Ничего личного...-7

8 Безумная игра

— Я тебя не отпущу! — орал Ксавьер несколькими часами ранее, стоя посреди скромной гостиной Йохана. — Ты всегда находишь приключения на свою красивую задницу, принц, поэтому не надейся, что Арройо отпустит тебя живым и невредимым, даже если я выполню все его условия!

— Не ты ли говорил мне, что Себастьян безобиднее дворового котенка?! — кричал в ответ Амадео.

— Только на котов у тебя аллергия!! — рявкнул в ответ Ксавьер так, что задребезжал стеклопакет в окне. — А ты по собственной воле суешься в самое логово!

— Иначе он убьет мою семью, — неожиданно тихо сказал Амадео. Он умоляюще смотрел на Ксавьера, и у того вдруг разом кончились силы. Захотелось опуститься прямо на пол, чтобы не видеть этого взгляда, полного мольбы и безнадежности.

Идиот, ну почему он такой идиот? Почему сразу не прислушался к другу, почему твердолобо продолжал гнуть свою линию? И ведь не первый раз… Когда-то он пообещал Амадео, что всегда будет ему верить, что бы ни случилось. Но нарушил обещание.

Захотелось схватить что-нибудь тяжелое и запустить в окно. Услышать, как бьется стекло. Сделать что угодно, только бы не слышать тихого упрека в голосе принца, не видеть его умоляющие глаза. Черт побери, Ксавьер готов был схватить его и запереть в тюремной камере, только бы не дать ему пострадать, но случись это снова, как восемь с лишним лет назад, принц его уже никогда не простит.

Потому что тогда ему нечего было терять. У него не осталось ничего и никого. А сейчас его семья, которую он собирал по кусочкам много лет, могла разом погибнуть из-за слепого упрямства Ксавьера, не желающего признавать свои прошлые ошибки.

— Почему? — устало спросил Ксавьер. — Почему ты должен идти туда? Почему я просто не могу выкупить твою семью за цену, назначенную Себастьяном?

— Потому что он не выдвигал никаких иных требований. — У Амадео кружилась голова, и он из последних сил стоял на ногах. — Его единственным условием был я. Все остальное — когда получит настоящую гарантию того, что ты пойдешь навстречу. Меня.

Именно так звучало требование, выдвинутое Арройо — Амадео должен был прийти один, тогда все остальные могут уйти целыми и невредимыми. На принятие решения Себастьян дал один час, и время почти истекло, но Ксавьер все никак не мог решиться отправить принца в пасть льву. Чистейшее безумие — так далеко зайти ради его защиты и самому же толкнуть в пропасть.

— Позвольте вмешаться, — Кнут отсалютовал пустой фляжкой, — но боюсь, что сейчас это — оптимальный выход из ситуации. Даже если бы Арройо промолчал, я бы предложил то же самое. Штурмовать опасно — ваш враг засел в жилом доме, велика опасность зацепить мирное население. В том числе и заложников. У моих ребят выучка отменная, но риск превышает потенциальную выгоду.

— А вы все о выгоде думаете, — огрызнулся Ксавьер. Притихший Киан, которому милостиво разрешили вернуться, сидел в углу и боялся вставить хоть слово.

— Если бы я не думал о ней, уже давно погорел бы в своем бизнесе, — нимало не смущаясь, парировал Кнут. — Осталось пятнадцать минут.

— Нечего больше думать. — Амадео пошел к двери. Ноги заплетались, и он надеялся, что не врежется в дверной косяк, тем самым уничтожив последнюю надежду на благоразумие Ксавьера.

— Стой. — Тот схватил его за руку. Амадео дернулся было, чтобы высвободиться, но он сжал крепче. — Выслушай меня напоследок. Пожалуйста.

Слово было настолько непривычным для лексикона Ксавьера, что Амадео перестал сопротивляться и взглянул на друга.

— Послушай. — Ксавьер положил ладони Амадео на плечи и всмотрелся в черноту зрачков. Что за жуткие глаза, подумал он мимоходом. Никогда нельзя сказать по ним, о чем этот скрытный принц думает. — У здания будут ждать Йохан и Киан. После того, как все выйдут, их отвезут в безопасное место. О возможных засадах вокруг я позабочусь. Ясно?

Амадео кивнул.

— Прошу тебя. — Ксавьер зажмурился и глубоко вдохнул. — Умоляю. Не лезь на рожон. Не провоцируй его. Убеди как можно быстрее связаться со мной, скажи, что я готов к переговорам. Как можно быстрее. Ясно?

— Кристально. — Уголки губ Амадео дрогнули в улыбке. — Со мной все будет в порядке. Ему невыгодно меня убивать.

Убивать — нет, а вот калечить никто не мешал.

Амадео сидел за обшарпанным столом, рядом были в беспорядке свалены карты, а ладонь горела от очередного ожога, которым припечатал его не в меру удачливый Себастьян. В ноздри бил тошнотворный запах, и Амадео старался дышать ртом, то и дело подавляя рвотные позывы.

