Никола и его друзья

Фотоаппарат

Я уже собрался идти в школу, как вдруг почтальон принес пакет. Для меня. Это оказался подарок от бабушки — фотоаппарат! У меня самая лучшая в мире бабушка!

— И чего только не придумает твоя мама! — сказал папа. — Разве можно делать ребенку такие подарки?

Мама очень рассердилась. Она сказала, что папе никогда не нравится то, что делает ее мама (моя бабушка). И что не очень-то умно так говорить при ребенке. И что это чудесный подарок. А я спросил, можно мне взять фотоаппарат в школу. И мама сказала, что да, только я должен вести себя хорошо, чтобы учительница его не отобрала. А папа только пожал плечами. Мы с ним вместе прочитали инструкцию, и он показал мне, как надо обращаться с фотоаппаратом. Это очень легко.

На уроке я показал аппарат Альцесту, он сидит рядом со мной. И сказал, что на перемене буду всех фотографировать. Тогда Альцест обернулся и сказал об этом Эду и Руфусу, они сидят позади нас. Они предупредили Жоффруа, он послал записку Мексану, и тот передал Жоакиму. Тогда Жоаким разбудил Клотера, а учительница сказала:

— Никола, повторите-ка то, что я сейчас объяснила.

Я встал и заплакал, потому что не слушал, что она объясняла. Я в это время смотрел на Альцеста в окошечко аппарата.

— Что вы прячете под партой? — спросила учительница.

Когда наша учительница говорит кому-нибудь «вы», значит, она сердится. Тогда я снова заплакал, а учительница подошла, увидела фотоаппарат и отобрала его. Потом она сказала, что ставит мне ноль.

— Заработал! — сказал Альцест.

Учительница ему тоже поставила ноль и велела, чтобы он перестал жевать во время урока. Тут уж я посмеялся, потому что ведь Альцест и правда жует, не переставая.

— Мадемуазель, — сказал Аньян, — я могу повторить то, что вы объясняли.

Он первый ученик в классе и любимчик учительницы. И урок продолжался. Когда прозвенел звонок, учительница задержала меня и сказала:

— Вот что, Никола, я не хочу тебя огорчать. Я понимаю, что ты получил прекрасный подарок. Поэтому, если ты пообещаешь вести себя хорошо, не играть во время уроков и прилежно заниматься, я не буду тебе ставить ноль и отдам фотоаппарат.

Ну конечно же, я пообещал, и учительница отдала мне аппарат и сказала, чтобы я шел во двор к ребятам. До чего же хорошая, просто отличная у нас учительница!

Когда я вышел во двор, ребята сразу окружили меня.

— Мы уж и не надеялись тебя увидеть, — сказал Альцест, он ел булочку с маслом.

— Ой, она тебе отдала фотоаппарат! — сказал Жоаким.

— Да, — сказал я, — и сейчас мы будем фотографироваться. Становитесь в один ряд. Тогда все ребята столпились передо мной в кучу, даже Аньян пришел.

Только вот беда: в инструкции сказано, что надо отойти на четыре шага, а у меня ноги еще очень короткие. Тогда вместо меня шаги отсчитал Мексан, потому что у него ноги длинные и колени всегда грязные. Потом он побежал и встал рядом с другими. Я посмотрел в окошечко, чтобы проверить, всех ли видно. Оказалось, что не видно головы Эда (он самый высокий) и еще правая половина Аньяна не влезала. А бутерброд Альцеста и вовсе закрывал его лицо, но Альцест сказал, что все равно будет его есть. Все заулыбались, и — щелк! — я нажал на кнопку. Ну и фото получится!

— Классный у тебя аппарат, — сказал Эд.

— Подумаешь! — сказал Жоффруа. — Вот у меня дома аппарат, мне его папа купил, так это да! Он даже со вспышкой!

Ребята засмеялись. Вечно этот Жоффруа говорит неизвестно что!

— Какая еще вспышка? — спросил я.

— Ну это такая лампа. Она вспыхивает, как фейерверк, и можно фотографировать даже ночью, — ответил Жоффруа.

— Ты просто врун! — сказал я.

— А я как дам тебе! — сказал Жоффруа.

— Никола, хочешь я подержу твой аппарат? — сказал Альцест.

Тогда я отдал ему аппарат и сказал, чтобы он держал поосторожнее. Ведь у него пальцы всегда в масле, и я боялся, что аппарат выскользнет.

Мы с Жоффруа начали драться, а в это время прибежал Бульон, воспитатель (только это его прозвище), и стал нас разнимать.

— Ну что еще у вас случилось? — спросил он.

— Никола дерется с Жоффруа, — объяснил Альцест, — потому что в его аппарате нет фейерверка чтобы фотографировать ночью.

— Не говорите с набитым ртом, — сказал Бульон. Что еще за история с фотоаппаратом?

Тогда Альцест протянул ему аппарат, и Бульон сказал что у него есть большое желание отобрать его.

— Ой, нет, не надо, мсье! — закричал я.

— Хорошо, — сказал Бульон, — я не возьму его. А теперь посмотрите мне прямо в глаза и запомните, что надо хорошо себя вести и больше не драться, понятно?

Я сказал, что мне понятно, а потом спросил, можно я его сфотографирую? Бульон очень удивился.

— Вы хотите иметь мою фотографию? — спросил он.

— Да, конечно, мсье! — ответил я.

Тогда Бульон сразу заулыбался, а улыбка у него очень добрая.

— Хе-хе, — сказал он, — хе-хе. Ну хорошо. Только побыстрее, потому что мне пора давать звонок на урок.

Бульон встал посреди двора, одну руку засунул в карман, а другую положил на живот, выставил вперед одну ногу и стал смотреть вдаль. Мексан отсчитал за меня четыре шага. Я поглядел на Бульона в окошечко аппарата. Он был такой смешной! Щелк — и я его сфотографировал. А потом он пошел звонить на урок.

Когда вечером папа вернулся с работы, я сказал, что хочу его сфотографировать вместе с мамой.

— Послушай, Никола, — сказал папа, — я очень устал. Убери-ка аппарат и дай мне спокойно почитать газету.

— Ну вот, — сказала мама. — Почему ты не можешь сделать то, о чем просит ребенок? Ведь эти фотографии останутся ему на память.

Папа тяжело вздохнул, сел рядом с мамой, а я отщелкал шесть последних кадров, оставшихся на пленке. Мама поцеловала меня и сказала, что я ее маленький фотограф.

На другой день папа взял с собой пленку и сказал, что отдаст ее проявить. Мне очень хотелось поскорее увидеть фотографии, но пришлось подождать несколько дней. И, наконец, вчера вечером папа принес фотографии.

— Они совсем неплохие, — сказал папа. — Особенно школьные, с твоими товарищами. И этот усач… А вот те, что ты снимал дома, получились слишком темными, но зато они самые смешные!

Мама подошла посмотреть, папа показал ей фотографии и сказал:

— Да уж, твой сын тебе не польстил!

И папа рассмеялся. А мама взяла фотографии и сказала, что пора садиться за стол.

Только я одного не могу понять, почему мама передумала? Теперь она говорит, что папа был прав и маленьким детям такие вещи дарить не следует. И она убрала фотоаппарат на самую верхнюю полку шкафа.