поставили, — задумчиво проговорил полуэльф.

— Да, так и есть, — согласился я. — Тот, кто его послал, был уверен, что мы с ним легко справимся и, само собой, захотим допросить. А чтобы нам наверняка пришлось допрашивать покойника и нарваться на посмертную ловушку, они поставили ограничитель, который его убил, едва он решил заговорить о чем-то… Не пойму я что-то, нас то ли убить хотели, то ли дезу спихнуть?

— Лин, если кто-то знает, что под этими личинами скрываемся мы, то что, по-твоему, может случиться с Ларреном?

— Мандоса трындец, — тихо отозвался я. Жрать виноград как-то резко расхотелось. — Шеон, мы идиоты.

В ответ на мое заявление полуэльф состроил озадаченную морду лица.

— Мы совершенно не обдумали варианты побега для Ларрена, — пояснил я свое высказывание. — Я же мог зарядить на телепортацию какую-нибудь из его вещей, и ни один маг не вычислил бы!

— Умная мысля приходит опосля, — глубокомысленно изрек Шеоннель. Не иначе как от маменьки моей таких высказываний нахватался.

— Тебе это тоже в голову не пришло, когда мы его туда отправляли, — огрызнулся я. Понятно, что Шеон ни при чем, но должен же кто-то быть виноватым. Кто-нибудь другой, не я.

— Может быть, Кардагол смог бы его вытащить? — предположил Шеоннель. — Он его превращал. Наверняка оставил связь.

— Да, ты еще скажи, что мы сейчас пойдем на поклон к моему родственничку незваному и признаемся, какие мы балбесы! — профырчал я.

— Нет, мы лучше подождем, пока Ларрена убьют, — огрызнулся полуэльф. — Не понимаю, почему бы не признаться Кардаголу, что мы совершили ошибку. Он же не чужой, он родственник.

— Тебе бы такого родственничка, — пробормотал я.

К концу дня успеваю познакомиться с пятью милыми девочками. К сожалению, лишь две из них более или менее владеют зулкибарским. Они и поясняют, что место, в котором мы находимся, именуется нижней палатой. Здесь содержатся барышни, которые в перспективе могли бы угодить к султану в постель. В этом случае подобные счастливицы немедленно переводятся в верхний зал, где содержатся уже в неге и роскоши. Однако если в течение трех месяцев глава государства не соизволит проявить свое внимание к находящейся в нижней палате юной деве, та переводится в (о, ужас!!!) другое здание, где она (кошмар!) вынуждена зарабатывать себе на пропитание и одежду. Кто чем умеет.

При этом следует принимать во внимание то, что верхнюю палату султан посещает чаще. Ну, это понятно. Он уже отобрал себе туда лучших. К чему утруждать себя поисками? А значит каждый визит Гарея в Нижнюю палату — это счастье. И не потому, что Равный Солнцу великолепен в постели (здесь об этом никто не имеет представления), а потому, что, угодив султану, можно существенно улучшить условия своего существования.

— Хм, так Зоралику, наверное, переведут в Верхнюю палату? — интересуюсь я у высокой, тонкой, похожей своими длинными ногами и руками на породистую лошадь, девушки, которую зовут Рада. Она — коренная жительница Шактистана, ее отец султану преподнес в дар. Вероятно, как диковинку. Надо же, шактистанка, а такая вся вытянутая.

— Возможно. Если она понравится Равному Солнцу.

— А если нет?

— Об этом не принято спрашивать.

— Не стесняйся, здесь все свои.

— Он сам определит ее судьбу.

— Каким образом?

— Я же сказала, подобные вопросы неприличны!

Ну, надо же, какая щепетильность! Ладно, переведем беседу в другое русло.

— А если в гареме гости? Где они проживают?

— Это место называется сераль, чужеземка. А гости, о каких гостях ты ведешь речь?

— Была же здесь недавно волшебница из Зулкибара?

На личике Рады появляется подозрение.

— А ты об этом откуда знаешь?

Быстро вспоминаю выражение лица Лина, которое он обычно использует в подобных случаях. Эдакая то ли наивность, то ли придурковатость.

— На базаре слышала.

Рада пренебрежительно морщит носик.

