Ночница. Коллекция ужасов

Проект «Selena-2022»

Что испытывает человек, жизнь которого рушится, словно не дождавшийся капитального ремонта мост? Наверное, то же, что и космонавт, находящийся в ракете, преодолевающей силу земного притяжения и врывающейся в открытый космос: голова становится тяжелой, а конечности – неподвижными, внутренние органы сжимаются, срываясь с привычных мест, меркнут образы окружающей действительности в глазах, все тело напрягается, пытаясь не развалиться на части, а голос в мыслях отчаянно повторяет: «Потерпи еще немного, все пройдет!» Валентин Тарасов не понаслышке знал, как это бывает. 27 июля 2022 года, на старте последнего в своей жизни полета, он проживал оба состояния.

Степанович (так мужчину звали сослуживцы и соседи по лестничной клетке) считался человеком удивительной судьбы! Самый юный летчик-космонавт в истории Советского Союза, он же умудрился отхватить трофей старейшего покорителя космоса в современной России. В центре управления полетами шутили, что еще не время списывать его со счетов, ведь знаменитая Space Race никогда не кончалась на самом деле! В 1998 году американцы «запулили» в космос 77-летнего старикана по имени Джон Гленн-младший, а мы чем хуже?! Еще чуть-чуть, и сможем дать «наш ответ Чемберлену» (точнее, дядюшке Сэму). А это значит, что в ближайшие лет десять на пенсию Тарасова не отпустят, погоняет салаг еще немножечко.

Старший по подъезду в доме, где проживала семья космонавта, страшно гордился знаменитым соседом и не упускал возможности переброситься с ним парой слов, а местные школьники наизусть помнили знаковые даты в карьере Валентина Степановича. С начальством все тоже было замечательно: Тарасова приводили в пример молодняку, не забывая выписывать премии и дарить путевки в санатории. Ну разве можно желать большего? Со стороны и впрямь казалось, что мужчина – редкий баловень судьбы! Блестящая карьера, парадный китель, усеянный орденами и медалями, достойное жалованье и счастливая семейная жизнь, насчитывающая без малого тридцать лет. Что еще в жизни нужно? Полный комплект, так и есть! Точнее, было до недавнего времени.

Наверное, если бы журналисты так же пристально следили за судьбами покорителей космоса, как за жизнями героев реалити-шоу, им открылось бы немало интересных подробностей. Но у нового времени – новые герои, а о старых вспоминают только по праздникам. Оно и к лучшему! Иначе вся страна узнала бы, сколько боли и стыда прячется за сверкающим фасадом идеальной семьи Тарасовых. Такая правда не появится на страницах биографии, она навек останется тем самым «грязным бельем», что не принято выносить на люди. Не скрыться от нее ни на Земле, ни в космосе.

– Валентин, прием! Как слышите? – прожужжал искаженный помехами голос.

– Слышу хорошо, прием! – откашлявшись, произнес мужчина. – Слегка заложило уши, извиняйте!

– Как ваше самочувствие?

– Лучше, чем в двадцать пять лет! – соврал Тарасов, показав большой палец вверх камере, направленной на лицо. – Полный порядок!

– Вас поняли. Как себя чувствует Ноа? Выглядит неважно. Узнайте, нужна ли ему помощь?

«Эх, молодежь…» – ухмыльнулся Валентин и повернулся лицом к напарнику. Американец лежал неподвижно, сморщившись. Казалось, ему снится дурной сон. Единственное, что выдавало бодрствующее состояние, – суетливое движение кисти. «Переживает малец. Еще бы! В его возрасте каждый раз страшно, как впервые, а в моем бояться уже нечего», – рассудил Степанович про себя, а вслух произнес:

– Мистер Симмонс, вы в порядке?

Парнишка сделал глубокий вдох и отрывисто произнес:

– Да, мистер Тарасов. Голова немного… dizzy, но будет нормально. Дайте мне пара минут.

– Не торопимся. Давай, очухивайся потихоньку!

– Делать что? – недоуменно вопросил Ноа, распахнув глаза.

– Э-э-э… get well, friend! – ловко исправился Валентин, вспомнив, что обращается к иностранцу.

Русскому везло с зарубежными коллегами. Все они на поверку оказывались ребятами сносными. С другой стороны – как иначе? Психологи из NASA даже людоеда в отличного напарника превратят, коль будет такая задача! И все же каждый раз интересно, с кем отправишься бороздить неземные просторы! Теперь вот в роли соседа по борту вчерашний мальчишка! Слишком высокий и плотный, чтобы быть космонавтом, но слишком правильный и дисциплинированный, чтобы стать кем-то еще.

Пару минут спустя Тарасов всем телом ощутил то, к чему подолгу привыкают новички, – абсолютную невесомость. Довольно улыбнувшись, он мысленно приготовился к восьмичасовому полету.

– Вы поставить новый рекорд для Россия? Самый взрослый astronaut ever! – неожиданно заговорил американец, которому наконец удалось расслабиться.

– Должно быть, так и есть… – развел руками Тарасов.

– Почему же так произошло? – искренне удивился Ноа, будто узнал о какой-то нелепой случайности.

Валентин и раньше встречался с подобным. Неплохо овладевая русским языком, заокеанские коллеги так и не постигают законов интонаций и контекста, отчего порой выглядят бестактными. «Что же, спасибо и на том, что не заставляешь меня по-английски чирикать. Все равно уже ничего не помню!» – усмехнулся Тарасов в мыслях, ответив следом:

– А больше никто не отважился!

– Ха-ха, это юмор, я понимаю! – белоснежно улыбнулся молодой человек. – Ваши родители гордые?

– К несчастью, их давно с нами нет, – дежурно сообщил Степанович, не изменившись в лице.

– Oh, I’m so sorry. Думаю, они наблюдают за вами с небес и радуются таким… what’s the word? Успех!

Русский обернулся и настороженно свел брови. Чего-чего, а рассуждающих о рае коллег у него еще не было. Что за чудак!