Уже третий. Из четырех раздач Амадео выиграл лишь одну и получил ответ на вопрос, зачем несколько лет назад Себастьян воспользовался услугами «Апани». Ответ оказался до смешного прост — шантаж. Весь имеющийся компромат он хотел пустить на шантаж таможенных органов, крупных больниц, транспортных компаний, чтобы развернуть свою деятельность в стране и поставить на поток.

Но, благодаря Киану, получил пустышку. Все важные сведения были стерты, осталась лишь ерунда в стиле «что тот или иной министр любит на завтрак», а шантажировать яйцами пашот и кукурузой в початках никто бы в здравом уме не смог. Тогда ему пришлось на несколько лет стать подручным Марсело Флавио и организовать поток живого и не очень товара через границу со Штатами. Все шло как по маслу, пока однажды Марсело Флавио не исчез, будто в воду канул.

— Ну, об этом вам известно больше, чем мне, — сладко улыбнулся Себастьян, раздавая карты в очередной раз.

На лбу Амадео выступил пот, и Цзинь вытер его белым платком, резко контрастировавшим с общим унылым и обшарпанным видом их нынешнего жилища. Амадео был уверен, что они оказались в Старом квартале — запах этого места, влетающий сквозь распахнутые окна, нельзя было перепутать ни с каким другим. Себастьян перевез их сюда, чтобы заглушить крики, а Амадео, услышав это объяснение, едва не расхохотался. Он не собирался доставлять Себастьяну такого удовольствия.

Врач внимательно следил, чтобы Арройо не переусердствовал, выплачивая «проигрыш» и пару раз даже сделал замечание, когда тот слишком долго задержал тлеющий кончик сигареты на ладони Амадео. Себастьян со смехом соглашался с претензиями и убирал орудие пытки.

В следующей раздаче победил Амадео. Не став дожидаться, когда Себастьян объявит выигрыш, он спросил:

— Что вам нужно от Ксавьера?

— Я думал, это очевидно, — ответил Себастьян, чиркая спичкой — в зажигалке закончился газ. — Мне нужны его связи на таможне и торговые маршруты, чтобы мой груз гарантированно прибывал на место, а не оседал в полицейских участках. Органы, знаете ли, могут испортиться при ненадлежащем хранении.

Амадео позеленел и с трудом проглотил комок, вставший в горле.

— Вряд ли вы бы так вцепились в него, если бы дело было только в этом.

— Конечно, — кивнул Себастьян. — Есть еще Мексика. Если бы он не встал во главе картеля Гальярдо, я о нем и не подумал бы. Но видите ли, мой друг там…

— По имени Дженаро Бланко, да? Сам себе друг, товарищ и брат, — не удержался от подколки Амадео. Рука болела адски, и ему надо было чем-то отвлечься.

— Вам и это известно? — На этот раз Себастьян был по-настоящему поражен. — Не ожидал от вас такой прыти, вы и правда удивительный, Амадео.

— Не нужны мне ваши комплименты. Продолжайте.

— Поставка товара из Мексики значительно упростилась бы, если бы мы с Санторо заключили взаимовыгодный союз. Я предоставляю ему места на своих судах для транспортировки наркотиков, а он — свои грузовики здесь уже для моего товара. От этого выигрываем мы оба, а не только я, заметьте. — Себастьян вздохнул. — Но, зная о ваших отношениях с Марсело Флавио незадолго до его кончины, я справедливо предположил, что вы упретесь руками и ногами и не дадите вашему другу заключить со мной соглашение.

— В этом вы правы, — поморщился Амадео. — Почему же вы сразу не похитили меня и не заставили Ксавьера выполнить ваши условия? Зачем было мучить моего сына?

— Признаюсь, надеялся решить все мягкими методами, не прибегая к насилию. — Себастьян рассмеялся, а Амадео недоверчиво приподнял бровь. — Вы сразу прониклись ко мне подозрением, а я намеревался заслужить вашу благосклонность.

— То есть спасти Тео из лап Генри и привести ко мне, — фыркнул Амадео. — И заставить тем самым безгранично вам доверять, а потом использовать меня, чтобы склонить Ксавьера к сотрудничеству. Надо же, какой вы, однако, затейник, не ищете легких путей.

— Вы видите меня насквозь. — Себастьян широко улыбнулся. — Потому с вами мягкие методы и не работают, Амадео. Потому и пришлось убирать вас с дороги другими, более действенными способами.

— Что имеем, то имеем. — Амадео сдал карты — подошла его очередь быть банкиром.

Следующую партию он проиграл.

— Принц, ты необоснованно рискуешь, — тихо выговаривал ему Цзинь, осторожно бинтуя покалеченную руку. Ладонь жгло так, будто Амадео держал ее над очагом, в самой горячей части пламени. — Зачем тебе понадобились эти вопросы и ответы? Я бы с удовольствием посмотрел, как этот псих жарится на медленном огне, а не выслушивал его бред.