— Ах да, ты же с рынка.

Насколько я успел узнать, даже у собранных здесь девиц есть определенная иерархия. Условно положение считается выше у тех, кого купили дороже. Девица за десять руми не осмелится и приблизиться к той, которую приобрели за триста золотых. Социальная пропасть. Однако подаренные или украденные ценятся выше всех прочих. Потому что дарят, как правило, девиц из благородных семейств — они считаются воспитанными и образованными. А крадут тех, кого нельзя было купить по тем или иным причинам, но их исключительные внешние данные прямо-таки подталкивают бедных подданных султана, чтобы конфисковать обладательниц красы неземной в пользу казны.

Кстати, видел я тут одну такую. Не нашел я в ее внешности что-либо из ряда вон выходящее. Миленькая, да и только. Но со мной она разговаривать отказалась, несмотря на мою внушительную стоимость. Пятьсот пятьдесят руми! Впору гордиться. Я аж на четвертом месте за всю историю сераля. Любопытно, кстати, а откуда девушки получают информацию? В частности, об истории.

Рада грациозно поднимается с места.

— Волшебница из Зулкибара проживала в отдельных покоях в Верхней палате. Насколько я об этом осведомлена.

Она удаляется, сочтя, по всей вероятности, что и так достаточно много времени уделила назойливой приставале, которую купили.

Вскоре в зале появляются евнухи, несущие на себе корзины с едой. Котел с кашей, фрукты, изюм. Поскольку стол предполагается общим, я тоже пытаюсь присоединиться к пиршеству. Удается с трудом. Девицы, забыв о воспитании, толкаются и визжат, пытаясь ухватить себе порцию побольше. В итоге получаю лишь яблоко, да и то помятое. Не привык я как-то воевать с женщинами.

Вскоре нас всех разгоняют по комнатам, закрывают на ключ.

Спать не хочется.

Лежу, думаю.

Я как-то слишком сильно уклонился от поисков артефакта в последнее время. Странно, что Аргвар об этом мне еще не сообщил. Или мое нахождение здесь — часть его плана? Или он вообще ничего не планирует? Я знаком с этим божеством уже порядка пятнадцати лет, но до сих пор его не понимаю. Когда мне начинает казаться, что я улавливаю логику в его приказах, он вытворяет что-то такое, отчего я теряюсь. Вот сейчас. Почему он не помешал мне влезть в эту авантюру? Ведь она реально угрожает моей жизни. Казалось бы, я ему нужен.

Ладно, забудем на время об Аргваре. Подумаем о более насущной проблеме. Саффы здесь и не было. А значит, искать информацию о ней в Нижней палате бесполезно. Мне казалось, Зоралика могла бы что-то рассказать, но она так и не вернулась после встречи с султаном и не исключено, что она поделилась бы лишь бесполезными измышлениями.

В любом случае, мне необходимо попасть в Верхнюю палату. К сожалению, я вижу для этого только один путь — через постель султана. По понятным причинам это для меня недопустимо. Значит, придется опираться на сведения, полученные Котом. Надеюсь, мой питомец перестал дуться и приступил к сбору информации.

Меня, безусловно, взволновала новость о том, что на мальчишек было совершено покушение. Конечно, они маги, причем имеющие боевой опыт. Но история знает немало примеров, когда такие вот самонадеянные волшебники, и даже гораздо более опытные, попадались в глупые ловушки. Именно благодаря вере в собственную неуязвимость. Одна надежда на Шеоннеля. Он более благоразумен.

Со вздохом позволяю себе признаться, что я к ним привязался. Это плохо. Если придется ими пожертвовать, я могу начать сомневаться. Сомнения — это потеря времени. Потеря времени — увеличение степени риска. Путь к неудаче. Но пока я не вижу способа справиться с эмоциями. Может быть, позже. Если представится такая возможность.

Посторонний звук заставляет насторожиться. Это ключ поворачивается в скважине. Кстати, зачем здесь замки, ведь можно было ограничиться засовами?

Сожалею, что рядом нет Кота. Он мог бы объяснить, что происходит. Замираю, медленно поднимаю ресницы и вижу подушку, надвигающуюся к моему лицу. Вот это новости!