– Мы, дружище, успешно преодолели атмосферные слои, которые ты зовешь небесами. Как говорил Никита Сергеевич: «Гагарин в космос летал, а Бога не видел!» Не верю я во все это, прости.

– It’s ok! Но разве абсолютно нет? – удивился Ноа. – Возможно, все не так буквальный. Что-то есть внутрь нас, не душа, а энергия, например! It never dies as you remember.

– Не знаю, мистер Симмонс, я человек советского воспитания, всю жизнь верил и продолжаю верить в науку. Именно благодаря ей мы сейчас с вами философствуем в невесомости так же, как делали бы это на Земле, а не умираем от солнечной радиации или невообразимого холода. Вас я ни в чем не убеждаю. К счастью, в наше время каждый волен выбирать, во что и кому верить.

– Точный! Я уважаю ваша точка зрения, но могу быть с вами честный?

– Разумеется.

– Believe it or not, я видел душа свой отец всего пара дней после его… эммм… funerals. Это мне точно не показалось! Не сон, не illusion. Он пришел в мой комната, когда я позвал. Это было прекрасно.

– В таком случае ты счастливчик! Мои усопшие родственники мне ни разу не являлись, даже во сне.

– Вы говорить о своих родители? – осторожно уточнил Симмонс, включив вентилятор.

– Нет. О них в том числе, но не только. Не думал, что наша беседа пойдет по такому руслу, но, если тебе интересно – я расскажу… – Валентин потупил глаза, ощутив, как ныряет в пучину холодных, липких воспоминаний, от которых все еще идет мороз по коже.

– Не знаю, как правильно сказать, но для меня честь узнать вас ближе. I swear to keep your secrets!

Степанович тяжело вздохнул, размял плечи и заговорил как ни в чем не бывало:

– Два года назад умер мой сын Миша. Для нас с женой это не стало шоком. Таков закономерный итог жизни человека с тяжелыми зависимостями. Много лет мы пытались вытащить его из этого болота, возили в лучшие клиники по всему миру: Израиль, Германия, Штаты. Итог всегда один: он возвращался домой, а после – к пагубным привычкам. Почти десять лет мы наблюдали за тем, как он планомерно убивал себя. Находили в его комнате порошки, таблетки и прочую дрянь. Жена угробила все здоровье, пытаясь его спасти. Бегала по врачам, экстрасенсам и гипнотизерам. Ничего. Толку – ноль. Новый день приносил новые страдания. Помню, как застал ее в спальне сына, когда тот лежал на полу без сознания. Она стояла на коленях у распахнутого окна: руки сцепила на груди, смотрела в небеса и что-то лихорадочно шептала. Молилась Богу, глядя на звезды! У меня внутри все задрожало от злости и жалости! Ведь она, несчастная, не была тут. Не знает о том, что нет здесь никаких ангелов, лишь мертвая тишина, в которой некому нас услышать.

– Это ужасно. У ваш сын случиться overdose? – напряженно выдавил из себя Ноа, покачав головой.

– Да, именно, проклятая передозировка. Передозировка деньгами и возможностями. В этом я чувствую свою вину. Меня подолгу не бывало дома – сборы перед полетами, сами полеты. Миша оставался под опекой жены, а она старалась компенсировать мое отсутствие как могла. Так все вышло из-под контроля. Он связался с дурной компанией и умер в тот самый момент, оставив нам свою заживо гниющую оболочку. Знаешь, организм – удивительно крепкая штука, если ты о нем заботишься. Он же может быть хрупким, как стекло, если наносишь ему удар за ударом. Однажды он просто не пришел в себя. Умер в двадцать семь лет. Ну вот и скажи, Ноа, где справедливость? Что за Бог допустил бы подобное?

– God moves in a mysterious way. Мы не можем все понимать, но можем жить дальше. At least ваша любимая жена рядом! – смущенно ответил Симмонс.

– Увы, мы приняли решение развестись. Сразу, как я вернусь. Договорились об этом вчера утром… – Смахнув невидимую слезу, Валентин пожал плечами. – Вот и думаю: может, и не стоит вовсе назад возвращаться? Мне что на Земле, что на Луне будет одинаково тоскливо и одиноко.

– Вы герой! Вы нужны людям Россия. Только представьте, сколько детей вдохновляться вашим пример.

– Хах, у них давно другие интересы и другие примеры для подражания. Но не переживай, я тебя не брошу, даже если очень захочется. Чувство долга сильнее всех прочих. Нам выпала великая честь, так ведь?

– Absolutely! Не могу поверить, что мы первые люди после Юджин Сернан и Харрисон Шмитт, кто ступит на Луна и начнет новая эра в изучении космический пространство! – улыбнулся парень, но тут же коснулся плеча старшего товарища со словами: – Валентин, я знаю ваш несчастье. Я знаю, как больно смерть близкий человек. Давайте сделаем это в память о них, и совершенно не важный, кто во что верит.

– Хорошее предложение. Так и поступим! – кивнул Степанович, хлопнув напарника по плечу в ответ.

До исторической посадки на Луну оставалось несколько часов. Selena-2022 продолжила плавное движение к намеченной цели.

Идея новой программы колонизации ближайших космических тел возникла внезапно, как одно из следствий пережитой пандемии COVID-19. После того как планета Земля оказалась под ударом, сильными мира сего было принято решение: путешествиям на Луну и Марс – быть! Человечеству понадобится новый дом, если эпидемии или природные катастрофы разрушат старый. По итогам международного саммита стало очевидно, что для ускорения процессов крупнейшим космическим державам придется объединиться. С движением навстречу затягивать не стали, Россия и США положили конец разногласиям. Роскосмос и NASA общими усилиями в рекордные сроки утвердили план действий. Так мир узнал о новой, амбициозной программе под названием «Selena-2022».