Амадео промолчал, не желая говорить Цзиню, что мечтал о том, чтобы засунуть Себастьяна в печь крематория целиком и с наслаждением слушать крики, пока его легкие не лопнут от жара.

— Все конечно заживет, ожоги неглубокие, — продолжал бормотать Цзинь. — Но это адски больно. Знал бы, что ты склонен к мазохизму, лечил бы тебя по-другому.

— Ничего. — Амадео заставил себя улыбнуться. — Мы с тобой должны попробовать атропин, помнишь?

Цзинь хитро сощурился.

— А ты знаешь, как меня отвлечь. Не могу дождаться, когда наконец уложу тебя на кушетку и медленно введу коматозную дозу лекарства…

— Маньяк, — вздохнул Амадео. — Я дважды сказал Себастьяну, что Ксавьер готов к переговорам, но он даже не думает ему звонить, еще и перевез нас в новое место. Меня это беспокоит.

— Он еще не наигрался, — поморщился Цзинь, закрепляя бинт. — Ты же видишь — он натуральный полоумный псих. Кто станет играть в баккара на такое?

— Кто станет ставить дополнительные условия, хотя может получить желаемое сразу? — пожал плечами Амадео. — Ксавьер мог заключить с ним соглашение в обмен на всех вас, но вместо этого Себастьян потребовал, чтобы я пришел сюда.

— Скорей всего, он попросту не был уверен, что Санторо согласится на сделку, — резонно заметил Цзинь. — И больше не соглашайся быть мальчиком для битья, у тебя и так здоровья нет. Того и гляди не доживешь до того светлого момента, когда Арройо наконец наиграется.

Амадео сунул в рот таблетку обезболивающего и запил теплой водой из пластиковой бутылки. Стаканов ему больше не оставляли.

— Мне снова скучно, — заявил Себастьян. На указательном пальце он вертел пистолет, и Амадео молился, чтобы тот оказался на предохранителе. — Как насчет того, чтобы повысить ставки?

— Мы оба знаем, что повышать уже некуда, — устало ответил Амадео. Он представил, как сходит с ума Ксавьер, мечась, словно тигр в клетке, борясь с желанием взорвать все вокруг, и в красках представил муки, ожидающие Себастьяна, когда все наконец закончится. Ожоги на ладони горели огнем, обезболивающее лишь немного притупило жжение. — Оставьте меня в покое.

Он уже ненавидел баккара и клялся себе, что, как только выйдет отсюда, уберет эту чертову игру из списка казино, и плевать на прибыль.

— Всегда есть, куда повышать, — будничным тоном произнес Себастьян, тасуя карты. — Например, я могу поставить свою жизнь.

— Что за чушь вы говорите. — Амадео закатил глаза. — Чтобы вы рискнули жизнью? Нет ничего на свете, ради чего вы пожертвовали бы собой.

Себастьян на мгновение перестал улыбаться. И дня не прошло, как Амадео здесь, а уже успел залезть ему в голову так глубоко?

— Вы совершенно меня не знаете, — снова начал улыбаться он. — Ради острых ощущений, ради азарта, ради того, чтобы снова почувствовать себя живым, я готов встать на край пропасти и заглянуть в бездну.

— Но не прыгнуть туда.

Себастьян взглянул на него почти со злостью.

— Ладно. Раз хотите поставить на кон мою жизнь, так тому и быть. Но взамен и вы должны поставить что-то равноценное.

— Сами не догадаетесь?

— Принц, — предостерегающе сказал Цзинь.

— Все в порядке, — ответил ему Амадео, не поворачивая головы. Смотрел он только на Себастьяна, в глазах которого разгорался неподдельный интерес. — К этому все и шло. Моя жизнь против вашей. Думаю, вы и затеяли игру в баккара только за этим, не так ли?

Себастьян щелкнул предохранителем и приставил пистолет к своему виску.

— Да, это было бы интересно. Но нет. Вы мне нужны живым, Амадео, иначе какой смысл? Санторо не станет выполнять мои требования за ваш труп.

— Тогда я не понима…

Одно движение — и пистолет уставился черным зрачком дула на Цзиня, который восседал на подоконнике у распахнутого окна.

— Вы поставите его жизнь.

Амадео раскрыл рот.

— Вы шутите?

— Нет. Вы должны поставить что-то равноценное. Или считаете, что ваша жизнь ценнее, чем его?

— Это безумие! — Амадео ударил здоровой ладонью по столу. — Я не собираюсь рисковать…

— Тогда я убью его прямо сейчас. Или у вас появится шанс его спасти. Что выберете? Умрет он — или вы его спасете? Может быть.

