Ничего лишнего

Глава 35

После тщательного изучения списка я пришёл к выводу, что Сенцов прав, и родовые маски — лучший вариант. Начать решил с них, во всяком случае. Парочка хранилась у незнакомых мне баронов, а одна — у Фустова. Помнится, Маринин отец не так давно намекал, что был бы не против нашей женитьбы. С одной стороны, это, конечно, давало лишние шансы, что барон не станет упираться и расстанется с трофеем, чтобы угодить потенциальному жениху. С другой, он может отдать харю, слишком очевидно намекнув, что вручает её будущему зятю. А то и вовсе выдвинуть условие. Кроме того, не хочется одалживаться у него. В первую очередь, именно потому что Фустов явно вознамерился выдать за меня дочь.

Получалось, нужно искать способ выкупить или выменять у него маску Авиновых. Кажется, она принадлежала чуть ли не отцу Дмитрия. Лакомый кусочек, ради которого тот наверняка выползет из небоскрёба.

Фустов, конечно, захочет знать, зачем кому-то понадобилась трофейная харя. А объяснить это непросто. С другой стороны, должны же быть люди, которым он вопросы задавать не станет. И я подозревал, что знаю таких. Если маску попросит Белый клан, Фустов наверняка не откажет. Особенно, если её попросят от имени императора. В конце концов, это всего лишь бесполезный для него сувенир. Да, приятное напоминание о победе над Лиловыми, но не более того. Наверняка у него остались и другие, более существенные трофеи.

Итак, я связался с утра пораньше с Валерием Голицыным. Тот выслушал мою просьбу о встрече без энтузиазма, но согласился уделить мне полчаса своего драгоценного времени.

— Приезжайте во дворец, — сказал он. — Через два часа. Там и поговорим.

Время до встречи я занял тренажёркой. Приняв душ и переодевшись, велел подогнать к крыльцу «Гарпию», выдержал непродолжительные препирательства с Мартой по этому поводу, сошёлся с ней на том, что Падшая поедет со мной, и наш кортеж, наконец, выехал в сторону Белого города. Прибыли вовремя. Телохранительниц во дворец, конечно, не пустили, а меня чопорный дворецкий в жемчужного цвета ливрее с золотым шитьём провёл на второй этаж, где в огромном кабинете я встретился с Валерием Голицыным.

— Дорогой барон, вынужден выразить вам своё неудовольствие, — строго заговорил Голицын сразу после того, как мы обменялись приветствиями, с его стороны весьма сдержанными. — Нельзя по любому поводу требовать встречи со мной и вообще Шестым отделом. Нам не нужно, чтобы нашу связь заметили и стали обсуждать. Прошу впредь ограничиваться общением с Еленой Бестужевой и только в случае крайней необходимости просить о встрече. Вы меня понимаете, барон?

— Разумеется, Ваше Высочество. И я не стал бы вас беспокоить по пустякам. Но дело касается Дмитрия Авинова. А если конкретно — его устранения. Мне требуется ваша помощь, и боюсь, без неё не обойтись.

Голицын недовольно поджал губы.

— Мы не должны иметь отношения к его смерти, господин барон. Ни одна ниточка не…

— Само собой, Ваше Высочество, — перебил я, заставив брови собеседника приподняться, — всё это мною учтено, уверяю. Вы любезно выделили мне полчаса, так позвольте объяснить, что именно требуется от Белого клана.

— Что ж, — после короткой паузы проговорил Голицын. — Хорошо. Присаживайтесь, господин Скуратов. Я вас внимательно слушаю.

Минут восемь я подробно объяснял, какая именно операция предполагается. Голицын сидел, глядя на меня, и молчал. Не задал ни одного уточняющего вопроса. Когда я замолчал, выждал несколько секунд, чтобы убедиться, что собеседник закончил речь, и кивнул.

— Понятно. Да, это может сработать. Хороший план. Как вы собираетесь действовать, когда — и если — Авинов покинет убежище и явится на аукцион, не спрашиваю. Это нас не касается. Тут мы полностью полагаемся на вас, господин барон. Насколько я понял, от Белого клана требуется организовать аукцион и достать у Фустова харю отца Авинова. На этом наше участие будет закончено?

— Совершенно верно. Поскольку на аукционе будут представлены и другие, самые разные лоты, никто не свяжет гибель Авинова с данным мероприятием.

— Хорошо. Нас это устраивает.

Ишь, какие у Его Высочества полномочия. Про себя я отметил, что Валерий Голицын уполномочен принимать решения по поводу устранения Авинова — видимо, ему было поручено избавиться от Дмитрия и отчитаться лишь о результате.

— Возможно, Белый клан на правах организатора аукциона предоставит и часть других лотов? — сказал я.

— Безусловно. Полагаю, мероприятие следует сделать благотворительным. Передадим вырученные средства сиротам. После атаки гулей их всегда становится больше. Детские дома почти переполнены. В таком случае многие аристократы захотят принять участие в аукционе и выставят свои лоты.

— Прекрасная идея, Ваше Высочество. Быть может, и другие обладатели трофеев Лилового клана пожертвуют то, что заинтересует Дмитрия Авинова?

— Не знаю. Не хотелось бы, чтоб аукцион превратился в распродажу подобных предметов. Это может показаться объекту подозрительным.

Тут Голицын был прав. Но было б неплохо иметь ещё хоть один предмет для подстраховки.

— Не нужно много. Достаточно парочки, — сказал я, протягивая список, составленный Свечкиным и Сенцовым. — Вот предметы и их нынешние владельцы. На всякий случай. Вдруг удастся добавить к харе ещё что-то.

Голицын бросил на листок взгляд и положил его справа от себя, прижав пресс-папье в виде бронзового льва на мраморной подставке.

— Когда вы хотите провести операцию? — спросил он. — Иными словами, когда нужно устроить аукцион?

— Чем быстрее, тем лучше, полагаю. Незачем затягивать. Это не в наших общих интересах.

Голицын кивнул.

— Я сообщу, как только всё будет подготовлено. Думаю, понадобится примерно неделя.

— Благодарю, Ваше Высочество. Простите, что побеспокоил. Но дело показалось мне действительно срочным. Надеюсь, барон Фустов пожертвует маску. Я возлагаю на неё главную надежду.