Подумать только – человечеству понадобилось больше пятидесяти лет, чтобы вновь пройтись по Луне! Нил Армстронг, тот самый улыбчивый парень, сделавший маленький шаг для человека, но гигантский скачок для человечества, не дожил до этого дня без малого десять лет. Интересно, что бы он почувствовал, увидев, как его подвиг повторяется кем-то молодым и голодным до приключений? Наверное, ему стало бы грустно от осознания, что дни его величия и славы остались далеко позади. С другой стороны, он смог бы гордиться собой, пионером космической отрасли, чья смелость граничила с безумием, но в конечном итоге положила начало грандиозному проекту, что станет неотъемлемой частью будущего!

В середине двадцатого века, когда две сверхдержавы отчаянно боролись за первенство в космической гонке, Армстронг помог отстоять честь своей страны и стал национальным героем, чье имя долгое время не сходило с первых полос новостных газет. Именно его присутствие на спутнике Земли стало долгожданным триумфом после череды поражений, что вынужденно терпели Штаты в престижнейшем из соревнований. Страна Советов работала на опережение, устанавливая всё новые и новые рекорды! В то время как Юрий Гагарин, Алексей Леонов и Валентина Терешкова вершили историю, американцы довольствовались вторыми местами. Оказаться на Луне первыми стало делом чести. Делом, с которым блестяще справился Армстронг, реабилитировав Леди Свободу в глазах остального мира.

Ноа Симмонс вырос в семье научного сотрудника, принимавшего участие в подготовке печально известной миссии «Аполлон-1». После того как Эдвард Уайт, Роджер Чаффи и Вирджил Гриссом сгорели заживо во время наземных испытаний, отец Ноа Стивен Симмонс подал в отставку. Он ушел из NASA вслед за своим начальником, директором департамента пилотируемых полетов Джозефом Ши. С тех пор о космосе мужчина не говорил и даже не думал. Страшная трагедия оставила в его сердце глубокую, незаживающую рану.

Шло время, а Симмонс-старший продолжал винить себя в трех ужасных смертях. Даже когда специальное расследование заключило, что пожар был несчастным случаем, забыть его не удавалось. Избежав тюрьмы, бывший ученый загнал себя в место еще более страшное и безнадежное: темницу беспробудного пьянства.

Когда спустя полтора года экипаж «Аполлона-11» успешно выполнил миссию, затмив все прошлые ошибки, мужчине стало чуточку легче. Он не сумел до конца побороть своих демонов, но нашел способ держать их взаперти. Новый смысл его жизни заключался в служении Богу. Симмонсы примкнули к адвентистам седьмого дня, и совсем скоро на свет появился Ноа. Бывшему сотруднику NASA к тому времени исполнилось пятьдесят лет.

Миссис Симмонс, что была лишь немногим младше супруга, называла это божественным чудом. «Спаситель вознаградил нас за годы праведной жизни! Подарил ребенка, когда мы и мечтать о нем перестали! Впустите Иисуса в сердце, и он подарит вам истинное счастье!» – без устали повторяла Барбара друзьям и знакомым, желая укрепить их веру. Глаза женщины в таких беседах вспыхивали пугающим огнем, нездоровой одержимостью, что скорее отталкивала, нежели вызывала желание посетить очередную проповедь.

С такими родителями Ноа Симмонс был обречен на долю религиозного фанатика. Как ни странно, этого не случилось! В тот момент, когда его пальцы впервые осознанно зафиксировали карандаш, на белом листе бумаги малыш изобразил не ангела с крыльями и не лик святого… В неумелом рисунке отчетливо проглядывали контуры ракеты с тремя фигурами на борту и циферкой 1 на корпусе! Рассматривая картинку, Стивен и Барбара приходили в ужас, но, как и всякие истинно верующие, практически сразу сделали вывод: на все воля Божья, и если ребенок унаследовал страшные воспоминания отца – значит, в этом есть какой-то смысл, так тому и быть!

Покорившись воле Всевышнего, пара не препятствовала новым интересам сына, среди которых значились «самолеты», «наука» и, разумеется, «космос». Напротив, все инициативы, от желания заниматься моделированием и до решения примкнуть к военно-воздушным силам США, встречали одобрение. Мальчишка всегда знал, кем хочет стать, и шел к цели семимильными шагами. Уже к двадцати пяти годам Ноа зарекомендовал себя как опытный летчик-испытатель, а также талантливый авиационный инженер. По всей видимости, это и помогло ему обойти более опытных конкурентов, что также претендовали на почетную роль космических колонистов второй волны.

Азарт и природная смелость превратили молодого человека в идеального кандидата на участие в программе «Selena-2022». До самой последней секунды он был полон решимости отправиться в далекое, довольно опасное путешествие, забравшее жизни экипажа «Аполлон-1» и едва не погубившее «Аполлон-13». Показная бравада схлынула, стоило обратному отсчету начаться! Десять, девять, восемь… Тело прошиб холодный пот, ступни закололо невидимыми иголками. Семь, шесть, пять, четыре… Странное помутнение рассудка убедило Симмонса в том, что он не может дышать! Паника парализовала руки и склеила губы. «Три, два, один», – еле слышно повторял Тарасов, в то время как Ноа проваливался в бездну внутреннего ужаса. К счастью, паническая атака, столь не вовремя охватившая парня, отступила сразу, как стало ясно: все под контролем, никаких аварий и чрезвычайных ситуаций.

Приближаясь к лунной орбите, Ноа и вовсе потешался над тем сбоем, что дала его психика. Это же надо было так сильно испугаться на ровном месте! Слава богу, никто ничего не заметил и не понял, иначе простой консультацией с психологом из NASA не отделаться! Того и гляди, посадят на скамейку запасных – и плакала карьера первооткрывателя. Все, что останется, – с завистью наблюдать за тем, каких успехов добиваются коллеги. «Жаль, отец не дожил до сегодняшнего дня, он бы так мной гордился!» – подумал Симмонс, разглядывая огромную Луну, что с каждой минутой становилась только больше и уже перестала помещаться в иллюминатор.