Амадео в ужасе кусал губы, глядя то на Цзиня, то на Себастьяна. Даже адская боль в ладони на мгновение утихла, пасуя перед кошмарным выбором, что предлагал этот ненормальный. Вдруг врач расплылся в улыбке и прикрыл глаза. Легкий ветерок шевелил его волосы.

— Боже, боже, — пропел он. — Разве не нужно спросить мое мнение, принц? В конце концов, это моя жизнь.

— Цзинь, я запреща…

— Ты не можешь мне запретить. — Цзинь пронзил Амадео взглядом, заставив замолчать. — Я поддерживаю ставку. Начинайте игру.

— На этот раз банкир — вы. — Себастьян придвинул карты ближе.

Амадео взял их, стараясь унять дрожь. Старая засаленная колода удобно легла в неповрежденную ладонь. Сигаретные ожоги — ничто по сравнению с чьей-то жизнью. Насколько далеко зайдет этот безумец, если сейчас поставил на кон свою жизнь? Будет ли вообще следующая игра?

Амадео от души надеялся, что нет. Надеялся, что Себастьян проиграет и вышибет себе мозги. Пусть это сумасшествие наконец закончится.

Он раздал карты. Первая и третья — Себастьяну. Вторую и четвертую положил перед собой рубашкой вверх. Колода плюхнулась на столешницу рядом.

— Открываем, — будничным голосом сказал Себастьян, будто забыв, что держит у виска пистолет, и первым перевернул карты. Десятка червей и тройка треф. Сумма очков — три.

Амадео глянул на Цзиня: тот улыбался. Как это возможно? Почему он улыбается, хотя вот-вот может умереть? Его жизнь — в этих картах, которые все еще лежали лицом вниз, и Амадео не мог заставить себя перевернуть их.

— Открывайте, — поторопил Себастьян. Цзинь легким кивком подбодрил Амадео.

— Не бойся, принц. Чему быть, того не миновать.

Амадео глубоко вдохнул и одним движением перевернул обе карты.

Тройка червей и бубновая дама. Сумма очков — три. Столько же, сколько у Себастьяна, не совсем безнадежно. Амадео позволил себе перевести дух.

— Придется нам тянуть еще по карте. — Себастьян почесал дулом пистолета висок и первым, пользуясь правом понтера, протянул руку. Амадео затаил дыхание.

Туз червей. Плюс одно очко, итого — четыре.

— Ваша очередь. — Себастьяну, казалось, не терпелось понажимать на спусковой крючок.

Амадео взял карту с верха колоды и положил перед собой. Сразу перевернуть ее он не смог.

— Вы испытываете мое терпение, — вздохнул Себастьян. — Но это ваше право — тяжело подписывать другу смертный приговор.

— Вы себя муками совести не утруждаете. — Амадео вытер вспотевшую ладонь о штаны, голос предательски дрожал.

— Давно перестал. — Арройо указал на карту. — Переворачивайте.

Но Амадео все медлил. Пальцы не шевелились, будто отказываясь участвовать в этом безумии. Цзинь закатил глаза и наклонился вперед, успев схватить карту раньше Амадео. Перевернул ее и плюхнул на стол.

Король пик.

Пальцы рук Амадео заледенели. Дыхание замерло, он не сводил глаз с карты. Король, такой могущественный в остальных играх, но в этой чертовой игре не значивший ничего. Ноль. Полный ноль!

— Счет: четыре — три. Как же так? Вы проиграли, Амадео, — будничным тоном сказал Себастьян и, одним легким движением поднявшись на ноги, толкнул сидящего на подоконнике Цзиня в грудь.

Иглы звякнули о пол, а Цзинь, нелепо взмахнув руками, повалился спиной в пустоту.

Амадео задохнулся. Он вскочил и рванулся к Цзиню, собираясь поймать его, но охранник схватил его за волосы и дернул назад.

Амадео не почувствовал боли. Он во все глаза смотрел, как Цзинь падает в бездну, медленно, будто двигается под водой. В лисьих глазах застыл страх, рот приоткрылся в тихом вскрике. Рука вытянулась вперед, в надежде, что кто-то схватит его и остановит неминуемое падение.

— Цзинь!! — наконец смог заорать Амадео, снова и снова пытаясь вырваться из хватки и не замечая дикой боли. — Цзинь!

— Вы не любите добрые игры, — голос Себастьяна пробивался сквозь шум в ушах. — Поэтому я решил сыграть по-плохому.

Охранник разжал ладонь, и Амадео, рванувшись, по инерции пролетел вперед и ударился носом о подоконник. Хлынула кровь, но он этого даже не заметил.

— Цзинь! — звал он. — Цзинь!

Охранник снова схватил его. Амадео вырывался, не замечая ничего вокруг, перед глазами стояло только тело Цзиня, в странной позе распластавшееся внизу, на усыпанном мусором асфальте.

Он снова заорал и рванулся уже назад, в коридор, едва не повалив охранника на пол, на помощь поспешил второй. Себастьян махнул рукой в сторону комнаты, и Амадео забросили туда, как мешок с картошкой. Ударившись затылком о стену, он потерял сознание.