Успеваю откатиться в сторону и упасть с кровати. Тело — чужое, но оно молодое и, в принципе, уже управляемое. Здесь темно, практически ничего не видно. Но запах! Я чувствую запах пота и ароматических отдушек. Так пахнут евнухи в этом забытом богами месте. Я прекрасно чувствую, где находится нападающий, я слышу его, но вот деться мне некуда. Разве что обратно на кровать? Потом спрыгнуть с другой стороны, метнуться к двери, благо она все еще открыта. Другого пути нет.

Пытаюсь претворить свой план. И все почти удается, только вот меня в прыжке ловят за лодыжку и резко дергают вниз. Я, естественно, лягаю нападавшего.

Полагаю, что женщина в таком случае должна истерично визжать. Это было бы естественно и необходимо. К сожалению, мое горло сжато, не могу и звука издать. Ну, как у них получаются эти омерзительные звуки?!

Евнух пыхтит, но не оставляет своих намерений тихо придушить меня подушкой. Конечно, если завтра здесь найдут покрытый синяками труп с бороздой на шее, это может навести на какие-то подозрения. А так, бедная девочка, тихо умерла во сне.

А вот нет!

Отбиваюсь молча и сосредоточенно, пуская в ход локти, колени, зубы. Жаль, что у меня нет хвоста. Размахивал бы и им. Но нападающий гораздо крупнее прелестной Лорелеи и, безусловно, сильнее физически. И я слишком быстро устаю.

Понимаю, что все, зайчик допрыгался, но тут пытающийся прикончить меня злоумышленник ненароком (как мне кажется) попадает своей потенциальной жертве чем-то в глаз. Судя по ощущениям — локтем. Не поверите, взвываю, как сирена. Куда спазмы в горле девались?

И тут же меня отпускают. То ли вопль подействовал, то ли евнух сообразил, что без синяка на самом видном месте я теперь точно не останусь, и, значит, естественная смерть не удалась по техническим причинам.

Пытаюсь отдышаться. Фингал на полфизиономии у меня будет в любом случае, следовательно, шансы на попадание к великому и ужасному плавно скатились к нулю. Как бы ни была хороша Лорелея, едва ли ее украсят последствия ночной битвы. И где этот дурацкий Кот, в конце концов?!

Будто в ответ на мои мысли появляется Кошка. Я ее не вижу, конечно же, в темноте, а потому она считает возможным оповестить о своем появлении ехидным смешком, после чего интересуется:

"Развлекаешься?"

— Да, — рычу в ответ, но очень тихо, мало ли, кто там может быть за дверью, — я любитель жестких игр.

"Каких таких игр?"

— Мала еще! Вы выяснили что-нибудь?

"Про Саффу?"

— Нет, про северное сияние! Конечно, про Саффу!

"Не понимаю, как братец тебя еще терпит, ты такой хам"

— Кошка, меня только что чуть не убили. Веришь, нет, я как-то не склонен к вежливому обращению.

"Чуть не убили? Кто?"

— Не знаю. Кто-то из евнухов. Так что там с Саффой?

"Ее нет"

— Что значит — нет?

"Нет нигде. Она ушла"

— Сама?

"Похоже, что да".

— Куда?

"Котик сейчас выясняет. Ты все же должен обращаться с ним помягче. Он не хочет с тобой разговаривать"

Стискиваю зубы, чтобы не послать это наглое животное подальше вместе с ее нравоучениями.

— Хорошо, я буду с ним помягче. Сколько вам нужно еще времени?

"Не знаю. Недолго"

— Кошка, как только вы получите информацию, сразу передай мальчишкам, что меня нужно вытаскивать. Здесь никто ничего не знает, а в Верхнюю палату мне хода нет. Только, пожалуйста, побыстрее.

"Хорошо. Они просили спросить у тебя, ты знаешь человека, который тебя купил?"

Ладони сразу потеют. Что ответить, чтобы не солгать? Эта мелкая пакость наверняка почувствует неправду.

— Да, знаю. Мы встречались с ним ранее. Это — очень плохой человек. Передай, чтобы держались от него подальше.

Кошка фыркает и, по всей видимости, исчезает. Во всяком случае, не в ее привычках долго сидеть молча.