Selena-2022 сбросила скорость до минимума, двинувшись по невидимой окружности и огибая спутник Земли. Будь на то воля космонавта, он не стал бы терять время попусту и отправился бы на поверхность Луны при первой же возможности. Но, согласно распорядку, космическим путникам полагалось устроить «привал» (по факту, побездельничать какое-то время, набраться сил и отдохнуть от ничегонеделания). Проверив системы галочки ради (искусственный интеллект по имени Аврора, управлявший всеми процессами на борту, справлялся с этим безукоризненно), Ноа достал цифровую камеру и подплыл к иллюминатору, чтобы сделать пару качественных снимков для отчета и личной коллекции. Внеземной ландшафт не баловал разнообразием: серые холмы, равнины и чернеющие кратеры. Все как на снимках, изученных в ходе подготовки к полету. И все равно красиво, даже несмотря на ощущение полной нереальности происходящего.

Поджилки не тряслись от возбуждения, колени не подкашивались, зубы не стучали. Ничто внутри не переворачивалось и не завязывалось в узел. Американец разглядывал Луну, как разглядывают огромные полотна в Центре современного искусства Жоржа Помпиду (с интересом, но без особого восторга). «Должно быть, я слишком много об этом думал!» – пришел к выводу парень и равнодушно выключил камеру.

Не в пример заморскому товарищу Степанович не мог оторвать восторженного взгляда от ночного светила, что, казалось, находится на расстоянии вытянутой руки. Мужчина часто дышал и словно что-то пережевывал, удивляясь собственной бурной реакции. Казалось бы, Луна как Луна, чему удивляться? Но то, что творилось с мозгом в те секунды, не объяснить логически! Слезы радости то и дело пытались наполнить глаза. Смачивая моментально пересыхающее горло, русский силился произнести хотя бы слово, но каждый раз фразы терялись где-то глубоко в утробе, уступая место изумленным вздохам.

– You seem to be fascinated by the views! – засмеялся Ноа, не осознав, что говорит на родном английском.

– Еще бы, это можно представлять полжизни и еще полжизни разглядывать на фото, но реальность все равно заставит разинуть рот… – пробубнил Валентин, скользя взглядом по плывущим неровностям лунной поверхности.

– Yup, то есть да, это удивительно. Кажется, я до сих пор не могу в это поверить. Странные чувства.

– Когда Армстронг и Олдрин высадились на Луне, я еще был октябренком, – сухо произнес Тарасов, и пальцы на его левой руке произвольно дрогнули.

– Кем? Октебриенком? – недоумевающе улыбнулся Ноа.

– Неважно. Просто это было давно. Очень-очень давно. И вот мы здесь.

– Мы – счастливчики! Right?

Валентин ничего не ответил, лишь качнул головой и шумно выдохнул. Он все еще не мог поверить, что все это – наяву. По космическим меркам мужчина был неприлично стар. К счастью, с возрастом накапливаются не только морщины и болячки, но и ценный опыт, который не купишь за деньги и не передашь юным коллегам. Тарасов – классический пример «старой гвардии», человека предельно ответственного, мудрого, а главное – умеющего принимать верные решения быстро. По совокупности факторов он оказался лучшей кандидатурой на роль представителя от России, хотя изначальный выбор Роскосмоса был иным – ходят слухи, что ставки делали на Артёма Лосева. Молодой, выносливый, здоровый как бык, точнее, как лось, он умудрился сломать ногу в двух местах незадолго до начала подготовки. Еще один вероятный претендент, Алексей Демидов, совершенно некстати подхватил коронавирус и благополучно сошел с дистанции. Не желая больше рисковать, начальство остановилось на Тарасове. Немолодой, но вполне крепкий, а уж по всем остальным пунктам любому молодняку фору даст!

Большие новости застали Валентина по дороге с кладбища (почти каждый день он навещал могилу сына). Казалось, сама Вселенная подкидывала шанс забыться, физически и морально убежать от горьких переживаний. Взвесив все «за» и «против», мужчина дал согласие. «И вот я здесь, – в очередной раз повторил он, скрещивая руки на груди. – Интересно, если я не вернусь, жена расстроится или обрадуется? Заметит ли мое отсутствие вовсе?»

28 июля 2022 года в 09:00 по Москве и 02:00 по Вашингтону модуль корабля Selena-2022 направился в сторону лунной поверхности. Местом приземления был выбран район Моря Спокойствия: территория проверенная, надежная, именно там Армстронг прогуливался полувеком ранее. С тех пор многое поменялось, и в первую очередь техническое оснащение. Вместо примитивных аппаратов в распоряжении современных космонавтов лучшие достижения технического прогресса под управлением искусственного интеллекта «Аврора».

Несмотря на благоприятные условия, первому после долгого перерыва полету на Луну была отведена роль символическая. Прилетели, прогулялись, собрали материал для изучения, наделали красивых фото, сняли видео и домой! Весь мир должен убедиться в том, что посетить спутник Земли – не опаснее и не дольше, чем махнуть за океан. Если все пройдет гладко и удастся произвести нужное впечатление, исчезнет одна из главных проблем, что свела на нет первые, весьма успешные попытки колонизации небесных тел.

Речь, конечно же, идет о финансировании: в XXI веке этот вопрос легко решится за счет космических туристов. По самым скромным оценкам, один такой билетик (с учетом подготовки и всех сопутствующих расходов) обойдется в 200 миллионов долларов. Сумма, на первый взгляд, абсолютно неподъемная, но в день, когда была открыта предварительная запись на участие в программе, специальное подразделение получило свыше двух тысяч заявок. Даже с учетом того, что часть из них была шуткой, а еще несколько сотен претендентов отсеются по состоянию здоровья, организаторам полетов будет из чего выбрать. А подключись к этому масштабная рекламная кампания – число желающих сделать селфи на Луне как минимум утроится. В тот момент, когда люди убедятся в том, что космические круизы – это безопасно, новая услуга станет трендом, доходным развлечением, освобождающим бюджеты космических держав от колоссальной нагрузки.