И не слышал, как Бенито, отдуваясь, спросил:

— А что делать с трупом?

— Выбросьте на свалку, — ответил Себастьян, тасуя карты. — Пусть бродячие собаки попробуют китайскую кухню.

Расхохотавшись собственной шутке, он принялся раскладывать пасьянс.

Амадео сидел у стены и воспаленными глазами наблюдал за Себастьяном, который резался в «пьяницу» с Бенито. От шелеста карт тошнило.

В голове было пусто, только образ Цзиня в окружении уличной грязи никак не желал уходить. Фоном Амадео видел его везде, куда ни переводил взгляд.

Цзинь мертв. Сознание никак не желало принимать эту мысль, отпихивая ее куда подальше, но она все равно настойчиво стучалась во все двери, требуя впустить ее.

Цзинь мертв.

Из-за него. Из-за его проигрыша. Пусть говорят, что в баккара нельзя предсказать выигрыш, он вообще не должен был соглашаться на эту дурацкую игру!

— У вас кровь на лице. — Себастьян даже не смотрел на него. — Может, желаете умыться?

— Желаю, чтобы ты выбросился из окна головой вниз.

Себастьян рассмеялся:

— Какие у вас, однако, оригинальные желания! Так, может, сыграем на это?..

Договорить он не успел. Кулак Амадео врезался ему в зубы, расплющив о них сигарету. Себастьян изумленно распахнул глаза и еле успел отшатнуться от второго удара, едва не упав со стула.

Третьего не последовало — Бенито, опомнившись, схватил Амадео. Он рычал и рвался вперед, глаза горели безумной злобой, и Бенито с подоспевшей подмогой с большим трудом удерживали его на месте.

— Босс, — просипел один из охранников, обхватив Амадео за талию. — Он чертовски силен.

Себастьян уже оправился от шока и промокнул кровь на разбитых губах.

— Это ненадолго, — ответил он и сморщился от боли. — Отведите его в туалет и заприте. И проследите, чтобы ничего с собой не сделал.

— С собой? — прорычал Амадео, не сводя горящих глаз с Себастьяна. — С собой?! Берегись, чтобы я ничего не сделал с тобой, Себастьян! Я убью тебя, и умирать ты будешь медленно!!

Голос его затих, когда в коридоре хлопнула дверь.

— И чего он так взбеленился из-за какого-то врача? — Себастьян с сожалением швырнул испорченную сигарету в окно и, стерев остатки крови с губы, достал новую.

Несколько часов Амадео провел в тесной темной уборной. Сознание паниковало, кричало и вопило, пытаясь получить хоть немного простора, но отовсюду давили стены. Амадео свернулся калачиком на полу и пытался дышать ровно и глубоко, как учил его Цзинь, но при мысли о враче его снова захлестывала ярость вперемешку с ужасом, и от этой ядерной смеси Амадео едва не терял сознание.

Он рычал сквозь стиснутые зубы, стискивал кулаки так, что ожоги вспыхивали несусветной болью, и только это удерживало его на поверхности. Он не может задохнуться от паники здесь. Просто не может! Себастьян еще поплатится за то, что сделал, и Амадео лично станет его палачом!

Но все же он медленно соскальзывал во тьму. Ярость вытеснялась страхом, паника уже давно грызла изнутри и не собиралась останавливаться, пока не сожрет все до кусочка. Еще немного, и от сознания останутся только кровавые ошметки.

И в этот момент распахнулась дверь.

Его поставили на ноги и куда-то поволокли. Он даже не пытался шевелить ногами, висел, как безвольный мешок, стыдливо радуясь такой малости как дневной свет, и едва не благодарил громилу за избавление. Но стоило сознанию оправиться от паники, как снова нахлынула злость, и выжгла каленым железом все остатки страха.

— …Прошу прощения, — услышал он голос Себастьяна. — Но вам ли не знать, какой он непокорный.

Контуры постепенно приобретали четкость, свет уже не так слепил глаза, и Амадео увидел Ксавьера, сидящего за грязным столом напротив Себастьяна. Друг окинул его взглядом, и нахмурился.

— Вы обещали не трогать его. — В спокойном голосе Ксавьера звенела сталь.

— Нос он разбил себе сам. — Себастьян улыбался, тасуя карты. — А рука… С его полного согласия. Не верите — спросите сами.

Ксавьер не стал ничего спрашивать. Он подписал какие-то бумаги, лежащие на столе, и, бросив ручку, подхватил Амадео, оттолкнув в сторону громилу.

— Я просил тебя не лезть на рожон, — прошептал он. — Почему ты никогда не слушаешься?..

Амадео никак не отреагировал. Сквозь завесу грязных волос он смотрел на Себастьяна, который невозмутимо складывал подписанные листы в стопку.

— Запомни, Себастьян, — прохрипел он, — игра еще не окончена.

— Что ж, я заядлый игрок, — улыбнулся тот, не удостоив его даже взглядом.

Амадео рассмеялся хриплым, каркающим смехом, и Ксавьер изумленно округлил глаза. Он не узнавал своего принца. Сейчас он держал за плечи незнакомца, сбежавшего из психушки, которому по ошибке досталась такая же внешность, как у его друга.

— Все заядлые игроки рано или поздно проигрывают всё, Себастьян! — выкрикнул он. — Всё! Но ты продолжай играть. Играй, пока удача тебе не изменит. Играй, пока не останется ничего. И вот тогда, — голос его упал до шепота, — тогда я приду за тобой.

Себастьян в ошеломлении смотрел на него. Этот жалкий, грязный щенок вдруг стал забитым, но все еще огрызающимся и скалящим зубы волком. В последнем порыве отчаяния он вцепится в шею и не отпустит, пока жертва не испустит дух. Все это Себастьян видел в безумных, залитых чернотой глазах Амадео. Бешеное животное, с которого по ошибке сняли цепь.

Но затем Ксавьер увел его прочь, и будоражащее ощущение опасности мигом ушло, оставив лишь неприятный отголосок. Себастьян поежился от осеннего ветерка, влетевшего в открытое окно, и бросил в кейс вслед за документами колоду старых карт.

— Буду рад сыграть с вами еще раз, Амадео Солитарио. — Он отсалютовал пустому дверному проему и защелкнул замок.

— Дай посмотреть. — Ксавьер осторожно взял руку Амадео и аккуратно размотал бинт. — Хм… Я, конечно, не специалист, но заживает хорошо. Если останутся шрамы, то совсем незаметные.

— Будто меня это волнует, — тихо ответил Амадео.

Прошла неделя, но он все еще разговаривал шепотом. В тот день, угрожая Себастьяну, он сорвал голос, и тот пока до конца не восстановился. Никаких серьезных травм, помимо ожогов, не было, нос он чудом не сломал, чего нельзя было сказать о психическом состоянии.

Ксавьер дни и ночи напролет проводил с ним. Он видел, как принц за считанные секунды превратился в демона, и не желал лицезреть это снова. Хотя бы первое время он собирался поддерживать Амадео и не дать ему скатиться в пропасть безумия, но это оказалось невыносимо сложно.

По ночам Амадео просыпался с криком, заставляя Ксавьера, ночевавшего в кресле рядом, вскакивать, как на пожар. Иногда стонал в подушку, будто его кромсают ножами. Ни одной ночи он не спал нормально, по утрам постель была в таком беспорядке, будто на ней плясали джигу.

А однажды он засмеялся.

Ксавьер только-только провалился в сон, когда резкий громкий звук заставил его подскочить. Звук, похожий на карканье, резкий, громкий, отдающий безумием, он разносился по спальне, и Ксавьер стрелой метнулся к кровати и зажал принцу рот, пока не проснулся спящий в соседней комнате Матео.

И не было никого, кто смог бы помочь несчастному обезумевшему принцу. Тело Цзиня Тао так и не нашли, Себастьян обмолвился, что его люди выбросили труп на свалке, но на какой именно — не сказал. Последняя подлость, подковырка, издевательство над Амадео в отместку за брошенную угрозу. И это ментального здоровья принцу никак не добавило. Он тяжело переживал потерю друга, погибшего по его вине, и как ни убеждал его Ксавьер, что виноват в этом исключительно Себастьян, ничего не помогало. Принц продолжал топить себя в болоте и не желал хвататься за протянутую руку.

Ксавьер мог только беспомощно ждать, пока психоз пройдет. Он понятия не имел, что делать в таких ситуациях, поэтому предпочел просто быть рядом, удерживая принца от необдуманных поступков.

Впрочем, днем тот вел себя более-менее адекватно, даже пытался работать. Ксавьер инициативу вернуться в «Азар» только поддержал — для него самого не было лучшего лекарства, чем работа, которая помогала забыться хотя бы ненадолго. А Амадео взялся за нее с таким рвением, что Чилли Райо приходилось напоминать ему о необходимости перерывов, иначе хрупкий принц свалился бы еще и с переутомлением.

О здоровье дона Грегорио и Дэвида можно было не беспокоиться — их обоих вовремя доставили в больницу. Роза гоняла медперсонал, как заправский командир, поэтому все вздохнули с облегчением, когда их выписали. Дома она установила за ними строгий надзор, а Паоло и Тео помогали по мере сил. Никто не говорил им о Цзине. Мальчишки все поняли сами, когда он не вернулся вместе с Амадео.

И, разумеется, от их внимания не укрылось состояние хозяина дома.

Однажды, когда он засиделся в кабинете, дверь тихонько приоткрылась, и мальчишки один за другим проскользнули внутрь. Амадео склонился над кипой смет, пытаясь разобраться в финансовых хитросплетениях Ричарда Крамера, и не сразу их заметил.