Преследуя корыстные, но оттого не менее благородные цели, NASA сделало выбор в пользу кандидатуры Ноа Симмонса, статного юноши с широкой, слегка старомодной, согревающей сердце улыбкой, как у Юрия Гагарина. PR-отдел ведомства убедил ответственных лиц в том, что из парня получится отличный бренд, а при грамотном позиционировании эта миловидная мордашка принесет дополнительную прибыль (о которой ранее и думать не приходилось), ведь девчонки всего мира потеряют от него голову! Как говорится: «Sex sells!»

В напарники и старшие товарищи Симмонса угодил Валентин Тарасов. Его кандидатуру, несмотря на возраст, единогласно одобрили и Москва, и Вашингтон. Опытный и невозмутимый, он сумеет справиться с любой нештатной ситуацией! Тридцать лет безукоризненной работы на СССР и Российскую Федерацию доказали это сполна. Такая вышла команда мечты, или, как повторяли западные коллеги, Dream Team. От результатов ее работы зависела судьба сразу нескольких космических отраслей, а потому весь мир, затаив дыхание, следил за новостями, не пропуская ни единого прямого включения с борта корабля Selena-2022, выполняющего, без преувеличения, историческую миссию.

– Ноа, прием! Как связь? – передал Тарасов, глядя на отдаляющийся модуль в иллюминатор.

– Идеальный, спасибо! Даже не могу поверить, что это происходит. Кажется, я начинаю осознавать! It’s a miracle, isn’t it? – восторженно отозвался новый любимец Америки.

Валентин недоверчиво сморщился. Ох и странный народ эти американцы, настроение у них что качели – то вверх, то вниз! Слегка откашлявшись и придав голосу строгости, русский отдал приказ:

– Согласен: удивительное, эпохальное событие, только не забывай о мерах предосторожности и придерживайся регламента. Космос – среда враждебная. Каждая минута здесь может стать для тебя последней.

– Хорошо, пап! – усмехнулся в ответ Ноа, сам того не ведая, заставив напарника поперхнуться.

Чувство страшного дежавю овладело Тарасовым. Ему на секунду показалось, что брошенная без задней мысли фраза прозвучала интонацией его покойного сына. Его ненаглядного Миши, который уже никогда и ничего не скажет отцу. Нахмурившись, мужчина прервал связь и вернулся за компьютер, но так и не отделался от тревожного, неприятного чувства. Аврора помогла в составлении новой заметки для онлайн-дневника, сдобрив сухие предложения красочными фотографиями, что уже через считаные часы разлетятся по соцсетям и страницам газет. «Лишь бы все прошло хорошо», – подумал Валентин, а вслух попросил виртуальную помощницу выдать ему дозу кофеина в герметичном пакетике.

Умелица Аврора была незаменимым, многозадачным сотрудником. Могла одновременно готовить капучино в командном модуле и заводить на посадку лунный (не требуя при этом двойную оплату труда). По мере того как один заполнял желудок горячей жидкостью, желудок другого сжимался от волнения. Случилось! «Посудина» мягко опустилась в заданной точке.

– Honey, I’m home! – глупо заулыбавшись, бросил в пустоту Симмонс.

Еще чуть-чуть, и одно из самых стильных изобретений последних лет, Moonwalker-1X, представлявшее собой мотоцикл с реактивным двигателем, адаптированный для передвижения по лунной поверхности с учетом особенностей гравитации, окажется на старте. А дальше – сверхскоростная поездочка по местным равнинам. Звучит безумно, но на деле это не опаснее прогулки на трехколесном велосипеде. Все та же Аврора следит за сохранением равновесия, анализирует предстоящие участки пути на предмет наличия препятствий и корректирует маршрут в том случае, если их находит. В целом искусственный интеллект полностью управляет движением, а космическому байкеру остается лишь наслаждаться видами и делать эффектные фотографии.

– Валентин, прием! Я готов к высадка. Привезти вам ракушка из дна Моря Спокойствия? – радостно заговорил Ноа, подкатив к выходу свой футуристичный байк.

– Лучше привези себя в целости и сохранности. Как там у вас говорится? Break a leg! – ответил Тарасов и, напрягши все извилины, в которых по-прежнему хранились английские словечки, добавил: – Not literally, ok?

– Ok, товарищ! – засмеялся Симмонс и отдал приказ: – Аврора, let me out!

Незримая помощница молча выполнила просьбу, освободив путь. Да начнется эффектное шоу! Сердце парня забилось, как отбойный молоток. Теперь он даже поверить не мог, что так холодно созерцал спутник Земли, находясь в командном модуле. Ладони потели от волнения, и, происходи все это на Земле, управлять мотоциклом было бы чертовски сложно. Благо, Аврора взяла все заботы на себя – постепенно разгоняя Moonwalker-1X, она включила подходящую музыку, легендарную песню Scream в исполнении Майкла и Джанет Джексон (как вы яхту назовете, так она и поплывет!).

Скупые пейзажи компенсировались возможностью одновременно созерцать Солнце, звезды и родной голубой шарик. Ноа восторженно крутил головой, не желая упустить ни одной детали в этой восхитительной картине. Чистое, почти что детское счастье растягивало рот до ушей и заставляло часто моргать. Все получилось, все удалось! Из семи миллиардов человек именно его выбрали для полета на Луну! Обывателю кажется, что полеты в космос у профессионалов – всего лишь рутина, что они воспринимают это, как офисный работник необходимость отправить электронное письмо! Как же они заблуждаются, ничего подобного! Каждый раз это буря эмоций, взрыв адреналиновой бомбы в крови, секунды, минуты и часы, которые уже никогда не забыть! А теперь умножьте это на тысячу. Вот что ощущал Ноа, поднимая пыль столбом на космическом бездорожье.

– Hey, Moon! Did you miss us?! – воскликнул парень, зная, что уже сегодня эта фраза обрушит Twitter.