Тео по-хозяйски подошел к отцу и похлопал по плечу.

— Так-так, опять засиживаемся допоздна, принц? — грозно спросил он, подражая интонациям Цзиня.

Амадео изумленно вскинул голову.

— Что?..

— Разве я не говорил, что за нарушение режима тебя ждут карательные меры? — Тео деланно задумался. — Что же это будет, китайская пытка или иглы? Куда я положил свой футляр…

Амадео таращился на него, на глазах выступили слезы.

— Ладно, так и быть, один раз я тебя прощу. — Тео важно кивнул. — А сейчас быстро спать, иначе испортишь красоту.

Амадео рассмеялся и прижал ладони к глазам в попытке унять катящиеся по щекам слезы.

— Малыш…

— Ну вот, придется мне завтра лечить твои опухшие глаза…

Амадео схватил его и притиснул, прервав тираду. Слезы продолжали литься, все больше и больше ослабляя пружину, стискивающую сердце. Паоло, забравшись в кресло, прилип к спине Амадео и шмыгал носом, Тео обхватил отца за шею и гладил по волосам.

— Мы тоже скучаем по дяде Цзиню, папа, — всхлипнул он. — Очень-очень скучаем.

Той ночью Амадео впервые спал без сновидений.

— Ты не можешь разорвать договор с Арройо? — спросил Амадео.

Кабинет генерального директора «Азар» был залит солнечным светом через огромное панорамное окно — осень решила побаловать город перед надвигающимися холодами. Амадео откинулся в кресле, греясь в теплых лучах, Ксавьер устроился напротив, попивая кофе, который две минуты назад принес Киан. Юноша побледнел и осунулся, считая все произошедшее и своей виной тоже, хотя всего лишь выполнял приказ своего босса. Трагедия не могла затронуть только Амадео. Она затронула всех.

— Хотел бы. — Ксавьер поставил полупустую чашку на стол. — Но если бы дело было только в нем…

— Считаешь, он пойдет с ним в суд? — Амадео фыркнул. — Не смеши. Я видел твой экземпляр, это же просто курам на смех!

— Подписание бумаги — простая формальность, ей можно только в туалете воспользоваться, — вздохнул Ксавьер. — Красивый жест, взмах ручкой, чтобы Арройо удовлетворил свои амбиции. Нет, как ты и говорил, он тщательно подготовился, чтобы я не дал задний ход.

Амадео повернул кресло прочь от солнца и нахмурился.

— Он тебя еще где-то подловил?

— Я недавно приобрел склад для временного хранения товара. У продавца, которого посоветовал мне Арройо. Не делай такое лицо, принц, я проверил его через Ребекку, прежде чем заключать сделку.

— Мы и Арройо проверяли, — горько заметил Амадео.

— Не буду спорить. Склад оказался подставным, за ним числится отменная криминальная история, и он под постоянным колпаком у УБН. Но Себастьян планирует использовать его как перевалочный пункт для своего… — Ксавьер поморщился, — товара. Сам понимаешь, чью задницу он подставляет, если что-то пойдет не так.

— Господи. — Амадео зажмурился. — Ты оформил его на подставное имя?

— Разумеется, но если его накроют, делу это не сильно поможет.

Амадео подхватил прядь волос и начал накручивать на палец. Ксавьер поморщился, узнав жест, который снова, спустя несколько месяцев после лечения, возвращал принца в пучину ОКР, но ничего не сказал.

— Нам надо избавиться от него. И как можно скорее.

— И здесь еще одна проблема. — Ксавьер помрачнел. — Как ты помнишь, я заключил с ним договор на восстановление бизнеса. Если его схватят, он заявит, что я его сообщник, а в доказательство предъявит договор.

— Не сможет! — воскликнул Амадео. — Тот договор полностью легален, там нет ни слова о вашей с ним деятельности!

— Ты прекрасно знаешь, как долго УБН пытается меня прижать. — Ксавьер одним глотком допил кофе. — Они используют любую возможность, чтобы доказать наше с ним сотрудничество. А Себастьян — отличный свидетель, он не боится ставить все на карту. Если он пойдет ко дну — я отправлюсь туда вместе с ним.

— Только не говори, что ты испугался.

— Вовсе нет. Я выпутаюсь, принц, как выпутывался всегда. Просто надо найти другой способ. Закон здесь не сработает.

Амадео перевел дыхание. Себастьян везде успел запустить свои щупальца, куда ни глянь — всюду натыкаешься на препятствия и ловушки, которые он успел расставить заблаговременно. Но раз уж закон не в силах с ним тягаться, придется прибегнуть к другим методам.

Он сделает все, чтобы прижать Себастьяна. Чтобы он больше не смог ни над кем издеваться. Чтобы больше не смог никого убить. Чтобы никогда, черт возьми, не взял в руки карты! Амадео заставит его проиграть навсегда.