Хотелось запечатлеть каждый момент, а потому, не совершая остановки (Аврора пристально следила за управлением), парень достал камеру. Легкая и компактная, она запросто снимала материалы высокого разрешения. Задав режим, в котором видео– и фотосъемка ведутся параллельно, Симмонс принялся разглядывать местный ландшафт через небольшой дисплей, представляя, как его аккаунты в соцсетях взорвутся от комментариев и лайков. «Стану популярнее Маска!» – усмехнулся он, но в ту же секунду его лицо вытянулось от удивления. Взгляд резко переключился с экрана на небольшую возвышенность, расположенную неподалеку от места, где колесил земной гость.

Внимание привлекло что-то странное, неявное – плавное движение или, скорее, подрагивание в воздухе, какое порой возникает в жаркий летний день. Растерянно замерев, Ноа попытался объяснить себе, что именно поймало его взор, и за отведенные на то несколько секунд промчал без малого двести метров, плавно съехав в огромный кратер и потеряв объект из виду. «Аврора, stop!» – отдал приказ американец и, дождавшись полной остановки, выдал новую команду: «Switch to manual mode». Искусственный интеллект, предупредив обо всех сопутствующих рисках, передал управление лунным мотоциклом космонавту. Как и ожидалось, действие не осталось без внимания командного модуля.

– Ноа, прием! Мне пришло оповещение, что ты вышел из режима автопилота. Это сбой или твое решение?

– Прием! Все ok, мне просто нужен заехать другой путь. Не уверен, что Аврора позволит мне это сделать.

– Другой путь? Ты ведь помнишь наш уговор? Никаких отклонений от запланированного маршрута, куда ты вообще собрался?! – строгим родительским тоном спросил Тарасов.

– Кажется, я видел что-то… – выруливая из низины, прошептал Симмонс. – I need to make sure it was an illusion, or that it wasn’t! – продолжил парень, не удосужившись перевести мысль на русский язык.

– Ноа! Это крайне опасно. Немедленно верни мотоцикл в автоматический режим. То, что ты делаешь, противоречит регламенту.

– Валентин, не беспокойтесь. Everything’s under my control.

– Даю тебе пять минут и надеюсь на твое благоразумие, – отсек Тарасов и, не дождавшись ответа, прервал связь.

Охваченный любопытством, мотоциклист довольно быстро вернулся на то место, где пришлось наблюдать явление. Увы, мираж рассеялся. Совершенно ничего! Недоверчиво прищурившись, Ноа достал камеру и отмотал видео на нужный момент. Вот же, совсем другое дело! Едва различимая блеклая дымка вьется на горизонте! «Это нужно рассмотреть повнимательнее», – решил Симмонс и перешел в раздел фотогалереи. Там находилась целая серия однотипных снимков, на трех из которых можно было разглядеть призрачный силуэт. Приблизив его движением большого и указательного пальцев, Ноа вздрогнул от удивления! Женская фигура в длинной тунике. Абсолютно прозрачная, но в то же время совершенно настоящая! И нет, это не дефект камеры и не причудливая игра воображения.

Озадаченно поглядывая в сторону горизонта, исследователь запустил третью скорость. Подпрыгивая на каждой кочке, он умчался в сторону зияющей пустоты, поманившей его чем-то загадочным и эфемерным. Казалось, в то мгновение инстинкт самосохранения отключился по воле нездорового любопытства. Никакого страха. Ноль сомнений. Космонавт стоял на пороге какого-то удивительного открытия или гибели. Но разве кого-то из великих первооткрывателей прошлого пугала такая перспектива? Все они, от Григория Минха и до Вернера Форсмана, смеялись в лицо смерти, рискуя собственной жизнью, и их смелость удостоилась награды.

Ноа чувствовал, нет, он знал наверняка, что стал свидетелем чего-то удивительного, паранормального! Чего-то, что способно перевернуть представления людей о жизни, смерти и всем, что им сопутствует. Преодолевая километр за километром, он ни разу не усомнился в правоте собственных действий.

Трясущимися от ужаса руками Валентин Тарасов набирал сообщение, которому предстояло отправиться в Центр управления полетами. Его содержание напоминало синопсис к фильму ужасов с элементами научной фантастики: главный герой новостных порталов пропадает в космосе, исчезает, словно его и не было вовсе… растворяется в воздухе (точнее, в его отсутствии), выполняя рядовую миссию! Вот уже сорок две минуты Ноа Симмонс не выходил на связь, и расшалившееся сердце Тарасова подсказывало, что ничего хорошего это не сулит. Что дальше? Международный скандал? Позорное увольнение? Тюрьма?

Плевать! Все это меркнет на фоне того, что пропал человек. И дело вовсе не в том, что к нему приковано внимание всего мира! Многие даже порадуются громким заголовкам, а тысячи людей с удовольствием обсудят страшное событие. Те, кто постарше, прильнут к экранам телевизоров, в которых заикающиеся ведущие переврут всю историю, а помладше – наделают кучу дебильных картинок с подписью «Прости, Юра, мы все просрали!». Вся эта пыльная буря проживет ровно неделю, а дальше у любителей строчить комментарии появится новый информационный повод. А потому – к черту реакцию толпы! Все, что сейчас имеет значение, – это молодой парнишка, бесследно сгинувший где-то там, на Луне. И все бы ничего, да только кислорода у него впритык, связь потеряна, а надежда на благополучный исход почти угасла.

Внезапно Валентину пришлось поймать себя на ужасно болезненном, пронзающем грудную клетку чувстве: дежавю! Именно так себя чувствовал мужчина, неустанно набирая номер сына. Так же вглядывался в холод ночи за пределами дома. Так же надеялся, что сейчас раздастся звонок и знакомый голос сообщит, что все в порядке. Так же сводил себя с ума версиями того, почему в соседней комнате по-прежнему тихо. Все, что оставалось в такие моменты, – терпеливо ждать хороших новостей… Вот только пример Миши доказал, что никто не вечен, особенно молодые и горячие. Есть ли смысл тратить драгоценные минуты на составление письма людям, которые ничем не смогут помочь? Вывод напрашивался сам собой.

– Будь оно все проклято! – неожиданно для самого себя воскликнул Степанович, ударив кулаком по столу. – Господи, помоги… – прошептал он же секундой позже.

– Вам нужна помощь? – вмешалась в разговор со Всевышним лишенная такта Аврора.

– Боюсь, это не в твоих силах, – грустно ответил Валентин, скрестив на груди руки.

– И все же давайте попробуем! Опишите мне задачу, а я постараюсь ее выполнить, – не унимался искусственный интеллект.

Оставив предложение без внимания, Тарасов напряженно хмурился, рассматривая носы собственных ботинок. Так продолжалось не меньше минуты, после чего он резко подскочил и крикнул:

– Аврора, подготовь одиночную капсулу для отправки на поверхность Луны. Сейчас же.

– Анализ задачи выявил несколько серьезных рисков. Я могу вернуть лунный модуль для комфортного и безопасного перемещения.

– У меня нет на это времени. Выполняй команду!

– Хорошо. Я займусь этим немедленно.

Уже через семь минут Selena-2022 выпустила из своего чрева крошечную одиночную капсулу, предназначенную для перемещения на короткие дистанции в случае возникновения чрезвычайных ситуаций. Валентин Тарасов с трудом уместился в этой металлической горошинке. Проклиная день, когда он согласился на участие в проекте, космонавт почувствовал грубый удар, от которого голова резко дернулась в сторону, – посадочка вышла жесткой. Покинув пределы капсулы, Валентин не испытал восторга. Он вообще ничего не испытывал, кроме нарастающей тревоги. Бешено оглядываясь по сторонам, Тарасов зашагал вперед, но так и не разработал план. Практически сразу он осознал тщетность своих действий. Устало запрокинув голову, мужчина просипел:

– Аврора, определи местоположение Симмонса! Не мог же он сквозь землю провалиться?

– Данные недоступны. Датчик местоположения был принудительно выключен или поврежден.

– Вот же гадство! А что насчет Moonwalker-1X?

Выдержав недолгую паузу, искусственный разум порадовал новостями:

– Объект обнаружен. Расстояние до объекта – 391 километр. Вероятная погрешность не превышает 500 метров.

Тарасов замер в исступлении. Как это возможно? Зачем Ноа уехал так далеко? Что заставило его настолько отклониться от маршрута? Задавать вопросы можно было бесконечно долго, но единственный, кто мог ответить на каждый, канул в Лету. Собрав остатки веры и оптимизма, Валентин решил действовать. Лунный модуль, в котором сюда прибыл Ноа, развивал хорошую скорость – четыре сотни километров он преодолеет примерно за полчаса.

Аврора, словно верный оруженосец, подготовила мини-корабль к полету. За ревом двигателей последовал резкий старт. «Продержись еще немного, сынок, помощь в пути», – прошептал Тарасов, сосредоточившись на дисплее, что транслировал кадры лунной поверхности в режиме онлайн. Даже если внимательный глаз космонавта пропустит что-то важное, система тепловизоров и датчиков движения забьет тревогу, обнаружив признаки жизни.

Рассекая безжизненное пространство, Валентин не думал о будущем. Какой толк рассуждать о дне грядущем, если все, к чему мы еще не подобрались вплотную, либо слишком туманно, либо таит в себе опасности? Человеку его профессии важно уметь находиться в моменте, контролировать происходящее. В любом случае думать о том, что случится, если Ноа Симмонс погиб или вот-вот погибнет, было неприятно. Потому Степанович решил, что сейчас сделает все от него зависящее, а дальше – будь что будет.

Центр управления полетами несколько раз пытался выйти на связь, но Аврора, повинуясь приказам своего непосредственного начальника, оборвала связь с Землей. Прямые включения, опросы и визги вышестоящего руководства сейчас ни к чему. Все объяснения – по прилете. Увольнение, военный трибунал, да хоть смертная казнь, все потом! В данный момент есть только эта кабина, дисплей и искреннее желание спасти жизнь человека, попавшего в беду. С Мишей не получилось – может быть, это шанс искупить грехи? Даже если нет – попробовать стоит.

– Обнаружен новый сигнал. Второй пилот Симмонс пытается выйти на связь. Желаете установить соединение? – сухо поинтересовалась Аврора, явно недооценивая важность события.

– О господи, конечно, подключай скорее! – схватившись за голову, выпалил Тарасов.

Неприятное шипение, собравшее в себе множество помех, полилось из динамиков. В нем едва различимо скользнули знакомые интонации, уловив которые Валентин обмяк в своем кресле. Живой… живой!!!

– Ноа, ты меня слышишь?! Ноа, прием! – с тревожной радостью воскликнул мужчина, вытирая пот со лба.

– В-ва-валентин… прием! Со мной кое-что случилось, – слабый голос американца победил искажения и окончательно закрепился на волне.

– Знаю! Я в пути! Что стряслось?!

– Это было прекрасно. Теперь я точно знать, я не сумасшедший.

– Где ты находишься? Мотоцикл рядом? Сколько кислорода у тебя в запасе? – сыпал вопросами Тарасов, разгоняя модуль до предельной скорости.

– Эта девушка, она пела мне красивый песня! – словно в бреду, произносил Симмонс. – Я увидел ее случайный, но сразу понял, что мне нужен идти к ней…

– Девушка?! Какая девушка?! Соберись сейчас же, у тебя галлюцинации! Проверь уровень кислорода! Борись за жизнь, черт побери! – яростно выкрикивал Валентин, покрываясь красными пятнами.