— Простите, — тихо доложил вошедший Киан. — К вам посетитель.

Амадео бросил взгляд на страницу органайзера, в котором обычно отмечал запланированные встречи. Сегодня было пусто.

— Что еще за посетитель?

— Себастьян Арройо. — Киан виновато потупился. — Я скажу, что вы никого не принимаете…

Амадео вспыхнул, как факел, и Ксавьер едва не отшатнулся. Черт побери, принц его натурально пугал.

— Принц, я его спроважу…

— Пригласи его, Киан.

Юноша вскинул голову и испуганно посмотрел на босса.

— Ч-что?..

— Пригласи его, — спокойно повторил Амадео. — Он все равно не оставит попыток встретиться.

Лучше уж здесь, чем в глухом переулке, подумал он про себя. Лучше здесь, где меня может остановить Ксавьер. Где меня вообще хоть кто-то может остановить, пока я не оторвал этому чудовищу голову, руки и ноги не скормил бродячим псам.

Амадео глубоко вдохнул, но кончики пальцев предательски дрожали. Он совсем не был уверен, что сможет сдержаться, и Ксавьер, словно прочитав его мысли, поднялся и встал у него за спиной, готовый в случае чего вмешаться.

Киан быстро обыскал посетителя, и Себастьян вальяжно прошествовал в кабинет, с наслаждением осматриваясь. Вид у него был цветущий, светлое пальто он перекинул через руку, а в пальцах держал большой бумажный конверт.

— Мне очень нравится интерьер, — похвалил он. — Что здесь, что в вашей гостинице все обставлено с необычайным вкусом. Добрый день, господин Солитарио, господин Санторо. Рад видеть вас снова.

— Ты убил моего друга и еще имеешь наглость приходить сюда? — голос Амадео оставался равнодушным, но Ксавьер сразу распознал в нем опасные нотки.

— Принц, — предупреждающе прошептал он, но Амадео сделал вид, что не услышал.

— Я уже говорил тебе, Себастьян — игра еще не окончена. — Губы Амадео искривила опасная улыбка. — Тебе следовало бы лучше продумывать свои действия, если хочешь победить.

— Да-да, разумеется, я помню. — Себастьян беспечно махнул рукой. На губе у него остался шрам от удара Амадео, на лбу красовалась тонкая белая полоска уже зажившего пореза. — А еще вы обещали убить меня, но перед этим я должен хорошенько помучиться. Правда, не понимаю, почему вы решили, что это будет легко.

Амадео вскочил с кресла, но Ксавьер, положив руку ему на плечо, заставил его сесть обратно.

— Спокойно, принц, он нарочно тебя провоцирует. Успокойся, — тихо сказал он. — Тем более в собственном кабинете в здании «Азар» ты все равно ничего ему не сделаешь.

Амадео шумно дышал сквозь стиснутые зубы. Он готов был разорвать Себастьяна на клочки, но огромным усилием взял себя в руки.

— Ладно. — Он сцепил пальцы перед собой так сильно, что еще чуть-чуть — и переломил бы их все, как тонкие ветки. — Зачем ты пришел?

— Передать кое-какую любопытную информацию. — Себастьян без приглашения уселся в кресло для посетителей. — Уверен, она вас заинтересует.

— Мне ничего от тебя не нужно.

— Конечно, мало кто хочет быть у меня в долгу, — рассмеялся Себастьян. — Но я ничего за это не требую. Да и информация скорее бесполезна. Но, глядя, как вы убиваетесь из-за своего врача…

Амадео закрыл глаза. Ксавьер стискивал его плечо до боли, и он цеплялся за нее, как за последнюю соломинку, способную удержать его на поверхности темного, отвратительно пахнущего гнилью и кровью болота.

— Говори короче и убирайся, пока я не вызвал охрану.

Себастьян больше не стал испытывать его терпение. Он перегнулся через стол и положил перед Амадео конверт, который принес с собой.

— Почитайте на досуге. Может быть, вам станет легче.

Затем он ушел. Из приемной донесся его жизнерадостный голос — он радушно прощался с Кианом и благодарил за гостеприимство.

Конверт лежал прямо перед ним, но Амадео не мог себя заставить прикоснуться к нему, будто внутри свернулась кольцами гадюка. Ксавьер молчал, не зная, что делать — швырнуть конверт в шредер или предоставить принцу решать самому, что с этим делать.

Прошло несколько минут, прежде чем Амадео с опаской протянул руку и дотронулся до плотной коричневой бумаги. Внутри — вроде бы ничего опасного, тонкая стопка каких-то бумаг, только и всего. Он вскрыл конверт ножом для писем и вытряхнул на стол несколько листов, скрепленных степлером в левом верхнем углу. Чье-то досье.

На фотографии — красивый азиат с забранными в хвост волосами. Лисьи глаза хмуро смотрят в камеру.

Цзинь Тао.