– Послушайте, я расскажу вам что-то, but I’m running out of time, so…

Напряженно стиснув зубы, Тарасов замолчал. Что-то в районе желудка бешено трепыхалось, но губы не разжимались. Не время спорить. Выдержав небольшую паузу, Ноа заговорил спокойным, немного сонным голосом:

– Вы знаете, я всегда верил в afterlife. Помните наша беседа? Тогда я не сказал вам вся правда. Я видел не только призрак мой отец, но и много других. С самый ранний детство я принимал их посланий. Сначала мне никто не верил. Моя мать считала, что это воображение. But things got more obvious as I grew up… Каждый ночь ко мне являлись незнакомый люди. Одни просили помощь, другой просто молчали и не смотреть в мой лицо. Из того, что я узнавать от них, получались большой письма. Я отправлял их по тем адрес, что мне называли этот «душа»… духи, или души. Я так и не понял, какой разница в этих словах. Иногда мне приходил ответы. Some letters were mean, but some of them… э-э-э… простите, мне сложно вспоминать русский слова. Я хотел сказать, что некоторые люди злились, думали, что это мой злой шутка, розыгрыш. Но кто-то предлагал встретиться. Я никогда не отказывал в такой просьба. Я не стану говорить все детали, это займет много часов, но вы, Валентин, должны знать, что смерть – это не конец! Это возможность начать all over again.

– Я не знаю, что сказать! – не выдержал Тарасов, сдавив виски указательными пальцами.

– Just listen then. Я всегда слышать зов Луны. Это похож на прекрасный песня морской сирена, что нельзя воспринимать слишком долго, иначе твой разум… эммм… otherwise it drives you insane. Когда я думать про полеты в космос, сравнивать себя с первый моряк, или, как это сказать по-другой, more like explorer, кто отправляется в далекий и опасный путешествие, что, возможно, приведет к смерть. Помните истории тех, кто плыл по море и слышал прекрасные песни? They knew it was a trap. Сирена звала тебя на скалы и потом убивать. Одиссей сказал свой команда… э-э-э… to plug their own ears with wax, а его личный привязать к мачта. Только это спасти их от беда. Но я не хотел, чтобы меня спасали. Я сам погнался за сирена. Нет, не потому, что не хочу жить. Просто понимал, что мой место здесь, со всеми, кого забрать Луна. Со всеми, кто больше не принадлежать мир живой. Я наконец-то дома.

– Ноа! У тебя помутнение рассудка. Ты не понимаешь, что говоришь. Сообщи мне свои координаты, и я смогу тебе помочь.

– Все хорошо. I’m finally at peace. Я всегда знал, что окажусь здесь, но не знал зачем. В тот момент, когда черный облако накрыть меня, я упал с мотоцикла, но вспомнил все. Мой душа нашла покой, она исполнила свой предназначение и мечта.

– Объект Moonwalker-1X в зоне видимости. Начинаю снижение, – вмешалась в разговор Аврора.

– Потерпи немного. Я уже близко! – произнес Тарасов, инстинктивно сгруппировавшись перед посадкой.

Реактивный мотоцикл сиротливо лежал на левом боку, но его хозяина нигде не было. Несколько раз повернувшись вокруг своей оси, Степанович осмотрелся. Мертвая пустыня. Симмонсом тут и не пахло.

– Валентин, мой время истекло, but before I go, у меня для вас сообщение от ваш сын.

Мужчина зажмурился от острого укола в сердце. Боль заставила схватиться за грудь и заметно согнуть колени. Часто дыша, он облокотился на стенку корабля и с трудом выдавил:

– Ноа, прости, я не готов. Все это еще слишком больно.

– Папа, это я, Миша… – прозвучало на чистом русском языке, лишенном малейшего акцента. – Прости меня, если сможешь. Я знаю, сколько боли причинил тебе за свою недолгую жизнь. Сколько надежд не оправдал, сколько молодости и здоровья украл у вас с мамой… Единственный, кто виноват в трагическом исходе моего существования, – это я сам, никто больше.

– Нет-нет, это все какой-то бред… – залепетал Тарасов, ощущая, как лунная поверхность уходит из-под ног.

– Я так благодарен тебе за счастливое детство! И пускай мы виделись нечасто, зато каждый день, проведенный вместе, я помню, словно все было вчера. Наши рыбалки, ради которых ты будил меня щекоткой в пять утра, поездки на мотоцикле с люлькой, мой первый лук из ветки ясеня и бельевой веревки, «Монополия», которую ты купил на всю свою премию, перочинный ножик из Германии, дорогущие джинсы на день рождения, которые я порвал через неделю… Помнишь все это?!

– П-п-помню! – едва выдавил из себя Валентин, пока слезы градом катились по его сухим, впалым щекам.

– А еще помнишь, как ты, смеха ради, дал мне понюхать табака на даче, и я чихал больше часу без остановки! Мама тогда нас обоих чуть не убила! – Знакомый раскатистый смех заполнил динамики шлема, в то время как Валентин окончательно сорвался в плач.

– Сынок, мне так жаль… Если бы я только мог изменить что-то! Если бы я только мог обменять свою жизнь на твою!

– Все хорошо, па! Мы все на своих местах. Так было суждено. Скоро я вернусь! Новым человеком без старых проблем. Стану хорошим, нарожаю детей. Быть может, в одном из них воплотится твоя душа, и мы снова будем вместе! Спасибо тебе за все! И да, береги маму! Она без тебя никак. Поверь, она тебя любит так же, как и тридцать лет назад, просто хочет, чтобы ты отговорил ее от глупостей, крепко обнял и сказал, что все будет хорошо! Договорились?

– Договорились, сынок, договорились. Я люблю тебя! – прошептал Тарасов, проглатывая новую порцию слез, сдавивших горло.

– Я тебя тоже! На этом все, нам пора… – затухающий голос уступил место уже знакомой речи с сильным английским акцентом. – Валентин, you need to go back. Рядом с мотоцикл вы найти камера. Когда человечество будет готово – release the footage!

– А как же ты?!

– Я в хороший компания. Здесь мой отец, а также мой хороший друзья Эдвард Уайт и Роджер Чаффи. Мы снова вместе! Don’t worry about me!

– Был рад знакомству. Ты – хороший человек. Увидимся однажды! – улыбнулся Тарасов, медленно закрывая раскрасневшиеся глаза.